Текст книги "Пудра и мушка"

Глава XV
ЛЕДИ МАЛМЕРСТОК ВЫБИРАЕТ МУЖА

– Ты представляешь, вчера утром он мне это принес самолично, с подснежниками! Ума не приложу, где он сумел их ради меня достать! Кло! Они ведь уже давно сошли! Но он все же сумел это сделать! А какие стихи! Я милее ничего не слышала, Кло, дорогая! Он сравнивал мои глаза с зеркальной гладью лесных озер-близнецов! Правда, это прекрасно?!

Клеона дернула плечиком.

– Это не слишком оригинально, – сказала она.

– Тебе не нравится? – спросила Дженнифер разочарованно.

Клеона пожалела, что расстроила бедную Дженни.

– На самом деле очень нравится. Так ты говоришь, что мистер Жеттан сам привез стихи?

– Именно! Он оставался у нас почти целый час, говорил со мной и с моим папой. Представляешь? Он просто умолял меня, чтобы я подарила ему хотя бы один танец в среду! Это так мило с его стороны!

– Очень, – без энтузиазма согласилась Клеона.

– Никак не пойму, зачем он сделал это? – продолжала Дженнифер. – Джемми говорил мне, что он без ума от госпожи Натли. Кло, она, действительно, такая красивая?

– Я не знаю. Наверное, да.

– Филипп учит меня говорить по-французски. Это так тяжело, он смеется над моим акцентом. А ты говоришь по-французски, Кло?

– Немного. Но я не сомневаюсь, что мой акцент также развеселил бы его.

– Я так не думаю! Я спросила его, считает ли он тебя красивой, и ты знаешь, что он мне ответил?

– Дженни, но нельзя же спрашивать такие вещи!

– Что ты! Его это ничуть не смутило. Ни капельки! Он просто рассмеялся, он все время смеется. Ты представляешь, Кло! И он ответил, что, наверное, так думают абсолютно все. Разве это не дерзко?

– Очень, – ответила Клеона. Дженнифер придвинулась к подруге.

– Клеона, хочешь я открою тебе один секрет? На лице Клеоны появилась горькая усмешка.

– Секрет? Какой секрет? – поинтересовалась она.

– Кло, у тебя такой напряженный вид! Я наверняка знаю, что Джеймс в тебя влюблен!

Клеона мгновенно расслабилась и с облегчением рассмеялась.

– Не вижу в этом ничего смешного, – обиженно сказала подруга.

– Дорогая, прости меня, но я не это имела в виду. Я, конечно, знала, что Джеймс увлечен мною.

– Неужели? Ой, как интересно! И ты собираешься за него замуж? – голос Дженнифер дрожал от волнения.

– Дженни, ты задаешь ужасные вопросы! Нет, не собираюсь.

– Кло, но он же любит тебя! Разве он тебе не нравится?

– Дело не в этом. Джеймс только думает, что любит меня. Он еще очень молод. Я… Расскажи лучше мне про свой наряд, дорогая!

– Для бала? – Дженнифер снова оживилась. – На мне будет белое шелковое…

– Сэр Дерик Брендерби! Дженнифер запнулась на полуслове. Вошел высокий кривоногий мужчина.

– Милая госпожа Клеона! Рад, что застал вас дома! Целую ручки!

Клеона с улыбкой поспешила убрать руки от слишком назойливого поцелуя своего поклонника.

– Сэр Дерик, познакомьтесь, это госпожа Дженнифер Винтон.

Кажется, Брендерби заметил ее только после этих слов. Он поклонился, в ответ Дженни присела в реверансе и спряталась за спиной подруги.

Сэр Дерик уселся на стул.

– Госпожа Клеона, вы ни за что не догадаетесь о причине, что привела меня к вам.

– Чтобы увидеть меня? – с хитрым видом осведомилась Клеона.

– Эта причина существует всегда! Но сегодня есть еще один повод.

– По-моему, сэр, и первого повода было бы вполне достаточно, – ответила она, опустив глаза.

– Это самый прекрасный повод. Но другой также касается вас.

– О-ля-ля! Сэр, вы меня уже заинтриговали! Не тяните!

– Я готов встать перед вами на колени и просить, чтобы вы подарили мне танец в среду!

– Я, право, затрудняюсь вам что-либо сказать! – Клеона покачала головой. – Боюсь, что все танцы уже обещаны.

– О, не говорите так, моя дорогая! Все, кроме одного!

– Но я, право, сомневаюсь! Ничего не могу вам обещать.

– Но вы оставите мне надежду?

– Не могу лишить вас ее, – сказала Клеона. – Может быть, Дженнифер согласится танцевать с вами.

Сэр Дерик, скрывая огорчение, поклонился Дженнифер.

– Я могу надеяться, что вы меня осчастливите?

– Спасибо, сэр, – заикаясь, ответила она. – Если вам это доставит удовольствие.

Сэр Дерик отвесил поклон и забыл о ее существовании.

– Как вам идут мои розы! – вернулся он к разговору с Клеоной. – Я не смел и надеяться, что буду удостоен такой чести.

Клеона взглянула на бледно-желтые бутоны.

– Так это ваши? Я позабыла, – сказала она достаточно жестко.

– О, Клеона! Клеона подняла глаза.

– Вы забываетесь, сэр!

– Госпожа Клеона! – быстро исправился Брендерби, сглаживая свою промашку глубоким поклоном.

В эту минуту леди Малмерсток вошла в комнату, опираясь на руку мистера Жеттана.

– Филипп, вы нагоняете на себя тоску! Вы же прекрасно понимаете, что в ваших словах нет и доли правды! Ох ты, Господи! Да здесь настоящий прием. Приветствую тебя, Дженни! Дорогой сэр Дерик! Так рано? Надеюсь, вы уже знакомы с мистером Жеттаном?

Мужчины поклонились друг другу.

– Я очень рад вас видеть, леди Малмерсток, – сказал Брендерби. – Жеттан, по-моему, я вас видел вчера. Вы не играли в карты у Грегори?

– Вчера? Вчера… Нет, вчера я был с отцом у Уайтов. Мадемуазель, ваш неизменно покорный слуга! Малышка!

– Бонжур, мсье! – смущенно ответила Дженнифер.

– Мадемуазель делает огромные успехи, – сказал он.

– Успехи? – от счастья у Дженни поплыло перед глазами.

– Вне всякого сомнения! А как дела у мадемуазель?

– Прекрасно, огромное вам спасибо, сэр. Леди Малмерсток опустилась в огромное кресло.

– Я думаю, что не помешаю вам? – спросила она. – Кло, ты не видела, куда я подевала свою вышивку? – она обратилась к гостям. – Я вышиваю без узелков. Это очень утомительно, но поднимает настроение, когда видишь плоды своего творчества, не так ли?

Клеона и Брендерби бросились к столу искать потерянную вышивку. Клеона украдкой поглядывала через плечо на тетю и Филиппа.

– Тетя Салли изумительно вышивает, – сказала она. – Не верьте ей, она делает это с огромным вдохновением. Клеона принесла тете вышивку.

– Спасибо, дорогая. – Тетя тут же отложила вышивку в сторону. – Я вам сейчас расскажу один секрет. Филипп, вы его уже знаете и можете не слушать.

Филипп встал рядом с ней, облокотившись на спинку кресла.

– Благодарю за доверие, тетя!

– Ты выдаешь мой секрет!

– Хорошо! Я нем, как рыба. Но вы не можете мне запретить, чтобы я оставался глух к звучанию вашего мелодичного голоса.

– Когда я стану твоей тетей, я с тобой очень серьезно поговорю о кокетстве с пожилыми женщинами, – сурово сказала она.

Клеона захлопала в ладоши.

– Ой, тетя Салли! Вы собрались замуж за мистера Жеттана?

– По крайней мере, за одного из них. Надеюсь, что этот, – улыбнулась она Филиппу, – женится на другой. Мне он совершенно не нужен.

– Я украду вас прямо на пороге церкви! – воскликнул Филипп.

Холодок пробежал по спине Клеоны. Она механически поздравила тетю. Как сквозь туманную пелену она слышала голоса Дженнифер и Брендерби. Они наперебой интересовались, на ком собрался жениться Филипп: уж не на Энн Натли, ведь она премиленькая. Когда Филипп, наконец, подошел к Клеоне, она уже взяла себя в руки, напропалую любезничая с сэром Дериком. Она едко парировала все колкости Филиппа, смеялась комплиментам сэра Дерика. Тогда Филипп переключился на разговор с Дженнифер. Но за ним следили демонстративно безразличные, рассерженные и ревнивые голубые глаза.

Гости ушли, и Клеона почувствовала, как жар охватил все ее лицо. Леди Малмерсток внимательно посмотрела на нее.

– Любовь моя, тебе жарко, открой окно!

Клеона прижалась щекой к прохладному оконному стеклу.

– Как застенчива эта крошка! – заметила тетя Салли.

– Дженни? О да, конечно. Даже чересчур!

– Я надеялась, что сэр Дерик уделит ей больше внимания.

– Но у него ведь не было такой возможности, не так ли?

По-моему, Дженни была очень занята.

Тетя улыбнулась, впрочем, эту улыбку Клеона не заметила.

– Ладно, любовь моя, оставим эту тему. Так кто же: Филипп или сэр Дерик? Клеона вздрогнула.

– Что вы подразумеваете, тетя?

– Кому ты будешь дарить свою улыбку? Ты даешь надежду обоим. Я не имею в виду Джеймса. Он ведь еще совсем ребенок.

– Но, тетя, я вас очень прошу, пожалуйста…

– Не нравится мне этот сэр Дерик… Да! Абсолютно не нравится. Он невоспитан. Иначе он уделил бы хоть толику внимания мне и Дженни. Так за кого ты пойдешь замуж, дорогая?

– Ни за кого!

– Но, Клеона, душечка! – Тетя Салли удивленно уставилась на девушку. – Зачем тогда морочить голову им обоим? Послушай моего совета! Выбирай Дерика!

Клеона нервно засмеялась.

– Но вы только что говорили, что он вам не нравится.

– Именно. Но это решительно не означает, что он будет тебе плохим мужем. Скорее наоборот. Он не будет тебе ни в чем перечить или все время надоедать своим присутствием.

– Именно поэтому он мне тоже не нравится.

– Тогда остается Филипп?

– Вот уж за кого я точно не пойду!

– Не горячись, дорогая!

Вид у Клеоны был жалобный и безутешный, она расплакалась и выбежала из комнаты.

Леди Малмерсток расслабилась на мягких подушках кресла и закрыла глаза.

– Что ж, Филипп, у тебя, дорогой мой, еще не все потеряно, – пробормотала она себе под нос и собралась отойти ко сну, но не прошло и пяти минут, как в комнате возник сэр Моррис.

Леди встрепенулась и принялась поправлять парик.

– Моррис, вечно вы застаете женщин врасплох! – недовольно пробурчала она. – Члены вашей семьи все утро мелькают в моем доме. Что у вас стряслось?

Моррис для начала поцеловал даме ручку.

– Спешу поздравить вас, Салли! Я только что видел Тома. Если женщины могут скалить зубы, то именно это и произошло с леди Малмерсток.

– Спасибо, Моррис. А каким он вам показался?

– Совершенно спятившим, – ответил сэр Моррис. – Он нес полный бред, словно влюбленный юнец. Вряд ли я видел в своей жизни более расчувствовавшегося мужчину.

– Как это мило, – заметила мимоходом Салли. – Какая же причина привела вас ко мне?

Сэр Моррис подошел к камину и стал у огня.

– Клеона, Салли.

– А в чем дело?

– Если мне кто и может помочь, так это только вы, – начал он.

Леди в ужасе воздела к небу руки.

– Нет, Моррис, никогда! Вы слишком стары для нее!

– Вы невозможная женщина! – он заулыбался. – Я хотел спросить, волнует ли ее Филипп хоть капельку?

– Вот-вот, – женщина подняла палец, – я сама пыталась получить от нее ответ на этот вопрос.

– Что же она говорит?

– Она говорит, что никогда не выйдет за него. Сэр Моррис вопросительно посмотрел на свою мудрую собеседницу.

– Не пойму, что на нее нашло? Я думал… Она больше ничего не говорила?

– Ни единого слова. Разревелась и убежала. Лицо сэра Морриса немного просветлело.

– Но ведь это хороший признак?

– Очень хороший, но…

– Говорите же, Салли! Не томите!

– Вы выглядите очень обеспокоенным.

– Естественно, я очень обеспокоен! Я знаю, что Филипп по уши влюблен в Клеону. А она…

– А она, – завершила начатую им фразу Салли, – видит только доказательства обратного. Известно, что Филипп влюблен в Энн Натли; у него были романы во Франции. Я сама видела, как он любезничал с крошкой Дженнифер. И много чего еще.

– Но ведь это все ровным счетом ничего не значит! И вы сами это прекрасно понимаете!

– Какое имеет значение, что я понимаю, а что нет? Важно, что понимает Клеона. но солнце спряталось за тучки и…

– Но если Филипп сумеет ей доказать…

– Ха! – ответила леди, прищелкнув пальцами. – Ха!

– Вы полагаете, она не поверит ему?

– Может, и поверит. Но ни за что не раскроет своих чувств.

– Но ведь это бессмысленно! Это…

– Конечно, дорогой мой. Все девушки непредсказуемы.

– Салли, надо же что-то предпринять!

– Оставьте их в покое, – отмахнулась она. – Постороннее вмешательство не принесет ничего хорошего. Филипп должен сам доиграть свою игру.

– Он это и собирается сделать, но не уверен, любит она его или нет.

– Можете передать ему от меня, что у него есть шанс, но он должен им воспользоваться очень осторожно. А теперь я собираюсь вздремнуть, Моррис! До свидания!

Глава XVI
В КОТОРОЙ ГОСПОЖА КЛЕОНА ПОНИМАЕТ ЧТО КОЛИЧЕСТВО НЕ ПРИНОСИТ ОСОБОЙ РАДОСТИ В ЛЮБВИ

В среду, когда Филипп появился на пороге бального зала в доме леди Деринг, леди Малмерсток была уже там. Клеона танцевала с сэром Дериком; Дженнифер же сидела рядом с леди. У нее был взгляд затравленного зверька. Филипп, насколько ему позволял этикет, постарался побыстрее подойти к ней.

Леди Малмерсток приветствовала его.

– Добрый вечер, Филипп! Вы не забыли захватить отца?

– Он предпочел отправиться к Уайтам вместе с Томом. Дженни, вы будете со мной танцевать? Помните, вы же обещали!

Дженнифер подняла на него испуганные глаза.

– Я не знаю… Боюсь, что у меня не получится. Я… так мало танцевала, сэр.

– Не говорите мне, что ваши прелестные ножки не могут танцевать, дорогая моя!

Дженнифер посмотрела на свои ножки.

– Вы очень любезны, Филипп, но… вы уверены, что вам доставит удовольствие этот танец?

Филипп галантно предложил ей свою руку.

– Я вижу, что у вас сегодня весьма игривое настроение, Дженни, – заметил он. Дженнифер поднялась.

– Хорошо, я обязательно… но… Ой! Я сильно нервничаю! Вы, верно, так умело танцуете?

– Я бы этого не сказал, по постараюсь быть вам достойным партнером. Давайте же попробуем!

Клеона наблюдала за ними с другой стороны зала, хотя и старалась не смотреть в их сторону. Она видела, как Филипп, наконец, проводил Дженни к стулу и сам присел рядом, чтобы развлекать ее. Потом он остановил проходящего мимо друга и представил того Дженнифер. Затем он подошел к группе мужчин и опять вернулся к Дженнифер, приведя с собой еще нескольких своих друзей. Клеону охватила непонятная обида. Почему Филипп проявлял о Дженни такую заботу? Почему он был с ней так предупредителен и внимателен? Хотя она и осознавала, что ведет себя дурно, но все же была очень рассержена. От Дженнифер Филипп вскоре направился к Энн Натли. Голос сэра Дерика вернул Клеону к реальности.

– Видите, к кому он пошел! Уверяю вас, Филипп Жеттан не упустит ни одной смазливой мордашки на своем пути! Вы только посмотрите на них!

Клеона уже и без того несколько минут непрестанно наблюдала за ними, а от замечания своего кавалера еще сильнее стиснула зубы.

– Мистер Жеттан галантен, – сказала она.

– Он, в самом деле, галантен, как француз. Смотрите, как госпожа Энн довольна. Я думаю, что Жеттан пользуется большой популярностью у парижанок.

Клеона тут же вспомнила о дуэли Филиппа «по поводу доброго имени одной француженки».

– Очень похоже, – сказала она без видимого беспокойства. – Он, безусловно, очень мил.

– Вы в самом деле так думаете? Ах, теперь он, кажется, направляется к нам! Очевидно, что милая Энн не удовлетворила его… К вашим услугам, сэр!

Филипп улыбнулся и поклонился.

– Мадемуазель, я могу надеяться на танец с вами? – спросил он.

Для Клеоны было самым главным не подать вида, что его приглашение имеет для нее какое-либо значение.

– Я бы с радостью, но только что присела, потому что устала.

– Я знаю здесь одну уютную и прохладную комнату, – быстро вмешался Брендерби. – Разрешите же мне проводить вас туда, мое сокровище'

– Я вам признательна, но не пойду. Вот если бы мне сейчас принесли лимонада, – добавила она жалобно и посмотрела на Филиппа.

Тот не успел отреагировать на ее просьбу, как сэр Дерик поклонился.

– Уже лечу!

– Я вам так благодарна, сэр! – получилось все не так, как она хотела. – Итак, мистер Жеттан, вы до сих пор не уехали в Париж?

Филипп занял опустевшее место.

– Пока нет, мадемуазель. Но нынче вечером я непременно решу, уеду или останусь. – Его голос был достаточно серьезен.

– Неужели? Как это романтично!

– Не думаю! Ответьте мне только на один простой вопрос, Клеона: вы выйдете за меня замуж?

Клеона от неожиданности оцепенела. Ее охватила внезапная ярость. Как только посмел Филипп подойти к ней после кокетничанья с Энн! Она в ярости смотрела на него, но он был спокоен. Может, это его очередная насмешка в ее адрес? Она собрала все силы и предельно спокойно ответила.

– Едва ли можно предположить, что вы говорите это серьезно, сэр!

– Я говорю это более серьезно, чем когда-либо, Клеона. Мы уже довольно насолили друг другу.

Его слова пронзили ее насквозь. Перед ней был тот же самый Филипп из Литтл Фитлдина. Но Клеона поспешила уверить себя, что ошибается.

– «Насолили»? Я вас не понимаю, сэр!

– Да? Клеона, когда же, наконец, вы будете со мной искренни?

– А вы когда-нибудь были со мной искренни, мистер Жеттан? – сказала она довольно резким тоном.

– Да. До отъезда я говорил вам правду. Когда вернулся – нет. Я просто хотел убедиться, чего же вы все-таки хотите: меня или мое притворство. Я снова говорю вам правду: я люблю вас и очень хочу, чтобы вы стали моей женой.

– Вы утверждаете, что любите меня, – Клеона теребила веером складки своего платья. – Тогда, может быть, вы будете со мной до конца честным, сэр. Признайтесь, скольким вы говорили эти слова?

– Кроме вас – никому.

Голубые глаза возмущенно вспыхнули.

– А как же ваши дамы в парижском обществе, мистер Жеттан? Вы даже дрались на дуэли с мужем одной из них! Соизвольте объясниться.

Филипп помолчал, насупился.

– Значит слухи об этой глупой выходке достигли и вас, Клеона?

Она рассмеялась, стиснув зубы.

– О, сэр, действительно, какая жалость, что эти слухи не обошли меня стороной, не так ли?

– Мне очень жаль, Клеона, что вы придаете такое значение слухам.

– Значит, это все россказни? – В ее голосе слышалась затаенная надежда.

– Я скажу вам правду: маркиз де Фоли-Мартен счел себя оскорбленным, но у него не было на то оснований.

– Но, вероятно, у него все же были какие-то причины, сэр?

– Вероятно. Если можно считать причиной то, что я просто ухаживал за его женой.

– Да? – Клеона говорила нарочито спокойно и язвительно. – Вы всего лишь ухаживали за мадам. Я не сомневаюсь, что она прелестна.

– Очень, – несколько уязвленно ответил Филипп.

– Как и мадемуазель де Маршеран, о которой я наслышана, или Энн Натли? А может быть, как наша крошка Дженнифер?

Филипп переступил с ноги на ногу.

– Клеона, я надеюсь, что хотя бы к Дженни вы меня не ревнуете? – взмолился он.

Она резко поднялась со стула.

– Я ревную? С какой стати? Вы для меня никто, мистер Жеттан! Признаюсь, я вас когда-то… вы мне когда-то казались симпатичны. Но с тех пор вы изменились. Вы ведь не станете отрицать, что влюблялись во множество красивых женщин с тех пор, как уехали из дома? Я вас в этом не виню. Вы вольны делать все, что вам вздумается. Но я вам не прощу того, что у вас хватило дерзости подойти ко мне с подобным предложением! Хотя за все время вашего пребывания в Англии я сумела понять, что значу для вас ничуть не больше, чем Энн Натли или Жюли де Маршеран. «Для этой жемчужины, что дрожит в ее трепетном ушке»! Очень мило, сэр. Теперь вы снова увлечены мной! Но я не считаю ваше предложение таким уж лестным, мистер Жеттан!

Филипп смертельно побледнел, его не спасала даже пудра.

– Клеона, вы ошибаетесь! Я не могу отрицать, что безобидно флиртовал с названными вами леди. Но ведь это модно… Вы сами меня к этому призывали. У меня никогда не было ничего серьезного ни с одной из этих женщин. Я клянусь вам!

– Наверное, вы клялись в этом и маркизу де Фоли-Мартену?

– После дуэли он умолял меня сказать ему правду.

– Он вам поверил?

– Нет, – Филипп прикусил губу.

– Нет? Тогда будьте любезны сказать мне, сэр, как же вы хотите, чтобы я поверила тому, чему не поверил маркиз де Фоли-Мартен?

Филипп пристально посмотрел в ее глаза.

– Я даю слово, Клеона.

Она хотела верить, но продолжала сопротивляться.

– Вы пытаетесь убедить меня, что у вас ничего не было ни с одной из этих женщин, сэр? Филипп опять замолчал.

– Вы хотите испортить мою репутацию, – голос Клеоны дрожал. – Вы ухаживали за доброй дюжиной женщин! Я не удивлюсь, если узнаю, что вы целовались с ними! А теперь вы того же самого хотите от меня: извините, сэр, но я не настолько испорчена!

Филипп выпрямился и как будто окаменел.

– Мне очень жаль, что мое предложение вы воспринимаете как оскорбление, Клеона.

Она было потянулась к нему, но тут же опомнилась. Неужели он не понимает, что она хотела сейчас только одного: чтобы он сломил ее сопротивление? Неужели он не в состоянии прекратить оправдываться и, невзирая на окружающих, просто прижать ее к своей груди!

– Хорошо, спешу освободить вас от своего назойливого присутствия. Всегда к вашим услугам, мадемуазель.

Филипп низко поклонился, резко повернулся и зашагал прочь, оставив Клеону в состоянии полной прострации.

Веер выскользнул из ее рук на пол. Он ушел! Ушел, ничего не поняв, а от него требовалось всего лишь проявить решительность, власть. Он покинул ее и совсем не оставил надежды. Несколько минут он был тем Филиппом, которого она любила. В глазах Клеоны заблестели слезы. Почему же она вела себя так вызывающе? Как она посмела отпустить его? Теперь она знала совершенно точно, не лукавя с собой: она его всегда любила и никогда не сможет полюбить кого бы то ни было другого. Теперь он ушел, а завтра уедет в Париж. Что будет с ней дальше, ничуть ее не волновало, раз уж она навсегда его потеряла. Внезапно, словно из воздуха, возник Джеймс Винтон. Клеона машинально приветствовала его и снова погрузилась в мрачные мысли. Она слышала голос Джеймса, но не понимала, о чем он говорит. Это напоминало ей бессмысленный шум листьев, пытающихся покинуть насиженное место под порывами ветра. Голос звучал робко, но упрямо, он вызывал досаду и раздражение. Потом она стала различать Отдельные слова.

– Клеона, только не говорите нет! Скажите да! О, вы только скажите да!

Как все это не к месту! Она нетерпеливо обернулась к Джеймсу.

– Ну, да, да! Что случилось?

Хотя Джеймс усердно пыхтел над своим тщательно обдуманным предложением руки и сердца, его мало смутил отказ. У него был вид до глубины души оскорбленного юноши.

– Мне совершенно очевидно, что вы не слышали ни одного моего слова, Клеона! – ответил он.

– Но ведь я сказала да, Джеймс! Вы говорили так красноречиво, что я сразу не смогла все взять в толк! Джеймс поклонился.

– Позвольте откланяться. Я предлагал вам руку и сердце. При этих словах он удалился с видом обиженной добродетели.

Клеона залилась истерическим смехом. Подошел сэр Дерик.

– Вас что-то рассмешило, дорогая? Могу я разделить ваше веселье?

Клеона быстро пришла в себя.

– Скорее уведите меня отсюда, – взмолилась она. – Я… Меня довела эта несносная жара! Мне надо успокоиться! Эти скрипки так раздражают. Я… проводите меня в… более прохладное место!

Сэр Дерик был изумлен, но предпочел скрыть это.

– Непременно, очаровательная! Я уже говорил, что знаю здесь укромное местечко. Возьмите меня за руку; тут, правда, невыносимо душно!

Он повел ее к портьере, за которой находилось небольшое помещение для отдыха, скупо освещенное мерцанием нескольких свечей.

В это самое время Филипп присел рядом с леди Малмерсток. Он был мрачнее грозовой тучи. Леди пристально посмотрела на него.

– Итак? – поинтересовалась она. Филипп выдавил из себя жалобный смешок.

– Вот и все, меня отвергли! Похоже, что я даже не могу скрыть свои переживания,

– Это заметно, – сказала старушка. – Карты выпали неблагоприятно для вас. Но будьте мужчиной.

– Но ваша племянница не любит меня.

– Детский лепет! Не говорите глупостей. И не считайте меня дурой, Филипп!

– Мадам, все против меня! Виновата моя сомнительная репутация. Ее ответ был окончательным и бесповоротным.

– Это вам так только кажется. Не будьте столь наивны, дитя мое! Что же все-таки между вами произошло?

– Я попросил ее выйти за меня замуж. А она в ответ подробно и с удовольствием перечислила все легенды о моем пребывании в Париже.

– И вы, безусловно, все отрицали?

– Нет, не все. Это было бы глупо! Во всем есть толика правды.

Леди Малмерсток в задумчивости откинулась назад.

– Да убереги меня Господь от этих молодых людей! Вы ей признались?

– Частично. Я старался быть совершенно откровенным с ней.

– Боже мой, Филипп! Быть откровенным с женщиной? Тогда уповайте разве что на милость Божью! Вы не требовали от нее, чтобы она выслушала вас?

– Но как я мог?.. Она…

– Значит, не требовали. Ушли в кусты, когда она понадеялась на вас. Ставлю свое лучшее колье против чего угодно, что она мечтала, чтобы вы были более настойчивы. Теперь бедняжка загнана в угол. Поделом и ей, и вам.

– Но, леди Малмерсток…

– Я не буду утверждать, что жалею ее, – продолжала леди. – Конечно, она полная дуреха, как и все девушки в ее возрасте. Женщины моего возраста никогда не роются в прошлом мужчины: мы, слава Богу, научились быть мудрее. Клеона наслушалась, что вы флиртовали с дюжиной других женщин. Но, поверьте мне, отнюдь не это ее огорчает!

– Но она… Она говорила мне…

– Ради всего святого, только не пересказывайте мне ее слов, Филипп! Какое значение могут иметь ее слова?

– Я же пытался объяснить! Клеона сказала…

– Она могла говорить, о чем угодно, только не о том, что думает. Неужели вы этого до сих пор не поняли? – с горечью спросила женщина.

– Да, но…

– И бросьте говорить по-французски, дитя мое, я этого на дух не переношу! Пора бы вам знать, что никакая женщина никогда не станет говорить о том, о чем она на самом деле думает, мужчине, которого она любит.

– Я вас умоляю, не надо продолжать, леди Малмерсток! Вы не хотите дослушать меня! Клеона просто презирает меня за все эти интриги! Она очень рассержена!

– Естественно, дорогой. А что же вы еще ожидали? Филипп беспомощно схватился за голову.

– Но вы только что говорили, что для нее это не так много значит!

– Я так не говорила! Как можно путать две совершенно разные вещи?

– Не разные, а напротив, две несопоставимые вещи! Я ведь в жизни не делал ничего подобного!

– Но вы же мужчина! Нам не даны ваши привилегии! Я попытаюсь вам это объяснить! – Леди распахнула свой веер и принялась им обмахиваться. – Почему женщина может держать в голове сотни взаимоисключающих мыслей?

– Я не могу этого понять! Это невозможно! Неужели жен-шины мыслят столь непоследовательно?

– У большинства дело обстоит именно так. У женщин мысли скачут безо всякой последовательности.

– Как это скачут? – Филипп был явно ошарашен.

– Просто скачут. С одной на другую. Вы последовательно приходите к тому или иному умозаключению. Женщины мыслят иначе. Клеона не может объяснить, почему она думает о вас то хорошо, то плохо.

– Да, но если она взвесит все аргументы за и против, то поймет, как глупо…

– Если она сделает что?

– Проанализирует. Я имел в виду аргументы.

– Вы сумасшедший, – уверенно заявила леди Малмерсток. – Женщины никогда ничего не взвешивают. В лучшем случае, им это только кажется. Взвешивают мужчины, это их удел. Если бы у Клеоны были мужские мозги, неужели вы смогли бы влюбиться в нее? Конечно же, нет! Вы бы не смогли смириться с этим. И не надо мне перечить!

– Но я не чувствую… Леди прыснула.

– Филипп, вы совершенно не хотите понять Кло, думая, что она такая же, как и вы: может сама о себе заботиться, не нуждается в хозяине.

– Нет…

– Я про то и говорю. Господи, до чего же ты слеп! Если вы считаете, что вам не нужно будет взять на себя все бремя забот о Клеоне, не думать за нее, не оберегать ее от других и самой себя, то вы никогда не сможете ее любить. Не стройте из себя дурака!

Филипп попытался рассмеяться.

– Вы кладезь премудрости, леди Салли!

– Пора бы уж, в мои-то годы. У меня есть опыт, и я никогда не оставалась в дураках.

– Тогда научите меня, что делать?

Леди Малмерсток кокетливо погрозила ему пальцем.

– Возьмите ее и встряхните. Скажите, что не потерпите более никаких насмешек. Еще скажите, что она маленькая дурочка и при этом обязательно поцелуйте. Если станет протестовать, продолжайте ее целовать. Боже, что я несу!

– Я вас понял, леди Салли. Но разве можно поцеловать ее, когда она холодна, как лед, и неприступна?

– А почему она так холодна? Отвечайте же!

– Потому, что она видит во мне только элегантного обольстителя!

– Глупости. Это все от того, что вы ведете себя с ней слишком вежливо и позволяете ей вам противоречить. Да простит Господь мои дерзкие слова, но всем женщинам вежливое и обходительное обращение приятно, когда оно исходит от безразличного для них человека, но оно недопустимо для того, кого они любят! Тем более Клеона! Им нравится, чтобы от их возлюбленного исходила даже грубая откровенность в проявлении своих чувств!

– Грубость?

– Не понимайте меня слишком буквально. Они хотят, чтобы чувства к ним были для вас превыше всего. Но стоит им оказаться у вас в руках, им подавай нежность! Не удивляйтесь. Им нравится ощущение беспомощности в руках любимого мужчины. Они любят подчиняться власти. По крайней мере, большинство. Но когда вы будете обращаться с Кло, словно она сделана из тончайшего фарфора, она никогда не поверит, что вы мужчина, который сходит по ней с ума.

– Она не может так думать! Она…

– Она может этого не осознавать, но, поверьте, что это так. Не пренебрегайте моими советами и настаивайте на своем, Филипп. Не будьте размазней!

– Вы все говорите правильно, но она же не любит меня!

– Отстаньте, молодой человек! – сказала леди. – Вы начинаете меня утомлять! Делайте, что хотите, но не обижайтесь на меня, если все пойдет кувырком. Вы сейчас довели Кло до крайности, и она способна на любые глупости. Я предупредила вас. Ах, вот идет Джеймс! Посмотрите, у него вид обиженного медвежонка! Джеймс, душечка, я позабыла свой платок в соседней комнате. Вы не будете столь любезны сходить за ним? Это там, за занавеской. Что, вы смущены? Это был всего лишь старый плут Фозеринхем; Филипп, вы непременно известите об этом своего дядю!

Филипп поднялся и облегченно рассмеялся.

– И он укажет вам ваше место, миледи?

– Нет, – со вздохом ответила леди Малмерсток. – Жаль, но я вышла из того возраста, когда забавляют такие пустяки. Впрочем, я всегда стремилась их избегать, хотя при этом сохраняла свою неординарность. Оставьте меня оба!

Филипп взял Джеймса за руку.

– Мы оба уволены! Пошли, Джемми, разыщем ее платок и вернем даме улыбку.

За портьерой Клеона и сэр Дерик играли в кости. Это выглядело весьма необычно. Она успела проиграть розу. что была приколота у нее на груди, а Брендерби пытался отыграть заколку. Он был крайне сосредоточен и бросал кубик с исключительно серьезным видом. Однако у него оставалась роза, которую он безуспешно пытался прикрепить к ее медальону. Она то и дело выскальзывала и в который раз оказывалась на полу. Была очередь Клеоны. Кости высыпались из стаканчика.

– Медальон мой! – она наклонилась, чтобы поднять его. Брендерби был удивлен ее невниманием. Он встал на колени, незаметно отстегнул медальон и положил его туда, где Клеона надеялась его найти. Он сделал вид, что взял его, поднялся и было протянул ей. Девушка потребовала, чтобы партнер немедленно отдал ей медальон. Это возбудило в нем любопытство. Он не торопился выпускать медальон из рук.