Текст книги "Палач"

Эдуард Майнингер
Палач

Глава первая. Аттестат зрелости.

Эдгар шёл по вечерним улицам своего родного города Н. Только что он просидел в актовом зале своей школы, где учился последние четыре года, мучительные два часа. Это был выпускной вечер. Выдача аттестата зрелости. Он получил его последним. Ему было очень стыдно из-за этого, ведь в зале присутствовали его родители. Его отец всегда так гордился им. Эдгар вспомнил, как когда-то в третьем классе его отец так же был в актовом зале школы, но тогда он, его сын, сидел в президиуме на сцене, так как был отличником года в своей школе, и получил при этом красную почётную ленту с надписью «Отличник79». А теперь? Теперь он был изгоем… И хоть он и проучился в математическом классе и получил хороший аттестат всего с одной «тройкой» по русскому языку, «своим» в среде этих математических уродов он так и не стал. Что было причиной этому? Эдгар мучительно размышлял об этом. То ли то, что он не испытывал к женской половине класса ни малейших мужских чувств по причине их откровенного внешнего уродства. Ведь ни одна нормальная девушка приятной внешности не будет корпеть день и ночь над математикой, как это делали его одноклассницы. То ли то, что он не был комсомольцем и не разделял «линию партии». Факт остаётся фактом. Два года он сидел на «камчатке» – последней парте в классе – и все оценки своего аттестата зарабатывал честно, своей головой. Помочь и подсказать ему было некому. Другие, которые пришли вместе с ним из простого класса в девятый математический, списывали постоянно. Этого Эдгар понять не мог. Ведь целью и смыслом учёбы были самостоятельность и умение самому решать сложные задачи. Какой смысл иметь «отлично» по математике и не мочь решить при этом простейшего тригонометрического уравнения?

В их классе было четыре физико-математических звезды. Победители всевозможных олимпиад и тому подобного. Они все пришли к ним из английской спецшколы. Трое парней и одна девушка. Последняя была еврейского происхождения. Она была настолько умна, насколько некрасива. И всё преподавание было только для них. Они, простые ученики, были только серым фоном, на котором сияли эти «звёзды».

Впрочем от одного из них, по фамилии Баранов, Эдгар всё-таки почерпнул много полезного. Баранов просто сказал, в чём кроется секрет его успеха: в самостоятельной работе дома по вечерам.

– Я просто решаю каждый вечер по сорок задач по физике, чтобы быть в форме, – говорил Баранов в середине девятого класса на перемене Эдгару.

Наш герой не преминул этим воспользоваться и начал решать тоже каждый вечер задачи. Правда, пока по тридцать. Но по хорошим задачникам из элитных вузов Москвы. Кроме того, он проучился последний год в заочной физико-математической школе при Новосибирском госуниверситете и даже был приглашён на каникулы в зимнюю школу. При этом по окончании физматшколы при НГУ Эдгар получил по математике «отлично» а по физике «хорошо». Ему было немного грустно, что при университете его знания по математике были оценены лучше, чем его преподавателем по фамилии Хомяков.

При этом Эдгару вспомнился один случай, когда он решал задачу о касательной к эллипсу в общем виде. Он потратил на решение пять часов вечернего времени. И в конце концов добился решения, похожего на правдоподобное. Придя на следующий день на урок, он сверил своё решение с другими учениками.

– Макс, покажи решение вчерашней задачи, – спросил он у своего одноклассника, который так же как и он пришёл в маткласс из простого класса их школы.

Но тут Эдгар заметил, что Макс просто списывал задачу у «звезды» на перемене. Он заглянул через плечо Макса к нему в тетрадь и с удивлением заметил, что задача была задана не в общем, а в конкретном случае. Он подставил числовые значения в свои буквенные, и получился правильный ответ.

«Неплохо», – решил Эдгар и подумал, что есть шанс заработать «отлично» на уроке.

Прозвенел звонок и все заняли свои места. Хомяков со спортивным интересом в глазах осмотрел класс и спросил, кто решил домашнее задание. Поднялось четыре-пять рук, в их числе Эдгара и Макса, только что списавшего решение. И что же? Хомяков вызвал Макса. Тот спокойно вышел и перекатал своё списанное решение на доску. Как следствие, получил «отлично» именно Макс, а не Эдгар…

Эдгар зло сплюнул и, идя дальше, думал на этот раз о том, как Хомяков увивался весь вечер вокруг родителей их звёздной Каган, которая была вытянута на золотую медаль, хотя по физкультуре и на слабую «тройку» не тянула. Оказывается, у неё ещё и младшая сестра была, и Хомяков очень интересовался насколько она уже гениальна в математике. Но родители Каган – оба банковские служащие – как и полагается гражданам семитского происхождения, не дали нашему математику внятного ответа.

Плавно мысли Эдгара переключились на настоящего гения среди этой четвёрки. Его фамилия была Карстен. И по мнению Эдгара, он был просто гений в физике. Но как ни странно, никакой медали, даже серебряной, ему «на раздаче» не досталось. Когда-то в середине десятого класса учитель физики вызвал Карстена к доске и с таким усталым видом, словно преподаёт свой предмет последним недоумкам, произнёс:

– Покажи им, как это делается.

И Карстен начал, жонглируя мелом в руке, расписывать доску и сыпать терминами «принцип Паули», «спин» и тому подобной ерундой из ядерной физики, мало понятной простому смертному, какими были более половины учеников из класса нашего героя.

Ещё Эдгар вспомнил, как однажды на перемене Карстен перед всем классом демонстрировал с улыбкой идиота свой превосходный английский. И как при этом умилялась вся женская половина класса.

«Они все хотели тайно понести от него, не иначе» – зло подумал Эдгар и снова сплюнул.

Его мысли переключились на только что проведённые официальные увеселительные мероприятия выпускного вечера. Какая-то училка предложила идиотский конкурс по надуванию воздушного шарика: кто быстрее.

Почему-то учителя попросили поучаствовать его, Эдгара, и ещё одного ученика по фамилии Кунак – не звезду…

Эдгар набрал полные лёгкие воздуха и, всё выдув в резиновую оболочку шарика, тут же завязал его.

– Готово!

Кунак же дул и дул, пытаясь, видимо, дойти до предела прочности резиновой оболочки. В итоге он надул огромный шар.

Победу в конкурсе присудили Кунаку, хотя шарик Эдгара был надут быстрее. Почему Эдгар проиграл этот конкурс по версии учителей, он так и не мог понять: ведь ставился вопрос «кто быстрее», а не «кто больше»…

«Они просто снова хотели меня унизить», – грустно думал Эдгар.

После официальной программы наш герой пешком шёл домой потому, что так ему лучше думалось. Рассветы встречать с этими идиотами он не хотел, поскольку всё время стыдился, что ему приходилось учиться эти два года среди математических чучел.

…они сидели на спаренном уроке с классом «Б». Там была его симпатия – блондинка Ирка, которую он ещё во времена учёбы в простом восьмом классе любил тискать в раздевалке. У неё были такие шикарная грудь и фигура, что они могли бы вызвать эрекцию у трупа, не говоря о подростке в период полового созревания. К ним пришёл новый ученик по фамилии Смирнов. Так себе: некрасивый высокий подросток, в очках и обильно усеянный прыщами. Но с ним и стала ходить его зазноба Ирка, чем вызывала ненависть к нему в душе Эдгара. И на спаренном уроке Смирнов вдруг изрёк нечто потрясающе гениальное:

– Маткласс дураки!

Услышав это Эдгар в своё время только критически посмотрел на Смирнова, оставаясь незамеченным – ведь он сидел на «камчатке» – и подумал, до чего докатилась его Ирка. Ходить с такой прыщавой серостью, просто потому что больше не с кем. Зато он был высокий. Видимо, это обстоятельство было для Ирки решающим. Так её светлый образ потихоньку померк в душе Эдгара…

Пережив все основные болезненные воспоминания последних двух лет, Эдгар потихоньку просветлел духом. Ведь впереди было студенчество в городе Т. Он собирался поступать на физтех. Эту специальность посоветовал ему его отец, который сам когда-то хотел на ней учиться, но не смог. Он считал, что это было из-за его немецкого происхождения. Ведь тогда было послевоенное время и физтех был секретным. «Сомнительные немцы» на закрытый факультет не принимались… Но теперь было другое время. Вовсю катилась по стране перестройка, и Эдгар даже не переживал из-за того, что он не был комсомольцем. Втайне он даже был рад тому, что его родное отечество постепенно избавлялось от страшной красной чумы, красного ига длиной в семьдесят лет…

Вдруг он снова стал кислым. Вспомнилась Панова – его классная руководительница.

…шло комсомольское собрание класса и Каган держала речь. На вступление в комсомол кандидатов Эдгар сидел среди пары «плохишей» и разговаривал с ними о своём. Вдруг Панова заметила, что им неинтересно слушать правильные речи комсомолки Каган. С харей английской леди, а она преподавал именно английский, она произнесла:

– Мальчики, если вам не интересно, то вы можете уйти.

Конечно она ожидала, что «мальчики» смиренно будут сидеть и делать хорошую мину на правильном комсомольском собрании. Но «мальчики», коротко переглянувшись, втроём встали и вышли из класса. Панова с кислой педагогической миной только посмотрела им вслед.

В конце десятого она сказала Эдгару:

– Напиши себе характеристику для поступления в вуз, а я просто подпишу.

Так Эдгар и сделал. Хоть тут она не стала портить ему жизнь. На том спасибо…

Так, погружённый в свои мысли, он потихоньку добрался до дома. Когда он вошёл в квартиру никто ни о чём его не спрашивал. Он заметил, что родители его были расстроены и подавлены. Впрочем, как и он сам. Никогда бы Эдгар не подумал, что именно он получит свой аттестат последним…

Глава вторая. Первый курс.

1.

В восемь утра поезд медленно подошёл на перрон вокзала города Т. Эдгар приехал поступать в институт. Приехал он налегке, не везя с собой большого багажа. В его руке был только школьный кейс, с которым он ходил когда-то на уроки. В нём пара сменного белья, документы и туалетные принадлежности. Всё остальное было на нём: пиджак с выпускного вечера, винтажная рубашка – голубая с белым воротом – и галстук-селёдка из искусственной кожи, который он очень любил.

Выйдя из вагона поезда, наконец-то доползшего до перрона, Эдгар направился на троллейбусную остановку. Ехать до главного корпуса Политехнического института города Т. было недолго: четыре-пять остановок. Через полчаса он был уже на месте. Неспешным шагом он направился в приёмную комиссию, чтобы подать документы. Его приветствовал пожилой профессор:

– Здравствуйте, молодой человек. На какую специальность хотите поступать?

– На единицу, – ответил Эдгар скромно и подал профессору свой аттестат.

Профессор внимательно посмотрел поверх очков на оценки и, увидев одну тройку по русскому и четвёрки по математике и физике, сказал:

– Я бы посоветовал вам в скобочках за единицей поставить шесть.

Эдгар только про себя усмехнулся, ведь профессор не знал, что это были оценки из школы. А его диплом из физматшколы при НГУ он даже не посмотрел. Но спорить наш герой не стал и сделал, о чём его попросили.

Уладив оставшиеся формальности Эдгар направился в общежитие. У коменданта он получил бельё и ключ от своей комнаты. Общежитие произвело на нашего абитуриента большое впечатление. Это было огромное девятиэтажное здание со столовой в подвале. Войдя в свою комнату, Эдгар критически осмотрел обшарпанную с обратной стороны входную дверь. В комнате находились ещё двое абитуриентов. Он поздоровался с ними. Они познакомились. Одного звали Олег, который, как и Эдгар, поступал после школы. Второго звали Игорь и он поступал после службы в армии. С удивлением Эдгар обнаружил, что Олег очень тщательно готовился к вступительным экзаменам: на стуле против его кровати были разложены тетрадь и учебники. Ничего не сказав по этому поводу, Эдгар постелил себе постель и отправился в десятый корпус института, узнавать расписание экзаменов своего физтеха.

Экзамены должны были состояться уже через неделю с промежутком по неделе между ними. Их было три: физика, математика и сочинение по русскому языку. За последний из них Эдгар немного переживал: был риск за грамматическую сторону сочинения получить двойку и не быть принятым. Такой риск он уже испытал при выпускных экзаменах в своей школе. Его учительница Норец сказала ему тогда, что если он получит двойку за грамматику выпускного сочинения, то он останется на второй год. Остаться на второй год в матклассе из-за русского языка! Эдгар криво усмехнулся при этой мысли: он был уверен, что такого в истории его школы ещё не было.

Записав расписание экзаменов в свою записную книжку, Эдгар пошёл знакомиться с городом Т. Для начала он осмотрел достопримечательности, которые находились возле десятого корпуса его института. Поблизости через дорогу был парк с огромной скульптурой из двух бронзовых фигур и горящим в основании вечным огнём. Эдгар перешёл дорогу и подошёл к памятнику воинам, павшим в войне. Он чувствовал себя клопом в сравнении с величием этого мемориала. Обойдя вокруг бронзовый комплекс, он заметил, что за ним был обрыв, круто уходящий к реке, извивавшейся в долине. Вид был панорамный и, надо признать, довольно впечатляющий. Эдгар застыл на месте и направил свой отсутствующий взгляд вдаль. Странно, но никаких великих мыслей у него в голове не возникло, как про это он читал у классиков.

Эдгар, немного расстроившись из-за этого, повернулся и побрёл вниз от обрыва по проспекту Ленина, мимо десятого корпуса. Так, бесцельно идя по проспекту, он только рассматривал окружающие его здания; мимо с воем проезжали троллейбусы и шуршали легковые автомобили. В городе Т. было очень много зданий с колоннами и тому подобной стариной. Оно и понятно, ведь город было основан ещё в царские времена. Незаметно Эдгар почувствовал сосущий голод, какой бывает только в молодости, и побрёл назад к своему общежитию, тестировать столовую в подвале: вкусно ли там кормят.

Обедом он остался доволен. После трапезы Эдгар решил немного поспать, да и сожителей по комнате не мешало узнать получше. Выспавшись, Эдгар познакомился поближе со своими сожителями по комнате. Олег, как выяснилось, был с Барнаула, а Игорь не сказал откуда он, но зато дал понять, что он уже учился на физтехе, потом был отчислен и теперь поступал заново.

Так прошла неделя. Эдгар нисколько не готовился к вступительным экзаменам, поскольку знал, что сдаст их «одной левой». Олег же – напротив, старался и каждый день проводил за учебниками. Эдгар нашёл себе другое занятие. На этаже у одного из студентов был скейтборд, и наш герой стал учиться на нём кататься. Сделал он это быстро, буквально за день. И ему бы быстро наскучило это занятие, если бы не одно обстоятельство: на скейтборде хотели кататься и студентки, и часто просили научить их тех, кто это уже умел делать. Так можно быстро знакомиться с девушками, решил Эдгар и не отказывался помочь учиться кататься, если об этом просили его.

Так всё своё время он проводил, уча кататься одну третьекурсницу очень интеллигентного вида. Видимо, это очки придавали ей такой вид. Но Эдгару она нравилась, хотя, как и все, он был немного снобом и понимал, что заниматься уроками скейта надо с ровесницами. Но увы, физтех был мужским факультетом и поступали на него только парни.

Между тем, настало время первого экзамена. Это была физика. Он должен был состояться в десятом корпусе, где находились все кафедры физико-технического факультета. К девяти Эдгар пришёл в нужную аудиторию и занял понравившееся ему место где-то в середине. Пока преподаватель раздавал задания, наш герой с любопытством разглядывал стены помещения, в котором ему предстояло учиться. Они были выкрашены в синий цвет. Парты были старыми и видавшими виды, хотя похабных надписей, как в общественном транспорте, на них не было.

Получив своё задание и услышав, что можно приступать, Эдгар спокойно взялся за задачи. Для него, готовившегося по задачникам Новосибирского университета и Московского физтеха, они не представляли труда. Спокойно и не торопясь, без малейшей тени волнения, Эдгар в числе первых решил все десять заданий и сдал свою работу. Выйдя из корпуса на свежий воздух, он достал пачку «Астры» и закурил. Затянувшись и с наслаждением выпустив дым, он подумал, что теперь можно не таиться от родителей, от которых он скрывал свою вредную привычку. Теперь он будет свободен и может делать всё, что хочет. Нотации отца и бесконечные поездки на проклятую дачу наконец-то закончились.

Эдгар подумал, докурив, что судя по уровню вступительных заданий, учёба в институте особого труда не составит.

Так потихоньку прошли все три недели абитура. Наш герой хорошо питался в столовой общежития, сдавал экзамены и занимался со студентками скейтом. Вступительные экзамены он сдал прекрасно: по физике – «отлично», по математике тоже – «отлично» и только по русскому языку – «три» за сочинение. Он понимал, что его вероятно вытянули на тройку, ведь первые два экзамена были сданы прекрасно. От Игоря он слышал, что проходной балл на физтех был «двенадцать». Поэтому, когда Эдгар прочитал в деканате списки зачисленных на первый курс, он даже не вздохнул с облегчением, увидев среди зачисленных свою фамилию…

Так наш герой стал студентом Политехнического института города Т.

2.

Занятия в институте начались осенью, первого сентября. Наш герой прибыл за два дня до занятий в город Т. Ему не терпелось начать чувствовать себя настоящим студентом. Он получил комнату за номером 529 на пятом этаже здания. У здания общежития был, по мнению Эдгара, только один существенный недостаток, а именно: постоянно не работали лифты. Видимо, руководство полагало, что студенты – парни молодые и крепкие, и побегать на верхние этажи смогут. А что было делать тем, кто жил на девятом? Видимо, просто быть выносливее…

Войдя в свою комнату он увидел, что там уже находился один студент. Они познакомились. Его звали Рома и он имел какое-то женственное лицо. Когда Эдгар вошёл, то Роман читал книгу, лёжа на своей кровати. Это нашему студенту понравилось, ведь он и сам был не равнодушен к литературе. Эдгар читал в школьные годы очень много и читал запоем. В ход шло всё: от русской классики, что была у родителей в домашней библиотеке, до научно популярной литературы по физике и физике космоса, которую он воровал в магазине «Техническая книга» города Н. Нельзя сказать, что наш герой имел криминальные наклонности. Вовсе нет. Просто тяга к знаниям была столь же велика, сколь и скуден его кошелёк. Ведь он учился в школе, а на так называемые карманные расходы его отец никогда не давал ему денег. Он считал это излишним.

Расстелив своё постельное бельё, Эдгар с неудовольствием заметил, что в комнате было четыре кровати, а не три, как на абитуре. Это значило, что к ним подселят ещё как минимум двоих.

«Интересно, кто это будет?» – подумал наш герой.

Разочарование не заставило себя долго ждать. Примерно через час в комнату вошли ещё двое. Один был русский парень, а второй – азербайджанец. От последнего обстоятельства Эдгара немного передёрнуло. Ведь он никогда не сталкивался с кавказцами, а только видел их на рынке своего города Н. Надо сказать, что симпатии они у него не вызывали. Тем не менее, он взял себя в руки и они познакомились. Русского звали Павел, а азербайджанца – Гуссейн. Оба были из Фрунзе. Сочтя все формальности в своей комнате улаженными, Эдгар направился знакомиться с соседями, а заодно и найти кого-нибудь со своей группы.

Постучавшись в соседнюю дверь за номером 530, Эдгар терпеливо ждал, пока ему откроют. Минут через пять в проёме двери показался кудрявый темноволосый парень.

– Привет, я ваш сосед. Есть кто-нибудь с группы 0171? – спросил Эдгар.

– Я с этой группы, – ответил парень, – меня зовут Олег.

После того, как Эдгар познакомился с остальными обитателями комнаты, среди которых больше не было его одногруппников, он разговорился с Олегом. Выяснилось, что он уже пытался поступить на московский физтех этим летом, но не прошёл по конкурсу. Хотя надо признать, что планы Олега были довольно амбициозны: факультет космонавтики – ни больше, ни меньше. Эдгар решил для себя контачить с соседями плотнее: Олег показался ему интересным, остальные – не особо.

Наш герой сходил в главный корпус и записал расписание занятий. Уже на следующий день предстояло идти на первую лекцию. Она называлась «Введение в специальность» и должна была пройти в десятом корпусе. После Эдгар счёл всё необходимое сделанным и отправился шататься по городу Т.

Утром следующего дня он пешком отправился на свою первую лекцию. Повсюду были толпы молодёжи. Их лица сияли счастьем и излучали жизнерадостность. Конечно, для них зачисление в институт было счастьем, понимал Эдгар, чего не мог сказать о себе. Своё зачисление он воспринимал как нечто само собой разумеющееся, ведь он был так прекрасно подготовлен.

Аудитория на первой лекции была полна народа. Эдгар занял свободное место и осмотрелся. Как он и ожидал, девушек на потоке было мало, примерно с десяток, остальные всё – парни.

«И опять я в мужском коллективе», – уныло подумал молодой человек и печально вздохнул: шансов на знакомство с кем-нибудь не было. Те девушки, что учились на его потоке, не были в его вкусе.

Но вот вошёл преподаватель и занятия начались…