Текст книги "Азиатская модель управления: Удачи и провалы самого динамичного региона в мире"

Истинный рекордсмен

Из всех стран Северо-Восточной Азии Тайвань преподнес нам, пожалуй, самый интересный урок касательно сельского хозяйства. Тому есть две причины. Во-первых, остров продемонстрировал самые впечатляющие результаты экономического развития вследствие земельной реформы. Во-вторых, по своему субтропическому климату Тайвань географически близок скорее к Юго-Восточной Азии, чем к Северо-Восточной, а потому успех здешней земельной реформы служит нам серьезным напоминанием о том, что география не является судьбоносной для развития. То, что аграрные экономики других государств Юго-Восточной Азии добились меньших успехов, является следствием политики, а не климатических условий. Действительно, климат в Юго-Восточной Азии в целом более благоприятен для сельского хозяйства, чем в Северо-Восточной Азии, – сезон вегетации здесь длится круглый год, а дожди обильны и регулярны. Наименее же подходят в регионе для сельского хозяйства климатические и почвенные условия в Южной Корее и некоторых районах Японии.

В 1949 г., когда гражданская война в Китае подошла к концу, потерпевшее поражение правительство националистов во главе с Чан Кайши бежало на Тайвань. Около миллиона беженцев из континентальной части страны переместились на остров, подняв численность его населения с шести до более чем семи миллионов за считанные месяцы.

За время японской колониальной оккупации, закончившейся в 1945 г., были сделаны значительные инвестиции в сельскую инфраструктуру, особенно в ирригационные работы и мелиорацию земель: Япония использовала свою колонию в качестве поставщика риса и тростникового сахара. Содействие использованию удобрений и введение в культуру новых сортов привели к впечатляющему повышению урожайности, и реальный доход на душу населения в сельском хозяйстве при японской оккупации, вероятно, удвоился{62}62
  См.: Anthony Y. C. Koo, The Role of Land Reform in Economic Development (New York: Praeger, 1968), p. 8.


[Закрыть]. Однако, как и в Японии, арендаторство в преддверии Второй мировой войны стало расти, а ставки арендной платы были выше, чем в Японии, достигая на землях высокого качества 70 % от стоимости урожая. Обычными были требования предоплаты и увеличения минимальной арендной платы вне зависимости от размера годового урожая.

Возглавляемое Чан Кайши правительство Гоминьдана, которое предвидело исход гражданской войны задолго до своего формального поражения, ввело в начале 1949 г. на Тайване закон, ограничивающий арендную плату суммой, составляющей 37,5 % от стоимости урожая. В это время в континентальной части Китая как раз началось сотрудничество лидеров Гоминьдана с JCRR, финансируемой США, и регулирование арендной платы на Тайване было введено в попытке снискать одобрение у сельского населения острова, которое в целом без воодушевления относилось к тому, что военная и политическая машина националистов может здесь задержаться. От землевладельцев потребовали заключать с арендаторами письменный договор сроком минимум на шесть лет. Согласно договору, требования о возврате земли в собственность карались обременительными штрафами.

Начиная с 1951 г. правительство Гоминьдана предлагало еще одну льготу сельскому электорату, открыв распродажу земель, конфискованных у прежних японских владельцев. К концу 1950-х 140 000 семей извлекли выгоды из этой программы, прикупив в среднем по полгектара. Однако до полноценной земельной реформы дело еще не дошло.

При этом JCRR, работавшая теперь на Тайване, и финансировавшее ее правительство США требовали проведения более радикальной политики. Американские стратеги хотели, чтобы Гоминьдан создал для себя базу подлинно массовой социальной поддержки; к тому же их воодушевило проведение без применения насилия земельной реформы в Японии. Правительство Чан Кайши, которое на протяжении десятилетия старательно противилось земельной реформе на материковом Китае, убедили изменить свой подход. Если главным стимулом было желание заручиться поддержкой сельского населения Тайваня, то вспомогательную роль сыграла материальная заинтересованность националистической элиты в земельных владениях на острове.

Закон о земельной реформе был подписан правительством в 1953 г. Условия были такими же, как в Японии и Южной Корее: экспроприация излишков земель при занимаемой площади приблизительно более трех гектаров, компенсации землевладельцам, приравненные к средней стоимости урожая за два с половиной года (на открытом рынке компенсации достигали стоимости урожая за три-восемь лет), выплаты землевладельцам преимущественно облигациями с низкой доходностью, приобретение земли арендаторами в рассрочку более чем на 10 лет. На деле же половине землевладельцев пришлось продать менее одного гектара, а менее пятой части – более трех гектаров{63}63
  Koo, The Role of Land Reform in Economic Development, p. 44.


[Закрыть]. Как и в Японии, здесь было мало крупных землевладельцев, однако достигнутый эффект оказался огромным.

Влияние Вольфа Ладежинского ощущалось и здесь. Ведь именно он рекомендовал Гоминьдану создать комитеты арендаторов, что привело к тысячам продаж и покупок земель на уровне деревень. Совместное участие в этом процессе арендаторов, землевладельцев и владельцев ферм помогло предотвратить широкое распространение случаев увиливания от выполнения закона. Точно такую же роль сыграли в свое время аналогичные комитеты в Японии. В отличие от того, чему предстояло произойти в Юго-Восточной Азии, именно участие населения в процессе осуществления земельной реформы стало залогом ее успеха на Тайване.

Если в 1945 г. на Тайване немногим более 30 % сельскохозяйственных земель обрабатывалось непосредственными владельцами, то к 1960 г. эта доля составила уже 64 %{64}64
  Koo, The Role of Land Reform in Economic Development, p. 38. На Тайване было произведено 195 000 отдельных актов передачи земли фермерам. См.: «Table 12: The Rise of Ownership – Taiwan Before and After Land Reform».


[Закрыть]. Фермеры, приобретшие новую землю, фактически ничего за нее не платили, поскольку их выплаты правительству компенсировались отсутствием арендной платы. Как и в Японии, убытки понесли принужденные к продажам землевладельцы. По подсчетам, объем средств, перешедших в ходе земельной реформы от одной группы населения к другой, оказался эквивалентным 13 % ВВП Тайваня{65}65
  Kuo, Ranis and Fei, The Taiwan Success Story, p. 53.


[Закрыть].

Cтруктурные эффекты явились порождением хрестоматийной рыночной ситуации, в которой каждый участник располагал небольшим капиталом и равной долей в распределении доходов. Когда доля доходов от собственности в обществе снижается (в данном случае потому что меньше людей арендовали землю), повышается сравнительная значимость доходов от текущей работы, а совокупные доходы различаются менее значительно. Анализ доходов семейных хозяйств на Тайване показал, что страна сдвинула коэффициент Джини (стандартный показатель равенства доходов, где ноль означает полное равенство, а единица – абсолютное неравенство) с одного уровня с Бразилией в начале 1950-х гг. (0,56) до беспрецедентного для развивающейся страны уровня в середине 1960-х гг. (0,33){66}66
  Kuo, Ranis and Fei, The Taiwan Success Story, chapter 5. Данные, полученные в ходе опросов о доходах граждан на Тайване, сведены авторами в таблицу на с. 45. Глобальное исследование 60 бедных стран, проведенное экономистом Холлисом Чинери в 1964 г., подтвердило, что на Тайване доля доходов у беднейших 40 % населения была самой высокой во всей выборке.


[Закрыть].

Возросшее равенство приветствовалось рядовыми жителями Тайваня, но настоящая революция в производстве произошла под воздействием земельной реформы и большего стимулирования со стороны рынка. В 1950-х гг. от сельского хозяйства Тайваня требовалось произвести огромный объем дополнительной продукции и обеспечить занятость – ведь население росло здесь быстрее, чем где-либо еще в регионе, – а также заработать иностранную валюту, чтобы заделать огромную дыру в платежном балансе государства. Всего этого удалось добиться. Урожайность традиционных сельскохозяйственных культур, таких как рис и сахарный тростник, увеличилась в полтора раза, а специализированных овощей и фруктов – удвоилась. В 1950-х гг. сырая и переработанная сельскохозяйственная продукция составляла две трети поступлений от экспорта Тайваня{67}67
  Например, в 1953 г. сельхозпродукция составляла 14 % тайваньского экспорта, переработанная сельхозпродукция – 78 %, а промышленная продукция – всего лишь 8 %.


[Закрыть]. И больше всего валюты страна зарабатывала на тростниковом сахаре. Правительство национализировало формально принадлежавшие японцам рафинадные заводы и передало их Тайваньской сахарной корпорации (Taiwan Sugar Corporation), однако закупало сахарный тростник у семейных фермерских хозяйств{68}68
  Тайваньская сахарная корпорация (Taiwan Sugar Corporation, TSC) унаследовала также некоторые бывшие японские землевладения, где выращивался сахарный тростник и большая часть которых продолжала возделываться семьями на мелких участках. TSC удалось избежать земельной реформы, при этом условия аренды, предложенные компанией семейным фермерским хозяйствам, были лучше, чем во времена японского колониализма. Будучи государственной компанией, она также провела большую работу по повышению уровня знаний и навыков.


[Закрыть]. Начиная с 1960-х гг. семейные фермы стали вкладывать средства в выращивание новых для них прибыльных и очень трудоемких культур, включая грибы, спаржу, а на юге острова – бананы.

Как и во всех других случаях, когда земельная реформа оказывалась успешной, она сочеталась с государственными инвестициями в развитие сельской инфраструктуры, создание служб по распространению сельскохозяйственных знаний и маркетинговую поддержку. JCRR, ставшая памятником провалу внешней политики США на материковом Китае, сыграла важнейшую роль в поддержке вышеперечисленных инициатив на Тайване. По оценкам, в период 1951–1965 гг. эта организация держала под контролем распределение трети американской помощи острову, управляла 6000 проектов и обеспечила чуть более половины чистых инвестиций в фермерские хозяйства. Благодаря этому Тайвань обзавелся самой большой в мире пропорционально своему населению когортой ученых-аграрников и специалистов по распространению сельскохозяйственных знаний{69}69
  Данные, касающиеся деятельности JCRR, взяты из: E. Thorbecke, «Agricultural Development» in W. Galenson (ed.), Economic Growth and Structural Change in Taiwan (Ithaca and London: Cornell University Press, 1979), pp. 182–183. Данные о численности специалистов по распространению сельскохозяйственных знаний приводятся по: Kuo, Ranis and Fei, The Taiwan Success Story, p. 54. В 1960 г. число таких работников составляло на Тайване 79 на каждые 100 000 человек населения. В тот же самый год в Японии этот показатель составлял 60, в Таиланде – 4,7, на Филиппинах – 1,6, в Индии – 1,2.


[Закрыть].

JCRR сыграла решающую роль и при введении в культуру новых высокоурожайных сортов и в пропаганде альтернативных высокоурожайных культур, в то время как правительство Тайваня нередко гарантировало минимальные закупочные цены на экспортно ориентированные продукты с целью ограничить риски фермеров.

В качестве примера можно рассмотреть ставшую популярной новую экспортную овощную культуру – спаржу. Было подсчитано, что для ее возделывания, по сравнению с рисом, потребуется в 2900 раз больше затрат труда, а это предоставляло дополнительную работу в стране, где до конца 1950-х гг. скорость появления рабочих мест в индустриальном секторе не опережала рост населения. Переработка пищевых продуктов, которая началась с тростникового сахара, а затем перешла к грибам, спарже, тропическим фруктам и другим культурам, стала на Тайване первой «промышленной» экспортно ориентированной отраслью. А вот текстильное производство набрало обороты только в середине 1950-х гг.

Среди государств Северо-Восточной Азии Тайвань выделяется тем уровнем, на котором сельхозпродукция стимулировала экспорт и доминировала в нем в начальный период экономического развития. Этот опыт доказал, каким мощным катализатором способно оказаться трудоемкое частное семейное фермерство. И действительно, вклад сельского хозяйства в экономику страны оказался настолько большим, что правительство смогло извлечь из него значительные финансовые ресурсы, при этом, судя по всему, не подорвав стимулирование фермеров к увеличению производства. Государство установило свою монополию на удобрения и продавало их фермерам с надбавкой в 10–30 % к ценам мирового рынка, а также принудительно закупало около четверти урожая риса по ценам, существенно ниже рыночных. Несмотря на это, аграрный сектор продолжал функционировать эффективно.

Серьезные споры ведутся насчет того, сколько денег было выкачано из сельского хозяйства в общей сложности, притом что правительство одновременно вкладывало средства в аграрный сектор, однако нет сомнений, что именно тайваньские фермеры помогли профинансировать индустриализацию страны на начальном этапе. И сбережения домохозяйств не только позволили оплатить строительство фабрик, но и обеспечили рынок, ставший ключевым для первых промышленных товаров, поскольку доходы фермеров выросли в реальном выражении вдвое в течение 1950-х гг.{70}70
  Koo, The Role of Land Reform in Economic Development, chapter 8. Здесь подсчитано, что в пересчете на тайваньский доллар базового периода 1935–1937 гг. доход от сельского хозяйства в 1950 г. составил 276 млн, а в 1960-м вырос до 577 млн тайваньских долларов.


[Закрыть]

На Тайване вклад сельского хозяйства в развитие экономики достиг наивысшего уровня. Более того, раннее промышленное развитие здесь перекликалось с процессами в Японии эпохи Мэйдзи (и в меньшей степени в Японии после Второй мировой войны), а также в Китае после 1978 г., где оно сосредоточилось в сельской местности. Другими словами, прогресс в сельском хозяйстве оказался связанным с промышленным прогрессом не только финансово, поскольку сельское хозяйство стало первоначальным источником благосостояния и сформировало новые рынки, но и географически, поскольку сельская местность стала домом для многих вновь созданных предприятий обрабатывающей промышленности и произвела на свет многих промышленных предпринимателей. В этом плане разделение историй сельского хозяйства и обрабатывающей промышленности в Японии, Китае и на Тайване выглядит искусственным. Однако эти три государства не являются типичными развивающимися странами. Гораздо более обычен для третьего мира сценарий развития с «городским уклоном», когда город и село, обрабатывающая промышленность и сельское хозяйство разделены, как небо и земля.

Именно такая ситуация сложилась в Юго-Восточной Азии. Там постколониальные правительства заигрывали с земельной реформой, но никогда не доходили до фундаментальной реструктуризации своего сельского хозяйства. И даже США не преуспели с применением внешнего политического давления, которое привело к такому позитивному эффекту в Северо-Восточной Азии. Отсутствие убедительных политических доводов на национальном и международном уровне о важности семейного фермерства для экономического развития стало первой предпосылкой сравнительно низкой экономической эффективности региона Юго-Восточной Азии. Самым болезненным образом это сказалось на Филиппинах.

Путешествие второе: Западный Негрос

Вылетевший из аэропорта Ниноя Акино столицы Филиппин Манилы большой частный реактивный самолет, освещенный полуденным солнцем, готовится к посадке. Если вы прибыли сюда из Северо-Восточной Азии, то должны помнить, что переместились из мира с коэффициентом Джини 0,3 в мир с коэффициентом Джини 0,5, т. е. в «развивающуюся» экономику иного рода. Воздушное судно, на борту которого я нахожусь, направляется в Баколод, главный город провинции Западный Негрос, занимающей западную половину острова Негрос. Эту часть Филиппин иногда называют Шугарлендом в соответствии с ее исторической ролью главного центра плантационной сахарной промышленности.

Перелет занял всего час. Когда мы приступили к снижению, повсюду заблестели светло-зеленые поля, покрывавшие прибрежную равнину. Среди них виднелось несколько темных пятен – все, что осталось от тропического леса. Местами от плантаций поднимался дым там, где жгли стерню, – дело было в ноябре, в самом разгаре уборки урожая. Вокруг нового аэропорта заросли тростника доходили до стоянки самолетов. По дороге в город мы пересекали одну сахарную плантацию за другой, а мимо нас катили грузовики, доверху нагруженные срезанными бурыми стеблями, которые они везли на рафинадные заводы. Тут и там, посреди полей или на погрузке грузовиков, виднелись тощие сакадас с мачете в руках – сезонные сборщики сахарного тростника, самые низшие в иерархии сельских тружеников.

Баколод давно пережил времена своего расцвета в 1970-х гг. Тогда огромная квота на импорт сахарного тростника, предоставленная Соединенными Штатами, открыла производителям в этой бывшей американской колонии доступ к надежно защищенному таможенными барьерами рынку США, где цены на сахар – несмотря на все заявления Штатов о выгодах свободного рынка – остаются среди самых высоких в мире{71}71
  Высокие ввозные тарифы США на импортируемый сахар использовались на протяжении десятилетий для защиты отечественных производителей, в том числе и политически влиятельных кубинских эмигрантов. Специальная импортная квота, предоставляемая Филиппинам, в последние десятилетия сократилась и составляет сейчас только 50 000 т в год. См.: Suresh Gawali, 'Distortions in World Sugar Trade', Economic and Political Weekly 38, no. 43 (25 October 2003), pp. 4513–4515.


[Закрыть]. В 1960-х и начале 1970-х «сахарные короли» разъезжали по окрестностям Баколода в новейших американских стретч-седанах с открытым верхом. На фотографиях той эпохи центр города напоминает больше Калифорнию, чем Азию. В современном Баколоде по-прежнему действуют казино с охранниками, вооруженными обрезами, но прежнее чванство уже улетучилось.

Сохранились нетронутыми, однако, основные реалии сельского хозяйства третьего мира: землевладельцы господствуют, большинство сельхозработ выполняют безземельные крестьяне{72}72
  По оценкам Mark Cleary and Peter Eaton, Tradition and Reform (New York: Oxford University Press, 1996), в начале 1990-х г. 55 % филиппинских фермеров были безземельными; 26 % авторы отнесли к «почти безземельным», иначе говоря, располагавшим меньшим количеством земли, чем то, которое могло бы удержать их выше черты бедности. Эти оценки примерно соответствуют тем, что привел Филиппинский институт проблем развития (Philippine Institute for Development Studies). См.: «Post 2008 CARP: Extension with Critical Reforms», Development Research News, vol. 26, no. 3, (2008). Согласно этим данным, 8,5 млн из 11,2 млн крестьян на Филиппинах остаются безземельными.


[Закрыть], фермеры, получившие земельные наделы через плохо задуманные и неподготовленные инициативы по проведению земельной реформы, в своем большинстве продали участки землевладельцам, чтобы снова взять их в аренду, или же потеряли над ними контроль из-за долгов. Урожаи низкие, и во многих хозяйствах ниже, чем в 1970-х гг., а обычная ставка зарплаты сельскохозяйственного работника составляет 120 филиппинских песо ($ 2,60) в день{73}73
  В этом разделе курс филиппинского песо принимается равным 46,15 за $ 1 – превалирующее значение для конца 2009 г.


[Закрыть].

Замышлялось же все иначе. Нигде в Азии не составляли больше планов земельной реформы, чем на Филиппинах. Но равным образом ни одна правящая элита в Азии не изыскивала столько способов избежать проведения реальной земельной реформы, чем на Филиппинах. Еще в 1904 г. новое колониальное правительство, приведенное к власти США после их победы над Испанией в войне 1898 г., пообещало оказать помощь арендаторам в проведении земельной реформы, которая посягнула бы на поместья, принадлежавшие католической церкви. Однако американцы настояли на выплатах полной рыночной стоимости каждого участка, сделав тем самым бессмысленным право первого выбора арендаторов – у них попросту не было на это денег. Таким образом, почти все 165 000 га спорной земли оказались в руках у бизнесменов{74}74
  См. Jeffrey Reidinger, Agrarian Reform in the Philippines (Palo Alto, CA: Stanford University Press, 1995), chapter 3 и Putzel, A Captive Land, chapter 3.


[Закрыть].

В 1930-х гг. периодически возникавшие массовые волнения крестьян, вызванные их обнищанием и продолжавшиеся на протяжении столетий, переросли в непрерывное вооруженное сопротивление по мере развития возглавляемого коммунистами повстанческого движения «Хук» на острове Лусон, крупнейшем во всем архипелаге. Местные политики, которым Вашингтон передал власть в 1916 г., ответили на восстание новым законом об арендаторстве (однако он не был введен в действие) и предприняли переселение нескольких тысяч безземельных крестьян. Тогда восстание разрослось и в итоге распространилось по всей стране. После Второй мировой войны, когда генерал Дуглас Макартур отвоевал Филиппины у японцев, многие землевладельцы создали собственные вооруженные отряды (страна тогда была переполнена оружием) и вернули себе земли, захваченные повстанцами. После получения Филиппинами независимости сопротивление коммунистов разгорелось с новой силой. США, по-прежнему крепко привязанные к Филиппинам своими военными базами, дважды (в 1950 и 1951 гг.) заказывали исследования, в обоих случаях подтвердившие, что только перераспределительная земельная реформа способна остановить крестьянские бунты{75}75
  Отчет о деятельности так называемой «Миссии Белла» был заказан в 1950 г. и подготовлен Дэниелом Беллом, заместителем министра финансов США. Другой отчет, получивший название «Доклад Харди», был заказан в 1951 г. Агентством взаимного обеспечения безопасности США (US Mutual Security Agency), которое в период холодной войны стало преемником Агентства экономического сотрудничества (Economic Co-operation Agency), наблюдавшим за выполнением «плана Маршалла», и подготовлен Робертом Харди, осуществлявшим земельную реформу в Японии. См.: Putzel, A Captive Land, p. 84.


[Закрыть].

Хотя радикальная земельная реформа поддерживалась американским посольством в Маниле, она не снискала одобрения в Вашингтоне – в отличие от реформ в Японии, Южной Корее и на Тайване. Было основано «Движение за восстановление сельского хозяйства на Филиппинах» (Philippine Rural Reconstruction Movement), финансируемое рядом американских организаций, включая Центральное разведывательное управление, но оно не способствовало принудительному перераспределению земель. В 1954–1955 гг. правительство Филиппин наделило производителей риса и кукурузы правом требовать письменный договор об аренде, узаконило экспроприацию частных арендованных поместий площадью свыше 300 га и запустило более агрессивную программу расселения безземельных крестьян и повстанцев на государственных землях, даже несмотря на то что это зачастую приводило к перемещению беззащитных местных племен. В сочетании с обучением американцами филиппинских военных и борьбой с повстанцами этих крайне ограниченных сельскохозяйственных реформ оказалось достаточно для того, чтобы обуздать бунтовщиков из «Хук». В 1963 г. состоялось дальнейшее «продвижение» реформ, начатых в 1950-х: лимит площади, начиная с которой избыток земли подлежал экспроприации, был снижен с 300 до 75 га. Однако принудительное отчуждение земли происходило лишь тогда, когда конкретная местность объявлялась «территорией земельной реформы»{76}76
  См. обзор филиппинского земельного законодательства со всеми изменениями за последние 100 лет в: Department of Agrarian Reform, Republic of the Philippines, «Philippine Agrarian Reform», 3 March 2006.


[Закрыть].

Была выработана схема, посредством которой правительство предпринимало лишь самые малые шаги по реализации реформы, необходимые для того чтобы предотвратить открытую гражданскую войну. Перехода к более продуктивной в своей основе сельской экономике не произошло, и вышеназванной схемы страна придерживается до сих пор. В 1969 г. опять вышли на поверхность остатки движения «Хук», вкупе с реформированной Коммунистической партией Филиппин создавшими Новую народную армию (New People's Army, NPA). В начале 1970-х NPA стала взаимодействовать с активистами Партии христианских социалистов, которые, отчаявшись в проведении реформ мирным путем, организовали в сельской местности базовые районы по примеру китайских революционеров. NPA заставила снизить арендную плату и проценты по ней, а в контролируемых ею районах временами и перераспределяла земли, подобно тому как это делали китайские коммунисты в 1930-х и 1940-х гг.

Именно во время первоначального подъема NPA президент Фердинанд Маркос объявил военное положение в сентябре 1972 г. Он постоянно оправдывал власть военных на том основании, что только авторитарное правительство способно провести земельную реформу. В речи, посвященной первой годовщине введения военного положения, когда Маркос заговорил о своем обещании создать в стране «Новое общество» (в 1930-х гг. Чан Кайши обещал китайцам нечто подобное со своим «Движением за новую жизнь»), он утверждал: «Проведение земельной реформы – это единственный способ, который приведет к успеху или краху "Нового общества" ‹…› Если земельная реформа провалится, "Новое общество" построено не будет». Однако, как и в случае с Чан Кайши в Китае, земельная реформа едва началась и никакого нового общества так и не возникло. Земельная реформа, проводившаяся Маркосом, свелась к посадкам риса и кукурузы, ограничилась высоким (в размере семи гектаров) лимитом на сохранение в собственности земельных владений и была нацелена главным образом на отъем земель у его политических противников{77}77
  Маркос цитируется по: Reidinger, Agrarian Reform in the Philippines, p. 8. Что касается тех немногих шагов по осуществлению земельной реформы, которые Маркос действительно предпринял, то в числе первых экспроприированных оказались его основные соперники из семейства Акино. И по сей день несколько семейных фермерских хозяйств на острове Лусон остаются крайне благодарными Маркосу. Помимо самой земли, за которую они, как правило, ничего не платили, семейные хозяйства там получили много сельскохозяйственных знаний в рамках мероприятий, проводившихся в 1960-х гг. часто на высоком уровне. См. Reidinger, Agrarian Reform in the Philippines, p. 91.


[Закрыть].

К тому моменту, как Маркос был низвержен в 1986 г., он не успел достичь даже четверти своих крайне ограниченных целей. Между тем филиппинские военные установили, что NPA насчитывала уже 25 000 членов и присутствовала в каждой восьмой деревне. В январе 1986 г., за месяц до бегства Маркоса из страны, правительство Филиппин в качестве жеста отчаяния начало раздавать в рамках земельной реформы тысячи «освободительных патентов» (титулов на земельные участки) фермерам, которые к тому времени даже не успели завершить процесс рассмотрения своих заявлений на приобретение земли. Подобно тому как США сформировали JCRR для поддержки земельной реформы в националистическом Китае зимой 1948/49 гг. или когда Вашингтон наконец поддержал земельную реформу в Южном Вьетнаме при правлении Нгуен Ван Тхиеу в 1969 г., это произошло слишком, слишком поздно. По подсчетам, совокупные достижения земельной реформы на Филиппинах в период между 1900 и 1986 гг. свелись к перераспределению 315 000 га, что составляло около 4 % посевных площадей{78}78
  Сведения, касающиеся состава NPA, включая как политических работников, так и партизан, взяты из: Reidinger, Agrarian Reform in the Philippines, p. 55.
  В Южном Вьетнаме Тхиеу пришел к власти после политического убийства Нго Динь Дьема, на протяжении долгого правления которого США не сделали почти ничего для поддержки земельной реформы в стране.
  Данные по результатам земельной реформы на Филиппинах за 1980–1986 гг. собраны в: Reidinger, Agrarian Reform in the Philippines, p. 97.


[Закрыть].