Текст книги "Пленник моих желаний"

Глава 8

К тому времени, как они постучали в дверь дома в Беркли-Сквер, нервы Габриэлы были на пределе. Особняк находился в аристократическом районе города, и у них пол-утра ушло на то, чтобы его отыскать. Ее отец явно не знал точного адреса, поскольку не видел своего знакомого более пятнадцати лет. Ему только было известно, что несколько лет назад тот перебрался с сыном в Англию.

Габриэла постаралась принарядиться на эту встречу. Марджери помогла ей расправить складки на одежде, но из-за нервозности девушка не чувствовала себя должным образом. А еще она замерзла. Бог мой! В Англии стояло лето, но она привыкла к теплому карибскому климату, и ее нынешний гардероб, к великому сожалению, не соответствовал здешним погодным условиям.

У нее была пара модных платьев, но из легких материалов. Давным-давно она избавилась практически от всех нарядов, с которыми приехала из Англии, поскольку для Карибов они были слишком теплыми. Сейчас ее сундуки были забиты яркими юбками и блузками, но в них не было ни одной нижней юбки.

Для покупки новых вещей у нее имелась целая сумочка денег, но сегодня это не поможет произвести хорошее впечатление. Габриэла надеялась, что никого дома не застанет, что этого человека даже не окажется в Англии. Если бы рядом не было Ричарда и Ора, она вообще не стояла бы, покусывая губу, на пороге этого дома, а первым же судном отправилась назад в Сент-Киттс.

Двери распахнулись. На пороге появился слуга. А может, это был и не слуга. Всклокоченная седая борода, обрезанные штаны, босые ноги – он больше напоминал островного жителя, чем они.

– Чего надо? Говорите, и побыстрее, – довольно грубо сказал он.

Ор, ничуть не смутившись, ответил:

– У нас письмо твоему хозяину. Лично в руки. Мы подождем в доме.

И не давая ему возможности возразить, он взял Габриэлу за руку и протиснулся мимо бородача.

– А ну подождите, черт побери! – запротестовал тот. – Где ваша карточка, а?

– Письмо и есть наша…

– Что-то случилось, Арти?

Все взоры обратились на женщину, которая появилась в дверном проеме одного из коридоров, примыкающих к холлу, где они сейчас стояли. Ростом она была не выше Габриэлы – быть может, даже на пару сантиметров ниже, – с каштановыми волосами и карими глазами. На вид женщине было лет тридцать, но тип ее внешности позволял выглядеть прекрасной в любом возрасте.

Посетителей настолько ошеломила ее красота, что они потеряли дар речи, и слуге Арти представилась возможность ответить:

– Они приперлись без приглашения, Джорджи, но сейчас я дам им пинка под зад.

Женщина ответила:

– В этом нет необходимости. – Она улыбнулась Габриэле и милостиво добавила: – Я Джорджина Мэлори. Чем могу вам помочь?

От смущения Габриэла не нашлась что ответить. Она чувствовала себя назойливой попрошайкой. Плевать ей на то, что отец помог лорду Мэлори, – в любом случае этого недостаточно, чтобы эти люди ее приютили и посодействовали в этом сезоне. Возможно, ей понадобится целых два сезона чтобы найти мужа!

Непростое это дело – вывести дебютантку в свет. Необходимо посещать приемы, строить планы, заниматься гардеробом, обеспечить достойное сопровождение, найти дуэнью. Они с мамой часто обсуждали все это – до того, как она встретила Альберта. И Карла знала нужных людей. Она с нетерпением ждала первого сезона своей дочери в Лондоне. Габриэла тоже этого ждала – и тогда, и теперь, когда плыла в Лондон. Но сейчас, когда пришло время потребовать плату за некую услугу, ей захотелось вернуться на Карибские острова.

Ричард заговорил с чарующей улыбкой, даже снял свою стильную шляпу, приветствуя даму:

– У нас письмо к лорду Мэлори, мадам. Смею надеяться, он не ваш супруг?

– Нет, как раз ее! – раздался с лестницы явно недружелюбный возглас. – Поэтому не смей зыркать на мою жену, а не то я тебе руки и ноги оторву.

Габриэла взглянула в ту сторону и попятилась к двери. Бог мой, никогда еще она не видела такого могучего и грозного мужчины! Страх внушали не только его неприязненный тон и непроницаемое лицо. Его окружала некая аура, дающая понять, что этот человек опасен, смертельно опасен… Настолько, что им следует поспешить к выходу.

Этот человек с непроницаемым лицом не походил на ревнивца, однако его тон обжигал. Жаль, но Ричард задал вопрос таким образом, что стал очевиден его интерес к даме. И очень прискорбно, что это слышал ее супруг.

Габриэла покачала головой. Быть не может, чтобы именно этого человека ей пришлось просить об одолжении. Наверное, отец что-то напутал. Ну разумеется! Должно быть, в Лондоне есть еще один лорд Мэлори. Они просто ошиблись адресом.

При этой мысли она облегченно вздохнула и уже намеревалась ответить, как Ор произнес:

– Вот мы и встретились, капитан Хоук. Было это давным-давно… Вы, наверное, и не помните…

– Я лиц не забываю.

Габриэла удивленно взглянула на Ора. Черт побери, значит, они все-таки попали по адресу! Но Ор мог бы и предупредить, как он выглядит, вместо того чтобы говорить о хлыщах и вводить ее в заблуждение. Она не сомневалась, что Мэлори ничуть не изменился с тех пор, как Ор видел его много лет назад. Опасность не исчезла.

– Мы больше не используем это имя, – холодно продолжал Мэлори. – Поэтому вычеркни его из памяти, или это сделаю я.

Это явно была угроза, уже вторая за несколько минут. И если первая не произвела на ее свиту никакого впечатления, то вторая, бесспорно, достигла желаемого. Напряжение между этими троими было почти осязаемым.

Думая об этой встрече, Габриэла и вообразить не могла подобный вариант развития событий. Она представляла английских аристократов совершенно иначе. В детстве она многих повидала, но ни один не нагонял на нее такого страха. А этот человек не просто пугал. Великан, причем такой могучий, что ему ничего не стоило осуществить свою угрозу…

Мэлори продолжал спускаться по лестнице. Габриэла уже готова была бежать, пока не прозвучали очередные угрозы, но Ор не испугался. Ни слова не говоря, он просто сунул письмо хозяину дома, когда тот подошел ближе.

Габриэла в душе застонала. Так она и знала, что следовало оставить письмо при себе, а не отдавать на хранение Ору. Письмо было запечатано. Никто его не вскрывал. Она даже не знала, как отец изложил дело – как просьбу об одолжении или как требование. Но он бы не рискнул что-либо требовать у такого человека, верно?

Она затаила дыхание, когда лорд Мэлори вскрыл письмо и пробежал его глазами.

– Черт побери! – пробормотал он себе под нос.

Габриэла замерла от страха.

– Что там, Джеймс? – поинтересовалась его жена, прищурившись от любопытства.

Он не ответил, а просто протянул ей письмо, чтобы она сама смогла прочесть. И она не только не разразилась проклятиями, но даже, к удивлению Габриэлы, улыбнулась.

– А что! Похоже, будет весело, – заявила Джорджина, и ее слова прозвучали по-настоящему искренне. Она взглянула на супруга. – Ты дочитал до конца?

– Да, но я вижу, что ты пока не до конца поняла его смысл, – ответил он.

– Что придется посещать множество приемов? – уточнила она.

– Нет.

– Что у нас будет несколько многолюдно, пока здесь гостят два моих брата?

– Нет.

– Тогда что тебя так раздосадовало? Исключая ремарку, которая спровоцировала такую прелестную демонстрацию ревности с твоей стороны.

Габриэла догадывалась: Мэлори, должно быть, решил, что если она дочь пирата, то никак не подобает представлять ее свету.

В ответ он предупредил:

– Прикуси язычок, Джорджи. Нет в этом ничего прелестного.

Правда, факт ревности он отрицать не стал, отчего Ричард тут же покраснел. Но и на вопрос Мэлори не ответил, что побудило его жену выдвинуть очередное предположение:

– Должно быть, тебя гложет чувство вины за то, что прозвучало столько ненужных угроз.

Какое провокационное заявление! Как эта женщина вообще осмелилась так с ним говорить! И как столь хрупкая красавица вышла замуж за такого грозного здоровяка? Следовало признать, что он красив – белокурые волосы до плеч и пронзительные зеленые глаза, – но, похоже, он мог быть беспощадным. Так, во всяком случае, показалось Габриэле.

Однако он только фыркнул и ответил жене:

– Еще как гложет, черт меня побери!

– Рада это слышать, – весело отреагировала Джорджина и добавила, поясняя присутствующим: – Он места не находит, если чувствует себя виноватым.

– Ни в чем я, черт побери, не виноват, Джорджи.

Не только слова, но и сам тон говорили о правдивости этого заявления, однако супруга ответила:

– Да-да, могу положиться на твои слова. Думаю, ты хотел бы кое-что добавить, хотя мы и так знаем, как все было.

– Джорджи…

Это прозвучало угрожающе, но женщина, игнорируя предостережение, обратилась к спутникам Габриэлы:

– Можете расслабиться, господа. Мой супруг не станет лишать вас конечностей.

– Ты сама их поотрываешь, моя милая, когда поймешь, что тебе придется отменить свою поездку, чтобы выполнить эту просьбу.

Джорджина нахмурилась.

– Боже мой, я об этом даже не подумала!

– Мне так и показалось, – ответил Мэлори.

– Ах, вот чем ты недоволен! Ты боялся, что я расстроюсь?

Он не стал отрицать очевидное:

– А ты не расстроишься?

– Вовсе нет. Хотя Жак, наверное, огорчится. Ты же знаешь, как дети нетерпеливы. Но мы можем отправиться туда и на следующий год.

Габриэла побледнела, догадавшись, что эта услуга будет им стоить отказа от собственных планов, и сказала:

– Прошу вас, не стоит менять из-за нас планы. Мой отец, видимо, не принял во внимание вашу занятость. Его решение отослать меня в Лондон было принято под влиянием момента. Мы можем обратиться к кому-нибудь еще или дождаться его приезда, чтобы поискать иной выход.

– Когда это случится? – уточнила Джорджина.

Одновременно с ней заговорил Ор:

– Нет, не можем. Он на Карибах и в ближайшее время здесь не появится.

– Тогда это неподходящий вариант, – безапелляционно заявила Джорджина.

А Мэлори поставил жирную точку:

– Вы остаетесь.

Вот вопрос и решился. Однако хозяин еще не закончил. Тоном, не терпящим возражений, он решительно обратился к свите Габриэлы:

– А вы прощайте! Вы исполнили свой долг. Теперь она под моей защитой. Дверь там.

Ор с Ричардом и не собирались оставаться в этом районе города. Габриэла поспешно обнялась с ними на прощание. Ей было неприятно, что Джеймс Мэлори практически выставил их за дверь, но Габриэла была уверена, что виной тому выходка Ричарда, вызвавшая ревность хозяина. Вот и пришлось им уйти раньше, чем ей хотелось бы.

Оставшись с лордом и леди наедине, Габриэла смутилась еще больше. Но Джорджина своим вопросом несколько ее успокоила:

– Быть может, пройдем в столовую? Если вы не завтракали, у нас все еще горячее. Мы едим в разное время, поэтому завтрак подают целое утро. Давайте выпьем по чашечке чаю и познакомимся поближе.

Габриэла последовала за хозяйкой, и, к ее сожалению, Джеймс Мэлори направился за ними. Девушка была уверена, что не сможет расслабиться, пока этот человек рядом. Он был слишком грозен. Кроме того, Габриэле было настолько неловко из-за своего бесцеремонного вторжения в их жизнь, что она едва могла выдавить извинения, которые, по ее мнению, обязана была принести:

– Очень жаль, что мой приезд спутал ваши планы.

– Об этом ни слова, моя дорогая, – ответил Мэлори намного дружелюбнее. – Рискуя рассердить Джорджи, не могу не признать, что вы прибыли как нельзя более кстати.

– Вам не нравились собственные планы?

Поскольку он предпочел промолчать, Джорджина со смехом пояснила:

– Он все еще боится, что я буду браниться. Видите ли, он готов из кожи лезть, лишь бы мне угодить. Мы слишком поспешно собирались в это путешествие. Просто я хотела воспользоваться тем, что корабль моего брата Дрю сейчас в Лондоне. Но поскольку мой супруг, откровенно говоря, не очень-то ладит с моими братьями…

– Не стоит подбирать слова, Джорджи, – вмешался Мэлори. – Я презираю ее братьев, а они презирают меня. Поэтому наша нетерпимость взаимна.

Габриэла непонимающе смотрела на хозяев. Джорджина сделала круглые глаза.

– Он все упрощает. Признаться, они все же пытаются поладить.

– Она имеет в виду, что мы перестали пытаться убить друг друга много лет назад, – добавил Джеймс.

Он говорил вполне серьезно, но Габриэла не могла поверить собственным ушам. Лишь допустив, что он шутит, она немного успокоилась.

– Если честно, – продолжала Джорджина, – Джеймс не очень-то хотел плыть на корабле моего брата, поэтому, несомненно, обрадовался, что наша поездка перенесена на более поздний срок.

На удивление, им удалось снять с Габриэлы вину за то, что она навязала себя этой семье. Не всю, разумеется, но сейчас она чувствовала себя намного свободнее.

– Моей экономке следует быть рядом со мной, – сообщила она хозяевам.

– Разумеется, – кивнула Джорджина. – Я бы наняла для вас прислугу, если бы вы не привезли ее с собой.

– Благодарю вас. Я воспользуюсь вашим гостеприимством всего пару недель, пока не приедет отец и не найдет нам другое жилье. Я премного благодарна за то, что вы готовы помогать мне до конца сезона. Могу ли я спросить, откуда вы знаете моего отца?

– А он вам не сказал? – удивился Джеймс.

– Нет, все произошло так внезапно. Это его решение отослать меня в Лондон… Я была разочарована, когда он не смог поехать со мной, потому что у него остались незаконченные дела. Я хотела его дождаться, но, поскольку сезон уже начался, он хотел, чтобы я как можно скорее оказалась здесь. Собственно, я его не спрашивала…

– Мне тоже интересно, – призналась Джорджина, глядя на супруга. – О каком долге идет речь? В письме ничего об этом не сказано.

– Во сколько можно оценить жизнь человека? Я обязан Бруксу жизнью. Но я не просил его о спасении.

– Когда это было? – поинтересовалась Джорджина.

– Задолго до нашей встречи. Я ввязался в драку, и двадцать пьяных матросов пытались разорвать меня на части.

– Всего лишь двадцать? – фыркнула она. – И ты решил, что твоей жизни что-то угрожало. Неужели?

Джеймс засмеялся.

– Ценю твою веру в меня, дорогая. Но они все же ударили меня ножом, пристрелили и объявили мертвым.

На ее лице отразилась тревога.

– А ты действительно чуть не погиб?

– Нет. Но один из них раскроил мне голову, поэтому я ничего не соображал. А они были слишком пьяны, чтобы заметить, что я еще дышу.

– Ты был без сознания?

– Практически. Поскольку они были уверены, что я мертв, то решительно настроились избавиться от улик. Они столкнули меня с причала в Сент-Киттс. Но и в воде я не очнулся. По всей видимости, я пошел бы ко дну…

– Значит, тебя вытащил из воды Натан Брукс?

– Он рассказывал, что сам едва не утонул, – ответил он.

– Все же ему удалось тебя спасти.

– Это всего лишь везение, моя милая. Его судно стояло в порту, и так случилось, что меня швырнули в воду рядом с ним. Глубокая ночь, никого вокруг… И его не было бы на борту, и он бы не услышал какой-то шум, если бы не вернулся на корабль за картами, которые забыл. И не стал бы вылавливать мертвое тело, если бы случайно не услышал, как один из нападавших спросил, точно ли я мертв. Поэтому он и бросился в воду, чтобы проверить. Очнулся я мокрый до нитки под причалом, где он меня оставил.

– Тогда откуда тебе известно…

– Позволь рассказать до конца. Он не смог перенести меня в одиночку. Он высокий и крепкий, но и я довольно тяжелый, когда без сознания. Он оставил меня и отправился за помощью, привел азиата, которого ты сегодня видела. Потом отнес меня к себе в дом и поставил на ноги. Вот и вся история.

– А взамен он просит сущую безделицу, – улыбнулась Джорджина. – Я заплатила бы состояние за то, что он спас тебе жизнь.

Джеймс посмотрел на жену очень нежно, что показалось Габриэле довольно необычным для столь грозного мужчины.

– Это потому, что ты меня любишь, Джорджи. И я чертовски рад, что он этого не попросил.

Глава 9

Поручив нежданную гостью заботам экономки, Джорджина потащила супруга в гостиную, чтобы узнать, что на самом деле он думает о таком развитии событий. Но она совсем забыла, что там на диване спит Бойд. И Джутит, дочь Энтони, осталась у них ночевать. Она и Жаклин тайком пробрались в гостиную и играли в уголке.

Девочки вели себя довольно тихо, чтобы не мешать Бойду, но того даже утренняя суета в прихожей не разбудила. Он ввалился утром, как раз когда Джорджина с Джеймсом спустились к завтраку, обнял ее, подарив мокрый поцелуй, и отключился прямо в гостиной, на диване. Она не стала его будить и заставлять перебраться на кровать. Он до сих пор был пьян после ночного кутежа.

Бойд, младший из братьев, был на два года старше сестры и слыл в семье шутником. Иногда он шутил остро, порой его шутки были действительно смешными, кое-какие – скабрезными, а парочку Джорджина сочла просто опасными, хотя ее братья так не считали. На секунду она задумалась, не является ли Габриэла Брукс одной из его глупых шуточек. Он спал и не смог положить ей конец, поэтому ситуация зашла так далеко. Если только он не был настолько пьян, когда устраивал этот розыгрыш, что не предусмотрел все возможные последствия, чтобы стало понятно, что это просто шутка. Нет! Она не могла поверить, что приезд юной девушки – дело рук брата. Бойд любил шутить, но он не настолько глуп, чтобы дразнить ее супруга.

Сейчас Бойд считался в их семье самой горячей головой. Раньше это место занимал их брат Уоррен, но только пока не женился на Эми Мэлори: теперь Уоррена мало что могло вывести из равновесия – настолько он был счастлив в браке.

Джорджина намеревалась выбрать другую комнату для разговора с Джеймсом, но тот и с места не двинулся. Он встал перед ней и сказал:

– Ну, сознавайся, Джорджи! Ты хорошо держалась, но нам обоим прекрасно известно, как ты ждала этого путешествия в Коннектикут.

– Да, ждала… и буду ждать с нетерпением. Мы с таким же успехом можем отправиться туда в следующем году.

– В этот году было удобно поехать, даже несмотря на спонтанно принятое решение, поскольку тебя мог отвезти один из братьев. В следующем году их может не оказаться в Лондоне.

– Ты прав, поэтому нужно приложить все усилия для того, чтобы в следующем году мое судно «Владычица морей» было в порту и мы смогли отправиться на нем. У меня для этого будет уйма времени. Я уверена, что и тебе это придется по душе, поскольку ты сам сможешь ею управлять… Как думаешь, стоит разбудить Бойда? – спросила Джорджина, отказываясь от намерения разобраться с братом.

– Оставь его в покое. Он еще не проспался после вчерашних возлияний. Какой с него толк? Разве только послужить боксерской грушей.

Джорджина об этом не подумала. Свести Бойда с Джеймсом в одном доме, когда Джеймс не на шутку раздражен, – это все равно, что сидеть на пороховой бочке. И только Джеймс мог контролировать ситуацию, поскольку Бойд был слишком импульсивен и размахивал кулаками направо и налево.

Она с укором взглянула на мужа.

– Ничуть не смешно. И постарайся сдерживать свое настроение.

Хотя это и прозвучало как приказ, Джорджина вовсе не надеялась, что муж послушается, – она просто хотела, чтобы он знал, чего ей хочется.

– Не стоит так волноваться, Джорджи.

– В другое время я бы прислушалась, но тебе отлично известно…

– Говори тише, девочки услышат.

Она удержалась от усмешки, но широко распахнула глаза.

– Когда эти двое шепчутся, окружающий мир для них не существует.

Джеймс посмотрел на девочек, которые сидели скрестив ноги в противоположном конце комнаты. Их плечи соприкасались, а головы – одна белокурая, вторая рыжая с золотистым отливом – склонились друг к дружке. Джеки с улыбкой что-то нашептывала кузине. Джуди закивала и негромко засмеялась, но тут же зажала рот рукой. Обе взглянули на взрослых и покраснели, – видимо, испугавшись, что те их услышат. Что было совершенно невозможно – разговоры шепотом они довели до совершенства.

– Ладно, это все неважно, – сказал Джеймс, и на губах Джорджины заиграла улыбка. Он ненадолго прижал жену к себе и добавил: – Тебе, вероятно, стоит уговорить кого-то из братьев погостить подольше. Или мне придется это сделать.

Она недоуменно посмотрела на мужа.

– С чего бы это? Обычно ты спешишь выставить их за дверь!

– Тебе понадобится сопровождающий на приемы и балы, которые вскоре займут все твое время, и было бы, черт побери, просто отлично, если бы сия участь меня миновала.

Она засмеялась.

– Все ясно! Должен ты, а расплачиваться приходится мне одной.

– Ты должна признать, что приемы и балы – это не мое. Думаешь, я не заметил, как блестели твои глаза, когда ты сказала, что будет весело?

– И не жди, что я буду спорить, – улыбнулась Джорджина мужу. – Я полностью с тобой согласна. И поскольку раньше разговор об этом не возникал, думаю, ты стал должником во время бурных, безрассудных дней, проведенных в море?

– Я никогда не терял голову, Джорджи.

– Учитывая то, кем ты был, ты наверняка совершал безумные поступки, – не согласилась она. – Одного не понимаю: как тот человек узнал, где тебя искать в Лондоне, если вы встретились на Карибах? У тебя тогда не было привычки называть свое настоящее имя, верно?

– Нет, разумеется. Тогда меня звали Хоук. Но, по всей видимости, я проговорился во сне под действием лекарств, которыми обрабатывали мои раны. Наверное, сказал что-то о своей семье. Он как-то узнал, кто я, и рассказал мне свою историю. Если честно, мы даже стали друзьями.

– А кто он, англичанин? Поэтому он прислал свою дочь сюда, чтобы представить ее обществу?

– Тебе действительно интересно это знать?

Она в ответ нахмурилась.

– Чтобы вывести девушку в свет и найти для нее мужа – да, мне действительно нужно понимать, кто она и откуда. Тебе ли не знать, как вы, аристократы, печетесь о своем чертовом происхождении! – с негодованием добавила она.

– Не равняй меня с остальными только потому, что вы, американцы, не любите аристократов. Ты вышла замуж за одного из них, а я женился на простолюдинке. Поэтому оставим мой случай в покое.

Она засмеялась и легонько ударила его кулачком в грудь.

– Отвечай на мой вопрос.

– Ответ тебе не понравится. Боюсь, ты опять перестанешь со мной разговаривать.

– Пустое! Все не может быть настолько ужасно.

– Позволь с тобой не согласится, милая. Она – дочь пирата, и не просто такого, каким был я, решив ради баловства походить по морю, а настоящего пирата, который зарабатывает себе этим на жизнь.

– Кто дочь пирата? – раздался у них за спиной голос вошедшего в комнату Дрю.