Текст книги "Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы"

Глава 3. «Иоанн, сердце мое». 1186–1189

Несмотря на неудачу первой миссии Иоанна в Ирландии, Генрих желал послать его туда снова, вероятно, чтобы дать ему шанс реабилитироваться. Кроме того, судя по всему, Генрих намеренно закрывал глаза на пороки молодого человека. Гуго де Ласи был предательски убит ирландцем 25 июля 1186 года. Согласно «Анналам четырех мастеров», он строил замок в Дарроу, используя в качестве строительного материала камни разрушенного аббатства Келлс, основанного святым Колумбой, и прибыл посмотреть, как идут дела. Когда он склонился над каменной кладкой, «один из сыновей Теффии, юноша по имени Гилла-ган-инатар О’Мейей, приблизился и с помощью топора отделил голову от тела». И Генрих поспешил отправить Иоанна обратно в Ирландию, чтобы завладеть землями Гуго.

Пока Иоанн ожидал благоприятного ветра, его отец получил сведения о смерти своего мятежного сына Джеффри, который отправился в Париж, объявил себя сторонником французского короля и отказался от отца. Он умер скоропостижно от лихорадки 19 августа, и его смерть обнажила более серьезные проблемы, чем владение землей на дальних границах империи Генриха.

Тем временем Генрих отправил послов к новому папе Урбану III, избранному 21 ноября 1185 года. От него послы получили много уступок, которых не удавалось добиться от его предшественника Луция III. Среди них была булла, санкционировавшая коронацию одного из сыновей Генриха королем Ирландии. Папа послал Гуго (Хью) из Нонанта, которого назначил легатом, в Ирландию, а кардинала Октавиана в Англию с короной из павлиньих перьев, украшенной золотом, которой должен был короноваться Иоанн. Они высадились в Дувре вскоре после Рождества 1186 года, которое Иоанн провел с отцом в Гилфорде, и их встретил архиепископ Дублинский Джон.

У Генриха было много более неотложных забот, и он решил отложить коронацию, которая в любом случае имела бы иронический оттенок. Поэтому, отправив первым Джона, он взял двух легатов с собой в Нормандию, чтобы придать весомость совещанию со своим противником, Филиппом Французским, который сменил на троне своего отца, Людовика VII, в 1180 году. Разногласия между ними были слишком значительными, чтобы их можно было решить мирным путем, и конференция прервалась без какой-либо надежды на мирное соглашение.

В качестве подготовки к неизбежному противостоянию Генрих разделил армию на четыре части. Одну часть он поместил под командование Ричарда, вторую – Иоанна, третью – Уильяма де Мандевиля, графа Эссекса, четвертую – Джеффри, канцлера и незаконнорожденного сына. Этого Джеффри не следует путать с законным сыном Генриха II, носившим то же имя. Представляется, что в те времена было обычной практикой давать законным и незаконным сыновьям одинаковые имена. У Иоанна, к примеру, было две дочери по имени Джоанна, одна законная, вторая – нет. А шотландский король Вильгельм Лев также имел двух дочерей по имени Маргарет и еще двух – по имени Изабелла. Вероятно, это приводило к большой путанице тогда и вводит в заблуждение читателей сегодня.

В июне 1187 года Филипп осадил Ричарда и Иоанна в Шатору, в семидесяти милях к югу от Орлеана, и Генрих привел крупные силы на выручку. Тогда Филипп снял осаду, и обе армии приготовились к решающему сражению. При посредстве папы и высших священнослужителей обеих стран, которых отнюдь не привлекала перспектива открытых военных действий между двумя самыми могущественными европейскими правителями, 23 июня 1187 года удалось договориться о двухгодичном перемирии.

Во время этого мирного промежутка Генрих предложил в письме Филиппу новое решение. Пусть Иоанн женится на Алисе, сестре Филиппа, а Генрих в этом случае отдаст Иоанну Аквитанию, Анжу и все остальные земли во Франции, за исключением Нормандии, которая должна остаться объединенной с территориями английской короны и поэтому является неотъемлемой частью наследства Ричарда. Филипп сразу показал это письмо Ричарду. Алиса, которую Генрих теперь предлагал выдать замуж за Иоанна, была помолвлена с Ричардом в течение последних двадцати лет, но она не шла ни в какое сравнение с его герцогством Аквитанским. Свидетельство того, что отец намеревается отобрать самую дорогую его сердцу часть наследства, привело Ричарда в ярость. Он немедленно заключил союз с Филиппом, который, как и его отец Людовик, всегда считал сыновей Генриха самым мощным оружием против отца. Многие английские бароны покинули английского монарха и, следуя примеру Ричарда, перешли на сторону Филиппа.

Весной 1189 года Филипп и Ричард совместно вторглись на французские территории Генриха, и война снова стала неминуемой. Папский легат, кардинал Джон из Ананьи, устроил еще одну встречу между королями. Они встретились 4 июня в Ла-Ферте-Бернар, и Филипп выдвинул новый набор требований. Его сестра Алиса, давно помолвленная с Ричардом и, согласно обычаю того времени, жившая в доме Генриха, должна выйти замуж за Ричарда. Ричард никогда не проявлял к ней интереса и не выказывал ни малейшего желания на ней жениться. К тому же ходили упорные слухи, что она стала любовницей Генриха и даже родила ему нескольких детей. Ричард со временем вернул несчастную даму брату, и через шесть лет она наконец вышла замуж за графа де Понтье.

Филипп также потребовал, чтобы знать Генриха дала клятву верности Ричарду, признанному наследнику Генриха, а Иоанн должен отправиться на Святую землю. Последнее условие было продиктовано не столько заботой Филиппа о душе Иоанна, сколько желанием убрать его с дороги, чтобы Ричард стал безусловным наследником Генриха. Ричард присоединился к этому требованию и обещал, что он сам не отправится на Святую землю, как поклялся в ноябре 1187 года, если с ним не будет Иоанна.

Генрих ответил, что никогда не согласится на такие условия, тем самым показав, что опасения Ричарда в какой-то мере оправданны, и предложил выдать Алису за Иоанна. Это лишь подтвердило подозрения Ричарда, и Филипп ответил на предложение отказом. Генрих удалился в Ле-Ман, столицу доставшегося ему от отца графства Мэн, в отчаянии. Бретань, Анжу и Аквитания – все поднялись против него. Бароны покидали его, даже солдаты теперь, когда казна опустела, искали другие места службы с лучшей оплатой.

В эти дни Иоанн – последнее и венчающее всю жизнь Генриха предательство – несколько раз переходил на сторону Филиппа, рассчитывая получить больше от победившего брата, чем от побежденного отца.

Ричард и Филипп взяли Ле-Ман 12 июня, и Генрих был вынужден бежать. От его армии осталось не более семисот рыцарей. Генрих приказал поджечь окрестности Ле-Мана, и неожиданно сменившийся ветер отнес огонь на город. Добравшись до холма, расположенного в двух милях от Ле-Мана, Генрих остановился, оглянулся на пылающий город и предался отчаянию.

«О Боже, – воскликнул он, – ты сегодня умножил мое смятение и усилил позор, отобрав у меня город, который я любил больше всего на свете. В этом городе я вырос, здесь похоронены мои предки, здесь лежит прах святого Юлиана. Я отплачу тебе, как смогу, забрав у тебя ту часть меня, которая тебе дороже всех, – мою душу».

Он бежал в Шинон и нашел там убежище. 30 июня его враги подошли к Туру, и в тот же день Генрих слег с лихорадкой. Он отступил в Сомюр, и 3 июля Тур капитулировал.

Ричард и Филипп предложили побежденному королю, чье дело теперь было безнадежно проиграно, встретиться в Коломбьере, недалеко от Тура, 4 июля. Генрих, так ослабевший от лихорадки, что едва мог сидеть на коне, прибыл, чтобы выслушать их требования. Филипп пожалел врага, испытывавшего столь сильное недомогание. Он велел принести плащ и постелить его на землю, чтобы несчастный мог сесть, но Генрих отказался. Пока короли совещались, с безоблачного неба донесся сильный удар грома и в толпу ударила молния. Встревоженные короли прекратили переговоры, когда же переговоры вновь начались, удар грома повторился. Генрих теперь чувствовал себя настолько плохо, что свите приходилось поддерживать его, чтобы он не свалился с коня. Но он стойко выслушал все требования Филиппа. И согласился.

Генрих отдал себя на волю короля Франции и дал ему клятву верности за свои французские владения. Алиса, сестра Филиппа, покинула двор английского короля. Ричарду предстояло принять клятву верности от подданных отца в Англии и Франции, поскольку он был признанным наследником Генриха. Также Генрих согласился выплатить Филиппу двадцать тысяч марок серебром. Все его бароны поклялись, что, если он не сделает этот платеж, они перейдут на сторону Филиппа и Ричарда и будут всячески помогать им. В качестве залога Ле-Ман, Тур и ряд замков оставались у Филиппа и Ричарда, пока он не выполнит свои обязательства.

Когда все эти унизительные условия были согласованы, Генрих по традиции подарил Ричарду «поцелуй мира», но, отстранившись, прошептал: «Надеюсь, Господь позволит мне не умереть до тех пор, пока я не отомщу!»

Генрих потребовал только одно: чтобы имена всех, кто покинул его и перешел на сторону Филиппа и Ричарда, были записаны и отданы ему. После этого больного короля унесли в Шинон, и там его незаконный сын Джеффри, хранивший преданность отцу во всех невзгодах и унижениях, начал зачитывать список предателей. Первым в списке стояло имя его младшего сына Иоанна.

– Может ли это быть правдой? – вскричал Генрих. – Неужели Иоанн, сердце мое, которого я любил больше всех других детей, покинул меня? – Отвернувшись к стене, он буркнул: – Больше не читай. Пусть будет, что будет. Больше меня не заботит ничего – ни я сам, ни весь остальной мир.

Генрих II умер 6 июля 1189 года, восклицая: «Позор! Позор побежденному королю!» Король, который всегда путешествовал с двумя или тремя архиепископами и пятью или шестью епископами, умер без духовного наставления. Его придворные разграбили немногие оставшиеся сокровища и оставили тело покойного обнаженным на кровати. Юный паж покрыл тело собственным плащом, который едва доходил до колен покойного. Придворное платье было найдено Джеффри, Уильямом Маршалом и еще несколькими сохранившими преданность слугами. Они и приготовили тело к погребению. Генрих был облачен в парадные одежды, с золотой короной на голове, в перчатках на грубых красных руках, с золотым перстнем на пальце, со скипетром в руке и в тапочках из золотой парчи со шпорами на ногах.

Когда тело лежало в ожидании погребения с открытым лицом в монастырской церкви аббатства Фонтевро, к нему пришел Ричард, пожелавший преклонить колени рядом с отцом, которого сам же уничтожил. При его приближении из ноздрей мертвого короля потекла кровь, и текла все время, пока Ричард, преклонив колени, читал «Отче наш». И все люди узнали, что Ричард своим предательством, по сути, убил отца.

Глава 4. Борьба с Лонгчампом. 1189–1192

Элеонора, находившаяся в Англии, узнала о смерти супруга и поспешила вернуть себе положение, которого Генрих II ее лишил за участие в мятеже 1173 года. Прежде всего она приказала освободить всех пленных, поскольку, как пишет Роджер Ховеденский, «по своему опыту знала, что заключение противно человеческой природе и освобождение от него упоительно восстанавливает дух».

Одним из первых деяний Ричарда было увольнение со службы всех тех, кто покинул его отца и перешел на его сторону. Одновременно он проявлял большое расположение к тем, кто остался верным Генриху. Ричард сделал только одно исключение – он благосклонно отнесся к своему брату Иоанну и 12 августа 1189 года взял его с собой в Англию. Сразу после возвращения Ричард подтвердил права Иоанна на графство Мортен, братство Ноттингем и замок Марлборо, который отец пожаловал ему еще в 1174 году. В дополнение он дал брату графства Дорсет, Сомерсет, Дерби и Ланкастер, а также графство Корнуолл, которое вернулось к короне в 1175 году после смерти Реджинальда; замок Ладжершолл, владения в Уоллингфорде, Тикхилле, Ай и Болсовере и еще Пик – горное плато в северной части Дербишира. И наконец, Ричард отдал брату графство Глостер и его наследницу Хадвису (Изабеллу), с которой Иоанн был помолвлен в 1176 году.

Иоанн и Хадвиса поженились в замке Марлборо 29 августа. Болдуин, архиепископ Кентербери, запретил брак, поскольку Иоанн и Хадвиса были троюродными родственниками. Иоанн проигнорировал запрет и обратился напрямую в Рим. Пока его обращение обдумывали, Болдуин наложил интердикт на земли Иоанна, который снял папский легат в ноябре.

Ричард был помазан на царство и коронован архиепископом Болдуином в Вестминстерском аббатстве в воскресенье 3 сентября 1189 года. Роджер Ховеденский очень подробно описал церемонию, которая стала моделью и прототипом для всех последующих английских коронаций. В процессии, направляющейся в аббатство, Иоанн шествовал между Дэвидом, графом Хантингдоном, братом шотландского короля, и Робертом, графом Лестером. Каждый из них нес по золотому мечу из королевской сокровищницы с ножнами, украшенными золотом. После того как Ричард был помазан и коронован, епископы Дарема и Бата подвели его к трону. Впереди шел Иоанн и два его спутника с золотыми мечами. Была проведена месса, после чего процессия покинула аббатство в том же порядке, в каком в него вошла.

Новый король рвался в Крестовый поход, и главной его заботой был сбор средств для этого. После того как был коронован и принял клятвы верности от всех баронов и епископов, он стал распродавать все, что имел. «Если бы я мог найти покупателя, – говорил он, – то продал бы и Лондон». Епископ Гуго Падси, построивший чудесную Галилейскую часовню, 28 сентября купил поместье Седберг за шестьсот марок. Иоанн был одним из лиц, засвидетельствовавших грамоту, которая подтверждала покупку.

После свадьбы Иоанна и своей коронации новый король проявил доверие к брату, послав его во главе экспедиции в Уэльс. Валлийский правитель Рис ап Грифид уже несколько раз восставал против власти Генриха II и, узнав о смерти короля, повторил попытку. Он захватил замки Лланстефан и Лохарн, разграбил Пенвро, Рос и Гоуэр. Едва сойдя на берег в Англии, Ричард, со свойственной ему импульсивностью, хотел немедленно отправиться в путь и подчинить Риса, но советники убедили его, что этот мятеж не настолько важен и с ним вполне можно будет разобраться после коронации.

И в октябре Ричард послал Иоанна в Уэльс с армией, чтобы подавить мятежников и принять клятву верности уэльских правителей. Те прибыли к нему в Вустер и заключили мирный договор. Узнав, что ни один валлийский правитель его не поддерживает, Рис покорился без боя. Заручившись гарантией безопасности от Иоанна, Рис отправился в Англию, чтобы принести клятву верности Ричарду. Возможно, потому, что он был слишком занят подготовкой к Крестовому походу, Ричард отказался встречаться с ним, и Рис вернулся в Уэльс в большом негодовании. Однако он больше не пытался нарушить мир.

В качестве благодарности за коронацию и, несомненно, желая обеспечить себе молитвы мученика о благополучии в Крестовом походе, Ричард совершил паломничество к гробнице одного из величайших английских святых. Он провел праздник святого Эдмунда в обители святого в Бери-Сент-Эдмундс и оставался в великом аббатстве с 18 по 20 ноября.

Обеспечив спокойствие в Уэльсе, Ричард обратил самое пристальное внимание на Шотландию. Он пригласил шотландского короля Вильгельма Льва на встречу в Кентербери, где 5 декабря был заключен договор, принесший мир двум странам на ближайшие сто лет. Главным положением договора стал отказ английского короля от каких-либо претензий на почтение и преданность шотландского короля и его признание короля скоттов независимым монархом, а не вассалом, получившим королевство в качестве фьефа от короля Англии. В ответ на это Вильгельм согласился выплатить Ричарду десять тысяч марок. Этот договор имел двойное влияние: обеспечил Англии мир с северным соседом и пополнение казны. Иоанн сопровождал брата в Кентербери и подписал договор как свидетель.

Непосредственно перед отъездом из Кентербери в Дувр Ричард подтвердил передачу земель Иоанну и добавил к ним графство Девон. В результате Иоанн получил полный контроль над западной частью Англии.

Теперь Ричард освободился от большинства дел в Англии и обезопасил границы с Шотландией и Уэльсом. 11 декабря он отплыл из Дувра в Кале, чтобы продолжить наведение порядка в своих континентальных владениях. В феврале 1190 года он провел последний совет, призванный обеспечить управление Англией во время его отсутствия. Из Англии прибыли королева Элеонора, Иоанн, Болдуин, архиепископ Кентерберийский, Джеффри, незаконный сын Генриха II, ставший архиепископом Йорка, епископы Нориджа, Дарема, Винчестера, Бата, Или, Солсбери и Ковентри. Все они встретились с Ричардом в Нормандии. На совете король назначил Уильяма Лонгчампа, епископа Или, главным юстициарием. За эту должность, если верить хронисту Ричарду из Девайзеса, Лонгчамп заплатил четыре тысячи фунтов. Чтобы работе Уильяма Лонгчампа, пользовавшегося полным доверием Ричарда, не мешали козни Иоанна, король заставил брата поклясться, что тот не вернется в Англию в течение трех лет без его, короля, разрешения. Правда, после вмешательства Элеоноры Ричард освободил брата от этой клятвы.

Уильям Лонгчамп, которому король доверил управление Англией, служил канцлером Ричарда в Аквитании. Говорили, что его дед был беглым французским рабом. Когда Ричард взошел на трон, он назначил Уильяма канцлером и выставил его кандидатуру на должность епископа Или. Лонгчамп был посвящен в сан 31 декабря 1189 года и получил престол Или 6 января 1190 года. После того как Ричард назначил его главным юстициарием, он уговорил папу Климента III сделать его легатом в Англии вместо епископа Болдуина, который отправлялся вместе с королем в Крестовый поход.

Став доверенным лицом и папы, и короля, Лонгчамп получил в Англии высшую власть – и государственную, и церковную. С уверенностью, нередко присущей людям, добившимся высокого положения благодаря своим способностям, а не по праву рождения или полученному образованию, Лонгчамп, вернувшись в Англию, утвердился во власти и, принимая решения, наотрез отказывался советоваться с ведущими людьми королевства. Он путешествовал с такой большой свитой – люди, кони, собаки, соколы, – что дом, где он проводил хотя бы одну ночь, оказывался разоренным на годы вперед. Он занимался конфискацией земли и другой собственности, которые распределял между своими родственниками и активными сторонниками или оставлял себе для последующей оплаты больших расходов, связанных с его образом жизни. Сыновья знати становились его слугами. Они прислуживали ему стоя на коленях и опустив глаза, что возмущало англичан. Лонгчамп не говорил по-английски, презирал англичан и даже не пытался это презрение скрывать. Он обосновался в Оксфорде, где окружил себя норманнами и фламандцами. «Он передвигался помпезно, – писал Гуго из Нонанта, епископ Ковентри, – глумливо морща нос, с ухмылкой на губах, издевкой в глазах и высокомерием на лице».

Его вымогательство, надменное поведение, бессовестный отъем чужой собственности и наплевательское отношение к ведущим людям королевства вызвали возмущение – и народа, и баронов. Иоанн не мог не воспользоваться столь благоприятной возможностью, которую вполне можно было обратить себе на пользу. Изначально он хотел лишь быть признанным официальным наследником трона. Ричард этого не сделал, и у Иоанна были основания полагать, что брат или назвал, или намерен назвать юного Артура, сына его брата Джеффри, родившегося после его смерти, своим наследником. Иоанн начал активную работу по стимулированию недовольства Лонгчампом, выступая в роли защитника и лидера угнетенного народа.

Ричард выступил в Крестовый поход в конце июня 1190 года, и всю дорогу его догоняли посланцы обеих противоборствующих сторон, спешившие рассказать ему о возникающих в Англии проблемах. В Мессине – на Сицилии – в феврале 1191 года, после получения жалоб всех значимых людей королевства на высокомерное презрение Уильяма Лонгчампа, Ричард решил ограничить власть канцлера. Он отправил Уолтера Кутанса в Англию с письмом Лонгчампу, в котором канцлеру было приказано все решения принимать совместно с Уильямом Маршалом, Джеффри Фицпетером, Уильямом Брюйером и Гуго Бардольфом, одним из баронов казначейства, в качестве коллег и свидетелей. Однако по прибытии в Англию эмиссар был настолько устрашен наплевательским отношением Лонгчампа к приказам и инструкциям хозяина, равно как и его отказом допускать кого-либо к административным делам, что побоялся вручить письма, сохранив их до лучших времен.

Тем временем Иоанн вступил в открытый конфликт с Лонгчампом. Жерар де Камвиль, сторонник Иоанна, был хранителем замка Линкольн и шерифом графства. Эти должности он получил благодаря своей супруге Николь де Хайя, в семействе которой они были наследственными. Ричард до отъезда вручил Жерару грамоту, подтверждающую его титул. Лонгчамп с обычным высокомерием тем не менее предпринял попытку изгнать Жерара из замка Линкольн и передать его должности одному из своих фаворитов, Вильгельму де Статевиллю. Жерар, имевший все права, подтвержденные грамотой короля, отказался сдать замок, и Лонгчамп устроил осаду.

Узнав об этом, Иоанн прибег к помощи сторонников. Гарнизоны королевских замков капитулировали перед ним, и Иоанн направил гонца к Лонгчампу, заявив, что, если он немедленно не снимет осаду Линкольна, брат короля лично «посетит его с железным посохом». Лонгчамп капитулировал и снял осаду, признав, что на стороне Иоанна превосходящие силы. Тем не менее триумф Иоанна не был полным, поскольку, вероятнее всего, Уолтер Кутанс и Уильям Маршал рассказали Лонгчампу о своих полномочиях и посоветовали не идти против суждения ведущих людей королевства.

Иоанн был вполне доволен тем, что остановил Лонгчампа, и не собирался развивать успех, пока не обретет более твердую почву под ногами. Он встретился с Лонгчампом в Винчестере 28 июля 1191 года, и между ними было заключено соглашение: Иоанн откажется от замков Ноттингем и Тикхилл, которыми от имени короля будут управлять Уильям Маршал и Уильям Уэнденат соответственно. При этом, если Лонгчамп окажется виновным в любом злоупотреблении против Иоанна и откажется изменить ситуацию, замки будут возвращены Иоанну. Несколько других замков, судя по всему бывших предметом спора между Иоанном и главным юстициарием, также были отданы разным епископам, чтобы те управляли ими от имени короля. Таким образом, они были изъяты из рук и Иоанна, и Лонгчампа. Жерар де Камвиль вернулся к исполнению обязанностей шерифа Линкольна, но предстал перед королевским судом: по какому обвинению – неизвестно.

Эти договоренности восстановили положение, существовавшее до конфликта, и ни Иоанн, ни Лонгчамп ничего, благодаря им, не приобрели. Однако следующая статья была прямым ударом по Лонгчампу. Она показала всю меру его злоупотребления властью. Было решено, что ни один епископ, барон или свободный землевладелец не должен лишаться своей земли или движимого имущества по приказу юстициария или другого лица, замещающего короля. Такое решение мог принять только королевский суд, согласно законам королевства, или лично король.

Следующий конфликт между Иоанном и Лонгчампом сосредоточился вокруг Джеффри, незаконного сына Генриха. Джеффри родился в Англии, предположительно от матери-англичанки, в 1153 году. Он – единственный сын Генриха, который может считаться англичанином по рождению и воспитанию. Став королем, Генрих признал Джефф ри своим сыном, и он рос вместе с детьми Элеоноры. С раннего детства он предназначался для церкви и стал настоятелем собора, будучи еще мальчиком. Он преданно служил отцу во время большого мятежа 1173 года, и в том же году, когда Джеффри было около двадцати лет, Генрих устроил его избрание епископом Линкольна. В 1175 года папа освободил его из-за того, что юноша еще не достиг канонического возраста и был незаконнорожденным. Генрих считал, что, если его сыну суждено стать епископом, он должен быть хорошим епископом, и поэтому он послал Джеффри на несколько лет в тур для обучения.

Юноша вернулся в Англию к Рождеству 1178 года и в течение трех лет продолжал получать доходы и управлять делами своего прихода умело и эффективно, хотя был только настоятелем. К 1181 году епархия Линкольна была без епископа уже пятнадцать лет, и папа Александр III приказал архиепископу Кентерберийскому срочно решить вопрос с выбором епископа. Долгая задержка Джеффри была вызвана вовсе не его желанием гнаться одновременно за двумя зайцами. Он, конечно, не был святым, но вел достойную жизнь, и его главными пороками были упрямство и несдержанность – все это было свойственно Генриху и всем его сыновьям. Джеффри, похоже, действительно сомневался, достоин ли он такой чести – должности епископа, и, вполне возможно, задержка была вызвана борьбой между чувствами юноши и желанием его отца обеспечить своего самого надежного сына.

Письмо папы не позволяло больше откладывать решение, и Джеффри отказался от епископата, который был отдан Уолтеру Кутансу. Генрих, который научился доверять и характеру сына, и его административным способностям, сделал его канцлером. Джеффри преданно служил отцу до его смерти. Ричард, став королем, выдвинул его на должность архиепископа Йорка, согласно последней воле Генриха, и 10 августа 1189 года он был избран на эту должность капитулом Йорка.

И сразу все пошло не так. Меньшинство капитула заявило, что избрание Джеффри недействительно, поскольку не присутствовали Хьюберт Уолтер, епископ Дарема, и Гуго Падси, викарный епископ Йорка. Они обратились по этому поводу к папе. Джеффри, похоже, снова охватили угрызения совести – он считал себя недостойным. Тем не менее он сделал первый шаг, 23 сентября став рукоположенным священнослужителем. Его посвятил в сан один из викарных епископов – епископ Уитерна. Это вызвало немедленный протест Болдуина, архиепископа Кентерберийского, который заявил, что право посвящать в духовный сан архиепископа Йорка принадлежит только ему. Он тоже обратился к папе.

В ноябре Ричард послал Джеффри на север к реке Туид, чтобы встретить Вильгельма Льва и сопроводить его в Кентербери. По пути Джеффри остановился в Йорке, и там капитул попросил его официально ввести в должность нескольких новых каноников, которых назначил Ричард, пока епископский престол был вакантным. Джеффри объявил, что эти назначения недействительны без его согласия, как избранного архиепископа, и отказался вводить их в должность, пока его назначение не будет подтверждено папой. Тем самым он навлек на себя гнев короля и всего капитула. По прибытии в Кентербери Джеффри обнаружил, что все ополчились против него: Ричард, архиепископ Кентерберийский, капитул Йорка и даже епископ Дарема.

Теперь униженная покорность Джеффри сменилась упрямством. Гуго Падси, епископ Дарема, и Хьюберт Уолтер, ставший епископом Солсбери, но бывший деканом Йорка во время избрания Джеффри, предстали в Кентербери перед папским легатом кардиналом Джоном из Ананьи и выразили протест, утверждая, что избрание Джеффри недействительно, поскольку они не присутствовали. Также казначей и новый декан капитула Йорка выразили протест на основании того, что Джеффри не был избран канонически, был убийцей, рожденным в адюльтере, и сыном шлюхи. Однако Джеффри все равно удалось заставить папского легата подтвердить свое избрание, а благосклонность брата он вернул, обещав ему три тысячи фунтов на расходы во время Крестового похода.

Джеффри не сумел собрать деньги, и в марте 1190 года он прибыл к Ричарду в Нормандию с пустыми руками. Ричард, который считал сбор средств для Крестового похода первоочередной задачей, был недоволен тем, что брат так его подвел. Он сразу послал гонцов к папе, требуя, чтобы тот не подтверждал избрание Джеффри, и потребовал от Джеффри клятвы не появляться в Англии в течение трех лет. Джеффри упрямо отказался и последовал за братом в Везле, где короли Англии и Франции должны были встретиться для официального начала Крестового похода. Джеффри в конце концов удалось повлиять на Ричарда, выплатив ему восемьсот марок на месте и пообещав еще тысячу двести марок, как только ему удастся их собрать.

Из Везле Джеффри отправился в Тур, где провел больше года, ожидая мандата от папы. После достижения соглашения в Везле Ричард, вероятно, не сообщил об этом папе, и тот ничего не делал до весны 1191 года. Тем временем Ричард, находясь в Мессине, в феврале этого года получил сообщение о конфликте между Иоанном и Лонгчампом, и о возмутительном поведении последнего. Ему пришло в голову, что присутствие в Англии архиепископа Йоркского, тем более в отсутствие архиепископа Кентерберийского, который был в Крестовом походе, может служить сдерживающим фактором и для главного юстициария, и для Иоанна. Королева Элеонора прибыла в Мессину 30 марта, и привезла с собой будущую супругу Ричарда – Беренгарию Наваррскую. На пути обратно в Англию в сопровождении Уолтера Кутанса, теперь архиепископа Руанского, неукротимая Элеонора остановилась в Риме для беседы относительно дел Джеффри с новым папой Целестином III, избранным 30 марта. От имени Ричарда она попросила папу подтвердить избрание Джеффри и либо собственноручно посвятить его в сан, либо поручить кому-нибудь это дело. В мае папа отправил мандат архиепископу Тура, дав ему право посвятить Джеффри в сан, и 18 августа церемония состоялась.

Джеффри объявил, что в Везле Ричард освободил его от клятвы не возвращаться в Англию. Да и действительно, представлялось крайне неразумным, чтобы Ричард предпринял столь решительные шаги, чтобы обеспечить посвящение Джеффри, если бы не желал, чтобы брат отправился в Англию и работал там. Прибыв в Витсанд, что во Фландрии, Джеффри встретил посланцев Лонгчампа, передавших ему запрет на въезд в Англию. Джеффри запрет проигнорировал и 14 сентября прибыл в Дувр. Зная, что люди главного юстициария непременно будут его встречать, он, прежде чем сойти на берег, переоделся. Вскочив на коня, он направился в церковь Святого Михаила, что недалеко от города. Он добрался до святого места около полудня, когда служили мессу. Он вошел в церковь, как раз когда читали апостольское послание, и услышал слова святого Павла: «смущающий вас, кто бы он ни был, понесет на себе осуждение». И эти слова принесли ему большое утешение.

Джеффри потребовал убежища, и слуги Лонгчампа окружили приорат. После пяти дней блокады они осквернили святилище, ворвались в церковь, как раз когда отслужили мессу, и протащили епископа, все еще в церковном облачении, по улицам Дувра. Затем его доставили к Мэтью из Клэра, губернатору замка, жена которого была сестрой Лонгчампа.