Текст книги "Мексика в системе геополитических координат начала XXI века"

1.2. Приоритеты мексиканской внешней политики

Как отмечалось выше, новые подходы к внешней политике, а также важнейшие концепции и постулаты, разработанные мексиканскими учеными, неизменно вращались вокруг ряда стержневых ценностей, раскрывающих ее основные принципы и выявляющих ее особенности. В широком смысле принципы можно определить как нормы и фундаментальные идеи, которые управляют мышлением или поведением. То есть они являются нормативными представлениями о том, что является надлежащим или приемлемым поведением в определенной ситуации, учитывая конкретную национальную идентичность. Принципы внешней политики можно определить как язык, посредством которого страны сообщают другим международным субъектам, что именно они считают допустимым либо же неприемлемым.

В современном международном сообществе существуют определенные правила сосуществования между государствами, согласованные и четким образом закрепленные в ряде нормативных актах. Явным примером подобного выступает Устав Организации Объединенных Наций, принципы которого разделяются всеми государствами-членами. Однако выделяется ряд стран, которые, подобно Мексике, предпочли пойти дальше и включили в свои конституции внешнеполитические принципы, которых они придерживаются и защищают. Это является способом подчеркнуть важность, которой наделяются определенные стандарты поведения страны во внешней политике.

В мексиканских политологических исследованиях особое значение придается тезису о том, что государства должны автономно устанавливать основные принципы, определяющие их внешнюю политику, принимая во внимание ряд элементов внутреннего и международного характера. И, как правило, страны берут за основы те принципы международного поведения, которые созвучны с их политической, экономической и социальной эволюцией, а также с моделями развития общества и политической культурой – всем тем, что принято называть национальной идентичностью. Ярким примером вышесказанного выступает принцип самоопределения народов, ставший центральной ценностью в дипломатии стран, имеющих за плечами опыт колониальной зависимости. Кроме этого, он присутствует и в идеалистической вильсоновской концепции, ставшей неизменной частью либеральной политической культуры Соединенных Штатов.

С другой стороны, мексиканскими политологами подчеркивается, что принципы, признанные наиболее важными для страны, напрямую связаны с ее позиционированием в международной системе, с ее ролью и значимостью в мировой политике, а также ее геополитическим положением. Это проявляется в том, что малые страны, которые являются соседями крупных военных держав, особым значением наделяют именно принцип запрещения применения силы в международных отношениях. И несмотря на то, что принципы внешней политики влекут за собой соблюдение определенных обязанностей, раскрытие этих обязанностей всегда происходит под влиянием конкретных событий и внешних вызовов, с которыми сталкиваются страны в конкретные исторические моменты. Кроме того, принципы внешней политики неизменно эволюционируют, подстраиваясь под изменение национальных и международных условий: страны могут принимать новые, отвергать и удаляться от устаревших либо же переосмысливать их.

Важное место в мексиканской политической науке отводится тезису о том, что беспрекословному следованию определенным принципам внешней политики присущ внутренний историзм. Поскольку принципы по своей природе являются открытыми концепциями, в отличие от законодательных норм, они должны быть четко истолкованы с тем, чтобы определить их истинное значение и применение в конкретных ситуациях. Законодательные нормы также могут быть истолкованы, но это носит, как правило, исключительный и более ограниченный характер. В свою очередь, формулировка внешнеполитических принципов позволяет, чтобы политические субъекты в ходе своей дипломатической практики актуализировали их содержание, идя в ногу с историческими реалиям. Мексиканскими исследователями делается вывод о том, что четкие принципы внешней политики по своей природе не являются ограничителями, не противореча демократическому тезису о том, что каждое избранное правительство может свободно осуществлять свой внешнеполитический курс. Скорее, они являются определяющими критериями.

Подобно принципам не являются абсолютно неизменными и внешнеполитические интересы, ввиду того, что они непосредственно зависят от международных условий, внутренней конъюнктуры и стратегических целей. Будучи материальными или идейными, фундаментальными или второстепенными, интересы предстают неизменной составляющей политики, способной меняться в зависимости от множества факторов. В мексиканской политологии на протяжении большей части XX в. категория национального интереса отождествлялась с концепцией «realpolitik», ссылаясь на защиту территории и национальной безопасности, во главе которой стояли цели выживания государства и достижение могущества. Согласно этой интерпретации, именно государство является единственным рациональным актором, тем, кто определяет интерес эгоистично. В итоге это приводит к противоречиям с интересами других государств.

К началу XXI в. в политологических исследованиях, развивающихся в Мексике, подобная концепция толкования национальных интересов перестала быть исключительной и доминирующей. Наоборот, мексиканская политология адаптировала тезис о том, что государства могут выстраивать свои национальные интересы посредством нахождения точек соприкосновения с интересами других стран или же с потребностями международного сообщества в целом. Иными словами, конфликт интересов не является абсолютно неизбежным. Ведь дипломатия – это не что иное, как переговоры для того, чтобы примирять, корректировать и согласовывать интересы стран. А интересы государств могут привести как к напряженности, так и к международному сотрудничеству.

Мексиканскими политологами подчеркивалось, что категория национальных интересов влечет за собой дополнительную трудность в определении того, кто же именно определяет этот интерес: государство или народ. Фундаментальные интересы делятся на национальные (внутренние) и внешнеполитические, которые зависят от сущности государства, а также от его положения в международной системе. Либеральные и нелиберальные страны неизменно преследуют различные политические цели. А международная деятельность государств с меньшей степенью самостоятельности всегда прежде всего отвечает интересам сверхдержав, располагающих большими ресурсами и ориентированными на самые разные регионы. При этом мексиканская внешняя политика исторически пыталась учитывать интересы множества акторов, правительственных и социальных, преследующих различные цели в международных отношениях. Но особенностью ее было то, что во главу неизменно ставились не эгоистичные интересы, а именно поиск общего блага.

В мексиканской политологии существуют различные мнения по поводу того, каковы же главные цели внешней политики Мексики.

По мнению бывшего главы мексиканского МИД П. Эспиносы внешняя политика Мексики всегда стремилась к достижению экономического развития и повышению благосостояния мексиканцев[38]38
  Espinosa P. La política exterior de Estados Unidos hacia México bajo la administración de Barack Obama: cambios y continuidades // Norteamérica, vol. 6, no. 2, México, jul./dic. 2011.


[Закрыть]. Дипломат Х. Х. Гомес Камачо считает, что единственной внешнеполитической целью всегда было и будет процветание Мексики[39]39
  Gómez CamachoJ.J. Versión estenográfica del Panel. “La visión de los Embajadores de México en Europa”. Senado de la República, 2016.


[Закрыть]. Известные экономисты В. Уркиди и Г. Эскивель придерживаются позиции, согласно которой первостепенной задачей Мексики в международной политике является создание эффективной многосторонней торговой и глобальной финансовой систем, так необходимых этой латиноамериканской стране[40]40
  Esquivel G. Desigualdad Extrema en México. Concentración del Poder Económico y Político. OXFAM, 2015; Urquidi V. La globalización y las opciones nacionales. México, Memoria, 2000; Urquidi V. Otro siglo perdido. Las políticas de desarrollo en América Latina (1930-2004). México, Memoria, 2005; Esquivel G. ¿Es la Política Social una Causa de la Informalidad en México? (con Juan Luis Ordaz) // Revista Ensayos, Universidad Autónoma de Nuevo León, Vol. XXVII, no. 1, Mayo, 2008. P. 1-32.


[Закрыть].

Обеспечение территориальной целостности предстает единственно важной целью внешней политики Мексики в работах специалиста по международным отношениям М. А. Рамирес[41]41
  Ramírez М.A. ¿Legitimidad o Reconocimiento? Las investigadoras del sni. Retos y propuestas. (Coordinadora). Ediciones La Biblioteca, SA de CV (April 20, 2015), México, 2015. P 1063.


[Закрыть]. Известный политолог Х. Кастаньеда Гутман в качестве приоритетных интересов Мексики выдвигает именно защиту демократии и прав человека, а также построение справедливого как латиноамериканского регионального порядка, так и порядка международного, совместно отвечающих этим целям[42]42
  Castañeda Gutman J. Por una agenda ciudadana independiente. Guadalajara, Debate, Feb. 19, 2016. P 88.


[Закрыть]. Дипломат и политолог Б. С. Амор в своих исследованиях приходит к выводу, что ключевой целью внешней политики Мексики является претворение в жизнь политического и экономического проекта в Центральной Америке, который позволил бы изменить современную миграционную парадигму на ту, в которой фундаментальной задачей стало именно уважение прав человека[43]43
  AmorB. S. La política exterior de México en la coyuntura. In Coloquio de Invierno. Vol. III: México y los cambios de nuestro tiempo. México, UNAM, Consejo Nacional para la Cultura y las Artes, Fondo de Cultura Económica, 1992.P290-300.


[Закрыть].

Стоит отметить, что принципы и доктрины, которые так повлияли на особенности и обычаи внешней политики Мексики, тесно связаны с историей страны. В условиях постоянных угроз со стороны великих держав этой стране на протяжении веков пришлось доказывать свое существование как независимой нации. Колониализм, войны и вмешательства извне повлияли на формирование определенных принципов, неизменно поддерживаемых мексиканскими правящими элитами. Гарантирование территориальной целостности страны и солидарность с нациями, столкнувшимися с угрозами нарушения этого принципа, совместно играли роль оборонительных средств.

Некоторые из принципов внешней политики, которые закреплены в конституции Мексиканских Соединенных Штатов, основываются на постулатах важнейших внешнеполитических доктрин мексиканской дипломатии. В первую очередь стоит отметить доктрину Хуареса. По словам известного мексиканского экономиста и политолога Д. Косио Вильегаса, международную деятельность Мексики в течение большей части ее существования как суверенного государства определяла следующая выдержка из нее: «как между индивидуумами, так и между нациями, именно уважение прав и свобод других является миром»[44]44
  Cosío Villegas D. La historiografía política del México modern. México, 1953.


[Закрыть]. В одном из параграфов провозглашенного в 1867 г. манифеста, когда после французской интервенции республиканское правительство вернулось к власти, был закреплен важнейший принцип невмешательства во внутренние дела государств, осуждающий внешнее вмешательство и подтвердивший независимость Мексики.

Заметную роль сыграла доктрина Карранса, опубликованная в 1918 г. в контексте американского вмешательства, став первой попыткой концептуализировать и определить некоторые из наиболее важных внешнеполитических правил. Принципы обеспечения суверенитета, защиты независимости и дипломатической защиты интересов иностранцев в стране так и продолжили оставаться главными задачами Мексики как на протяжении всего XX в., так и в новом XXI в. 1 сентября 1918 г. в своем президентском послании Конгрессу В. Карранса (Венустиано Карранса – мексиканский государственный и политический деятель, участник мексиканской революции. – Прим. авт.) подчеркнул важность международной политики, характеризующейся «стабильностью обеспечивающих ее главных принципов», и определил в качестве генеральных линий равенство стран, равноправие граждан и иностранцев перед суверенитетом страны, в которой они проживают[45]45
  Relaciones Internacionales en la Revolución 1913-1919. 214. Puntos de vista sobre Política Internacional, basados en la “Doctrina Carranza”. México: Editorial Jus, 1971. P 194-197.


[Закрыть]. Согласно ему, главной целью дипломатии являлось формирование единой мировой цивилизации, обеспечение и защита общих интересов и становление отношений братства и дружбы народов.

И наконец третьей концепцией, легшей в основу главных принципов внешней политики Мексики, стала доктрина Эстрады, провозглашенная в 1930 г. В ней закреплялось, что Мексика не оставляет за собой право специального акта признания новых правительств иностранных государств, поскольку это нарушает суверенитет других народов и в итоге приводит к тому, что «чужие правительства будут оценивать их внутренние дела»[46]46
  Soler JJ. La Doctrina Estrada. Ed. Universidad de Mexico, México, 2002. P. 41.


[Закрыть]. По этой причине мексиканское правительство будет ограничиваться лишь тем, чтобы оставить или отозвать своих дипломатов, а право, которым располагают иностранные государства для признания, поддержки или же замены своих правительств и властей не подлежит оценкам. Это стало мексиканским ответом на свержение ряда правительств в латиноамериканских странах.

В целях поддержки суверенитета страны, территориального и политического, главными задачами мексиканских правительств в течение как всего XX в., так и первых десятилетий XXI в., стали гарантирование невмешательства и права на самоопределение, превратившиеся в столпы мексиканской внешней политики. Следует подчеркнуть, что это согласовалось с первостепенной целью, которую преследовало мексиканское государство в эти времена – гарантировать независимость и территориальную целостность.

Несмотря на это в XX в. у Мексики все же были примеры внешнеполитических инициатив, ставящих под сомнение беспрекословное соблюдение принципа невмешательства во внутренние дела других государств. В частности, периодически мексиканские правительства полагали, что в их национальных интересах было официально заявить о диктаторском характере некоторых зарубежных режимов, в итоге разрывая с ними дипломатические отношения. В этих случаях правительства Мексики в первую очередь опирались на гипотезу ad hoc, принимая во внимание исторический контекст и закрывая глаза на необходимость соблюдения своих традиционных внешнеполитических принципов.

Стоит отметить, что за прошедшие десятилетия правительства Мексики не ограничивались лишь разработкой руководящих принципов исключительно для своей внешней политики. Мексиканские представители преподносили их в качестве примеров для подражания сначала на сессиях Генеральной ассамблеи Организации американских государств (ОАГ), а затем и на заседаниях Совета Безопасности ООН. В рамках многосторонних форумов мексиканцы неизменно защищали свои внешнеполитические правила, преподнося их уже в качестве руководящих основ для всей современной международной жизни. Стоит подчеркнуть, что на протяжении всего XX в. Мексика активно настаивала на необходимости кодифицировать принципы международного права, важной частью которых выступали принципы ее внешней политики, о чем свидетельствовала ее деятельность по этому направлению в рамках ООН.

Мексика, наряду с другими развивающимися странами, признала международное право в качестве единственного орудия защиты от вмешательства во внутренние дела со стороны более сильных держав. Мексиканскими политологами именно международное право рассматривалось как способ выработать единые правила игры, обеспечивающие мирное и при этом продуктивное сосуществование между государствами. Нельзя утверждать, что именно Мексика сформулировала важнейшие внешнеполитические принципы. Но можно без преувеличения сказать о заслуге этого латиноамериканского государства, сделавшего эти принципы руководящими основами для своей внешней политики, тем самым постепенно превратив их в важную составляющую всей международной системы.

Правительство Мексики в 1988 г. приняло решение о включении в Конституцию семи руководящих принципов внешней политики, которые на тот момент уже были частью международно-правовых норм, ранее принятых этой страной. Тем не менее в основной закон Мексики было внесено дополнение к параграфу Х статьи 89, ограничившее крайне широкие президентские полномочия в вопросах внешней политики. Став инициативой тогдашнего главы Мексики Мигеля де ла Мадрида (1982-1988), эти принципы стали своего рода рамками для решений всех последующих администраций, ориентируя их действия в международном масштабе. Согласно мнению известного дипломата Б. С. Амора, подобная реформа стала исключительной инициативой МИД Мексики, старавшегося более четко определить предписания, которыми должна была руководствоваться внешняя политика. Это объяснялось в первую очередь тем, что 1980-е гг. выдались крайне сложными для мексикано-американских отношений. Прежде всего, это касалось стран Центральной Америки, поскольку во вспыхнувшие в этом регионе конфликты начали открыто вмешиваться США, а Мексика, в свою очередь, попыталась содействовать их скорейшему разблокированию. Этот период в латиноамериканской литературе даже получил название «второй холодной войной». В своих публикациях, посвященных этому этапу, мексиканской дипломат М. Дель Куэто отмечает, что именно тогда принципы невмешательства, самоопределения народов, международного сотрудничества, мирного разрешения международных споров, юридического равенства государств, запрета на применение силы или угрозы силой приобрели особую значимость для Мексики, попавшей в уязвимое положение ввиду долгового кризиса и нерешенной проблемы незаконного оборота наркотиков[47]47
  Del Cueto M. La política exterior en las relaciones económicas multilaterals. En libro: Fundamentos y prioridades de la política exterior de México. México, El Colegio de México, 1986. P. 209.


[Закрыть]. Важнейшим результатом стремления мексиканских властей закрепить руководящие основы для своего участия в мировой политике в моменты слабости и международной неопределенности стало придание внешнеполитическим принципам конституционного статуса, имевшее место в конце 80-х годов прошлого столетия.

Важно и то, что заданная тенденция продолжилась и в XXI в., когда благодаря конституционной реформе 2011 г. был закреплен восьмой внешнеполитический принцип. Он стал отражением как произошедшей за два десятилетия трансформации самой Мексики, так и перемен в международной повестке дня. Новый внешнеполитический принцип, включенный в параграф X статьи 89 мексиканской Конституции, закреплял уважение и защиту прав человека и основных свобод. Посредством его включения в Конституцию подтверждалось, что права человека являются важнейшим составляющим политической идентичности Мексики. Этот принцип стал отражением государственно-правовой открытости и демократизации, произошедших в стране, что одновременно совпало с историческим моментом, когда в международной повестке дня права человека стали трактоваться уже как универсальные ценности. В связи с этим в рамках этой же реформы текст статьи 1 Конституции Мексики был изменен таким образом, чтобы обозначить соблюдение прав человека в качестве одной из основных целей государства, при этом также повысив авторитет норм международного права в этой области. Все это в совокупности в итоге стало частью национального правопорядка.

Таким образом, и в начале XXI в. мексиканские правящие круги признали, что содействие посредством дипломатической практики защите и соблюдению прав человека в рамках международной политической системы являлось важнейшей составной частью национальных интересов Мексики, способной обеспечить необходимую среду для соблюдения этих правил на национальном уровне.

Внешнеполитические принципы, закрепленные в Конституции Мексики, а также их специфическое толкование на протяжении XX – начала XXI в. являются результатами сложной национальной истории и отражением экономических и социальных проблем, с которыми сталкивалась эта страна в разные периоды времени. Важно и то, что любые убеждения, даже ставшие традиционными правилами, при этом не предстают ни неизменными, ни статическими. Как демонстрирует опыт Мексики, несмотря на всю свою абстрактность, политические принципы крайне восприимчивы к адаптации к меняющимся реалиям как национальной, так и международной обстановки.

В результате проведенного в главе анализа можно сделать следующие выводы.

Во-первых, доказывается, что особенности внешней политики Мексики, в первую очередь сформировались благодаря особому отношению к ценностям, которое способно объяснить расхождение в подходах и концепциях мексиканских ученых по сравнению с господствующими в развитых странах. Сквозь призму специфического отношения к ценностям во внешнеполитических исследованиях мексиканских политологов выявлены три центральные темы, одновременно пересекающиеся с основными целями внешней политики: необходимость укрепления национальной и региональной автономии, достижение экономического и социального развития, а также традиционно главенствующая роль выстраиваемых с США отношений.

Характерной чертой мексиканской внешнеполитической мысли, как на протяжении XX в., так и в начале XXI в. является то, что при изучении внешней политики мексиканские исследователи особое внимание неизменно уделяли экономическим факторам, подтверждая огромное значение для страны проблемы экономического развития даже в рамках политологических исследований.

Во-вторых, раскрыта сущность и установлены особенности внешней политики Мексики. Мексиканская внешняя политика определена как средство реализации посредством своей автономии самостоятельной и уникальной роли в мировом масштабе. Неизменно независимый характер выступает главной особенностью внешней политики Мексики конца XX – начала XXI в.

Глава 2
Особенности развития отношений в западном полушарии в начале XXI века

2.1. Диалог Мексика – США при Дж. Буше (младшем) и Б. Обаме

Мексикано-американские отношения представляют собой сложнейший по своей природе комплекс двусторонних связей, изобилующий знаменательными историческими событиями, которые создавали тенденции к конфликтам и сотрудничеству, договоренностям и спорам, а также повлияли на разработку великого множества научных концепций и подходов. Характер двусторонних отношений между Мексикой и Соединенными Штатами, являющихся одними из самых сложных и уникальных в своем роде, в течение всего XX в., а также в первые десятилетия XXI в. неизменно менялся. Географическая близость между этими странами, с одной стороны, являлась причиной непрерывных конфликтов, но, с другой стороны, несмотря на существующие различия обозначала необходимость поисков путей взаимодействия и развития их отношений.

На формирование двустороннего диалога в начале XXI в., а также на восприятие двумя народами друг друга продолжил оказывать свое влияние ряд негативных исторических событий. Во-первых, захват Соединенными Штатами более половины территории Мексики в XIX в. Во-вторых, многочисленные вооруженные интервенции в начале XX в. В-третьих, массовые депортации нелегальных мигрантов мексиканского происхождения, имевшие место сразу после окончания Второй мировой войны. В исторической памяти мексиканцев прочно утвердились бесконечные примеры использования «силовых приемов», применяемых США в отношении своего более слабого латиноамериканского соседа. Наличие непреодолимой асимметрии экономической и военно-политической силы между этими странами влечет за собой сохранение уникального восприятия друг друга как на уровне государств, так и на уровне этносов.

Примечательна характеристика взаимоотношений этих стран, данная известным ученым Р. Фернандесом де Кастро: «Не существует единого объяснения постоянной трансформации характера отношений между Мексикой и Соединенными Штатами. В их двустороннем диалоге прослеживается переход от модели, в основе которой лежали конфликт и пренебрежение, наблюдавшейся во время большей части независимого существования обеих наций, до образца партнерства. В целом же мексикано-американские отношения нужно воспринимать как некий процесс обучения, определенными стадиями которого являются стабильно повторяющиеся кризисы»[48]48
  Fernández de Castro Domínguez. ‘Ampliando horizontes: aproximaciones teóricas para el estudio de las relaciones México-Estados Unidos” en Verea, Fernández de Castro y Weintraub (coords) // Op. cit. P. 30.


[Закрыть].

Главной отличительной особенностью первых десятилетий XXI в. стало заметное усиление взаимозависимости между Мексикой и Соединенными Штатами[49]49
  Косевич Е. Ю. Мексикано-американские отношения в период президентства Барака Обамы // Латинская Америка. 2018. № 1. С. 63-75.


[Закрыть]. Подписание в 1992 г. Североамериканского соглашения о свободной торговле, увеличение объемов американских инвестиций в экономику Мексики и количества мексиканцев, работающих в США, а также рост мексиканского внешнего долга банкам этой страны лишь усилили зависимость государств друг от друга.

Практически одновременные победы на президентских выборах Висенте Фокса (2000-2006) от Партии национального действия (Partido Acción Nacional, PAN) и республиканца Джорджа Буша (младшего) (2001-2009) обусловили начало нового этапа в отношениях между США и Мексикой. Ряд наблюдателей предсказывали это, а схожесть взглядов и личные симпатии, существовавшие между Бушем и Фоксом, гарантировали особенную душевность мексикано-американского диалога. Дж. Буш, в частности, объявил, что Мексика станет приоритетом во внешней политике его администрации, и реальные действия подтвердили это заявление. Первая международная поездка новоизбранного президента США пришлась именно на Мексику. Тогда, в феврале 2001 г., он посетил ранчо В. Фокса. Это был единственный случай в истории внешней политики Соединенных Штатов, когда глава государства нанес первый зарубежный визит в этом новом качестве именно в Мексику. Как правило, первенствуют Канада или Великобритания.

Для Мексики также было особенно важно наладить тесную связь с США, особенно после прихода к власти президента не от Институционно-революционной партии, монопольно правившей в течение 71 года. В. Фокс и Хорхе Кастаньеда (первый министр иностранных дел в администрации Висенте Фокса с 2000 по 2003 г. – Прим. авт.) воспользовались сложившейся ситуацией, чтобы добиться начала переговоров по иммиграционному соглашению, расширению экономических отношений в рамках НАФТА, а также требованию устранения процесса сертификации со стороны США в отношении стран, сотрудничающих в борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Вашингтон же был прежде всего заинтересован в обсуждении темы энергетики, стремясь получить доступ к государственной мексиканской нефтяной компании «Pemex» (Petróleos Mexicanos, Pemex), чье монопольное владение нефтяными запасами гарантировалось Конституцией страны.

Бесспорно, до исторической даты 11 сентября 2001 г. отношения между Мексикой и США переживали один из своих лучших периодов. Впервые за долгое время страны могли похвастаться действительно тесными связями, стержнем которых было обоюдное стремление укрепить разноплановое сотрудничество и сократить, насколько это возможно, число противоречий, характеризовавших предыдущие исторические этапы.

Однако теракты 11 сентября изменили эту реальность, приведя к тому, что Мексика перестала быть «приоритетом» для США, перейдя в ранг всего лишь «важных» в дипломатическом плане стран. В качестве своих центральных задач Вашингтон выдвинул вопросы безопасности, в особенности борьбу с международным терроризмом, сделав темы миграции и расширения процесса интеграции в Северной Америке вторичными. После 11 сентября между Мексикой и США стали возникать трения. Начиная с этой даты, ключевой интерес Соединенных Штатов в их отношениях с Мексикой стал заключаться в том, чтобы сохранить максимально беспроблемной общую границу, а также склонить своего южного соседа к поддержке в стартующей борьбе с терроризмом.

Заметное расхождение во мнениях пришлось на конец 2002 – начало 2003 г., когда США потребовали у Мексики поддержать их вторжение в Ирак. Не уступив нажиму Вашингтона, настаивавшего на принятии предложенной им и Лондоном «второй резолюции», угрожающей «серьезными последствиями», если Ирак не подчинится режиму работы новых инспекций вооружения, Мексика, будучи на тот момент непостоянным членом Совета Безопасности ООН, выступила против предоставления администрации Буша международной санкции на войну, возведя невидимую стену в дружественных отношениях между двумя президентами[50]50
  Косевич Е. Ю. Мексика в поисках реформы Совета Безопасности ООН // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 12. С. 148-159.


[Закрыть].

Таким образом, экономические и социальные вопросы двусторонней повестки дня, в которых была наиболее заинтересована прежде всего сама Мексика, отошли на второй план, несмотря на то, что в целом сотрудничество стало более интенсивным. Мексика стала занимать более твердую позицию в вопросе выявления потенциальных террористов на своих северных рубежах, в 2002 г. подписала соглашение об «умной границе», а в 2005 г. с Соединенными Штатами и Канадой было согласовано создание Партнерства по безопасности и процветанию Северной Америки (Alianza para la Seguridad y la Prosperidad de América del Norte, ASPAN). Таким образом, к завершению мандата администрации Фокса утерянный гармоничный тон в отношениях между Мексикой и США был восстановлен.

Отдельно стоит отметить и несбывшиеся надежды на реализацию проекта АЛКА, целью которого было создание единой зоны свободной торговли Америк (Area de Libre Comercio de las Americas, ALCA). Подобная инициатива столкнулась с ярой критикой, в первую очередь, со стороны стран – лидеров МЕРКОСУР, общего рынка стран Южной Америки (Mercado Común del Sur, Mercosur). Они касалась явного нежелания США учитывать при подготовке АЛКА различных интересов, преследуемых странами Латинской Америки, в основе которых лежали различия в их уровнях развития. Поднявшаяся среди латиноамериканских стран волна протеста против АЛКА стала ярким примером сопротивления против неолиберальной глобализации в целом. Несмотря на усилия по продвижению этого проекта, которые прилагал мексиканский президент В. Фокс, достигнуть договоренностей по заключению договора так и не удалось.

Избрание нового президента Мексики Фелипе Кальдерона (2006-2012) не внесло существенных изменений в отношения между государствами. Ввиду того, что Ф. Кальдерон пришел к власти при весьма спорных результатах выборов, приоритетом его повестки была внутренняя политика, а внешнеполитические вопросы отодвинулись на второй план, что контрастировало с курсом его предшественника, активно продвигавшего именно интенсификацию отношений с влиятельным соседом. Ф. Кальдерон в течение первого года пребывания в должности так и не нашел время для посещения Соединенных Штатов.

Для администрации Кальдерона основным содержанием политики стала борьба с незаконным оборотом наркотиков с привлечением армии, а в зону наибольшего интереса попало недружественное участие со стороны США в «войне с наркокартелями», ставшими действительно серьезной проблемой для Мексики ввиду неконтролируемого разгула насилия[51]51
  Kosévich E. Y. México: estrategia de seguridad y de la lucha contra el crimen organizado // Iberoamérica. 2017. № 1. P. 74-95.


[Закрыть]. В этом контексте Кальдерон предложил Дж. Бушу во время визита последнего в Мексику (март 2007 г.) свою схему сотрудничества в данной области. Результатом упомянутой встречи стала программа сотрудничества под названием «Инициатива Мерида» (исп. Iniciativa Mérida, также известная, как «План Мерида». – Прим. авт.), включавшая в себя финансовую поддержку в 1,6 млрд долл. в течение последующих трех лет для покупки боевой техники и переподготовки мексиканских вооруженных сил[52]52
  Benítez Manaut. La Iniciativa Mérida: ¿nuevo paradigma de cooperación entre México y Estados Unidos en seguridad? México: UNAM, 2009.


[Закрыть]. «Инициатива Мерида» бесспорно стала крайне важным шагом вперед в сотрудничестве между Мексикой и Соединенными Штатами в области безопасности, но так и не переросла в «новую парадигму», как это объявлялось двумя администрациями.

В речах Барака Обамы (2009-2017), произнесенных в ходе предвыборной кампании 2008 г., Мексике не было отведено особого места. Это объясняется тем, что кандидат от Демократической партии лично не был близко знаком с особенностями южного соседа, в отличие от своего предшественника Джоржа Буша, еще со времен нахождения на посту губернатора Техаса весьма осведомленного о менталитете жителей этой страны (Дж. Буш (младший) занимал пост губернатора штата Техас с 1995 по 2000 г. – Прим. авт.). По словам известного мексиканского журналиста Хорхе Рамоса, Обама даже собирался посетить Мексику еще будучи кандидатом в президенты, на что в итоге так и не решился, предполагая, что подобный визит в ходе еще не завершенной предвыборной кампании вызовет волну критики и приведет к потере голосов избирателей[53]53
  Jorge Ramos. La verdad electoral. [Электронный ресурс]. URL: http://www.jorgeramos.com/articulos/articulos505.html (дата обращения: 08.10.2017).


[Закрыть]. А это, в свою очередь, вновь подтверждает тот факт, что Мексика никогда не была приоритетом внешнеполитического курса администрации Обамы, оставаясь далеко позади более насущных на тот момент вопросов, например, таких, как разыгравшийся экономический кризис и присутствие США в Ираке.