Текст книги "Палач"

9.

Эдгар знал, как продолжить свою «зачистку» комнаты. Денис был и так ленив, и Эдгар знал, что после первой же сессии он вылетит из института пробкой. Всё время вместо того, чтобы посещать лекции, Денис просто спал, а вечером сидел на седьмом этаже в комнате своих земляков, которые учились на другой специальности. Сис же был более серьёзной проблемой: он ходил на занятия и в общем-то добросовестно учился. Но был момент и в его жизни, над которым, по мнению Эдгара, стоило поработать: а именно то, что Сис не чувствовал себя физиком, а тяготел к изучению экономики.

– Понимаешь, я чувствую что это не моё, – говорил он Эдгару в минуты откровений и тёплых бесед.

Эдгар в такие моменты надевал на себя маску понимания и заботы; он не мог забыть, что Сис одобрил за его спиной его унижения от шевчуганов. Цель Эдгара была только одна: расправиться с последним из красноярцев, зачистить от них комнату за номером 514…

– Так значит тебе и надо просто бросить этот институт и учиться на экономиста, – заронил зерно сомнения в душу Сиса Эдгар и начал ждать, что из этого выйдет.

Между тем в конце ноября произошло радостное для всех студентов событие. Указом министерства обороны они освобождались от несения службы в воинских частях. Эдгар не мог поверить своему счастью. Ведь теперь можно было не бояться армейских унижений. От Олега вскоре он получил гневное письмо, где тот обещал, что после службы они будут всех «строить» когда демобилизуются. Но эти письма Эдгар воспринимал с усмешкой: он понимал недовольство тех, кого уже призвали. Но отчаяние Олега было напрасным. Вслед за первым указом министерства обороны вышел и второй, где говорилось, что студенты, ранее призванные в ряды вооружённых сил, будут освобождены от дальнейшего прохождения службы. Этот указ взволновал Эдгара. Ведь вскоре вернётся Олег, а комната ещё не готова.

По поводу Дениса Эдгар не волновался. Его можно было считать практически отчисленным после зимней сессии. А вот Сис ещё колебался: стать ему экономистом или нет. Над этим наш герой продолжал работать.

– Сам посуди. Если ты не испытываешь тяги к физике, то зачем себя мучить? Я просто чувствую, что ты прирождённый экономист, – говорил Эдгар Сису в свободные минуты. Он чувствовал, что надо торопиться.

– Ты серьёзно так считаешь? – спрашивал Сис неуверенно.

– Конечно, – Эдгар старался быть как можно более убедительным.

После таких разговоров его сосед по комнате ходил весь погруженный в свои раздумья, пока в один прекрасный вечер не выдал Эдгару:

– Всё решено. Зимой я отчисляюсь, забираю документы и буду поступать в Красноярске на экономический.

– Конечно, правильно. День рождения у тебя осенью и в армию тебя никто по весне следующего года не заберёт. Ты можешь быть спокоен, – поддакивал ему Эдгар.

Он знал, что его слова действуют на соседа успокаивающе. Но раньше времени наш герой радоваться не спешил: ему нужно было, чтобы Сис фактически забрал документы. А пока, думал Эдгар, пусть он явно завалит сессию.

– Я бы на твоём месте даже сессию не стал бы сдавать, а просто сразу бы готовился к вступительным экзаменам в Красноярский университет.

Сис подумал, что в словах Эдгара есть здравый смысл, и послушался совета. Что ж, дело почти в шляпе, ликовал втайне Эдгар…

Так скучно прошёл конец ноября и декабрь. Война с шевчуганами и их девками была позади. Эдгар порвал с ними всяческие контакты. Он только втайне злорадствовал над Рафом: сессия была уже на носу и он предвидел, что у его врага будут серьёзные проблемы с первыми экзаменами.

«Это тебе не меня, тварь, пьяного избивать» – зло думал Эдгар и уже краем сознания предчувствовал отчисление знойного кавказца. Сам же он решил внутренне настраиваться на учёбу. Первые полгода повтора прошли и со второго семестра ему предстояло «впрягаться».

10.

Начались первые экзамены осеннего семестра. Эдгар направился в деканат. Там он начал изучать списки недопущенных и с удовлетворением обнаружил там фамилии Сиса и Дениса.

«Что ж, порядок», – весело подумал он и направился побродить по городу, что он так редко делал.

После продолжительной прогулки настроение его намного улучшилось. Он успокоился и решил, что сегодня он раскроет Сису свои замыслы. Ему не терпелось унизить предателя.

Вечером, когда Сис как всегда сидел дома, а Денис пропадал на седьмом этаже, Эдгар подсел к соседу и душевно спросил его:

– Ну что, как настроение перед первой сессией?

– Я решил забрать документы и учиться дома, – миролюбиво ответил ему студент.

– Ты думал это правда, что я говорил тебе, что ты талантливый экономист? – спросил Эдгар прямо.

Сис молчал. – Я так говорил, чтобы ты забрал свои документы и поскорее свалил отсюда. Потому что вскоре вернётся мой друг из армии и ему нужно где-то жить.

Сис вдруг помрачнел. Он выглядел опечаленным.

– Я думал, ты правда веришь в мои силы, – сказал он сдавленным голосом.

– Нет, я просто хотел от вас всех избавиться, – жёстко сказал Эдгар и решил не говорить, что его ложь была своего рода местью за предательство Сиса, когда последний злорадствовал над тем, что Эдгар был когда-то избит.

Расстроенный Сис вышел и сел на корточки у дверей комнаты. Нервно трясущимися пальцами он достал дешёвенькую сигарету без фильтра и, стараясь унять дрожь в пальцах, закурил. Эдгар вышел вслед за ним. Он видел, что Сис нервничает, и это доставляло ему почти бесовское наслаждение.

«Так-то, тварь» – зло подумал он ещё раз и, глянув на этого низкорослого прыщавого «мальчика», пошёл, легко насвистывая, заглянуть к кому-нибудь «на огонёк», благо в его девятиэтажной общаге таких возможностей была масса.

Немного послонявшись по общаге и взяв себя в руки, он решил, что на Новый год и последующие каникулы он уедет домой к родителям в город Н. Все дела в институте были завершены. Проклятый зачёт по физподготовке тоже погашен. За полгода нерегулярных занятий в атлетическом зале он не прибавил в весе и не нарастил никаких особых мышц.

«С нового года надо взяться за штангу серьёзнее», – решил про себя Эдгар.

Через несколько дней он купил в кассе билет на поезд: у студентов была в разгаре сессия и билеты ещё были в свободной продаже. Уже на следующий день, взяв с собой всё необходимое, он сидел в плацкартном вагоне поезда и равнодушно смотрел на старинный, ещё царских времён, вокзал города Т. Наконец вокзальные часы показали время отправления и поезд, издав протяжный сигнал, стал набирать ход…

11.

Новый год и все зимние каникулы Эдгара прошли обычно и немного скучно. Вся семья тихо посидела за праздничным столом, а потом все разошлись. Большего, впрочем, Эдгар и не ждал. Ведь в общаге ему было просто не с кем справлять Новый год. Шевченковские были врагами и красноярцы вот-вот и вовсе должны были разъехаться. Эдгар надеялся, что ближе к весне уже вернётся Олег из армии и жизнь пойдёт как и прежде. Каникулы прошли довольно быстро и уже снова пора было собираться в город Т. на учёбу.

Эдгар вернулся в институт в конце января. Теперь и ему предстояло снова ходить на занятия. К своей радости он обнаружил, что его комната была пуста и красноярцы разъехались по домам. Его соседями сбоку были те, кто начинал с ним учиться в первый раз. Среди них же жил теперь и Семенец. После того, как Эдгар был избит компанией Рафа, он сблизился с Семенцом и это уже походило на дружбу. Нашему герою стал вдруг нравиться циничный юмор его бывшего врага и ему казалось, что Семенец – интересный собеседник. Также в соседней комнате жил парень по фамилии Пахниц, который с первого курса занимался тяжёлой атлетикой и с которым Эдгар сблизился на почве своих занятий по культуризму. Эдгар страдал от того, что он занимался уже полгода, а желаемых мышц на его теле так и не было. Пахниц успокоил его, заверив, что не всё так быстро делается и дал пачку фотографий 10 на 15. Это была перефотографированная книга с атлетическими упражнениями.

– Тебе надо составить из них комплекс и употреблять больше белка, – сказал штангист.

– Где же я возьму этот белок? – спросил его Эдгар.

– Покупай смеси для детского питания. Там его большое процентное содержание. Разводи их на молоке и пей. А ещё есть отличный журнал под названием «Спортивная жизнь России». Там много всяких советов. Почитай. Советую, – сказал Пахниц.

Эдгар внял его советам. Семестр уже начался и наш герой, как и все, ходил на занятия. Конечно, былого пыла к учёбе у него уже не было. Теперь его вниманием завладела тема наращивания мышц. После занятий он сидел в Научно-технической библиотеке института и перечитывал журналы, которые посоветовал ему Пахниц. Он делал выписки из них в особую тетрадь. Так он узнал о методе «ударных нагрузок» и вообще почерпнул для себя довольно много полезного, что касалось упражнений с отягощениями. Недолго думая он составил комплексы и начал применять новые знания на практике.

После занятий он с нетерпением каждый день шёл в спорткомплекс и занимался по своим методикам. Приходил он в общагу только в одиннадцать вечера после пятичасовых занятий. В его ногах мышцы чувствовались налитыми свинцовой тяжестью и от этого ощущения наш герой просто дурел. Придя домой, он разводил детскую питательную смесь в пивной кружке, украденной для этого из бара, и выпивал поливитамины. О том, что они необходимы, он узнал из журнала.

Так шли его дни. Он жил один в комнате. По договорённости со старостой этажа к нему никого не подселяли. Эдгар объяснил старосте, что вскоре из армии придёт его друг Олег и будет жить у него в комнате. Староста не возражал. Он знал, что по весне призванные в прошлом году студенты должны были вернуться. В своих письмах к Олегу Эдгар писал, что его уже ждёт комната и беспокоиться о том, с кем он будет жить после службы, ему не стоило. Олег был доволен и с нетерпением ждал «дембеля».

12.

В первых числах марта Олег наконец-то демобилизовался. Как выяснилось, его служба была ему на руку. Ведь он теперь считался отслужившим и, даже если бы его отчислили и он потерял статус студента, его бы больше никто в армию не призвал бы. Так что вместо двух лет Олег отбыл в армии всего один год, половину из которого составляла учебка, а вторую половину своего срока он прослужил уже сержантом.

Олег объявился в общаге. Его приветствовал Эдгар и сообщил, что об его комнате он уже позаботился. Пришли соседи Семенец и Пахниц послушать, что в свой первый день станет рассказывать Олег. Но ничего особого он не говорил и был немногословен. Было видно, что в армии он повзрослел и ему надо было немного адаптироваться к жизни на «гражданке». До армии Олег, по наблюдениям Эдгара, был более болтливым. Но кое-что всё же прояснил вчерашний солдат:

– Баб у меня пока что ещё не было. Займёмся.

При этих словах Олега Пахниц сочувственным взглядом посмотрел в пол. Эдгару же стало удивительно, как Олег вот так запросто сообщает о себе такие детали, которые, по мнению нашего героя, лучше бы было держать при себе.

Пока же на повестке дня стояли другие, более актуальные задачи. Главным был ремонт, который предстояло сделать в их комнате. Эдгар хотел видеть на стенах обои вместо проклятой белой извести, как в больнице. И уже в ближайшие дни студенты занялись ремонтом, благо Эдгар заблаговременно запасся всем необходимым. Подъём нашего героя был так велик, что он решил сделать ремонт за один день. Объём работ был небольшим: надо было поклеить обои и покрасить пол. Бодро, с утра выходного дня, два друга Эдгар и Олег взялись за работу. Они делали всё в быстром темпе и уже к вечеру комната была готова. Свежеокрашенным полам надо было дать просохнуть: в комнате стоял невыносимый запах краски. О том, где заночевать, Эдгар по старой дружбе обратился к своим бывшим друзьям-шевчуганам. Костя Гурин не скрывал своего восхищения:

– Вот так надо работать! – говорил он Промокашке.

Олег и Эдгар заночевали на полу в чужой комнате на своих матрацах. Наутро они пошли любоваться своим ремонтом. Открыв дверь ключом, Эдгар только присвистнул: обои за ночь отошли от стен и теперь валялись на свежеокрашенном высохшем полу. От досады его охватила злоба. Теперь всё предстояло переделывать. Но посовещавшись с Олегом, они пришли к выводу, что пол перекрашивать не надо – и так сойдёт, благо он действительно был в порядке. А обои отстали от того, что форточка окна была ночью открыта. Стремясь поразить всех, как они быстро всё делают, они не учли, что ремонт надо было проводить в два этапа и сначала дать обоям просохнуть, а уже потом красить пол. Но ничего, уже через день новые обои были снова поклеены, правда, цвет первых нравился Эдгару больше, ведь он специально привёз их из родительского дома.

Теперь всё было готово к тому, чтобы начать «охоту на баб». Эдгар ведь тоже всё ещё был девственником, но так открыто говорить об этом как Олег он просто стыдился. По собственным наблюдениям Эдгара, в отношениях с женщинами ему не хватало какой-то собственной инициативы. И он надеялся, что таким «локомотивом инициативы» станет Олег. Олег будет знакомиться, а он, Эдгар, делать всё остальное…

Глава четвёртая. Женщины.

1.

Первый месяц Эдгар и Олег прожили в комнате вдвоём. Но в душе Эдгара всё же роился чёртик беспокойства, что так долго продолжаться не может. И он оказался прав: вскоре к ним подселили ещё одного студента, демобилизовавшегося из рядов вооружённых сил, по фамилии Долгополов. Староста этажа не скрывал своего недовольства:

– Ни х… себе. Первокурсники, а живут как дипломники!

Так у них появился третий. Нельзя сказать, чтобы он понравился Эдгару. Володя, а именно так его звали, был простоват и манеры его, были в общем-то полуколхозными. Это выражалось во всём: в его говоре, в его повадках и даже в его внешности. Но условия «социалистического общежития» предполагали определённую терпимость и Эдгар смирился: у него уже не было сил снова кого-то выживать, да и он понимал, что вдвоём, как московские студенты, им с Олегом всё равно не жить. Олегу было тоже всё равно. Долгополов вполне его устраивал.

Так потекла их совместная жизнь. Олег и Володя были на потоке Эдгара: ведь все те, кто отслужил, потеряли один год; более того, Долгополов был старше их на год, следовательно он успел «отмотать» в армии полные два года. Но по этому поводу он не унывал и воспринимал это как должное. Смущало Эдгара совсем другое: Володя оказался весьма «похотливым кроликом» и почти каждую субботу приводил с дискотеки баб. Причём делал он это тайно: он приходил поздно ночью в надежде, что его сожители давно спят. Но его занятия любовью постоянно будили Эдгара, ведь их кровати стояли близко. На утро приходилось мириться с тем, что в комнате очередная девица. Поначалу Эдгар комплексовал: ведь он спал в трусах и ходить перед незнакомыми девицами в своём нижнем белье ему не было особо приятно. Но потихоньку он подавил в себе стыд и, наплевав на все условности, перестал стесняться.

Как-то к Володе пришли две его одноклассницы из медицинского института города Т. Они посидели-поговорили. Эдгар с ними тоже познакомился. Одна девушка была русской внешности по имени Наташа, а по прозвищу «Пшеница», которое было, видимо, производным от её фамилии. По крайней мере так решил Эдгар. Вторая оказалась несколько невзрачной, поэтому Эдгар даже не запомнил её имени. Вечер знакомства прошёл тихо и уныло. Ничего особого сказано не было. Так, просто встреча одноклассников. Они попили традиционный чай и после этого тихо разошлись: было уже поздно.

Эдгар после учёбы постоянно пропадал в спортзале и занимался штангой. Его методики, почерпнутые им из разговоров с Пахницем и чтения журнала «Спортивная жизнь России», начали приносить свои плоды. Его вес стал расти стремительными темпами. Доходило даже до пятисот грамм в день. И вскоре наш тощий в прошлом герой набрал десять килограммов чистой мускульной массы и превратился в юношу с атлетическими формами. Эдгар был несказанно рад этому. В нём начала развиваться даже какая-то самовлюблённость, что свойственно многим культуристам. Оно и понятно: ведь столь желанные мышцы доставались тяжеленым трудом. В этот период Эдгар приседал со штангой весом в 150 килограмм и делал становую тягу со штангой в 200 килограмм. И только жим лёжа никак не давался ему и больше 60 кг он поднять не мог. Но это его не смущало: благодаря другим упражнениям на грудные мышцы его грудь приняла правильную атлетическую форму и наш герой был доволен.

Всё шло по плану. Так из тщедушного подростка с «воробьиной грудью» он превратился в атлетически сложенного молодого человека. Даже свою причёску он изменил и стал носить волосы как у главного героя фильма «Рэмбо». Ему так нравилось своё отдалённое сходство фигурой с Сильвестром Сталлоне, что он и свой внешний вид изменил под его стиль. Но теперь для него стала понятной одна простая вещь: мышцы желаемого объёма будет не так-то просто вырастить. С другой стороны ему нравилось чувство, возникающее в его теле после тренировок, это ощущение собственной мощи. Может быть это было следствием приёма белка и поливитаминов, которые тот потреблял в огромных объёмах? А может это было пьянящее ощущение молодости? А может и то, и другое сразу? Этого Эдгар не знал и предпочитал не копаться в себе по этому поводу.

Так потихоньку шло время и вот на носу был уже снова Новый год. На этот раз это был Год Белой лошади. Эдгар решил домой не ехать, а остаться на праздники в общаге. Ему не хотелось снова сидеть в кругу семьи, а хотелось разнузданного веселья. И только студенческий городок города Т. мог дать ему эту возможность.

2.

Веселье стояло в разгаре. Все отмечали Новый год. Причём не по текущему времени, а по всем часовым поясам откуда приехали студенты: тут был и Новый год по-казахски, и по-читински, и по дальневосточному времени. От обилия тостов многие быстро пьянели, да и молодость делала своё дело. Эдгар уже тоже порядком набрался и решил, что пора и на улицу: «поздравлять девчонок». В этот раз он твёрдо решил «стать мужчиной» и навсегда покончить со своей девственностью. А шансов во время всеобщего веселья было много. Один он вышел на улицу и двинулся в направлении общежитий медицинского института. Навстречу шла пара нетрезвых девушек: это было слышно по их возбуждённому разговору.

– С Новым годом, девчонки! – крикнул пьяный Эдгар и разбежавшись схватил одну из них в свои руки и, крепко притянув к себе, впился своим ртом в её губы. Та не сопротивлялась.

Когда он отпустил её ему вдруг пришла мысль поздравить Пшеницу, благо она жила как раз в ближайшей к нему общаге. Насколько был информирован Эдгар, это было общежитие фармацевтического факультета.

Бодрым шагом он поднялся в её комнату и постучал. Но дверь не была закрыта и от его стука отворилась сама. В комнате была компания порядком навеселе. Эдгар увидел среди них Наташу Пшеницу и подсел к ней. Они выпили за приход нового гостя, сделали пару снимком на память и Эдгар решил, что пора приступать к действиям.

– Пойдём к нам. Посидим, – сказал он Пшенице на ухо.

– Ну пойдём. Только у меня нога побаливает, – ответила она ему устало.

– Ничего, я помогу тебе, – Эдгар ликовал: похоже дело пошло на лад и он наконец-то познает женщину.

Наташа накинула своё пальто и они вышли вместе из жёлтого здания общежития, построенного ещё в сталинские времена. По крайней мере так показалось Эдгару. Его спутница слегка прихрамывала и Эдгар вдруг подумал, что может зря он всё это затеял. Но желание секса пересилило в нём всё и он выкинул из головы все сомнения.

Через несколько минут они были уже на месте. Эдгар отворил комнату и с удовольствием обнаружил, что там никого не было. Он провёл Наташу и помог ей раздеться. Когда она сняла с себя пальто Эдгар включил красный свет, сделанный специально для подобных моментов, и облапил Пшеницу. Та не сопротивлялась. Она была уже опытной старшекурсницей и знала что от неё хотят. Эдгар быстро раздел её и разделся сам. Улёгшись на кровать, он притянул её к себе и принялся целовать взасос. Но, наконец, пора было приступать к решительным действиям и тут молодого человека подстерегала неудача: эрекция была крайне слабой. То ли от большого количества выпитого, то ли от перевозбуждения. Но Эдгар взял себя в руки и решил корчить из себя бывалого. Он развалился на кровати и лениво сказал:

– Выпил, наверное, много. Давай поднимай.

Наташа, не говоря ни слова, стала возбуждать Эдгара французским способом. И тут наш молодой человек уже не сдержался и отбросил всякий самоконтроль. От Наташиных действий в нём вдруг помимо эрекции наступила такая эйфория, что он стал смеяться, совсем как маленький ребёнок: задорно и радостно. Он хотел, чтобы Наташа делала это вечно. Но она видя, что её действия возымели должный результат, вдруг села на него и принялась ёрзать на нём, как в американских порнофильмах. Так прошло несколько минут. Эдгару надоело пассивно лежать и он попросил Пшеницу встать и сесть в кресло. Она выполнила его просьбу, все также не говоря ни слова.

Эдгар раздвинул её ноги и принялся ласкать своим языком её там. В эту ночь он хотел достичь пика разврата и поэтому делал всё, что только приходило ему в голову. Всё, о чём он думал, когда только мечтал о своей первой женщине. Всё, что не противоречило его внутренним нравственным устоям…

Наконец они оба устали. Не спеша, оба молчаливо оделись и уселись за маленький столик в кресла, которые они с Олегом когда-то выкрали из местного «Универбыта». Лицо Наташи было спокойным и сияющим свежестью. Она ничего не говорила, а только смотрела с восхищением на Эдгара. Молодой человек заметил это, и его сковало лёгкое стеснение. Так прошло некоторое время. Он решил как-то разрядить обстановку.

– Давай чай пить, – предложил он первое, что пришло ему в голову.

Пшеница кивнула в знак согласия.

Эдгар заварил свежий чай и они не спеша принялись за чаепитие. Эдгар ничего не говорил. Он не хотел обещать ей ничего. Кроме того, по его мнению, это было глупо что-то обещать после первого интима.

Вдруг их идиллию нарушил стук в дверь. Потом за дверью послышались крики:

– Открывайте, меня ис…ли! – это был Долгополов. Эдгар узнал его голос. Поморщившись он встал и открыл дверь. – Меня избили на МС! Собирай толпу! – возбуждённо говорил Володя.

Но впрягаться за него в планы Эдгара не входило. Вместо этого он решил проводить Наташу до её общежития; ему не хотелось, чтобы Долгополов начал её о чём-то спрашивать и ставить в неловкое положение.

Одевшись сам, Эдгар помог одеться и своей первой в жизни женщине. Они тихо вышли и побрели в сторону общаги фармацевтов. Под ногами скрипел свежевыпавший снег и ни Эдгару, ни Наташе не хотелось что-то говорить в эту чудесную новогоднюю ночь…