Текст книги "Мировой капитализм. Разоблачение. Они отважились сказать правду"

Ведущий: Давайте сейчас вернемся в Индонезию, к вашей первой зарубежной командировке. Это же была Индонезия? (Перкинс: Да.) вы пишете: «Целью американской внешней политики была задача, чтобы индонезийский президент Сухарто служил интересам США, как иранский шах Пехлеви». Правильно?

Перкинс: Моя работа заключалась в том, чтобы подготовить экономическое исследование. В нем я должен был наглядно показать, что американские инвестиции в несколько миллиардов долларов, вложенные в улучшение электроэнергетической системы острова Ява, дадут рост экономики страны в 15–20 % в год. На самом деле эта цифра была полным абсурдом! Но моя работа заключалась как раз в том, чтобы убедить всех в обратном! Убедить и президента Сухарто, и Всемирный банк. В конечном итоге мой прогноз сработал, потому что мы получили деньги и создали в Индонезии электроэнергетическую систему.

Президент Индонезии Сухарто

Ведущий: А разве у них не было, по крайней мере, своих экспертов, которые могли бы сами составить экономические прогнозы и понять, что то, что вы обещали, было нереальным?

Перкинс: Президент Сухарто хотел, чтобы все было так в его стране, как и получилось. Он хотел, чтобы от американцев поступали деньги, и осознавал, что в первую очередь благодаря этому станут богатыми он и его близкие, а совсем не народ. И богатыми стали те, кто извлек выгоду от создания этой электроэнергетической системы, те, кто владел банками и крупными торговыми предприятиями.

Ведущий: В своей книге вы говорили об «эффекте домино». ваши кураторы, в том числе Клодин, считали, что после Вьетнама нельзя упустить Индонезию, нельзя дать примкнуть ей к коммунистическому блоку. Иначе все – конец. Как костяшки в домино, все азиатские страны разом окажутся в руках коммунистов. Получается, что мы снова возвращаемся к политике, а не к экономическим вопросам? Это была комбинация политических и экономических вопросов? Так? Я имею в виду Индонезию.

Перкинс: Конечно! Это была смесь того и другого! Но сегодня мы знаем, что политика управляет экономикой. Большие корпорации контролируют политиков, а те контролируют экономику. Два недавних лауреата Нобелевской премии, экономисты из США Тьялинг Купманс и Джозеф Стиглиц, написали свои труды, в которых провозгласили, что экономика вовсе не является наукой, и что она управляется политикой. Но кое-что они не сказали, а я бы сказал. Это то, что политика двигается крупными корпорациями, владельцами крупных корпораций. То есть получается, что крупные корпорации движут политику, а политика движет экономику. Мы можем видеть, как это началось в начале семидесятых годов на примере таких стран, как Индонезия. Там очень трудно отделить экономику от политики.

Они в конечном счете объединены стремлением доминировать над миром и контролировать его ресурсы, а также мировые рынки. В этом случае всегда используется комбинация политики и экономики с целью достижения доминирования, которое всегда поддерживается военными. В былые времена это делалось сугубо военными средствами. Вспомним эпоху Древней Греции, Римской империи, Персии, Китая, затем Испании, Советского Союза и США. Все эти страны использовали военную силу для того, чтобы расширять свою империю. Но это осталось в прошлом. Сегодня для создания империй используют широкую комбинацию экономики и политики. А военный потенциал находится на подстраховке. В случае, если первый способ не сработает.

Ведущий: Да, это понятно. Я предлагаю вам сейчас прервать беседу и продолжить на следующей неделе.

Перкинс: Хорошо, договорились.

Ведущий: Спасибо и до встречи.

22.03.2013
2. «В каждом случае нашей работы у нас в арсенале был и кнут, и пряник»

Ведущий: Здравствуйте, мистер Перкинс! Рад вновь видеть вас. Давайте продолжим наш разговор.

Перкинс: Здравствуйте! И я рад вас видеть. Начнем.

Ведущий: Я хотел бы коснуться одного интересного вопроса, который возникал у меня после бесед со специалистами времен советской эпохи, работавшими на Ближнем Востоке – в Египте, Сирии, других странах. Все они отмечали, что в международной политике Советского Союза на первом месте была не попытка распространения экономических интересов, а идеологическая победа. Москва инвестировала в страны Ближнего Востока, не получая ничего взамен. А ведь мы строили им заводы, фабрики, плотины, другие объекты…Эти специалисты говорили мне: «Мы не получали за экономическую помощь денег, разве что нам высылали цитрусовые или другие фрукты». Я думаю, что это было совсем не похоже на экономическую войну Советского Союза с Америкой. Я имею в виду времена «холодной войны».

Я здесь не вижу никаких противоречий, которые привели бы к ведению войны на политической арене. Американцам требовалось больше пространства для доллара и больше пространства для своей экономической власти корпораций, и речь об идеологии не шла! Это с американской точки зрения. С советской же точки зрения, наоборот, отсутствовала экономическая составляющая и была только идеология, правильно?

Перкинс: Возможно, именно поэтому Советский Союз и проиграл «холодную войну».

Ведущий: Но что вы все-таки скажете на этот счет?

Перкинс: Это очень любопытное сравнение. И в этом есть, я думаю, большая доля истины. США никогда не были идеологизированы в этом отношении. По крайней мере, во время моей работы. Всегда, начиная со времен окончания Второй мировой войны, американцев интересовала только экономическая экспансия, не более. Хотя после войны у нас появилась возможность распространять свои представления о демократии по всему миру. И нас действительно уважали в бо́льшей части мира, прислушивались к нам, но мы этого не сделали! Мы оставили слова о демократии в лозунгах, а сами устремились создавать экономическую империю. Мы хотели получать все больший доступ к мировым ресурсам, мировым рынкам сбыта.

А тем временем большинство людей в США искренне верили, что речь идет именно о распространении демократии. Но те, кто находились у власти, главы корпораций и верхушка военно-промышленного комплекса, подразумевали совершенно другое. Их никогда не интересовали идеология или распространение демократии. Более того, сплошь и рядом они поддерживали недемократические тоталитарные и авторитарные режимы, диктаторов по всему миру, которые, в свою очередь, способствовали расширению американского бизнеса. И мы свергали демократически избранных президентов и лидеров, если те не хотели поддерживать американский бизнес. На протяжении всей моей жизни американская экспансия всегда касалась экономических вопросов, контролирования природных ресурсов и рынков. А Советский Союз? Да, он был подвержен идеологии, стремился распространять идеи социализма и коммунизма, и думаю, что в основном его экспансия шла именно в этом направлении.

Но суть в том, как мы видим, что Советский Союз тогда приходил в упадок, и сегодня его больше не существует. А между тем США становились все сильнее и сильнее, пока вдруг не обнаружили, что в их доминировании миром им угрожает Китай, а также события, происходящие на Ближнем Востоке и возможное появление возрожденной России. То есть все возвращается на круги своя. Действительно, американцы в течение последних лет доминировали в мире, укрепляя свои позиции. Но обратите внимание, в этом случае речь все время идет об экономическом влиянии! США не ставили и не ставят себе целью распространение идей демократии, несмотря на то, что говорили об этом нашим гражданам, которые, к сожалению, верят этому. То есть мы совсем не намерены распространять демократию, зато у нас есть американский контроль над ресурсами и рынками!

Ведущий: Вернемся к Индонезии. Ваш куратор Клодин сказала вам перед командировкой: «Давай договоримся, что нам необходимо предоставить оптимистичные прогнозы в экономике. Мы должны показать, что экономика страны будет расти от наших инвестиций. Это позволит Агентству США по международному развитию (USAID) и Всемирному банку оправдать займы». Означает ли это, что эти структуры, такие как Агентство по международному развитию и Всемирный банк, тоже участвуют в этой афере?

Перкинс: Конечно, и полностью! (Ведущий: Да неужели?!) Конечно, все они, и Агентство, и Всемирный банк, и Международный валютный фонд, – являются слугами корпораций! (Ведущий: То есть, они прекрасно понимают, что делают?) Ну, как сказать. Люди наверху, да – понимают. Я не говорю о людях, находящихся ниже или вообще внизу, которые, например, критиковали, в частности, мои исследования. А те, кто наверху, они действуют заодно с корпорациями и правительством.

Роберт Макнамара

Например, в период моей работы Роберт Макнамара был президентом Всемирного банка, до этого министром обороны США в Правительстве Джона Кеннеди, а перед этим президентом компании Ford Motor. Такие люди напоминали тех, которые попадали в крутящиеся двери и не могли оттуда выбраться. Те, которые находились в верхних эшелонах власти, понимали, что всегда будут среди тех, кто правит корпорациями, а потом смогут попасть в правительство или работать в банковской системе. В этой среде кругом одни и те же люди. И они ходят по этому кругу и прекрасно осознают все, что делают. В этом не приходится сомневаться.

Ведущий: Как экономический убийца вы работали и в Египте, в городе Александрия?

Перкинс: Безусловно! Я и там был. И в то время меня поразило то, какой демократичной египтяне считали американскую систему! А ведь мы по отношению к ним были далеко не демократичны! Хотя мы сами в США воспринимали Египет времен Анвара Садата как олицетворение самой демократии! Да и после, при Мубараке, мы не переставали говорить о том, что Мубарак – это демократический лидер, что совершенно не соответствовало действительности.

Ведущий: Не можете ли вы нам подробнее рассказать о своей миссии в Египте, в городе Александрия?

Перкинс: Мы отправились в Александрию для того, чтобы исследовать дренажную и канализационную систему города, которую построили в свое время те же американские корпорации. То есть, по сути дела, средства, которые на нее выделялись, никогда не приходили в экономику Египта. Египет подписывал большой контракт о займах, а мы конструировали всю систему во всем ее объеме с большим числом подземных коммуникаций. Можете себе представить, с чем нам приходилось там сталкиваться! В том числе с большим количеством археологических объектов, с заложенными там же до нас электрическими системами и водоснабжением.

Ну а все деньги, которые были затрачены, списывались с долга Египта и попадали в руки американских корпораций. Тем не менее, дренажная система должна была помочь хозяйству Александрии. Кроме того, ее создание позволяло Анвару Садату говорить своему народу о том, что он на правильном пути, совершенствует водоснабжение, систему дренажа канализаций и тем самым улучшает санитарную обстановку в городе. И в некоторой степени это было правдой. Хотя, если говорить честно, кварталы, где проживала городская беднота, от этого проекта ничего не получили. Система касалась в основном богатых и коммерческих районов Александрии.

Ведущий: Может быть, Садат стремился оправдать каким-то образом свой поворот от Советского Союза к американцам? Ведь этот период был весьма интересным. Это 1974 год, после войны с Израилем (Перкинс: Правильно.) И Госсекретарь США Генри Киссинджер активно вел процесс переговоров с Египтом (Перкинс: Правильно.) Были еще переговоры в Женеве. Генри Киссинджер стремился как-то помочь Садату, предложив ему отвести взоры египтян от проблемы оккупированного Синая и обратить их внимание к достижениям во внутриэкономических вопросах?

Перкинс: Совершенно верно. Он также преследовал такую цель, чтобы Египет играл роль своеобразного буфера между Америкой и мусульманским, арабским миром, чтобы арабы изменили свое отношение к Израилю. И как мы знаем, Египет стал своеобразным мостом в мирном процессе или даже ключом к мирному процессу, что привело к разрядке напряженности в регионе. За этим процессом стоял Генри Киссинджер.

Ведущий: И, естественно, за мирный договор с Израилем нужно было заплатить? А именно путем открытия американским корпорациям дороги в Египет?

Перкинс: Да, совершенно верно. Египет стал крупнейшим клиентом – получателем американской помощи, при которой оговаривался целый ряд условий. В частности, американцы становились основными поставщиками военной техники и оружия, а американские корпорации стали главными участниками в строительстве национальной инфраструктуры Египта. То есть, действительно, египтяне считали, что получают от нас большие деньги. И это было бы так, если бы львиная доля предоставляемых средств не шла бы в счет оплаты услуг американским корпорациям, а долг Египта при этом непрерывно возрастал.

Ведущий: Интересно. А каковы были ваши первые впечатления, когда вы оказались в Саудовской Аравии?

Перкинс: Впечатления были шокирующими. Страна тогда была очень и очень отсталой! Это сегодня Саудовская Аравия одна из наиболее богатых стран. А тогда, помню, когда я попал в Эр-Рияд, наиболее яркое впечатление на меня произвела система по сбору мусора в столице Саудовской Аравии. Эта так называемая система представляла собой стада коз, которые поедали горы мусора. Они ходили по улицам города, поедая все виды мусора. Конечно, вскоре после моего приезда был подписан контракт с американскими компаниями по переработке отходов, но вот то мое первое впечатление осталось шокирующим! Я не ожидал, что в наше время страна может быть настолько отсталой. При этом речь шла о столице государства, которое имело так много денег! И, естественно, моя работа заключалась в том, чтобы убедить саудовцев потратить как можно больше своих денег на американские компании.

Ведущий: Это был довольно сложный период. Я бы хотел услышать ваш рассказ об этом. Ведь вы приехали в Саудовскую Аравию после того, как король Фейсал и его королевство использовали нефть в качестве «нефтяного оружия» во время войны с Израилем, что стало полной неожиданностью и шоком для американцев. Я имею в виду нефтяное эмбарго, которое было введено? Не потому ли вы были отправлены в Саудовскую Аравию?

Перкинс: Да. Это было связано с эмбарго. Некто очень высокого положения из Казначейства США приехал в мою компанию в Бостоне. Мы встречались с ним дважды, и во время второй встречи он сказал мне: «Мы не можем позволить, чтобы ОПЕК продолжала шантажировать нас. Вы должны вместе со своими сотрудниками поехать в Саудовскую Аравию. Вам надо сделать так, чтобы такого больше не повторилось».

И, действительно, нам надо вспомнить, что США на самом деле очень сильно страдали от этого нефтяного эмбарго. У бензоколонок выстраивались огромные очереди из автомобилей, страна была на грани погружения в новую экономическую депрессию. И мы все знали, что единственным способом, который избавил бы нас от эмбарго, было полное управление ОПЕК с нашей, американской стороны. А чтобы управлять этой организацией, надо было действовать через дом аль-Саудов, то есть через королевскую семью Саудовской Аравии.

Ведущий: Другими словами, их надо было подкупить каким-то образом?

Королевская семья Саудовской Аравии

Перкинс: Мы знали еще до этого, что королевская семья была коррумпирована и их можно подкупить. С этим меня и отправили к ним. Дальше все было очень интересно. Мы действовали по отлаженной схеме. Саудовской Аравии был представлен план по развитию электроэнергетики. На контракт претендовало несколько крупных компаний, но мы были совершенно уверены в своей победе. Ведь в Казначействе США уже прекрасно знали, что наша компания будет действовать и на политическом поле в пользу Америки, а не просто строить электроэнергетические системы. И мы, конечно же, выиграли этот контракт. Это был колоссальный проект! И хотя я сегодня не помню точную сумму, в которой выражалась его стоимость, но, отмечу, что только предварительная его часть – исследования – исчислялись многими миллионами долларов!

Как же мы убедили саудовцев выбрать нас? К тому моменту я уже управлял несколькими десятками людей в своем отделе, и троих моих подчиненных я послал в поездку по всей Саудовской Аравии. Они должны были посетить каждый населенный пункт, где существовала хоть какая-нибудь электросистема, побывать везде, где вырабатывалась электроэнергия. Двое моих подчиненных до этого были добровольцами из американского Корпуса мира. Поэтому они знали, что надо делать при изучении инфраструктуры в незнакомой стране и с кем контактировать для получения необходимой информации. Так, например, они узнали, что в одном месте источником энергии служил парень, который крутил педали велосипеда, вырабатывая тем самым электричество. Это было очень забавно, – в общем, встречались интересные случаи. У меня были неоднократные встречи с саудовцами, еще до подписания контракта. Я совершил туда несколько поездок с тем, чтобы убедить саудовцев подписать контракт именно с нами.

В соответствии с нашим планом мы должны были не только воплотить проект по созданию электроэнергетических систем, но и убедить саудитов продавать свою нефть только за американские доллары. Это было крайне важно, так как еще в 1971 году президент США Ричард Никсон и секретарь Казначейства США Джон Коннелли приостановили действие «золотого стандарта».[1]1
  Джон Коннелли в начале семидесятых сказал о долларе известные слова: It’s our currency and your problem («Это наша валюта и ваши проблемы»).


[Закрыть] То есть доллар США в то время находился в достаточно рискованном положении. Поэтому торговля саудовской нефтью на американские доллары спасла бы положение американской валюты. И мы на этом должны были настаивать.

Ведущий: И продавать ее вам надо было по не очень высоким ценам…

Перкинс: Да! И это был следующий вопрос. Мы настаивали на том, чтобы цена была приемлемой для наших нефтяных компаний. Не для простых покупателей, а для нефтяных компаний.

Ведущий: То есть это Америка, а не саудиты должна была диктовать платежную политику?

Перкинс: Да, мы хотели диктовать свою политику и потому предлагали следующее: саудиты никогда не допустят повторения применения эмбарго, а мы со своей стороны защитим королевскую семью и сделаем все, чтобы она находилась у власти как можно дольше. По крайней мере до тех пор, пока короли Саудовской Аравии будут соблюдать нашу сделку. Что на самом деле мы и сделали! И вы помните, что, когда Саддам Хуссейн стал угрожать Кувейту, а затем собрался повторить тот же шаг в отношении Саудовской Аравии, мы тут же вмешались, чтобы их защитить.

Ведущий: То есть это была та самая часть сделки?

Перкинс: Совершенно верно. Часть сделки!

Ведущий: Вы имеете в виду, что если такие страны, как Иран, Ирак, Индонезия или Венесуэла, стали бы угрожать США применением нефтяного эмбарго, то Саудовская Аравия с ее колоссальными нефтяными запасами выступила бы против и заполнила бы все пробелы. То есть Саудовская Аравия стала своеобразным спасательным кругом для американской экономики?

Перкинс: По сути дела, да, так оно и было. И другие страны, члены ОПЕК, знали об этом. Поэтому они даже и не пытались объявлять какое-либо эмбарго. Потому что понимали, что если Венесуэла, например, захотела бы повысить цену на нефть, то, зная о том, что Саудовская Аравия будет против, легко бы поняла, что об этом даже не стоит и думать.

Ведущий: Эта сделка произошла после убийства короля Фейсала?

Перкинс: Я полагаю, что да.

Ведущий: Потому что король Фейсал никогда не принял бы подобные правила игры, и я думаю, именно поэтому он и был убит. Потому что это было не случайно. Единственный саудовский король, которого убили, был именно тот, который использовал нефть как оружие против США. И человек, который его убил, за две недели до этого прибыл из США! Довольно интересное стечение обстоятельств! И вокруг этой истории есть много таинственных вещей. Примерно так же, как в истории с убийством Кеннеди. Что вы думаете на этот счет, мистер Перкинс?

Король Фейсал

Перкинс: Вы знаете, я честно скажу, что не обладаю информацией насчет короля Фейсала. Это происходило вне моего поля действий. Но уверен, что он, как и многие мировые лидеры, столкнулся с выбором: играть по правилам, которые предлагает США, или же быть устраненным тем или иным путем. Я не думаю, что короля Фейсала можно было устранить с помощью распространения слухов, связанных с его любовными похождениями. Сами понимаете. Именно поэтому выбранным методом его устранения стало убийство. Что касается меня, то сделка с семьей аль-Саудов стоила мне немалых трудов.

Дело в том, что согласие на сделку должны были дать все принцы, входящие в королевский дом семьи аль-Саудов! Надо было уговорить каждого, и лично я был закреплен за одним из этих принцев. Я должен был доказать ему выгодность заключения сделки, и мне пришлось соглашаться на определенные условия. Его условием было следующее. Каждый раз, когда он приезжал в США, чтобы встретиться со мной или по другим делам, я должен был предоставлять ему женщину. Он определил, что это должна быть роскошная блондинка. Не женщина легкого поведения, а американка из добропорядочной семьи. И мне пришлось искать ему такую женщину, поскольку он не соглашался одобрять сделку до тех пор, пока не будет выполнен его каприз.

Ведущий: А он был одним из тех, кто принимал решение?

Перкинс: Он же был частью семьи! Повторюсь, по королевским правилам, вся семья должна была подписать соглашение. Я бы не сказал, что он был главным при принятии решения, но без его голоса ничего бы не свершилось.

Ведущий: А можете ли вы назвать его имя?

Перкинс: Нет. Я о нем рассказываю в своей книге, но при этом не называю его настоящего имени.

Ведущий: То есть он до сих пор у власти?

Перкинс: Да я, собственно, и не знаю… Не знаю.

Ведущий: Но он один из семьи, из верхушки?

Перкинс: Да. Из верхушки.

Ведущий: То есть согласие было крайне необходимо?

Перкинс: Да.

Ведущий: И он просил добропорядочную блондинку?

Перкинс: Это было его главным условием! К тому времени вся семья уже согласилась с условиями, мы им гарантировали, что они останутся у власти. А этот принц потребовал для себя лично дополнительно еще и это. Как небольшой персональный бонус.

Ведущий: Вы пишете об этом в своей книге. В частности, и о том, что многие ливанцы могли организовать для этой семьи все, что бы они ни пожелали (Перкинс: Да.) Так почему же они хотели этого именно от вас?

Перкинс: Возможно, это было своеобразным испытанием, как гарантией исполнения обещаний. Я не уверен. Я не знаю, что стояло за его мотивами. Знаю только одно: он поставил меня в очень неудобное положение. Потому что это было совсем неожиданно. Я же не являюсь сводником, что у нас, кстати, запрещено законом. И, тем не менее, мне пришлось выступить в этой роли. И я нашел такую женщину. Это была жена одного летчика пассажирского авиалайнера. Она знала, что у ее мужа есть любовные связи на стороне, и это ее очень расстраивало. Она жила в районе Beacon Street, в Бостоне, вполне благополучно и зажиточно. Но своих личных денег у нее не было. Все доходы контролировал муж. Получилось так, что она была заинтересована и в заработке лично для себя, и в том, чтобы одновременно отомстить мужу. Понимаете? В ответ на мое предложение она сказала, что все-таки ей надо посмотреть на этого принца, и, если он ей понравится, она согласится. Я организовал им встречу, они друг другу понравились, и женщина согласилась. Но моя компания не могла выделять мне деньги на такую статью расходов!

И мне пришлось прибегнуть к финансовым хитростям. По роду своей работы мне приходилось ходить в богатые рестораны, водить туда нужных нашей компании людей. В Бостоне было множество хороших ресторанов, я оставлял там неплохие чаевые и потому легко мог получить пустые бланки счетов от официантов. Я сам заполнял эти счета, обналичивал чеки, как и прежде, а деньги платил этой женщине за то, что она находилась рядом с принцем. Когда принц стал собираться обратно, то пожелал забрать эту замужнюю блондинку с собой. Конечно, этого я уже организовать никак не мог! Тогда-то мне и пришлось обратиться как раз-таки к тем каналам, о которых вы упомянули, то есть к ливанцам. Сейчас я уже не помню всех деталей, но мы все-таки организовали что-то для этого принца. Все же я думаю, он просто меня испытывал, проверял, как я буду действовать. И он мог себе это позволить, при его-то положении!

Ведущий: В конце концов, он дал согласие…

Перкинс: С этой страной вообще все было очень сложно. Меня, например, называли в Саудовской Аравии «неверной собакой». Называл один из министров. Можете себе представить, как это было неприятно. Погружаясь во все эти переговоры, мне в любом случае надо было как-то с ними ладить. И, конечно, пришлось испытать очень много неприятных моментов. Они всячески обзывали нас, американцев, и некоторые люди, с которыми мы напрямую контактировали, были очень грубыми, вспыльчивыми. Они обзывали нас грязными словами, как я уже сказал, «неверными собаками» и при этом высокомерно спрашивали: «А почему мы должны иметь с вами общие дела?». Но при этом, так или иначе, они общие дела с нами вели! Наверное, потому, что сделка, в немалой степени, работала и на них. Я думаю, что в моем конкретном случае принц проявил себя точно так же, как и его земляки. Он просто хотел уязвить меня хоть чем-то, чтобы немного позлить.

Ведущий: Хорошо. Я бы хотел услышать ваш комментарий по поводу одного высказывания, приведенного вами в книге. Высказывание такое: «Саудовская королевская семья обменяла национальные интересы и интересы странрегиона, в частности интересы нефтедобывающих стран, на одну лишь вещь: на поддержку Соединенными Штатами авторитарного режима и превращение пустынных земель в города европейского образца». Вы и сейчас так считаете?

Перкинс: Да. Я думаю, это типичный случай в данном контексте. Лидеры страны торговали национальными интересами и интересами своего народа, чтобы удержаться у власти. Или расширить свою власть. Повторюсь, это типичное явление, и экономические убийцы, такие как я, играли на этом. Мы знали, что лидеры уязвимы. Они заинтересованы в новых сделках, в выгодном сотрудничестве, нуждаются в защите. Это происходит везде, даже в США! Даже в собственной стране мы наблюдаем это явление. Например, президент США Барак Обама. Его тоже инструктируют, что делать, чтобы остаться у власти. Да, это происходило и в Саудовской Аравии, и в Иране, и во всем мире.

Ведущий: Тем не менее, как вы пишете в своей книге: «одно высокопоставленное лицо из США завершило переговоры с саудитами», – вероятно, это был Генри Киссинджер. И как вы продолжаете дальше: «Кто бы ни был этот посланник, его работа заключалась в том, чтобы напомнить королевской семье о давних событиях в соседнем Иране, о судьбе Мохаммеда Моссадека». То есть вы все-таки не были уверены в саудитах на сто процентов? Это был своеобразный ультиматум? Либо вы соглашаетесь, либо становитесь нашей очередной мишенью?

Перкинс: В каждом случае нашей работы у нас в арсенале был и кнут, и пряник. В случае с Саудовской Аравией «пряником» было обещание сохранить королевскую семью у власти в обмен на продажу американцам нефти по низким ценам. «Пряником» было и развитие Саудовской Аравии. Правда, развитие означало вестернизацию страны, а это влекло за собой много проблем для Саудовской Аравии, как и в большинстве мусульманских стран. Да, развитие помогает становиться стране современной, но не помогает избежать проблем, как в Мекке, Медине, в самой Саудовской Аравии. Это саудиты тоже понимали, и потому нам нужен был и «кнут», чтобы никто ничего не передумал и помнил о печальной судьбе Моссадека.

Ведущий: Чтобы не вспоминать далекое прошлое, можно напомнить еще раз то, что произошло с королем Фейсалом, когда вдруг появился какой-то сумасшедший племянник и застрелил его (Перкинс: Верно, верно.) без всякой на то причины.

Ну что ж, спасибо. Давайте завершим нашу сегодняшнюю тему и продолжим беседовать на следующей неделе. Хорошо?

Перкинс: Хорошо. Буду рад с вами встретиться. До свидания.

Ведущий: До свидания. Спасибо.