Текст книги "Каждый твой вздох"

Глава 5

Стоя перед зеркалом в ванной, Кейт, завернутая в белый махровый халат, любезно предоставленный администрацией отеля, старательно уложила кудрявые волосы мягкими волнами, после чего выключила фен и подошла к шкафу, чтобы обозреть свой гардероб. Для большинства островных ресторанов не требовалось вечерней одежды, но некоторые были весьма дорогими и элитарными, а Кейт понятия не имела, куда ее поведут и будут ли на ее спутнике джинсы с майкой или спортивный пиджак со слаксами.

Поскольку за ленчем он носил белую сорочку, слаксы и мокасины, вполне вероятно, что к вечеру оденется так же строго, а может, и еще элегантнее. Поэтому Кейт выбрала шелковые брюки с узором, воспроизводившим «Водяные лилии» Моне на бедно-голубом фоне, такого же цвета топ с широким, обнажающим плечи вырезом и светло-голубым поясом. Но вместо того чтобы одеваться, помедлила, продолжая вертеть в руках вешалку.

Решив, что не стоит рисковать с выбором одежды, она повесила брюки и топ обратно в шкаф и подошла к телефону в гостиной. Нажала кнопку вызова портье и попросила соединить ее с номером Митчела Уайатта.

– Простите, – ответил молодой человек после некоторой паузы, – но мистер Уайатт здесь не живет.

– Вы уверены?

– Абсолютно, мисс Донован.

Та смутная неловкость, испытанная Кейт при упоминании «другого ресторана», превратилась в настоящую тревогу. Уставясь невидящим взглядом на проспект предоставляемых отелем услуг, лежавший рядом с телефоном, она перебирала в уме неопровержимые факты. Сегодня она познакомилась с мужчиной, человеком, о котором абсолютно ничего не знает, и согласилась сесть к нему в машину и отправиться неизвестно куда. Да, он необычайно красив, несомненно, обаятелен и боек на язык – идеальная комбинация для жиголо, околачивающихся вокруг дорогих отелей в надежде подцепить богатую женщину.

Но вполне вероятно, что жиголо – еще не самый худший вариант. А вдруг это убийца, серийный убийца, перебирающийся с острова на остров, зверски разделываясь со своими жертвами и хороня их тела в песке?

Придя в отчаяние, Кейт вышла на террасу и едва подавила нервный крик, когда из кустов неожиданно высунулась собачья голова.

– Ты напугал меня, Макс! – упрекнула она, и пес даже попятился под ее обвиняющим взглядом. Пристыженная, Кейт сразу сменила тон: – Нет-нет, это не ты виноват. Я уже боюсь, потому что, вполне возможно, согласилась пообедать с Фредди Крюгером или Джеком Потрошителем.

Пес оглянулся, словно желая увериться, что за ними никто не наблюдает, после чего обошел кусты и нерешительно поставил лапу на ступеньку террасы. Только одну лапу, как заметила Кейт. Не обе.

– У меня больше нет еды, – с сожалением сказала она, показывая на пустой столик. – Видишь, тут ничего не лежит.

Макс поставил на ступеньку вторую лапу, по-прежнему робко, словно хотел от нее чего-то. Шагнув вперед, она положила ладонь на его голову.

– Мне нечего тебе дать, – повторила она, но хвост энергично завилял, едва она дотронулась до Макса. – Ты этого хочешь? – удивилась она, осторожно проводя рукой от макушки до шеи. В ответ он прижался головой к ее ноге, и поскольку она продолжала гладить его, налег на нее всем весом и даже закрыл глаза в молчаливом наслаждении. – Я тоже одинока, Макс, – прошептала Кейт. После смерти отца нервы были в таком состоянии, что, осознав, как одинок несчастный пес, она едва не заплакала и попыталась сосредоточиться на чем-то еще. Но на ум приходили только возможные неприятные последствия ее поспешного согласия поужинать сегодня с незнакомцем.

Она продолжала ласкать Макса, не думая о времени. И когда взглянула на часы, оказалось, что уже без четверти восемь.

– Мне пора, – вздохнула она, потрепав напоследок пса по голове, прежде чем отойти. – Вот что я тебе скажу, – добавила она на ходу, стараясь говорить как можно более ободряюще, – если я вернусь живой и невредимой, утром мы позавтракаем вместе и я закажу плотный мясной завтрак специально для тебя, договорились? Ну, как это звучит?

Большие карие глаза вопросительно уставились на нее. Хвост снова пришел в движение. Он хотел, чтобы его продолжали гладить, и это было яснее всяких слов. Но Кейт попятилась в номер и, задвигая стеклянную дверь, продолжала дурацкие попытки поднять настроение брошенного пса и тем самым облегчить собственную совесть. Продолжая осыпать его обещаниями, она медленно закрывала дверь.

– Я закажу тебе бекон и сосиски, нет, лучше стейк на косточке, чтобы ты мог взять ее с собой и зарыть! А теперь тебе пора идти, – уговаривала она, преодолевая последний дюйм пространства между дверью и стеной. Пес остался по другую сторону, продолжая пристально смотреть на нее. Кейт неохотно отвернулась.

Через десять минут, успев за это время натянуть выбранный костюм, Кейт нагнулась, чтобы застегнуть светло-голубые босоножки, захватила маленькую голубую сумочку-планшетку, в тон босоножкам, и шагнула к выходу. Настало время обнаружить, не совершила ли она самую глупую и, возможно, роковую ошибку в жизни, согласившись поужинать с первым встречным вне отеля. Если она не вернется сегодня и ее труп обнаружат где-нибудь на пляже, ни один человек не узнает, кто ее прикончил.

На полпути к двери ее осенила идея. Повернув назад, Кейт вытащила из зеленой сумки ручку и блокнот и вырвала чистую страничку, на которой написала большими буквами:

«Я отправилась ужинать с человеком, назвавшимся Митчелом Уайаттом. Мы встретились сегодня днем в «Сандбере», где я пролила на его сорочку «Кровавую Мэри». Официант может дать вам его описание».

Довольная своей сообразительностью, она прислонила записку к телефонному аппарату, где ее легко найдет полиция, если будет расследовать исчезновение постоялицы. Прочтя записку, они немедленно отправятся в «Сандбер», где тот или иной официант обязательно сумеет составить словесный портрет ее похитителя.

У самого выхода Кейт снова помедлила и оглянулась на дверь террасы. Макс спустился вниз и бежал к кустам. Очевидно, он слишком умен, чтобы оставаться на террасе в ее отсутствие, и Кейт была этому рада. Он наверняка перебрался под прикрытие деревьев, в общество своих приятельниц.

Но когда она отошла на несколько шагов от виллы, где находился ее номер, пес, обогнув здание, мгновенно оказался рядом с ней и уселся. Кейт встревоженно оглянулась.

– Ты слишком вольничаешь, – строго заметила она. – Садовники наверняка тебя ищут, а если меня не будет, кто тебя защитит? – И, показав на рощу, она приказала: – Туда!

Макс взглянул сначала в указанном направлении, а потом на нее.

– Ты прекрасно меня понял, – твердо настаивала Кейт, – потому что люди всегда преследуют и прогоняют тебя и приходится убегать. А теперь иди. Я вполне серьезно. Уходи!

Пес медленно встал.

– Давай же! Проваливай! – резко повторила Кейт, хлопнув для пущего эффекта в ладоши, после чего повернулась к нему спиной и решительно зашагала по дорожке к главному входу в отель. Краем глаза она увидела, как пес бежит к деревьям, но старается держаться параллельно ее маршруту. Он был таким большим, сильным и грациозным, что без усилий покрывал одним прыжком огромное расстояние, но если бедняга попытается встретить ее у дверей отеля, как пить дать попадет в беду.

Она вспомнила, как он прижимался к ней, как закрывал глаза, когда она его гладила, и почувствовала себя безжалостной ведьмой за то, что прогнала беднягу.

Глава 6

– Добрый вечер, мисс, – приветствовал швейцар, когда Кейт около восьми часов пересекла вестибюль главного здания отеля. Праздничные факелы освещали вход и обе стороны длинной подъездной дорожки, по которой гуляли парочки. Многие были уже одеты к ужину в отеле, остальные, в шортах и майках, отправлялись на поиски менее утонченных развлечений.

– Разрешите вызвать такси?

– Нет, спасибо.

Кейт оглядела длинный ряд машин. Лениво отметив это обстоятельство, большинство из них были красными с белым прокатными автомобилями, она вдруг вспомнила, как читала где-то, что «жучки-фольксвагены» были любимым транспортом серийных убийц. Если Уайатт подъедет на таком, она ни за что в него не сядет!

Вместо того чтобы вернуться в вестибюль и ждать там, она медленно побрела по тротуару, обсаженному по левой стороне гигантскими кустами. Подъездная дорожка отеля оказалась справа. Когда она добралась до конца живой изгороди, на дороге показался черный кабриолет с опущенной крышей. Но внезапный взрыв рассерженных воплей с другой стороны кустов наполнил ее неприятным предчувствием и заставил ускорить шаг.

Мимо нее, вероятно, на крики, пробежали двое рассыльных. Кейт услышала слово «собака» и помчалась туда как раз в тот момент, когда Митчел Уайатт остановил кабриолет на обочине рядом с ней. Она еще успела заметить его удивленное лицо, но времени останавливаться и объяснять не было.

Обогнув кусты, Кейт остановилась рядом с рассыльными, и страх быстро сменился веселой улыбкой. Двое обозленных, орущих садовников гонялись за Максом, размахивая граблями, но, разумеется, где им было его догнать!

– Секунду назад я думал, что вы бежите к моей машине, потому что вам не терпится снова меня увидеть.

Кейт, оглянувшись, рассеянно улыбнулась:

– Вы были польщены или напуганы?

– Вы пролетели мимо, прежде чем я успел среагировать, – признался он и шутливо добавил: – Если вы так уж заинтересованы в исходе состязания между собакой и садовниками, я за садовников. Десять к одному.

– Двадцать к одному, и то мало, – лихо парировала Кейт.

Он ухмыльнулся, и вдруг все страхи Кейт относительно Митчела показались совершенно бессмысленными. Ну какой он преступник?

Выждав еще немного, дабы убедиться, что Максу не грозит опасность, она повернулась и вместе с Митчелом пошла к машине.

– Зачем они его гоняют? Правда, одна из горничных рассказывала, что собаки, сбивающиеся в стаи, могут стать настоящей угрозой для острова, но этот пес абсолютно безвреден. Он просто голоден. И никому не причиняет зла.

– Насколько я понял из разговора рассыльных, именно этот пес разоряет сад, потому что очень уж велик, – возразил Митчел, открывая для нее дверцу машины. – Кроме того, он пугает гостей отеля. На прошлой неделе подбежал к маленькой девочке, и та ударилась в слезы.

– Он так одинок, – грустно пробормотала Кейт, не переставая вспоминать о том, как Макс прислонился к ней и закрыл глаза. Уже сев в машину, она вдруг вспомнила: – На каком языке говорит швейцар? Большинство служащих говорят по-французски, но это совсем другой язык.

– Голландский, и я, вероятнее всего, не понял и половины… – начал он, но визг автомобильных тормозов заставил их обоих оглянуться как раз вовремя, чтобы увидеть, как пес мчится по дороге, увертываясь от машин и от тележки для гольфа, в которую догадались забраться садовники. Тележка благополучно остановилась у обочины, как и прибывшее такси, но отъезжавшее такси как раз начало набирать скорость, и Кейт в ужасе окликнула собаку. Макс свернул на звук ее голоса и побежал к ней. Такси сбило беднягу.

Кейт выскочила из машины и метнулась к собаке еще до того, как водитель такси успел выйти. Митчел догнал ее и схватил за руку.

– Дайте мне сначала посмотреть, – настаивал он.

– Но я хочу помочь! – не помня себя, крикнула Кейт, пытаясь вырваться. – Да пустите же!

Пораженный явным стремлением девушки устроить публичную сцену, Митчел отпустил ее и ускорил шаг.

Добравшись наконец до такси, Кейт поняла, что худшие ее страхи оправдались. Макс неподвижно лежал на боку. Глаза закрыты, голова покоится на бордюре обочины. Кейт, опустившись на колени, лихорадочно пыталась нащупать пульс у него на горле. Немного погодя она облегченно вздохнула.

– Он жив, но нам необходима помощь, – быстро проговорила она и, подняв голову, оглядела рассыльных и садовников, собравшихся около водителя такси и Митчела. – Немедленно вызовите ветеринара, – велела она рассыльным. Те непонимающе уставились на садовников.

– Ветеринара? – повторил один, когда Кейт принялась осторожно обследовать кровоточащую рану на голове Макса.

– Доктора для животных, – нетерпеливо пояснил Митчел сначала на английском, потом на голландском.

Очевидно, садовников возмутило предложение; рассыльные же упорно стояли на своем:

– Нет, мисс, никакого доктора. Мы сами позаботимся о собаке. Поезжайте, и желаем вам хорошо провести вечер! – пробормотал все тот же рассыльный и сказал что-то по-голландски своим спутникам. Они дружно двинулись вперед. Когда их тень упала на Кейт, она вскинула голову, неожиданно сообразив, как именно они «позаботятся» о большом погибающем животном-разрушителе, раздражавшем взрослых гостей отеля и, по их мнению, являвшемся угрозой для детей.

– И что вы собираетесь делать? – осведомилась она.

– Оттащим с дороги, чтобы машины могли проезжать, а потом уберем.

– Нет, – решительно покачала головой Кейт. – Его нельзя трогать. Машины могут его объезжать. А вдруг у него сломаны кости или поврежден позвоночник?

Конечно, им всем было абсолютно наплевать на несчастья приблудного пса! И поэтому она умоляюще взглянула на человека, с которым обещала поужинать:

– Мы должны ему помочь!

Митчел смотрел в ее грустное прекрасное лицо и понимал, что она ждет от него согласия спасти жизнь грязного, бездомного, бродячего пса. И он почему-то согласился, хотя именно эти зеленые глаза, а не собачьи беды послужили тому причиной. Втайне пораженный тем воздействием, которое оказывают на него эти залитые слезами глаза, Митчел торжественно пообещал:

– Посмотрю, что тут можно сделать.

Швейцар вежливо улыбнулся при виде Митчела:

– Добрый вечер, мистер Уайатт.

Митчел предположил, что швейцар, должно быть, видел всю сцену, и поэтому, игнорируя приветствия и воздерживаясь от объяснений, сразу перешел к делу:

– Собака тяжело ранена. Где тут ближайший ветеринар?

– На Ангилье только один ветеринар, но его кабинет в этот час закрыт. – И в доказательство, что уже довольно поздно, швейцар многозначительно показал на заходящее солнце.

Предвидя, каким будет его ответ, Митчел прошел мимо него в вестибюль и направился к стойке портье, где уже ожидали своей очереди две пары и какой-то мужчина спрашивал дорогу к ресторану. Но тут из боковой двери вышел управляющий, увидел Митчела и ринулся вперед, чтобы приветствовать его.

– Мистер Уайатт! – восторженно воскликнул он.

Митчел приветливо кивнул.

– Я и не знал, что вы остановились в нашем отеле, – продолжал управляющий, протягивая руку. – Я передавал дела своему помощнику, потому что на следующей неделе он будет исполнять мои обязанности. Завтра мне нужно срочно вылететь в Штаты, и боюсь, он совершенно растерялся.

Митчел пожал протянутую руку и сунул в ладонь стодолларовую банкноту.

– Я рад, что вы сегодня здесь, Морис, потому что на подъездной дорожке случилась автомобильная авария, требующая вашего особого внимания.

– О нет! Неужели кто-то пострадал?

– Именно.

– Один из наших гостей?

– Нет, один из ваших бродячих псов, – бросил на ходу Митчел, направляясь к телефону, Морису пришлось почти бежать, чтобы не отстать от него. – Мне немедленно нужна «Скорая» и врач.

– Вы… вы хотите послать за «Скорой» и врачом, потому что машина сбила бездомную собаку?

Вместо ответа Митчел поднял трубку и протянул ее взъерошенному управляющему.

– Я хочу, чтобы они приехали как можно скорее. Заметьте, я питаю самые нежные чувства именно к этой собаке.

Управляющий взял трубку, нажал кнопку и поколебался.

– Но они откажутся лечить бродячего пса.

– Апеллируйте к их человечности, – сухо посоветовал Митчел, вынимая деньги из кармана и принимаясь отсчитывать крупные банкноты, чтобы возместить причиненное беспокойство водителю «Скорой» и врачу.

Управляющий, понаблюдав за этой сценой, быстро набрал остальные цифры телефонного номера.

Митчел оставался на месте, пока управляющий не положил трубку, после чего отдал ему деньги с просьбой разделить по справедливости.

Выйдя из отеля, он сразу увидел Кейт Донован. Таксист, сбивший Макса, уже уехал, рассыльные и садовники исчезли, и только она, поджав ноги, сидела одна на траве рядом с собакой. В свете факела ее рыжие волосы казались шелковой мантией, волнами лежавшей на плечах. Маленькая рука осторожно гладила раненого пса. Митчелу она показалась каким-то неземным видением.

Заслышав шаги, она подняла голову и пристально всмотрелась в него, словно пыталась угадать, что ему удалось сделать.

– Помощь уже в пути, – сообщил он, присаживаясь на корточки рядом с ней. – Как пациент?

– Дыхание, похоже, выровнялось, – ответила она, продолжая гладить густую шерсть. – По-моему, переломов нет. И раны неглубокие, но у него может быть внутреннее кровотечение. Несколько минут назад он начал приходить в себя, по крайней мере мне так показалось. – Она замолчала, и Митчел больше ничего не сказал, потому что продолжал к чему-то прислушиваться. И очень скоро он услышал то, что ожидал: вой сирены, становившийся все громче.

Кейт не обратила внимания на сирену, потому что ощутила легкое подергивание мышц под пальцами. Макс внезапно открыл глаза.

– Ну вот, кажется, обошлось! – весело объявила она. – Лежи спокойно!

Для пущей наглядности она придавила пса обеими руками, когда тот сделал слабую попытку перевернуться на живот.

– Помощь уже идет, – пообещала она и, не глядя на Митчела, спросила: – Какого рода помощь?

Ее слова почти заглушил рев мотора. Машина «Скорой» остановилась перед отелем.

– Вот эта, – пояснил Митчел, вставая.

Кейт подалась вперед, вгляделась в машину и уставилась на него с нескрываемым восхищением и веселым недоверием.

– Вы вызвали «Скорую»?

Она хотела сказать что-то еще, но Митчел уже направился к «Скорой», а пес, постепенно приходивший в волнение, дергался, безуспешно пытаясь встать.

Продолжая успокаивать его словами и ласками, она наблюдала, как двое мужчин выпрыгнули из «Скорой», и в то же время темно-зеленый автомобиль, промчавшийся по подъездной дорожке, остановился позади них. Машина все еще покачивалась, когда водитель распахнул дверь и вышел, неся в руках большую черную сумку.

Кейт сразу поняла, что это врач, но ее восторг был несколько омрачен опасением, что и врач, и санитары «Скорой» повернутся и уедут, как только Митчел объяснит, кто на самом деле их пациент.

Она со страхом наблюдала, как Митчел показывает на лежащую собаку, удержать которую стоило немалого труда.

Кейт затаила дыхание.

Доктор повернулся и направился к ним. Санитары спешно вытащили из машины носилки.

Кейт, стараясь скрыть радость, прошептала Максу:

– Думаю, мы с тобой в очень хороших руках.

Она еще больше уверилась в этом, когда врач присел возле нервничавшего, настороженного пса и открыл сумку.

– Наш местный ветеринар в отпуске, но я перед отъездом позвонил своему другу-ветеринару на Сен-Мартене и привез с собой все, что он порекомендовал. Знаете, – спокойно продолжал он, – собаки обычно меня любят. Надеюсь, и этот тоже, потому что пока не хочу колоть ему транквилизатор. Раны на голове могут быть…

Он медленно протянул руку.

Тихое рычание вырвалось из горла животного. Губы натянулись, обнажив белые клыки. Врач тут же отдернул руку.

– Раненые животные часто нападают на тех, кто подойдет слишком близко, – сообщил он и снова потянулся к собаке, на этот раз куда осторожнее. – Но вижу, парень разрешает вам касаться его, так что, может, и мне позволит. Он немного боится меня… и все это рычание… просто притворство.

– Но я не думаю…

Предупреждение Кейт запоздало, заглушенное воплем боли.

Глава 7

– По-моему, с собакой все будет в порядке, – сказал врач, оглядываясь в поисках сумки.

«Скорая» уже уехала, после того как собаку положили на пол в гостиной, около журнального столика.

– Завтра вам нужно перевезти пса на Сен-Мартен, где ветеринар его посмотрит и сделает рентген головы и плеча.

– Не знаю, как вас и благодарить, – искренне выпалила Кейт, – и мне ужасно жаль, что он вас укусил.

– Укус не слишком глубокий, но очень болезненный, – сухо ответил врач, собирая бинты и флакон с антисептиком со стола около дверей на террасу. – И конечно, следует помнить о бешенстве.

Кейт едва успела скрыть улыбку беспокойства и раскаяния.

– Но вы говорили, что на острове уже много лет как не было ни одного случая бешенства?

– Да. Но прошу вас оставить при себе это животное до отъезда. Потом я сам о нем позабочусь. Жаль, что вы мне не позволяете забрать его с собой сейчас.

– Я хочу сама ухаживать за ним, пока еще здесь, – пробормотала Кейт. Ей казалось, что врач предпочел бы немедленно усыпить Макса, чтобы обнаружить, не бешеный ли он, вместо того чтобы выждать полагающийся десятидневный период карантина и только потом проверить, нет ли у Макса опасных симптомов.

– Если у него действительно проявятся эти симптомы, сообщите мне немедленно, чтобы я смог сделать прививки. Согласны?

– Совершенно, – кивнула Кейт.

– И вы ясно поняли, каковы эти симптомы?

– Я все записала, – заверила Кейт, показывая блокнот.

– Если собака исчезнет раньше, чем пройдет десятидневный срок, – наставлял врач, – мне придется подвергнуться лечению, независимо от того, бешеный он или нет.

Митчел посчитал, что наслушался достаточно об этой весьма маловероятной возможности и в дальнейших рассуждениях на эту тему просто нет смысла, по крайней мере до того, как эта самая невероятная возможность не станет столь же маловероятной реальностью. Пес был настолько слаб и оглушен, что клыки едва поцарапали кожу, но врач взвыл от боли и стал обрабатывать руку с таким видом, словно была повреждена крупная артерия.

– Мы все прекрасно поняли, – вкрадчиво вставил Митчел, провожая врача к выходу и широко распахивая дверь. – И станем выводить его только на поводке.

Доктор замер на пороге, поколебался и обернулся:

– А у вас есть поводок?

– Купим утром.

Но врач и не думал уходить.

– И сделаете это прямо с утра?

– На рассвете, – кивнул Митчел и, легонько сжав локоть врача, повернул его и бесцеремонно вытолкнул в коридор.

Кейт наблюдала этот маневр с дальнего конца комнаты, пораженная и восхищенная хладнокровием Митчела, как и его быстрой реакцией в критические моменты. Сколько всего случилось за те несколько часов, что она узнала его! Сначала громко и несправедливо обругала за «Кровавую Мэри», потом выплеснула коктейль ему на сорочку, отвертелась от обещанного ему ужина и втянула в операцию по спасению бродячей собаки. И все это он перенес стоически и очень, очень любезно и снисходительно. Всего час назад она воображала, что он убийца, теперь же считала другом и союзником и поэтому не постеснялась выразить свои искренние чувства теплой улыбкой.

– Я все-таки осталась должна вам ужин. Можно позвонить в обслуживание номеров, и мы поедим на террасе, если хотите.

Поскольку Эван собирался прилететь завтра вечером, оставалась еще одна альтернатива.

– Или предпочтете забыть об ужине и позволите мне заплатить за сорочку?

Интересно, заметил ли Митчел, что она предоставила ему только два выхода? Но судя по его поведению, ему было совершенно все равно.

– Нет уж, ограничимся ужином, тем более что он мне был обещан, а я, как строгий кредитор, всегда стараюсь получать долги.

Очевидно, ее бойфренд приезжает завтра, иначе она обязательно объяснила бы, почему не сможет перенести ужин на следующий вечер.

Кейт сложила руки на груди и весело уставилась на него:

– В самом деле?

– Всегда, – подчеркнул он, потянувшись за проспектом услуг, оказываемых отелем.

– В таком случае сколько я должна вам за врача и «Скорую»?

– Нисколько, – покачал головой Митчел, добравшись до раздела «Обслуживание номеров».

– Но разве вы не предложили денег, чтобы они согласились приехать и лечить собаку?

– Я воззвал к их человечности.

– Понятно, – вздохнула Кейт, делая вид, что поверила. – Именно поэтому они так быстро добрались сюда? То есть менее чем через десять минут после того, как вы вышли из вестибюля?

Митчел искоса посмотрел на нее. Кейт наблюдала за ним с понимающей усмешкой, и он вдруг ощутил внезапный и явно преждевременный порыв сжать ее в объятиях и накрыть губами этот соблазнительный рот. Эта мысль вызвала на его губах легкую улыбку, но он справился с собой, пожал плечами и сказал:

– Они добрались быстро, потому что это очень маленький остров.

– И еще потому, что вы пообещали им очень большие чаевые?

Стараясь не рассмеяться, Митчел углубился в меню.

– Что вы хотите на ужин?

Кейт назвала те же восхитительные блюда, которые ела накануне.

– Креветки, гребешки и салат из авокадо, – перечислила она, наклоняясь, чтобы проверить состояние спящего пса.

– Хотите, я позвоню в обслуживание номеров? – спросил он.

– Да, пожалуйста, – кивнула Кейт, не оборачиваясь. – Заказывайте все, что хотите. Все, что любите, – подчеркнула она, представляя, какая огромная сумма потребовалась, чтобы заставить водителя «Скорой» и врача примчаться на помощь бездомной собаке.

Нос Макса на ощупь был теплым, дыхание – слабым и немного учащенным, но врач заверил, что этого следовало ожидать. Митчел поднял было трубку, но тут же резко бросил обратно. Озадаченная Кейт обернулась и увидела, что он стоит у телефона, мрачно сведя брови, с листком разлинованной бумаги в руках.

Листок бумаги… из ее блокнота!!! Записка, которую она написала, чтобы помочь полиции опознать преступника в случае ее исчезновения!

– Я сейчас все объясню, – пролепетала она, вскакивая и подбегая к нему.

– Умираю от нетерпения послушать объяснение, – холодно бросил он, подавая ей записку.

Кейт отреагировала на его ледяной тон с испугавшей ее страстью. Она не хотела оскорбить этого человека. Не хотела, чтобы он дурно о ней подумал… только не сейчас, когда она так благодарна ему. Когда поняла, что он не может быть преступником! Он обращался с ней далеко не так враждебно, когда она винила его за «Кровавую Мэри», да еще и вылила полстакана на его сорочку!

Пытаясь придумать наименее оскорбительное объяснение, она перечитала записку:

«Я отправилась ужинать с человеком, назвавшимся Митчелом Уайаттом. Мы встретились сегодня днем в «Сандбере» где я пролила на его сорочку «Кровавую Мэри». Официант может дать его описание».

Пытаясь выиграть время, Кейт положила обличающую записку на письменный стол.

– Сегодня, – нерешительно начала она, – не зная, что надеть к ужину, я решила позвонить вам и спросить, куда мы идем. – Она осеклась, нервно вытирая ладони о брюки.

– Продолжайте, – резко приказал он.

– Но когда я позвонила портье и попросила его соединить меня с вашим номером, он сказал, что вы здесь не живете. Это… это немного меня смутило. И тут в голову полезли разные мысли… Я была так уверена, что вы здешний постоялец, когда соглашалась поужинать с вами.

– Какие именно мысли? – допрашивал он.

Кейт попыталась было уклониться, но пронзительный взгляд синих глаз, словно рапирой, пригвоздил ее к месту.

– Видите ли… некоторые детали заставили меня посчитать вас… – она почти подавилась словом, – жиголо.

– Кем? – прорычал он, помрачнев как туча.

– Пожалуйста, попытайтесь взглянуть на это с моей точки зрения. Вы болтаетесь вокруг очень дорогого отеля, в котором не проживаете, вы возмутительно красивы, невероятно хорошо воспитаны, неотразимо обаятельны и очень быстро действуете: ровно через три минуты после знакомства попросили пригласить вас на ужин!

Выражение его лица ничуть не смягчилось, и Кейт поняла, что, во‑первых, ему ничуть не польстили ее комплименты насчет внешности и обаяния и, во‑вторых, он по-прежнему ждет, чтобы она объяснила, почему велела тому, кто прочитает записку, получить его описание у официанта.

Откинув волосы со лба, она наконец признала всю постыдную правду:

– Я ужасно расстроилась, что позволила заманить себя в сети жиголо, но тут же поняла, что вы можете оказаться кое-кем похуже.

– Не могу вообразить нечто более омерзительное, чем жиголо.

– Нет, просто омерзительный – это еще полбеды. Вы могли оказаться опасным. Да просто убийцей, который знакомится с одинокими женщинами в отелях, убивает их и хоронит тела в песке… или что-то в этом роде… – заикаясь, докончила Кейт, чувствуя себя полной кретинкой.

– И поэтому оставили записку властям на случай вашего исчезновения?

Кейт пристыженно кивнула.

– Хотели удостовериться, что мне ваше убийство не сойдет с рук?

Кейт была так унижена и зла на себя, что не обратила внимания на веселые нотки в его низком голосе. Не в силах выдержать его взгляд, она повернулась к Максу.

– Тогда это казалось не такой идиотской идеей, как сейчас.

Второй раз за последние полчаса Митчелу пришлось бороться с порывом обнять ее. Поэтому, чтобы отвлечься, он отвернулся и взялся за телефонную трубку.

Испуганная его резким жестом, Кейт робко спросила:

– Кому вы звоните?

– В обслуживание номеров, – мягко пояснил он.

– В таком случае, – покаянно пробормотала Кейт, – можете сменить мой заказ на черствый хлеб и воду.

Митчел все еще улыбался, когда в трубке послышался голос служащего.