Текст книги "Опасные желания"

4

Когда Доминик вошел в бальную залу под руку с Арли, он почти физически ощутил возбуждение собравшихся там гостей.

– Желаю приятно провести время, – сказал он девушке и отпустил ее руку.

Тут же со всех сторон к ней устремились мужчины всех возрастов. Американец успел подскочить к Арли первым, но другой молодой человек стал спорить, что это его танец. И девушка ушла танцевать с другим кавалером.

Доминик жестом подозвал официанта и взял с подноса бокал. Он залпом осушил его, потом ухватил второй бокал, ни на секунду не отрывая взгляд от подопечной. Время тянулось мучительно долго, и Доминик чувствовал, что за ним кто-то все время наблюдает. Он обернулся и встретился взглядом со своей бабушкой.

Игнорировать ее уже было поздно, да и она наверняка не даст ему возможности это сделать. Бабушка подошла к нему, ступая медленно и царственно, несмотря на то, что ей приходилось опираться на трость с золотым набалдашником. Одетая в темно-синее платье, которому был не один десяток лет, с кольцами на каждом пальце и тяжелыми бриллиантовыми серьгами в ушах, вдовствующая графиня Рочфордская остановилась перед внуком и высоко подняла подбородок:

– Дом, я ждала, когда же ты, наконец, появишься… – Она окинула Доминика строгим взглядом. – Я знала, что ты не упустишь шанса переспать со своей нынешней любовницей в ее же собственном доме.

Никак не отреагировав на этот ее укол, Доминик выжал из себя улыбку:

– Бабушка, ты прекрасно выглядишь сегодня. Как у тебя дела?

Пожилая дама вздохнула:

– У меня все в порядке, вот только я все думала, когда же заедет в гости мой единственный внук.

Доминик знал: его бабушка уверена, что он такой же, каким был и ее единственный ребенок, отец Доминика, за которым закрепилась дурная слава неисправимого повесы. На протяжении многих лет Доминик тщетно старался завоевать расположение бабушки. Она была неприступна, и, что бы он ни делал, все тщетно. Поэтому в один прекрасный момент Доминик просто оставил эту затею.

– Я был занят, – ответил он, причем от него не ускользнуло промелькнувшее на ее лице неудовольствие.

– Я слышала.

Доминик не попался на эту удочку, вместо этого посмотрел за спину бабушки, туда, где Арли танцевала с мужчиной старше ее, откровенно пялившимся на ее грудь.

– Она очень милая юная леди, Дом. Так, когда ты собираешься представить меня своей подопечной?

Рочфорда не особенно удивило, что она уже знала об Арли. Похоже, эта новость распространилась в высшем обществе со скоростью света. Однако его удивило, что слух дошел уже и до Уитли.

– Она была занята уроками и тому подобными делами.

– Да уж. Думаю, она захочет пожить какое-то время в деревне. Привези ее в Уитли, мой мальчик. Мне бы очень хотелось познакомиться с этой юной леди, которой выпало удовольствие заполучить тебя в качестве опекуна.

Милая улыбка смягчила ее слова, полные сарказма.

– Возможно, я очень скоро отправлю ее к тебе.

– Настоящая красавица. Трудно поверить, что она всего лишь простолюдинка. – Бабушка понизила голос так, что его было едва слышно. – Ты должен придумать какую-нибудь очень правдоподобную историю, мой мальчик, иначе нас всех выставят на посмешище.

– Ради нас обоих мы должны держать язык за зубами.

Пожилая дама взглянула на него:

– Приятно было с тобой повидаться, Дом. Кстати, у тебя волосы слишком уж отрасли. Ты похож на цыгана.

Ничего больше не сказав, она развернулась так резко, что юбки взметнулись, и ушла. Рочфорд покачал головой, задаваясь вопросом, настанет ли когда-нибудь день, когда его бабушка не будет открыто высказывать свое мнение.

– Милорд.

Доминик резко повернулся на звук голоса Арли.

– Простите за беспокойство, но я не очень хорошо себя чувствую. Я надеялась, что вы проводите меня в мою комнату.

Она слегка побледнела, и, взглянув поверх ее плеча, Доминик увидел толпу направляющихся к ней молодых людей.

– Конечно. – Он предложил ей руку, испытывая огромное удовольствие, повернулся спиной к толпе молодых жеребцов, которые наверняка ругали его последними словами, и повел Арли вверх по лестнице на второй этаж, в ее комнату.

Но Доминику не было никакого дела до того, что эти молокососы о нем думали. Главное, что он увел от них Арли.

Ни он, ни девушка не произнесли ни слова, когда Рочфорд открыл дверь в ее комнату и вошел. Она села на диван, а граф остался стоять у двери, чувствуя себя крайне неловко:

– Я позову горничную.

– Нет, – сказала девушка и быстро покачала головой. – Просто побудьте со мной минутку.

Доминик опустился на диван рядом с Арли и обеспокоено спросил:

– В чем дело?

– У меня ужасно болит голова, – сказала она, прижимая пальцы к вискам. – Я не привыкла видеть столько людей, и все эти запахи… они чересчур резкие. Последний джентльмен, с которым я танцевала, слишком сильно надушился одеколоном.

Рочфорд расслабился, когда Арли едва заметно улыбнулась. Она просто устала от всех этих впечатлений. И ничего удивительного, ведь за ней теперь охотились все денди города.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?

На секунду ее глаза закрылись, длинные ресницы почти касались щек. Внутри у Доминика все сжалось от желания, заполнившего каждую клеточку его тела. Он представил, что она сидит так же, как сейчас, только обнаженная, готовая отдаться ему.

Арли открыла глаза, ее взгляд задержался на его губах:

– Вы не могли бы мне почитать? Мой отец читал мне, когда я неважно себя чувствовала Это всегда помогало мне заснуть.

Странная просьба, но приятная – Рочфорд рад был ее исполнить.

– Что вам почитать? – спросил он.

Но Арли уже встала и подошла к кровати. Она засунула руку под подушку и вынула потертую книгу, которую и дала Доминику. Он взглянул на незатейливое название – «Очарованная» – и приподнял бровь. Арли легла на кровать и повернулась к нему, внимательно глядя на него широко раскрытыми глазами, ожидая, когда же он начнет читать.

Рочфорд открыл книгу и прокашлялся, потом нахмурился, пробежав глазами первый абзац, напечатанный на белоснежной бумаге:

– Это совершенно неподобающая книга для такой молодой барышни, как вы.

– Это моя любимая книга. Отец купил ее на мой двенадцатый день рождения. Я все время говорила о принце в черных одеждах, а главный герой этой книги принц.

– У вас, похоже, богатое воображение.

– Да нет. Я просто была маленькой девочкой, и у меня было много времени, чтобы мечтать.

– И часто вы мечтали об этом принце в черных одеждах? – осведомился Доминик, стараясь сохранять на лице спокойное выражение.

– Какое-то время. Но однажды я просто перестала о нем думать.

Рочфорду очень хотелось спросить ее, почему угасла ее мечта, но он не стал этого делать:

– Ну, тогда я начну, – сказал он.

Пока граф читал историю, которую девушка, без сомнения, знала наизусть, он все время чувствовал на себе ее сосредоточенный взгляд. Изредка Доминик поднимал на нее глаза, и каждый раз она нежно ему улыбалась. Рочфорда сильно удивляло то, что он предпочитал сидеть со своей подопечной в ее комнате, а не пить внизу с друзьями.

Глаза Арли закрылись, и Доминик отложил книгу и встал:

– Я позову горничную, – прошептал он, борясь с желанием нежно поцеловать девушку.

Она сонно улыбнулась:

– Спасибо, что почитали мне. Мне стало намного легче.

Он дотронулся до ее щеки тыльной стороной ладони:

– Я рад, что смог помочь.

Доминик вышел из комнаты Арли и позвал горничную. Он направился к лестнице, чтобы вернуться в бальный зал, но потом остановился. Ему совсем не хотелось возвращаться. Он предпочел бы некоторое время побыть в одиночестве.

Но сидя в своей темной комнате, Рочфорд понял, что, уединившись, совершил ошибку. Его мысли все время невольно возвращались к тому, что сейчас происходило в соседней комнате. Он представлял себе, как Арли готовится ко сну – как она снимает платье и ее соски затвердевают от прохладного воздуха, пока она ждет, когда горничная поможет ей надеть ночную рубашку. Доминик застонал, отчаянно желая, чтобы в стене было отверстие, через которое он смог бы увидеть все, что так ярко рисовало ему воображение. Он провел ладонями по лицу. Да что с ним такое творится?

Весь вечер он с огромным трудом сдерживал ревность, которая накатывала на него каждый раз, когда другие мужчины даже просто смотрели на Арли. Молодой американец все время торчал рядом с ней, словно пытаясь заявить всему миру, что она принадлежит ему. Но это никого не останавливало. Мужчищя никогда не оставят Арли в покое, по крайней мере, пока она не выйдет замуж – да и это многих из них не остановит, в том числе и его самого. Доминик замотал головой, радуясь, что его подопечная захотела пораньше уйти с приема. Вряд ли он вынес бы еще хоть минуту, вынужденный наблюдать, как все эти кобели на нее пялятся. Он уже морально вымотался. Рочфорд поежился, зная, что впереди еще четыре дня всеобщих увеселений.

Он знал, что Арли хотела посмотреть все. И он не мог заявить ей утром, что они уезжают, хотя хотел этого больше всего на свете. «Зачемя вообще ее сюда привез?» – спросил себя Доминик, хотя прекрасно знал ответ на этот вопрос. Арли этого заслуживала. Девушка доказала ему и всем вокруг, что она воспитанная молодая леди.

Вдруг раздался стук в дверь, и Доминик вскочил на ноги. Арли? Он быстро пересек комнату. Может быть, у нее снова разболелась голова? Но когда он распахнул дверь и увидел искусительную улыбку своей любовницы, этот страх тут же отступил.

Вероника протиснулась мимо него в комнату, и Доминик затворил за ней дверь.

– Я хочу тебя, – прошептала она и уткнулась ему в шею.

Прижимаясь к нему всем телом, Вероника лизнула мочку уха Доминика, нетерпеливо сдирая с него рубашку. Не успел он от нее отстраниться, как она уже толкнула его на диван и оседлала.

– Что если Альфред придет тебя искать? – спросил Доминик.

Этот момент неизбежно должен был наступить. Просто Рочфорд надеялся, что наступит он гораздо позже… после того, как его подопечная спокойно заснет в своей постели, и после того, как он успеет выпить еще одну бутылку бренди.

– Забудь об Альфреде, – прошептала Вероника прямо ему в ухо.

Даже когда Вероника целовала его в шею, он все равно не мог выбросить Арли из головы. Граф закрывал глаза и видел лицо девушки, ощущал нежность ее кожи под своими пальцами, прикосновение ее губ к своей шее.

Вероника стала покусывать ему мочку уха, и Рочфорд вспомнил, как Арли коснулась его уха губами тем вечером. Как давно это было.

– Мне нет никакого дела до Альфреда. Я знаю только, что хочу тебя и что не могу больше ждать ни секунды.

Вероника приподняла свои юбки, улыбнулась и стянула с него бриджи.

В ушах у Доминика застучало, в паху запульсировала кровь, когда пальцы Вероники сомкнулись вокруг его плоти. Хотя сердце молчало, тело не могло не откликнуться на столь умелые действия любовницы. Вероника со стоном его поцеловала.

– Милорд?!

Глаза Доминика расширились. Арли. Она стоит за дверью, она зовет его, он ей нужен. Рочфорд резко отстранил от себя Веронику и застегнул бриджи.

– Она уйдет, – прошептала Вероника, в ее голосе явственно слышалось разочарование. – Пожалуйста, Доминик…

Но он уже был у двери и широко ее распахнул. Сердце в его груди подпрыгнуло при виде открывшейся его взору картины.

Арли стояла босая, прикрывшись тонким покрывалом, копна длинных светлых волос струилась до стройных бедер. Никогда еще ни одна женщина не казалась ему такой желанной. Доминику отчаянно хотелось затащить ее в комнату – и в свою постель. Он будет заниматься с ней любовью, пока она не запросит пощады.

– В чем дело? – спросил он. – Вы плохо себя чувствуете? Опять разболелась голова?

Девушка, склонив голову набок, переминалась с ноги на ногу:

– Я не могла заснуть. Я… мне показалось, что я слышала какой-то звук. Я просто хотела убедиться, что с вами все в порядке.

Арли смотрела на него огромными и такими невинными глазами, что Доминик не сомневался в правдивости ее слов.

– Вы хотели меня защитить? – спросил он, стараясь не расхохотаться – настолько нелепо это звучало.

И все же его странным образом тронула ее забота. Он был небезразличен этой молодой женщине, которая так стремительно ворвалась в его жизнь.

Девушка ослепительно улыбнулась ему, и сердце Доминика екнуло. Она питает к нему какие-то чувства. Да, может быть, это и не то отчаянное желание, которое испытывает он. Арли перевела взгляд на что-то за его спиной, и улыбка исчезла с ее лица.

Вероника.

Арли разинула рот, потом быстро его закрыла, ее щеки залились ярким румянцем:

– Простите. Я не знала… Извините, что помешала.

Рука Вероники легла Доминику на плечо и давила на него тяжелым грузом, потому что он видел, как потух взгляд Арли. Интересно, подумал. Доминик, о чем она думает. Она расстроилась из-за того, что он был с другой женщиной или просто потому, что эта женщина замужем? Грудь Вероники упиралась ему в спину, ее рука обвила его талию и легла на пояс бриджей прямо над обмякшим членом.

Арли уставилась на руку Вероники, открыла рот… но так ничего и не произнесла. Молчание было оглушительным. Девушка глубоко вздохнула, развернулась, а Доминик стоял и смотрел, как она уходит. Через секунду дверь се комнаты захлопнулась, и в замке повернулся ключ.

– Ну, так на чем мы остановились? – промурлыкала Вероника, затягивая его в комнату.

– Думаю, нам нужно вернуться на прием, – сказал Доминик, выворачиваясь из ее объятий.

Ему вдруг стало стыдно за свои отношения с Вероникой.

Вероника надула губки:

– Я не могу еще час смотреть на тебя в окружении других женщин. Они все из кожи вон лезут, чтобы быть ближе к тебе. Сидеть и слушать их бесконечные фантазии… я ни секунды не могу больше этого выносить!

Ее голос прозвучал почти что требовательно, и Доминик приподнял бровь в молчаливом предупреждении. У нее едва ли было право злиться.

– Дом, мы так давно не были с тобой наедине, – сказала Вероника более сдержанным тоном, мило улыбаясь.

– Ерунда. Прошло всего несколько дней. – Но они показались мне вечностью.

Вечность. Именно столько будут тянуться следующие четыре дня. Приезжать на бал было просто безумием, а особенно со своей подопечной. Он сам угодил в эту ловушку и теперь оказался в крайне неприятной ситуации. Арли застала его с замужней женщиной. Как сможет он объяснить свое поведение молоденькой девушке, которая ничего еще не знает о жизни? Подумает ли она, что такое поведение общепринято – что именно этого ей стоит ожидать от собственного брака? Мысленно Доминик застонал от того, какой оборот вдруг приняла – его жизнь, что он теперь вынужден заботиться о том, что подумает Арли.

– Позже, – пообещал он Веронике и выставил ее за дверь. – Мы не можем допустить, чтобы пошли разговоры. Особенно в эту первую ночь.

Рочфорда не радовала перспектива провести в обществе Вероники несколько дней, но его слова, видимо, ее успокоили, потому что она соблазнительно улыбнулась:

– Ты прав, дорогой, у нас еще будет куча времени.

Доминик смотрел, как она идет по коридору, покачивая бедрами. Вероника была очень привлекательной женщиной. Женщиной, любившей заниматься сексом во всех мыслимых и немыслимых позах. Она все попробовала хотя бы по разу, получала огромное удовольствие от всех видов сексуальных игр и особенно любила, когда ее связывали. Но теперь, несмотря на все удовольствие, которое она доставляла Доминику, он чувствовал, что его желание к ней ослабло. Спустившись на несколько ступенек лестницы в конце коридора, Вероника остановилась и послала ему воздушный поцелуй, а потом, скользя рукой по перилам, спустилась в зал и вернулась к своим обязанностям хозяйки приема, которые совсем ее не обременяли, скорее наоборот.

Доминик тяжело вздохнул и закрыл дверь. Ему хотелось пойти к Арли и объясниться или выпить бутылку бренди, стоящую на столе, и таким образом забыться. Победил бренди.

Арли рано проснулась на следующее утро и присоединилась к остальным гостям, которые тоже поднялись рано, хотя накануне веселились допоздна. Сегодня она прихорашивалась особенно тщательно, надеясь привлечь внимание одного мужчины. Кто знает? Может, ей удастся уехать с этого приема с женихом. Тогда ей, по крайней мере, не придется мириться с таким опекуном, как Рочфорд.

Прошлой ночью Арли впервые ощутила некую близость с Домиником, особенно когда он утешал ее в лабиринте, а потом в ее комнате, когда читал ей. Рочфорд искренне о ней беспокоился. Но затем Арли совершила ошибку и пошла к нему в комнату, где застала его с герцогиней Вероникой. Несмотря на усталость, девушка не могла уснуть и долго ворочалась в своей постели. Всю ночь ее преследовало воспоминание о том, какое у герцогини было выражение лица, когда она смотрела на Арли поверх плеча Доминика. Словно Вероника каким-то непостижимым образом прочла мысли Арли и хотела сказать ей: «Ха, он мой, а ты его никогда не получишь!»

Арли гордо вздернула подбородок. Неудивительно, что Доминик не хотел, чтобы она путалась у него под ногами. Он полагал, что такая жизнь абсолютно нормальна для человека его положения. Ну, если Доминик хочет, чтобы подопечная поскорее исчезла из его жизни – так тому и быть. Она найдет человека, заслуживающего ее любви и привязанности, человека, который ей подойдет, а опекун больше не будет иметь на нее никакого влияния. Если он хочет всю жизнь спать с замужними женщинами, Арли не будет стоять у него на пути.

Полная решимости изменить свою судьбу, Арли вышла из комнаты и тут же столкнулась с Дэниелом. Он выглядел отдохнувшим и привлекательным в темно-сером костюме и высоких, до колена, сапогах. Дэниел взял ее руку и легко коснулся ее губами:

– Мисс Уитман, как вы себя чувствуете? Я был весьма обеспокоен, когда вы вчера ушли так рано. Я слышал, что вы заболели.

Арли улыбнулась, тронутая его заботой:

– У меня просто немного болела голова, – ответила она, отметив, что он не отпустил ее руку, а продолжает сжимать ее в ладони. – Но я прекрасно себя чувствую сегодня. Уверена, только мое волнение послужило причиной вчерашнего недомогания.

– Не могу передать вам, как я счастлив, что с вами все в порядке!

Он, не отрываясь, смотрел в лицо Арли, его взгляд скользнул на ее губы. Девушка почувствовала себя неловко и начала переминаться с ноги на ногу. Дэниел тут же отпустил ее руку.

– Мы все идем на прогулку. Не хотите присоединиться?

Он указал на большую группу гостей, поднимавшихся на холм. День выдался немного прохладным, но обещал быть приятным, и Арли решила, что прогулка с американцем пойдет ей на пользу. Это уж точно будет лучше, чем сидеть взаперти и мрачно размышлять о низком моральном облике опекуна и о своем глупом влечении к нему. Девушка кивнула:

– С удовольствием.

Молодой человек отреагировал на ее слова по-мальчишески счастливой улыбкой, потом предложил руку. И Арли последовала за ним, наслаждаясь беседой и неторопливой прогулкой.

Казалось, чем дальше они отходили от особняка, тем свободнее она чувствовала себя. С Дэниелом было легко и приятно беседовать, он обладал умом и прекрасным чувством юмора – все качества, которые должны быть у мужа.

– Вчера на балу только о вас и говорили, – сказал он, прервав размышления Арли.

– Надеюсь, в этом нет ничего дурного.

Он усмехнулся:

– Конечно, в этом нет ничего дурного. Дорогая мисс Уитман, вы очень наивны в том, что касается вашей красоты и обаяния. Боюсь, у меня есть соперники, также претендующие на ваше внимание.

Его слова одновременно и обрадовали, и опечалили Арли. Она хотела нравиться молодому человеку, хотела даже, чтобы он за ней ухаживал. Но, с другой стороны, что-то в ней восставало против этой мысли. Трудно влюбиться в кого-то другого, когда она ночей не спала из-за того, что испытывала к Рочфорду. Арли не понимала, что именно она чувствует к своему опекуну. Но знала, что когда прикасается к Доминику, по ее телу пробегает электрический разряд, устремляющийся прямо к груди, и между бедер все начинает ныть от какого-то смутного желания. Никто никогда не вызывал у нее таких ощущений…

– Вас называют лондонской тайной за семью печатями.

– Правда… почему?

После того как Дэниел придержал Арли за спину, помогая ей обойти большой камень, он не стал убирать руку:

– Потому что Рочфорд никому и словом о вас не обмолвился. Лэнгли что-то говорил, но ему, естественно, никто не поверил. Не то чтобы Лэнгли лгун, но известно, что он пустил пару ложных слухов. И, честно вам признаюсь, сама идея о том, что Рочфорд может выступить в качестве опекуна… ну, довольно удивительна.

– Его светлость молчал, потому что хотел убедиться, что я готова. Он хотел дать мне время.

– Время для чего?..

– Чтобы оплакать смерть моего отца и привыкнуть к жизни здесь. Там, откуда я родом, все по-другому. Жизнь очень размеренная, и можно по нескольку дней не встречать ни одной живой души…

Хотя Арли и обещала себе держать рот на замке в обществе этих людей, с Дэниелом было так легко разговаривать, но эти слова вырвались у нее почти что против ее воли. Но Арли тут же вспомнила совет Доминика воздерживаться от подробностей своей биографии и сжала губы, решив, что лучше будет промолчать.

– Подумать только, а ведь многие называют его повесой.

Несмотря на то, что Арли это было прекрасно известно, она все равно испытывала желание. Доминику достаточно было только посмотреть на нее, и у нее по телу начинали бегать мурашки. Из-за него у нее появлялись нескромные мысли: она воображала себе такие вещи, о которых ни одна девственница думать не должна. Но ничего поделать с собой Арли не могла. Она хотела увидеть все его тело, каждую складочку, каждый мускул. Она жаждала ощутить под пальцами смуглую кожу. Арли хотела, чтобы Доминик лишил ее девственности, чтобы он поднял ее к самым звездам и доставил ей такое же удовольствие, какое испытывали героини в откровенных рассказах, которые ей довелось прочитать.

– А почему его называют повесой? – спросила Арли, хотя уже знала это, видела собственными глазами.

– Моя дорогая мисс Уитман, я не должен об этом распространяться, особенно учитывая то, что вы находитесь на его попечении. Позвольте мне только сказать, что, по мнению многих, ваш отец, назначив графа опекуном, сделал крайне неудачный выбор. Его репутация в том, что касается отношений с женщинами, как бы получше выразиться, незавидная.

От этих слов Арли покоробило, в ней проснулось инстинктивное стремление защитить Доминика. Она отпустила локоть Дэниела:

– Рочфорд прекрасный опекун. Он дал мне все самое лучшее.

Дэниел отошел в сторону, под сень раскидистого дуба, чтобы они могли поговорить спокойно, но не очень далеко от остальных, чтобы соблюсти приличия. Арли последовала за ним.

Он взял ее руку в свою:

– Я вас расстроил.

Вид у него был опечаленный.

– Рочфорд мой опекун, и он не заслужил, чтобы о нем так говорили.

Дэниел кивнул, и, к огромному облегчению Арли, они больше не говорили о Рочфорде. Время летело быстро, и Арли наслаждалась компанией молодого человека. Он взял на себя смелость представить ее гостям, с большинством из которых она уже встречалась вчера вечером, но позабыла от волнения. Все они были чрезвычайно добры к Арли и очень интересовались ее жизнью до переезда к Доминику. Один мужчина задавал особенно много вопросов, касающихся ее прошлого. Арли отвечала осторожно, от души надеясь, что убедительно лгала, говоря, что отец ее был бароном.

Когда гости повернули обратно к особняку, девушка почувствовала, что Дэниел расстроен скорым завершением прогулки.

Арли взяла его под руку и наслаждалась полным покоя утром. Она глубоко вдыхала чистый утренний воздух и улыбнулась, когда над ними пролетела веселая стайка воробьев. Умиротворенная, девушка слушала, как Дэниел рассказывает о своей семье, живущей в Америке.

– А вы надолго приехали в Лондон? – спросила Арли, когда особняк показался на горизонте.

Глаза Дэниела блеснули, когда он посмотрел на девушку. Он остановился. Арли догадалась, что молодой человек принял ее вопрос за выражение надежды. Дэниел повернулся к ней и взял ее руки в свои:

– Ну, кто знает…

Вместо того чтобы спросить, кто же знает, она улыбнулась, дав ему возможность закончить мысль.

– Мне бы очень хотелось проводить с вами больше времени, мисс Уитман. Я знаю, мы с вами только познакомились, но у меня такое ощущение, что я знаю вас уже… – Его взгляд устремился за ее плечо. – Ваш опекун выглядит не очень счастливым, мисс Уитман.

Дэниел отпустил ее руки, и Арли повернулась. На ступеньках особняка, стоял Доминик, уперев руки в узкие бедра. Хотя с того места, где они стояли с Дэниелом, Арли не могла различить выражения его Лица, по одной только позе становилось ясно, что Дэниел прав.

Арли нахмурилась. И что могло так испортить ему настроение? Вероятно, то, что она ушла на прогулку с Дэниелом. Боже правый, да это просто нелепо… как он может на нее из-за этого сердиться, тем более что сейчас утро. К тому же их окружало минимум двадцать человек, а Дэниел вел себя как истинный джентльмен… что самому Доминику было совершенно несвойственно.

Да и почему вообще она должна волноваться о том, что он думает? Почему он не развлекается со своей замужней любовницей?

– Все в порядке, – мягко сказала она, взяла Дэниела за руку и ободряюще ее пожала. Арли испытывала какое-то извращенное удовольствие оттого, что делала все это на глазах Доминика. Словно прочитав ее мысли, Рочфорд спустился по ступенькам и остановился на дорожке. Вид у него был грозный. Хорошо, что другие гости, ходившие с ними на прогулку, вернулись раньше и уже зашли в дом. Так что поблизости не оказалось никого, кроме садовника, которому до них не было дела.

Арли взглянула на Дэниела и заметила, что лоб его покрылся испариной:

– Он вполне безобиден.

– Надеюсь, вы правы, мисс Уитман.

– Мисс Уитман, – тон, которым Доминик произнес эти слова, был абсолютно убийственным.

Арли заметила, что Рочфорд сам не свой. Под глазами у него были темные круги, а кожа, вместо обычной оливковой смуглости, приобрела желтоватый оттенок. С темной щетиной на подбородке он казался еще опаснее, чем обычно. Вероятно, он вчера слишком много выпил – или его любовница всю ночь не давала ему уснуть.

– Да, милорд, – откликнулась Арли, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно спокойнее и вежливее.

– Я думал, вы все еще в постели, а потом узнал, что вы решили прогуляться с мистером Батлером, – произнес он, даже не взглянув в сторону Дэниела.

– С нами были другие гости, милорд. Мы были с сопровождением.

Арли хотела сказать, что они с Дэниелом оставались наедине совсем недолго, и что за этот короткий промежуток времени ничего не произошло. А потом вспомнила, с кем разговаривает. Граф Рочфордский много чего мог успеть за несколько минут. Девушка тяжко вздохнула:

– И я уже вернулась.

Несколько гостей вышли на крыльцо, и Арли ощущала на себе их взгляды. Ее щеки порозовели.

– Пожалуйста, не устраивайте сцену, – тихо сказала она.

Дэниел выступил вперед:

– Лорд Рочфорд, прошу прощения за мое в высшей мере неподобающее поведение. Я полностью несу ответственность за эту ситуацию. Этого больше не повторится.

Доминик на секунду перевел взгляд на Дэниела. В его голубых глазах горела ярость, которую Арли никогда прежде не видела. Она физически ощутила, как напрягся Дэниел под грозным взглядом ее опекуна, который с ледяным спокойствием повторил:

– Вы чертовски правы: этого, больше не повторится.

Дэниел дернулся, словно от удара, но, к его чести, промолчал.

. – Советую вам впредь вести себя благоразумнее, мистер Батлер. Ну конечно, если вы дорожите своей смазливой физиономией. А теперь мне хотелось бы поговорить со своей подопечной наедине.

У Дэниела судорожно сжалось горло, он тяжело сглотнул и повернулся к Арли:

– Мисс Уитман, простите, что доставил вам неприятности. Надеюсь, увидеться с вами вновь.

С этими словами он коротко кивнул и ушел.

Доминик уставился на Арли. Она заметила, как нервно дергается мускул у него на подбородке, и снова задалась вопросом, почему он так сильно злится. Ведь Дэниел был не женат, а у нее не было мужа, и они не обманывали своих супругов прямо у тех под носом и практически на глазах у всех гостей. Молодой человек даже не попытался ее поцеловать.

Рочфорд продолжал молчать, и тогда Арли прошла мимо него, но он схватил ее за запястье:

– Нам нужно поговорить. Давайте пройдемся.

Хотя это было сказано в форме предложения, Арли знала, что выбора у нее нет. Доминик отпустил ее руку, и она, наконец, выдохнула. Ее сердце отчаянно колотилось – то ли от гнева, то ли это была реакция на его прикосновение, она не знала.

Она молча шла за Рочфордом по пустынному саду, из-под ресниц наблюдая за ним. Арли сосредоточилась на рядах ухоженных клумб, посыпанных гравием дорожках и огромном фонтане в центре. Однако наслаждаться прогулкой по прекрасному саду ей мешало сознание того, что все это принадлежит Веронике.

Минут пять прошло в молчании, потом, наконец, Доминик произнес:

– Арли, я не привык нести ответственность за другого человека. После вчерашнего вечера я волновался…

Девушка порывисто обернулась, удивившись, что слышит от него извинения.

– Клянусь, мы не делали ничего плохого.

– Я знаю. Просто я беспокоился.

– Я могу позаботиться о себе. Я взрослая женщина.

Рочфорд провел рукой по волосам и посмотрел куда-то вдаль:

– Об этом я вспоминаю каждый раз, когда смотрю на вас.

Раньше Арли сочла бы это за комплимент, но сейчас она не знала, как ей следует расценивать подобное заявление. Она не понимала графа. То он хочет, чтобы она нашла себе мужа, то злится на нее за то, что она поступала именно так, как он хочет.

Доминик снова посмотрел на нее:

– Я знаю, какими бывают мужчины, и даже мистер Батлер не исключение.

Он, несомненно, был прав, но Арли не смогла сдержаться и сказала:

– Вы должны вспомнить то, что сказали мне при нашей первой встрече. Вы сказали, что планируете найти мне мужа. Но как я могу это сделать, не проводя времени с мужчинами?

Когда Доминик услышал эти слова, на его лице появилось удивление:

– Но это только ваш первый выход в свет. Вы не должны принимать ухаживания первого встречного.

– Это правда, но вы сами говорили, что рассчитываете через несколько месяцев разместить в «Тайме» объявление о моей свадьбе. По моим подсчетам, у меня осталось меньше двух месяцев. И, честно говоря, я не хочу больше тратить драгоценное время. Здесь есть несколько симпатичных мужчин, и Дэниел… – Арли подбирала правильные слова. Она взглянула на Рочфорда. Его глаза сузились, но она продолжила: – Он милый молодой человек, симпатичный и очень добрый.

Лицо Рочфорда стало каменным, лишившись всякого выражения, и Арли улыбнулась, с радостью отметив про себя, что наступила ему на его больную мозоль.