Текст книги "Квартирный вопрос"

Глава 21

А еще говорят: «всего лишь секс». Всего лишь?

Но что еще могло обострить все ваши чувства, наполнить тело энергией и одновременно расслабить его, дать полет вашим мыслям, превратить весь день в яркий праздник?

Я как будто заново родилась. Это был мой первый день обновления. Я ощущала, как на меня снова и снова накатывают волны наслаждения.

Мы не спали с шести часов.

– Мне хотелось хоть денек – или ночку – позаниматься сексом как женщина, чтобы понять, на что эти ощущения похожи, – сказал Гай.

– Замечательные ощущения, – ответила я. – А вот я никогда не хотела стать мужчиной. Только разок, когда мне ужасно захотелось писать прямо на улице.

Гай засмеялся. Я провела ладонью по его плоскому животу.

– Все эти уродливые, сморщенные мужские причиндалы… – продолжала я. – Мужские гениталии – некрасивые, правда? Не то что женские. Лично мне больше нравится смотреть на обнаженную женщину, в эстетическом смысле, конечно.

Гай положил меня на себя.

– Мне тоже. И не только в эстетическом смысле.

– Дело в том, – промолвила я, садясь на кровати и наблюдая за тем, как Гай высыпает в чашки кофе из пакетиков, – что я просто не знала, чего я была лишена. Мне нравилось заниматься сексом, я получала удовольствие, хотя голова у меня не кружилась от восторга, как сейчас. Наверное, я немного странная.

– В этом нет ничего необычного. Двадцать пять процентов женщин, по их словам, никогда не испытывали оргазма, и еще больше не испытывают его при простом проникновении члена во влагалище. Но интереснее всего то, что…

– Откуда ты все это знаешь?

– Мы проводили опрос в журнале. Для достижения оргазма необходимо развивать вагинальные мышцы.

– Вагинальные мышцы?

– Да, попытайся сейчас напрячь их.

– Все это ерунда. Прекрати.

– Нет, не ерунда.

– Моя подруга Ровена помешалась на этих упражнениях после рождения ребенка. Ее потуги вызывают у меня брезгливость.

– Какая глупость! Это такие же мышцы, как и все остальные. Если увеличить их кровоснабжение, то увеличится приток крови к тазу и…

– Прекрати, мне плохо.

– …возрастет степень твоего возбуждения, а это значит…

– Не хочу ничего слышать.

– …ты испытаешь более сильный оргазм! – торжествующе закончил Гай. – Эти мышцы творят чудеса. Попытайся развить их и сама убедишься в этом. И это избавит тебя от такой болезни, как недержание мочи, когда ты станешь старой.

– Большое спасибо.

Гай все же настоял на том, чтобы я сделала несколько упражнений. И я, сжав зубы, повиновалась. Когда я закончила, он кивнул с довольным видом.

– Я должен сегодня взять несколько интервью. Я встала и поискала свои брюки. Случайно взглянув на себя в зеркало, я застыла на месте.

– О боже, ты только посмотри на меня! – воскликнула я, не веря собственным глазам.

Моя внешность преобразилась. Это была совсем другая женщина – румяная, с большими блестящими глазами, спокойная и умиротворенная.

Моя кожа выглядела здоровый и свежей. Только в этом году я потратила пятьсот фунтов на то, чтобы придать ей такой вид, однако оказалось, что этого можно было достичь без всяких усилий и дорогого увлажняющего крема, проведя тридцать шесть часов в постели с мужчиной.

– Дело в том, – сказала моя новая ходячая энциклопедия секса, – что половой акт повышает уровень содержания эстрогенов в организме, а эти гормоны улучшают состояние кожи. Кроме того, от тебя будут исходить феромоны, химическое вещество, которое привлекает самца к самке. Чем больше у тебя секса сейчас, тем больше его будет в дальнейшем.

Так, значит, вот в чем секрет Луизы! И дело здесь вовсе не в духах.

* * *

Гай бросил магнитофон на заднее сиденье и поцеловал меня взасос.

– Есть еще один материал, который надо здесь собрать, так что, может быть, я скоро опять приеду, – сказал он. – Если хочешь, я могу в следующий уикенд наведаться к тебе и остаться на несколько дней. Покажешь мне достопримечательности Истфорда. – Он крепко обнял меня. – Или уж, по крайней мере, достопримечательности своей спальни… Как ты на это смотришь?

Я была полна энергии и жизненных сил.

– Положительно, – ответила я.

Я давно мечтала испытать нечто подобное. Что это было? Любовь? Или просто похоть?

А кому какое дело?

Я вернулась домой, чувствуя, что меня переполняет радость. У меня был парень, и я испытывала с ним оргазм! Теперь все в моей жизни пойдет на лад.

Оргазм, на мой взгляд, сродни алкоголю. Он способен до неузнаваемости преобразить мир вокруг тебя. Я полагала, что стою на грани финансового краха, что моя жизнь кончена, но достаточно было провести полтора суток в постели с Гаем, и будущее представилось мне совсем в другом свете. Я поверила в то, что мою книгу ждет громкий успех, а меня саму многомиллионная сделка с компанией, владеющей сетью супермаркетов.

Я вспомнила о Билле, о своей мечте создать компанию по производству диетического питания. Вспомнила о Джессике Джексон и ее многомиллионных гонорарах.

Моя походка стала легкой, голова прояснела, сердце сжималось от ощущения счастья.

Я решила составить новый список первоочередных дел сразу же, как только вернусь домой.

Во-первых, написать письмо приятелю Билла, издателю Чарли.

По дороге я ломала голову над тем, как это лучше сделать. Как начать послание, которое должно было кардинальным образом изменить всю мою жизнь? «Дорогой Чарли…» Нет, слишком фамильярно. «Дорогой Чарльз Меримен, Ваш друг Билл…» Сколько в мире Биллов? «Ваш друг Билл Уинтербар, с которым Вы играете в гольф…» Нет, так не пойдет, Чарли прекрасно знает, кто такой Билл Уинтербар. Нет никакой необходимости упоминать гольф. «Уважаемый мистер Меримен, недавно я имела удовольствие познакомиться (о джине я, конечно, писать не стану) с одним из Ваших друзей (или, может быть, партнеров по игре в гольф?) Биллом Уинтербаром, который любезно порекомендовал мне Вас в качестве…» Я достала из сумочки мобильник. Нет, буквы на нем набирать трудно. Поэтому я решила сначала позвонить Луизе.

Она сразу же ответила и заявила, что давно пытается дозвониться мне, но мой телефон отключен. Луиза сообщила, что ее настроение кардинально изменилось и теперь она с радостью ждет рождения ребенка, что Роберт безумно счастлив, а она в среду идет на прием к врачу. Луиза попросила меня пойти вместе с ней, чтобы поддержать ее.

Меня тоже захлестнул восторг, и я выложила ей все свои новости, рассказав о Гае, с которым провела два дня в постели, и о своем новом статусе женщины, испытавшей оргазм.

Луиза изумленно ахнула. Конечно, ее поразило вовсе не то, что я еще способна завлечь парня в постель. Луизу удивила моя скрытность. За шестнадцать лет, в течение которых длилась наша дружба, я ни разу не обмолвилась о том, что никогда не испытываю оргазма. Я сказала, что раньше не придавала этому обстоятельству никакого значения и что не считала себя из-за этого ущербной по сравнению с ней, Луизой, которая с одиннадцатилетнего возраста была способна испытывать несколько оргазмов подряд.

– Это просто чудесно, – заметила она. – Я с нетерпением жду нашей встречи. Скоро ты станешь крестной матерью, Кэри. Как ты думаешь, у меня будет мальчик?

Я вернулась домой в прекрасном настроении, которое не мог испортить даже мамин голос, записанный на автоответчик.

«Мне надо поговорить с тобой, Кэри!» Как я поняла, речь шла вовсе не о пищевом отравлении, которое я использовала как предлог для того, чтобы спрятаться от нее.

(«Почему ты не пришла на семинар, Кэри? Ты много потеряла. Может быть, ты могла бы раскрыть твои таланты».

«Уже раскрыла, мама, уже раскрыла».) Однако улыбка исчезла с моего лица, когда я выслушала следующие три сообщения. Два из банка с требованием срочно связаться с Грэмом. И одно из коммунальной службы с напоминанием о том, что я должна незамедлительно оплатить их счет. Когда же я стала разбирать почту, настроение у меня окончательно испортилось. От моей эйфории не осталось и следа, я чувствовала себя раздавленной. Если бы я была сейчас пьяна, то бросила бы все к чертовой матери, во всяком случае, до тех пор, пока не избавилась бы от похмелья и не пришла в себя. Но я была совершенно трезвой, и переполнявшая мою душу радость сменилась холодным липким страхом.

Я получила банковское извещение о состоянии моего счета (спасибо, Найджел. А где твои две тысячи?) и письмо от мистера Фаркара из отдела по выплате жилищных пособий, грозный по тону, полный юридических терминов текст о том, что я что-то нам понарушала, заканчивающийся требованием срочно связаться с офисом мистера Фаркара.

Кроме того, пришло письмо от судебных приставов, действовавших по поручению электроэнергетической компании, предупреждавшей, что на погашение долга мне дается десять дней. (Но они говорили, что дают мне две недели!)

В письме из банка Грэм настоятельно просил незамедлительно связаться с ним и заявлял, что сам он не может дозвониться до меня.

В почтовом ящике я нашла также записку от Бена, написанную на обратной стороне конверта. Он сообщал, что «этот наркоман» разбил несколько окон в моем доме.

Я начала разыскивать Найджела, набирая по порядку номера всех его телефонов, но каждый раз в трубке слышался голос, записанный на автоответчик или сообщавший о том, что абонент отключен. Где, черт возьми, он сейчас находился? И что мне теперь делать?

Меня охватила паника. Я села в машину, которую через неделю у меня могли забрать за долги, и поехала в дом на Терпин-роуд. По пути я старалась глубоко дышать, чтобы успокоиться. Мне казалось, что если бы Гэри не выгнали из дома, то он мог бы побороть в себе тягу к наркотикам, заменил бы разбитые им стекла, закончил косметический ремонт и заплатил бы нам арендную плату за шесть недель.

Дом выглядел ужасно, примерно так же, как до ремонта. Два выходивших на улицу окна первого этажа действительно были разбиты. У ограды стояли переполненные мешки с гниющими отходами, а у крыльца валялся старый матрас. На недавно поставленной новой входной двери уже были заметны выбоины, а стекло заменено куском деревоплиты.

Глубоко вздохнув, я поднялась по ступеням. Кто-то приклеил к двери кусок картона с надписью: «Звонок не работает». Под ней было нацарапано: «Жопа». Подойдя к разбитому окну, я просунула между острых осколков стекла руку, чтобы отдернуть занавеску и заглянуть внутрь.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – раздался за моей спиной женский голос.

Обернувшись, я увидела старушку, одетую в потертый комбинезон. Скрестив руки на груди, она сердито смотрела на меня.

– Все в порядке. Не волнуйтесь, – сказала я. – Это мой дом.

Старушка окинула меня недоверчивым взглядом.

– Ваш? В таком случае, когда вы собираетесь вывозить весь это мусор? А шум! А сквернословие… Здесь настоящий проходной двор. Днем и ночью шляются какие-то подозрительные типы. Мы известим об этом власти и позвоним в полицию! Этого нельзя больше терпеть!

Оказывается, Гэри так и не съехал с квартиры.

– Простите. У нас проблемы с жильцами.

– И еще какие! Где вы только таких откопали? Когда-то мы гордились своей улицей. Было время, когда мы могли не запирать наши двери и спокойно оставить деньги на столе. Но оно миновало. Сюда явились такие люди, как вы. Вы пытаетесь сделать большие деньги, но не желаете нести никакой ответственности. Вы стремитесь только к одному – набить свои карманы.

О, если бы!

– Нет, это далеко не так, – возразила я.

– Да? Ну так на что это похоже? Вот объясните мне, девушка! Вы себе получаете арендную плату, а я боюсь выпустить внуков на улицу. В этих мешках с мусором лежат шприцы. Я заявлю на вас в санинспекцию, и вы ответите за все!

О боже, к моему списку портящих мне кровь учреждений и официальных органов добавится еще один!

– Простите, – повторила я. – Уверяю вас, что… – Я запнулась, не зная, что сказать, но затем продолжала: – Я поговорю с ним.

– С ним? – Соседка фыркнула. – Да их тут целая дюжина.

Дверь открыл парень с бритой головой и татуировкой на лбу.

– Что надо? – спросил он, безучастно глядя на меня.

– Гэри дома? – спросила я, чувствуя, как комок подступил у меня к горлу.

– Нет.

Он хотел захлопнуть дверь у меня перед носом. Но я ворвалась внутрь, хотя мне было отвратительно общаться с этим парнем. Я видела, что на его прыщавой верхней губе блестят капельки пота.

– Я – домовладелица. Мне нужно поговорить с Гэри.

Он несколько мгновений молча смотрел на меня.

– Хорошо, – наконец промолвил парень. Должно быть, он с трудом понимал, чего я хочу от него.

– Кто там? – раздался из комнаты чей-то голос, и в прихожую высунулась голова с красным, испещренным синими прожилками лицом. На меня удивленно смотрели два мутных глаза. Этот обитатель квартиры показался мне еще более отвратительным, чем встретивший меня парень. Им обоим, наверное, не верилось, что я действительно хочу войти в их притон.

– Мне надо поговорить с Гэри, – повторила я.

– Я… я… – с трудом, заплетающимся языком произнес красномордый, делая над собой огромное усилие, чтобы говорить членораздельно. – Я… его отчим.

Он пошатнулся и ухватился за дверной косяк. Должно быть, эта речь лишила его последних сил.

Встретивший меня парень с потным лицом, сняв с себя всякую ответственность за мое появление, молча удалился. Пока приникший к косяку пьяный отчим Гэри приходил в себя, я заглянула в комнату. Увидев на полу ворох одеял, я поняла, что там кто-то спит. Рядом лежала, пуская слюни, истощенная, по всей видимости давно не мывшаяся, азиатка. На ступенях лестницы сидел, глядя в потолок, парень, державший в руках банку пива и сомнительного вида пирожок. У его ног стояло несколько неисправных телевизоров, провода от которых тянулись к дыре в стене. Внезапно потолок в комнате начал вибрировать от оглушительного грохота. Это наверху на полную мощность врубили музыку. О боже, они обосновались и на втором этаже! Я в ужасе попятилась.

– Я требую, чтобы вы немедленно убирались вон отсюда! – срывающимся голосом закричала я в лицо пьяного, который смотрел на меня бессмысленным взглядом. – Передайте Гэри, чтобы он съезжал с квартиры!

Пьяный, зашатавшись, замахал руками, и я отшатнулась от него.

– Послушайте, – заплетающимся языком нечленораздельно произнес он. – Я его отчим…

И он упал.

Когда я спустилась с крыльца, ко мне снова подошла пожилая дама.

– Итак, что вы намерены делать дальше? – строго спросила она.

– Я все улажу, – бросила я и поспешно направилась туда, где шло строительство нового супермаркета.

За последние две недели здесь выросли высокие стены. На стройплощадке работали люди и техника, но Бена не было видно.

Заметив среди строителей знакомого рабочего, я спросила его, где Бен.

– Его здесь нет, – ответил он и ушел по своим делам.

Я подошла к другому строителю, парню с влажными чувственными губами. Он был одет в короткие шорты, и большая часть его ягодиц была выставлена на показ.

– А где Бен? – спросила я его.

– Сейчас его нет здесь, дорогуша. Может быть, я чем-нибудь могу помочь вам?

– Нет, спасибо. Скажите ему, что Кэри просила… – я замолчала.

О чем я могу просить его? Прийти и спасти меня? Выгнать наглых пьяниц и наркоманов, этих вонючих собак, из моего дома и сделать его пригодным для жилья? Придумать, как успокоить разъяренного управляющего банком и чиновников из муниципального совета? Вытащить меня из всей этой кучи дерьма?

– Скажите ему, что я приехала, – закончила я. Парень похотливо улыбнулся.

– Хорошо, дорогуша. Уверен, что он будет рад слышать это.

Он расхохотался. Я повернулась и пошла к дому. Черт возьми, как же мне выпутаться из этой ситуации?

Глава 22

План полной самоизоляции.

Сложить всю почту аккуратной стопкой на кухонном столе.

Не отключать автоответчик, чтобы не подходить к телефону.

Как можно больше времени проводить в постели.

Вставать с постели только для того, чтобы принять ванну.

Если все это не поможет, напиться.

Звонок телефона.

Кэри, это Луиза. Возьми трубку. Я знаю, что ты дома!

Нет, меня здесь нет. Я чувствую себя слишком несчастной и подавленной, чтобы разговаривать о еще не рожденном ребенке.

Звонок телефона.

Мисс Кэррингтон, это говорит Грэм из…

Черт побери, у меня нет денег, чтобы выплатить вам долг!

Звонок телефона.

Кэри, почему ты не отвечаешь?

Потому что не желаю ничего слышать об этом чертовом семинаре.

Звонок телефона.

Кэри, это Мартин. Мне надо поговорить с тобой.

Да пошел ты! Звонок телефона.

Здравствуйте, вам звонят из отдела по контролю за предоставлением кредитов…

Встаньте в очередь.

Звонок телефона.

Кэри, мне надо срочно поговорить с тобой…

…«срочно» – твое любимое слово, мама…

… немедленно перезвони мне!

Неужели ты не понимаешь?! Я не желаю ни с кем разговаривать!

Звонок телефона.

Кэри! Это Бен. Вы хотели поговорить со мной? Номер моего мобильного 0468…

Выскочив из ванны, я бросилась к телефону. По моему телу струйками сбегала вода.

– Я слушаю, Бен!

Но он уже дал отбой.

Глава 23

«Не дай Бену провести тебя… Значит, Найджел, Бену нельзя позволять обманывать меня, а тебе – можно?» – с горечью думала я, пытаясь дозвониться до Найджела. Может быть, он умер, но никто не сообщил мне об этом? А где же в таком случае Глория? И их дети?

Если он уехал отдыхать вместе с семьей на деньги, добытые нечестным путем, и оставил меня один на один с Грэмом и другими неприятностями, то я убью его.

Меня все еще трясло после разговора с Тревором. Он появился на моем пороге без предупреждения и сунул начищенный черный ботинок в щель, чтобы я не захлопнула дверь перед его носом. Судя по выражению лица, Тревор был разъярен.

– Тревор! – удивленно воскликнула я.

Он был решительно настроен и сразу же перешел к делу, не тратя время на любезности.

– Когда вы оплатите счет, который я вам представил?

– Найджел…

– Но вы говорили, что будете сами за все платить.

– Да, но Найджел…

– Черт возьми, я не занимаюсь благотворительностью, мне нужны деньги!

Не занимался благотворительностью и банк, расположенный на центральной улице города. Предприняв отчаянную попытку одержать верх над действительностью, я вложила кредитную карточку в щель банкомата. «Пожалуйста, обратитесь в Ваш филиал!»– прочитала я на дисплее, и начала лихорадочно нажимать на разные кнопки, надеясь, что автомат одумается и выдаст мне деньги. Люди, стоявшие позади меня в очереди, нетерпеливо переминались с ноги на ногу, вздыхали и вытягивали шеи, чтобы увидеть, в чем дело и почему банкомат не выдает мне наличные.

Я громко вздохнула, давая понять окружающим, что произошел какой-то технический сбой и меня это выводит из терпения. Повернувшись, я направилась в банк, делая вид, что вовсе не испытываю смущения и хочу обратиться к руководству, чтобы уладить недоразумение. Однако в действительности я собиралась всего лишь походить по залу, повертеть в руках бланки и рекламные проспекты для начинающих бизнесменов, а потом, когда толпа у банкомата рассосется, незаметно выйти и отправиться домой.

Но банк был пуст. Половина его клиентов сидела на тротуаре у банкомата, ухмыляясь над моим злосчастьем, а внутри не было ни души.

Когда я вошла, сразу две сотрудницы подняли на меня глаза и приветливо улыбнулись – им, должно быть, было скучно в безлюдном клиентском зале, – а одна даже заверещала как заведенная:

– Доброе-утро-чем-я-могу-вам-помочь?

Вот так всегда. А если я куда-нибудь спешу и хочу, чтобы меня побыстрее обслужили, служащие начинают обсуждать друг с другом свои личные дела и не обращают на меня внимания.

Я остановилась с разбегу, лихорадочно размышляя о том, как мне выйти из этого неловкого положения, не став посмешищем в глазах тех, кто наблюдал за мной с улицы. И тут я вдруг вспомнила о депозитном счете. Он был открыт на два имени – мое и Мартина. На него поступали доходы от ценных бумаг, которые его обожаемая матушка покупала для «своего дорогого мальчика». Мартин, таким образом, мог использовать мои льготы при выплате подоходного налога, а я не получала никакой выгоды от этого счета.

Я подошла к той сотруднице, которая заговорила со мной. Как было бы чудесно, если бы Мартин, одержимый своим влечением к Шэрон, забыл о существовании этого счета. А вдруг на нем окажется несколько тысяч фунтов, о которых он никогда не говорил мне? Во всяком случае, у меня был отличный повод обратиться к служащей банка и поговорить о счете, не имеющем ничего общего с моими проблемами превышения кредита.

– Доброе утро! – сияя улыбкой, поздоровалась я. – Мне хотелось бы узнать баланс моего депозитного счета.

Служащая не перестала улыбаться даже тогда, когда я сообщила ей, что не знаю номера счета. Она попробовала найти его в своем компьютере, а потом отправилась за помощью к коллеге, сидевшему за столом в глубине служебного помещения. Они о чем-то долго говорили, и коллега, в свою очередь, поискал информацию о моем счете в стоявшем на его столе компьютере.

Вернувшись, девушка с улыбкой протянула мне бланк, на котором было напечатано, что на нашем совместном счету осталось четыре фунта семьдесят два пенса. Я все еще улыбалась, когда она сообщила мне, что у управляющего банком есть свободная минута, и спросила, не могла бы я встретиться с ним, коль скоро все равно оказалась здесь.

Сначала я хотела упасть в обморок в надежде, что меня увезут отсюда на машине «скорой помощи» и таким образом я смогу уклониться от встречи с управляющим банком. Однако в конце концов я смирилась с неизбежным и отправилась в офис Грэма. Сев напротив его стола, я сжала в руках сумочку, чтобы он не заметил, как дрожат мои пальцы.

На этот раз Грэм ни разу не улыбнулся. Мне казалось, что даже его семья осуждающе смотрит на меня со снимка, стоявшего на письменном столе. Я разглядывала эту фотографию, пока он, перебирая документы, предъявлял мне обвинения в том, что я задерживаю выплаты в счет погашения кредита и не отвечаю на его звонки.

– Мне очень жаль, – промолвила я. – Но у меня возникли проблемы.

– В таком случае, вам следовало поставить нас в известность об этом, – строго сказал Грэм.

Я попыталась внимательно слушать то, что он говорил, но меня отвлекали пузырьки слюны в уголках его губ. Я с ужасом как завороженная смотрела на то, как они появлялись и лопались.

– Вы вышли за рамки установленных нами критериев…

Хлоп! Пузырьки лопнули.

– Двадцать пять фунтов за каждый день просрочки…

Хлоп!

– Мы ожидали, что у вас к этому времени появятся доходы…

Хлоп!

Все мои внутренности свела судорога, в маленьком кабинете было душно, и мне хотелось в уборную.

– Платежи из муниципального совета задерживаются, надо немного подождать, – выпалила я. У меня комок подступил к горлу, и в носу защипало. Мне хотелось плакать.

Грэм приосанился, расправил плечи и сложил ладони, как священник во время молитвы. Приставив кончики пальцев к подбородку, он тяжело вздохнул и уставился на меня своими маленькими холодными глазками.

– Между нами существует договоренность, мисс Кэррингтон, – угрожающим тоном произнес он, – согласно подписанному вами заемному письму…

Меня бросило в жар.

– …и тем не менее в течение двух месяцев вы не произвели ни одной выплаты…

У меня голова шла кругом. Что же мне делать? Может быть, признаться ему во всем и отдаться ему на милость? Или потянуть время, посулив Найджеловы две тысячи, а тем временем постараться найти этого засранца? Я могла также сказать Грэму, что незамедлительно выставляю дом на продажу. Но удовлетворит ли его такая перспектива? Что сказал бы Грэм, если бы увидел Гэри?

– У этого банка есть обязательства, – повысив голос, продолжал он и перегнулся через стол с грозным выражением лица. – Обязательства не только перед акционерами, вкладчиками, клиентами… – Грэм пристально смотрел в одну точку, расположенную где-то над моей левой бровью, – но и перед вами, мисс Кэррингтон! – взревел он, и я вздрогнула всем телом.

Глаза Грэма вспыхнули мрачным огнем, и он продолжал зловещим тоном серийного убийцы:

– Мы должны удостовериться, что вы ведете свои дела должным образом, мисс Кэррингтон. Я прошу вас оставить у меня вашу чековую книжку.

У меня тревожно сжалось сердце.

– Я намерен сегодня же в судебном порядке потребовать, чтобы вы погасили кредит, – закончил Грэм.

У меня перехватило горло, я попыталась сделать глубокий вдох, но это не помогло. Слезы набежали у меня на глаза. Я порылась в сумочке в поисках бумажных носовых платков.

Грэм резко встал и начал задавать мне малопонятные вопросы о моих источниках дохода, о доме и почему-то о заработках Мартина.

Всхлипывая и смахивая слезы, я напомнила Грэму, что Мартин давно уже ушел от меня. Эти слова вызвали новую волну слез, что, должно быть, смутило моего собеседника. Заглянув в большой ежедневник в черном кожаном переплете, он заявил, что наш разговор окончен.

– Несколько дней меня не будет в банке, – добавил он так, словно это должно было огорчить меня, – таким образом, я появлюсь здесь не ранее пятницы. В десять часов утра мы встретимся в принадлежащем вам доме. – Он захлопнул ежедневник. – К этому времени все работы должны быть завершены.

Он говорил со мной тоном, не терпящим возражений.

– Нам осталось выполнить кое-какие отделочные работы… – пролепетала я.

Грэм открыл дверь и заявил:

– Они должны быть закончены к пятнице. Я поспешно вышла.