Текст книги "Бойся своих желаний"

– Черт, времени уже много, а Макс так и сидит весь день в отеле!

– Не волнуйся о нем, я это предусмотрел, – невозмутимо сказал Джек.

– Кто-то вывел мою собаку на прогулку? Без моего ведома? – возмутилась было она.

– Нет, лучше. Потерпи, сама всё увидишь.

В сердце Сары закралась тревога. А вдруг Джек, памятуя о том, что он сделал с Айрис, сотворил что-нибудь плохое и с Максом?

– Джек, я бы хотела вернуться в номер! – холодно проговорила она.

– Давай допьем шампанское, не выливать же его, – ответил он, ухмыляясь.

– Я не могу пить шампанское сейчас, я слишком нервничаю из-за своей собаки! – от волнения она почти кричала.

– Хорошо-хорошо, ты можешь идти! А я допью вино, съем десерт и догоню тебя. Завтра нам рано вставать.

Сара вскочила и почти бегом помчалась в отель. Ей казалось, что лифт тащился наверх целую вечность. Наконец, двери распахнулись, она влетела в номер, громко окликая собаку. Макс не отзывался. Это было невозможно и страшно.

«Нет, нет, пожалуйста, только не это!» – пронеслось у нее в голове.

– Макс, Макс, где ты? – звала она, обходя комнату за комнатой. Но собаки нигде не было – ни на диванах, ни на кроватях, ни под кроватями.

И тут она услышала шум спускаемой воды в одном из туалетов.

– Что за черт? – Сара вздрогнула от неожиданности. – Эй, кто здесь?

И тут из её ванной комнаты выбежал довольный Макс. Она бросилась к нему, схватила в охапку и стала целовать куда придется, совершенно позабыв, что на ней жакет, стоимость которого заканчивалась тремя нулями.

– Как я испугалась за тебя, малыш! – В ответ Макс лизнул ее в щеку. – Где ты пропадал, негодник? Почему так долго не отзывался?

Макс аккуратно высвободился из её объятий и потрусил в сторону ванной, оглядываясь и приглашая следовать за ним. Она не поверила своим глазам: Макс, забравшись на унитаз справил нужду, а потом лапой надавил на рычажок слива. Увиденное лишило Сару дара речи. Она слышала, что некоторые кошки умеют пользоваться туалетом. Но собаки?…

За спиной послышался смех Джека:

– Согласись, я ловко всё устроил. Будем считать это небольшим, но очень важным для Макса апгрейдом. С одной стороны, я пожалел уборщицу, которая отнюдь не была счастлива видеть постояльцев с собакой в самом дорогом номере. С другой – Макс совершенно спокойно сможет обходиться без обязательных выгулов. Нет, конечно же, его надо выводить на свежий воздух. Но, учитывая твою занятость и плотный график, теперь с этим всё значительно проще! Я бы сказал, без сюрпризов.

Джек явно наслаждался выражением лица Сары, все еще пребывающей в шоке.

– Черт бы тебя побрал! Ты не мог мне это сказать в ресторане? Я чуть с ума не сошла, пока мчалась в отель! Я не знала, что и думать! – Сара была рассержена не на шутку.

– И лишить себя возможности насладиться твоей растерянностью и твоим изумлением? Ну уж нет. Лицезреть твое выражение лица сейчас – истинное наслаждение. Будем считать, что за это я тоже заплатил.

Внезапно Джек сменил тон и стал серьёзным.

– А теперь сосредоточься и успокойся. Нам предстоит долгая дорога.

– Долгая дорога куда? – Сара задала вопрос, заранее зная, что ответа не получит. Но её так достали его полунамёки!..

Однако Джек своим принципам изменять не стал и просто вышел из ее комнаты. Сара вздохнула и пошла укладываться спать вместе с Максом.

На следующее утро ее разбудил звонок в дверь. Издалека и сквозь сон она услышала голос Джека:

– Да, она еще спит. Отнесите завтрак в постель.

В дверь ее спальни деликатно постучали. Одетый в белую форму официант внес большой серебряный поднос.

– Ваш завтрак, мадмуазель.

– А сколько сейчас времени? – поинтересовалась она.

– Шесть часов утра, – ответил за официанта Джек, уже одетый в джинсы и свитер, бодрый, гладковыбритый, благоухающий одеколоном. Он протянул чаевые юноше, и тот вышел из номера.

– Завтракай быстрее! Через полчаса мы выезжаем. Я заказал завтрак и Максу тоже. Кстати, будь добра, выкинь всю свою старую одежду, – обернулся он в дверях.

Через полчаса они уже садились в черный джип, арендованный в отеле.

– Нам предстоит долгая дорога? – спросила Сара.

– Да, около двенадцати часов в машине.

– И ты по-прежнему не готов сказать, куда мы едем? В Канны? В Ниццу? В Монако? – попыталась угадать она.

– Мимо. Мы едем в Лурд.

– Куда-куда? – лицо Сары вытянулось, она никогда не слышала такого названия.

– Лурд. Это деревушка на юге Франции, затерянная в Пиренеях, – сегодня Джека можно было назвать не просто разговорчивым, но даже без меры болтливым.

– И что мы там забыли?

– Всё просто – это одно из наиболее важных в Европе паломнических мест.

– Паломнических? Но разве вишеры верят в бога? – удивилась она.

– На этот вопрос нет однозначного ответа. Но сейчас нас там интересует совсем другое.

По выражению лица Джека Сара опять поняла, что дальнейшие расспросы бесполезны.

«Воспоминания о тебе с каждым днем становятся все более размытыми. Я выбросила наши совместные фотографии, чтобы у Ника не возникало лишних вопросов и чтобы мне проще было тебя забыть. Знаешь, как бывает: сначала забываешь цвет глаз человека, потом улыбку, потом те хорошие моменты, что разделили вместе, потом забывается всё плохое… И самым последним забываешь запах человека. Запах, который ты вдыхала, прижавшись к любимому, уткнувшись носом в спину. Запах, который окатывал тебя сладкой волной, когда он возвращался из поездок. Запах, который на рассвете будил тебя счастливым осознанием, что он рядом. Этот некогда родной и любимый запах, который проник в твою кожу, смешался с твоим собственным. Но постепенно он смывается, выветривается… День за днем, месяц за месяцем, капля за каплей. И вот уже ты не помнишь его, как ни силишься, а на смену ему приходит другой – не менее любимый и родной. И ты снова счастлива. Потому что в твою жизнь снова вошло это потрясающее чувство. В твою жизнь вновь проникает свет. Он сметает мощной волной тьму непонимания, боли, тревоги. Он успокаивает и свидетельствует о том, что все возможно, что жизнь только начинается. Он вытаскивает тебя из бездны отчаянья.

И да, я стала вишером. По собственному желанию. Знаю, что в обычной жизни такое невозможно, но я пожелала быть такой же, как ты. И Давид понял, что должен использовать свой шанс. Он влюбился в меня еще до того, как ты послал его ко мне. Он рассказывал, что увидел фотографию в твоем кабинете в Порто и просто потерял голову. Как это романтично! В современном мире такое кажется невозможным. Но тогда было другое время.

Он ничего не сказал тебе, а ты не заметил, как изменилось его лицо. Когда ты обратился к нему с деликатной просьбой, он чуть не пристрелил тебя. Ему показалось просто кощунством даже допустить подобные мысли. Но потом он мгновенно сообразил, что может использовать ситуацию себе во благо и согласился помочь тебе. А потом просто сообщил коротким письмом, что твоя просьба выполнена, без деталей. И вот теперь я знаю, что ты жив, а ты не знаешь, что жива я.

Что бы ты сделал, если бы узнал, что я все еще существую? Вернулся бы? Попросил бы прощения? Ползал бы на коленях? Принял бы сына или посчитал его не своим? Или ты уже устроил свою жизнь? Снова женился? У тебя есть дети? Как бы мне хотелось задать тебе все эти вопросы!.. Но вряд ли я когда-нибудь смогу найти тебя. Ведь мир так велик, и ты можешь находиться в любой его точке. Скажи, исполняя желания других людей, счастлив ли ты без меня? Вспоминаешь ли обо мне? Жалеешь ли о содеянном?

Мне нравится думать, что когда-нибудь мы встретимся. Может, через сто лет, а может, через двести. Неважно. Конечно же, ты меня узнаешь, хоть я поседела и состарилась после твоей „смерти“, с помощью возможностей современной медицины и косметологии я все исправила. И теперь я такая же, как и много лет назад. Но только внешне. Внутренне я очень изменилась. Ты бы заметил это с первого взгляда. Ты бы гордился мной, я уверена. Я действительно стала такой же, как ты.

Теперь я понимаю, для чего начала писать эти письма. Когда-нибудь мы встретимся, и я отдам их тебе. Для чего? Чтобы ты почувствовал то, что чувствовала я. Чтобы ты узнал все то, о чем должен был узнать».

Глава 4

Чем дальше они продвигались на юг, тем сильнее портилась погода. Становилось все прохладнее, моросил дождь. Время тянулось медленно, Джек молчал. Они лишь изредка останавливались на заправках, позволяя заодно Максу размять лапы. От нечего делать Сара взяла мобильник и набрала в поисковике «Лурд». Она прочитала, что это крошечная деревушка у подножия Пиренейских гор с населением почти пятнадцать тысяч человек.

Согласно «легенде», – в кавычках, потому что католическая церковь занималась расследованием и постановила, что происшествие имело место быть, хотя реальные доказательства, разумеется, собрать трудно – в 1858 году местной четырнадцатилетней девочке Бернадетте Субиру многократно являлась Дева Мария. В итоге на месте первого явления построили храм и святилище, Бернадетту канонизировали, а деревушка до сих пор неплохо на этом зарабатывает. Ежегодно сюда стекаются более пяти миллионов паломников, в основном желающие от чего-либо излечиться. Под церковью находится грот со статуей Пресвятой Девы и источник, который обладает волшебной силой.

Когда они подъехали к Лурду, уже смеркалось.

– Мы успели! – удовлетворенно произнес Джек. – Успели до закрытия санктуария. Сейчас идеальное время. Народу немного. Я не хотел привлекать к нам внимание.

Сара продолжала в недоумении таращиться на него. Они припарковали машину на небольшом пятачке напротив многочисленных сувенирных магазинов с разнообразной религиозной мишурой – от магнитиков с изображением Святой Бернадетты до канистр для святой воды.

Чуть дальше Сара увидела огромные кованые ворота.

– Мы на месте! – заговорщически прошептал Джек.

– И что мы будем делать? Молиться? – Сару уже порядочно утомили загадки. – Слушай, ты можешь просто сказать мне, что будет дальше?

– Ну уж нет, так теряется интрига, а вместе с ней и торжественность момента, – рассмеялся Джек.

Джек пошел вперед, пересекая площадь, на которой был воздвигнут многоуровневый храм. Пройдя сквозь каменные арки вдоль реки, они увидели грот. Внутри него стояла статуя Мадонны в бело-голубых одеяниях. Поскольку они пришли почти перед самым закрытием, паломников почти не было. Только некоторые из них, задержавшись, вероятно, после службы, все еще сидели на лавочках. Кто-то шептал молитвы, кто-то плакал.

Никогда раньше Сара не бывала в святых местах, поэтому находилась под сильным впечатлением. Задумавшись о том, что огромное количество людей со всего мира на протяжении вот уже почти двухсот лет съезжается сюда, чтобы просить об исполнении желаний, она ощутила какой-то внутренний подъем. И самое удивительное, что, если верить интернету, люди действительно получают ответы на свои молитвы, исцеляются и меняют свою жизнь. Все эти случаи скрупулезно фиксируются католической церковью, а записи хранятся в Ватикане.

– Ну, что ж, пойдем! – Джек подтолкнул ее в грот к статуе.

– А что я должна делать? – Сара никогда не была верующей, и сейчас все происходящее казалось ей как минимум странным. Нет, она, конечно, допускала идею существования бога, но чудотворные статуи – это явный перебор.

Джек подвел ее к камню, расположенному прямо под статуей.

– Дотронься и замри, – скомандовал он. Сара не стала задавать вопросов. Она коснулась камня, и тут произошло нечто удивительное. Внезапно все вокруг стихло. Ни ветра, ни птиц, ни голосов. Не отрывая руки от камня, она оглянулась назад и увидела, что все сидевшие на скамейках словно замерли. «Тот самый трюк, который он проделал со мной, когда рассказывал про вишеров», – догадалась она. А потом на нее полился голубой свет – очень яркий, прохладный и успокаивающий. Она боялась пошевелиться.

– Это не совсем то же самое, – словно прочитал ее мысли Джек. – Мы приехали сюда, чтобы начать твое посвящение. Только что ты обрела способность, скажем так, замораживать людей, время, любые двигающиеся объекты. Можешь убрать руку.

Сара оторвала руку, но мир остался недвижим.

– Тогда почему люди, которые приезжают сюда и дотрагиваются до камня, не обретают такую же способность? – спросила она.

– Потому что они даже не предполагают, что так было можно, – рассмеялся он в ответ. – Люди вообще практически ничего не знают о себе. Время от времени для избранных открывается определенный пласт знаний. Для вишеров – свой, для других особенных людей – свой. Творец никому не дает полного понимания картины мироустройства, знания разбросаны по крупицам. Ему, как ты понимаешь, не нужны конкуренты. Однако мы здесь не потому, что статуя Пресвятой Девы обладает волшебной силой.

– Да? Тогда почему же?

– Потому что здесь есть то, что нам необходимо. Чтобы оставаться бессмертными и исполнять желания, требуется энергия, много энергии. Где ее брать? Лучше всего там, куда приходит большое количество людей с надеждой и верой. Как правило, это места паломнические, святые места. При этом совершенно неважно, православный ли это храм, католический собор, мечеть или же буддистский дацан. Главное, чтобы здесь были люди, которые молятся, надеются, верят и благодарят.

Сара начинала кое-что понимать. А Джек продолжал:

– Теперь ты получила свою первую способность. Ты можешь разморозить окружающих, мы идем ужинать и спать. Я провёл черт знает сколько времени за рулем!

Тут он внезапно развернулся в сторону невысокой сухопарой женщины, неподвижно стоявшей на коленях.

– Эй! Хватит прикидываться, Лайла! Мы давно не виделись, но неужели ты думала, что я тебя не узнаю?

Женщина улыбнулась в ответ, поднялась и подошла к Джеку.

– Сколько лет, сколько зим, дорогой! – они обнялись.

– Почему ты затаилась и не подошла сразу? – спросил он.

– Не хотела мешать инициации, – ответила Лайла.

– Сара, позволь тебе представить мою давнюю подругу. Это Лайла, один из старейших на Земле вишеров. Нам повезло, что мы с ней встретились. Размораживай паломников и пойдемте ужинать все вместе. Я знаю тут одно превосходное местечко, – сказал Джек.

– Знает он одно местечко, – передразнила Лайла. – Его тут все знают, потому что это единственный приличный ресторан на расстоянии многих миль.

– Постойте, постойте, а как их разморозить? – вышла, наконец, из ступора Сара.

– Просто пожелай этого, – хором ответили Джек и Лайла.

Сара зажмурилась на всякий случай, а когда открыла глаза, все было, как обычно. Никто ничего не заметил. Они отошли от стены и двинулись к выходу. Джек и Лайла шли впереди и о чем-то шептались, а Сара брела чуть поодаль, оглядываясь по сторонам. Уже совсем стемнело, когда они пересекли мост и подошли к деревянным дверям ресторана. Внутри было очень уютно, хотя, конечно, не так роскошно, как в том парижском местечке.

– Здесь отличный паштет и фуа, – отрекомендовала Лайла.

– А вот улитки не очень, – подхватил Джек.

Сара не могла думать о еде, она была слишком поглощена тем, что у нее появились сверхспособности.

– Я буду то же, что и вы, – сказала она.

– Нет, дорогуша, ты должна уметь полностью отключаться от работы. Поэтому сделай милость, изучи меню, – сказал ей Джек серьезно. – Делай, как я говорю, иначе сгоришь очень быстро.

Сара покорно кивнула и принялась искать меню на английском. После обильного ужина с прекрасным вином они отправились в близлежащую гостиницу, захватив с собой Макса, которому уже порядочно надоело сидеть в машине.

На прощание Лайла поинтересовалась, куда Сара и Джек направятся дальше.

– Конечно же, в Ковадонгу, – отозвался он.

– А потом?

– А потом Сару ждет сюрприз! – напустил тумана Джек.

– Ну-у-у… как обычно! – закатила глаза Сара.

– Тебе мама никогда не говорила, что закатывать глаза – моветон? – поинтересовался Джек.

– Любезности и деликатности тебе не занимать, – вскинулась Сара.

– А я и не собирался с тобой церемониться. А теперь спать! – с этими словами он обнял на прощание Лайлу и скрылся в своем номере.

– Когда у меня появятся еще какие-нибудь суперспособности, надеюсь, я смогу его стукнуть? – сострила Сара.

– Увы, – улыбнулась Лайла. – Вишеры не могут исполнять свои желания. Если хочешь, мы можем спуститься в бар выпить чего-нибудь и поболтать как девочка с девочкой.

– О, с удовольствием! – отозвалась Сара, думая при этом, сколько лет стукнуло этой «девочке», если она одна из старейших вишеров.

Они заказали два бокала красного и устроились у барной стойки.

– Ну, спрашивай! – предложила Лайла.

– Что спрашивать? – удивилась Сара.

– Все то, что хотела спросить у Джека, но так и не смогла, – рассмеялась Лайла. – Он славный малый, просто ему серьёзно поднадоела его работа. Шутка ли, почти триста лет!

– Кстати, а сколько лет на посту ты? – поинтересовалась девушка.

– Чуть больше двух тысяч, – ответила Лайла.

Сара чуть со стула не упала:

– Ско-о-олько?

– Две тысячи. Первые вишеры появились после нулевого года, когда возникла целая когорта самых разных Учителей. Люди всегда молили о помощи, о чуде, об исполнении желаний. А как иначе? Без таких чудес они бы попросту перестали верить в своих богов. И если бы не было нас, вишеров, Творцу пришлось бы очень нелегко. Столетие за столетием он исполнял бы никчёмные, эгоистичные и мелкие желания людей. И это был бы самый настоящий мартышкин труд. Потому что, получив желаемое, в девяноста девяти случаях из ста люди понимают, что исполненное не принесло им счастья и просят вернуть всё назад. Причём в глубине души они и сами чувствуют, что просят не о том. Но очень боятся в этом себе признаться.

Несмотря на все различия между религиями, человечество, по сути, сегодня поклоняется только одному богу – Счастью. Счастье стало навязчивой идеей миллионов людей с того самого момента, как Джек помог одной женщине написать книгу «Тайна». Ну… то есть как помог… Он написал её сам, а женщина издала «Тайну» под своим именем. Она просто хотела денег. Что произошло дальше? Люди словно обезумели. Они поверили, что абсолютно каждый сможет притянуть в свою жизнь всё, что угодно, – и даже не дают себе труда задуматься, действительно ли им это нужно.

Как правило, это что-то материальное – огромный дом, роскошные автомобили, идеальные любовники и любовницы. Но желать чего-то – даже если речь идет о здоровье – означает менять сложнейший узор причинно-следственных связей. А эти связи простираются гораздо дальше, чем человек может себе вообразить. В итоге мы имеем абсолютно несчастных людей, исполнивших свои якобы заветные желания, – Лайла грустно вздохнула.

– Вот помню, был у меня клиент, – продолжила она. – Он провалялся на больничной койке пятнадцать лет. Поломался еще совсем молодым мальчишкой, ему едва исполнилось восемнадцать. Боже, как он желал выздоровления! Он молился, визуализировал, он постоянно представлял себя крепко стоящим на ногах, без боли и усилий. Его родители объехали все известные и неизвестные святые места. Меня послали исполнить его волю. Поскольку других желаний у него не было, я скрепя сердце сделала это.

– Почему же скрепя сердце? – удивлённо спросила Сара.

– Я знала, что будет потом. Он встал на ноги и пошел. Ему было тридцать три года. Но куда он пошел? В мир, который для него был уже абсолютно чужим. Пошел без профессии, без опыта работы, без друзей, потому что большинство из них бросает тебя, когда в твоей жизни случаются неприятности.

– И что же с ним стало? – заволновалась Сара.

– Самоубийство, – бросила Лайла. – Ровно через два месяца после чудесного выздоровления. А если бы он не поправился, он бы прожил долгую жизнь, и ее можно было бы даже считать счастливой. Как это ни странно, он бы нашёл себя и нашёл бы силы жить со своим недугом. После того как парня не стало, его мать трижды оказывалась в психушке с нервным срывом. Что было дальше, даже рассказывать тебе не буду.

– То есть, по большому счету, вишеры приносят только несчастья, – ошарашенно выдохнула Сара.

– Ну нет, все зависит от человека. Допустим, мы выполнили желание, человек понял, что этого делать не стоило, попросил отыграть обратно. Или же приспособился к новым условиям и научился жить здесь и сейчас, радуясь тому, что получил. Тогда все окей. Но если человек продолжает ненасытно желать, вместо того чтобы задуматься – а действительно ли оно мне надо? – то беды не миновать, – Лайла глубоко вздохнула и отпила глоток вина.

– И все же ответь мне. Вишеры – посланники бога или дьявола? – Сара, наконец, задала давно мучивший ее вопрос.

– А почему ты думаешь, что бога и дьявола нужно разделять? Почему бы тебе не задуматься о том, что одно не может существовать без другого?

– Ну, не знаю… Меня так приучили думать с детства, – отозвалась Сара.

– Большинство историй о демоне, предлагающем подписать контракт, – это о нас, вишерах. Заметь, что чаще всего в таких историях фигурируют мужчины, и это обидно. А я, между тем, один из самых древних вишеров на этой планете. Женщин недооценивали от сотворения, – Лайла улыбнулась. – Ну, сама подумай: какой, к чертям, демон из средневековой женщины? Максимум – ведьма. А должности повыше – боги, дьяволы, ангелы с архангелами – все сплошь мужики.

– И впрямь! А я как-то об этом не задумывалась, – улыбнулась Сара.

– Ты о многом в этой жизни еще не задумывалась. У меня-то было больше двух тысяч лет, чтобы поразмышлять обо всем на свете, – хмыкнула Лайла.

– И тебе не надоело?

– Конечно, бывают периоды, как у Джека, – все бросить к чертям собачим. Но потом думаешь: а что потом? Доживать свои оставшиеся годы как обычная смертная? И это после всего, что я увидела и пережила? Покончить жизнь самоубийством или сойти с ума, поднимаясь каждый день на работу в шесть утра и возвращаясь в семь вечера в пустой дом?

– Почему же пустой? Может, ты бы кого-нибудь встретила, полюбила, – возразила Сара.

– Ха! «Встретила-полюбила». Смешно. За это время я научилась читать судьбы людей по одному их слову, безо всяких там магических прибамбасов. А любовь возможна только тогда, когда в человеке есть какая-то загадка, тайна.

– А как же любовь с другим вишером? – не унималась Сара.

– Чтобы видеться раз в году по обещанию? Он работает в Нью-Йорке, я в Монреале. Он в Мадриде, а я в Багдаде. Прекрасные отношения, чего уж тут!

– Мда, печальная перспектива вырисовывается, – Сара заметно погрустнела.

– Да нет, все не так плохо. Именно поэтому Джек почти не дает тебе информацию, чтобы ты не грузилась раньше времени, – подбодрила её Лайла. – Ладно, допивай вино и пойдем спать!

Пока они поднимались по лестнице, Сара с восхищением бросала на нее взгляды. Она никак не могла поверить, что Лайле больше двух тысяч лет.

– Мне сюда, – улыбнулась та и подошла к двери Джека.

– Но разве не ты сказала, что любовь между двумя вишерами невозможна? – не удержалась от бестактного вопроса Сара.

– Любовь – невозможна, а вот секс… – она насмешливо улыбнулась.

Сара поплелась по коридору в свою комнату. В ее голове роилось огромное количество мыслей. Ей казалось, что она не сможет заснуть всю ночь. Но как только ее голова коснулась подушки, сон тут же сморил ее. Сказались многочасовое путешествие и масса новых впечатлений.

Джек постучал в дверь рано утром. Он был один.

– А Лайла? – спросила Сара и тут же поняла, что опять допустила бестактность.

– Уехала, – бросил Джек. – Собирайся, сегодня вместо завтрака у нас водные процедуры.

– Как так? У меня нет купальника, – запротестовала Сара, пытаясь понять, где же они будут купаться в такой холод.

– Купальник тебе не понадобится, – ответил Джек.

Ему нравилось недоговаривать. Всякий раз предвкушал бурю негодования в ответ на свои намёки и загадки и очень этому радовался. Сару можно было читать как открытую книгу, просто наблюдая за ее лицом.

Они вышли из отеля и направились в сторону санктуария. Войдя в ворота, прошли через всю территорию и, миновав Мадонну, встали в очередь у странного вида здания.

– А теперь нам придется разделиться, потому что мальчики идут здесь налево, а девочки – направо.

– Но что это такое? – спросила Сара.

– Это купели. Сегодня ты получишь второе крещение, – улыбнулся он и ушел в мужскую очередь, которая была значительно меньше женской.

Через некоторое время Сару пропустили внутрь. Тряпичные занавески разделяли купальни на комнаты, внутри каждой находилась купель и при ней – три монашки. У каждой из сестер был бейджик с флагами стран, на языке которых они говорят, хотя это было большим преувеличением. Каждая знала пару-тройку фраз на английском и говорила с ужасным акцентом. Они помогли Саре раздеться, обернули ее в белую простыню и подвели к купели.

Вода обожгла ее ноги пронизывающим холодом. Выждав несколько секунд, святые сестры подтолкнули её дальше. Вода теперь доставала до пояса. Саре было очень-очень холодно.

– Хотите окунуться в воду с головой? – спросила одна из монашек.

– Да, – ответила Сара, стуча зубами.

– Тогда просто присядьте на корточки.

Сара ожидала, что произойдет что-то волшебное – вроде того, что случилось у статуи Мадонны, но ничего не произошло. Недоумевающую девушку вывели из купели и помогли ей одеться. Она вышла на улицу, Джек уже ждал ее.

– Ничего не произошло, – заявила она.

– Ты уверена? – усмехнулся он. – Прочитай-ка вот эту табличку.

– Но она же на французском языке, а я его не зна… – она запнулась, потому что с удивлением обнаружила, что это не так. Она с легкостью читала на французском так же, как и на английском.

– А теперь вот эту, – попросил Джек. Это был текст на испанском. Сара и с этим с легкостью справилась.

– А какие еще языки я теперь знаю?

– Абсолютно все языки и наречия мира. Всего более семи тысяч. Девяносто процентов из них тебе почти никогда не пригодятся, потому что на них разговаривают не больше ста тысяч людей. В основном ты будешь использовать сорок языков из наиболее распространенных. Но нас на всякий случай обучают всем языкам – живым и мертвым. Для вишеров это необходимость, ведь нам приходится работать с самыми разными людьми. Я поздравляю тебя, Сара. А теперь нам пора ехать.

Сара удивлялась разговорчивости Джека.

– Слушай, если ты сегодня настолько расположен поболтать, может, сделаешь одолжение, напомнишь, куда мы едем? – не удержалась от вопроса Сара.

– В Ковадонгу, – отозвался он.

Они забрали из гостиницы собаку и вещи и снова тронулись в путь. По дороге Сара нашла в интернете информацию о месте, в которое они направлялись. Ей очень нравилось, что теперь она могла читать на любом языке, это значительно расширяло ее возможности. Она узнала, что Ковадонга находится на севере Испании в провинции Астурия. Величественный храм стоит в окружении гор, а рядом с ним расположен небольшой грот со статуей Мадонны, как и в Лурде. Согласно исторической справке, в начале VIII века первый король Астурии Пелайо укрылся в этой пещере, спасаясь от арабов, захватывающих все больше христианских территорий. Никто не знает, какова была численность войск Пелайо, поскольку в те времена все исчислялось по-другому. Что именно произошло? Версии разнятся. Кто-то говорит, что вход в пещеру завалило камнем, другие – что камнями завалило противников короля. Есть и более странные версии. Единственным достоверным фактом является то, что после того сражения началась реконкиста Испании. Это место очень почитается верующими.

Путь был неблизкий – около восьми часов, если без остановок. Они пообедали в Бильбао, где, к радости Сары, напротив музея Гугенхайма увидели огромную цветочную статую собаки, так похожую на Макса. Бильбао – столица северной части Испании, которая называется Страной Басков. Баски, как известно, не горят желанием быть составе Испании и предпочли бы отделиться при первой же возможности. Но кто ж им даст! Как в Каталонии, у басков свой язык, сильно отличающийся от кастильского диалекта. Впрочем, этот момент для Сары, не так давно ставшей полиглотом, уже не имел никакого значения.

Страна Басков – настоящая гастрономическая мекка. Здесь более сорока ресторанов, имеющих звезды Мишлена – самого престижного гастрономического гида. В это сложно поверить, но в этот раз Сара не искала информацию о городе в смартфоне. Всё это ей рассказал Джек, прервавший, наконец, молчание. Чем дальше они продвигались к цели, тем дружелюбнее он становился. Трудно сказать, что именно настолько расположило его к преемнице. Возможно, предвкушение долгожданной свободы. После прекрасного обеда в дорогом ресторане они вышли прогуляться по набережной.

– А что ты будешь делать потом? Куда ты отправишься, когда перестанешь быть вишером?

– Я еще не решил. Хочу сначала провернуть свое последнее дело, и тогда будет видно, – отозвался он.

– Дай угадаю. Это что-то грандиозное?

– Увидишь, – сказал он, как отрезал. Лимит любезности на сегодня был исчерпан. Джек возвращался к своему обычному настроению.

Из Бильбао до Ковадонги было всего два с половиной часа пути. Сара провела это время в молчании, полностью поглощенная созерцанием прекрасных видов. Зеленые холмы, скалистые горы, заливные луга и коровки, как в рекламе швейцарского шоколада. Для Сары все, что она видела, казалось сказкой, ведь за всю свою жизнь она выезжала за пределы Нью-Йорка всего пару раз, а за границу – ни разу. Она старалась запомнить каждую открывающуюся глазам картинку, впитывала новые запахи и вкусы. Сара чувствовала себя как маленькая девочка, которую повезли в парк аттракционов.

Через два часа они свернули с основной дороги и, проехав через похожие друг на друга деревеньки, стали петлять по узкой двухколейке. Наконец, они въехали в долину, окруженную со всех сторон горами. Их взорам открылся возвышающийся на холме храм из рыже-красного камня, который, казалось, парил в тумане.

– Вот это да! – восхищенно выдохнула Сара.

– Погоди, ты еще не видела грот и не заешь, какая здесь чудесная энергетика, – отозвался Джек.

Они обогнули храм, проехали пещеру с водопадом и припарковались у отеля.

– Единственный более-менее приличный отель находится здесь. Остальные – это «касас руралес», комнаты в частных отелях. Я забронировал нам два самых дорогих сьюта, но это не Париж, конечно, – улыбнулся он.

– Да мне вообще все равно! Я и не мечтала побывать там, где уже побывала с тобой. Кстати, а как ты бронируешь отели?

– У меня есть одно волшебное приложение в телефоне, – начал он издалека.

– То есть это что-то особое, вишерское?

– Конечно! – покатываясь со смеху, он показал ей экран своего смартфона. На нем высвечивалось одно из самых популярных приложений для бронирования отелей. Сара аж покраснела от злости.

– Ну, почему, почему тебе доставляет такое удовольствие издеваться надо мной?! – возмутилась она.