Текст книги "Шиповник"

Глава 7

Линнет неохотно открыла глаза. Агнес, склонившись над очагом, помешивала ложкой в большом черном котле, откуда шел восхитительный запах. Обернувшись, она улыбнулась Линнет:

– Приятно видеть, что ты снова с нами.

Линнет попыталась шевельнуть рукой, но обнаружила, что мышцы невыносимо ноют.

– Что я здесь делаю?

– Не помнишь? – Агнес закрыла котел крышкой и встала. – Вчера к нам пришел Корд, сказал, что ты заблудилась в грозу, и спросил, не можем ли мы помочь найти тебя.

– Корд действительно так сказал? – презрительно бросила Линнет, сразу вспомнив все.

Агнес подняла бровь.

– Корд совсем не так уж плох. Просто иногда бывает невыносим. Правда, я впервые слышу, чтобы девушка на него жаловалась!

– Бывает и не такое, – коротко бросила Линнет, очевидно, не желая обсуждать Корда.

– Ну-ка выпей, – велела Агнес, поднося ей дымящуюся кружку. – Несколько дней у тебя все будет болеть, да и ослабела ты сильно. Но мы о тебе позаботимся.

– Агнес, не могу же я оставаться здесь! – пробормотала Линнет, пытаясь сесть, но Агнес поспешно ее подхватила.

– Кажется, я уже все это слышала раньше, когда ты только приехала в Суитбрайар. Больше я ничего не желаю слушать, – проворчала она.

Линнет рассмеялась, но тут же замолчала, потому что мышцы живота свело болезненной судорогой.

– Ну вот, теперь, когда мы обо всем договорились, нужно как следует подкрепить тебя. Сейчас дам поесть, – улыбнулась Агнес.

Линнет сделала очередной стежок и погладила растянутое на большой раме покрывало. Она пробыла в доме Агнес почти неделю, но каждый раз, когда пыталась уйти, члены семейства Эмерсонов дружно отказывались говорить на эту тему. Она узнала, что Девон вернулся, но не пришел навестить ее.

Агнес, стоявшая по другую сторону рамы, критически оглядела работу.

– «Нарцисс саронский» всегда был одним из моих любимых узоров. Вам миссис Макалистер его дала? – спросила Линнет, втыкая в покрывало иголку.

– Да, ма нашего Мака. Правда, она запрещала сыновьям называть ее «ма». Только «матушка».

Линнет снова вернулась к шитью. Девон не видел ее целую неделю. Впрочем, у него не было причин прийти сюда.

– Значит, вы знали его мать? Какой она была?

– Настоящей изысканной леди. Слейд, это па Мака, отправился на север, чтобы раздобыть денег и открыть факторию на новой кентуккийской территории. Все мы – Такеры, Старки и я с Литтлом – жили тогда в Северной Каролине. Как я уже сказала, Слейд отправился на север. – Агнес тяжело вздохнула. – А ведь Слейд Макалистер был настоящий красавец. Высокий, черноволосый, широкоплечий. А ходил тихо, как кошка.

– Как Девон, – едва шевеля губами, прошептала Линнет.

Агнес молчала, ничем не выдавая, что услышала реплику Линнет.

– Вернувшись с севера, – продолжала Агнес, – он привез с собой жену. Хорошенькую малышку со странным выговором и самыми удивительными манерами.

Она украдкой взглянула на Линнет, вспомнив, что даже глиняная кружка казалась в руках девушки бесценным фарфором.

– Когда они приехали домой, она уже ждала ребенка. И как только на свет появились ее близнецы, мы все отправились в Кентукки. И тут начались неприятности. Жена Слейда постоянно жаловалась. Ей не хотелось пускаться в путь, не нравилось, что приходится выполнять столько работы… словом, она доводила нас до безумия своими выходками. Но Слейд любил ее. – Агнес усмехнулась, словно вспомнила что-то забавное. – По крайней мере эта его жена на что-то годилась, потому что часто по утрам Слейд выглядел так, словно на нем всю ночь воду возили.

Линнет низко наклонила голову, чтобы скрыть румянец на щеках.

– Впрочем, не стоит так уж осуждать женщину. Слейд рассказывал, что она выросла в доме с веревками на стенах. Стоило дернуть за веревку, как тут же появлялись мужчина или женщина, только для того, чтобы выполнить любое ваше приказание.

Линнет растерянно уставилась на Агнес. Такой же была и ее жизнь, до того, как отцовские рудники истощились, землю пришлось продать, чтобы оплатить долги.

– А что было с Девоном? – робко спросила она.

– Ох уж эти мальчишки! Хоть они и близнецы, но совершенно друг на друга не похожи. Кевин пошел в свою ма: кудрявые золотистые волосы, белая кожа, а Мак был точной копией отца – темноволосый, с синими глазами. Со временем Слейд стал надолго уезжать из Суитбрайара. Полагаю, постоянное нытье жены начало действовать ему на нервы. Но потом начались бесконечные стычки с индейцами.

– Какими индейцами?

– Ма Слейда была чистокровной шауни, вроде как дочерью вождя племени, и ее родичи постоянно наведывались в Суитбрайар, посмотреть на близнецов. И ужасно пугали жену Слейда. Та велела детям сидеть в доме и никуда их не выпускала. Слейд жутко с ней поскандалил. Вопли были слышны за милю от их дома. Но как только мальчики начали ходить, сами все решили за мать. По крайней мере Мак решил! – рассмеялась Агнес.

– И как же он это сделал?

– Парнишка был увертливее смазанной жиром свиньи. Никакие замки не могли его удержать. Помню, Слейд как-то едва не спустил с мальца шкуру, когда нашел его на крыше. А парню было тогда всего четыре года.

– Но что случилось с его матерью и где сейчас Кевин? – допытывалась девушка.

Агнес снова принялась за шитье.

– О, это такая грустная история! Мальчикам было около пяти лет и миссис Макалистер давно перестала удерживать Мака в доме, когда однажды она увидела, как сын возится в грязи вместе с индейским мальчишкой. На обоих были только набедренные повязки, и индеец учил Мака языку шауни. Бедная женщина вопила так, словно обезумела. Пока не надорвала горло.

– Почему? – удивилась Линнет.

Агнес печально улыбнулась. Даже после всех испытаний Линнет в отличие от многих не питала ненависти к индейцам.

– Наверное, потому, что ее сын ничем не отличался от индейской ребятни, так и кишевшей вокруг фактории. А вот Кевин был совсем другой. Он всегда слушался матушку. Но не Мак. Вечером она буквально визжала на Слейда. Заявила, что возвращается на восток и берет мальчиков с собой. Через два дня в Суитбрайаре появились миссионеры, отправлявшиеся на восток. Она взяла Кевина и уехала с ними. Больше мы никогда ее не видели.

– А Девон? Как она могла оставить своего малыша?

Агнес покачала головой:

– Сама не знаю. Но так уж вышло. Она обняла его, поцеловала. И повторяла снова и снова, как любит его. А потом села в фургон и уехала.

– А Девон? – тихо повторила Линнет.

– Тогда ему было всего пять лет. Постоял немного и вернулся в лавку. Мы все посчитали его слишком маленьким, чтобы понять, что происходит.

– Но это было не так, – бесстрастно констатировала Линнет.

– Не так, – согласилась Агнес. – Вскоре Слейд хватился его и отправился на поиски. Весь город искал мальчишку. Наконец, через два дня, его привел один из индейских родичей, и судя по виду, мальчишка все это время не ел и не спал. Слейд смотрел на него со странным выражением лица, и мы подумали, что порки не миновать, но он встал на колени, раскинул руки, и Мак бросился к нему. – Агнес смахнула слезу со щеки. – Все это было ужасно. Малыш так отчаянно рыдал, что Слейду пришлось дать ему немного виски. Только тогда он заснул.

– И больше не видел свою мать?

– Никогда. Но три года назад, после гибели Слейда, я написала Кевину и послала одну из фигурок Мака. Кевин ответил. Сообщил, что мать недавно умерла, и прислал Маку инструменты для резьбы, выписанные из самой Германии. Я все надеюсь, что Кевин когда-нибудь приедет.

Обе помолчали, прислушиваясь к стуку топора: это Дойл рубил дрова во дворе. Толстый слой снега, лежавший на земле, деревьях и крышах домов, приглушал все остальные звуки.

– Почему Девон так ненавидит Корда? – пробормотала Линнет, не поднимая головы. Она очень хотела знать правду, но боялась осуждения Агнес.

– Мак впервые встретился с Кордом в восемнадцать лет, – заговорила Агнес. – Эти двое невзлюбили друг друга с первого взгляда. Но по первости они ничем не выказывали вражды. Каждое лето здесь появлялись караваны переселенцев, идущих на запад, а Корд и Мак всегда старались влюбить в себя как можно больше девчонок. Они словно состязались друг с другом.

Линнет, не веря ушам, уставилась на Агнес. Но та широко улыбнулась:

– Знаю. Это было ужасно с их стороны. Я даже поговорила со Слейдом, но когда дело касалось Мака, он слушать ничего не желал. Мальчик был для него единственным светом в окошке. Лично мне осточертело видеть рыдающих девушек и ухмыляющиеся физиономии Мака и Корда. Но как-то летом все стало иным. В Суитбрайаре появилась красивая малышка по имени Эми Трулок, и Мак влюбился в нее без памяти. – Агнес не заметила широко раскрытых глаз Линнет. – Тогда Корда здесь не было, но когда он вернулся и увидел девушку, из кожи вон лез, чтобы ее очаровать. Мак был вне себя. Я и не узнала бы, что произошло, да вот Литтл и Мак однажды пошли на охоту и увидели девушку и Корда. Они купались в реке, совсем голые. С тех пор, что бы ни сделал Корд, Мак готов его разорвать.

Линнет ничего не сказала. Агнес пристально всмотрелась в склоненную голову Линнет. Как она относится к Маку? И что произошло между ней и Кордом?

Агнес была уверена, что Мак не пришел, считая, что знает, каковы отношения Линнет и Корда. История с Эми Трулок ранила его больше, чем он сознавал. И Агнес полагала, что он просто не готов к новой любви, особенно после того, как Линнет так много времени провела с Кордом в лесу. Ему ни к чему сердечные страдания.

Наутро Линнет ушла к себе. Ей пришлось прошагать целую милю. Она с трудом убедила Агнес и остальных Эмерсонов, что вполне здорова и не нуждается в провожатых. Поймав ее раздраженный взгляд, Агнес поняла, что девушка хочет побыть одна.

Линнет легко ступала по раскисшей от грязи тропинке. Холодный воздух освежал разгоряченные щеки. Снег почти растаял, только кое-где остались белые островки. Линнет несколько раз глубоко вдохнула.

Со вчерашнего дня она не могла думать ни о чем, кроме Девона. Представляла маленького мальчика, плачущего по матери, и взрослого мужчину, увидевшего любимую девушку голой, в реке, вместе с кузеном!

Теперь стало понятно, почему Девон ни разу не навестил ее. И, насколько она знала, даже не справлялся о ней. Он осуждал ее и нашел виновной в том же преступлении, что и Эми Трулок. Конечно, ей оставалось одно: пойти к нему и рассказать правду. Поведать обо всем, что произошло между ней и Кордом.

Но зачем ей это? Вот именно – зачем? Если она придет к нему и станет умолять поверить ей, – а для того, чтобы убедить Девона в своей невинности, потребуется немало времени и слов, – значит, и дальше все пойдет по накатанной колее. Ей придется всю последующую жизнь объяснять каждый свой поступок.

Она представила странную картину: пятидесятилетний Девон приходит в ее хижину на урок чтения и обвиняет Линнет, почтенную седовласую леди, во флирте с другим мужчиной.

Нет! Не будет этого! Она тряхнула головой, избавляясь от дурацкого видения.

Он должен принять ее такой, какова она есть, и если вообразил, что она способна проводить ночи с мужчиной, пусть и дальше так думает. Девон должен понять, что она – Линнет Тайлер, а не Эми Трулок.

На мгновение ее охватила паника при мысли о том, что означает это решение. Девон может так обозлиться, что навсегда уйдет от нее.

Она пыталась сказать себе, что если он такой недалекий человек, значит, скатертью дорога! Но горько рассмеялась собственной глупости. Потому что знала, что будет делать, если почувствует, что теряет Девона.

Дойдя до поляны, она увидела, что из трубы поднимается дым. Линнет очень недолго прожила здесь, но лачуга успела стать ей домом.

Подхватив юбки, она побежала к хижине. Захлопнула дверь и, задыхаясь, прислонилась к стене.

В очаге ярко горел огонь. Пол был подметен, нигде – ни пылинки. И это после недельного отсутствия хозяйки.

Но тут взгляд ее притянули четыре фигурки, стоявшие на конце стола. Глаза девушки затуманились от счастья и облегчения: Девон принес ей в подарок свои работы!.. Она подняла первую, проводя пальцем по каждой линии, каждому изгибу. И долго любовалась, прежде чем понять, что это изображение Агнес Эмерсон. Агнес стояла, чуть откинув плечи. Энергия и жизненная сила так и били из нее. Это было заметно даже в фигурке высотой четыре дюйма.

Линнет, сгорая от любопытства, присмотрелась к остальным статуэткам. Девон ухитрился вырезать всех четверых близнецов Старк. Они стояли кружком, взявшись за руки. Деревянные юбки взметнулись, словно в танце. Девочки, казалось, были одинаковыми. Но Линнет мгновенно поняла, кто из них Сара.

Следующую статуэтку было легко распознать. Гейлон и Долл, сидевшие на скамье. Гейлон, согнувшись, строгал палочку. Долл, смеясь, что-то рассказывал.

И только последняя работа смутила Линнет. Перед ней стояла молодая девушка, смотревшая на Джесси Такера. Карманы Джесси, как всегда, оттопыривались. Линнет не узнала девушку, но сразу же подумала об Эми Трулок. Эми слегка улыбалась, с таким видом, словно для нее не было ничего важнее рассказа Джесси. Линнет не особенно хотела видеть изображение Эми Трулок в своем доме. Зато остальные статуэтки очень ей понравились. Она бережно разместила их на полке над очагом и поставила четвертую чуть подальше. Весь день, меся тесто на хлеб, чистя овощи, подбрасывая дров в огонь, она посматривала на подарки Девона и улыбалась.

Вечерний свет постепенно гас. Линнет, услышав стук в дверь, нервно одернула юбку, пригладила волосы и пошла открывать. На пороге стоял Девон. Она молча смотрела на него. Язык ее не слушался.

– Решила заморозить меня или позволишь войти? – улыбнулся он.

Девушка отступила.

– Конечно, входи, пожалуйста.

Он протиснулся мимо нее и оглядел комнату:

– Надеюсь, после своего возвращения ты нашла дом в полном порядке?

Перед тем как ответить, Линнет подошла к огню и помешала рагу в котелке. Девон ведет себя так, словно пришел в гости к родственникам!

– Да, – кивнула она. – Все просто идеально. Спасибо за то, что, пока меня не было, позаботился о хижине, а особенно за них. – Она легонько провела рукой по трем фигуркам, но не дотронулась до последней.

Девон заметил это и, похоже, расстроился. Подойдя к очагу, он поднял четвертую статуэтку.

– Эта тебе не нравится? – тихо спросил он.

– Я… да, очень мило, – нерешительно пробормотала она.

– Джесси дался мне с большим трудом. Его лицо постоянно меняется. Зато тебя я вырезал сразу.

Линнет, накрывавшая на стол, выпрямилась.

– Меня?! – ахнула она.

Девон удивленно уставился на нее.

– Может, ты не так хорошо мне удалась? Неужели не узнала себя?

Линнет поставила миску на стол и взяла у него статуэтку. Она и понятия не имела, что выглядит такой юной. Такой наивной.

– Не узнала, – прошептала она.

Девон улыбнулся, заметив, как осторожно держит она статуэтку.

– Очень есть хочется, – объявил он, перекидывая ногу через скамью. – Пока ты болела, Гейлон пытался отравить меня своей стряпней.

Линнет накладывала в миски огромные порции всего, что наготовила, размышляя о том, что Девон, похоже, решил забыть о несчастной истории с Кордом. Сейчас она не знала, радоваться или горевать по этому поводу.

– А кого, по-твоему, я пытался изобразить? – продолжал он с полным ртом. – Здесь больше никто так не выглядит.

– Я… не знаю. Думала, это кто-то… кого ты знал раньше.

– Ты совсем не умеешь лгать, – нахмурился он.

Несколько секунд оба молчали.

– Девон, я хотела тебе сказать…

Он резко вскинул голову:

– Ты совершенно не обязана мне исповедоваться. Ты моя наставница и все такое, а остальное – не мое дело. Веди себя, как пожелаешь: у меня нет на тебя никаких прав. А теперь поговорим о вещах, которые действительно интересуют нас обоих, вроде твоего пирога. Положи мне еще кусок!

Он улыбнулся, но в глазах стыл холод.

– Хорошо, – вздохнула Линнет, отрезая большой кусок пирога. – Я понимаю твои чувства. Кстати, Гейлон говорил, что ты, возможно, уехал навестить своего деда.

Девон ничего не ответил. Она рассерженно выхватила у него пустую тарелку.

– Может, тебя и не интересует моя жизнь, но мне, как учительнице, небезразлична твоя. Скажи, твой дед так же неразумно упрям, как ты?

Девон удивленно вскинул брови.

– Я ездил выручать детей, о которых ты так пеклась. Отдал их миссионерам и попросил отвезти назад, на восток.

Линнет была так потрясена, что не сразу пришла в себя.

– Всех? – прошептала она.

– Твою шестерку и еще парочку, которых Безумный Медведь похитил в другом набеге.

Глава 8

По взаимному молчаливому соглашению следующие несколько недель Девон не возвращался в хижину Линнет. Постепенно ее жизнь приобрела некоторую размеренность. Линнет считала себя в долгу у Девона за спасение не только своей жизни, но и детей, поэтому трижды в день она оставляла у Гейлона горячую еду. Но когда она приходила, Девон неизменно куда-то исчезал.

И она, и остальные жители Суитбрайара с нетерпением ждали наступления Рождества и предстоящих праздников. Однажды в лавке появилась Агнес и стала направо и налево отдавать приказания. Гейлона послали в лес за дичью, Доллу было велено поупражняться в игре на скрипке, а Линнет предстояло украсить лавку Девона, где должны были состояться танцы. Наконец она взглядом пригвоздила к месту появившегося не вовремя Девона:

– А ты оставайся и помоги Линнет.

Линнет могла поклясться, что слышит сдавленные смешки Гейлона и Долла.

– Ну и что тебе нужно? – злобно процедил Девон.

Линнет поджала губы, но все же соизволила ответить:

– Мне от тебя ничего не нужно. Я прекрасно справлюсь сама! – бросила она и поспешно направилась к двери.

– Линнет!

Девушка круто развернулась:

– Я больше не желаю выслушивать от тебя гадости! Говорю же, справлюсь сама!

– Я уже слышал. Хотел только отдать тебе это. – Он протянул ей шаль. – Подумал, что она тебе понадобится.

Линнет словно опомнилась. Подумать только, она так рассердилась, что даже не вспомнила о том, что на дворе зима!

Она накинула шаль на плечи и завязала узлом.

– А теперь прошу меня извинить.

С этими словами девушка направилась к лесу. Но, к ее досаде, Девон пошел следом.

– Я знаю, ты справишься сама, – передразнил он ее английский выговор. – Но, насколько мне известно, это свободная страна!

Пытаясь игнорировать его, Линнет подошла к кусту можжевельника, чтобы нарезать веток. Но оказалось, что она забыла нож.

Ей очень не хотелось возвращаться обратно. Поэтому она попробовала отломить ветку.

Девон, понаблюдав за ее бесплодной борьбой, выступил вперед.

– Помочь? – Он вытащил острый как бритва нож и одним ударом отсек ветку. – Или предпочла бы, чтобы тебе помогал Корд?

– Да, – прошептала она. – Я предпочла бы Корда или кого угодно, если уж на то пошло!

Девон повернулся и пошел прочь. Она не оглянулась. Не посмотрела ему вслед. Подхватила ветку дрожащими руками и вернулась в поселок.

В лавке было полно народу. Ребятишки так и сновали взад-вперед, взволнованные известием о завтрашних танцах.

– Вечеринка, – объявил Долл. – У нас будет настоящая вечеринка!

Кэролайн Такер и Линнет провели день за стряпней: женщины поселка всю зиму копили продукты и пряности ради праздничного пиршества. Джесси постоянно вертелся под ногами. Вскоре к нему присоединился Лонни Эмерсон. Лонни считал, что именно он спас жизнь Линнет и, следовательно, она является его личной собственностью. Джесси явно не желал соглашаться с ним, и поэтому их то и дело приходилось растаскивать.

Даже Девон соизволил разнять эту парочку и, держа мальчишек за шиворот, пинком распахнул дверь Линнет и потребовал утихомирить негодников. Кроме того, он ядовито прошелся насчет некоторых особ, из-за которых дерутся все мужчины Суитбрайара, и добавил, что скорее отдаст душу дьяволу, чем последует их примеру. И прежде чем Линнет успела ответить, ринулся прочь.

Ночь праздника выдалась ясной и холодной. Линнет надела новое платье из легкого голубого ситца, специально сшитое для танцев, с низким вырезом, присобранное у талии, с рукавами-буфами до локтя. Конечно, платье более подходило для лета, но в комнате, битком набитой людьми, наверняка будет тепло.

Она расчесала только что вымытые волосы, и они стали завиваться по краям. Немного постояла у огня, нервничая, ругая себя за внезапную слабость. Наконец Линнет повернулась, и широкая юбка обвилась вокруг ног. Если бы только Девон посчитал ее хорошенькой, если бы только Девон.

Линнет громко рассмеялась. Что бы он сказал, узнав, что она лишь о нем и думает? Что шила это платье только ради него! Попросил бы немного пройтись с ним, глотнуть свежего воздуха? Она пошла бы. Пошла бы куда угодно.

Девушка закрыла за собой дверь хижины и, не замечая холода, пробежала несколько ярдов до лавки. Осторожно ступила на порог и встретила взгляды многих собравшихся. Но только не Девона. Он сидел в углу рядом с Коринн и даже не заметил ее.

К Линнет подошла Агнес Эмерсон.

– Линна, почему бы тебе не пройтись со мной? Ты ведь не думаешь выходить за него?

Линнет немного смутилась, но тут же рассеянно улыбнулась невесть откуда возникшему Уорту Джеймисону.

– Откуда вы узнали, что он сделал мне предложение?

– В Суитбрайаре все всё обо всех знают. Например, я знаю, что ты и Мак в ссоре и почти не разговариваете друг с другом.

Линнет опустила голову и уставилась на собственные руки.

– У Девона сложилось обо мне неправильное представление. И кроме того, я думаю, что ему нравится другая.

– Он не хочет Коринн. Вернее, не прочь бы переспать с ней, как все остальные мужчины, но и только. Если Уорт или любой другой мужчина захотят жениться на ней, она скорее всего с радостью потащит жениха к алтарю. Дело в том, что она воображает, будто сумеет поймать Мака. И думает, что он богат, – пояснила Агнес.

– Агнес, меня действительно видно насквозь?

– Еще бы! При виде Мака ты буквально таешь.

– Нет! Пожалуйста, не говорите так!

– Ничего не поделаешь. Такова правда. А теперь пойдем к нему. Посмотрим, нельзя ли увести его от Коринн. Один взгляд на тебя, и он больше ни на кого не пожелает смотреть. Мак, – позвала Агнес, – выходи из своего угла! Взгляни-ка на нашу Линнет!

Девон поднял голову. В глазах плеснулось удивление.

– Все! Он у нас в руках! – пробормотала Агнес и двинулась вперед, чтобы перехватить Коринн.

– Ты сегодня такая хорошенькая, Линнет, – тихо произнес Девон.

– Красивее смоляного чучелка?

– Куда красивее, – ухмыльнулся он.

Но тут Долл заиграл на скрипке, и Девон схватил Линнет за руку.

– Потанцуем?

– Боюсь, тебе придется показывать мне па.

– Никаких па. Живее перебирай ногами, только и всего.

Он поймал ее руки и закружил. Танец оказался настолько энергичным, что ей захотелось пить. Девон подвел ее к бочонку с сидром и наполнил кружки.

Они смотрели друг на друга поверх краев. Неожиданно Девон отставил кружку, обнял Линнет за талию и привлек к себе:

– Кажется, у тебя глаза цвета меда, с крошечными серебряными искорками, но, клянусь, когда-то они были почти красными.

– Больше ни слова! – воскликнул Флойд Такер. – Сам видишь, к чему это ведет!

Он показал на детей, сидевших в ряд возле беременной Эстер Старк.

Лицо Линнет порозовело, но Девон сжал ее руку и ухмыльнулся:

– Лучшая идея, которую я слышал за всю ночь, старина Флойд!

– Девон! – Линнет отстранилась, но Девон продолжал улыбаться, пока она не улыбнулась в ответ.

– Агнес! – крикнул Литтл жене. – Пора начинать лущить кукурузу, пока молодежь не разгулялась!

– Не могу сказать, что идея Литтла так же хороша, но сойдет для начала, – объявил Девон.

Судя по общему смеху, он сказал что-то неприличное, но Линнет не поняла смысла шутки.

– Мы всегда оставляем несколько бушелей кукурузных початков, а потом лущим здесь. Тот, кому попадется красный початок, целует кого пожелает, – объяснила подошедшая Агнес.

– Вот как! – кивнула Линнет, начиная что-то соображать.

– Пойдем скорее, иначе кукурузы на всех не хватит.

– Мне тоже идти? – уточнила Линнет.

– Конечно! – рассмеялась Агнес. – Если твой початок окажется красным, можешь поцеловать кого захочешь.

Линнет оглянулась и поймала взгляд Девона.

– Пойдем, – не колеблясь, ответила она и поспешила к груде початков.

Первым красный початок нашел Долл Старк и с торжествующим видом направился к жене. Непонятно каким образом, но ему удалось обхватить ее огромный живот. Кто-то сострил, что он навострился обнимать жену, потому что не видел ее в другом состоянии. Но Долл страстно поцеловал Эстер, оторвав от пола. Остальные смеялись и свистели.

Агнес ткнула локтем Линнет:

– Думаю, это и есть причина, по которой Эстер мирится с ленью Долла. О чем еще просить женщине?

Долл усадил жену на скамейку и вернулся к своей скрипке. Эстер обожающе смотрела ему вслед. Присутствующие снова рассмеялись.

Но тут дверь лавки распахнулась, и в узком проеме появился Корд Макалистер. Линнет не видела его с самого своего побега из пещеры. Похоже, он ничуть не жалел о случившемся, потому что с широкой улыбкой попытался заглянуть Линнет в глаза.

– Корд! – хором завопили дети, подбегая к нему и цепляясь за длинную, развевающуюся бахрому.

– Кажется, я как раз вовремя! – заметил он при виде горы початков. – Это моя любимая игра! Смотрите, пострелята, Корд сейчас отыщет красный початок!

Дети засмеялись, когда великан стал рыться в кукурузе.

– Нашел! – торжествующе заорал он и метнулся к Линнет так поспешно, что бахрома ударила Уилму по лицу. Когда он поднял Линнет на ноги, та уперлась кулачками ему в грудь:

– Нет, Корд, оставьте меня в покое.

– Ни за что! Я победил в честной игре, и ты – мой приз!

Грубо прижав ее к себе, он оттянул за волосы ее голову и впился в губы. Когда его язык вторгся в ее рот, она едва не задохнулась, боясь, что ее сейчас вырвет.

Неожиданно он выпустил ее, почти оттолкнув. Его взгляд был полон ненависти. Повернувшись, он вышел. Послышался стук двери.

В лавке было тихо.

– Похоже, я забыл вымести из углов всех мокриц, – пробормотал наконец Гейлон. Все присутствующие нервно рассмеялись. Праздничное настроение было испорчено. Тогда в дело вмешался Долл, взяв аккорд на скрипке.

– Никому не позволю расстроить праздник! – воскликнул он. – А вы продолжайте лущить кукурузу! Моей женушке с ребятишками останется меньше работы.

На этот раз смех был искренним. Долл умел пошутить даже над собственной леностью! Вскоре было найдено еще несколько красных початков, и смех стал громче. Когда почти вся груда была перебрана, очередной красный початок достался Девону, и все замерли, украдкой улыбаясь Линнет.

Девон мрачно оглядел комнату.

– Ну же, парень! – крикнул Гейлон. – У тебя так много женщин, что не можешь выбрать?

– Могу, – угрюмо буркнул Девон. – Коринн, иди сюда.

Он жестом подозвал пышную девицу и на глазах изумленных жителей Суитбрайара схватил ее в объятия. Линнет не могла отвести взгляда от парочки и увидела, как он приоткрыл губы, прежде чем припасть поцелуем к жадному ротику Коринн, как та прижалась к нему всем телом.

Опустив глаза, она увидела, что на коленях лежит красный початок, поспешно сунула его в руки Агнес, пробормотала что-то насчет головной боли и потихоньку вышла из лавки. Но в помещении не было ни одного человека, который не заметил бы ее ухода. Включая мужчину, который только сейчас поцеловал ее соперницу.