Текст книги "Великосветский прием"

– Я? – Александра смущенно улыбнулась. – Нет, что вы...

– Напрасно. Вы похожи... ну, скажем, на Грейс Келли. Да-да. У нас на Востоке блондинки в большом почете. Если вы согласитесь у меня сниматься, успех вам обеспечен, а это тысячи и тысячи долларов. Позвоните мне в отель, – добавил он, вручая Александре свою визитную карточку.

– Вот видишь! – шепнула Джетта, когда Квон и его спутница смешались с толпой. – Теперь ты понимаешь, какой у тебя бесподобный макияж? А платье – просто обалдеть можно!

Александра молча сунула визитную карточку в цветочный горшок.

– Идите сюда, – звала Джоути. – Видите там, у стола, веселых парней? Самый длинный – это Саймон Хит-Коут, сын лорда Хит-Коута. Денег – куры не клюют, да еще огромное поместье в Чешире. Он с приятелями приехал на каникулы из Оксфорда.

Невысокий юноша в круглых очках, как у Джона Леннона, был виконт Питер Болдуин.

– С этими поосторожнее, – предупредила Джоути. – Они каждой девчонке норовят залезть под юбку.

Однако в этот момент молодые аристократы не видели ничего, кроме хрустальной чаши: они черпали белый порошок с помощью миниатюрных позолоченных ложечек.

– С ума сойти! – не могла успокоиться Джетта. – А кто еще здесь есть, Джоути? Мик Джеггер пришел? А Бьянка? А Кит Ричардс? Когда они появятся?

Джоути отвела их в сторону и затараторила:

– Послушайте, что я вам скажу. Мик скорее всего придет очень поздно, а Бьянка уже здесь. Вон она, в красном платье. Если будете с ней разговаривать, про Мика молчок: у них сейчас что-то не клеится, Мика видели с Джерри Холл. Боже мой, что я вижу: они обе здесь – и Бьянка, и Джерри. Что касается Кита Ричардса – он сейчас проходит по делу о наркотиках. Ему ничего не стоит вообще вылететь из группы. Если будете с ним говорить, о наркотиках ни слова. Да, чуть не забыла: ни в коем случае не спрашивайте Бьянку про ее ребенка – у них с Миком на этой почве постоянные скандалы.

Джетта надулась:

– Что ж нам о погоде с ними разговаривать? «О, Бьянка, лондонская слякоть – просто чудо! Где вы покупаете зонтики?»

– Смотрите! – встревожилась Мэри-Ли. – Видите ту женщину возле хрустальной вазы? Что это она делает?

Джоути недоуменно пожала плечами:

– А что особенного? Это самый обыкновенный «снежок».

Девочки не сводили глаз с элегантной женщины лет тридцати: она облизала указательный палец, обмакнула его в белый порошок и начала тщательно втирать в десны. Потом она еще раз опустила палец в хрустальную чашу и, держа его перед собой, торопливо направилась в коридор, куда выходили двери женского туалета.

– Ничего не понимаю. – Александра была озадачена. – Почему она побежала в туалет с порошком на пальце?

Джоути снисходительно посмотрела на Александру:

– Что за вопрос? Сколько тебе лет? Ты сама-то как думаешь?

– Понятия не имею.

– А ты пораскинь мозгами, – язвительно посоветовала Джоути и исчезла.

Александра покачала головой:

– Наверно, я чего-то не понимаю.

Джетта покровительственно улыбнулась:

– Ты еще ребенок! Знай, что такой порошок женщины втирают в самое интимное местечко. Это еще покруче, чем в десны.

– Да-а?

В уши била одурманивающая музыка «Роллинг Стоунз». От группы молодых людей, толпившихся вокруг низкого столика с хрустальной чашей, отделился долговязый, тщедушный парень в твидовом пиджаке и галстуке Итонского колледжа. Он направился к Джетте:

– Привет, дорогуша!

– Привет! – пропела Джетта.

– Меня зовут Саймон Хит-Коут. Ты отлично выглядишь. Просто прелесть. Хочешь, поедем в другое место?

* * *

Четверо молодых людей, на которых указала Джетта, не отходили от чаши с кокаином. Они по очереди нюхали белое зелье, зачерпывая его длинными позолоченными ложечками, заботливо приготовленными хозяйкой.

Перед тем как приехать сюда, они основательно выпили. Теперь им не терпелось как можно скорее поймать кайф.

Джералду Бленхейму недавно исполнилось девятнадцать лет. Его отец получил титул пэра от короля Георга. Отец двадцатилетнего Колина Даунхэма был судовладельцем такого же масштаба, как Аристотель Онассис. Виконт Питер Болдуин, ровесник Джералда, состоял в дальнем родстве с самой королевой. А родители Саймона Хит-Коута недавно были внесены в список богатейших титулованных особ Великобритании.

Саймон, известный своим буйным нравом, примчался из Оксфорда на мотоцикле «Харлей-Дэвидсон», выписанном из Калифорнии за бешеные деньги. Трое его дружков приехали на сверкающем черном «роллс-ройсе», хитростью отделавшись от шофера Даунхэмов. Сиденья «роллс-ройса», обтянутые мягкой кожей, как нельзя лучше подходили для их плана. По дороге они продумали все в деталях. Попросту говоря, они хотели снять «телок», с которыми можно переспать.

Теперь, толкаясь у чаши с кокаином, они оглядывали зал в поисках подходящей добычи. По их расчетам, идеальным вариантом были бы неискушенные молодые девчонки, которые не станут задавать лишних вопросов.

Для подобных развлечений лучше всего подходили «фанатки»: все как на подбор смазливые, совсем еще желторотые, сговорчивые куколки, у которых в трусах становится горячо при виде рок-музыкантов. Они готовы на все, абсолютно на все, стоит только рокеру с гитарой поманить их пальцем. Мику Джеггеру было из кого выбирать: он бросал как перчатки таких красоток, от которых бы у любого слюнки потекли.

– А ну, взгляни. – Питер толкнул локтем Колина. – Вон там, видишь? Как тебе такая сексушка?

Все четверо уставились на Джетту.

– Обалдеть! Чур моя! – в один голос откликнулись Саймон и Колин.

Джералд, выхватив глазами Александру и Мэри-Ли, покачал головой и присвистнул:

– Две другие тоже весьма недурны.

Они перебросились парой фраз и решили, что настало время действовать, как задумано. Для начала нужно было заманить девчонок в шикарный «роллс-ройс», где всем хватит места.

– Пойду уболтаю черненькую, – объявил Саймон. – Беру ее на себя, мне она не откажет. Пригласим их поехать в другое место. Скажем, что там будет Мик Джеггер. – Дружки заржали. – Они все млеют от него. Давайте наплетем, что мы тоже музыканты. Идет? – Они перемигнулись. – Им задурить голову ничего не стоит!

Александра сказала кому-то из гостей, что умеет играть на фортепьяно, и вскоре она уже сидела за роялем и наигрывала блюз, воспользовавшись тем, что динамики умолкли. К ней стали стекаться все новые и новые слушатели. Она запела низким, чуть хрипловатым голосом вариации на тему своей любимой песни Джуди Коллинз.

– У тебя большие способности, – сказал Роже Вадим. – Приятный голос, оригинальная фразировка. В такой обстановке заставить людей себя слушать – это не каждому дано.

Александра зарделась от этой похвалы и от выпитого шампанского. Она встала из-за рояля и вернулась к подругам.

* * *

– Ты, я думаю, была бы не прочь познакомиться с Миком Джеггером, а? Наверно, ради этого и пришла сюда, правильно я понимаю? – спрашивал Джетту Саймон Хит-Коут, держась за стену, чтобы не шататься.

Джетта оценивающе посмотрела на него:

– А ты, можно подумать, его знаешь?

– Ну разумеется! Мы с друзьями дважды сопровождали его в турне. – Хит-Коут махнул рукой в сторону приятелей, откровенно разглядывавших Джетту и ее подруг.

– Ни за что не поверю, – сказала Джетта.

– Не веришь?

Саймон жестом подозвал Питера, и тот отменно сыграл свою роль:

– Это было, если я не ошибаюсь, в 1976 году. Гаага, Лион и Барселона, так ведь, ребята? Затем полетели в Штутгарт и Загреб, а оттуда прямиком в Лос-Анджелес. Это было нечто! Мы тогда заняли чуть не весь «боинг». Одна аппаратура чего стоила!

Джетта широко раскрыла глаза:

– Вы были в Лос-Анджелесе? Я там живу!

– Значит, ты, скорее всего, нас видела, – серьезно сказал Саймон. – Пойдем-ка, – добавил он, увлекая ее к хрустальной чаше. – Ты когда-нибудь пробовала «снежок?» Он здесь отличного качества: чист, как горные вершины. Одна щепотка – и взмываешь до Луны.

– Джетта, постой. – Александра схватила ее за руку. – Ты забыла, о чем нас предупреждали?

Джетта вырвала руку.

– Зачем ты портишь мне настроение? – прошипела она. – Мамины друзья все поголовно нюхают кокаин. Я знаю, как это делается.

– Нам бы тоже нужно с кем-нибудь познакомиться, – обратилась Александра к Мэри-Ли, глядя в спину Джетте, болтающей с молодыми аристократами. – Давай подойдем к бару, там больше всего народу. Может быть, с кем-нибудь разговоримся.

– Не надо никуда идти, – произнес чей-то голос.

Перед ними возник Грег Брент с двумя высокими бокалами в руках. Знаменитый футболист улыбнулся, глядя в лицо Александре, и ей сразу стало ясно, почему Джоути была от него без ума. Он протянул один бокал Александре, а второй – Мэри-Ли.

– Такие красивые девушки – и без шампанского. Вы пришли с Бьянкой? Вроде бы я вас видел в Пимлико.

Александра сделала большой глоток. Шампанское было великолепное: оно, казалось, побежало по всем жилкам.

– Нет, мы сюда приехали всего на пару дней, – растерялась она. – У меня... небольшой магазин в Бостоне.

– И что ты продаешь?

– Музыкальные инструменты, – не задумываясь, выпалила Александра.

Грег Брент подошел поближе и испытующе посмотрел на нее глазами цвета весеннего неба.

– Возможно, я смогу тебе посоветовать, что приобрести в Лондоне для твоего магазинчика. А можно и чем-нибудь другим заняться. Ты такая красивая, прямо как ирландка. Тебе известно, что ирландки – самые великолепные женщины в мире? Это подтвердит любой ирландец!

От шума и грохота лопались барабанные перепонки. Вдруг в облаке сигаретного дыма и возбужденного смеха в гостиной появился Кит Ричардс. Не успел он войти, как начал жаркий спор с хозяйкой: он хотел непременно набросить на люстру цветной шелковый платок.

– Это создает особую атмосферу! – Кит старался перекричать нарастающий грохот музыки и рев толпы.

– Вечно ты со своими платками, – злилась Тара Браун-Хэлдафф. – Ты не представляешь, чего мне стоило привести эту гостиную в божеский вид. Больше я не позволю тебе устраивать здесь пожар.

– Мымра! – припечатал Кит и прямиком направился к чаше с кокаином.

Александра вышла в туалет. Каково же было ее изумление, когда она увидела парочку, совокупляющуюся прямо на унитазе. Александра остановилась как вкопанная. Женщина оказалась известной манекенщицей, чьи фотографии постоянно мелькали на страницах журналов. Ее тренированные узкие бедра, поблескивающие от пота, ходили вверх-вниз. На мгновение под ней показался огромный розовато-коричневый фаллос, покрытый молочно-белой влагой.

– Ой, извините, – пробормотала Александра.

– Отвали, – прорычал мужчина. – Или раздевайся.

Александра выскочила в коридор и прислонилась к стене. Сердце стучало как бешеное.

– Что случилось, дорогуша? – Рядом с ней стоял один из юных аристократов, но она не могла вспомнить его имени.

– О, ничего страшного. – Устыдившись, она проскользнула мимо него и побежала очертя голову. Ей хотелось побыть одной и выпить обыкновенной воды.

В конце коридора Александра заметила открытую дверь. Она устремилась туда и щелкнула выключателем.

На ковре лежали Гвен и Джоути. Их обнаженные тела переплелись в чувственных объятиях. Джоути широко расставила ноги. Перед ней на четвереньках стоял совершенно голый мужчина, который ласкал языком ее лоно. Это был Грег Брент. Его напряженный член поражал невероятными размерами.

Александра не в силах была сдвинуться с места. Она уставилась на переплетение тел и слушала приглушенные стоны Джоути. Не давая ей передышки, Грег Брент провел языком снизу вверх по ее телу и выпрямился перед ней, стоя на коленях. Джоути похотливо изогнулась ему навстречу, и его член легко вошел в нее.

Александра задохнулась и бросилась прочь, даже не прикрыв за собой дверь. Она нашла еще один коридор, где за какой-то дверью оказалась свободная туалетная комната. Она заперлась и остановилась, дрожа с головы до ног. У нее перед глазами возникали, сменяя друг друга, только что увиденные сцены. Она никогда не думала... не могла даже представить... Тут Александра, к своему ужасу, почувствовала у себя между ног влажное тепло.

Она посмотрелась в круглое зеркало на стене и не узнала свое лицо: накрашенные ярко-розовой помадой губы, смуглый тон, густо наложенные румяна. Александра нашла салфетку и принялась лихорадочно стирать грим.

Надо было срочно убираться отсюда, пока не поздно.

* * *

– С какой это стати убираться? – возмутилась Джетта. – Мы еще не увидели Мика Джеггера, а все говорят, что он точно придет. С минуты на минуту. Другой такой возможности у нас не будет.

Александра невесело рассмеялась.

– Можно подумать, на нем свет клином сошелся. Джетта, ты слышала, что я сказала? Я зашла в туалет и увидела женщину... с мужчиной... прямо на унитазе. Потом я попала в спальню, а там... Джоути и Гвен...

Джетта не слушала.

– Никто тебя не держит, – фыркнула она. – Будешь сидеть в пустой квартире, как дурочка. Ты же видишь: ни один человек не ушел. Время еще детское: половина второго. – Вдруг ногти Джетты вонзились Александре в руку. – Смотри! Смотри! Вот он, Александра! Чтоб мне сдохнуть! – Джетта была вне себя от восторга. – Наконец-то он здесь!

Мик Джеггер пришел весь в черном, на ногах – высокие кожаные ботинки ручной работы. С шеи свисало затейливое серебряное украшение. Длинные волосы были тщательно промыты и нарочито небрежно обкромсаны. Александра не раз видела на всех альбомах большой «джеггеровский» рот с толстыми красными губами. Несмотря на щуплое телосложение, он электризовал все окружающее пространство. Атмосфера в гостиной с его приходом резко изменилась.

Раздался женский визг, потом еще и еще. Вокруг Мика мгновенно сомкнулось кольцо поклонниц. Кто-то врубил на полную мощность его знаменитую песню «Джампинг Джек Флэш».

В толпе фанаток была и его жена Бьянка. В свое время его привлекла ее надменная красота. Но сейчас Бьянка была чернее тучи, и в движениях Мика появилась какая-то нервозность, когда он заметил свою жену. Джетта забралась на диван и, протыкая подушки каблуками-шпильками, жадно вглядываясь в своего кумира. Она чуть не упала.

Ее подхватил Саймон Хит-Коут.

– Нет, здесь тебе к Мику не подойти, – заюлил он. – Он тут пробудет от силы пять минут, а потом отправится на другую тусовку, в Белгрейвию. Там, кстати, будет принц Чарлз со своей новой подругой. Я их обоих сто лет знаю. Могу и тебя с ними познакомить. Ну так как, поехали? Там совсем другая публика, не то что эта шантрапа. И не так шумно, можно будет с ними поговорить. Что толку здесь давиться?

* * *

Стояла обыкновенная лондонская ночь. В теплом воздухе висела сырость. Церковные куранты пробили два часа ночи.

– Я лично еду в другое место. – Джетта еле ворочала языком.

Подруги замешкались на стоянке. Джетта повернулась к Александре:

– Хочешь – отправляйся домой, но я свой случай не упущу.

Она закружилась в танце, напевая мелодию «Роллингов». Мэри-Ли хохотала, а Александра терзалась сомнениями. Она не могла оставить подруг и в одиночку добираться до дома. Кроме того, все они слишком много выпили, и садиться за руль было опасно. Между тем парни обещали подвезти их на своем «роллс-ройсе». Питер Болдуин сказал, что он достаточно трезв, чтобы вести машину, и обещал, что они будут с ним «как за каменной стеной».

Александра была готова бежать куда угодно из этого бедлама. Там, где бывают члены королевской семьи, как-никак должно быть более приличное общество.

Парни шли к своей машине сами по себе, опередив девушек. «Роллс-ройс» был припаркован в самом дальнем конце стоянки; его капот скрывался за стволом необъятного дуба, отбрасывающего замысловатые черные тени. Рядом с автомобилем тускло поблескивал новехонький «Харлей-Дэвидсон».

– Шампанского хотите? – предложил Саймон, когда подруги подошли к «роллс-ройсу». – У нас в машине его – залейся. И «колеса» есть... вы пробовали «колесики»?

В салоне «роллс-ройса» пахло дорогой кожей и джином. Саймон откупорил сразу две бутылки шампанского. Александра не успела опомниться, как он сунул ей в рот какую-то таблетку, запрокинул ей голову и держал за подбородок, пока она не проглотила.

Александра почти мгновенно почувствовала небывалый прилив сил. Значит, это и есть «колеса»? У нее было такое чувство, словно она взмывает в небо.

Однако Александра очень быстро вернулась на землю. Ее отрезвили грубые прикосновения Джералда и Колина. Отчаянно сопротивляясь, она барахталась на заднем сиденье.

Мэри-Ли оказалась на переднем сиденье. Она с трудом отдирала от себя руки Питера Болдуина.

Джетта совсем опьянела. Она лежала, бессмысленно хихикая, пока Саймон поливал ее шампанским. Колин склонился над ней и слизывал игристую струйку, которая текла между ее грудей, стараясь достать языком как можно глубже. Потом он задрал ей юбку и сдвинул кружевные трусики.

– Все, хватит... – твердила Александра, но голос ее звучал откуда-то издалека и словно принадлежал кому-то другому. – Да перестаньте же!.. Выпустите нас немедленно!

– Сейчас, сейчас, маленькая моя, – бормотал Джералд и мял ее груди.

Она оттолкнула его и дернула за руку Джетту.

– Ну, вставай же! – теребила она подругу. – Джетта, пойдем скорее... умоляю тебя...

– Хочу Мика, – тупо твердила Джетта заплетающимся языком, лежа с закрытыми глазами. – Я его хочу!

– Вот он к тебе идет, куколка моя, – приговаривал Саймон, стягивая с Джетты трусы. – Я Мик Джеггер, видишь, малышка? Я твой Мик.

Он повернулся к приятелям и кивком подал им условный сигнал. Они в мгновение ока вышвырнули Александру и Мэри-Ли из машины и перебрались на переднее сиденье, чтобы Саймону Хит-Коуту было просторнее.

– Джетта! – беспокойно звала Александра, пытаясь стряхнуть с себя хмель. – Джетта, кончай эти глупости!

– Она уже кончает, — прохрипел Саймон. Снаружи было видно, как голова Саймона ходит вверх-вниз.

– Джетта, – что есть мочи закричала Александра. – Боже мой, Джетта!

Обливаясь слезами, Александра рывком открыла дверцу и впрыгнула в «роллс-ройс». Саймон Хит-Коут вздыбился над Джеттой, а Колин, Джералд и Питер не отрываясь смотрели на них с переднего сиденья. Александра изо всех сил ударила Хит-Коута в нос металлическим уголком своей сумочки. Он тут же откатился в сторону; из разбитого носа хлынула кровь.

Александра подхватила Джетту и зашептала Мэри-Ли:

– Что ты стоишь? Потащили ее в машину!

Они вдвоем с большим трудом вытащили обмякшую Джетту из «роллс-ройса» и впихнули в свою машину, по счастью припаркованную рядом. Колин и Джералд суетились возле Саймона. Александра села за руль, а Мэри-Ли, рыдая, обежала машину спереди и тоже впрыгнула на переднее сиденье.

– Сука! Ах ты, сука!

Саймон Хит-Коут хотел их догнать. Его лицо и рубашка были залиты кровью. Александра в ужасе рванула ключ зажигания и включила задний ход.

– Скорей! – закричала Мэри-Ли, увидев, что молодой аристократ подбежал к своему «Харлею» и лихорадочно давил на педаль. – Скорей, Александра! Ну, скорей же!

* * *

Англичанин гнал на черном «Харлее», как дьявол.

– Сучки! Твари поганые! – орал он, гонясь за их машиной. – Сейчас вы у меня получите, шлюхи дешевые!

«Ауди», визжа тормозами, несся на красный свет. Александра делала отчаянные попытки оторваться от «Харлея» и его обезумевшего наездника.

– Не отстает, – всхлипывала Мэри-Ли, оглядываясь в заднее окно.

– Меня тошнит, – стонала Джетта. – Ой, меня сейчас вырвет.

– Терпи, – резко бросила Александра. Тормоза снова завизжали на крутом повороте. Почему он не отстает? Он же еле стоял на ногах, а сейчас чудом держится в седле...

Александра свернула на боковую улочку, вдоль которой тянулись бывшие конюшни. Сзади ревел мотор «Харлея». Мотоцикл буквально висел у них на хвосте.

И без того узкую дорогу перегородил мусорный бак. Александре пришлось сбросить газ. Хит-Коут поравнялся с ее окном. Она видела, как он запустил руку в сумку, закрепленную на багажнике, и вытащил огромную бутылку шампанского. Его левая рука с размаху запустила бутылку в окно.

Стекло рядом с Александрой рассыпалось на тысячи мельчайших осколков. От бешеного броска Хит-Коут потерял равновесие и не справился с управлением. Мотоцикл отбросило в сторону.

Раздался ужасающий глухой удар.

– Боже мой! – закричала Мэри-Ли. – Боже мой, Александра! Он врезался в стену. Он разбился!

Александра дала задний ход.

– Что ты делаешь? – Мэри-Ли обезумела от страха.

– Надо вернуться. – От волнения Александра охрипла. – Кажется, мы его убили.

– Мы его не убивали, он сам разбился. Не удержал руль. – Мэри-Ли судорожно впилась в локоть Александры. – Не возвращайся, я боюсь на это смотреть. Вдруг он мертвый, Александра? Что тогда?

– Тогда... Откуда я знаю? – огрызнулась Александра, останавливая машину. – Пойду посмотрю.

По странному стечению обстоятельств, ни одно окно в квартирах над бывшими конюшнями пока не распахнулось, но Александра понимала, что их могут увидеть в любую минуту. Она выбралась из машины и подошла к Саймону, которого сверху придавил мотоцикл.

– Он умер? Скажи, он умер? – Мэри-Ли была близка к истерике. – Я знаю, он умер! Я это чувствую! Что нам теперь делать? Мы не можем...

Александра заставила себя посмотреть на безжизненное тело, распростертое на старинном мощеном тротуаре. Голова была неестественно свернута набок, а глаза широко открыты. Их медленно заливала кровь.

– Господи... надо скорее уезжать... – Александра почувствовала, как Мэри-Ли трясущимися руками втаскивает ее в машину. – Да шевелись же ты! Надо бежать отсюда куда глаза глядят, иначе нам конец!

Они ехали по ночному Лондону. Всех троих душили слезы. Только сейчас до них в полной мере стал доходить весь ужас их положения.

– О-о-о, – стонала Джетта.

Мэри-Ли взяла инициативу на себя. Она, как лоцман, направляла Александру в рабочие кварталы, где на задних двориках обычно сушится развешанное белье. Заметив выстиранные вещи, не убранные на ночь, они остановились. Мэри-Ли перелезла через забор и сорвала с веревки рабочий комбинезон и рубашку.

Джетта не противилась, когда они натягивали на нее чужую одежду.

– Нам нельзя задерживаться, – торопила Мэри-Ли. – Скоро рассветет. Господи, если это станет известно... Ты понимаешь, что нас ждет? Каждая бульварная газетенка будет трепать наши имена: дочери Клаудии Мишо, Джея Леонарда Уинтропа и Мариетты Уайлд.

Александра глотала слезы.

– Разве в этом дело, Мэри-Ли? Ты понимаешь, что он умер? Ему было всего двадцать лет!

– О чем ты говоришь?! Он же изнасиловал Джетту. Ты просто не понимаешь, что с нами будет, если эта история выплывет на свет. Мы должны благодарить судьбу, что Джетту изнасиловали. В этом наше единственное спасение: ведь это значит, что они рта раскрыть не посмеют. Они не станут марать свою репутацию.

Александру поразила холодная расчетливость Мэри-Ли.

– Это подлость, – начала она.

– Неужели? Тебе не терпится отправиться в английскую тюрьму? Ты хочешь, чтобы в Бостоне все, кому не лень, указывали на тебя пальцем? Тебе ведь предстоит в этом году выходить в свет, не так ли? В твою честь должен быть устроен бал. Думаешь, убийцу будут принимать в свете? Думаешь, убийца сможет поступить в престижный колледж Васcap? Думаешь, убийцу возьмет замуж человек из хорошей семьи? Ты в своем уме? У нас нет выбора, Александра. Мы вынуждены бежать отсюда. На карту поставлено наше будущее.

Они не помнили, как добрались до квартиры Джоути и Гвен, чтобы забрать свои вещи. Там никого не было. В квартире стоял застарелый запах талька и духов. Секс-сувениры смотрели со стен нагло и непристойно. Подруги переоделись и спустили украденную рабочую одежду в мусоропровод.

У Джетты только сейчас начала проясняться голова.

– Боже, – всхлипывала она, – Господи Боже мой, какой ужас! Он... он... все мне разорвал насквозь. Так больно...

– Тише, тише, – приговаривала Александра, обнимая ее. – Это скоро пройдет.

– Нет, нет, это никогда не пройдет. Он мне... он... – Джетта залилась горькими слезами. – Он меня изнасиловал, Александра! Меня выворачивает наизнанку. – Джетта согнулась над мусорным ведром, доверху набитым окурками и рваными колготками. – О-о, – содрогалась она.

– Это забудется, – Александра гладила ее спутанные черные кудри.

Джетту сотрясали жестокие спазмы.

– Мне никогда не отмыться, – смогла выговорить она. – Сама виновата. Я себя вела, как последняя потаскуха.

– Ничего подобного, – Александра кривила душой. – Ты ни в чем не виновата.

– Нет, виновата. Не успокаивай меня. Все этот чертов кокаин... о Господи... – Джетту еще раз вырвало.

Александра и Мэри-Ли поспешно упаковали вещи и снесли чемоданы в багажник.

Они выехали за черту города. Солнце поднималось над линией горизонта. Его розовые лучи тронули верхушки деревьев и высокие крыши каменных коттеджей.

Джетта тихо плакала на заднем сиденье. Мэри-Ли молчала. Александра неотрывно смотрела на дорогу, не проронив ни слезинки. Какое прекрасное утро, думала она. До боли прекрасное. Изнасилована девушка, насмерть разбился парень, а рассвет, как ни в чем не бывало, лучится золотом. До школы «Уэст-Хис» оставалось двадцать минут пути. Впереди лежала небольшая рощица, где зеленели кусты ежевики и пестрели ранние цветы. Александра остановила машину под деревом и заглушила мотор.

– Я... еще не готова возвращаться... – запинаясь, сказала она. – Давайте посидим пять минут.

Тишину росистого апрельского утра нарушал только щебет птиц. Где-то залаяла собака. Джетта подалась вперед с заднего сиденья, и подруги невольно сбились в кучку. Из школы «Уэст-Хис» уезжали три беззаботные девочки, искательницы приключений; теперь они возвращались повзрослевшими, в смятении чувств.

– Я не знала, что так получится, – сдавленно прошептала Джетта. – Честное слово, не знала.

Что они могли на это ответить? Что Джетта, самая неугомонная из них, затеяла эту поездку? Что она сама за это горько поплатилась?

– Мы тебе верим, – помолчав, сказала Александра.

– Что же теперь будет? – причитала Мэри-Ли. – Как мы вернемся в школу?

– У нас нет выбора, – медленно произнесла Александра. Перед отъездом они сочинили, что отправляются проведать тетушку Александры, которая якобы как раз в это время прилетела в Лондон. Теперь этот предлог казался наивным и неправдоподобным. – Но думаю, нам нужно принести клятву. Давайте возьмемся за руки.

Они сжали друг другу пальцы.

– Клянемся никогда и никому не рассказывать о том, что с нами случилось прошлой ночью, – произнесла Александра.

– Никогда и никому, – эхом повторила Мэри-Ли. – Если мы проговоримся, то можно ставить крест на своем будущем.

Они молчали, обдумывая эти пугающие слова. У каждой были совершенно определенные планы на будущее. Александра должна была вернуться в Бостон, где ей предстоял дебют в свете, а потом собиралась поступить в Вассар, один из лучших женских колледжей Америки. В этом же колледже мечтала учиться и Мэри-Ли. Джетту ждал Беверли-Хиллз; она была полна решимости «добиться в чем-нибудь потрясающих успехов». Но если хоть один из тех молодых аристократов проговорится...

– И никогда не бросим друг друга, – добавила Джетта, – как вы меня не бросили в беде. Где бы мы ни были, чем бы ни занимались, за кого бы ни вышли замуж, что бы с нами ни случилось... достаточно будет позвать – и мы придем друг другу на помощь.

Они все еще держались за руки.

– Клянемся? – спросила наконец Александра дрогнувшим голосом.

– Постойте! – воскликнула Джетта; к ней мало-помалу возвращалась природная живость. – На словах – не считается. Надо клясться на крови. У кого есть булавка?

Мэри-Ли отколола от платья брошку. Каждая из них уколола подушечку указательного пальца и выдавила красную каплю. Они прижали друг к другу эти маленькие ранки и ощутили невидимую нить, которая связала их как кровное родство.

– Вот так, – удовлетворенно сказала Джетта. – Это настоящая клятва – навек!

Почему-то она расплакалась. В следующую минуту у Александры по щекам тоже побежали слезы. Мэри-Ли густо покраснела и крепко сжала их руки. Она одна не проронила ни слезинки.