Текст книги "Анима: Золотой стриж. Серебряный ястреб. Медная чайка"

– Ты умеешь вселить надежду, как никто.

– Я не собираюсь ничего вселять. Просто иду с тобой.

Нил моргнул.

– Со мной?

– Не переспрашивай, это глупо. Одно из условий удачного плана – его внезапность. Им не придет в голову, что я мог… мог… мог… Оказать тебе содействие, – через силу закончил он.

– Ты пойдешь со мной, чтобы… мне помочь? – При слове «помочь» Кадет опять скривился, но медленно кивнул. – Ты уверен?

– Мы думаем со скоростью, превышающей вашу. Да, я уверен, – холодно сказал Кадет. И когда Нил уже решил, что он больше ничего не скажет, вдруг прибавил: – Мне кажется, это я тебя вернул. Там, в месте силы. Теперь даже не знаю, стоило ли.

– Как – ты? – не понял Нил.

– Когда я тебя убил, мне почему-то было… неприятно, пусть я и действовал по инструкции. Нам нельзя чего-то хотеть, но… Но я хотел, чтобы ты ожил. Подумал об этом много раз подряд. Волшебство уже покидало землю, но она меня послушала. Я этого не ожидал.

– Для земли все возможно, – ответил Нил, стараясь не показывать, как он растроган. День открытий, что тут скажешь. – Я поэтому начал понимать ваш язык? Из-за того, что это ты попросил ее меня вернуть?

– Скорее, потому, что я убил тебя тем ножом, которым… На нем были остатки моей крови.

Кадет сжал одной рукой запястье второй, и Нил вспомнил про его шрамы. И улыбнулся, пытаясь вложить в эту несчастную дрожащую улыбку все: что он прощает, и благодарен за помощь, и надеется, что у них все получится. Лицо у Кадета стало такое, будто еще секунда, и он передумает, так что Нил решил не испытывать судьбу и, обернувшись к избушке лесовика, замахал рукой. Никого не было заметно, но он не сомневался: оттуда наблюдают.

И точно: отблески огня, которые можно было разглядеть сквозь приоткрытые ставни, вспыхнули ярче, словно прощаясь, и дом начал растворяться в воздухе.

– Прости за дверь! – крикнул Нил. – И за стену! Я потом все починю!

Ему не ответили – дом уже исчезал, а с ним исчезали и елки, и пруд, и снег. Нил с ужасом понял, что они сейчас окажутся посреди деревни, окруженные толпой Ястребов, и беспомощно сжался, но когда снежный лес совсем растаял, под ним оказался другой: осенний, просторный и пустой. Высоко в древесных верхушках, прямо под серым небом, тихо переговаривались лесные птицы.

– Где мы? – негромко спросил Кадет, скользя взглядом по небу. – Куда именно ты пожелал оттуда выйти?

– Э… Не знаю. Я не успел подумать, – растерянно пробормотал Нил.

Кадет со свистом выпустил воздух сквозь сжатые зубы.

– Знаешь, что удивительно? То, что я совсем не удивлен.

Глава 15
Приятных снов

Нил разглядывал лес в попытках отыскать хоть что-то знакомое и не сразу заметил: Кадет встал как вкопанный, глядя в одну точку, а монструм беззвучно рухнул на бок, и вряд ли это было знаком хорошего самочувствия.

– Что? – перепугался Нил.

– Они здесь. И их… Их много, – через силу проговорил Кадет.

Видеть его испуганным было так непривычно, что страх перекинулся на Нила мгновенно, как лесной пожар – на соседний куст.

– Да ладно, без паники, – зашептал Нил, стараясь не дрожать. – Прорвемся как-нибудь.

Кадет посмотрел на него с такой холодной яростью, что Нил едва не сел на землю.

– Вот с такой логикой золотые земли и проигрывают. Всегда, – отчеканил Кадет. – Если хочешь, чтобы в этот раз все пошло по-другому, пользуйся мозгами, а не надеждой.

– Ладно, – растерянно ответил Нил. – Хорошо.

По своим меркам он уже и так проявил чудеса изобретательности, но тут поднапрягся еще немного – и расплылся в улыбке. Да он просто великий мыслитель!

– Придумал! Я же все-таки научился превращаться в стрижа! Я – в стрижа, ты – в Ястреба, долетим до места силы, и готово.

Кадет покачал головой:

– В птичьей форме чувство стаи становится очень сильным, меня легче отследить. Исчез ты вместе со мной, так что они решат, что, найдя меня, найдут тебя. И будут правы.

– А сейчас они могут тебя найти?

– Я прикладываю усилия, чтобы не думать на своем языке. – Он запнулся. – Ну, то есть не на своем. На ястребином. Это затрудняет поиски. Им понадобятся маги высокого ранга, которых, полагаю, еще не оповестили.

– Потому что вы не хотите поднимать шум? Лучше быстрее со мной покончить самим, чтобы вас не спрашивали, как вы допустили такую суматоху, а?

– Да. Примерно так, – сухо ответил Кадет. – А теперь помолчи.

Он закрыл глаза, и морщинка между бровей стала глубже. Монструм по-прежнему лежал на боку, слабо подергивая лапами, и Нил опустился на землю рядом.

– Эй, малыш, – позвал он. Монструм неловко приподнял свою пугающе-бесформенную башку. – Это ведь еще ты? Где-то там, под этим… всем? Ты меня помнишь?

Монструм, конечно, не ответил: без выражения поглядел на Нила, будто просто слушал голос, и уронил голову обратно. Нил осторожно вытянул руку и погладил черный бок, по ощущениям такой же, как раньше: вроде толстого слоя мягкой пыли. Монструм издал звук, похожий на грустное собачье ворчание.

– Ничего, все будет в порядке, не вешай нос, – утешил Нил, поглаживая его. Для анимы наверняка не особо полезно касаться Тени, но что делать, если Тень похожа на собаку и страдает? – Хотя у тебя и носа-то нет, бедняга.

Вряд ли это отвечало совету «пользоваться мозгами, а не надеждой», но монструм, кажется, был не против: он свернулся калачиком, и движение на этот раз получилось почти живым. Морда у него чуть изменила форму, и, присмотревшись, Нил с каким-то мучительно ярким, щекочущим чувством понял: монструм отрастил себе нос.

– Хороший пес, – зашептал он, почесывая холку онемевшими от холода пальцами. Рука входила в Тень легко, будто шевелишь пальцами в мешке, набитом ледяной крошкой. – Мне тоже страшно, но вместе бояться не так жутко, да?

Пес умиротворенно уложил между передними лапами голову, на которой неспешно прорастали уши. Пальцев Нил уже не чувствовал, но это было неважно: он чесал за новообретенным ухом, и монструм менялся все быстрее. Из Тени заново вылеплялась клочковатая шерсть, усы, когти. Потом монструм вдруг встал, переступил с лапы на лапу, вспоминая, как ими пользоваться, и лизнул холодным языком ладонь Нила.

Тот затаил дыхание и покосился на Кадета. Интересно, он видит? Видел: стоял и смотрел на своего теневого помощника, моргая, как человек, которого разбудили среди ночи. Монструм на пару мгновений замер неподвижно, а потом бросился Нилу на колени, лихорадочно топчась лапами и тыкаясь носом ему в лицо. Нил засмеялся, поднял сучащего лапами пса и протянул Кадету.

– Погладь. Он же твой, он будет рад.

Кадет нерешительно, как что-то опасное, взял собаку на вытянутых руках и долго смотрел на нее. Так они и замерли: черная фигура с мрачными темными глазами и сгусток тьмы, метущий хвостом. Потом Кадет медленно притянул монструма к себе и прижался к нему лицом.

– Они поняли, куда ты мог пойти, – еле слышно проговорил Кадет, не открывая глаз. – Будут патрулировать бывшее место силы на случай, если ты появишься.

– Может, переждать? – нерешительно спросил Нил. Новость была так себе. – Устанут же они рано или поздно.

– Они не устанут. Это запрещено.

– А ты можешь… Ну, у тебя есть какая-нибудь штука, которая может сделать нас невидимыми? Ваша, теневая?

Кадет опустил пса на землю и выпрямился.

– Они сразу почувствуют всплеск Тени, – отрывисто сказал он, и Нил понял, что, видимо, это значит «нет».

– А ты как-то по-другому можешь перенести нас туда? Есть же у вас какие-то волшебные способы?

– Есть. С помощью предметов из Тени. Я не буду пользоваться общим хранилищем – это легко отследить. Я могу достать только…

– Тогда используем мою магию! Подожди, я придумаю как!

Нил сосредоточился, отчаянно думая о том, как сильно хочет просто взять и оказаться в месте силы, – но, видимо, для такого серьезного дела желания было недостаточно: внутри все молчало.

Когда он хмуро открыл глаза, Кадет стоял и смотрел в тонкое полотнище Тени, растянув его обеими руками. Нил такое уже видел: соприкасающиеся зеленые контуры, кое-где – огоньки. Карта, вот как это называется.

– Скорее всего, мы примерно здесь. – Кадет показал, но Нилу это ни о чем не говорило: он и в реальности понятия не имел, где они, не то что на этой штуке. – Карта не в общем хранилище. Она, как монструм, личная, на случай, если что-то отрежет тебя от Тени. Так. Место силы – примерно в трех часах пешком. Других способов не вижу.

И он зашагал через лес в каком-то одному ему известном направлении. Монструм поплелся следом – уходить ему явно не хотелось.

– А… А откуда ты знаешь, в какую нам сторону? – пролепетал Нил, догоняя их.

– За последние недели карту этого квадрата дополнили, нанесли ручьи и состав лесов. Я слышу звук реки к северу. Я вижу, какие деревья вокруг. Осиново-дубовый лес, по которому проходит река, на карте один.

– Ого! А ваша магия бывает и полезной, – присвистнул Нил: он был впечатлен.

– Это не магия, это образование. Но для тебя, пожалуй, разница невелика.

– Мы ведь Ястребов тут не встретим, а?

– Они будут патрулировать весь бывший Квадрат Ноль Ноль, не только место силы. Вероятность того, что нас заметят, велика. Нужно вести себя очень тихо.

– Но мы рискнем, – сказал Нил, сам не понимая, утверждение это или вопрос.

– Мы рискнем, – эхом повторил Кадет.

Идти по лесу было холодно, скучно и страшно. Земля шла то вверх, то вниз, погода испортилась окончательно: промозглый серенький день, на вид совершенно неподходящий для великих свершений. Нил каждую минуту поглядывал вверх. Кадет шел первым и даже головы не поворачивал.

– Как ты знаешь, что их нет, если не смотришь? – жалобно спросил Нил, которому это мрачное молчание хорошего настроения не прибавляло.

– От Тени не скрыться, она стучит в мое сердце. Пока что стучит не очень сильно. Обходит стороной. Я стараюсь не привлекать внимания.

– А поподробнее можно?

Нил спросил просто из любопытства, но Кадет глянул через плечо подозрительным, хмурым взглядом, в котором опять не было ни капли дружелюбия, только настойчивая, мрачная жажда добраться до цели.

– Нельзя, – отрезал он и ускорил шаг.

Догнать его и спросить еще раз Нилу помешала ужасная мысль – такая неожиданная, что он замер, не донеся ногу до земли. Вот тебе и воспользовался мозгами. Лучше бы и не начинал.

Что, если Кадет снова обманывает? Притворился, что помогает, а на самом деле…

– Не отставай, – резко сказал Кадет, и Нил на негнущихся ногах побрел дальше.

Они дойдут до места силы, и там все повторится, вот только на этот раз Кадет не пожелает ему ожить. Он же сам сказал, что карьера для него важнее всего, а Ястребы, наверное, снова повысят ему ранг, если избавится от последнего золотого волшебника. Может, он и не убил еще только потому, что хочет сначала втереться в доверие и усыпить бдительность. Нил сглотнул. Он подумал обо всем этом только сейчас, а надо было, наверное, раньше соображать.

Настроение рухнуло в такие глубины, что не спасало даже очевидное: он все еще жив, а пока ты жив, всегда можно что-то придумать. Но спасаться не хотелось – только лечь и унывать. Опять поверил, что в каждом есть что-то хорошее, и опять прогадал. А хуже всего было то, что анима шептала ему: верить можно, логика не имеет значения, сердце знает лучше. Нил решил ее не слушать. Если собираешься победить Ястребов, надо мыслить, как они.

Кадет будто уловил его настроение – оглядывался теперь чаще, и Нил торжествующе и грустно думал: «Ага, все-таки боится, что его раскусят. И правильно делает».

Нужно было решать, как спастись, но разочарование выбило почву из-под ног, и Нил просто тащился, нелепо и неохотно, – прямо как монструм, державшийся рядом с ним.

Местность вокруг не менялась вообще – унылый незнакомый лес. Ястребы не появлялись, но Нил уже все понял: они и не появятся, Кадет все выдумал, чтобы отвлечь внимание от очевидного: худший враг – не далекие Ястребы, а тот, кто сейчас в трех шагах от него.

– Что притих? – спросил Кадет полчаса спустя.

– А когда… Когда ты вспомнил, что ты отсюда? – спросил Нил, решив, что в разговоре легче будет вывести лжеца на чистую воду.

Кадет со скукой глянул через плечо.

– У меня никогда не было проблем с памятью.

– Вспомнил, когда мы прошли сквозь купол? Или раньше, когда получил задание? – Судя по тому, как напряглись плечи под униформой, Нил понял, что угадал. – Поэтому ты не хотел идти, да?

– Да.

– Но ты не… Не показывал, что узнал. Я бы никогда не догадался, если бы не картинка с собакой.

– Слушай. – Кадет развернулся к нему, продолжая идти спиной вперед, и ведь даже не споткнулся. – Быть Ястребом – значит не показывать того, что чувствуешь. Сохранять выдержку. – Он помолчал и неожиданно мягко прибавил: – Не надо бояться. Страх совершенно не помогает.

Нил жалко, дергано кивнул. Он чувствовал, что вид у него так себе – щеки горели, руки подрагивали, с ним даже на играх такого никогда не бывало. Ужас бил по телу мерно и сильно, как в барабан, и некуда было деться. Даже пустое, небо казалось зловещим. Даже спокойный, Кадет выглядел опасным.

– У нас советуют считать до тысячи, чтобы не нервничать, – сказал Кадет возмутительно бесстрастным голосом. – Это помогает отвлечься.

– Я не знаю как. Я умею только до двадцати, – выжал из себя Нил.

– Тогда до двадцати. Много раз подряд. Задание ясно? Приступай.

Кадет наконец повернулся к Нилу спиной и невозмутимо пошел дальше. Нил решил, что с человеком, который так ловко двигается задом наперед, нужно держать ухо востро. А потом, чтобы ни о чем больше не думать, начал считать: «Раз, два, три, четыре…»

«…Девятнадцать, двадцать, раз, два…»

Ястребиные традиции, похоже, не все были одинаково вредны – Нил так старался не сбиться со счета, что не успевал бояться. Прошла куча времени, считать надоело, а они все шли и шли. Еще недавно Нил был уверен, что знает об усталости все, но он определенно открыл в ней новые грани, пока они скользили через сухо шумящий блеклый лес. Ну то есть это Кадет скользил – Нил пробирался следом с изяществом мешка репы, который по случайности обрел способность передвигаться.

К тому времени, как впереди показался знакомый лес, состоящий только из белых деревьев с ветками до земли, Нил уже готов был рухнуть и ползти на четвереньках. Одеревеневшее тело все хуже справлялось с простой задачей переставлять ноги, и Нил повторял ему: «Рано, терпи, не сейчас». План спасения он так и не выдумал и уже, наверное, разревелся бы, если бы не Кадет, который наверняка только и ждал, когда он даст слабину, чтобы напасть и прикончить. Приходилось держаться.

Вскоре Нил начал узнавать местность еще лучше: широченная полоса леса между озером и домом, где он жил две недели. Нил несколько раз искал тут ягоды и грибы, старательно и безуспешно, так что все выглядело прямо-таки родным. Вот поваленное дерево с вывороченными корнями, вот трухлявый пень и на нем шапка грибов несъедобного вида, а рядом куст, увешанный белыми ягодами, чудовищно горькими на вкус.

Нил разом и обрадовался, и пришел в ужас: развязка все ближе, а в голове по-прежнему пусто. Он так задумался, что не уловил движения Кадета – тот вдруг плавно, стремительно развернулся, в три шага покрыл расстояние между ними и уронил Нила на землю. Рот зажала рука в перчатке, но Нил заорал все равно: он был уверен, что его уже убили, а он просто не заметил. Попытки сбросить с себя врага результатов не дали.

– Да что ж ты делаешь, – выдохнул Кадет куда-то ему в висок.

Голос был настолько сдавленный, что у Нила чуть прояснилось в голове. Он перестал бить, куда придется, открыл глаза и поверх плеча Кадета увидел серое небо. Там кружил Ястреб: крупная рыжеватая птица на гигантских крыльях.

– На помощь идет? – дрожащим голосом выдавил Нил.

Получилось неразборчиво: руку Кадет так и не убрал, но, кажется, все равно расслышал. Глаза у него стали озадаченные, словно ему дали задание, которого он не понял, и теперь ломает голову. Небо опустело, Кадет сел, и Нил тут же отполз.

– Что, один не справишься? – прошипел он.

Злость приглушала страх, и он изо всех сил постарался разозлиться сильнее, чтобы не выглядеть слабаком. Если второй Ястреб правда явится, вдвоем они его на клочки разорвут.

– Тут ты прав: со мной так просто не разделаешься, – угрожающе сказал Нил. – И вдвоем тоже не выйдет! Ясно?

– Я почувствовал, что приближается патруль. Мы в птичьей форме видим и слышим во много раз яснее. Моя форма имеет маскировочный цвет и в глаза не бросается. Я закрыл тебя, чтобы ты не привлек внимания. Но ты начал орать и… – Кадет впервые за время их похода посмотрел вверх, словно больше не доверял своему чувству Тени, или как там это у них называется. – Мне кажется, он заметил. Я чувствую что-то… тревожное. Идем быстрее.

Монструм заскулил, будто поддерживал хозяина, но Нил только губы скривил. Нет уж, достаточно он побыл легковерным дурачком, больше его не проведешь. И собака тоже не разжалобит.

– Думаешь, я тупой? Тот Ястреб просто мимо летел, но как удачно для тебя! – огрызнулся он, поднимаясь на ноги. – Хватит врать, меня тошнит от этого!

Кадет вдруг скривился, как от боли.

– Ты мне не поверил.

– А ты бы на моем месте поверил? – заорал Нил, чтобы не дать себя обмануть этим фальшиво печальным взглядом.

– Я бы не поверил. Но ты – не я.

– Ну конечно. Куда уж мне!

Кадет коротко, невесело хмыкнул. В его глазах проступило какое-то странное, почти паническое выражение: словно он увидел, как что-то, исправно работавшее, сломалось у него на глазах. Монструм ворчал и смотрел в небо, запрокинув голову.

– Ты проявил бдительность, это прави… – Кадет вдруг зашипел и сгорбился, прижав руку к виску. – Беги.

– Ага, сейчас. Чтоб ты мне нож в спину воткнул.

Кадет не глядя вытащил из-за пояса нож и отбросил его шагов на тридцать.

– Теперь не воткну. Быстрее!

Нил нахмурился. Как-то это было подозрительно, и в то же время – прямо камень с души упал. Он развернулся и бегом бросился туда, где, как он помнил, было место силы, – спотыкаясь, оскальзываясь на размокшей от дождей листве. Нил был уверен, что вот сейчас за спиной раздадутся шаги, и понятия не имел, что бы тогда делал, но было тихо. Обернувшись, он увидел, что Кадет стоит на том же месте, глядя перед собой. Монструм темным пятном свернулся у его ног.

Нил бежал, поглядывая то назад, то вверх. Он не верил, что так легко отделался, и шагов через сто оказалось: правильно делал.

Он еще даже до дома не добежал, когда по небу пронесся Ястреб. Потом второй. И еще один. Нил вжался всем телом в ствол дерева. Он не то что шевельнуться боялся, – даже вдохнуть слишком громко. Ястребы не улетели – закружили над лесом, и Нил не понимал, сколько их: три, пять, больше? Мощные, обманчиво неспешные птицы наворачивали круги в небе, и Нил вспомнил, как выглядел сверху лес, когда он летел в обличье стрижа: неровная зеленая поверхность, земли не разглядеть. Но что, если ястребиным глазам зелень не помеха? Птицы еще несколько секунд парили над деревьями, а потом камнем упали вниз. Это падение было таким ужасным, таким… окончательным и смертельным, что Нилу захотелось прижать руки к глазам, но он заставил себя смотреть.

И увидел что-то необъяснимое: Ястребы действительно упали, вот только не туда, где стоял он, а вправо – туда, откуда он сбежал. Нил посмотрел налево. Небо в той стороне было чистым, ни одной птицы. Нужно успеть. Если они действительно явились на зов Кадета, то сейчас все вместе бросятся в погоню.

Или… Нил замер, сжимая и разжимая кулаки. Логика говорила: беги влево, пока путь свободен, тут и думать нечего. А что-то безымянное шептало, что нужно вернуться, пусть это бессмысленно и неразумно. Нил зажмурился. Влево или вправо? И никто не подскажет, да что ж такое!

Он развернулся и пробежал несколько шагов влево, а потом бросился вправо со скоростью, на которую даже не считал себя способным. Изнутри его сразу окатило жаром, страх растаял, и с мягким, теплым удивлением он понял: все-таки анима знает лучше, зря он не слушал. Думать неплохо, но иногда лучшее, что можно сделать, – это не думать слишком долго.

У страха глаза велики – Ястребов оказалось всего три. Все они уже приобрели человеческую форму и теперь молча обступали знакомого до боли четвертого. От них веяло душным холодом, монструмы клубились за спинами и у ног. Но были и хорошие новости. Ястребов, всегда таких внимательных, в этот раз что-то отвлекало: только монструмы повернулись к Нилу, но как-то без интереса, будто собирались разобраться с ним позже.

И Нил собирался позаботиться о том, чтобы это позже не наступило. Подумать он бы не успел, так что сразу, без размышлений, выбросил вперед руку, передал ей аниму и запустил ее в Ястребов на силе какого-то веселого азарта, в котором для страха уже не осталось места.

Золотая пыльца пронеслась по воздуху, как снежная взвесь, поднятая ветром, и врезалась Ястребам в спины. Нил точно представлял, чего хочет, и изо всех сил повторял себе: «Все получится, все хорошо, не так уж и страшно». Ему ведь сказали: он может что угодно. Вдруг и это тоже? Не попробует – не узнает.

Ястребы пошатнулись и рухнули на землю. Монструмы распластались рядом. Тот, что лежал ближе всех к Нилу, был похож на большого кота с длиннющими когтями. Когти дергались, по черному тельцу прокатывались слабые волны золотистого света. Нил упал на одно колено. Пустота в груди была такая, будто из него целиком вынули всю начинку, оставив только кожу. Ох. Вот этого он не ожидал.

– Что… Что ты сделал? – выдохнул Кадет. Ни его, ни собаку Нил не тронул.

Нил поднял голову. У него ужасно пересохло во рту, голова кружилась. Наверное, умеючи это было бы не так сложно, но он бил чистой анимой там, где не хватало знаний, и очень, очень много потратил.

– Я вдруг подумал… – Нил сипло вдохнул. Даже слова произносить было тяжело. – Ваша плеть отчаяния заставляет нас думать о плохом. Может, у меня получится сделать так же, но наоборот? – Нил опустил взгляд на Ястребов. Глаза были закрыты, но ребра под формой мерно вздымались. – Я захотел, чтобы они уснули и им снилось что-нибудь очень… прости, что произнесу это слово, – хорошее.

– Они тебе этого не простят, – выдавил Кадет, с ужасом оглядывая тела на земле.

Монструм жался к его ноге и поскуливал – видимо, сильно испугался.

– Ха! Пусть сначала проснутся. – Нил кое-как поднялся на ноги. Рассиживаться было некогда. – Ты извини, ладно? Я в глубине души знал, что ты не врешь, просто решил подумать. Иногда мне лучше этим не заниматься.

– Да уж, – проскрипел Кадет, не отводя взгляда от остальных.

– Почему они нашли тебя, а не меня? Ты же… ну… в маскировочном цвете.

– Я подумал на своем языке. Чувствовал, что они близко, и решил отвлечь от тебя внимание. Это разумный ход. Зачем ты помешал?

– Ох, даже не знаю, с чего начать. – Нил встряхнулся, пытаясь отогнать головокружение. – Может, с того, что они явно собирались тебя прикончить?

– Они бы меня не убили. Забрали бы с собой и допросили. Им интересно было бы изучить мотивы моих поступков.

– Это еще хуже, чем убить.

Кадет тяжело вздохнул. Вид у него был какой-то растерянный, и Нил скороговоркой произнес:

– Мы вообще-то спешим. Давай быстрее, я не знаю, сколько они проспят.

– Уже можно не торопиться. Теперь они точно поняли, что ты ушел к бывшему месту силы, больше тут идти некуда, – глухо проговорил Кадет. – Сказали, что там тебя будет ждать ловушка. Потому и не гнались, решили сначала со мной разобраться. Они подготовились. Ничего не получится.

– Ой, да хватит паниковать! Надо просто надеяться на лучшее, и все. Вон, гляди! – Нил легонько тронул ближайшего Ястреба ногой. Тот вздрогнул, но не проснулся. – Получилось же!

– Это вот так ты пользуешься мозгами вместо надежды.

– Я не Ястреб, мне это не подходит.

– Ты не сможешь застать кого-то врасплох еще раз. Стая уже почувствовала, что троих нет. Поняла, что ты опасен. Они ждут тебя.

– И что? Будем тут сидеть? Давай, давай, пошли! – бросил Нил, пытаясь произносить слова разборчиво, хотя язык почему-то слушался все хуже.

Чувствовал он себя ужасно и на ногах держался из чистого упрямства. Главное – не думать о Ястребах, которые их ждут. Ничего страшного пока не произошло, все совсем не так плохо.

С этой мыслью он прошел еще десяток шагов – и упал. Мир медленно вращался перед глазами, и это было бы интересное чувство, если бы к горлу не подкатывала такая тошнота. Кадет кое-как поднял его на ноги, но Нила тут же повело в сторону.

– Минутку. Сейчас. Я немного отдохну, – пробормотал он.

Ястребы, место силы, земля – все вдруг стало казаться неважным, хотелось только прилечь. Что он и сделал. Кадет над ухом что-то зудел о том, что надо встать, но до Нила все это долетало как сквозь толстое одеяло. Видимо, не предназначена его магия для борьбы с врагами: он им, конечно, не навредил, но все равно – это вам не летающих собак создавать. Земля под щекой была очень мягкой и словно даже чуть покачивалась, баюкая. Как чудесно.

Совсем не чудесным, правда, был удар по лицу кулаком – у Нила аж в шее что-то хрустнуло, и он кое-как открыл глаза. Кадет нависал сверху, встряхивая его за воротник, и что-то говорил. Потом уронил обратно на землю и безнадежно растянулся рядом, а монструм вдруг брякнулся Нилу поперек груди. Тот слабо охнул от холода, и Кадет тут же пересадил своего теневого зверя на землю.

– Он не такой, ему ты только навредишь. Сиди, – сказал он, и Нил наконец кое-как расслышал слова. – Ничего у нас не выйдет, Ястребов победить невозможно. Но все равно надо идти. Я не хочу умирать лежа. Мы должны прийти к ним сами и встретить смерть, как мужчины.

– М-хм, – сказал Нил, у которого от усталости отказали не только ноги, но и чувство самосохранения.

Он снова ошибся. Что-то он слишком часто ошибался. Если бы поверил Кадету сразу, если бы не орал и не привлек внимание патруля, все было бы в порядке. Мысли проплывали в голове неспешно и сонно. Потом земля под затылком вдруг очень приятно куда-то поехала, как будто ее вытягивали из-под головы, как подушку, а она все не заканчивалась. Нил с трудом открыл глаза и понял, что небо тоже куда-то едет. А, нет, это ехал он сам. Кадет больно сжимал его лодыжки и тянул за собой до обидного легко, будто Нил вообще ничего не весил. Палая листва набилась в рукава и за шиворот. Руки и голова тащились по земле, пересчитывая все кочки. Кадет при этом что-то еще и бормотал, тихо и безнадежно, – Нил бы послушал, если бы не так шумело в ушах.

Потом Кадет резко остановился, бросил его ноги на землю и выпрямился. Нил закашлялся и кое-как приподнялся на локте, пытаясь сообразить, в чем дело. То, что сейчас он не сможет победить никаких Ястребов, было очевидно даже монструму, который лег рядом и сочувственно лизал ему лицо. По ощущениям – как будто по щеке елозили шершавым кубиком льда. Нил сел. Все вокруг было какое-то серое, расплывчатое, в ушах стучало. Ястребов не было, хотя Нилу казалось, что по земле он ехал с таким шумом и шуршанием, что слышал каждый зверь в лесу. Кадет разглядывал непримечательный участок леса так, будто у него тут сокровища зарыты, и Нил даже нашел в себе силы спросить, в чем дело. Прозвучало это примерно как «Вввчмдл», но Кадет, как ни странно, ответил.

– Я знаю это место, – сказал он, тяжело дыша от усталости.

– Эт-т-то лес, – промямлил Нил и снова упал спиной на землю.

– Или оно просто похоже… – Кадет замялся и вдруг издал какой-то звук, похожий на печальный смешок. – Мне кажется, здесь я встретил духа земли. И знаешь… Я кое-что вспомнил.

– Внимательно слушаю, – сказал Нил, еле ворочая языком. – Прекрасный момент для истории.

Произнес он это так, что разобрать, кажется, невозможно было ни слова, но Кадет его как-то понял – и заговорил.