Текст книги "Месторождения и история"

Эдвард Эрлих
Месторождения и история

К 150-летию К. И. Богдановича, создателя российской школы геологов-поисковиков месторождений полезных ископаемых и предтечи отечественной вулканологии

www.napisanoperom.ru

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© Эдвард Эрлих, 2016

© Издательство «Написано пером», 2016

Предисловие

Вещи и дела, аще не написаннии бывают, тмою покрываются и гробу беспамятства предаются, написаннии же яко одушевленнии…

И. А. Бунин. Жизнь Арсеньева

Предлагаемая книга рассказывает о том, как находят и осваивают Месторождения, геологические тела, из которых добывают тот или иной вид минерального сырья. И о том, какую роль каждое такое открытие сыграло в Истории, которая здесь рассматривается как совокупность всех происходящих в мире событий и вызываемых ими последствий.

Каждое Месторождение имеет свою историю открытия, эксплуатации и влияния на окружающий мир. Такие истории ряда знаменитых Месторождений послужили содержанием глав первой части настоящей книги.

Тема истории открытия Месторождений считается очень значительной даже в чисто практическом смысле. В американской геологической (или окологеологической) литературе существует особый жанр – case stories (описание случаев), рассказы открывателей Месторождений о своём «случае». Авторы обычно ясно понимают важность таких аспектов, как выбор метода поиска, знание области применения найденного минерала, рыночная ценность открытого Месторождения (маркетинг). Подобные личные истории служат полезным уроком для новых поисков и находок.

Однако для проблемы взаимосвязи Месторождения и Истории наиболее существенна та роль, которую месторождения играют в социальной истории – создание сырьевой базы развития экономического прогресса. В обеспечении этой базы состоит главная задача работы геологов. Приведённые в главах этой книги материалы подтверждают, что экономическим преобразованиям всегда предшествовало обнаружение минеральных месторождений, а то и открытие новых видов минерального сырья[1]1
  Ввиду необъятности материала и специфики геологии я не рассматриваю месторождений угля, нефти и газа, а также лёгких и радиоактивных металлов.


[Закрыть]. Такими явились месторождения железа, обеспечившие создание металлоёмкого производства; находки технических алмазов, увеличившие производительность скоростного металлорезанья и бурения; месторождения олова, приведшие к созданию бронзы, и меди, без которой была бы невозможна электротехника; залежи калиевых солей, послужившие базой «зелёной революции» и тем спасшие человечество от угрозы недостатка продуктов питания; наконец, редких металлов, использование которых лежит в основе современных технологий.

Рассматривая какие-либо исторические события, мы неизбежно касаемся вопроса исторической памяти, которой посвящены немало страниц второй части книги. Как мне представляется, сохранение исторических фактов – важная задача современников. Поэтому по приезде в США я написал статью, пытаясь восстановить роль моих товарищей и коллег в открытии алмазов Сибири. Позднее в ленинградском журнале «Звезда» были опубликованы две статьи об открытии алмазов и массива Томтор в Сибири. Мне хотелось показать, что путь к этим двум равноценным по значимости событиям был принципиально различен. К сожалению, эта мысль для читателей пропала, поскольку выход в свет посвященных им статей разделил интервал в два года. Постепенно у меня накопился достаточно большой и разнообразный материал по истории месторождений полезных ископаемых. Так сложилась небольшая книга «Месторождения и История», выпущенная издательством Политехнического университета. Некоторые очерки из неё опубликованы в Интернете и в Интернет-альманахе Порт-Фолио.

Предлагаемая теперь работа представляет дополненное и расширенное второе издание книги.

Материал поделён на две части. Первую часть составляют конкретные истории месторождений минерального сырья (камни, соли, металлы). Часть вторая представляет собой попытку нарисовать широкую панораму поисков месторождений на разных этапах этого процесса. Одновременно рассматриваются некоторые проблемы, сопутствующие поиску и освоению месторождения: мотивация и организация поиска, оценка результата, воздействие его на Природу и жизнь людей.

В новую версию книги «Месторождения и История», помимо нового материала второй части, вошли новые очерки, посвящённые геологии и освоению месторождений основных металлов индустрии – меди и железа; новый раздел об Исаакиевском соборе в Санкт-Петербурге; новая глава «Тепло Земли» об истории геотермальных месторождений, написанная в соавторстве с В. И. Белоусовым. Ряд очерков первого издания был существенно пополнен новыми материалами (раздел рудных полезных ископаемых: месторождения валютных металлов). Основательно переработана и расширена глава о месторождениях алмазов.

Но роль месторождений в истории в относительно полном виде вскрылась лишь в итоге исследования. На первом же этапе важнейшей задачей мне представлялось восстановление имен истинных первооткрывателей. Возврат этих имен стране имеет большое общее значение для восстановления нормального морального климата страны.

Важная особенность новой работы – широкое использование иллюстраций. Список использованных источников приводится в конце каждой главы. Источники заимствованных фотографии помещены в подписях к рисункам.

Книга обращена к широким кругам интеллигенции (не непременно геологов по профессии), которых помимо литературы и искусства интересует материальное устройство окружающего мира и которым, быть может, будет интересно познакомиться как с процессом находки и освоения Месторождений, так и с воздействием этих событий на ход Истории.

Самой большой наградой я бы счёл для себя, если б эта книга оказалась полезной моим коллегам-геологам, ведущим разведку и поиски Месторождений полезных ископаемых. Хотелось бы надеяться, что книга ещё раз напомнит им имена предшественников, для чего они работали, и тем поможет в их трудной и благородной работе. Я также тешу себя надеждой, что этот текст попадет в руки историков-профессионалов и они смогут использовать этот материал для анализа Истории человечества.

Часть I. Истории открытия и освоения месторождений минерального сырья

Глава 1.1. Век Камня

До того, как человек научился извлекать из камня одну из его составляющих (как правило – минералы, содержащие тот или иной металл), он использовал камень как таковой. Из одних типов камня делали оружие и орудия труда, другие шли на возведение жилых домов и культовых сооружений; наконец, глина служила материалом и для строительства, и для производства посуды, и была основой для рождающихся изобразительных искусств. Самые ранние, доисторические, эпохи человеческой истории различают по типу обработки камня. Их так и называют: палеолит или неолит – древняя и новая каменные эры. В ходе обработки камня происходило и само формирование биологических особенностей вида Homo Sapiens.

Эру камня мы обычно воспринимаем как время, когда человек делал орудия из кремня, аморфного кремнезема, встречающегося в виде желваков в слоях некоторых осадочных пород.

Менее известно, что во многих районах вместо кремня использовалось значительно лучшее сырье – обсидиан. Это плотное вулканическое стекло, обычно очень богатое кремнекислотой. Обсидиан образуется в результате быстрого охлаждения лавы. Способность колоться на тонкие пластинки с острыми режущими краями делала обсидиан прекрасным материалом для создания каменных орудий: наконечников стрел, ножей, топоров. Обсидиан высоко ценился древними мастерами; не менее его свойств привлекателен был способ добычи. Важной особенностью месторождений обсидиана являлось то, что в силу большой вязкости материала в момент извержения он образовывал так называемые вулканические купола – холмы с крутыми склонами, высотой в несколько сот метров. Добывать обсидиан из вулканических куполов было несопоставимо проще, чем кремень из пластов осадочных пород.

На использовании обсидиана вырос Теотиуакан – древний город, расположенный в часе езды на машине от современного Мексико-сити. Уже около 150-го года до н. э. поселение было крупным культовым центром. Здесь на плато на высоте около 2200 метров над уровнем моря к 250 году н. э. закончилось строительство так называемой пирамиды Солнца – третьей в мире по величине, высотой 65 метров и основанием 220 × 225 метров. Вместе с построенной позже и несколько меньших размеров так называемой пирамидой Луны, храм на протяжении столетий привлекал многочисленных паломников со всей Центральной Америки. Около 400 года н. э. город насчитывал более 200 тысяч обитателей и был шестым по количеству населения городом мира, в 5 раз превышая население Лондона времен Генриха VIII. Теотиуакан стал крупным экономическим центром по изготовлению оружия и орудий из обсидиана.

Рис. 1.1.1. Пирамида Луны близ Мексико-сити. Высота 46 метров, ширина в основании 150 метров.

Здесь действовали, по крайней мере, четыре крупных мастерских, в которых работали лучшие мастера. Учиться к ним приезжали люди с побережья Мексиканского залива и из Монте Альбан на юге. Местный обсидиан имеет темно-серый цвет с серебристым блеском после шлифовки; большое количество обсидиана зеленого цвета привозилось из района горы Идальго близ тихоокеанского побережья. Таким образом, город был связан фактически со всеми районами современной Мексики. Можно сказать, что это была настоящая обсидиановая империя. Около 650 года город внезапно опустел. Судя по повсеместным следам большого пожара, он был уничтожен пришедшими с севера племенами. Не исключено, что определенную роль в последующем упадке города сыграло истощение запасов легко добываемого обсидиана и гибель многих мастеров от руки завоевателей. Во всяком случае, когда сюда пришли ацтеки, они застали лишь древние руины.

Когда мы говорим об античной Элладе, мы говорим об эпохе бронзы. Но ей предшествовала эпоха широкого использования обсидиана – кикладская культура. На острове Милос имеются единственные в Греции месторождения обсидиана. Он начал использоваться людьми 13000 лет назад. Обсидиан Милоса стал широко применяться на Ближнем Востоке и был главным предметом торговли острова. Расположенный между материковой Грецией и Критом Милос стал важным центром Минойской цивилизации. Для разработки обсидиана и торговли им было основано поселение Филокопи. Расцвет острова относится к VI–V векам до нашей эры. Со времени расцвета Рима обсидиан с Милоса широко распространяется по всему Средиземноморью.

Рис. 1.1.2. Милос. Архипелаг Киклады.

Богатый археологический материал по Средиземноморью, которое называют колыбелью европейских цивилизаций, показывает, что и здесь места добычи обсидиана являлись центрами интенсивной обработки камня и производства орудий. Вокруг них складывались поселения и через них устанавливались экономические связи с самыми отдаленными районами. Наглядно иллюстрирует это экспозиция музея в городке Липари на одноименном острове к северу от Сицилии. Здесь проходил удобный морской путь, связывавший восточное и западное Средиземноморье, то есть Грецию и Малую Азию, с районами южной Франции, Балеарскими островами и Иберийским полуостровом. Важно отметить, что все острова Липарской группы вулканического происхождения. Работники музея собрали большую коллекцию обсидиановых орудий из местных захоронений разного времени и отчетливо показали наличие торговых и культовых связей, охватывающих весь Средиземноморский бассейн.

Важнейшей областью использования камня с древних времен было разнообразное строительство: жилищ, оборонительных укреплений и, возможно, наиболее важное – культовых сооружений. Последние обеспечивали прямую связь с богами и предками, привлекали многочисленных паломников и по всем этим причинам должны были быть величественными, свидетельствовать о могуществе построивших их племен. Создатели храмов не жалели труда и усилий ни в Средиземноморье (от Египта и Вавилона до мегалитических сооружений Мальты и Микен), ни в Западном полушарии. Представление о том, что строительство велось преимущественно за счет рабского труда, сейчас почти полностью отброшено. Письменные источники свидетельствуют о том, что возведение храмов считалось священным долгом, даром богам и путем к спасению, и строили их, в основном, свободные люди. Традиции строительства огромных культовых сооружений были продолжены в возведении величественных храмов античной Греции и позднее готических соборов средневековой Европы. Но одних внушительных размеров было недостаточно. Для нас, сегодняшних зрителей произведений древности, утерян важнейший эстетический элемент – окраска, цветовое решение этих памятников. Обе пирамиды Теотиуакана были окрашены в красный цвет и должны были производить ошеломляющее впечатление на зрителей. Да и греческие храмы, включая сам Парфенон, были раскрашены; не были бесцветными, какими мы видим их сегодня, и статуи, украшавшие средневековые соборы. Термин «мегалит» используется в соответствии с определением, данным в словаре Вебстер.

К строительному камню предъявлялись высокие, специфические требования, прежде всего устойчивость против эрозии и одновременно легкость обработки. Места его добычи (месторождения!) должны были находиться недалеко от предполагаемой постройки и, говоря современным языком, от транспортных артерий. Естественно, выбор типа камня зависел от окружающих природных условий и назначения сооружения. В каждом регионе рождались свои традиции. Знаменитые граниты раппакиви Финляндии (Буллах А. Г. Каменное убранство Петербурга), добытые в Фридрихсхамском карьере, пошли на каменное убранство Петербурга, его набережные и уникальные по красоте и грандиозности монолиты – колонны Исаакиевского собора, Александрийский столп, петровский Гром-камень; гранитом облицована и крепость, с которой начался город. Декоративную роль камня люди осознали много позже, а во времена каменного века была своя эстетика, главным образом выраженная в культовых сооружениях: гранитные глыбы Стоунхенджа, египетские гигантские пирамиды и сфинкс из гранита Синая поражают наших современников.

К категории строительного камня относятся и скромные на вид известняки Мальты и прилегающих к ней островов Гозо и Комино к югу от Сицилии. Здесь проходила вторая, южная ветвь пути из восточного в западное Средиземноморье. Но, в отличие от Липарских островов, какие-либо проявления вулканизма здесь полностью отсутствуют. Все острова сложены плотными, но легко поддающимися обработке известняками. Именно их использование при отсутствии обсидиана определило всю раннюю историю острова.

Не имея под рукой материалов, пригодных для изготовления оружия, островитяне возводили мегалитические крепости, чтобы устоять под натиском пришельцев. Огромные блоки известняка таких цитаделей, как Хаджар Им на Мальте и Гджантия на Гозо, служили и местом обитания, и святилищами людей каменного века. Всего на Мальте и Гозо известно 30 групп таких построек. Они на 1000 лет старше пирамид Гизы в Египте, Стоунхенджа в Британии, и тем более пирамид Теотиуакана и храмов майя. Абсолютные датировки, полученные по радиоактивному углероду, материалов, собранных близ этих строений, колеблются от 5200–4000 до 900–750 лет (Bezzina, 2004).

Заслуженным признанием роли строительного камня в истории Мальты явилось создание музея, который так и называется: Центр традиции известняка. Здесь не выставлены коллекции красивых камней, но наглядно, шаг за шагом демонстрируются стадии добычи и обработки блоков известняка.

Необычен и выразителен и другой музей, отражающий роль строительного камня в истории на самых ранних стадиях, когда обитатели острова выпиливали блоки известняка, создавая подземные жилища мертвых – Хайподжеум. Сейчас эти сооружения стали историческим памятником и находятся под охраной ЮНЕСКО. Приятно сказать, они действительно тщательно оберегаются. Чтобы предохранить стены могильников от окисления под воздействием углекислого газа при большом стечении посетителей, экскурсии регулируются. Традиции строительства подземных сооружений, начатые при создании Хайподжеума 2400 лет до н. э., были продолжены при постройке бомбоубежищ для укрытия гражданского населения от страшных бомбежек, которым остров подвергся во Вторую мировую войну.

Рис. 1.1.2. Мегалитический комплекс Хаджар Им.

Роль обороняемой крепости на магистральном морском пути остров сохранял на всем протяжении своей истории – и тогда, когда он сдерживал натиск оттоманских полчищ в XVI веке, и когда служил госпиталем Европы в Первую мировую войну, и когда устоял под бомбежками нацистских банд во Вторую мировую войну, дав возможность союзникам разбить армию Роммеля под Эль Аламейном и Тобруком.

Месторождения камня, легко добываемого крупными блоками, относительно редки. Там, где они отсутствовали, материалом для строительства служили глина, открывшая путь для изготовления кирпича, или песок и галька, образовывавшие наполнитель бетонов.

Для строительства мегалитических построек – пирамид ацтеков и майя, пирамид Древнего Египта необходимо было наличие двух необходимых условий:

1. Абсолютная власть властителя страны, не считающегося ни с чем для исполнения своих желаний. Собственно, пирамиды и были вызваны желанием показать свое величие и бросить вызов, или принести дар Богу.

2. Абсолютное рабство всего населения, дававшее неограниченное количество по сути даровой рабочей силы.

Эти два условия позволили создавать мегалитические гиганты при самом примитивном техническом уровне экономики. Последней по времени мегалитической постройкой стал Исаакиевский собор столицы Российской Империи.

В определенном смысле мегалитическими постройками можно считать и гигантские плотины гидроэлектростанций, известные как «великие стройки коммунизма». Они тоже строились в основном за счет рабского труда заключенных, хотя параллельно применялись и современные технические средства строительства.

Но главное во всех этих стройках было идентично: гигантские сооружения возводились, считай, даровым рабским трудом (те же рабы использовались в Египте, на майянских и ацтекских стройках и в России) и поэтому заботиться о техническом усовершенствовании методов строительства не представлялось нужным.

Я родился и вырос в Ленинграде (Петербурге) – первом каменном городе страны. В противоположность всем остальным русским городам, бывшим деревянными, Санкт-Петербург по замыслу основателя города Петра изначально строился как город из камня. Город самой природой был прекрасно снабжен всеми необходимыми строительными материалами. Рядом с ним расположены неисчерпаемые запасы глин, слагающих многосотметровые кембрийские (т. е. образовавшиеся в кембрийский период, 542–488 млн. лет назад) толщи. Кирпичные заводы располагались по рекам Ижоре, Тосне, Неве (у Шлиссельбурга). К 1720 году изготовлялось около 10 млн. штук кирпича в год (История каменного строительства).

Санкт-Петербург – первый в России город камня. Воплощением города являются гранитные набережные Невы и, главное, – символ города, его главный собор – Исаакиевский (Исаакий). Прекрасное, полное и всестороннее описание каменного убранства города дают работы выдающегося минералога А. Г. Булаха и его учеников (Булах, 1999; Булах, Абакумова, 1997; Булах, Гавриленко, Рундквист, 1988). Так что нам нет надобности повторять их.

Стать городом камня Санкт Петербург смог благодаря уникальному сочетанию месторождений строительных материалов – строительного известняка, «путиловского камня», синей глины, давшей неисчерпаемые запасы материала для кирпичных заводов, и, наконец, финского гранита, определившего архитектурный декор города.

Санкт-Петербург смог стать городом камня в связи со своим положением близ границы Балтийского щита и кратона Русской платформы. Здесь располагаются выходы полосы толщи синих кембрийских глин, древнейшей толщи осадочного чехла Русской платформы (кембрийский период с 541±1.0 до 485±1.9 млн. лет), обеспечившей потребности кирпичных заводов, снабжавших все стройки города на протяжении всей его истории. Разработки глин можно вести везде в пределах этой полосы, так что всю полосу выходов кембрийских глин можно рассматривать как одно сплошное месторождение.

Добыча глин издревле производится в городе Никольское близ станции Саблино. Здесь же находятся основные заводы по переработке синих глин. Потребность в кирпиче из синих глин растет. В декабре 2012 года состоялась закладка нового крупнейшего в России кирпичного завода. Производственная мощность его составит 160 млн. штук кирпича в год (12-12-2012). Из глин здесь производят строительный, облицовочный кирпич, керамическую плитку, керамзит. На заводе Ленстройкерамика, кроме того, производят порошковую и гранулированную глину, которую используют для кладки печей и в скульптурном деле. В последние годы глины широко используются в терапевтических целях для лечения широкого спектра заболеваний от кожных до онкологических (Натальин). Кембрийские глины перекрыты толщей известняков ордовикского возраста (т. е. образовавшиеся в ордовикский период 488–443 млн. лет назад). Недалеко от города при впадении Волхова в Ладогу находились каменоломни так называемого «путиловского камня», поставлявшие серо-желтый плитчатый известняк, шедший на мощение улиц, отделку зданий и производство извести. Название «путиловского» он получил по имени поселка Путилово, где находились первые главные карьеры, дававшие наибольшее количество плит (Путиловская плита – первый камень Санкт-Петербурга).

Из путиловского камня делались плиты мостовых, лестницы, отделывались фасады домов. Из этого камня сделаны крепостные стены Таллина и других городов Прибалтийских стран, памятные всем, кто бывал в Таллине, башни Длинный Герман и Толстая Маргарита. Еще с XI века из него строились здания православных храмов. Тогда же он шел на строительство крепостных стен Копорья, Иван-города, Нарвы. В Петербурге он широко использовался в годы царствования Петра I, Екатерины I, Елизаветы. «Не жалко земли, жалко Путиловской горы», – говорил Петр I. Из него делали фундаменты зданий, цоколи, стилобаты, лестничные клетки, плиты для балконов, тротуаров, укрепления набережных. Камень добывали в открытых карьерах, расположенных рядом с городом. Путиловская плита доставлялась в Петербург на баржах по Волхову, Тосне и затем по Неве.

Из этого камня построены стены Летнего дворца Петра, дворца Меньшикова. Каменоломни, из которых добывался этот камень, находились у южного берега Ладоги, в долинах рек Поповка, Тосна, Славянка.

Наконец, на эродированной поверхности пород осадочного чехла располагаются рыхлые четвертичные отложения (1.8 млн. лет или моложе), ледниковые и флювиальные отложения на окраине ледникового щита, покрывавшего Фенноскандию. Это морены и флювиогляциальные отложения, давшие неисчерпаемые запасы песков, гравия и валунов. Один из таких валунов-гигантов стал подножьем памятника Петру I.

Но главным камнем Петербурга, создавшим его неповторимый облик, был гранит. Это был финский гранит, ввозившийся из многочисленных карьеров, расположенных в соседней Финляндии и на островах Финского залива, и известный как финский морской камень, интерлит, питерлит, выборгит. Гранит добывался в карьерах между городами Выборг и Хамина (Фридрихсхамн) и на островах Финского залива. Отсюда и его название – «морской камень». Лучшие его монолиты связаны с месторождением Питерлакс, расположенным в Финляндии близ границы с Россией.

Он известен геологам всего мира под финским именем рапакиви (в переводе – гнилой камень, поскольку из-за своей крупнозернистости он обычно легко рассыпается при выветривании). (Luodes, Selonen, 2005). Характерной чертой текстуры камня является присутствие многочисленных овоидоидальных выделений калиевого полевого шпата размером 3–5 см, погруженных в мелкозернистую массу кварца, полевого шпата и слюды (см. рис 1.1.3).

Рис. 1.1.3. Гранит рапакиви – типы текстуры полированного камня: а) финский морской гранит, б) гранит из-под поселка Кузнечное, в) гнейсгранит. Рисунок Д. Доливо-Добровольского (из Булах, 1999). Текстура гранита, изображенная на рис. а и г, наиболее близка к текстуре гранитов колонн Исаакиевского собора.

Такое редкое сочетание комбинации месторождений столь разных типов строительного камня объясняется положением города в месте, где докембрийские, то есть образовавшиеся более 600 миллионов лет назад ингенсовно дислоцированные кристаллические породы Балтийского щита (граниты, гнейсы, кристаллические сланцы) погружаются под почти горизонтально залегающие осадочные толщи Русской плиты, имеющие палеозойский и мезозойский возраст (моложе 600 миллионов лет). Первый комплекс пород выходит на поверхность на севере Карельского перешейка, у Приозерска или на западе его – в районе Выборга.

Породы осадочного покрова налегают на поверхность дислоцированных пород фундамента с резким угловым несогласием. Погружение толщ покрова в сторону от границы щита происходит не равномерно, а осложняется резкими флексурными перегибами. Это привело к образованию довольно широких полос выходов, в пределах которых распространены толщи определенного возраста. Это дало возможность для локализации в пределах таких полос целой серии месторождений каменного сырья, связанных с этими толщами (синих кембрийских глин, ордовикских известняков), связанных с определенными толщами покрова платформы.

Воды, в обилии поставляемые тающими ледниками, переоткладывали рыхлые обломки подстилающих пород, образовали моренный рельеф и послужили источником неисчерпаемых запасов песков и гравийного материала, а сдержавшиеся в них валуны и глыбы кристаллических пород дали материал для бутового камня, легшего в фундаменты зданий и сооружений.

Гранит, можно сказать, национальный камень и символ этой замечательной страны, Финляндии, по сей день дающей 2 % мировой его продукции. Она была присоединена к России в 1809 году. Поставки финского гранита в Петербург были в 1811 году освобождены от налоговых пошлин, что сыграло немаловажную роль в экономической осуществимости облицовки Невы и отделки гранитом петербургских дворцов и храмов.

Именно этим гранитом сложены огромные мега-блоки колонн символа Санкт-Петербурга, Исаакиевского собора. Монолиты были высечены на Питерлакском месторождении гранитов в Финляндии.

История строительства Исаакиевского собора представляет собой прекрасный пример «открытия» и освоения месторождения гранита рапакиви. Сам Исаакий с его монолитами гранитных колонн предстает перед нами, как созданное в XIX веке последнее мегалитическое сооружение в истории. Питерлакское месторождение было известно задолго до того, как оно стало использоваться для добычи гигантских блоков для колонн Исаакия. Но потребовался гений создателя проекта собора и его строителя Огюста Монферрана, чтобы увидеть в Питерлакском граните его эстетическую красоту и оценить по достоинству монолиты по размерам, подходящие для сооружения собора. Нужен был инженерный гений испанца на русской службе А. Бетанкура, чтобы организовать его добычу и доставку монолитов к месту стройки в Санкт-Петербург, нужно было замечательное умение крепостных каменщиков во главе с С. К. Сухановым, чтобы обработать этот камень и водрузить колонны на место.

По настоящему эра широкого использования гранита в строительстве в Санкт Петербурге началась с восшествия на престол Екатерины II. Она взошла на трон в результате переворота 9 июля 1762 года. А уже через 10 дней, 17 июля, был издан рескрипт, по которому выделены средства на облицовку набережных Санкт-Петербурга гранитом. Таково было значение, придаваемое преобразованию вида столицы Империи.

Гранит добывался в двух карьерах на расположенных в 5 км друг от друга островах «Я застала Петербург деревянным, а оставляю каменным», – говорила она в конце царствования. Именно в это время в строительство Петербурга буквально «ворвался» финский гранит. Он использовался как идеальный бутовый камень для фундаментов домов. Но, главное, он был использован для строительства гранитных набережных Невы, ее притоков и каналов в городской черте. В 1763–1767 годах под руководством любимца Екатерины, архитектора Ю. М. Фельтена, начал осуществляться грандиозный инженерный проект по облицовке набережных. Первым был участок между Зимней канавкой у Зимнего Дворца и Марсовым Полем. Тут же был построен и каменный арочный мост через Зимнюю канавку. За ним последовала серия мостов через Фонтанку. В 1803–1820 годах была облицована набережная Васильевского острова, в 1784–1887 годах тем же гранитом были облицованы стены Петропавловской крепости. Из него создавались постаменты памятников, начиная со знаменитого Гром-камня – огромного валуна, сложенного тем же рапакиви и ставшего основанием Медного всадника, и кончая постаментами памятников Барклаю де Толли и Кутузова у Казанского собора.

После присоединения Финляндии к России товары, в том числе и строительные материалы, из нее стали ввозиться беспошлинно. Одновременно царское правительство отменило налоги с горных разработок в Финляндии (Булах, 1999).

Гранит месторождений, поставлявших рапакиви для отделки Исаакиевского собора, уникален, поскольку в противоположность названию рапакиви – «гнилой камень» тут залегали огромные, лишенные трещин, монолиты гранита. Главное требование к месторождению состояло в том, чтобы гранит не был бы трещиноват и, вопреки своему названию, должен был быть устойчивым к выветриванию. Важно было и то, что месторождения должны были располагаться в удобных для транспортировки местах. Именно такое месторождение и было найдено относительно недалеко от Выборга (на территории Финляндии). Месторождения были обнаружены приказчиками купца И. Шохина на Геваниемском мысу, где и был заложен уникальный Питерлакский карьер. По приглашению Шохина месторождение посетили О. Монферран и С. Суханов. Они признали здешний гранит пригодным для стройки и отделки предполагавшегося собора. Именно поэтому Монферран и использовал этот камень в победившем на конкурсе проекте собора. С этого момента Питерлакское месторождение и стало месторождением.

Крупнейшей постройкой Петербурга, в которой использован рапакиви, является Исаакиевский собор. Он назван по имени Исаакия Далматского, в день которого родился Петр I. Нынешнее здание собора уже четвертое по счету (см. Булах, Абакумова, 1997). Он строился 40 лет и был открыт в 1858 году в преддверии двухсотлетнего юбилея со дня рождения Петра I. Построен он по проекту французского архитектора Огюста Монферрана, занявшему первое место на конкурсе. А. Дюма назвал Монферрана «Микеланджело севера». Монферран проектировал Исаакиевский собор в традиции крупнейших сооружений такого рода в Европе.