Текст книги "Последний бой Звездного Ангела"

Глава 12. Милена

Они выскочили из-за угла маленькой улочки на главную площадь и остолбенели. То, что опустошение и разруха проникло в самое сердце города – храма, задело их за живое. Пораженные увиденным, они остолбенели. Только варвары были способны на такие бесчинства. Мостовая, покрывавшая раньше площадь, осталась жалкими островками среди разросшейся буйной растительности. Отдельные группы рабочих, кайлом выковыривали остатки былой каменной тверди. Булыжник грузился на повозки и увозился прочь. Фонтан, бывший главной жемчужиной площади, перестал существовать. В озерце, окруженном руинами, резвились жирные беспардонные свиньи, загадившие всё в округе. Тяжелый смрад и рой больших черных мух превратили это место в выгребную яму. Дом, стоявший за фонтаном, выглядел заброшенным, пустые окна-глазницы, заколоченные досками, глядели безумным взглядом на окружающий хаос и возможно молили о быстрой кончине. Облезший фасад и полуразрушенные ступени, вели к главному входу, закрытой библиотеки.

– Не, ну ты видел, – не смог сдержать возмущение седоусый ветеран, – кто-то должен отвечать за это и он ответит за это. Старк еще что-то пробурчал под нос и в сердцах махнул рукой.

– Ладно, мы еще посмотрим, – не отвечая на вопрос, разговаривая с собой, прогрохотал Аскольд.

– Поехали, нам нужно отдохнуть и хорошенько все обдумать, – сказал Старк, поворачивая коня туда, где раньше находилась харчевня. Вдали показалось знакомое строение.

– Хоть что-то хорошо, – заметил Аскольд и еще быстрее припустил коня.

Белое двухэтажное здание выглядело полинявшим и потерявшим былой блеск, но само строение, к счастью, находилось в порядке и, судя по столам с жующими людьми, продолжало кормить страждущих. Все те же навесы, полинявшие за эти годы и покрылись крупными прорехами и громко хлопали на ветру. Величественный платан, стоявший посередине былого великолепия, засох. Огромный сухой труп голыми ветвями тянулся в небо, словно моля небеса о сокрушительной молнии, которая спалила бы его дотла и избавила от участия в этом мракобесии. Небо, голубое до синевы, оставалось хладнокровным к чужим мольбам.

Товарищи спешились и привязали коней. Поймав вопросительный взгляд мальчишки, крутившегося рядом, Аскольд утвердительно кивнул. Мальчонка кинулся к усталым скакунам с охапкой свежего сена. Кони будут накормлены, осталось позаботиться о себе. Они заняли тот же столик, что и в прошлый раз. Видимо, это возвращало их в те времена, когда жизнь в городе казалась веселой сказкой. Вернуться в прошлое было не возможно, унылые и хмурые лица соседей по столу возвращали в мрачную действительность. Молодая женщина с удивительно красивым лицом, но с темными кругами под глазами и в черном платке, подошла к столику, остановилась, молча ожидая заказа. Аскольду усталое лицо женщины показалось смутно знакомым, но сказывалась усталость, и он решил пока не ступать в разговоры с малознакомыми людьми.

Грустная хозяйка озвучила скудное меню. От прошлого изобилия не осталось и следа. Остатки былой роскоши были выставлены на стол незамедлительно. Друзья заказали лучшее и естественно много. Несмотря на то, что еды было много, изобилием и не пахло. Еды было просто МНОГО. Однообразной и скучной, о прежних разносолах здесь позабыли.

Вяло ковыряясь вилкой в унылых харчах, каждый погрузился в собственные мысли. Старк вспоминал домочадцев, оставленных много лет назад, глаза довольно щурились, ощетинившись куриной лапкой морщин. В этот момент он напоминал благодушного деда, трепетно ожидающего встречи с долгожданными внуками. За годы дети успели обзавестись собственными семьями и нарожать много внуков. Многих из них он ни разу не видел. Аскольда мысли вели в другом направлении. Заслуженная казнь наглого работяги, произошедшая на этом месте много лет назад, волновала его меньше всего. Мимолетная связь, произошедшая волшебной ночью, крепко засела в мужественной, но такой романтичной голове. Вспоминая произошедшее, до малейших деталей, он чувствовал, как щемит сердце, тоскующее по прекрасной ночной гостье.

Насытившись, Аскольд откинулся на спинку скамьи, крутил головой с интересом наблюдая за клиентами заведения. Постояльцы сильно изменились. Здесь уже не было семейных пар и не слышно детского смеха или рёва обиженных малышей, пропали в неизвестность обеспеченные горожане, приходившие обсудить дела в кругу друзей и единомышленников. Их место заняли хмурые лица трудяг, сидевших рядами за общим столом и молча хлебавшим баланду под зорким надзором надсмотрщика, точной копии того, которого убили совсем недавно в парке.

За соседними столиками сидели вооруженные люди, одетые в коричневые балахоны до пят из грубой шерсти с опущенными на спину капюшонами. Их вид подозрительно напоминал одеяние ночных разбойников, осмелившихся напасть на них этой ночью. «По видимости, одна банда» – пульсировала мысль в голове. «Разбойники» нагло зыркали по сторонам и громко стукались бокалами. Дешевое вино разбрызгиваясь, заливало стол. Одинокие горожане, робко жались к столам, боясь перекреститься взглядом с бородатыми гуляками. Поев и быстро расплатившись, они спешно покидали трактир не оглядываясь.

Боковым зрением Аскольд заметил черноглазого узкоплечего мужичонку в балахоне, волочащемуся за ним по самой земле; он что-то шепнул мордатому предводителю, и кивнул в их сторону. Бугай внимательно выслушал, нахмурил брови и громким свистом подозвал помощника. Не спуская глаз, он что-то ему нашептывал, тот кивал головой, не меняясь в лице. Выслушав главаря, он подбежал к коню, вскочил верхом и, подняв облако пыли, рванул с места. Не поворачивая головы, Аскольд сузив глаза наблюдал за этими перемещениями. Не особо нравилось то, что они привлекают лишнее внимание.

– Как ты думаешь, куда он? – не поднимая лица от тарелки, с полным ртом, спросил Старк.

Аскольд вздрогнул и с каким-то суеверным ужасом взглянул на друга. Способность Старка видеть спиной пугала. Он не мог видеть всего этого. Война не дала возможность Аскольду продолжить обучение у посвященных волхвов. Видимому, он многое пропустил. Он принял невозмутимый вид и ответил:

– Наверное, мамочка тревожится, куда подевался сынок. Вот папочка и послал домой, чтобы успокоить.

– Очень может быть, – усмехнулся Старк, и вытер рукой рот.

– Что-то мне подсказывает, что и нам надо проведать наших мамочек и желательнее сделать это как более не заметно, – добавил уже с серьёзным лицом.

– Да, мне кажется, что петля, начинает постепенно сжиматься. Не будем делать резких движений, чтобы не заставить ускорить исполнение планов относительно нас.

– Точно, будем делать вид, что мы глупы, слепы и нам глубоко плевать на их намерения, – подумав, продолжил Старк.

– А что мы знаем об их планах? – удивился Аскольд.

– Тут и знать нечего, живыми мы из этого города выйдем, только если кости фортуны лягут удачно. Шансов нет, ну или почти нет, но пока мы живы – будем бороться.

– Мне нравится, что ты всегда питаешь надежду, даже когда голова будет валяться в кустах, последними мыслями будет проработка плана как вернуть её на место, – иронизировал Аскольд.

– Такой уж я есть, – не стал спорить Старк и, махнув рукой, подозвал женщину с грустным взглядом, она с некоторых пор стояла в сторонке, ожидая расчета.

Как только увидела знак Старка, мигом подскочила и озвучила стоимость трапезы. Трактир удивлял теперь не только скудностью обеда, но и непомерно высокой ценой за неё.

– Ого, – удивился здоровяк с длинными усами-хвостами, – а были времена, когда нас здесь угощали без всякой платы и грозились делать это до скончания веков.

Женщина внутренне напряглась, подняла глаза и внимательно всмотрелась. Удивление и интерес читался в них. Она переводила взгляд с одного на другого, пытаясь вспомнить хотя бы одного из них. Вконец расстроенная, она обратилась к ним с мольбой:

– Ради богов, кто вы?

Старк удивленный реакцией на шутливое замечание, растревожился за её душевное состояние. Он не ожидал, что брошенное вскользь замечание так взволнует женщину.

– Будь те добры, успокойтесь, – он поднял руки ладонями вверх, демонстрируя благие намерения, – это было так давно, что мы уже и не вправе претендовать на особенное к себе отношение.

Напрасно он это сделал, потому что недосказанность взволновали её еще больше. Понимая, что дальнейшие игры в загадки, могут только все ухудшить, решил прояснить и напомнил о событии пятнадцатилетней давности.

– Мы с моим, тогда еще юным, другом, – рукой указал на Аскольда, – имели честь вступиться за дочь хозяина постоялого двора. Грубый хам имел неосторожность повести себя крайне неуважительно…

Он замолчал, давая возможность самой восполнить картину былых событий в голове. Глаза её прояснились, стало заметно, что теперь каждый из них знает о чем идет разговор. Неожиданно она покраснела и смущенно опустила глаза. Наклонила лицо, но ушки цвета раскалённого угля, выглядывавшие испод локон волос, выдавали смущение. Аскольд с Старком недоуменно переглянулись. Невероятная смена настроения хозяйки не могла не удивлять. Так вести себя мог лишь не посредственный участник событий. Одна и та же мысль одновременно пришла обоим в голову. Они еще раз переглянулись, по лицу друг друга поняв, что думают об одном и том же и снова, уже по новому, взглянули на молодую женщину.

Красавица, приподняла опущенные ресницы и смущенно бросила взгляд. Обнаружив на себе пристальный взгляд гостей, еще больше покраснела и почти полностью опустила голову, прижав её к шее, нервно теребя руками подол платья. Не желая больше смущать хозяйку и чувствуя себя неловко от того, что они заставляют её краснеть, Аскольд решил прояснить ситуацию.

– Вы извините нас, но мы не ставили цель смутить вас. Судя по всему, вы были свидетелем происшествия. Не подскажите нам, остался ли кто ни будь из тех участников, ведь прошло столько лет, и нам было бы приято пообщаться с ними.

Повисла тишина. Было только слышно как ветер заставляет шептать листву шорохом высоченных крон. Красавица продолжала молчать. Наконец, когда все устали от неопределенности. Она вздохнула и сказала:

– Это вы за меня вступились…

Она вновь покраснела и как неопытная девчонка, крепко зажмурила глаза. С тех пор прошло много времени, и она изменилась. Из юной девицы она превратилась в роскошную молодую женщину. Красивая налитая грудь, аппетитно обтянутая лифом платья, вздымалась и опускалась в такт взволнованному дыханию. Смущенное поведение для зрелой женщины выглядело и глупо и мило одновременно, хотелось прижать голову к своей груди и успокоить. Аскольд привстал и, протянув руку, коснулся её плеча. По-видимому, смущение прелестного создания не могло не тронуть и его опаленного войнами сердца. Почувствовав руку на плече, она неожиданно расплакалась и уткнулась лицом в грудь. Он растерянно посмотрел на товарища, погладил её по голове, тихо шепча ласковые слова. Вместе они выглядели как пара, разлученная на долгие годы волей судьбы и опять нашедшие друг друга. Она вновь была юной девушкой, за которую он вступился когда-то много лет назад. Ответственность за неё вспыхнула в сердце, и он еще крепче прижал её к себе.

– Что? Что случилось с тобой и всей семьей? Что, черт возьми, творится в городе? – твердый голос Аскольда требовал ответа на вопрос и, судя по грозным ноткам, виновные будут сурово наказаны.

Она отклонилась и пристально взглянула в его серые глаза. Что-то решив для себя, она едва заметно кивнула и ответила ему:

– Отца уже нет. Он умер, – она крепилась, но не смогла удержаться и вновь расплакалась, уже сквозь слёзы навзрыд, продолжила, – его убили, убили его, ночью, тайно, подкараулили и убили. Братьев забрали на службу. Я больше так не могу. У меня нет сил, помоги. Помоги мне еще раз, умоляю.

Она рыдала на груди, а он молчал и крепко сжимал её в объятия. Их общение не ускользнуло от окружающих. Мирные горожане воспитанно отводили взгляд. Воины в рясах вели себя иначе. Многие, полуобернувшись, бесцеремонно рассматривали наглыми черными глазищами, шептались, взрываясь время от времени громким хохотом. Некоторые, самые пьяные, тыкали пальцем, сотрясаясь от наглого смеха. Аскольд налился яростью. Когда последняя капля терпения иссякла, он отстранил её левой рукой, правая легла на рукоять меча. Она вцепилась в руку и страстно зашептала:

– Только не сейчас, умоляю.

Её взгляд был настолько выразителен, что он дрогнул. Увидев, что слова подействовали, продолжила: – не сейчас, позже, обязательно, но позже, – умоляла она.

Он повернул голову к Старку и вопросительно взглянул. Ситуации с плачущими женщинами не были сильной стороной Аскольда. Тот лишь утвердительно моргнул глазами и направлением взгляда предложил ему опять сесть. В некоторых вопросах авторитет товарища для Аскольда был определяющим. Он сел на скамью и потянув женщину за руку, усадил рядом.

– Как тебя зовут? – оказалось, что он даже не знает её имени.

– Милена, – ответила она и улыбнулась. Улыбка вернула ей красоту и как лучик солнца осветила её по-новому. У Аскольда ёкнуло сердце. Возможно, именно из за неё он вернулся в Город, он еще не отдавал себе в этом отчёта, но то, что с этого момента целью его пребывания здесь стала Милена, знал наверняка.

– Аскольд, – представился он и глупо улыбнулся. Встреча с красивой барышней делает каждого влюбленного мужчину глупее. Видимо это и есть действие женских чар, лишающие нас рассудка. Но возможно, именно поэтому, мы и готовы на самопожертвование, ведь только ослепленные пламенем страсти глупцы способны на это.

– Меня зовут Аскольд, – зачем то еще раз повторил он.

Старк по-доброму ухмыльнулся, глядя на них и отвернувшись, стал смотреть по сторонам. Внимание, которое они привлекли к себе, было не по нраву.

Аскольд вдруг разволновался от пришедшей в голову мысли и не имея сил больше сдерживаться, обратился к ней с вопросом: «Ты за мужем?». Он застыл, ожидая ответа, от которого как он теперь считал, зависела его дальнейшая судьба.

– Нет, – скромно опустив глаза, ответила она. Он вздохнул так, что на это обернулись за соседним столиком.

– Нет, но.. у меня есть сын, – закончила она и вопросительно посмотрела ему в глаза, ожидая реакцию на эту добавку. Но Аскольда уже нельзя было смутить, даже целый обоз детей и родственников он был готов терпеть ради этой женщины. Она заметила это, и теперь её был черед вздохнуть с облегчением.

– Да хоть сотня, – выдохнул он.

Она положила голову на плечо и уверенная в своей незыблемой защите, прикрыла глаза.

Через мгновение она оторвалась от него и шепнув ему: «Мне надо бежать, увидимся вечером», упорхнула в сторону таверны. По пути к таверне она не удержалась и обернулась в его сторону.

После минутной паузы Степан выдал: «Ну ты даешь, не ожидал я от тебя», – он пожевал губы, пытаясь найти подходящее выражение: « всего этого» – закончил он.

– Чего этого? – спросил Аскольд, недоуменно сморщив лоб.

– Ну.. всего..ты, так быстро сошелся с ней, – определился Старк с определением для их отношений, – ты ведь почти ее не знаешь, вы виделись один раз и то – это было столько лет назад. Не замужем. Есть сын. Ну как то странно всё это, понимаешь?

– Старк, если хочешь прекратить общение с тобой, то продолжай в том же духе, – четко чеканя слова, ответил Аскольд, сузив глаза до щелочек и поджав губы. Любовная искра, разожгла пламя в огромном сердце, и любое дуновение делало его только жарче и сильнее. Старк всё понял и решил не мешать, позволив самому разобраться в себе. Взрослый мужчина имеет право на собственные ошибки.

– А что? Она красавица. Мне бы такую, – он заметил взгляд, который бросил Аскольд и тут же добавил: – Ну не её конечно, но такую же, такую же красавицу. У тебя намётанный взгляд, такую кралю подцепил, – продолжал заливаться соловьем Старк.

Аскольд усмехнулся. Он понял перемену в Старке и оценил поступок друга.

– Извини, брат, я не знаю почему, но она мне дорога. У меня ощущение, что мы очень долго знакомы, много лет, десятки, а может быть и сотни. Не могу это объяснить, но кажется, что наши души поют одну песню и она бесконечна. Виноват, что грубо ответил. Извини.

– Да ладно, – начал Старк, но, подняв руку и остановив на полуслове, перебил Аскольд.

– Возможно, ты прав. Возможно это колдовство и чары любви, паутина, которую ловко раскинула чернобровая красавица. Может дело в любовном зелье, которое она подлила не заметно. Но… – он помолчал, задумавшись над следующими словами, – но кажется, что дело всё не так просто. Кажется, что то, что мы здесь, этот город, она, все эти люди– здесь не зря, и мы здесь не зря. У нас есть цель, ради которой мы здесь, и я узнаю её, чего бы мне это не стоило.

Выдохнув последние слова, он стукнул кулаком по столу. Головы соседей отреагировали мгновенно.

– Вина нам!! ВИНА НАМ ЕЩЁ!! – громко крикнул он. Стая ворон покинула крону соседнего дерева и с криками и не довольными причитаниями удалилась в небо.

Грозный зов алкогольной добавки вернул всё на свои места. Окружающие успокоились, всё было как обычно и это всех устраивало. Аскольд со Старком кружками лакали местное пойло, которое по вкусу ничем не отличалось от мути сточной канавы. Аскольд нещадно убивал время, желая скорого наступления вечера.

Глава 13. Магистр

Магистр был хмур. Ранний подъём, который уже вошел в привычку, не мог быть этому причиной. Смутное предчувствие приближающихся перемен тревожными колокольчиками отзывалось в его черной душе. Не мог определить, откуда именно исходила угроза и это еще больше его беспокоило. Механизм, отлаженный за столько лет упорной работы, дал сбой, а он не мог этого допустить. Отложив анализ причин, заставивших нервничать, решил заняться рутинными делами.

Подошел к огромному окну и распахнул его, в лицо ударил порыв свежего воздуха, который взбодрил и смыл с лица остатки паутины сна. Из окна башни открывался изумительный вид на город. Он словно выныривал из белесого туманного океана как город-призрак, населенный вурдалаками. По большому счету так оно и было. Всё население этого, когда то достойного города, было обречено. План набирал обороты, и старуха с косой трудилась уже не переставая.

Магистр – зрелый мужчина; не бывало высокий рост для этих мест, заметно выделял его из толпы. Длинные тонкие черные волосы спускались до поясницы. Густые брови, торчащие ворсистой гусеницей, крупные глаза, с зрачками странноватого желтого цвета, тонкий длинный ровный нос, под которым нашли пристанище черные усики, плавно сросшиеся с бородкой клинышком; между волосяной рассадой узкая щель, почти без губ, впадина, по краям усеянный острыми длинными зубами рот. Лицо, больше похожую на маску, внушало ужас окружающим. Невероятно высокий и худой, похожий на богомола, подсушенного знойным солнцем. Но кажущаяся легкость была обманчива, при каждом шаге тяжелые половицы сильно прогибались, с трудом выдерживая вес гиганта. Мышцы, покрывавшие тело, хорошо просматривались под тонкой, почти прозрачной кожей. Походка и повадки напоминали поведение древних хищников, давно растворившихся во мгле истории.

Ополоснувшись холодной водой их кувшина, он накинул плотный халат из мягкой ткани и, затянув пояс, позвонил в колокольчик, вызывая слугу. Через мгновение, из-за тяжелой шторы выскочил слуга – маленький сгорбленный старик, который, не поднимая глаз, застыл в ожидании указаний. Сгорбленное тело выражало покорность и смирение.

– Принеси поесть, – задумчиво глядя в окно башни сказал Магистр,

– Немедленно!! – прорычал он, заметив, что слуга не достаточно быстро исполняет указание. Старик, неожиданно резво для человека своих лет, согнулся в поклоне и бросился исполнять приказание.

Магистр раздраженно швырнулся полотенце, которым вытирал лицо, в место. где только что стоял старик. Он чуть ли не кожей чувствовал, как меняется обстановка и ситуация потоком устремляется в другое, совершенно не приемлемое, для него русло. Он пожевал губы, ноздри раздулись, блуждающий взгляд, устремленный в пустоту, выискивал в ней нужное решение. Видимо, не получалось и он начал злиться.

«Он защищен, защищен, собака…. Я найду его, найду и съем, с косточками, с потрохами, уничтожу..» – он бормотал под нос, выпучив глаза как умалишенный, сжатые кулаки от ярости побелели, ногти, вонзившиеся в кожу, пробили её, тонкие струйки крови капали на пол.

Поняв тщетность попыток, он сразу успокоился и расслабился. Встряхнул руками и покрутил головой, снимая напряжение, возникшее в шее. Широко улыбнулся, оскалив рот, набитый острыми зубками, и подняв руки вверх, потянулся. « А чего собственно переживать, ведь у него есть НЕЧТО… или точнее НЕКТО, кто не позволит ничему такому произойти».

Он успокоился, но, чтобы согнать возникшее напряжение, подошел к тяжелым гимнастическим снарядам и ухватившись за самые огромные гири, стал ими неистово жонглировать. Огромные железные шары летали в руках как пушинки, создавая впечатление нереальности происходящего. Спустив пары, он швырнул железяки, пол не выдержал, половиц треснула, впустив в себя гирю до половины. Это завело его, и он захотел опять почувствовать запах НАСТОЯЩЕЙ крови.

– Человек, – крикнул он, вызывая опять слугу. Что-то было не приятное, как он выговаривал это слово. Слово «человек» из его рта звучало презрительно, словно подзывал к себе не любимое домашнее животное, которое опять нагадило и ему за это предстоит очередное наказание.

Согнутый старик с раболепно сложенными руками испуганно ждал распоряжений. Магистр презирал раба за этот страх и непременно издевался, но сейчас, предвкушая удовольствие другого рода, он не стал его трогать.

– Приведи раба, хочу развлечься, – прошипел он, облизнув пересохшие губы. Желтые глаза завораживали любого, кто осмеливался в них взглянуть. Старик это знал, поэтому не смотрел в глаза Хозяина никогда. Рабы-воины имелись в избытке в подвалах Башни для кровавых утех жестокого Господина, и он, не медля, кинулся исполнять поручение. Слуга бежал по ступеням вниз, ловко перебирая слабыми ногами, стремясь покинуть на какое-то время желтоглазого господина. В темнице, в сопровождении стражника, нашел самого крепкого из них и, ткнув в него пальцем, забрал его. Маленькая, едва теплившаяся надежда, на то, что кто то может быть всё таки сможет победить страшного хозяина давала сил выдерживать кошмар, в который превратилась вся его жизнь. Поднявшись по бесконечной лестнице на огромную высоту башни, старик открыл дверь и втолкнул закованного в цепи пленника. Заходить не стал, захлопнул дверь и повернул ключ в замке. Ужасное зрелище, которое он когда-то подсмотрел в замочную скважину, не давало уже который год спокойно спать. Сунув ключ в карман длинного балахона, поспешил удалиться.