Текст книги "Истинная любовь"

Однако по каким бы причинам она ни приезжала на остров, Джаред не собирался ее выдавать.

– Это пекарня, – сказал он, останавливаясь на следующем светофоре. – Здесь готовят и свадебные торты.

– Ну да, а Тоби выращивает цветы. Я собираюсь поговорить с моей подругой Иззи. Наверное, я не останусь на острове. Дело в том…

Джаред ожидал, что Аликс продолжит фразу, но она промолчала.

«Прекрасно! – хмуро заключил он про себя. – Стоит ей уехать, и все обозлятся на меня. Дед убежден, что она сумеет пролить свет на то, что случилось с его дорогой, давно потерянной Валентиной. Кен хочет, чтобы его дочь подготовила солидное портфолио. Виктория рассчитывает, что пока дочь здесь, она сможет приехать и поискать дневники тети Адди. Разумеется, Калеб знает, где лежат тетради, и мог бы открыть ей эту тайну, но это было бы слишком просто. Вдобавок Лекси устроит мне выволочку за то, что я спугнул Аликс, и даже Тоби, наверное, расстроится. К тому же вся моя родня на острове станет утверждать, будто я выжил девчонку, потому что захотел вернуть себе дом. Словом, с какой стороны ни посмотри, если Аликс уедет с Нантакета раньше времени, добра не жди».

Аликс смотрела в окно, пока машина петляла по улицам городка, минуя две кольцевых развязки в английском стиле, одна из которых представляла собой так называемую карусель. Ее поражала вежливость автомобилистов. Джаред неизменно притормаживал у перекрестка, чтобы пропустить вперед машины, выезжавшие из боковых улочек, и водители приветливо махали ему в знак признательности. Он останавливался, уступая дорогу пешеходам, и те также благодарили его жестами. Все кругом – будь то автомобилисты, велосипедисты или переходившие дорогу люди – вели себя вежливо и доброжелательно.

Джаред втиснул пикап на стоянку возле хорошенького домика с большой вывеской в виде пончика. «Даунифлейк» – гласила надпись над дверью.

– Почему кафе так называется? – спросила Аликс.

– Понятия не имею, – признался Джаред. – Спросите Сью.

Он распахнул дверь, пропуская свою спутницу вперед, и они вошли в уютный зал, который сразу понравился Аликс. Она впервые поняла, что значит вырасти на острове. Джаред знал здесь всех и каждого – и официантов, и сидевших за столиками посетителей.

– Садитесь, где вам больше нравится, – предложила симпатичная женщина с меню в руках.

– Спасибо, Сью, – отозвался Джаред, направляясь к столику слева, около окна. Он остановился поздороваться с компанией мужчин, сидевших за большим круглым столом, и, перекинувшись с ними парой фраз об оленях, лодках и рыбе, занял место напротив Аликс.

– Простите, что бросил вас одну, меня долго не было на острове, вот и приходится наверстывать. Привет, Шерон, – обратился он к привлекательной высокой и стройной официантке.

– Ты вернулся вчера вечером? – спросила она с прелестным ирландским акцентом.

Вручив Аликс меню, девушка налила Джареду кофе. Потом, получив согласие Аликс, наполнила и ее чашку. Когда официантка ушла, Аликс раскрыла меню.

– Что здесь вкуснее всего?

– Все вкусно.

– Я, пожалуй, возьму блинчики с черникой и пару пончиков. – Джаред повернулся, кивнул Шерон, и когда та подошла, Аликс сделала заказ. Монтгомери же промолчал. – Вы ничего не заказали? – удивилась Аликс, провожая глазами официантку.

– Я всегда прошу одно и то же, мне просто приносят мой обычный завтрак.

– Не могу представить, что значит жить в маленьком городке, где даже не нужно делать заказ в ресторане, поскольку все уже знают ваши вкусы.

Джаред бросил взгляд в окно.

– В Нью-Йорке на меня иногда нападает такая острая тоска по дому, что нет сил терпеть.

– И что вы тогда делаете?

– Если обстоятельства позволяют, сажусь в самолет и возвращаюсь домой. Здесь всегда была тетя Адди, вечно чем-то занятая, и еще… – Джаред внезапно осекся. Он едва не упомянул о своем деде. Странно, ведь эта тема всегда оставалась для него запретной. И ни разу в жизни он не нарушил табу.

Но Аликс, похоже, читала его мысли.

– Иззи говорила, что на Нантакете полным-полно привидений. Вам они не встречались? Может быть, в Кингсли-Хаусе водятся ду2хи?

– Почему вы спрашиваете?

Аликс заметила, что Джаред отвечал уклончиво.

– В доме происходят странные вещи. Со стола падают картины, из каминной трубы сыплется сажа и всякое такое. Сегодня утром я никак не могла решить, какую рубашку надеть, голубую или персиковую, и воротничок голубой блузки вдруг шевельнулся.

Джаред знал, что любимый цвет Калеба – голубой.

– Это старый дом, полный сквозняков. Вы слышали, как скрипят половицы?

Он упорно не желал отвечать на откровенные вопросы Аликс.

– Нет, но однажды я почувствовала, как кто-то поцеловал меня в щеку.

Джаред не улыбнулся.

– Вы испугались?

– Вовсе нет. Это было даже довольно приятно. – Аликс хотела добавить что-то еще, но к столику подошла пожилая пара, чтобы поздороваться и высказать слова соболезнования в связи с кончиной Адди. Аликс пила кофе, наблюдая, как Джаред разговаривает. Клочковатая седеющая борода и длинные волосы старили его. Он выглядел усталым. Аликс следила за его карьерой и знала, что он великий труженик. Подчас возникало ощущение, что каждый американец из тех, кто мог себе это позволить, желал обзавестись домом по проекту Джареда Монтгомери. О нем было написано по крайней мере четыре книги, и еще множество включало фотографии его работ. Ими пестрела и половина журналов, заполнявших прилавки. Аликс нередко задумывалась, спит ли когда-нибудь великий Монтгомери. Откуда у него столько сил?

Странной казалась мысль о том, что у него могут быть личная жизнь, друзья, семья. Судьба наградила его редким талантом. Вначале он собирался остаться на острове, но потом передумал, и Аликс догадывалась, что Джаред хотел избавиться от нее, избежать вопросов назойливой студентки.

Когда пожилая пара ушла, он вернулся к своему кофе.

– Спасибо за цветы, – сказала Аликс. – Было очень любезно с вашей стороны.

– Мне не следовало лгать вам. Простите.

– Нет, вы правильно поступили. Будь вы со мной откровенны, я замучила бы вас вопросами. Вам не обязательно покидать Нантакет. Обещаю, что не стану вас беспокоить. – Аликс говорила это и раньше, но теперь в ее голосе не было ни обиды, ни возмущения. – Я обязуюсь не расспрашивать вас об архитектуре и не интересоваться, где вы черпаете свои идеи. Я даже не заикнусь о вашем клондайкском проекте. Пока вы на Нантакете. Здесь для меня вы будете мистером Кингсли, а не знаменитым Джаредом Монтгомери. Но… – По ее лицу скользнула улыбка. – За пределами острова наш уговор теряет силу. Согласны?

Джаред скупо улыбнулся, не зная, что ответить. Утром он пришел в Кингсли-Хаус пораньше, чтобы еще раз взглянуть на созданный Аликс макет часовни. Его компаньон Тим прислал новое сообщение, напоминая, что проект дома в Калифорнии нужен ему срочно. Чета кинозвезд желала, чтобы их усадьбу проектировал Джаред Монтгомери лично, и никто иной.

Утром Джареду пришла в голову мысль убедить звездную пару построить что-нибудь по проекту Александры Мэдсен. Он мог бы рассказать им об отце Аликс, который научил его всему. Расписать в красках, какое блестящее будущее ожидает девушку и сколь дальновидно поступят они, став ее первыми заказчиками. Уединенная часовня, затерянная на их обширных землях, – это как раз то, что надо.

Договорившись о заказе для Аликс, он хотя бы отчасти отблагодарит Кена за все, что тот для него в свое время сделал.

– Заметано.

– Как вы сказали?

Джаред не заметил, что заговорил вслух.

– Ваше предложение на редкость великодушно. Помню, в университетские годы я был очень жаден до знаний. – «В перерывах между попойками и загулами», – добавил он мысленно. Вдали от дома, в окружении длинноногих девушек из колледжа… Половина его работ была выполнена за три часа до сдачи.

Джаред весело улыбнулся. Теперь оставалось лишь устроить так, чтобы Аликс показала ему свой макет, а уж он сумеет изобразить удивление. Ему не хотелось, чтобы девушка решила, будто он за ней шпионит, или догадалась, что в ее судьбе принимает участие бесплотный дух.

Шерон принесла заказ. Она поставила перед Джаредом омлет со шпинатом, беконом и сыром и румяный клюквенный кекс. Аликс получила свои блинчики с обилием черники и пару пончиков, покрытых шоколадной глазурью.

Начав есть, Джаред подумал, что должен убедить Аликс не покидать остров. Нужна веская причина, чтобы она осталась.

– А знаете, свадьбы на Нантакете – дело доходное. Они приносят жителям миллионы. Я не слишком хорошо разбираюсь в этих делах, но, уверен, вам не составит труда устроить здесь свадьбу вашей подруги.

– А ваша девушка Тоби могла бы помочь?

Джаред так широко улыбнулся, что Аликс почувствовала, как волоски у нее на затылке встали дыбом. Ох уж эти его губы! Она торопливо отвела глаза.

– Тоби вовсе не моя подружка. У нас, что называется, разная группа крови. Я для нее слишком… – Джаред провел ладонью по бороде, словно подыскивая верное слово. Приземленный? Испорченный? Грубый самец?

– Слишком старый? – спросила Аликс.

Джаред, оторопев, уставился на нее.

– Старый?

– Вы говорили, что она ребенок. Кажется, ей двадцать?

– Тоби недавно исполнилось двадцать два. Отец подарил ей на день рождения холодильник.

– О! – усмехнулась Аликс. – Он перевязал его ленточкой?

На этот раз Джаред понял, что она шутит.

– Зная ее отца, могу предположить, что он наполнил холодильник стодолларовыми банкнотами, которые Тоби немедленно ему вернула. Она твердо решила обеспечивать себя сама.

– Выращивая цветы?

– Да, и вдобавок работая в цветочном магазине. Она могла бы помочь вам с цветами для свадьбы.

Аликс окончательно не решила, восхищаться ли Тоби или уже начать ревновать за то, что все вокруг от нее без ума.

– И разумеется, есть еще Валентина. Вы узнали бы ее историю.

– А чем она занимается? Свадебными тортами? Фотографией? – «Интересно, сколько же у него подружек на острове?» – задумалась Аликс.

Джаред посмотрел на нее так пристально, что она почувствовала себя букашкой под окуляром микроскопа.

– Вы никогда не слышали о Валентине?

– Похоже, мне о многом не рассказывали. Моя мама посещала Нантакет и, судя по запасу канцелярских принадлежностей в шкафчике в зеленой спальне, бывала здесь не раз. А потом моя встреча с вами. Мне не верится, что это случайное совпадение. Я, студентка-архитектор, переезжаю в дом, принадлежащий живой легенде американской архитектуры.

– Кому-кому? – ужаснулся Джаред.

– Живой леген…

– Я понял, но это нелепость.

Аликс медленно прожевала кусок, глядя на Джареда.

– Возможно, это лишь игра моего воображения, но всякий раз, стоит мне задать вам прямой вопрос, скажем, о моей матери или о привидениях, или даже о том, почему я здесь, как вы меняете тему разговора?

Джаред едва не задохнулся, сдерживая смех. Если бы он не знал прежде, что перед ним дочь Виктории, он догадался бы в эту минуту.

– Так ваша мама и есть та знаменитая писательница?

– Если вы выросли на Нантакете и позднее приезжали сюда при каждом удобном случае, а моя мать наведывалась на остров достаточно часто, чтобы превратить одну из комнат вашего дома в Изумрудный город, то вы должны были ее знать.

Джаред уткнулся в кофейную чашку, чтобы скрыть улыбку.

Теперь уже Аликс впилась в него глазами, словно сокол, наметивший добычу.

– Я знаю, мама устроила так, чтобы я провела год в Кингсли-Хаусе; интересно, что у нее на уме?

– Можно я возьму у вас один пончик?

– Пожалуйста. Хотела бы я знать, почему вы пытаетесь убедить меня не уезжать с острова.

– Эй, Джаред, старина, – послышался мужской голос.

– Спасен! – пробормотал Джаред.

– Ха! Не воображайте, будто вам удалось отвертеться.

К столику подошел молодой человек, показавшийся Аликс смутно знакомым.

– Вижу, вы нашли Джареда, – обратился он к Аликс. – Вы меня не помните, верно?

«Уэс, чье имя напоминает о заходе солнца», – припомнила Аликс, но сказала:

– Северо-северо-запад, кажется, вас так зовут?

Он рассмеялся.

– Замечательно, когда тебя помнит красивая девушка. Надеюсь, этот старик не увивается за вами?

Улыбаясь Уэсу, Аликс заметила краем глаза, как нахмурился Джаред. Шутка ему не понравилась.

– Мистер Кингсли? Никоим образом.

– Отлично, – обрадовался Уэс. – Вы не хотите поехать со мной на Фестиваль нарциссов в эти выходные? Мы бы прокатились на старой папиной машине, посмотрели шествие, а потом отправились бы в Сконсет на пикник.

– Что мне захватить с собой?

– Только свою красоту. Моя мама и сестра приготовят угощение.

– Так у вас, похоже, намечается семейное торжество, – сказала Аликс, вспомнив, как Уэс говорил, что приходится родней Кингсли.

– Соберется половина острова. Я сегодня ухожу в море на своей лодке. Хотите отправиться со мной?

– Я бы…

– Мы договорились заехать к Дилис, – сухо заметил Джаред. – И у нас есть еще дела в городе.

Аликс не отрывала взгляда от лица Уэса.

– Нам с мистером Кингсли нужно еще многое обсудить.

– А впрочем, возможно, мисс Мэдсен могла бы поехать с тобой, – поправился Джаред.

Аликс, повернувшись, тепло улыбнулась ему.

– Я гость в вашем доме, и, думаю, нам следует лучше узнать друг друга, не правда ли?

– Я пришел сюда позавтракать, – проговорил Уэс, – можно мне присоединиться к вам? К тому же я давно не видел Дилис.

– Мы уже поели. – Джаред поднялся и положил деньги на стол. В «Даунифлейк» не принимали кредитные карточки.

– Увидимся в субботу. – Кивнув Уэсу, Аликс направилась к выходу. Джаред последовал за ней.

Они уселись в грузовичок, и Джареду пришлось маневрировать, чтобы выехать со стоянки, что он проделал с легкостью.

– Так что задумала моя мать? – спросила Аликс, как только они оказались на дороге.

– Понятия не имею. – Голос Джареда звучал вполне искренне. – Послушайте, я и сам был потрясен не меньше вашего. Моя тетя Адди умерла, и мне сообщили, что она оставила наш семейный дом, владельцем которого должен был стать я, дочери Виктории на целый год. Признаюсь, эта новость меня здорово разозлила. – Джаред повернулся к Аликс, желая увидеть, как она это воспримет.

– Я не виню вас. Я бы тоже не обрадовалась на вашем месте. Зачем моя мать приезжала сюда?

– Возможно, за вдохновением? – предположил Джаред, старательно изображая простодушие. – Кажется, в ее романах речь идет о приморском городке?

– Вы не читали их?

– Нет. – Джаред промолчал о том, что не читал книг Виктории, поскольку хорошо знал: в них описывается история его предков. Кому охота читать, что его прапрабабушка имела любовников? Или что его отдаленный родственник, возможно, убил своего шурина?

– Почему мама не рассказывала мне о своих поездках сюда? Каждый год в августе она отсылала меня к папе. Мама говорила, что проводит этот месяц в уединенной хижине в горах Колорадо, обдумывая сюжет очередного романа. – «Приезжая на Нантакет, она читала дневники Кингсли, один за другим», – подумал Джаред, но не произнес ни слова. – Как часто она бывала здесь вместо Колорадо?

– Она приезжала сюда каждый год в августе, с тех пор как мне исполнилось четырнадцать.

Аликс открыла было рот, чтобы что-то сказать, но только тряхнула головой. Значит, уединенная хижина в Колорадо была всего лишь выдумкой?

– Почему мама лгала мне все эти годы?

Джаред жалел, что позволил вовлечь себя в этот разговор.

– Возможно, вы стали слишком близки с моей тетей, – тихо произнес он. Калеб и мать рассказывали ему, как тяжело перенесла тетя Адди разлуку с девочкой. Она надолго слегла в постель, когда Аликс забрали. Аделаида Кингсли пережила смерть многих близких, но всегда оставалась сильной. Она первой приходила на помощь скорбящим, стараясь облегчить их страдания. Но расставание с малышкой Аликс едва не убило ее.

Один лишь Джаред знал, как тяжело сказались эти события на его деде. Мать Джареда, не принадлежавшая к роду Кингсли, не могла видеть Калеба и не подозревала о его существовании. Джаред же видел, что происходит с дедом. Такого отчаяния Калеб не испытывал даже после смерти отца Джареда.

«Почему Виктория увезла ее? – частенько спрашивал Калеб внука. – Все это было так давно. Ребенку не угрожала опасность. Да и я рядом».

Джаред больше ничего не мог добиться от деда, а потом на острове появился отец Аликс, и жизнь юного Кингсли резко изменилась.

– Может, вы и правы, – раздумчиво произнесла Аликс. – Моя мама немного ревнива.

– А как насчет вас?

– Да, она всегда ревновала ко всем, кто появлялся рядом со мной. В старших классах школы стоило мне показаться вместе с мальчиком, как она…

– Нет, я хотел спросить, ревнивы ли вы.

– Месяц назад я уверенно ответила бы на ваш вопрос «нет», но недавно мой приятель Эрик бросил меня и начал встречаться с другой девушкой. Мне хотелось его пристрелить.

– Его, не ее?

– Она слишком глупа, чтобы сообразить, что происходит. – Джаред рассмеялся, и Аликс не удержалась от улыбки. – Пока что рано смеяться! – добавила она. – На пароме, по пути сюда, я рыдала и объедалась шоколадом.

– В самом деле? Говорят, это обычное женское лекарство в подобных случаях? – Джаред постарался придать лицу самое невинное выражение.

– По крайней мере на меня оно действует.

– Но вы приехали лишь несколько дней назад. Что помогло вам победить хандру?

– Я увидела… – Аликс осеклась. Она едва не сказала: «Я увидела вашу нижнюю губу». Отвернувшись, она посмотрела в окно. Городские улочки сменились сельским пейзажем. В отдалении виднелись дома. Но Аликс тотчас узнала грубую кедровую дранку – отличительную особенность Нантакета.

– Я подумал, что, возможно, вам помогла отвлечься работа, – заметил Джаред. – Над чем вы сейчас трудитесь?

Аликс вспомнила о макете часовни, спрятанном в шкафу. «Надо бы убрать его подальше, а заодно и рисунки, чтобы Монтгомери случайно на них не наткнулся. Рискованно оставлять их внизу, когда хозяин бродит по дому туда-сюда», – решила она.

– Так, ничего особенного, – проговорила Аликс. – Расскажите мне, кто такая Дилис.

Глава 7

Они свернули на узкую дорожку рядом с водой и подъехали к дому, в котором Аликс безошибочно угадала архитектурный шедевр Джареда Монтгомери. Высокие окна, выглядывающие из крыши, утопленные в нишах двери и самые неожиданные углы – все эти «фирменные знаки» выдавали его авторство.

Остановив грузовичок, Джаред повернулся к Аликс. Казалось, он ждет от нее каких-то слов, но Аликс промолчала. Она не собиралась нарушать обещание. Здесь, на острове, Джаред был Кингсли, а не Монтгомери.

Из-за дома вышла низенькая седовласая женщина лет шестидесяти. Ее темная кожа загрубела от солнца и соленой воды, но глаза сверкали ярко, в точности как у Джареда. «И как у капитана Калеба», – подумала Аликс.

Джаред выпрыгнул из пикапа и, подбежав к Дилис, схватил ее в объятия и закружил.

– Боже мой, Джаред, вот так встреча. Мы же виделись с тобой всего несколько дней назад.

– Ни слова о Кене, – прошептал Джаред. – Ты с ним незнакома. О Виктории можешь говорить, а о Кене нет.

Дилис, вытянув шею, посмотрела на Аликс, о которой уже немало слышала. Лекси успела позвонить и рассказать захватывающую историю о том, как Джаред явился к ним в дом среди ночи в поисках цветов.

– Я не должна упоминать имя ее отца? – недоверчиво переспросила Дилис, когда Джаред поставил ее на ноги.

– Ты никогда о нем не слышала. Я потом объясню тебе почему.

Дилис кивнула и, высвободившись из объятий Джареда, подошла к Аликс.

– Добро пожаловать на Нантакет. Не хотите ли войти в дом? Я только что заварила чай.

Джаред залез в грузовик и достал из кузова переносной холодильник.

– Она предпочитает ром.

– Ничего подобного! – воскликнула Аликс, испугавшись, что Дилис решит, будто у нее проблемы с алкоголем.

– Ты не смотри, что у нее такой невинный вид, – продолжал Джаред. – Она хлещет ром почище любого моряка из рода Кингсли.

Он внес холодильник в дом. Аликс стояла на пороге, красная как рак.

– На самом деле я не так уж много пью. Я…

Дилис добродушно рассмеялась.

– Джаред сделал вам комплимент. Заходите и будьте как дома. Я слышала, вы учитесь на архитектора?

– Да. – Аликс вошла в холл, и у нее перехватило дыхание. Внутри дом выглядел ошеломляюще. Огромные окна с видом на море, просторная гостиная, потолком которой служила сама покатая крыша. Современно оснащенная кухня-ниша, выходящая в столовую с угловым диваном. Смесь старого и нового. Прибрежный коттедж со всеми мыслимыми удобствами, детище Джареда Монтгомери. Хотя Аликс точно знала, что этот дом никогда не фотографировали и не упоминали в книгах или журналах.

Восхищенно оглядывая гостиную, Аликс заметила выражение лица Джареда, открывавшего переносной холодильник. Вид у него был самодовольный. Он знал, о чем она думает, и ожидал похвалы.

– Вижу, этот дом – дело рук архитектора Джареда Монтгомери, – громко произнесла Аликс. – Это ранняя его работа, но стиль вполне узнаваем. Окна, плавное перетекание одной комнаты в другую, во всем чувствуется его почерк. Ошибиться невозможно. – Аликс посмотрела на Джареда. – Мистер Кингсли, вы с Дилис не станете возражать, если я осмотрю остальные помещения?

– Пожалуйста, – отозвался он, и Аликс направилась дальше по коридору.

Дилис изумленно округлила глаза.

– Разве она не знает, что ты и есть Монтгомери?

– Знает, – улыбнулся Джаред.

Дилис недоуменно нахмурилась.

– Тогда почему она зовет тебя «мистер Кингсли»?

– Думаю, потому что так называл меня адвокат.

– И ты не предложил ей обращаться к тебе по имени?

– Нет. Мне нравится обращение «мистер». Это знак уважения.

– Или дань возрасту, – возразила Дилис.

– А что, собственно, не так с моим возрастом? Почему все сегодня к нему цепляются?

– Не знаю. Может, дело в твоей бороде в стиле «Зи Зи Топ» ^[4]  [4] Американская рок-группа, образованная в 1969 г. Отличительной имиджевой особенностью музыкантов стали длинные бороды.


[Закрыть] и длинных космах? – Джаред замер с пакетом рыбы в руках и, подняв глаза на Дилис, растерянно моргнул. – Хочешь, я позвоню Триш и запишу тебя? Скажем, сегодня на три часа. Тебе подойдет?

Джаред кивнул.

– Вы здесь как рыба в воде, трудно себе представить, что вы когда-либо жили где-то еще, – задумчиво проговорила Аликс. – В юности вам хотелось покинуть остров?

Джаред расположился на траве, Аликс сидела рядом, и оба они смотрели на воду. Позади возвышался дом Дилис, где родился и вырос знаменитый архитектор. Джаред устроил Аликс экскурсию по комнатам, описал, как выглядело его жилище много лет назад. В годы детства Монтгомери темный сырой коттедж мало чем отличался от рыбацкой хижины.

– Но я привел его в порядок, – не без гордости произнес Джаред, глядя на девушку. – Это первый дом, над которым мне пришлось поработать.

Аликс хотела было воскликнуть, что дом великолепен, но побоялась показаться излишне восторженной и промолчала. Джаред рассказал, что занялся перестройкой дома в четырнадцать лет. Казалось, он придает этому особое значение, но Аликс не поняла почему.

Потом Дилис выпроводила их из дома, объяснив, что ей нужно готовить обед, и предложила Джареду познакомить Аликс со своими бывшими соседями.

Они гуляли почти час; оказалось, что Джаред знает всех обитателей окрестностей. Как и в кафе, он с каждым здоровался. Встречным он представлял Аликс по имени, и ее тотчас приглашали прокатиться на лодке, отведать морских гребешков или отдохнуть в саду.

Две пожилые пары попросили Джареда взглянуть на какие-то неисправные приборы в доме, и тот обещал зайти позднее. Все обращались с ним запросто, как с повзрослевшим соседским мальчишкой.

Потом Аликс с Джаредом вернулись к Дилис, но та снова отослала их погулять, и они расположились на лужайке за домом.

Джаред не спешил отвечать на вопрос Аликс.

– После смерти отца я был замкнут и озлоблен, – произнес он наконец. – Энергия бурлила во мне. Я желал покорить этот мир, побить врага его же оружием. Сделать все возможное, чтобы уехать с острова, сперва получить образование, а затем начать работать.

– Должно быть, вы усердно учились в школе, чтобы дать выход переполнявшей вас энергии? Ох, простите. Мне не следовало спрашивать.

Джаред не обратил внимания на последние слова Аликс.

– Сказать по правде, нет. Школьные предметы давались мне легко.

– Везет же некоторым, – застонала Аликс. – Кажется, я начинаю вас тихо ненавидеть.

– Да ладно, ни за что не поверю, что вам тяжело было учиться в школе. Вы ведь дочь Виктории.

– Мне скорее помогало грызть науки упорство, унаследованное от отца, чем мамино… Как бы это сказать?

– Обаяние? Шарм? Умение наслаждаться жизнью?

– Все вместе. Работа не требует от нее ни малейших усилий. Каждый год мама покидает дом на месяц и… – Аликс посмотрела на Джареда. – Впрочем, подозреваю, вам известно об этом больше, чем мне. Во всяком случае, она уезжает, вынашивает сюжет для романа, потом возвращается домой и пишет книгу. Мама устанавливает для себя дневную норму – определенное количество страниц – и никогда не отклоняется от выбранной сюжетной линии. Что же до меня, я пятьдесят раз на дню меняю решение, прежде чем окончательно на чем-то остановиться.

– А может быть, вы смотрите на то, что нарисовали, видите недостатки и исправляете их?

– Именно так я и делаю! – с улыбкой подтвердила Аликс.

– Способность видеть собственные ошибки в работе – великий дар.

– Наверное. Я никогда об этом не думала. Я знаю, что Эрик каждый свой рисунок считал верхом совершенства.

– Ваш жених Эрик?

– Не стоит повышать его в ранге. Он был всего лишь моим приятелем. Теперь уже бывшим. – Аликс с Джаредом посмотрели друг на друга. Аликс хотелось спросить, есть ли у Джареда девушка, но он отвел взгляд, и момент был упущен.

– Над чем вы сейчас работаете? – спросил он.

Аликс подумала о своей часовенке, но замысел показался ей слишком незначительным по сравнению с великолепными зданиями, созданными Монтгомери.

– Ничего особенного. Мне нужно подготовиться к экзаменам и завершить выпускной проект.

– Вы собираетесь его построить? – спросил Джаред, весело сверкнув глазами.

Аликс рассмеялась.

– К этому приему уже прибегнул кое-кто другой.

– Но его вполне можно повторить, разве нет?

– Не думаю. Я… – Аликс умолкла, услышав, как Дилис зовет их в дом.

Несколько минут спустя они уже сидели за столом и ели жареную рыбу с капустным салатом и маринованной морской сливой домашнего приготовления. Дилис с Джаредом по одну сторону стола, Аликс – напротив них.

– Аликс печет потрясающие кукурузные оладьи, – сказал Джаред.

– Вас мама научила? – спросила Дилис.

– Моя мама… – начала было Аликс, но осеклась, заметив веселые искорки в глазах женщины. – Вижу, вы хорошо ее знаете. К шести годам я уже выучила наизусть телефоны всех ближайших ресторанов, доставлявших еду на дом.

– Может, у Виктории и есть недостатки, но она всегда несет с собой праздник, – искренне восхитилась Дилис. – Нам больше всего нравилось, что вашей маме удавалось заставить Адди выйти из дома.

– А разве она была затворницей? – удивилась Аликс. – Помню, мисс Кингсли приглашала друзей на чай, в доме часто бывали гости.

– О да, Адди любила гостей, но сама редко выбиралась из дома.

– Она страдала агорафобией? – спросила Аликс.

Дилис наклонилась вперед и заговорщически подмигнула девушке.

– Моя бабушка говорила, что у Адди есть возлюбленный, призрак.

– Кто-нибудь хочет еще салата? – подал голос Джаред. – Его довольно много.

Женщины не проявили интереса к еде.

– Должно быть, это капитан Калеб, – предположила Аликс. – Я помню, как мы с тетей Адди (так она просила меня ее называть) лежали на кровати и смотрели на его портрет. Она рассказывала мне истории о русалках. Все это казалось мне безумно романтичным.

– И вы это помните? – изумилась Дилис. – Вам ведь было всего четыре года.

– Она прекрасно знает, где что лежит в доме, – заметил Джаред.

Дилис широко улыбнулась.

– Неудивительно, она ведь постоянно доставала вещи из ящиков и шкафов, чтобы что-нибудь из них строить. Если бы ты не отдал ей «Лего», она, возможно, начала бы вытаскивать из стен кирпичи.

Аликс вопросительно взглянула на Джареда, и лицо ее озарилось догадкой.

– Вы тот высокий мальчик, от которого всегда пахло морем.

Дилис добродушно рассмеялась.

– Это точно Джаред. От него вечно несло рыбой и опилками. Думаю, он впервые принял ванну, когда ему исполнилось шестнадцать и он начал интересоваться девочками.

Аликс смотрела на Джареда широко раскрытыми глазами.

– Вы показали мне, как пользоваться конструктором, мы сидели на полу и строили… Что это было?

– Грубый макет этого дома. Моя мать твердила, что дом нуждается в ремонте, и я подумывал немного его расширить, пристроить комнату-другую. – Позднее Джаред перенес свои идеи на бумагу, а Кен, увидев его рисунки, использовал их для перестройки жилища. Джаред не мог признаться Аликс, что своей первой победой обязан ей, четырехлетней девочке, обожавшей строить. Его охватила внезапная досада.

Аликс пыталась справиться с волнением. Услышанное не укладывалось у нее в голове. Мальчик, который учил ее строить дома из кирпичиков «Лего», стал одним из величайших архитекторов современности. Очевидно, мысли Аликс отразились на ее лице, потому что Джаред отвернулся, недовольный и хмурый. Он явно не жаждал выступать в роли знаменитости.

Аликс кольнуло раскаяние. Ей не хотелось вызывать у Джареда раздражение. Она обратилась к Дилис:

– Значит, капитан Калеб был призрачным возлюбленным тети Адди?

Женщина кивнула:

– Так говорила моя бабушка. Мама посмеивалась над ней, но как бы то ни было, мне нравилось слушать эти истории. И Лекси тоже.

– Лекси? Я слышала о ней, но мы еще не знакомы.

– После смерти своего отца Лекси с матерью перебралась ко мне. А когда Джаред поступил в университет, он позволил нам переехать в этот дом. – Дилис посмотрела на Джареда. В этом взгляде было столько любви и благодарности, что Аликс невольно смутилась.

Отвернувшись, чтобы скрыть досаду, Монтгомери поднялся и принялся собирать грязную посуду. Аликс хотела было помочь, но Дилис ее остановила, сказав, что он справится сам.

– Как можно завести роман с призраком? – задумчиво произнесла Аликс. – Я хотела сказать, у меня вызывает сомнения физическая сторона подобных отношений.

– Меня тоже всегда занимал этот вопрос, – призналась Дилис. – По правде говоря… – Покосившись на Джареда, стоявшего к ним спиной, она наклонилась ближе к Аликс: – Я спросила об этом бабушку.

– И что она ответила?

– Адди как-то сказала ей, что сделала этого мужчину своим пленником, так сильно она его любила.

Аликс откинулась на спинку стула.

– Странно. Не понимаю, как она могла решиться на такое.

– На самом деле я однажды задала Адди тот же вопрос, и она ответила, что отказалась искать ключ, который мог бы отпереть дверь его темницы.

– Звучит загадочно. Как вы думаете, что она имела в виду… – начала было Аликс, но Джаред ее оборвал:

– Может, вы двое прекратите наконец сплетничать? Мне нужно попасть в город к трем часам.