Текст книги "Привет, меня зовут Лон. Я вам нравлюсь? Реальная история девушки из Таиланда"

Необходимость почтительности вытекает из культуры, в которой воспитывается человек, а не из его генов. В Таиланде и во всей Юго-Восточной Азии мы продолжаем поклоняться устоявшимся социальным, политическим и экономическим традициям. Почитанию власти учат в наших школах, на нем настаивает наш премьер-министр Таксин Чиннават – вплоть до требования к иностранцам не критиковать тайское правительство и до преследования СМИ. Чиннават лишний раз доказывает, как правы его критики, утверждающие, что «он стремится сокрушить всех, кто осмелился возразить ему». Наша почтительность способствует созданию и сохранению бедности среди широких народных масс.

Я знакома со многими азиатами, которые внешне не отличаются от меня, но держатся как фаранги. Эти люди выросли в США и Европе. С точки зрения девушки из маленькой азиатской деревушки, все люди, похожие на азиатов, должны вести себя как азиаты; а все фаранги должны верить, мыслить и действовать как фаранги. Мои странствия по миру помогли мне избавиться от этого заблуждения. Люди с азиатскими генами могут вести себя как фаранги, если они выросли на Западе. И напротив, фаранг может уподобиться азиату, глядя на женщин так же презрительно, как это делают тайцы; он не уважает в женщине личность. Это особенно справедливо по отношению к мужчинам-фарангам из числа секс-туристов.

Правящий класс

Правящий класс называют «культурой власти». Власть сосредоточена в руках избранных министров, членов парламента и сенаторов, которые и есть «сильные мира сего». Члены этого сообщества принимают решения, исходя из личной выгоды. За решениями следуют директивы, в которых излагается понимание того, что́ лучше для тайского общества. Не имеет значения, разделяет ли эти взгляды само общество. Правительство и его чиновники игнорируют чаяния простых людей и используют власть и армию, чтобы заставить замолчать несогласных. У богатых и властных есть иммунитет от [судебного и уголовного. – Пер.] преследования. Остальное население лишено гражданских прав – за редким исключением.

Фаранги в США и Европе могут бросить вызов своему правительству и крупному бизнесу в любой момент и по любому поводу; в Азии на подобные дела смотрят косо. Антиправительственные протесты подавляются силой. В Малайзии говорят: «Утка крякнет – пулю получит». А вот японская мудрость: «Гвоздь торчит – под молоток просится». В Таиланде полиция не скрывает своей враждебности к людям, если их желания не совпадают с желаниями правящих кругов, – а по большей части именно так и бывает.

Тайцы не подвергают сомнению политику своего правительства. Мы оказываем элите демонстративное почтение, основанное на страхе. Азиаты пользуются репутацией людей, которые цепляются за прошлое. Американцев же, напротив, учат думать самостоятельно и «жить дальше». Иногда это означает бунт против власти.

У жителей Запада и азиатов, эмигрировавших на Запад, есть возможность разбогатеть, которой лишены мы, тайцы, – по крайней мере, законным путем. Наша система увековечивает бедность рабочего класса, вместо того чтобы создавать новых богатых потребителей. Таиланд экспортирует продукты питания, одежду и промышленные товары на Запад; Запад экспортирует нам свои деньги, туристов и технологии.

Я шла к богатству единственным способом, который был мне известен, потому что не принадлежала к тайскому среднему классу или высшему сословию. Представители тайской элиты часто связаны не только родственными узами, но и деловым партнерством. Они совместно трудятся, чтобы сохранить свою власть. В руках немногих избранных накапливаются богатства моей страны, а массы живут в невыразимой нищете – в той нищете, какая мне знакома от рождения и которую я отвергла, когда мне было всего тринадцать.

VI. Туризм и секс-туризм

Туризм

Людям нравится посещать Таиланд. Ежегодно к нам приезжает около десяти миллионов гостей. Отели обеспечивают трансфер из аэропортов, чтобы быстро доставить счастливого отдыхающего в комфортабельный номер, снабжают туриста необходимой информацией для проведения незабываемого отпуска в чужом краю.

Моя страна очень дружелюбна, все здесь продумано, чтобы обеспечить гостю безмятежный отдых. Большинство указателей и вывесок написаны по-английски, даже в маленьких городках. Автобусы с кондиционерами ежедневно доставляют туристов к восхитительным историческим достопримечательностям, которые порадуют всякого любознательного гостя. Недавнее новшество в общественном транспорте Бангкока – наземный скоростной поезд, который сделал передвижение по городу и его окрестностям приятным, быстрым и эффективным. Кроме того, начинающему туристу легко путешествовать с путеводителем от Мае Саи на севере до южного Пхукета в Андаманском море, через полуостров до Кох Самуи в Таиландском заливе и по всей материковой части.

Множество туристов устремляется в Таиланд, потому что здесь можно многое себе позволить за небольшие деньги. Авиакомпании конкурируют за потоки туристов, поэтому билеты на международные авиарейсы стоят недорого, как и внутренние перевозки. Например, турист из Калифорнии потратит шестьсот пятьдесят долларов на билет «туда-обратно» до Гавайев, около трехсот долларов за одну ночь в отеле и как минимум еще сто пятьдесят долларов в сутки на еду, транспорт и развлечения. Или он может купить за тысячу долларов билет в Таиланд и заплатить сорок-восемьдесят долларов в сутки за номер в отеле аналогичного класса. Еще полсотни долларов он потратит на все, что на Гавайях стоило бы в три раза дороже, ВКЛЮЧАЯ услуги красивой молодой девушки вроде меня!

Американскому туристу нет причин ехать куда-то еще. Многие путешественники-азиаты разделяют это мнение. Они приезжают из Японии, Кореи, Гонконга, Сингапура и Тайваня. У них так же много денег, как у любого фаранга, и они могут прекрасно провести отпуск, не считая каждый потраченный доллар, или иену, или вону.

Секс-туризм

Три наиболее популярных тайских туристических информационных журнала – Look, Touristways, и Thailand – можно БЕСПЛАТНО получить абсолютно везде: в отелях, туристических агентствах, ресторанах, газетных киосках, торговых центрах, кинотеатрах и магазинах. Эти «подарки» невозможно не заметить. На обложке всегда изображены красоты моей страны: традиционный тайский букет с лотосом; праздник Лойкратхонг[6]6
  Праздник Лойкратхонг – «лой» означает «плавать», а «кратхонг» – крохотный плотик, традиционно изготавливаемый из банановых листьев и украшенный цветами, зажженными свечами и ароматизированными палочками.


[Закрыть]; впечатляющий и поразительный храм Рассвета; золотые воинственные боги Ват Пхо (храм Лежащего Будды); прогулка на слонах в Чиангмае или другая экзотическая достопримечательность, которая заставляет туриста осознать, что он выбрал идеальное место для отдыха.

Первые десять страниц пестрят рекламными объявлениями частных портных, предлагающих свои услуги по невероятно низким ценам. Средний раздел журнала состоит из двадцати одной страницы: на шестнадцати из них приводятся краткие описания известных достопримечательностей, а также путеводитель по отелям, номера телефонов авиалиний и посольств, карта Таиланда и реклама двадцати пяти массажных салонов, в которых оказывают секс-услуги: «Массажный салон «Кошечки» и эскорт-услуги», «Массажный салон «Секси-Куколка» и эскорт-услуги», «Особенные горячие штучки» и «Модели номер 1» и прочие объявления в том же духе. Еще четыре страницы в этом разделе отданы под рекламу эскорт-услуг. Остальная часть мини-путеводителя заполнена глянцевыми цветными объявлениями о массажных и эскорт-услугах с фотографиями красивых девушек, щедро обнажающих ложбинку или принимающих откровенные и пикантные позы.

Некоторые рекламодатели не считают нужным скрывать истинное назначение своих услуг: «У нас работают самые сексуальные девушки в городе, которые способны подарить вам сладчайшее удовольствие в вашей жизни», «Массаж всем телом», «Особое мастурб-шоу», «Специализируемся на фетишах и фантазиях», «Горячие большие мужчины», «Леди-сабмиссивы и лесбиянки», «Весь персонал проходит еженедельную медицинскую проверку». Половина путеводителя по туристическим достопримечательностям Таиланда посвящена продажному сексу.

Около пятидесяти процентов дохода журнала Look приходится на рекламу фирм, специализирующихся на секс-торговле. В Thailand подобная реклама занимает примерно треть объема плюс разбросанные по разным рубрикам небольшие объявления. Главный секрет Таиланда (впрочем, не слишком усердно скрываемый) предстает здесь во всей красе, и всех желающих приглашают принять участие в празднике жизни. Торговля сексом – один из главных источников дохода от иностранцев в Таиланде!

В отличие от Гавайев, важнейший местный товар – это красивые девушки, которые будут развлекать туриста ночь напролет за сумму, которую в США придется выложить за средний ужин. Молодые и привлекательные проститутки на Гавайях обойдутся туристу в четыреста долларов за ночь. Вот почему туристы – как фаранги, так и азиаты – предпочитают Таиланд, где красивая молодая женщина запросит с любителя удовольствий всего двадцать пять долларов, или тысячу батов.

Туристическое управление Таиланда (ТУТ) изображает туристов как любителей наших красивых пляжей и ценителей экзотических храмов. На деле многие наши пляжи отличаются от девственной красоты побережья 30-летней давности. Обычно, чтобы отыскать приличный пляж, отправляются на юг Таиланда, подальше от популярной туристической области Паттайи. Но лишь небольшая часть туристов приезжает в Паттайю из-за пляжей. Немногие гости также посещают Таиланд ради наших многочисленных храмов. Спросите большинство мужчин-туристов, что первое им приходит на ум, когда они думают о Таиланде; обычный ответ: «Доступные молодые женщины». Поэтому основная масса туристов в Таиланде – мужчины.

Сексуальная доступность женщин всегда была частью тайской культуры. Тайские и бирманские правители на протяжении веков обменивались девушками в качестве подарков. Женщинам отводилась роль домохозяйки, кухарки и няни детей; они воспринимались как собственность. Это лишь один из многих трагических примеров эксплуатации в нашем обществе.

Переход от обслуживания мужчин-тайцев к обслуживанию иностранцев произошел в шестидесятые годы прошлого века, когда в Паттайя-Бич прибыли на отдых и лечение американские солдаты, воевавшие во Вьетнаме. Прежний образ Паттайи, некогда сонной рыбацкой деревушки, быстро преобразился, снискав сомнительную известность благодаря красивым женщинам, готовым обеспечить сексуальные утехи за мизерную плату. Обслуживание американцев превратилось в доходный промысел.

Да, туристы продолжали бы посещать Таиланд, даже не будь там молодых доступных женщин. Но без тех мужчин, которые стекаются в Таиланд именно ради них, аэропорты, отели, магазины, рестораны и бары не получали бы достаточно прибыли, чтобы их бизнес оставался на плаву. Искоренение проституции нанесло бы туристической экономике Таиланда сокрушительный удар, поразив ее в «самое сердце». Еще одна весьма неприглядная истина состоит в том, что молодые женщины вроде меня благодарны за возможность зарабатывать деньги, не калеча себя на потогонном производстве, даже если им приходится обслуживать прихоти мужчин.

Многие из нас – предприниматели и независимые подрядчики и этим отличаются от девушек, работающих в борделях. Мы сами устанавливаем цену и сами получаем прибыль. Нам не требуется помощь профсоюза. Девушки, приезжающие в Бангкок и Паттайю ради знакомства с туристами, вытесняют посредников.

Бедная швея на потогонной фабрике зарабатывает лишь десятую долю от суммы, вырученной от продажи сшитого ею изделия. Правительство и бизнес превратились в «посредников» между бедными рабочими и иностранными покупателями и присваивают себе «львиную долю» прибыли. Мы же, ориентированные на секс-туризм, зарабатываем гораздо больше денег и оставляем себе прибыль, которая принадлежит нам в силу наших непосредственных связей с западным покупателем. Тайское правительство и его бизнесмены просят Всемирное торговое общество (ВТО) о свободном размещении товаров и услуг на западных рынках, чтобы получить доступ к богатым покупателям. Бар-герлс рассчитывают на то же самое – ни больше ни меньше! Все очень просто. Мы импортируем покупателя в Таиланд.

Взгляды секс-туристов

По Патпонгу, Нана-Плазе, сои Ковбой и Паттайя-Бич разгуливают покупатели с полными карманами денег. Некоторые хвастливо размахивают купюрами и кредитками, пытаясь повысить свой статус и избавиться от чувства неполноценности. Мои клиенты рассказывали, что встречаются с кучей «маленьких смуглявеньких шлюшек», или «тысячебатных секс-машин», которые готовы исполнить практически любой унизительный половой акт ради денег. Им и в голову не приходит, что у этих девушек есть дети и они пытаются прокормить свои семьи или что они тоже люди. Хотя эти клиенты смотрят на нас как на человеческие отбросы, тем не менее они ощущают потребность «подпитать» за счет нас свое эго и «повыпендриваться» перед нами – «ночными бабочками». Отсутствие у них адекватной самооценки и достоинства очевидно. Мы, служители секс-торговли, часто спим с мужчинами за деньги из-за собственного чувства неполноценности, поскольку считаем, что больше ни на что не способны. Встречая людей с подобным типом личности, мы легко узнаем в них себя. Некоторым клиентам не помешала бы психиатрическая помощь. В редких случаях попадаются и другие – приятные люди, которых искренне заботит наше благополучие.

Иногда я встречалась с мужчинами, к которым не испытывала никакого интереса. Однажды мужчина повел себя омерзительно и заявил, что я «зря ем рис». В его глазах я была настолько ничтожным существом, что не заслуживала даже минимальной цены за порцию риса – пять батов. Он и многие другие часто обращались к нам, используя аббревиатуру МСТМ, или «маленькие смуглые трах-машины». Мы родом из такого бедного региона, что вынуждены делить ложе с их пьяными и отвратительными телами, на которые не польстится ни одна западная женщина. Они проецируют собственное унижение и отверженность на самую легкую и уязвимую мишень – на тех, кто отчаянно нуждается в деньгах и за пару батов готов мириться с оскорблениями. Они называют нас «лгуньями и воровками», когда мы требуем от них денег для выполнения обязательств перед нашими семьями. Мы терпим все это, чтобы сестры могли учиться в школе, выплатить семейные долги и попытаться выбраться из той финансовой бездны, в которой мы появились на свет.

Среди туристов, съезжающихся в Таиланд ради эпизодического секса, встречаются разные люди. Но у большинства этих мужчин столько же эмоциональных проблем, сколько у нас – финансовых.

Взгляды бар-герлс

Бар-герлс видят деньги, а не человека, потому что мы знаем, что думают о нас наши клиенты. Они могут испытать к нам мимолетную и даже более длительную привязанность. Но независимо от того, сколько денег они на нас потратят и как долго останутся с нами – пусть даже не один год, – они все равно не уважают нас. Мы для них секс-машины, секс-игрушки или содержанки. Они нам платят и поэтому относятся к нам как к бытовому удобству.

Для нас это весьма болезненно. То, что мы зарабатываем на жизнь проституцией, вовсе не означает, что нас лишили чувств. Мы хотим, чтобы с нами обращались как с равными человеческими существами. Но ни один таец или исанец, ни один мужчина среди наших родственников не видит в нас равных. Мы ценим деньги, поступающие от мужчины-фаранги, а некоторые из них действительно проявляют заботу о нашем благополучии. Однако лишь немногие видят в нас равных, а находятся и такие, кто вообще не считает нас за людей.

Именно поэтому наши клиенты не могут понять, что мы – невольные жертвы культурной и экономической системы своей страны. Туристы-фаранги за один день отдыха спускают больше денег, чем большинство таек получают за месяц, работая официантками, швеями или администраторами в отеле. В моей стране найдется немного рабочих мест, где платят хотя бы восемь тысяч батов в месяц, если не иметь диплома колледжа, – а этим в Исане могут похвастаться немногие. (Недавний выпускник колледжа на государственной службе будет зарабатывать от восьми до четырнадцати тысяч батов в месяц.)

Некоторые из нас тратят деньги на мобильные телефоны, золото и алкоголь, но многие почти все заработанное посылают домой. Кому-то удается и то и другое. Большинство крестьянских семейств Исана берут деньги у ростовщиков под двадцать и даже больше процентов в месяц, а потом неизбежно просрочивают выплаты. Это одна из причин, побуждающих молодых девушек отправляться на заработки в Паттайю и Бангкок. Их семьи часто занимают деньги, чтобы поправить дела после неурожая, заплатить за удобрения, за мужские потребительские товары, в том числе мотоциклы и алкоголь, или сыграть в государственную лотерею.

Тайцы верят, что точно знают выигрышные лотерейные номера и занятые деньги вернутся с огромными процентами. Почему они в это верят? Часто символы выигрышных чисел являются им в сновидениях. Мы, тайцы, верим, что если видим во сне рыбу, то должны ставить на число «8», если лягушек – то на «9», если Будду – то на «8» или «9». Приснившийся младенец указывает, что ставить следует на «1», благородная госпожа – «4», мужчина – «5» или «6», креветки – «9». Если нам приснились человеческие фекалии, это верный знак проигрыша. Но если мы во сне касаемся фекалий или возимся с испражнениями, это означает выигрыш. Мы также ставим на те номера, какие называет нам монах, прежде чем принять символическое вознаграждение.

Почему я встречалась с мужчинами.

Экономика проституции

Проституция – совершение половых актов за деньги.

Привлекательные молодые девушки покидают свои бедные деревни от отчаяния и в поисках лучшей жизни, а попадая в город, безнадежно запутываются в бизнесе проституции. Но далеко не каждая девушка уезжает из родной деревни, чтобы заниматься тем, чем занималась я. Некоторые по шесть дней в неделю работают в отелях и ресторанах или трудятся на потогонных производствах – шьют одежду и обувь, которую носят на Западе. Этих девушек точно так же эксплуатируют. Они работают в рабских условиях на алчных хозяев, чаще всего тайцев, получая всего по паре долларов в день.

Многие девушки из моей провинции едут в крупные города, получив всего лишь пятьсот батов задатка и обещание ежемесячного заработка в размере двух тысяч батов. Но часто наниматель применяет систему вычетов, чтобы удерживать девушек в рабстве. Эти молодые женщины работают сутками. В конце месяца они могут оказаться в должниках у владельца предприятия, потому что плата за комнату и стол вычитается из их заработка.

Я рано поняла, что мне нужно работать напрямую с иностранцами, чтобы меня не постигла та же судьба. Я всегда «продавала» свой товар западному покупателю и забирала себе всю прибыль. Однако многие девушки из моей провинции остаются в рабстве без малейшего шанса на спасение!

Мои варианты

Если бы я не стала проституткой, в Убоне мне пришлось бы работать поденщицей, получая за 10–12-часовой рабочий день сумму в сто – сто двадцать батов. Вот почему банка сладких тайских ананасов в Америке стоит так дешево. Ее дешевле произвести здесь, следовательно, она дешевле обходится покупателю.

Сейчас появляется больше рабочих мест на фабриках и на курсах гольфа в туристических районах. Последнее – сравнительно новый бизнес, обслуживающий преимущественно японцев, и девушки могут заработать там около двухсот батов в день плюс чаевые. Из-за такой низкой зарплаты многие из них торгуют собой после партии гольфа. Они не единственные, кто сдает себя «в аренду» по окончании рабочего дня.

Проститутки, занятые обслуживанием секс-туристов, зарабатывают в среднем шестнадцать-тридцать тысяч батов в месяц. Привлекательные и энергичные девушки могут получать и по восемьдесят тысяч, как часто удавалось мне. Многие обзаводятся собственными домами, подаренными клиентами, у них появляются средства на школу для своих детей или братьев и сестер, на покупку машин, мотоциклов и мобильных телефонов. Девушки из борделей никогда столько не зарабатывают.

Секс-туризм влияет на выбор профессии: бедные девушки Таиланда чаще всего выбирают занятие проституцией. Хотя туристы составляют меньшую часть общей клиентуры тайской секс-индустрии, они платят в несколько раз больше, чем местные завсегдатаи борделей. Западные мужчины, даже те, кто приезжает за сексом, лучше относятся к женщинам, чем таиландцы. С ними существует перспектива долгосрочных отношений или даже брака. Поэтому все больше девушек вступают на путь торговли телом.

Мужчины часто разговаривали со мной обо всем и ни о чем конкретно. Я внимательно слушала их, словно они были мудрейшими людьми, но сама мысленно кипела, дожидаясь, пока они закончат болтать и заплатят мне! Но пока они платили мне за роль слушательницы, я соглашалась кивать, смотреть на них широко раскрытыми глазами и пропускать их речи мимо ушей, одновременно уверяя их, что «понимаю». Моя миниатюрность, мое напускное внимание и юность заставляли их дорожить мною и становиться щедрее.

Фаранги нередко платили мне только за то, чтобы я выслушивала их мысли по поводу других фарангов-мужчин, приезжавших в Таиланд. Я использовала эту информацию, чтобы обдирать их как липку. Один мужчина даже написал мне письмо, когда мне было семнадцать лет. Думаю, это было проявление неловкости, которое он испытывал скорее из-за моего юного возраста, чем из-за низкой цены, уплаченной за наше свидание. Видимо, он надеялся, что душевные излияния избавят его от чувства вины или заставят меня сбросить цену… Мечтай!

Мы, молодые женщины Исана, делаем свой выбор (и нам приходится выбирать между плохим и худшим) в пользу секс-торговли, вместо того чтобы:

1. Зарабатывать по паре долларов за 10–12-часовой рабочий день, работая по шесть-семь дней в неделю в таких компаниях, как фабрика игрушек «Кадар Той», одобренная Советом по инвестициям. Однажды там сто восемьдесят восемь рабочих сгорели заживо, а четыреста шестьдесят восемь получили ожоги, потому что выходы из здания были закрыты.

Мемориал пожара на фабрике «Кадар Той». Девочка поминает свою мать, погибшую в огне.

Фотограф: Чанат Катаньи

Фото публикуется с разрешения Bangkok Post

Поминая жертв пожара на фабрике игрушек

Сотни борцов за права трудящихся и родственников людей, погибших во время крупнейшего в стране индустриального пожара, собрались вчера, в канун 11-й годовщины пожара, на площади в Накхон Патхом, чтобы почтить память жертв трагедии. Десятого мая 1993 года на фабрике игрушек «Кадар Индастриал» погибли сто восемьдесят восемь рабочих. Большинство из них были молодые женщины, выходцы из нищих деревенских семейств. Почти пятьсот человек получили травмы, многие из них остались инвалидами на всю жизнь.

Собравшиеся возложили к месту трагедии венки и цветы, возвели временный мемориал и провели шествие в память о погибших. Они призвали государство учредить особое ведомство по обеспечению безопасности на рабочих местах, а также выделить средства и дать разрешение на строительство постоянного мемориала. До сих пор владелец земли чинил препятствия попыткам создать здесь мемориал.

Шалье Лиангракса, потерявшая в огне свою дочь Вантану, обвиняет владельца фабрики в халатности. «Как нам растить маленького сына Вантаны на жалкие четыре тысячи батов компенсации, которую выплачивает фабрика?» – спрашивает она.

The Nation, 05.10.2004

2. Работать в поле по десять часов в день и бороться с малярией и другими болезнями за две с половиной тысячи батов в месяц.

3. Мыть полы в отеле за три тысячи батов в месяц или трудиться официанткой по десять часов в сутки, имея два выходных в месяц, за пять тысяч батов.

Вот причины, по которым девушки уезжают из своих деревень в Бангкок, Паттайю, на Кох Самуи и другие туристические курорты. Мы делаем свой выбор – встречаться и спать с туристами, вместо того чтобы работать в быстро развивающейся, но пока еще преимущественно сельскохозяйственной и «потогонной» экономике Таиланда.

Туи

Моя подруга Туи (она не работает в баре) недавно нашла работу в хорошей больнице в Паттайе, одном из лучших курортных городов страны. Ей платят пять тысяч батов в месяц, что считается приличной суммой. Чтобы получить это место, Туи необходимо было внести страховой депозит на пять тысяч батов. Фарангам необязательно предоставлять страховые депозиты своим нанимателям ни у себя на родине, ни в Таиланде; но тайцы должны это делать.

Как-то вечером Туи забыла выключить кондиционер в своем кабинете, а на следующий день ее оштрафовали на тысячу батов – тридцать процентов месячной зарплаты. При этом электричества за ночь нагорело примерно на сто батов. Недавно умер ее дядя, и ей нужно было съездить в родную деревню – всего на три дня. Ее оштрафовали на тысячу двести батов, или двадцать четыре процента месячной зарплаты. Штрафование работников – стандартная политика даже в хорошей тайской компании. Вот почему я решила идти своим путем. Я не хотела работать на тайского бизнесмена, а между мной и западным покупателем моих услуг не было посредника.

Привлекательная необразованная 20-летняя девушка может зарабатывать восемь тысяч батов в месяц, танцуя в гоу-гоу баре. Добавьте к этой сумме чаевые за напитки, бар-файн (взнос поклонников за свидание с девушкой) и собственно плату за секс – и она вполне может иметь двадцать восемь тысяч батов или больше. Гоу-гоу-герлс зарабатывают больше, чем бар-герлс.

Я и мои привлекательные подруги редко имели меньше пятидесяти тысяч батов в месяц. Тхип получила девяносто тысяч батов за уикенд, проведенный с одним мужчиной. Тот же клиент прислал ей сорок тысяч батов в следующем месяце. Он познакомился с ней в торговом центре и пригласил поужинать. Он так и не узнал, что она проститутка, и вручил ей эти деньги в качестве прелюдии к браку. Но мы научились не переоценивать щедрость мужчины, который провел уикенд с милой, молодой и красивой девушкой – на двадцать, тридцать или сорок лет моложе него.

Тхип

В 1997 году Тхип, одна из самых красивых моих подруг, отправилась работать в Японию. Там она зарабатывала около трех тысяч долларов в месяц. Ее жизнь в Японии шла прекрасно, пока к ней не привязались с расспросами иммиграционные власти. Тхип просрочила свою студенческую визу на двадцать один месяц. После двух недель содержания в тюрьме ее и других таек заставили собрать вещи и вернуться на родину.

По прибытии в Таиланд их встретили представители тайских властей, которые отобрали у них паспорта и сопроводили всю группу в исправительное учреждение, где их должны были обучать профессиям швей, косметологов и т. п. Любая из этих профессий могла приносить пять тысяч батов в месяц. Поэтому Тхип поступила как умная бар-герл-фрилансер: она вернулась в Паттайю, где могла зарабатывать по полторы тысячи батов в день.

Тайские проститутки могут возвращаться в свои деревни с незапятнанным именем, если у них есть сбережения или они вкладывали деньги в благополучие своих семей – «делали лицо». В тайском обществе именно это имеет первостепенную важность. Тхип не было стыдно вернуться в свою деревню, потому что она каждый месяц присылала домой кучу денег. Как-то раз я сказала Тхип, что ей очень повезло родиться красавицей. Она ответила: «Конечно, поэтому я могу зарабатывать много денег как проститутка!!!»

Супута

«Я не бар-герл. Я голодна, и у меня нет денег. Поэтому я иду с мужчиной». Супута (рост полтора метра, вес тридцать пять килограммов) – девушка в самом соку. Она приехала из Сурина, расположенного возле камбоджийской границы. Ее родным языком был суай – тайский диалект, очень похожий на кхмер (камбоджийский).

Она начала работать на швейной фабрике в 12 лет и трудилась по двенадцать часов в день, шесть дней в неделю, получая по три тысячи батов в месяц. Хотя компания не могла легально нанять ее в таком возрасте, девочку приняли с распростертыми объятиями, поскольку на фабрике работала ее мать.

После нескольких лет каторжного труда она перебралась в Паттайю-Бич и стала работать в спортбаре «Хоул суперклаб». Должность официантки приносила ей ежемесячный доход в четыре тысячи батов и еще две-три тысячи чаевых. Временами она встречалась с клиентами после работы, зарабатывая еще по тысяче за вечер. Выбор был нетрудным: работа швеи определенно котировалась ниже, чем роль «официантки-эскорта» с гораздо более высоким доходом. «Лицо», приобретаемое за этот дополнительный доход, намного превосходит «лицо», потерянное из-за занятия проституцией.

Однажды Супута рассказала мне, что, когда ей было десять лет, в их доме не было никакой еды. Мать велела ей пойти к бабушке и узнать, есть ли у той какая-нибудь снедь. Супута пришла к бабушке – тогда она весила тринадцать с половиной килограммов – и спросила, можно ли ей что-нибудь съесть. Бабушка ответила: «Поешь, но не бери слишком много». Вот такая бедность бывает в Исане – провинции, которая занимает треть территории Таиланда. Эта бедность порождает отчаяние и приводит девушек в бордели и на секс-туристические курорты Таиланда. Даже моя семья не была так бедна.

Некоторые тайские девушки только и ждут того часа, когда станут достаточно взрослыми, чтобы отправиться на заработки в Бангкок, Паттайю или на Пхукет. Я не задумывалась о торговле своим телом, пока жила в Убоне, но немало других девушек чуть ли не мечтают об этом. Даже при наличии образования многие молодые тайки прибегают к древнейшей профессии, чтобы обеспечивать свои семьи и зарабатывать себе «лицо» в своих деревнях.

Деньги – национальная цель!!!

Всем нам хотелось бы зарабатывать больше. Но в Таиланде деньги – главная цель. Я хотела не только помочь сестрам окончить школу, но и повысить «стандарт жизни» своей семьи и улучшить состояние нашего дома в Убоне. В Таиланде у человека либо есть деньги, и он живет комфортной жизнью, которую обеспечивают тяжкий труд, пот и мучения бедняков, либо он принадлежит к числу «бедноты». Чтобы «делать лицо», нужны деньги, и чем больше их у тебя, тем большее уважение тебе оказывают. Я хотела, чтобы моя семья пользовалась уважением.

В сельском Таиланде речь о сексе обычно заходит только после брака. Я не рассматривала этот вариант, пока жила в Исане. Перебравшись в Бангкок, я обратила внимание, что многие девушки в барах и гоу-гоу без проблем «встречаются с мужчинами», и у этих девушек водятся деньги и много золота. Они посылали домой десятки тысяч батов каждый месяц, носили красивую одежду и хорошо говорили по-английски. Мне хотелось иметь то, что имели они, и быть тем, чем были они. Я хотела, чтобы у моей семьи было «лицо». А больше всего я хотела, чтобы мать радовалась моему приезду домой.