Текст книги "Бабочки по дебету"

– Или мы сейчас оставляем свои амбиции и нервы, и работаем, или теряем очень выгодного клиента. Настолько выгодного, что Багров предпочел первый проект с ним отдать нам, чем потерять совсем. Клиента, радеющего за качество, иначе, зачем ему пять аудиторов. А ведь он готов за них переплачивать, – подытожил Игорь. – А ты, Петр, вчера лично обещал отработать, и отработать честно. Я почему-то все еще верю твоему слову.

Воцарилась тишина.

– Хорошо, я соглашусь, если они обещают не хамить, и выполнять мои распоряжения, – сказала Марго. – И не станут распространяться… о том, что их не касается.

– Обещаем, – ответил Илья за двоих.

– Вот и славненько, – обрадовался Игорь. – Марго, отведи коллег к Ире, пусть оформляет стажерами. В самолете объяснишь им задачи, у вас будет на это шесть часов. Билеты она сейчас возьмет, командировочные вам кинут на карту в понедельник, а гостиницу любезно заказал для вас клиент. Так что в добрый путь. Я надеюсь, вы сработаетесь. А ты, Петр, зайди, пожалуйста, ко мне, перед уходом.

* * *

Тогда, в холле возле ресепшн, где они с Ильей пытались получить пропуск, Петр сразу узнал Марго. Это же та самая «сорока», из-за вранья которой Игорь не дал отсрочку, и все планы на Италию пошли прахом. Это она только что с отвращением смотрела на Илью, а теперь с наигранной улыбкой направляется к ним, как ни в чем не бывало. Как будто не она оговорила его перед братом. Мало того, что она клеветница, так еще и с работы! Учитывая, что Игорь партнер, а эта лицемерка называет его «Игорь Сергеевич» и предлагает к нему проводить – она его подчиненная. А какое на ней легкомысленное платье! Разве такое носят в офис?! Поди, для братца старается, а он ей премии выписывает за приятный секс. Какая мерзость. И при этом, сколько высокомерия и снобизма! Ах, ей смешно, что кто-то не знает, как вызвать лифт. В довершение всего – она из бухгалтерской братии! Как столько зла может уместиться в одном человеке?

Когда она вышла из кабинета, Петр не смог сдержаться, и поделился мнением о ее одежде и поведении с Ильей. А потом не в самых лестных словах отозвался о ее профессии. Он и вправду не понимал, что люди в ней находят, но из-за неприязни к девице выразил свою мысль излишне резко. А она, оказывается, подслушивала под дверью, и тут же дала понять, что считает его болваном. И к этому исчадию ада они с другом попали под каблук на целых три недели!

* * *

После оформления бумаг Петр вернулся в кабинет брата.

– Я надеюсь, у тебя хватит такта понять, что мы с Марго не афишируем наши отношения на работе, – сказал Игорь. – Я тебя очень прошу, давай без твоих диверсий. Отнесись к ней по-человечески, и ко мне тоже. Она много значит для меня. Договорились?

Петр кивнул, и вышел. Для Игоря кто угодно много значит, ему только на брата наплевать. Да к черту. Отработать он обещал, а церемониться с его девицей – уж увольте.

Глава 16

Марго отлично провела субботу с Игорем у Эстер Петровны на даче, но в воскресенье утром уехала домой. Нужно было выспаться и собраться.

Мало того, что сам перелет в Иркутск длится почти шесть часов, так еще и временной сдвиг съедает ночь. Они вылетали в восемь вечера в воскресенье, а прибывали в Иркутск в семь утра в понедельник. Заселятся в гостиницу, позавтракают – и на работу. А это значит, за время полета надо обучить новоиспечённых «стажеров», чтоб не опозорили компанию перед клиентом. Об уровне их подготовки Марго знала только одно: он равен нулю. Петр – художник, а его друг, по словам Игоря, специалист по кошкам.

С самого начала стало ясно, что просто не будет. Эдик не хотел садиться в самолете рядом с Лизой, а Петр не считал нужным скрывать раздражение от того, что между ним и Ильей сидит Марго. Он был мрачнее тучи, и она старалась не встречаться с ним глазами. Марго уже пожалела, что была так не сдержана в офисе. Зачем-то обозвала его надутым горшком. Что за глупость? Как же ей мешает ее вспыльчивость… «Выходя из себя, продумай обратный маршрут», – говорит бабушка. А она? Вечно зачем-то лезет на рожон.

Теперь Петр явно был не в духе, Нахов и Галушкина смотрели друг на друга с неприязнью, вдобавок мама накидала на whatsapp миллион сообщений: «У тебя завтра плохой день по гороскопу, я волнуюсь».

Марго и сама волновалась. Вообще-то она до смерти боялась летать, и все время взлета просидела, намертво вцепившись в ручки кресла, с зажмуренными от страха глазами.

– Не бойся, – сказал ей Илья. – Эпикур считал, что бояться смерти бессмысленно.

– Почему? – спросила Марго сдавленным голосом.

– Потому что, пока человек жив, смерть не имеет к нему отношения. А когда смерть приходит, то человека уже нет, а значит, смерть для живого человека не существует.

– А я думала, потому что душа бессмертна.

– Это точка зрения Платона и Аристотеля, – пояснил Илья.

Некоторое время он излагал ей философские концепции о смерти, чем позабавил и отвлек настолько, что Марго смогла собраться с мыслями и перейти к краткому курсу аудита для чайников.

– Работа аудитора отчасти похожа на работу врача или следователя, – говорила Марго преимущественно Илье, поскольку Петр демонстративно отвернулся. – Только врач работает с больным, следователь с преступником, а аудитор – с финансовой отчетностью. Как врач, аудитор должен поставить отчетности диагноз: больна или здорова, а если больна – то чем и насколько. Как следователь – должен выявить, какие там косяки, где и в чем она врет. И выдать заключение.

– Понял, – откликнулся Илья.

– Итак, аудитор работает с финансовой отчетностью. Вот, посмотри на нее, – сказала Марго, и достала пачку бумаги листов на пятьдесят. – Это консолидированная отчетность «Поросят» за прошлый год. Она состоит из основных отчетов, и текста с таблицами. Один из самых важных отчетов – это баланс. Он показывает, сколько на конкретную дату у компании активов, и сколько обязательств.

Илья тяжело вздохнул. Марго поменяла тактику.

– Представь, что у тебя есть квартира в ипотеке. Она стоит пять миллионов, а по ипотеке ты обязан выплатить три миллиона банку. Тогда твои активы пять миллионов, а обязательства три миллиона. Ясно?

– У вас баланс не сходится, – подал голос Петр.

– Разница между активами и обязательствами называется «собственный капитал». Он показывает, что у тебя останется, если ты продашь все активы и погасишь все обязательства. В нашем примере у тебя два миллиона собственного капитала.

– А какой показатель в балансе самый главный? – включился в обсуждение Петр. Он неожиданно заинтересовался, перестал зевать и повернулся к Марго. Илья посмотрел на него с удивлением, но ничего не сказал. Марго показалось, что Петр разговаривает немного свысока, но решила не придавать этому значения. Эскалация конфликта сейчас ни к чему.

– Самый первый показатель, который смотрят в балансе – это собственный капитал. Потому что, если он отрицательный, то предприятие может быть на грани банкротства, – ответила она.

Петр задал еще множество вопросов, напридумывал массу разных ситуаций и заставил Марго рассказывать, как они отразятся в балансе и других отчетах. И постоянно тупил. Все приходилось разжевывать и повторять по сто раз.

К счастью, стюардессы привезли тележку с напитками, и прервали мучительные занятия по бухучету. Петр попросил воды, Марго томатный сок, а Илья – кофе. Этот кофе он слегка расплескал себе на джинсы, и на рукав блузки Марго. «Какой смешной и неуклюжий, сам как поросенок», – подумала она, решив ускориться со своими разъяснениями, чтобы успеть слинять к Лизе до ужина, потому что проводить его рядом с Ильей было слишком рискованно, а Петр сильно утомлял.

После тайм-аута она вкратце объяснила друзьям, что примерно они будут делать на проверке и уже собралась меняться местами с Наховым, как Петр задал последний вопрос:

– Слушай, Игорь говорил, там три предприятия. А отчетность у них одна?

– Да. Когда несколько предприятий связаны между собой особым образом, так, что одно из них контролирует другие, то можно на них посмотреть как на одну большую компанию. Например, ты отец семейства, и у тебя двое маленьких детей. Вы семья, ты контролируешь деток. У вас общие активы, общие обязательства, и собственный капитал тоже общий. Можно вас рассматривать как единое целое. Это называется консолидация, а отчетность такая – консолидированная отчетность.

– Это что, каждое предприятие делает свою отчетность, а потом кто-то берет и складывает их в одну? – уточнил Петр.

– Точно, – ответила Марго. На этом она хотела закрыть лавочку, потому что устала, и, кроме того, тележка с ужином была уже совсем близко.

– Точно, да не совсем, – вдруг сказал Петр. – После сложения накладываются консолидационные корректировки и элиминируются внутригрупповые операции, после чего каждый существенный показатель баланса и отчета о прибылях и убытках раскрывается в примечаниях, с приведением дополнительной информации.

У Марго отвисла челюсть, а Петр пояснил:

– Три курса экономфака даром не проходят. Но твои забавные комментарии по финансовой отчетности меня развлекли и подготовили ко сну. Благодарю.

Глава 17

«А ведь мама оказалась права насчет неудачного дня», – подумала Марго, когда ее чемодан не выехал на ленту. Все давно получили свой багаж, а она вот уже битый час пытается заполнить документы на утерянные вещи. Хорошо, что ноутбук взяла с собой в салон. Ну надо же, история повторяется: она снова налегке. Мало того, что над ней в самолете поиздевался Петр, и потом она так разозлилась и обиделась, что не смогла толком заснуть, так еще и это.

Итак, она в забрызганной кофе, несвежей рубашке, с прической, растрепанной после шестичасового взаимодействия с креслом самолета, не выспавшаяся, и без вещей.

Город встретил прохладой, слегка моросил дождик. Марго сразу замерзла. К счастью, водитель «Поросят», дожидавшийся в аэропорту на минивэне, не уехал. Приветливый, болтливый мужичок небольшого роста с любопытством оглядел группу: аудиторы из столицы – редкий зверь в этих краях. По дороге сочувствовал Марго, желал ей скорее воссоединиться с утраченным скарбом, рассказывал о здешних краях – все вперемешку. То и дело подпрыгивая на ухабах, они ехали по Иркутску. Марго была здесь впервые. Старинный сибирский городок, до Байкала семьдесят километров, до Китая тысяча, но и то, и другое – рядом. А еще Бурятия недалеко, поэтому в городе много этнического населения.

Пока стояли на светофоре, Марго успела разглядеть объявление на ближайшем столбе: «Обучение английскому и китайскому». Это первая странность – английский и китайский здесь два равноценных языка. Второе, что бросилось в глаза – множество крепеньких деревянных домиков, занимающих не последнее место в городском архитектурном ансамбле, наряду с советскими пятиэтажками и современными высотными зданиями. Обитые доской, крашенные в веселые цвета, из которых Марго больше всего понравился ярко-голубой, они по самые окна вросли в землю. Чтобы подоконники оказались на уровне тротуара – сколько веков должно постоять строение? И как оно, деревянное, столько продержалось?

Водитель предложил ехать в офис, потому что их ждали к девяти, но Марго решила сначала заселиться в гостиницу. Она перенесла встречу на одиннадцать. Объяснять не стала, сказала просто – по техническим причинам.

* * *

Гостиница оказалась довольно далеко от центра, и выглядела по совдеповски. Асфальт на подходе к ней был разбит и горбился, а лестница – почему-то покрыта строительной пылью. «Может, это только снаружи так, а внутри все будет хорошо?» – подумала Марго. Увы. Внутри царил полный разгром.

– Простите, готовимся к капитальному ремонту. Номера сдаем только на втором и третьем этаже, остальные уже закрылись. Вы к нам в следующем году приезжайте, такая красота будет – не узнаете, – щебетала девушка на рецепции, если старую кривую стойку, накрытую засиженной мухами клеенкой, на которой стоял компьютер постпенсионного возраста, можно так назвать. – Вода у нас утром до девяти, и вечером, после семи. В остальное время, простите, идут работы. А ночью у нас хорошо, тихо, особенно когда китайцев нет.

В это время что-то заскрежетало и грохнуло об асфальт снаружи, подняв облако пыли, которая немедленно проникла внутрь и затуманила взоры. Гостиницу бронировал и оплачивал клиент. «Это так он за качество радеет? Выбрал какое-то стойло. Ну, я им устрою сегодня!» – накручивала себя Марго, поднимаясь на второй этаж по затоптанной лестнице со скосившимися ступенями. На стене она узрела призыв к оральному сексу, рядом с которым красовался поясняющий рисунок, видимо, для китайцев, еще не освоивших язык.

Номер Марго соседствовал с комнатой Петра, дальше по коридору шел номер Ильи. Эдика поселили напротив, а Лизу вообще на третий этаж.

Галушкиной досталось больше всех: в ее номере не было ванной комнаты. Помыться она могла или в общей душевой, или, например, в комнате Марго. Конечно, у всех вытянулись лица при виде гостиничных интерьеров, но только Лиза решила закатить истерику. На глазах выступили слезы, она уселась на свой чемодан и заявила, что на третий этаж не пойдет.

– Позвони Багрову, скажи, пусть заказывают тебе обратный билет на вечер, – посоветовала Марго.

Ей сейчас только Лизиного нытья не хватало. И так все возмущаются и действуют на нервы. Им хорошо, они хотя бы с вещами.

– Давай поменяемся, – неожиданно предложил Петр, бросив на Марго исполненный отвращения взгляд. – Я и в общем душе помыться могу, не растаю.

Лиза отерла слезы, и так горячо стала его благодарить, что даже это сухое бревно засмущалось.

Марго вошла в свою комнату. Прокуренный номер встретил скрипучим пыльным паркетом, вздувшимся посередине высоким валом, словно Байкал в непогоду. Она, кренясь и покачиваясь, прошла к окну, стараясь не наступать на особо выступающие, противно проседающие под ногами, гребни. Ручку на рассыпающейся деревянной оконной раме, как ни странно, удалось повернуть. Окно открылось, и в комнату сразу вполз тухлый запах помойки, раскинувшейся внизу, и послышались пьяные вопли бомжей, пытавшихся отбить у котов какие-то деликатесы. За что конкретно шло сражение, разглядеть не удалось, но Марго показалось, что это были куски недоеденной пиццы, потому что грязная коробка из-под нее лежала поодаль. Некоторое время она с отвращением, смешанным с любопытством, наблюдала баталию. Когда стало ясно, что коты побеждают, благодаря маневренности, здравому смыслу и отсутствию алкоголя в крови, она потеряла к происходящему интерес, и закрыла окно.

В номере стояла мебель, которую пессимист давно отправил бы на свалку, а оптимист отнес к антиквариату. Только кровать выглядела более-менее прилично. Стены и потолок были покрыты пятнами и трупами убиенных насекомых, и Марго горячо пожелала, чтобы среди них не было клопов. Не потому, что особенно жалела именно этот вид тварей, а потому, что боялась быть укушенной их не слишком скорбящими родственниками и соседями.

Марго прошла в ванную, чтобы успеть умыться и застирать рубашку, пока воду не отключили. Увы, без пятнадцати девять кран содрогнулся в кашле, как заядлый курильщик и выдал умирающий ручеек грязной жижи. Она выругалась и пнула ногой чугунную ванну в коричневых разводах.

– Марго, воды нет, – услышала она дрожащий Лизин голос. Он шел откуда-то снизу. Марго наклонилась и в районе слива раковины увидала большую дыру насквозь в ванную соседнего номера. Туда вполне можно было просунуть голову. Не успела она осмыслить увиденное, как Лиза громко завизжала. Дверь ее комнаты хлопнула, Марго вышла посмотреть, что происходит.

– Там крыса, – выговорила Лиза, совсем скуксившись. – Это что? Это как? Как тут можно оставаться?

Бедняжка явно была на грани нервного срыва. Марго, собственно, тоже. А как может быть иначе, если это место несовместимо с жизнью?! Она пообещала Лизе, что они сегодня же переедут и пошла вниз, ругаться.

– Бегите на третий этаж, там воду еще не отключили. А крыс у нас нет. Что им тут делать? Они все на помойке, – спокойно ответила приветливая девушка с рецепции.

Марго и Лиза последовали совету и на третьем этаже столкнулись с Петром, выходящим из своей комнаты. Лиза сразу преобразилась.

– Ой, Петя, можно посмотреть как у тебя в номере? А то у нас там внизу ужас ужасный, кошмар кошмарный и крысы бегают. Ой, как у тебя просторно! И окна не на мусорку. И стены чистые. Ой, у тебя даже в туалете прилично, – громко восторгалась Лиза.

Наверное, жалеет, что поменялась. А надо было сначала изучить варианты, и оценить риски. Марго не стала ее дожидаться, и пошла в душевую.

* * *

Офис «Трех поросят» располагался недалеко от гостиницы. Не в офисном центре, а в собственном здании на территории фабрики. Подходя к пропускному пункту, Марго с удивлением заметила, что ее ярость самым неожиданным образом начала рассасываться. Запахло какао со сладкими нотками ванили, временами переходящими в мощные пряные аккорды. Восхитительный шоколадный аромат с примесью миндаля и печенья дурманил, уютно баюкал, переносил в детство, ввергал в эйфорию. У нее, да и у всей команды, непроизвольно и вопреки здравому смыслу, начал вырабатываться гормон счастья.

На проходной охрана, беспричинно улыбаясь, долго изучала документы, после чего всю команду сфотографировали на пропуска. «Как на режимном предприятии», – без раздражения подумала Марго. Когда с формальностями было покончено, за ними пришла провожатая из бухгалтерии – округлая женщина в белом халате, шапочке и большом количестве косметики, которую Марго сразу про себя окрестила Шехерезадой. Халаты, сверкающие и хрустящие, и одноразовые головные уборы выдали и аудиторам, к большому облегчению Марго, которая теперь могла не переживать за несвежую рубашку, и растрепанную прическу. Правило первое – все сотрудники и посетители обязаны носить униформу.

Жизнь определенно начала налаживаться, особенно после того, как их привели в большую светлую переговорную, выделенную для проверки. Там, специально для них, стояло несколько подносов с разнообразными конфетами, а Шехерезада обещала пополнять запасы по мере поедания сладостей. Кушайте, сколько хотите, но, правило второе, – выносить нельзя.

Марго весьма доброжелательно попросила о встрече с финансовым директором, ответственным за подготовку консолидированной отчетности, и за проведение аудита. Буквально через час он явился. Вернее, явилась.

– Алевтина Ивановна Коршун, – сухо представилась она.

Это была высокая ухоженная женщина, в халате, сшитом, определенно, на заказ. Шапочка на ней была не одноразовая, а модельная. Эта шапочка каким-то загадочным образом подчеркивала стервозность, чтобы не сказать сучность, ее лица. В целом она была похожа на старуху Шапокляк до встречи с крокодилом Геной. Видимо Алевтина Ивановна давно адаптировалась к запахам, и они уже не мешали проявляться ее истинному характеру.

– Дорогие мои, я все понимаю, где мы и где столица… Но позвольте вам заметить, что здесь не курорт, и попрошу больше не опаздывать, – прошипела она.

Марго, уже совсем переставшая злиться, потерялась, и ответила только, что сегодняшняя задержка вызвана обстоятельствами, связанными с перелетом. Шапокляк поджала губы, а в Марго вспыхнуло былое раздражение.

– Гостиница, в которой вы нам забронировали номера, абсолютно неприемлема. Ее придется заменить. Пожалуйста, организуйте это. Нам желательно переехать сегодня вечером, – выдала она.

Шапокляк передернуло.

– Все наши командировочные там останавливаются, и до сих пор были довольны. Это, конечно, не «Ритц-Карлтон», но вполне приличный отель, и находится недалеко. Не вижу оснований для капризов, – заявила она, источая яд.

– В таком случае я свяжусь с нашим партнером, и вопрос будет решаться через него. Мы там не останемся, – сказала Марго, стараясь оставаться спокойной.

Шапокляк довольно хмыкнула.

– Вы в любом случае останетесь там на некоторое время, – с удовольствием проговорила она. – В городе Байкальский форум, все гостиницы заняты. Если бы ваше начальство не тормозило процесс, и вы бы приехали на месяц раньше, когда нам было удобно, тогда вы смогли бы рассчитывать на иное жилье.

– Мы приехали буквально через несколько дней после заключения контракта, – взорвалась Марго.

Шапокляк пожала плечами.

– Не понимаю, о чем вы. Мы вели переговоры с вашей конторой с конца апреля.

Марго осознала, что, возможно, эта жаба не врет. Контракт передал Багров, и еще неизвестно, сколько он его выдерживал. Алевтина Ивановна, тем временем продолжала заявлять претензии.

– Не понимаю, зачем пять аудиторов? В прошлом году было трое, они отлично справились за две недели…

– Что значит, зачем? – перебила Марго. – Вы контракт читали? Это ваше требование, о количестве аудиторов. И у нас три недели, потому что мы аудируем вас впервые.

Алевтина Ивановна схватилась за то место, где у людей находится сердце.

– Три недели?! – застонала она. – Да что тут делать три недели? Только отвлекать бухгалтерию, и больше ничего. Зачем? Ради чего?! Старые аудиторы были такие профессиональные, я так не хотела их менять! Это Николай Иванович все, со своими фантазиями.

Не зная, как продолжать разговор с этой грымзой, Марго замолчала. На проверках не всегда бывает гладко да сладко. Иногда хамят, пытаются создать некомфортные условия, чтобы аудитор ничего не нашел и поскорее убрался. Но с такой агрессией Марго столкнулась впервые.

– Давайте будем конструктивнее, и перейдем к делу, – наконец сказала она.

Шапокляк неожиданно перестала стенать, дала Марго листок с внутренними номерами сотрудников, которые могут понадобиться аудиторам, и попросила ее написать имена и фамилии всех участников команды, чтобы программисты сделали им доступ в бухгалтерские базы. Марго, обрадовавшись подвижке, живо написала:

Кашкина Маргарита,

Нахов Эдуард,

Галушкина Елизавета,

И тут она поняла, что не имеет понятия о фамилиях Петра и Ильи. Поскольку Петр – брат Игоря, то он, значит, Костомаров. Но что делать с Ильей? Нельзя показать этой грымзе, что она не знает фамилии своих же коллег.

Она написала: «Костомаров Петр», и обратилась к Илье:

– Напомни, как правильно пишется твоя фамилия, я все время забываю.

– И-ва-нов, – ответил за него Петр, растягивая слоги, чтобы Марго не ошиблась в написании. – А моя Пе-чин.

Алевтина Ивановна закатила глаза, а Марго, покраснев, дополнила список.

* * *

После ухода Шапокляк воцарилась тишина. Марго в задумчивости накручивала на палец локон, вылезший из-под шапочки, и смотрела в окно. Там светило солнце, по веткам березы прыгали синички.

– Какая душная женщина, – пискнула Лиза. – Фамилия Коршун ей подходит.

– Скорее уж Большая поганка, – откликнулся Эдик. – Тоже птица. Водится в этих краях.

Он был необычайно молчаливым в последнее время, и у него постоянно тренькал мобильник – сигналил о входящих сообщениях. Можно сказать, он от телефона почти не отрывался. Не язвил насчет гостиницы. Переписывался даже во время разговора с финансовой директрисой. Но Марго не было дела до его личной жизни.

Она набрала номер главного бухгалтера и попросила о встрече. Наталия Семеновна Щиборщ не стала откладывать, и пришла через десять минут. Она оказалась пышной женщиной, похожей на Фиону из мультика про Шрека, с лукавым взглядом, носом картошкой и огромной грудью. Очевидно, халаты на предприятии были предметом фетиша, потому что у главбухши он был устроен так, чтобы подчеркивать ее мощные прелести. Марго совершила ассоциативный скачок и вспомнила, как на уроке географии поспорила с учительницей насчет количества полушарий земного шара. Марго считала, что полушарий два, за что и получила соответствующую оценку. Потому что, вопреки логике и согласно учебнику, полушарий оказалось четыре: северное, южное, восточное и западное. У Фионы тоже было четыре полушария: два спереди и два сзади.

Наталия Семеновна оказалась очень доброжелательной, просто полной противоположностью Шапокляк. Подробно рассказала о бухгалтерии, о бизнесе в целом, как она его видит, об отношениях с налоговиками, о том, как прекрасно идут дела, и какой у них слаженный коллектив. Ответила на все вопросы, ни разу не посмотрев на часы. Марго договорилась с ней о формате обмена запросами и ответами на них, поблагодарила и отпустила.

У Нахова снова тинькнул телефон.

– Может, отвлечешься уже на проверку? – бросила ему Марго.

– Я весь внимание, – ответил Эдик.

– Что скажешь?

– Хреново. С помойки нам не убраться, если вместо поиска гостиницы будем бла-бла разводить.

– И все?!

– Это главное, – ответил Эдик, снова уставившись с телефон.

– Нет, дорогой, не это главное, – возмутилась Марго. – Финик продемонстрировала признаки мошенничества, если ты заметил. Хочет сократить время проверки, хамит, создает невыносимые условия. Это она заказывала гостиницу. Она противилась смене аудитора. А главбухша доброжелательна и спокойна. Что отсюда следует?

– Не тяни, раскрой секрет, – съязвил Эдик.

– Это значит, что риски лежат в зоне ответственности финика, – сказала Марго. – А еще, если обратили внимание, есть Николай Иванович Бершнев, который настоял на смене аудиторской компании и на пятерых аудиторах. Это собственник, кстати. Видимо, подозревает что-то нехорошее. Я полагаю, бухгалтерия не в курсе, так что по документам мы это нехорошее вряд ли увидим.

Она окинула взглядом команду. Эдик погрузился в переписку, Петр что-то чиркал карандашом в блокноте, Илья зевал, а у Лизы на лице была заставка. Ситуация сложная, а работать не с кем. Марго заложила два пальца в рот и громко свистнула. Пригодился-таки хулиганский навык из детства. Лиза ойкнула, остальные подняли головы.

– Обращать внимание на все странное и нетипичное, несовместимое с вашим представлением об обычном конфетном предприятии и счастливых и честных сотрудниках, работающих на нем. О любых подозрениях докладывать мне. О любых! – повторила она.

– Можно, я доложу и пойду? – спросил Эдик. – Вот эти халаты и шапки несовместимы в моем понимании с обычным предприятием. Нафига они в офисной части? Отсюда до производства надо по улице идти.

Эдик поднялся и начал собирать сумку.

– Ты куда? – спросила Марго, изумленная тем, что он уходит посреди рабочего дня.

– Слушай, не урчи. Первый день, доступ в базы еще не дали. Ни запрос составить, ни выборку сделать. А тут такое творится! – он кивнул на телефон.

– Первоначальный запрос сформировать никто не мешает, – возмутилась Марго. – Спланировать работу, назначить встречи, задокументировать беседу с главным бухгалтером…

– Вот ты и сделай, как раз на одного работы, – сказал Нахов и выбежал вон.

У Марго не осталось сил обижаться. Она попросила Лизу обзвонить гостиницы на предмет свободных мест, а Илью и Петра – запротоколировать беседу с главным бухгалтером самым подробным образом. Сама она написала о ситуации Игорю на корпоративную почту, и на whatsapp, чтобы эту самую почту посмотрел. А то в Москве уже восемь вечера, ведь пятичасовой временной сдвиг.

Ответ пришел скоро. Костомарова не так обеспокоила грымза-финик, как идея Марго переехать за счет средств практики. «Там правда все плохо?» – спрашивал он. Пришлось отправить фотографии. Тогда он ответил, что может переселить только ее и Галушкину. На остальных денег нет. «Вот ведь скупердяй», – подумала она, и поймала себя на том, что такая мысль уже закрадывалась ей в голову раньше, но она не давала ей ходу. А сейчас раздражена и устала, и вот, пожалуйста, он уже скупердяй.

Предложению Игоря не дано было воплотиться не только потому, что Марго все равно бы отказалась переезжать в неполном составе, а в основном из-за отсутствия мест в гостиницах. Действительно, везде отвечали про Байкальский форум.

Марго решила отпустить пока вопрос с гостиницей, и поработать. План аудита сам себя не напишет, и общий запрос тоже сам не составится. Коллегам она поручила собрать всю информацию о «Трех поросятах», их владельцах и руководстве, какую найдут в интернете. Они приступили, но без фанатизма. В основном читали новости и смотрели погоду на выходные. Наверняка намылились на Байкал. Грех приехать в Иркутск и не посмотреть это чудо природы. Она и сама была бы не против, если кто-нибудь организует поездку.

* * *

Ближе к концу рабочего дня к ним пожаловал неожиданный посетитель. Николай Иванович Бершнев, владелец бизнеса, собственной персоной. Поинтересовался, всем ли они обеспечены для работы, и… пригласил на ужин. Марго догадалась, что он не хочет разговаривать в офисе.

Очень интересный оказался человек, этот Николай Иванович. Обходительный, дружелюбный. Возраста – неопределенного, от сорока пяти до шестидесяти. Одевается просто, и никакой надменности и снобизма. Вот только изнутри холодный, как рыба. Соглашаться с таким – одно удовольствие, а перечить – до ужаса страшно.

Благо, перечить не пришлось. Покормил Бершнев их по-царски в своем ресторане, извинился за гостиницу. Пообещал переселить, как только появятся свободные места. Но самое главное – подозрения Марго подтвердились.

– Вы понимаете, друзья, – спокойно и деловито говорил Николай Иванович, – это прекрасная фабрика. Один из лучших моих бизнесов по рентабельности. И порядок там, и продукция высшего качества. Сбыт по всей России, рынок постоянно расширяется. С налоговой проблем нет. Глеб Борисович, генеральный директор, держит всех в ежовых рукавицах, и в то же время социально-ответственен, оклады определил на уровне, текучка отсутствует. В общем – красота, грех жаловаться. Но недавно я обнаружил, что он страшно разбогател, совершенно непонятно на чем. Источники доходов его семьи мне всегда были известны: служба безопасности не дремлет. Но за прошедший год он очень поднялся, и объяснения этому у меня пока нет.

Николай Иванович улыбнулся виноватой улыбкой, словно извиняясь за то, что осведомлен о делах и имуществе своих управляющих и их родственников, и продолжил:

– В общем, ребята, ситуация такова: боюсь его потерять или обидеть недоверием, но мне хочется знать, что он не тащит с предприятия и не разваливает бизнес. Так, с виду, на это непохоже. И все-таки. Поработайте, присмотритесь.

* * *

Николай Иванович отбыл, оставив после себя приятный аромат дорогого парфюма. Петр с Ильей ушли сразу по окончании ужина, а Марго с Лизой, вдохновленные оказанным доверием и обещанным переездом, решили погулять по городу. К вечеру распогодилось и значительно потеплело. Ноуты они оставили в офисе и теперь налегке, с одними дамскими сумочками, прохаживались по улицам. Марго купила себе самое необходимое. Настроение улучшилось, они смеялись и шутили, и даже решили съесть по мороженому.

– Лиз, что ты думаешь о наших стажерах? – спросила Марго, пальцами изображая кавычки вокруг слова «стажеры».