Текст книги "Дарю тебе небо – Любовь Ласточки"

Не дожидаясь ответа, она повернулась к двери и, пристукивая изящными каблучками летних туфель-лодочек, торопливо выскользнула из кухни.

Глава 3

Стас и Влад замечательно провели остаток дня. Они доели рыбу, загасили водой дотлевающие угольки костра, сложили на время палатку, упаковали все свои вещи и остатки еды в багажник машины. А после, захватив с собой рюкзак с предусмотрительно подготовленной верхней одеждой и сменной обувью, пробежались до противоположного берега озера, где взяли прогулочный катамаран. Неторопливо крутя педали, молодые люди плавно заскользили по зеркальной глади озера, время от времени покрывавшегося мелкой рябью от лёгкого ветерка. Над их головами то и дело вились, а затем мягко опускались на воду белоснежные чайки, едва ли не на лету подхватывая кусочки хлеба, которые бросали им братья. Стас и Влад попеременно передавали друг другу рычажок управления, с удовольствием наслаждаясь упоительной свободой и покоем. Лёгкие всплески воды постукивали о корпус катамарана, сплетаясь с гомоном чаек и мерно убаюкивая.

– Знаешь, Влад, вода чем-то похожа на небо, – задумчиво проговорил Стас. – Нет, ощущения совершенно иные, нежели те, что возникают от полёта, и всё же! Есть нечто неуловимое, что можно почувствовать и на воде, и в небе – какое-то совершенно удивительное и непостижимое единение со стихией, словно величественная музыка Природы становится частью тебя. А ты, братец? Ты чувствуешь это?

– Мне не с чем сравнивать, – в голосе Влада звучал оттенок сожаления. – Мне просто хорошо. Хорошо здесь и сейчас. Рядом с тобой.

– Ты хочешь летать. Я понимаю. Хочешь почувствовать, каково это – быть за штурвалом самолёта, ощутить весь тот неповторимый драйв, который человек ощущает лишь в воздухе. Хорошо, на днях я возьму тебя на аэродром, и мы с тобой арендуем частный самолёт.

– Правда?! – Влад даже на мгновение отпустил рычажок управления. Глаза его, спрятанные в данный момент за стеклами очков, засияли поистине безграничным счастьем. – А разрешат?

– Думаю, да. У меня ведь диплом об окончании лётного училища уже на руках, – ответил Стас, легко и плавно перехватив рычажок. – Покажу тебе кабину пилота и её оснащение. Расскажу о назначении всех имеющихся там приборов и средств управления и покажу в действии, как всё это работает.

– Значит, мы с тобой даже полетаем? – В голосе Влада звучало недоверие, сквозь которое уже прорывался едва скрываемый восторг. – Полетаем по-настоящему?

– А почему бы и нет? – Стас заговорщически улыбнулся, весьма довольный произведённым эффектом. – Ладно, открою тебе секрет. У моего хорошего знакомого по аэроклубу, где я тренировался перед поступлением в лётное училище, есть допуск к управлению одним из частных самолётов. Я попрошу его, и он всё устроит. Я ведь в своё время уже обращался к нему с той же просьбой. Только тогда я показывал всё это Лиде. Я хотел подарить ей небо и бесконечно рад, что в какой-то мере мне удалось осуществить это своё желание. А теперь настало время поделиться небом с тобой. Только то, что я тебе сказал, строго между нами. Договорились? – Он серьёзно взглянул в глаза брату.

– Договорились, – улыбнулся Влад. Он нерешительно потёр рукой голову, а затем спросил: – А ты не сможешь на какое-то время передать управление мне? Я буду очень осторожен и беспрекословно выполню всё, что ты мне скажешь. Обещаю.

– Нет, – категорично ответил Стас. – Этот вылет будет исключительно в ознакомительных целях – никак не иначе. Для того чтобы я тебе это разрешил, нужны долгие месяцы, а то и целые годы практики. Мы с тобой ещё молоды. Рановато нам умирать.

– Ты думаешь, у меня не выйдет? – тихо спросил Влад и бросил на брата разрывающий душу взгляд из-под металлической оправы очков. – Считаешь, что я не справлюсь? Из-за моей чёртовой близорукости, да?

– Нет, – понизив голос и серьёзно поглядев в глаза брату, ответил Стас. – Не поэтому. А потому, что у тебя совсем нет опыта и практики в лётном деле. Ничего, со временем это приобретается.

Солнце постепенно клонилось к закату, отбрасывая на воду фиолетово-розовые блики. Как-то незаметно набежали тучи и подул сыроватый ветерок.

– Смотри не замёрзни тут, – Стас вытащил из предусмотрительно захваченного с собой дорожного рюкзака видавшую виды джинсовую куртку и бережно накинул её на плечи брата. – Ну всё, пора причаливать, хорошего понемножку.

– Три с половиной диоптрии близорукости на правом глазу и полторы на левом, – сжав кулаки, мрачно отчеканил Влад, словно не замечая ничего вокруг. – При допустимой норме до трёх диоптрий аномалий рефракции для пилота-любителя. Полдиоптрии, пропади они пропадом! Из-за них покорёжена вся моя жизнь! А лазерная коррекция зрения может быть выполнена только после двадцати одного года, и возможность её проведения в моём случае остаётся под большим вопросом. Во всяком случае, так мне сказали члены врачебно-лётной экспертной комиссии.

– А ты в центральную комиссию не пробовал? – Стас участливо взглянул на брата. – Я слыхал, один везунчик смог таким образом протиснуться в авиацию со зрением минус четыре диоптрии на оба глаза. Там вроде бы окулист дал положительное заключение, объяснив своё решение тем, что по третьей графе – для тех, кто начинает обучение в лётной школе или в авиационно-учебном центре по программе «Частный пилот», он же «Пилот-любитель», – допускается близорукость до пяти диоптрий до операции, а операция делается по желанию.

– Бесполезно, – Влад с досадой махнул рукой. – У меня ещё нашли… Этот… Как его… Астигматизм вроде бы по минус одной диоптрии на каждом глазу. Ещё выявили «синдром сухого глаза», из-за которого возможность лазерной коррекции ставится под сомнение, а по заключению центральной врачебно-лётной экспертной комиссии, куда я смог-таки прорваться совсем недавно, есть начальная стадия какого-то заболевания роговицы на обоих глазах, которое и вовсе исключает такую возможность. Так что скорректировать моё зрение не получится.

Он тяжело вздохнул и перехватил у Стаса рычажок управления:

– Почти причалили.

– Послушай, – тихо произнёс Стас, мягко положив ладонь брату на плечо. – Мне кажется, ты рано сдался. В Европе вроде бы требования к пилотам менее строгие. И наверняка за границей возможности офтальмологии несравненно шире, чем в России. Тебе стоит подумать о коррекции зрения, скажем, в Германии или в Италии.

– Знаешь, сколько это будет стоить? – горько усмехнулся Влад. – Да мы с тобой за всю свою жизнь столько не заработаем. И потом, как же в таком случае быть с твоей мечтой построить дом для наших родителей?

– А я от своей мечты не отказываюсь. И тебе не советую отказываться от своей. Мало ли как может повернуться жизнь? Может, мы с тобой завтра миллион евро в лотерею выиграем, а? – Стас хитровато подмигнул брату.

– Выиграем, как же, – проворчал Влад, который всё же несколько оживился после шутливой реплики брата. – Нет, ты что, серьёзно? Насчёт дома на берегу.

– Вполне, – лаконично ответил Стас. Влад пристально поглядел на него и понял, что брат не шутит.

– Расскажи мне, как ты себе представляешь интерьер, – попросил Влад. – Я попробую всё запомнить, а потом сделать эскиз на бумаге.

– Всё очень просто, – охотно ответил Стас. – Одно крыло дома можно отвести под жилое помещение. На верхнем этаже сделать несколько комнат – спальню, гостиную и кухню, а на нижнем устроить художественную мастерскую для матери, чтобы она могла спокойно и с настроением писать свои картины. Там же можно выделить помещение для картинной галереи и соорудить прилегающую веранду. Ну а другое крыло целиком отделать под бассейн.

– Бассейн? В доме, построенном на берегу моря или озера? – с сомнением переспросил Влад.

– Ну да, – беспечно отозвался Стас. – Чтобы у родителей были все удобства и летом, и зимой.

– Скажешь тоже, – улыбнулся Влад. – Ладно, я понял твою идею. Попробуем что-нибудь придумать. Но ведь понадобится оформлять право собственности на землю и на все жилые и подсобные помещения. Помнишь, какая возня с этими делами была у матери Лиды и Лады, когда она оформляла в собственность дачный участок? Здесь будет всё то же самое и даже намного хуже.

– Я в курсе, – ответил Стас. – И хочу, чтобы ты понял: никакие возможные трудности не изменят моего решения и не помешают довести это дело до конца. Так и знай, братец! Ну всё, причалили.

Он снова перехватил рычажок управления у брата и развернул катамаран боком у береговой линии. К ним тут же подбежал паренёк четырнадцати-пятнадцати лет и, ловко накинув цепочку на выступающий из каменной плиты ржавый железный крюк, пришвартовал катамаран к берегу.

– Всё в порядке? – спросил он, потирая натруженные ладони.

– А то! – бодро выкрикнул Стас. – Спасибо, земляк.

– Ну, приходите ещё, – улыбнулся паренёк. – Сегодня прохладно и ветрено. Может, в другой раз больше повезёт с погодой.

– Обязательно придём, правда, братец? – Влад вопросительно взглянул на Стаса, и тот согласно кивнул.

Братья прошли в лесистую зону и снова разложили недалеко от пепелища догоревшего костра походную палатку.

– Холодает. Надо бы снова развести костёр, – тихо проговорил Стас.

– Успеется ещё, – ответил Влад. – Давай пока подышим свежим воздухом.

Стас кивнул и произнёс:

– Переночуем здесь, а завтра на рассвете закинем всё наше добро в багажник и поедем домой.

– Согласен, – ответил Влад. – А когда ты возьмёшь меня на самолёт?

– Потерпи немного. – Стас обнял брата за плечи, одновременно накинув поверх его джинсовой куртки свою ветровку. – Как только договорюсь со своим знакомым, так сразу.

– Скорее бы! – нетерпеливо произнёс Влад. Он рывком, словно заправский фокусник, снял очки, достал из кармана куртки очечник и поскорее убрал их.

– Ты чего? – встревоженно взглянув на него, спросил Стас. – У тебя же нешуточная близорукость и глазки слабенькие – постоянно слезятся и всё такое. Не думай, я всё замечаю, хоть ты и пытаешься скрыть. Почему ты всё время стараешься снять очки? Ты без них хоть что-нибудь видишь?

– Ерунда, – отмахнулся Влад. – Просто глаза устали. Я вижу достаточно хорошо, не переживай. На левом глазу близорукость совсем небольшая и острота зрения приличная, так что без очков мне даже удобнее. И гораздо свободнее.

– Может, тебя дразнят в твоём институте? – Стас сомкнул пальцы где-то в районе подбородка брата, приподнял его голову и озабоченно заглянул в глаза. – Кто-то из твоих сокурсников обзывается очкариком или отпускает в твой адрес плоские шуточки, и поэтому ты стесняешься носить очки, так? Только скажи, кто там у вас такой умный – я эту редиску живо в салат настругаю!

– Да нормально всё, говорю же. – В голосе Влада прозвучала нотка раздражения. – И если бы это потребовалось, я смог бы сам за себя постоять. Ты, видно, меня совсем сопляком и размазнёй считаешь, иначе бы даже не заикнулся об этом.

– Прости, – серьёзно проговорил Стас, отпустив лицо брата, но всё ещё продолжая встревоженно заглядывать ему в глаза. – А может быть, дело в девчонке? Ляпнула какая-нибудь выдра расфуфыренная гадость про твои очки – ты и повёлся?

Влад ничего не ответил, но Стас увидел, что у брата заходили желваки в бессильной ярости.

– Светка, да? Так плюнь ты на неё и разотри миллион раз! Тоже мне, барыня-сударыня! Небось, сама из кабинетов пластических хирургов не вылезает. Всё её счастье заключено в выщипанных бровях, шпильках да лабутенах. Пустая она. Только и думает, что о своей внешности и побрякушках. Хочет, чтобы кавалер ей соответствовал – пусть ищет себе такого же щеголя да пустозвона. А ты не ведись. Зачем тебе такая? Не стоит она тебя.

– О чём ты? – тихо проговорил Влад. – Да не нужна мне даром эта Светка! Только и умеет, что кривляться и задаваться!

Стас вынул из рюкзака оставшиеся распиленные дощечки и хворост и стал заново раздувать костёр. Поленья быстро занялись, и языки пламени в несколько мгновений охватили потрескивающее дерево со всех сторон.

– И правильно, – одобрительно кивнул он. – Встретишь ты ещё толковую девчонку. Ту, которая примет и полюбит тебя таким, какой ты есть. Ту, что не побоится разделить с тобой трудности и невзгоды. И ей будут нипочём ни твои очки, ни расплодившиеся в твоей голове тараканы да заморочки.

– Прекрати! – мягко осадил его Влад и невольно улыбнулся. – Не нравятся Светке очки – ну и фиг с ней. Если бы дело было в этом – я носил бы их не снимая, хотя бы для того, чтобы лишний раз её позлить.

– Вот как? – Стас снова внимательно вгляделся в глаза брата. – Ну так за чем же дело стало?

– Говорю же: мне неудобно. Есть что-то такое, что мешает мне смотреть в очках. Может, из-за астигматизма? Изображение иногда плывёт и двоится, – неохотно признался Влад.

Стас безо всяких церемоний развернул брата за плечи и не отводил от его лица напряжённого взгляда до тех пор, пока не заставил этим своим манёвром посмотреть прямо ему в глаза:

– Давно? – коротко спросил он.

– Не очень.

– Родителям говорил?

– Вот ещё – беспокоить их из-за ерунды!

– Послушай. Тебе необходимо снова показаться врачу. И как можно скорее. Давай поедем в Москву, и ты запишешься на обследование в наилучшим образом оборудованный офтальмологический центр – я постараюсь разузнать на эту тему у своих знакомых и прошерстить Интернет. Там наверняка есть какой-нибудь НИИ глазных болезней. Проконсультируешься у ведущих специалистов, возьмёшь новый рецепт на очки и будешь строго выполнять рекомендации врачей. Да, и родителям придётся сказать в любом случае. С такими вещами шутить нельзя. Иначе можешь забыть о том, что я тебе обещал.

– Ну хорошо, – неохотно отозвался Влад. – Но только для того, чтобы ты уже успокоился и отстал от меня на эту тему. А ещё – чтобы не забывал о своём обещании и поскорее его исполнил. – Он снова мягко улыбнулся и выставил вперёд ладонь: – Замётано?

Стас от души хлопнул по ней и ответил:

– Замётано!

⁂

Они ещё немного посидели у костра, поели печёной картошки и покормили её остатками береговых чаек. Затем Стас, снаряжённый точно такой же борсеткой, как и Влад, достал оттуда ручку и широкий блокнот, начертил на листочках схему системы управления самолётом и приборов в кабине пилота, подписал все названия и стал подробно рассказывать брату о предназначении каждого прибора.

Стас старался, чтобы схема получилась как можно более наглядной и показательной, чтобы братишке всё было интересно и понятно и чтобы он ненароком не заскучал. Покончив с общей схемой, Стас начертил каждый прибор по отдельности так, как это выглядело в изображении, приближенном к натуральному, снабдив свои иллюстрации подробнейшими описаниями.

Влад слушал его затаив дыхание. Он старался заучить все названия и запомнить объяснения брата дословно. Перед ним словно бы начал открываться новый мир – неизведанный и прекрасный, полный, как ему чудилось, поистине безграничных возможностей – мир, в котором он хотел бы оказаться больше всего на свете.

– Ну что, не устал ещё? – спросил Стас, озабоченно взглянув на брата.

– Нисколечко, – бодро ответил Влад. – Это просто фантастика! Расскажи что-нибудь ещё.

– А что тебе интересно? – Стас улыбнулся и слегка потряс брата за руку чуть выше локтя.

– Абсолютно всё! Что нужно делать, чтобы взлетать и приземляться? Как входить в пике и закладывать виражи? Как выполнять в воздухе пилотажные фигуры – крутить «бочку», уходить в «штопор», проделывать «горку», «спираль», «боевой разворот» и «мёртвую петлю»… ну или как там её называют иначе? «Петля Нестерова» вроде?

– Э нет, брат, так не пойдёт. – Стас постарался, чтобы его голос прозвучал достаточно строго. – Это та самая техника, которая нарабатывается долгими месяцами и годами практических тренировок. Объяснить эти тонкости на словах невозможно, да и не нужно. Со временем ты сам всё увидишь и, будем надеяться, потихонечку освоишь.

– Навряд ли, – Влад тяжело вздохнул.

– Не «навряд ли», а «так точно, товарищ лейтенант». Только так и никак иначе, заруби себе на носу! Возражения не принимаются. Ну всё, на сегодня, думаю, достаточно. – Стас закрыл блокнот и убрал его в борсетку. – Когда придём на аэродром, проэкзаменую тебя подробнейшим образом. Проверю, как ты запомнил урок.

– Скорее бы! – протянул Влад, мечтательно прикрыв глаза.

– Да ладно уж, – отозвался Стас, с умилением и гордостью глядя на брата. – Может быть, когда-нибудь я рискну приобрести для нас с тобой подарочный сертификат на разовый полёт на самолёте по программе «Пилотаж». Сейчас как раз появились такие фишки, к примеру, в Коломне или в Кудиново. Ну, знаешь, есть село Кудиново под Малоярославцем в Калужской области? Так вот там, как и в Коломне, да что уж там – даже и у нас, в Шевлино, что недалеко от нашего родного Солнечногорска, есть аэродром малой авиации. Вот на таких небольших площадках как раз и организуются полёты с пилотом-инструктором для всех желающих. Это устраивается именно для молодёжи, которая «болеет небом» – как ты и я. И цены, между прочим, там вполне приемлемые. Мой знакомый, пилот-инструктор, под руководством которого я тренировался в Шевлино перед поступлением в лётное училище, после женитьбы перевёлся в Кудиново, чтобы быть рядом с женой, которая живёт в Калужской области. Так что летать теперь нам с тобой придётся именно там. Нет, конечно, можно купить сертификат и в Шевлино, но с тех пор как я был там в последний раз, немало воды утекло и все мои знакомые перевелись в другие места. А Рустам Борисович – тот, что теперь пилотирует в Кудиново, – человек надёжный. И с ним можно договориться. Сообразим это дело на троих. Главным будет пилот-инструктор, который полетит с нами, да хоть и сам Рустам Борисович или другой лётчик, которого он порекомендует. Ты сядешь на место второго пилота, а я займу место пассажира и буду за тобой наблюдать, чтобы, в случае чего, быстро тебя сориентировать, не отвлекаясь ни на что другое. Ну, как тебе эта идея? – Стас заговорщически подмигнул братишке.

– Правда? – Глаза Влада широко раскрылись от восторга. – Нет, ты это серьёзно?

– Вполне, – ответил Стас. – Но это как-нибудь потом, когда ты уже потихоньку освоишься в кабине пилота и полетаешь какое-то время как пассажир. К полётам по программе «Пилотаж» допускают только по достижении восемнадцати лет – и это правильно, я считаю. Пока же мы с тобой работаем исключительно в рамках лётной программы «Прогулка». Договорились? – он пристально посмотрел на брата.

– Договорились! – Влад снова открыл глаза и потянулся к своей борсетке. Нашарив там ручку и блокнот, он извлёк их на поверхность, затем достал очечник, надел очки и, щурясь, стал сосредоточенно выводить на листах какие-то линии и контуры фигур.

– Эй, чем это ты занимаешься? – спросил Стас, заглядывая брату через плечо.

– Пытаюсь закончить зарисовку дома твоей мечты, – не отрываясь от своих чертежей, ответил Влад. – Для наших родителей.

Старший брат осторожно, но решительно взял у него ручку и блокнот и категорично произнёс:

– Вот ещё выдумал! Уже поздно и почти стемнело. Подумай о глазах и о своём желании стать пилотом. Хочешь совсем ослепнуть? Знаешь, что ты сейчас делаешь? Отходишь на шаг назад от осуществления своей мечты.

– А как же твоя мечта? – Влад растерянно вскинул серьёзные серые глаза на брата. – Я хочу, чтобы она тоже осуществилась.

– Моя мечта никуда не убежит, и для её осуществления мне не нужны жертвы. Этим можно заняться и позже. Будет ещё время.

Стас убрал ручку и блокнот обратно в борсетку Влада, затем развязал стоявший в высокой траве рюкзак и вытащил компактный фотоаппарат.

– Давай сфотографируемся, – предложил он. – На долгую добрую память.

– Давай, – согласился Влад и бросил на брата тревожный взгляд. – Так говоришь, будто бы мы с тобой прощаемся.

– Ерунда, – небрежно отмахнулся Стас. – Просто что-то накатило. Какое-то странное чувство… Или предчувствие… Неважно! Нам с тобой нельзя раскисать, да?

Он взял брата под руку и осторожно вывел его по тропинке к озеру. Порывистый ветер трепал расстёгнутую ветровку Стаса и колыхал ворот джинсовой куртки Влада. Братья подошли вплотную к линии воды и свернули к зарослям камышей.

– Вот здесь. – Стас остановился, обводя рукой близлежащее береговое пространство. – Здесь самая лучшая, на мой взгляд, перспектива. Должна получиться хорошая, качественная фотография. Как считаешь, братец?

– Согласен, – ответил Влад.

Солнце временами просвечивало сквозь тучи, делая озеро тускло-стальным, но тут же пряталось в пыльных грудах, которые быстро наливались чёрно-фиолетовым цветом, всё ниже опускаясь к воде.

Стас установил фотоаппарат на таймер и разместил на поверхности большого валуна, одиноко примостившегося на отсыревшей земле. Затем подошёл к брату и осторожно обнял его за плечи.

Влад торопливо снял очки, которые так и остались висеть в его опущенной руке; другую руку он завёл за спину Стаса и мягко обхватил его за плечи.

– Так, всё, смотрим в объектив, – скомандовал Стас. Едва он успел это сказать, как со стороны валуна послышался щелчок, и из фотоаппарата вырвалась серебристая вспышка. – Ну всё, готово.

Стас забрал фотоаппарат, и братья вернулись к костру.

– Что-то не нравятся мне перемены в погоде, – пробормотал Стас. – Ещё с утра было ясно и солнечно, а теперь гляди, как бы ливень не хлынул. – Вот что, – обратился он к брату. – Давай соберём все наши вещи, кроме палатки со спальниками, чтобы быть готовыми к отъезду в любой момент. Надеюсь, нам удастся переночевать без всяких непредвиденных осложнений. Не хочется уезжать прямо сейчас.

– И мне жаль расставаться с этим местом, – вздохнул Влад. – Здесь как-то особенно хорошо. Просторно и привольно. И мы с тобой. Только ты и я. Красота!

– Ладно, хорош болтать. – Стас развязал рюкзак и достал бутыль с остатками вишнёвой наливки. – Давай ещё выпьем по глоточку, чтобы не окоченеть здесь ночью и получше заснуть.

Влад с опаской покосился на жидкость в бутыли.

– Может, не стоит? – с сомнением проговорил он. – Вдруг тебе с утра станет нехорошо, а ты как-никак за рулём.

– Ерунда, к утру всё выветрится и духу не останется, а синдромом похмелья я не страдаю. И ты хоть чуть-чуть согреешься и разомлеешь, а то сна ни в одном глазу. – Стас разлил содержимое в пару пластиковых стаканов и сунул один в руку брата: – Ну что, за нас?

– За нас.

Братья протянули стаканы навстречу друг другу и легонько соприкоснулись ими.

– И чтобы наши с тобой мечты обязательно сбылись, – торжественно заключил Стас и залпом выпил содержимое своего стакана.

Влад зажмурился, осушил свой стакан в несколько медленных глотков и, не удержавшись, скривился:

– Гадость порядочная, если честно.

– А по мне – так в самый раз. – Стас от удовольствия причмокнул языком. – Просто ты чёртов маменькин сынок. Нежный, как принц голубых кровей. Ну какой из тебя пилот? – Но, увидев расстроенное лицо брата, примирительно обнял его за плечи и тихо сказал: – Ну всё, иди в палатку. Разберёшься там сам со своим спальником? – Дождавшись утвердительного кивка, он добавил: – Я немного покурю и приду. Постарайся заснуть и хорошенько выспаться. Утро будет нелёгким.

Влад покорно побрёл к палатке, а Стас закурил сигарету. Убрав в карман зажигалку, он извлёк оттуда сложенный вдвое чистый почтовый конверт, расправил его, затем достал из своей борсетки ручку и блокнот.

Выдохнув дым и стряхнув пепел, он снова взял в рот сигарету, снял колпачок с ручки и подписал конверт:

«Милому братишке».

Немного помедлив, он сделал чуть ниже приписку:

«От Стаса».

Затем вырвал из блокнота несколько листов, положил их на одно колено поверх конверта и, делая время от времени затяжки, стал быстро заносить на бумагу свои мысли, оформляя их в слова, выведенные уверенным размашистым почерком.

Закончив писать, Стас аккуратно сложил листы в конверт, запечатал его, затушил окурок и неторопливо направился к палатке.

Посветив фонариком, он увидел, что Влад уже мерно посапывает в своём спальнике.

Стас мягко улыбнулся, бережно подложил брату под голову компактную походную подушку и устало забрался в свой спальный мешок.