Текст книги "Слипперы"

12

Если бы не будильник в моем мобильном, мы бы проснулись в полдень. А может, и еще позже. Но я предусмотрительно поставил его на восемь часов утра, и он надоедал до тех пор, пока мы не встали. Было без двадцати девять. За двадцать минут мы успели убрать следы нашего ночного присутствия в квартире, одеться и умыться. Потом я быстро накинул куртку, выбежал из квартиры, добежал до ближайшего киоска и купил пачку сигарет. И в пять минут десятого снова стоял перед дверью в конспиративную квартиру. Параманис уже был там. И разумеется, я заработал замечание за опоздание. Я очень убедительно изобразил покаяние, и никто так и не догадался, где я провел ночь. Теперь надо было следить за собой, чтобы случайно не поцеловать или не погладить Маргариту при свидетелях.

В пятнадцать минут десятого собрались все. Последней пришла Вера, но наш элегантный руководитель не сказал ей и слова. А потом в дверь позвонили, три длинных звонка, и первый из наших лекторов предстал пред наши очи.

– Георгий Гурджев, – представил его нам Параманис. – Георгий Иванович прочтет вам несколько лекций по теории информационного обмена. Но это не информатика. Это эзотерика.

Георгий Иванович оказался низкорослым полноватым мужиком лет сорока пяти, восточного типа. Выражение его миндалевидных черных глаз навыкате говорило о склонности к абстракциям, но в то же время и о том, что он очень ценит мирские блага. Одет он был дорого и несколько вычурно, на руке носил «картье», по-моему настоящие. В целом от него веяло мудростью пополам с мошенничеством. Казалось, что он знает оборотную сторону вещей, но знает скорее как фокусник или жонглер, а не как настоящий философ. Он шумно и радушно поприветствовал каждого из нас, а Маргариту даже удостоил поцелуя ручки, не преминув сделать ей пару комплиментов за пару секунд. Потом, уловив мой взгляд, видимо, что-то сообразил и растянул губы в понимающей усмешке. И тут же рассказал анекдот о трех видах любви. О комической, трагической и философской. «Комическая любовь, – сказал Иванович, – это когда есть кого, есть чем, но нет где. Трагическая – это когда есть кого, есть где, но нет чем. А философская – это когда есть кого, есть где, есть чем, но зачем». А потом же стал серьезным, давая понять, что он как раз сторонник философской любви. Это не помешало ему во время лекции кидать на Маргариту страстные взгляды, но, заметив, что они не действуют, он переключился на Веру. А потом на Галю. Видимо, ему просто был нужен объект внимания. Когда он излагал свою лекцию дамам, то явно воодушевлялся, когда же приходилось говорить просто в пространство, его бархатный голос терял убедительность, а лекция становилась нудной и неинтересной. Говорил Гурджев три часа с перерывами по десять минут. Говорил о том, что такое Бог с информационной точки зрения, какой обмен информацией идет между Ним и простыми смертными, почему Богу важна информация от простых смертных, почему простым смертным важна информация от Бога, что должен чувствовать смертный, получая информацию от Бога, может ли он доверять этой информации целиком, или надо подходить к ней выборочно, и что происходит в итоге этого информационного обмена. В итоге этого обмена человек познает сам себя, а Бог – Сам Себя, заверил нас наш темпераментный лектор. И каждый остается, как говорится, при своих. И вся Вселенная в итоге – это информационно-энергетический обмен между объектами, включенными в эту Вселенную. И с каждым новым уровнем познания возрастает и уровень этого информационного обмена, и в то же время новый уровень информационного обмена становится основой для перехода на новый уровень познания, и так до бесконечности, потому что Вселенная бесконечна. Соответственно, и Бог бесконечен. Потому что Вселенная есть отражение Бога, а Бог есть отражение Вселенной. И что главное во всем этом? – задал нам вопрос Георгий Иванович. И сам же ответил на него. Главное во всем этом – не растеряться от всего этого и вытягивать из Вселенной информацию везде и всегда, где и когда это возможно. Во сне и во время бодрствования, в пьяном и трезвом виде, попав на великосветскую тусовку или в сумасшедший дом, и особенно во время секса. Потому что во время секса энергетический обмен со Вселенной становится особенно интенсивным. Бог ощущает секс человека как Свой собственный, а человек ощущает, что, сливаясь с женщиной, он сливается с Богом. Но это надо делать любя, потому что иначе вместо Бога можно слиться с Сатаной. Запросто. Если человек подходит к сексу не с точки зрения любви, а с точки зрения похоти.

Увлекшись своей лекцией, Георгий Иванович начал рубить воздух своей короткой толстой волосатой ручкой с нанизанным на палец перстнем с таким азартом, как будто сам занимался сексом. Или дирижировал сексом. Но, честно говоря, на меня он произвел впечатление онаниста. И я абсолютно не понял, какого хрена притащился сюда этот коротышка и какое все это имеет отношение к целям и задачам группы Zetta. Но видимо, какое-то отношение это все же имело, потому что во время лекции Параманис все время кивал с видом знатока, слушающего прекрасную музыку из высоких сфер. И гордо обводил нас взглядом: смотрите, мол, кого я вам привел, недоумки и недомерки.

Слава богу, лекция все же кончилась. Но, к моему неудовольствию, Гурджев решил остаться с нами также на обед и пообщаться в неформальной, так сказать, обстановке. Пригласил его Параманис, но поддержала вся группа, включая даже Маргариту. Она же приготовила прекрасный обед – жаркое, салаты, а на первое – суп из пакетов, но сдобренный всякими приправами. Почти что домашний. Видимо, философские беседы пробуждают аппетит. Все накинулись на еду с таким энтузиазмом, как будто голодали неделю. Я же ел безо всякого удовольствия, удивляясь про себя беспринципности женщин. Ночью все казалось настолько гармоничным, насколько могут быть гармоничными отношения мужчины и женщины, но во время обеда она флиртовала с Ивановичем. Правда, в меру, но все же… А он пялился на вырез ее платья и развивал свои теории вширь и вглубь, грозя затопить философией всю кухню и вообще всю нашу конспиративную квартиру. Меня стало тошнить. Я вежливо спросил его, не хочет ли он устроить перекур между блюдами, и он благосклонно согласился. А так как утром мне сделали замечание за то, что я курю при некурящих, подвергая их опасности всяких нехороших болезней, я пригласил его выйти в пустую третью комнатку. И там, аккуратно взяв за грудки, объяснил, что нехорошо кокетничать с чужими женщинами, потому что Бог за это может воздать трепкой. Бог может обрезать ему яйца, перегрызть глотку и вообще избить его так, что он забудет мать родную. И все это руками людей, которые только будут рады претворить Божьи замыслы, ибо это им зачтется. И в этой жизни, и в будущей, и в информационном пространстве Вселенной вообще. Наш лектор оказался очень понятливым человеком. Он горячо заверил меня, что всегда чтил и чтит законы Вселенной и моя посредническая миссия между Богом и им, рабом Божьим, глубоко впечатлила его. Настолько глубоко, что он понял всю суету мира и больше не станет лицезреть прекрасные формы Маргариты, которые только могут отвлечь его от постижения тайн Вселенной. А так как это его призвание и священная миссия, то он предпочитает вернуться к выполнению этой миссии. Я, разумеется, благословил его в этом благородном намерении, и мы расстались, преисполненные глубоким уважением друг к другу. Это не помешало ему, козлу такому, наслать на меня какую-то шпану спустя некоторое время, но это уже было много позже и к делу не относится.

Вот так прошла наша первая лекция. Когда коротышка ушел, Параманис спросил, произвела ли эта лекция какое-то впечатление на нас и вынесли ли мы из нее знания, способные укрепить наш дух в нелегкой борьбе со всякого рода негативными влияниями. Мы все хором заверили его, что лекция, безусловно, произвела на нас самое положительное воздействие и мы обязательно используем рациональное зерно, заложенное в ней. Потом он сам прочел нам лекцию. Более прикладного, так сказать, характера. О правилах конспирации и слежения, о том, как вычислить интересующий объект, прибегая к разным, сугубо дедуктивным методикам, о способах обмена информацией, о правилах работы в паре и тому подобное. То есть некий набор прикладной информации из конкретной работы спецслужб. Я так понял, что лекцию эту должен был читать Полковник, но ввиду его скоропостижной смерти Параманис его подменил. И хотя читал он по записям, судя по длинным паузам чужим, все это было намного интереснее. По крайней мере, лично для меня. Это было то, что можно было потрогать, пощупать, ощутить и осознать. И когда лекция кончилась, я почувствовал себя Джеймсом Бондом. Ну, или близко к этому. Но мне показалось, что остальным больше понравилась предыдущая лекция. Видимо, в силу своей непонятности и отсутствия доказательной базы. Этого, наверное, следовало ожидать от трех женщин, кстати сказать довольно странных, и одного мужчины, больше смахивающего на Карлсона на крыше. Потом все засобирались, и мы с Маргаритой вышли со всеми. Но потом вернулись. Каждый по отдельности. Разумеется, она вернулась первой. Женщины любят дом. Хотя бы и не свой.

– Ну и почему ты кокетничала с этим козлом? – поинтересовался я довольно спокойно.

У нее был вид ангела, спустившегося с небес.

– Тебе показалось, – соболезнующе сказала она. – Да, Макс. У тебя богатое воображение.

– А почему ты сидела так, чтобы было видно все, что не должно быть видно?

– Ты сам понял, что ты сказал? – улыбнулась она.

– Я-то понял. И ты прекрасно поняла.

– Ревнуешь?

– Я? Нет. Я не ревнивый.

– Еще какой ревнивый. Может, ты меня уже полюбил? Давай не будем забегать вперед. Просто ответь на мой вопрос.

– А ты ответь на мой.

Я понял, что затеял абсолютно бесперспективное дело. Надеяться переспорить женщину то же самое, что рассчитывать на перевоспитание человечества в ближайшую пятилетку.

– Знаешь что…

– Что? – Она прищурилась и выжидающе посмотрела на меня.

– Ничего. Просто пойдем в постель.

– Просто пойдем?

– Просто пойдем. Секс у нас получается лучше, чем разговоры.

– Это не очень хорошо. Как по-твоему?

– Хорошо это или нехорошо, но это так. И потом, в постели у нас есть шанс познать Бога.

Она рассмеялась. Подошла ко мне и погладила по лицу.

– Смешной ты, Макс, – промурлыкала она.

И, встав на цыпочки, поцеловала меня. Я подумал, что лекция сыграла все-таки какую-то положительную роль. А потом перестал думать о чем-либо вообще…

13

Жизнь – странная штука. Она проходит в ожиданиях, но ожидания, как правило, редко сбываются. Или сбываются совершенно не так, как ты думал. Но зато происходит нечто, чего ты совсем не ожидал. С двадцати двух лет, после окончания университета, я думал, что прославлюсь как киносценарист. За эти восемь лет я написал несколько сценариев и каждый год рассылал их на разные киностудии. Иногда ответы приходили, но чаще всего никакой реакции не следовало. Всего лишь пару-тройку раз за эти восемь лет мне удалось кого-то заинтересовать своими проектами, и дело доходило даже до подписания договора, но почему-то всегда в последний момент все рушилось. Я пытался найти какое-то рациональное объяснение этому, но его просто не было. В это трудно поверить, но это так. Как будто кто-то наблюдал за моими потугами и опускал шлагбаум всякий раз, когда я уже решал, что дело на мази. Как будто кто-то хотел дать мне понять – нет, мол, парень, это не для тебя. Хотя друзья и товарищи искренно считали, что сценарии в общем-то неплохие. И даже в каком-то смысле интересные. Но вместо кино мне открыли другой путь. Позволили изредка читать в душах людей. Не всех и не всегда, но все же. Отправили меня бродяжничать, то есть позволили взглянуть на мир по-другому. И наконец, познакомили с людьми, которые занимались душой человека на научной основе. На полном серьезе. Для чего они использовали свои знания – это другое дело. Но к этому вопросу я еще вернусь. Кстати, среди прочего эти мои небесные кураторы – не имею понятия, кто они, – свели меня с Маргаритой. Видимо, для дальнейшей моей трансформации. Потому что встреча с женщиной своей жизни – это трансформация, хочет человек того или нет. И встреча с самой жизнью – тоже трансформация. Кто-то приходит к своему концу с тяжелыми увечьями, опустошенный и безразличный ко всему, кто-то умнеет, а есть люди, которые становятся мудрецами. Правда, их очень мало. Если они есть вообще. Группа Zetta как раз была одним из тех мест, где люди более или менее мудреют. Не все, конечно. Только те, кто предрасположен к этому.

Следующий день также был посвящен учебе. На этот раз к нам явились целых два преподавателя. Точнее, преподаватель и преподавательница. Мужчина в гражданском, но с военной выправкой рассказал нам о том, что сегодня все ведущие разведки используют людей с определенными способностями, так называемых слипперов, для того, чтобы с их помощью следить за вероятным противником, за его военными и стратегическими объектами, за передвижениями его войск и так далее. Довольно долго он рассказывал, как таких людей готовят. Под гипнозом, с помощью новейшей аппаратуры. Потом наши два слиппера, самоучки Галя и Никанор, продемонстрировали ему свои способности, и он остался очень и очень доволен. И причислил их к природным слипперам, то есть к людям, кого не надо специально обучать, потому что они обладают данным умением от природы. Они – наше национальное достояние, заявил он о Галине и Никаноре, и обоим это было очень приятно. Кажется, я даже расслышал, что Никанор пробормотал что-то об увеличении оплаты. Но Параманис, разумеется, сделал вид, что он ничего не слышит. Разобрал лектор и феномен Веры. Начал с Древней Греции, в храмах которой использовали экзальтированных молодых девушек, чтобы они доносили до народных масс волю богов, и закончил женщинами-мученицами, ставшими христианскими святыми. Все они видели пророческие сны, у всех был дар чувствовать свое время намного острее, чем остальные люди. Они жили обнажая не тело, а душу, с открытыми нервами, резонирующими от малейшего воздействия. Вера кивала, подтверждая его слова. Но по-моему, ей не очень понравилось упоминание о женщинах-мученицах. Несмотря на всю свою неземную сущность, она, мне кажется, вовсе не собиралась становиться мученицей. Ей просто нравилось жить так, как она жила. В своих снах.

Потом лектор перешел к разбору моих способностей и способностей Маргариты. Оказалось, что таких людей, как мы с Маргаритой, больше, чем таких, как Галина, Никанор и Вера. Но все же очень мало. Меньше половины процента населения. Хорошо умели и умеют читать мысли людей великие политики и великие мошенники, великие благодетели и великие преступники, великие писатели и великие целители, а еще индусские отшельники. То же самое относилось к умению влиять на душу человека. Правда, в этом случае список несколько расширялся.

Потом велеречивый мужик ушел и пришла женщина. Академической внешности, по виду классический синий чулок, она прочла длинную лекцию о белой и черной магии с древних времен и по наши дни. Вплоть до шаманов и культа вуду.

По ходу лекций я попытался войти в сознание обоих и понять, кто они такие. Просто как люди. И, насколько я могу судить, мужик был ходячей энциклопедией, но абсолютно дезориентированный. Он поставил себе целью понять жизнь и построить свою философскую систему, объясняющую ее, но это ему никак не удавалось. Он был похож на священника, который никак не может поверить в реальность существования Бога. Ему нужны были доказательства, но во всем том, что он перечитал за всю жизнь, не было ни одного доказательства. Только версии, притом противоречащие одна другой. В итоге он стал занудой, и его жена, насколько я понял, собиралась его бросить. Во всяком случае, он этого боялся. А дочь считала его чокнутым. Вот такой печальный итог многолетних потуг понять и систематизировать мир. Что касается синего чулка, то она не только читала курс лекций по магии, но и пыталась решить свои личные проблемы с помощью этой самой магии. Но так как они упорно не решались, у нее в душе царило странное раздвоение. С одной стороны, она безусловно верила во все, что рассказывала нам, но, с другой стороны, и не верила тоже. От этого у нее наступил ранний климакс, и она очень стеснялась этого. И оттого выглядела еще более недоступной, чем была на самом деле.

На следующий день также были занятия. И еще через день. И еще… Каждый день в течение трех недель. Приходили и уходили люди. Некоторые приходили по нескольку раз. Кое-кого из них я уже не помню, настолько блеклыми были их лекции. Кое-кого помню очень хорошо. Как первых трех. А вообще весь этот трехнедельный курс назывался вводным. И он сводился к зачаткам знаний во многих областях. Нам прочли краткий курс даже по истории основных мировых религий. И обзорный курс по физике и биофизике, то есть тем областям, которые касались изучения разного рода энергий. Было занимательно, хотя очень многое я просто не понял. Особенно в физике и биофизике. По точным наукам в школе у меня была стабильная тройка, и я считался тупицей. Или близко к этому. Что и сообщил Параманису. На всякий случай. Чтобы от меня не ждали больше того, что я могу. Впрочем, у меня создалось впечатление, что от меня и не ждут подвигов Геракла и других знаменитых мифических героев.

Теперь, по прошествии времени, я понимаю, что по-настоящему нас научили одному – видеть за кажущейся обыденностью мира нечто другое. То, чего не видят большинство людей. Но каждый из лекторов давал свое объяснение этому другому, и трудно было сразу разобрать, что из этого истинно, а что – нет. Видимо, человек должен сам понять нечто, исходя из своего личного опыта. Я брал от них всех то, что казалось мне наиболее интересным и убедительным, в надежде на то, что когда-нибудь эти крупицы сложатся в единую картину, объясняющую мир. Это как с пазлами – ты берешь куски и раскладываешь их так, чтобы они сложились в целое.

К концу месяца нам выдали первые деньги. Вполне приличные, кстати сказать. Чтобы заработать ту же сумму, мне пришлось бы написать уйму всяких дурацких интервью в течение нескольких месяцев. Я купил родителям плазменный телевизор, лично завез его к ним и заодно изложил вполне правдоподобную историю, объясняющую, почему я редко бываю дома и еще реже звоню им. Потом поехал в редакцию своего интернет-издания. Теперь я мог со спокойной совестью написать заявление об уходе. К моему удивлению, меня не хотели отпускать. Оказывается, я числился среди ценных сотрудников, что было странно, учитывая мое отношение к журналистике. Пришлось обещать, что время от времени я буду навещать редакцию и подкидывать материалы, причем мне дали полную свободу выбирать их тематику. В принципе это было не плохо. Я мог бы разнести в пух и прах контору Параманиcа в случае чего, к тому же мог вернуться назад, если бы что-то пошло не так в нашей группе. Предпочитаю всегда сохранять за собой пути отступления. Оставшиеся деньги я решил потратить на Маргариту. Их хватило бы на что-то вполне приличное, но когда я осторожно поинтересовался, что бы ей хотелось, то оказалось, что в этой жизни ей не хватает котенка. Породистого, умного, игривого и пушистого. Такой стоил всего сто баксов. Так что в скором времени наша команда пополнилась еще одним членом. Правда, оказалось, что вместо парня мне всучили девочку. Но Маргарита была все равно рада. И назвала ее Багирой. Видимо, в честь приятельницы Маугли…

14

– Ну что ж… Пора переходить от теории к практике, – сказал Параманис третьего числа следующего месяца.

Было утро. Как всегда, мы собрались в гостиной. Но не ровно в девять. Как ни старались Галина, Никанор и Вера, у них никогда не получалось поспеть к девяти. Я и Маргарита, за редким исключением, ночевали здесь, но к приходу коллег я всегда выходил, потом возвращался и делал вид, что только что прибыл. Так что Маргарита приобрела репутацию самого дисциплинированного работника нашей группы. Она бывала готова к новому рабочему дню всегда вовремя, и Галина или Никанор заставали именно ее, когда приходили вторыми. А потом заявлялся я. И к девяти тридцати – Параманис. Мне казалось, в группе пока что никто не подозревает о нашем романе с Маргаритой. Как выяснилось потом, я ошибался.

– И в чем будет эта практика? – Я постарался придать голосу как можно больше энтузиазма.

– Кто из вас смотрит новости? – поинтересовался Параманис, вместо ответа.

Никто не отозвался. Оказалось, что все мы – достаточно отстраненные от реальной жизни люди.

– Нехорошо. Ну да ладно. Позавчера в Москве ограбили инкассаторскую машину. Сюжет прошел по всем новостным программам. Я думал, вы знаете. Так вот… Вашей группе в качестве пробного задания надо будет раскрыть преступление и вычислить тех, кто напал на машину.

– Это как это? – удивился бывший бухгалтер.

– Очень просто. Один инкассатор погиб, второй ранен и лежит в больнице. Вы трое, – Параманис обвел взглядом Веру, Галину и Никанора, – поедете в больницу, познакомитесь с выжившим инкассатором. Побываете на месте преступления. Вам передадут фотографию убитого инкассатора. А затем вы попытаетесь теми способами, которые вам доступны, воссоздать картину преступления. А Максим и Маргарита побеседуют с теми, кого подозревает следствие. Как говорится, помогут сузить круг подозреваемых.

– А как же с теми, кто влияет на наши верхи? – полюбопытствовал я.

Параманис неодобрительно взглянул на меня. Маргарита – тоже.

– Сначала вашей группе надо справиться с более простыми заданиями, – буркнул он. – Когда мы увидим, что вы готовы к выполнению основного задания, тогда я вам все объясню.

Мне стало интересно, кого он имеет в виду, произнося «мы», ведь Полковник умер от инфаркта, но решил не лезть на рожон и не задавать глупых вопросов. Все равно он не ответит. Багира, потершись о мои ноги, зацепилась за джинсы и полезла вверх. Уютно устроившись на моих коленях, она довольно мяукнула, видимо вполне одобряя мою тактику поведения. Присутствующие заулыбались. Котенок за короткое время стал всеобщим любимцем и нахально пользовался этим. Параманису Маргарита сказала, что подобрала его в подъезде и что кошка вполне вписывается в нашу компанию, учитывая, чем мы занимаемся. Ведь кошки мистические животные. Параманис не возражал. Впрочем, он бы не возразил, если бы она подобрала и щенка. Он редко ей возражал, но дальше этого дело не шло, и пока у меня не было никаких причин беспокоиться.

– Значит, мы поедем в прокуратуру? – спросил я.

– Нет. Я дам вам с Маргаритой список тех, кого подозревает прокуратура. И угрозыск. И вы под разными предлогами навестите их на работе или дома. Это как вам будет удобно. Маргарита постарается настроить их на открытость и честность, и тогда вы, Максим, постараетесь просканировать. И выяснить, причастны они к этому преступлению или нет. Если причастны, предпринимать ничего не надо. Просто сообщите мне.

– А если непричастны? – уточнил я.

– Тоже сообщайте. Но тогда срочности не будет, – пожал плечами Параманис.

– Большой список? – Маргарита решила, что ей пора вмешаться.

– Нет. Шесть человек. Двое из самого банка, водитель и трое из окружения инкассаторов. – Параманис полез в карман пиджака, достал обычный белый канцелярский конверт и положил на стол перед Маргаритой. – Там домашний и рабочие адреса, телефоны, психологические характеристики.

– А кем нам представляться? – Она взяла конверт и, не открывая, повертела его в руках.

– Обмозгуйте с Максимом. Из страховой фирмы, из поликлиники или ЖЭУ. Вы ведь можете внушить все, что угодно. Можете ведь?

– Могу, – уверенно кивнула моя симпатичная сожительница.

Параманис довольно улыбнулся.

– А нам что делать? – Галина грустно взглянула на шефа. Ей явно не нравилось, что он так ласково разговаривает с Маргаритой.

Наш руководитель взглянул на часы:

– Минут через двадцать придет машина. И отвезет вас троих на место преступления, а оттуда – в больницу. А пока посмотрите на фотографию убитого. Может, она вам что-то подскажет.

Параманис вынул второй конверт и положил ее перед Галиной. В отличие от Маргариты она сразу надорвала его и вытащила из него фотографию. Я сидел довольно далеко от нее, и мне не было видно лица убитого инкассатора. А потом к ней придвинулись Вера и Никанор и вообще заслонили от меня Галину. Я повернулся к Маргарите. Она сидела рядом со мной.

– Может, откроешь этот конверт? – предложил я. Она покосилась на меня, потом – на конверт.

Я уже знал ее достаточно для того, чтобы понять: она дрейфила. Не знаю уж почему. Тогда я придвинул его к себе и, аккуратно срезав верхнюю часть кусачками для ногтей, извлек два листа, набранные на компьютере. Имена, фамилии, адреса и характеристики. Все, как говорил Параманис.

– Задание понятно? – Наш куратор стоял уже у порога.

Группа поисковиков дружно кивнула. Мы с Маргаритой последовали их примеру.

Правда, менее энергично.

– Тогда до вечера. Водитель скоро придет, Галина. Он будет сопровождать вашу группу. С больницей договоренность есть. А вы, Максим, можете пользоваться такси. Потом представите мне счет, я оплачу. У меня дела, но часам к пяти я зайду сюда, и каждая из групп отчитается.

Параманис кивнул всем и вышел. Хлопнула наружная дверь. Впервые за все это время мы остались одни. Предоставленные самим себе. У меня появилось ощущение, будто из класса вышел учитель и можно прогулять урок. Но потом на глаза попал наш листок, и ощущение мгновенно пропало. Предстояла контрольная. Никогда не любил контрольных.

– Есть идеи? – поинтересовался я у Марга риты.

Она отрицательно помотала головой. Я нежно погладил ее бедро под столом и ободряюще улыбнулся. В знак протеста Багира тут же спрыгнула с моих колен, обиженно мяукнув. Но я не обратил на это никакого внимания.

– Пойдем на кухню… Выпьем кофе, покурим и обмозгуем, – бодро предложил я.

– А вдруг у нас ничего не получится?

Люблю, когда женщины в таком состоянии. Чувствуешь себя более мужественным.

– Все у нас получится. Вот увидишь, – заверил я ее.

Она послушно встала и даже взяла меня за руку. Как маленькая девочка. Мне захотелось подарить ей куклу и утешить от житейских невзгод и трудностей. Но впереди нас ждала работа.