Текст книги "Сердце тени"

– Договорились. – Краем глаза Эмьюз заметила крупную черную птицу, зачем-то нырнувшую в кусты.

Когда отравленная гнойным зельем полянка осталась позади, произошедшее на ней превратилось в обыкновенную страшную историю. Эмьюз ни за что на свете не поверила бы в такую, если бы не личное участие.

– Студенты различаются по курсу и факультету. – Ирис шла медленно и говорила в основном для того, чтоб отвлечься от мыслей о случившемся, не заботясь особенно о внимании собеседницы. – У первого курса форма синяя, у второго зеленая, а у меня, как видишь, коричневая.

– Амбер была в фиолетовом, – вспомнила девочка.

– И ее подружки тоже, – подтвердила та. – Меньше всего студентов в красной форме. До пятого курса не каждый доходит.

– Вас тут что, убивают?!

– Не-е-е, – весело протянула Ирис. – Отчисляют за неуспеваемость тех, кто экзамены проваливает. Ничего… Вот зимой и ты узнаешь, что такое сессия. Лучше бы нас убивали.

«Вдвоем гораздо приятнее, чем одной», – отметила Эмьюз про себя.

– Я все равно не понимаю, чем ты не угодила той компании, – добавила она уже вслух.

– Видишь ли, – Ирис на мгновение задумалась, – мне выпала честь произнести напутственную речь от старших курсов. Это ответственное и почетное задание. Оратора выбирают преподаватели и комитет студенческого самоуправления. Как ты догадываешься, Амбер не выбрали. Но если бы я отказалась или не смогла по любой другой причине, она бы меня «подстраховала».

– И только-то?! – Возмущению не было предела. – Из-за какой-то ерунды!..

– Может, для тебя, но не для Амбер, – покачала головой та.

– Все равно… – что именно «все», Эмьюз сказать не успела.

Парк закончился, а у ворот обнаружилась та самая красивая белая в сереньких пятнышках лошадь, от которой отказалась Росарио.

– Прокатимся? – спросила Ирис, заметив живой интерес новой подруги.

– А билетики у вас с собой, барышни? – подмигнул горбатый мужичок помятого вида.

– Да. – Все бы ничего, но Эмьюз успела достаточно громко ляпнуть свое «а какие билетики?»

– Студенческие, голуба моя. – Почти все лицо хозяина повозки скрывали ухоженные усы и борода, а глаза прятались под козырьком немного выцветшей кепки. – Без билетиков только за деньги.

– Я могу показать вам свой, – не дожидаясь, пока незадачливая спасительница окончательно испортит положение, объявила Ирис. – Эмьюз только сегодня прибыла и ей просто не успели выдать документы.

– Откуда мне знать, что подружка твоя зачислена, а не просто ряженая? – Упрямый кучер приподнял козырек двумя пальцами, и окинул девочек цепким хитрым взглядом.

– Просто поверить моему слову.

От испуганной жертвы не осталось и следа. Бледно-голубые, почти серые глаза смотрели уверенно, а прямые темно-каштановые волосы, немного не достававшие до плеч, придавали лицу Ирис серьезность.

– Я знаю, что уже к вечеру документы будут выданы, – добавила она.

– Где вас таких умных берут? – хмыкнул в бороду мужичок.

– Университет Шейдивейл, факультет Теоретической и Прикладной Мантики. – Из всего Эмьюз поняла только первые три слова, но кучер явно понял больше.

– Предсказательница, значит, – усмехнулся он. – Ну, если троечница, пойдете пешком.

– Отличница, – заверила Ирис. – Еще и зачетку показать?

– Не надо! Садитесь, – отмахнулся тот.

«И где тут смысл?» – размышляла мисс Варлоу, пристально вглядываясь в продолжавшую о чем-то рассказывать спутницу.

Можно было сомневаться в истинности информации о предсказателях, выданной обычно бесполезной памятью, только по всему выходило, что не должны они попадаться в ловушки…

– Подожди, – собрав мысли воедино, перебила чудом спасенную от уродства девочку Эмьюз. – Я не соображу никак…

– Ты меня не слушала? – расстроилась Ирис.

– Задумалась, прости, – призналась она. – Почему ты не предвидела неприятности в парке?

На прямой вопрос студентка ответила не сразу.

– Вот ты о чем. – Беззаботная улыбка расцвела на лице Ирис. – Я предсказываю только приятные и счастливые вещи: свадьбы, рождение детей, подарки и все в этом духе. Ничего грустного или страшного. Меня даже прозвали «Радугой», потому что «черного цвета» нет.

– А мне ты что-нибудь хорошее можешь предсказать? – На самом деле Эмьюз старалась избавиться от чувства вины за смутные подозрения.

– Тебе? Запросто, – подмигнула Ирис «Радуга» Гудчайлд.

Но стоило той набрать в грудь воздуху и задуматься, как повозка налетела на камень и подпрыгнула так, что обе девочки чуть не вывалились на мостовую.

– Прошу пардона, голубы мои. – Хозяин лошадки чуть развернулся к пассажиркам и криво улыбнулся, сверкая золотым зубом. – Не рассчитал чутка.

– Смотрите на дорогу, – попросила Ирис.

Радуга прикусила щеку и уже сама была не рада идее прокатиться до Университета. Тема судьбы ускользнула, и мисс Варлоу не спешила ее поднимать. Не то чтобы Эмьюз боялась своего будущего, скорее она подозревала, что Ирис нечего там искать.

Когда местность стала узнаваемой, в кармане сам собой обнаружился ключ.

– Не подскажешь, где это? – Зачем напрягаться и изучать карту, если можно спросить?

– Хм… – протянула Ирис, разглядывая номер, выбитый на прямоугольнике костяной таблички. – Только цифра. Нет корпуса. Значит, тебя поселили с «чудиками».

– С кем? – Неприятный холодок пробежал по спине.

Не хотелось думать, что Радуга не такая светлая и добрая, какой старается казаться, но новая знакомая немедленно рассеяла все сомнения.

– Не пугайся, они отличные ребята! – горячо заверила она. – Все друг дружку знают. Учатся на разных курсах и факультетах, но очень сплоченные. Они до единого воспитанники пансионов при Ордене Танцующей Тени. Я в таком практику по выбору проходила. Удивительное место!

– Да уж… – Эмьюз нечаянно произнесла последнее вслух.

– Ты знаешь это заведение? – Ирис оживилась и забыла про ноющую щеку.

– Нет… совсем нет… – скороговоркой ответила девочка. – Откуда мне? Я там никогда не была. Я живу с теткой.

– А где?

А действительно…Где? В доме… но где именно находится дом и улица, на которой он стоит, Эмьюз не имела ни малейшего представления. Предстояло выкручиваться, потому что соврать на эту тему убедительно мисс Варлоу оказалась не в состоянии.

– Дальняя родственница. – Эмьюз решила, что обилие красочных и путаных деталей отвлечет внимание от сути. – У нее свой двухэтажный домик, старенький, но уютный. Я переехала к ней недавно. На чердаке и в подвале еще не была…

Про себя девочка отметила, что с легкостью может нести околесицу, ловко обходя необходимые, казалось бы, факты. Повозка остановилась у моста через ров как раз в тот момент, когда мисс Варлоу приступила к описанию собственной комнаты.

– Тише, – попросила Ирис.

– Почему? – удивилась девочка.

– Я… не люблю их. – Радуга кивнула в сторону черных горгулий. – Такие мерзкие и страшные. Убийцы.

– Но тетка мне рассказывала, что студент не погиб. – Эмьюз с огромным удовольствием сменила тему. – Она помнит, что вредного мальчишку спасли.

– Этой истории лет пятьсот, не меньше, – хихикнула та. – Выходит, твоя тетка «ископаемое»!

– Нет, просто ей рассказывали иначе.

Память сразу подсунула разговор, когда Росарио назвала себя «неприлично старой». Фраза немедленно приобрела для Эмьюз новый смысл.

– Прибыли, красавицы, – объявил мужичок, натягивая поводья.

– Спасибо, – зачем-то поблагодарила мисс Варлоу.

– Угу, – отозвался тот.

«Не очень-то вежливо», – подумала она, стараясь не потерять Ирис в нахлынувшей волне разноцветных студентов.

– Ты проводишь меня до моей комнаты? Покажешь дорогу? – наконец спросила Эмьюз.

– Да, – согласилась новая подруга.

Все бы ничего, только вдруг откуда ни возьмись примчалась другая девочка в коричневой форме.

– Радуга, выручай! – буквально взмолилась она. – Я совсем забыла про летнее задание по Хиромантии!

– Третий год подряд, – улыбнулась Ирис. – Совпадение?

– Ты поможешь? – не отставала та.

– Ну хорошо! – нехотя согласилась Радуга. – Жди меня минут через пятнадцать у нас.

– Ты просто сокровище! – Нахалка послала воздушный поцелуй и исчезла из виду так быстро, что Эмьюз не успела даже толком рассмотреть ее.

Ирис выглядела виноватой.

– Теперь придется поторопиться, – сообщила она. – Нам нужно попасть в главное здание.

– Если тебе некогда, я сама отыщу дорогу…

– Я уже сказала, что провожу, – отрезала девочка. – Не отставай!

Угнаться за Ирис оказалось значительно проще, чем за Росарио.

«Интересно, тетка не обидится, если прямо спросить, сколько ей лет?» – размышляла Эмьюз.

Радуга незаметно перешла на бег.

– Я запыхалась, – решилась сознаться мисс Варлоу, когда девочки почти достигли доски объявлений.

– Это еще даже не быстро, – пожала плечами Ирис. – Если бы ты увидела, как я обратно лететь буду.

– А ты умеешь? – Эмьюз не сразу поняла, что сказала глупость.

– Нет, конечно, – рассмеялась третьекурсница. – Такая фигура речи.

Крайне неприятно чувствовать себя дурой.

– Ты странная, но мне нравишься. Думаю, мы подружимся, – весело подмигнула Радуга и добавила: – Отдохнула? Тут недалеко теперь.

Кивка для ответа оказалось вполне достаточно. По-хорошему, следовало запоминать дорогу, только голову занимали совсем другие проблемы. Эмьюз вдруг осознала, что для дружбы мало спасти человека, ему нужно обязательно понравиться. Сколько еще непонятных вещей таит в себе новая жизнь?

– Прибыли! – объявила Ирис и указала на тяжелую дверь, с виду напоминавшую просто узор стены. – Вставь жетон номерка в ухо оборотня на барельефе. Он туда только одним концом влезет, ошибиться невозможно.

– И что произойдет? – По телу пробежала легкая дрожь.

– Ничего особенного, – заверила Радуга. – По ту сторону начинается общежитие для… не самых обычных детей, так что ничему не удивляйся. Читай таблички с номерами, но, когда найдешь нужную дверь, советую постучать, чтоб не поставить соседок по комнате в неловкое положение.

– Спасибо, – поблагодарила Эмьюз.

– Не за что. – Студентка махнула рукой и будто бы собралась уходить. – И еще. Через неделю высокая костлявая женщина пришлет тебе подарок.

– Это предсказание! – В памяти всплыла Мадам Нидлз.

– Да, – подтвердила та. – Но самое интересное не это. Совсем скоро ты влюбишься и взаимно! Твое будущее погружено в тени… я мало, что могу разобрать.

– … тени, – эхом повторила девочка, и сердце в ее груди больно сжалось.

– Мне уже совсем пора, – Ирис явно ждала какой-то другой реакции. – Еще увидимся.

Эмьюз растянула губы в пародии на улыбку, стараясь ничем не выдать змеиного клубка эмоций, травивших все внутри.

«Так ты быстро разонравишься кому угодно», – подливал масла в огонь внутренний голос.

В ином расположении духа девочка наверняка задержалась бы получше рассмотреть барельеф, но теперь просто отметила, что изображена на нем «батальная сцена» с перевесом сил не в пользу оборотня точно.

Глава 8. Прививка от непонимания

Стоило только аккуратно протолкнуть жетон в ухо монстра – картина ожила. Многочисленные идеально подогнанные фигурки пришли в движение, открывая длинный полутемный коридор, ведущий в заманчивую неизвестность.

Переступив через порог, Эмьюз прислушалась. Ничего необычного или странного – просто приглушенные голоса где-то в глубине. Неожиданно барельеф вернулся на место, щелкнув спрятанным от глаз замком.

После светлого холла и не менее светлых лестниц тусклые огни, трепещущие в каменных лампах в форме сложенных лодочкой ладоней, казались мутными. Бархатный живой полумрак ластился к лицу и звал погрузиться в него с головой, оставив все тревоги. Кладка пола отзывалась на каждый шаг глухим стуком.

Захотелось достать Орин и осмотреться, но Росарио просила не очень-то им хвастать. С другой стороны, камень сам выдал себя там, на полянке… Мучаясь раздумьями, девочка продолжала идти вперед, сжимая амулет сквозь ткань рубашки.

«Орин бывает холодным?» – И сам кристалл, и его оправа будто излучали тепло.

Коридор разделился на две части, чем немало озадачил Эмьюз. Налево или направо? Не так уж принципиально, если все равно не знаешь, куда именно тебе нужно. Девочка снова прислушалась: голоса и смех стали четче.

Не мудрствуя лукаво, она решила отыскать студентов-аборигенов и расспросить тех на предмет местоположения комнаты под номером двести тринадцать.

Наконец, скучный коридор уперся в массивную дверь из темного дерева с тяжелой на вид ручкой-кольцом. Из щели внизу пробивался пульсирующий золотистый свет. В комнате по ту сторону явно было людно.

– Попробуй еще раз, – предложил незнакомый мальчик кому-то, с трудом сдерживая смех.

– Легко! – ответил ему хриплый грубый голос. – Только за последствия не отвечаю. Во что?

– В мышку! Так, Дэн? – Раздались жиденькие одобрительные хлопки.

– Абсолютно, милорд Бэнжамин! – Казалось, что предыдущий оратор разговаривает сам с собой.

– Слушай же моего верного оруженосца, женщина! – Эмьюз успела запутаться, где чьи реплики, но все не решалась войти.

– Дуроносцы вы оба. – С трудом верилось, что хриплый голос принадлежал особе женского пола.

– Про-сим! Про-сим! – нараспев взревел то ли Дэн, то ли его «милорд»…

– Пес с вами! – согласилась неизвестная девица.

В комнате все затихло. От любопытства Эмьюз даже перестала дышать, но так ничего и не уловила. Тогда она приложила ухо к шершавой двери, которая оказалась неожиданно податливой и с легким скрипом отворилась!

Несчастная мисс Варлоу замерла на пороге уютной просторной комнаты, освещенной веселым огнем в каминной пасти, отчаянно хлопая глазами и собирая в кучку перепуганные мысли, бросившиеся врассыпную от смущения. Все присутствующие немедленно развернулись в ее сторону.

– Я… я Эмьюз, простите, если помешала… – голос предательски дрожал.

– Ничего-ничего, – весело отозвался мальчишка с сетчатым ведерком для бумаг на голове и длинной простыней в зеленый (под цвет форменных брюк) крупный горох, повязанной как плащ. – Зовите меня Лордом Бэнжамином Из-Под Дивана!

Потешный малый отвесил поклон, выписывая руками замысловатые кренделя, успев при этом изящным движением подхватить чуть не слетевшее ведро.

– А этого, – «поддиванный» лорд дернул к себе мальчика в широкополой соломенной шляпке с совершенно бездарными бумажными цветами и клетчатой юбке по колено, – не надо звать, он сам приходит. Мой верный оруженосец и заморский принц в изгнании, ловко маскирующийся под… Под кого ты там?.. Забыл…

– Неважно!.. Подо всех! – Сумасшедшая парочка напустила на себя таинственный вид и замерла, изображая героическую скульптуру.

Эмьюз не сразу сообразила, что мальчики похожи, как две капли воды: одинаковые хитрые физиономии, один рост, один цвет глаз и голос. Различались мальчишки, пожалуй, только странными татуировками. И у «милорда», и у его близнеца на левой щеке (почти под самым глазом) красовался прямоугольник палочек разной ширины с мелкими циферками. Приглядываться показалось неприличным.

Тишину нарушил хриплый кашель.

– Ах, да! – хором спохватились ряженые и обернулись.

На пятачке между камином и сдвинутыми креслами стояло нечто! Суровая мышь – размером с хорошую собаку! – на кривых коротких лапах мученически вздохнула и плюхнулась на непомерно широкий зад.

– Ну? – спросила она, обводя присутствующих ненавидящим взглядом крошечных черных глазок.

– С такой чудесной фигурой вы можете претендовать на роль дамы сердца! – Бэнжамин сорвал с головы ведерко и разразился хохотом, утирая глаза простыней.

– Посмотрю, как ты посмеешься, когда я тебя вздую! – Мышь, кряхтя, привстала.

– Брось, Урд! – отмахнулся оруженосец. – Мы же не со зла, а по глупости.

– С шутами все ясно, – согласилась та. – Еще мнения?

– Сама видишь, что ничего не вышло. – Тощая девочка с немытыми волосами, свисавшими разноцветными желто-сине-серыми сосульками почти до плеч, поднялась с ручки кресла. – Нет, я, конечно, могу измерить твою длину от носа до хвоста, но готова спорить на что угодно, что меньше ты не стала. Это «неуд».

Мышь смачно сплюнула прямо в огонь сквозь ужасающие зубы.

– А ты чего думаешь? – Урд развернулась к Эмьюз всем телом. – Только честно.

– Мышка… – под сверлящим взглядом не особенно приятно размышлялось, – она должна не только быть маленькой, но…

Пустая память напряглась до предела. Казалось, вопрос с подвохом…

– … но и вести себя соответственно. – Мисс Варлоу выдала первое, что пришло на ум.

– Так? – Урд опустилась на четвереньки и деловито прошлась по комнате, принюхиваясь и шевеля усами.

– Ты уменьшаешься! – буквально взвизгнула тощая девочка.

– Измерь меня! – скомандовала Урд.

Улучив момент, пока все отвлеклись на мышь-переростка, Эмьюз решила тихонько улизнуть от сумасшедших, хоть и милых, студентов.

Все бы ничего, только путь преградила серьезная четверокурсница, всем своим видом дававшая понять, что находится в дурном расположении духа.

– Минуту внимания! – перекрикивая общий оживленный шум, попросила она. – Меня прислали из деканата.

– Ба! Дэн, к нам «посол»! – воскликнул поддиванный лорд, потирая руки.

– Не обольщайтесь! Про вас я давно все поняла, – бросила девочка, доставая из рюкзака толстый бумажный пакет.

– Тогда объясни и нам. – Бэнжамин торжественно водрузил на голову сетчатое ведерко.

– Лучше ты объясни мне, куда пропали ваши рубашки… и почему на твоем приятелеюбка? – Шуты и впрямь были наги по пояс.

– Послушай, засланка… – вмешался хриплый голос с пола. – Нечего сказать доброго и вечного, лучше за-мол-чи. Цени момент, пока по-хорошему прошу.

Урд поднялась на задние лапы и вразвалку направилась к двери.

– Дай сюда. – Гигантская мышь выхватила пакет и, откашлявшись, прочла: – Леди Э. Варлоу. Интересно, кто тутеще у нас «Леди»?

– Я, – робко отозвалась Эмьюз.

– Значит, это твое. – Урд обнюхала плотную бумагу. – Кожей пахнет… и чернилами. Это студенческий и зачетная книжка.

– Последнее – перед тем, как я смогу пойти заниматься своими делами, – фыркнула недовольная старшекурсница. – Сегодня перед ужином вас ждут на «прививки от непонимания». Всех. А некоторые пусть не забывают: психушка тут недалеко. Пара часов на поезде, и вам окажут квалифицированную помощь.

– То-то ты подозрительно правильная, что дорогу туда хорошо знаешь, – огрызнулась мышь.

– Зверинец, – процедила сквозь зубы «засланка», закрывая за собой.

Общее веселье, царившее до неприятного визита, заметно поувяло.

– Ну вот, – вздохнула девочка в роговых очках, до того сидевшая неподвижно на спинке дивана. – Теперь донесет…

– А мы ничего такого не сделали, кажется. – Дэн стащил с головы соломенную шляпку.

– Если разгуливать по коридорам в нелепом и вызывающем виде, волоча за собой по полу казенную простыню, означает «ничего», то конечно! – саркастически заметила она. – А ты, Йонсон? Мало тебе неприятностей было? Нет! Обязательно нужно лезть на рожон. Лучше бы молча вживалась в роль мелкого грызуна. Без обид.

– Анжелина хоть и зануда, но на этот раз права. – Неприметный серебристо-серый в полосочку кот потянулся и зевнул. – Сильно советую вам, джентльмены, бежать со всех ног и приводить себя в порядок. Покуролесили – и хватит!

– Но мы ведь даже ничего не успели натворить, – изображая обиду, возразил Бэнжамин. – В конце концов, придет Волчара и все уладит.

– Вы уже не маленькие, нечего прятаться за него! – Полосатый зверек упал на бок и перекатился на спину. – Я сам его по-дружески попрошу вас больше не вытаскивать за уши.

– Как настоящий кот настоящего пса? – Дэн перестал кривляться и поднялся из мягкого кресла. – Мы не прячемся ни за кого. Просто нас слишком хорошо знают, Мэйсон. В деканате не поверят в раскаяние двух шутов, как бы искренне оно ни было сыграно.

– Спорить с вами невозможно, – подытожил кот. – Значит, я на правах помощника Коменданта приказываю идти переодеваться.

– Остынь, мы все поняли. – Бэнжамин развязал простыню и с помощью бывшего «оруженосца» свернул ее вчетверо.

– Вот и славно. – Мэйсон довольно сощурился.

– Ну, тогда и я потопала.

Мышь приподнялась на носочки и… начала расти! Серая шерсть сменилась мешковатым черным свитером и потертыми брюками, а усы и хвост исчезли вообще. Урд Йонсон лучше смотрелась в качестве безразмерного грызуна. Это была коренастая темноволосая девица с широким скуластым лицом и слегка раскосыми серыми глазами.

– Никуда ты не пойдешь, – покачал головой кот. – Причем ровно до того момента, пока мне не захочется съесть тебя. Упражняйся.

– Это кто еще кого съест! – фыркнула та.

– Мне нужно попасть в двести тринадцатую комнату, – наконец, решилась вклиниться в разговор Эмьюз, из-за которой веселье-то и остановилось.

– Мальчишки тебя проводят, – пообещал Мэйсон, сделав многозначительный кивок в сторону странной парочки.

Только за дверью ряженные потеряли к мисс Варлоу всякий интерес: они оживленно что-то обсуждали на неизвестном языке.

– Зюжню зююснють, зух зюм гы-ыр звютюют… – задумчиво изрек Бэнжамин.

– Зух? Ю зюбю зкюжю! – возмутился Дэн. – Зрюмюню!

– Гырх зрюмюню – гы-ыр зюрюшю, – вздохнул бывший лорд.

– И знаешь еще зух? – Оруженосец поудобнее перехватил свернутую простыню.

– Гырх, но ты сейчас скажешь.

– К концу семестра мы превратимся в двух муравьедов. У меня уже губы в трубочку, – признался Дэн. – Убери свою любимую букву, а?

– Гырх! – отрезал тот.

Так бы и продолжался непонятный спор, если бы Эмьюз не напомнила о себе:

– Прошу прощения, но вы не одни.

– Вот именно, а время на исходе! – Бэнжамин яростно взъерошил волосы. – Вечером нас привьют, и все… Любой сможет проникнуть в наши планы! Мы кучу сил убили на изучение искусственных языков и жаргонов, но…

– … они тоже прививкой «рассекречиваются», – закончил за него второй. – Тут нужно что-то лишенное смысла!

– О чем вы? – уточнила девочка.

Ряженые переглянулись.

– Мы о «прививке от непонимания», – хором ответили они.

– Один укол, и начинаешь понимать любой язык. И так каждые полгода, – улыбнулся Дэн. – В Университет студенты отовсюду попадают, даже трáнсумы встречаются.

– Кто? – Второй раз за день Эмьюз почувствовала себя глупой.

– Та-а-ак, – протянул Бэнжамин. – «Леди»… ведет себя, точно с неба упала… и подселена в двести тринадцатую… Тень, да?

– Да.

Юлить смысла не было: никуда от себя не деться. Оставалось решить, как именно относиться к статусу «нечеловека».

– Давно «дышишь»? – Мальчишки замедлили шаг.

– Несколько дней. – Уклончивый ответ – тоже ответ.

– И как это? – осторожно поинтересовался Дэн.

– Гадко, – неожиданно призналась Эмьюз. – Никто ничего не объясняет, все называют «тенью», а какой-то Джастин Гудман вообще сказал, что я…

– Профессор? – перебил Бэнжамин. – Преподавал здесь такой. Умер вчера.

– Умер? – Смысл сказанного камнем лег на сердце.

– Несчастный случай. Поскользнулся на банановой кожуре. Попал под поезд. – Повисла пауза.

Отчего-то больше не хотелось ненавидеть второго человека в своей короткой жизни. Даже наоборот: жгучая жалость стиснула горло.

– Где его похоронят?

– На земле аббатства, здесь в Шейдивейл. – Дэн отвел взгляд. – Завтра. Студентам разрешено присутствовать. Так написано на доске.

– Я пойду. – По-другому поступить мисс Варлоу не могла.

– Дело твое, – пожал плечами тот.

Эмьюз понимала, что затевает все это, только чтоб успокоить собственную совесть.

– Тот, кто придумает средство от внезапной смерти – озолотится! – глубокомысленно изрек Бэнжамин.

– Давай сменим тему? – попросил Дэн.

Коридор снова разделился надвое.

– Мальчики налево, девочки направо, – объявил бывший лорд. – Дэниэл, ты у нас в юбке, так что отдавай боевую накидку и провожай.

– Не вопрос, – отмахнулся тот. – Мне все равно шляпку возвращать.

Бэнжамин отвесил очередной поклон и потрусил прочь.

– Вы братья? – спросила Эмьюз, чтоб как-то заполнить тягучую тишину.

– О да! Близнецы… нас разлучили при рождении. – Дэн толкнул плечом массивную дверь с самодельной табличкой «Мальчишкам тут делать нечего!».

За сердитой надписью прятался небольшой уютный холл с мягкими пуфиками, расположившимися полукругом подле камина на ковре. Диван и несколько кресел спрятались по углам, чтоб не нарушать волшебной обстановки. Вся комната буквально пропиталась ароматами нежных духов, причудливо переплетавшихся с запахами фруктов и благовоний. С непривычки даже голова немного закружилась.

– Подбери челюсть, и пойдем дальше, – попросил провожатый.

– Наверное, здорово иметь брата, – предположила Эмьюз, сворачивая на одну из двух боковых лестниц с широкими ступенями.

– Еще как! – подтвердил Дэн.

Похоже, мальчишка был большим любителем поболтать, потому что всю дорогу до двери с выбитым на медном прямоугольнике номером двести тринадцать не умолкая расписывал, как ему повезло с Бэном.

– Его воспитывали приличные люди, а я попал в трущобы и вырос на улице… Смотри-ка… Открыто! – Мальчишка легонько постучал.

– Входите уже! – раздалось по ту сторону.

Сердце бешено заколотилось в груди…

– Не верь ни ушам, ни глазам, когда имеешь дело с этим типом. – Знакомая рослая девочка с галстуком в волосах сидела на подоконнике, вытянув длинные ноги, и читала толстую книгу.

– Би! – обиделся Дэниэл. – Я только вошел во вкус.

– Ну так выходи из него побыстрее, – рассмеялась она. – Врать нехорошо. Симпатичная юбка.

– Спасибо! – Шут сделал реверанс, подхватив подол. – Передаю тебе новую соседку, получше предыдущей (это был комплимент), и убегаю!

– Правильно, – согласилась девочка. – Нечего тебе тут демонстрировать свои волосатые ноги.

– А вот это уже удар ниже пояса!

Мисс Варлоу чудом удержалась, чтоб не взглянуть туда, где заканчивалась зеленая в клетку юбка: вовремя вспомнила, что она «Леди».

– Значительно ниже, – кивнула Би. – Когда ты уже уйдешь?

– Прямо сейчас, – имитируя рыдания, ответил Дэн. – Ей-ей, в предсмертной записке напишу: «в моей гибели винить Р.»…

– Пфф… – девочка закатила глаза.

– Мужайся. – Шут дружески похлопал Эмьюз по плечу.

Квартировать предстояло в просторной квадратной комнате с одним окном и добротной деревянной мебелью. Почти у входа обнаружился Синий, не подававший никаких признаков жизни.

– Тебе не мешает свет? Я могу задернуть шторы. – Разговор начался как-то странно.

– Нет, совсем нет. – Мисс Варлоу осторожно приблизилась, снимая рюкзак.

– А вот подруга твоя утверждает, что вам вредно, – недоверчиво прищурилась Би.

– Какая подруга? – не сразу поняла Эмьюз. – Лют?

– Она еще в пансионе только о тебе и говорила. – Девочка подобрала ноги и жестом предложила сесть рядом.

– Надеюсь, исключительно хорошее. – Нагретый солнцем широкий подоконник оказался гораздо удобнее, чем в доме у Росарио.

– Тут смотря что хорошим считать. – Собеседница пожала плечами, а в следующий момент вытерла ладони о блузку и протянула руку для приветствия: – Робин Хаулинг, для друзей просто Би!

– Эмьюз Варлоу! – По спине пробежал холодок. – Ты… случайно не знаешь Конора Хаулинга?

– Вообще-то, мне знакомы целых два «Конора Хаулинга»! – Робин загадочно улыбнулась. – Один из которых мой отчим, а другой сводный брат.

Второй раз юная Тень столкнулась с чудовищным совпадением. Эмьюз начала думать, что подобный порядок вещей закономерен. Судьба (или что там за это отвечает?) всегда подсовывает самое нежелательное развитие «сюжета», чтоб посмотреть, как участники событий станут выкручиваться. Девочка немедленно почувствовала себя марионеткой в умелых руках спрятанного за ширму кукловода, но даже не стала удивляться, откуда в голове подобные образы.

– Конни тебя чем-то обидел? Он мог… – Едва знакомая студентка успела сделать выводы из задумчивого молчания собеседницы. – Не сердись на него. Мой брат не злой, просто у него подружки нет.

Робин Хаулинг наверняка выболтала бы все секреты, которые знала, если бы Эмьюз снова не включилась в разговор:

– Мы друг друга обидели, – призналась она. – В поезде.

– Так это ты его чаем?.. – не поверила девочка.

– Я.

Стыдно за опрометчивый поступок стало почему-то только сейчас.

– Молодчина! – рассмеялась Робин. – Мне всегда казалось, что Тени надменные снаружи и холодные внутри.

– Спасибо! – От обиды захотелось взвыть.

– Нет, ты точно не такая!.. Совсем-совсем!

– А вдруг? – бессмысленно таращась в окно, фыркнула Эмьюз.

В голову закралась мысль: если к Лют в пансионе относились как к диковинному зверьку – «Вот, посмотрите, идет Тень!», – немудрено, что та недолюбливает «обычных».

– Не знаю. – Девочка обхватила колени руками. – Твоя подруга с первого дня пыталась всеми командовать, приказы раздавать. А мы так не привыкли. Мы семья. Зато псионики от нее в восторге.

– А где сейчас Лют? – Смешанные чувства причиняли боль.

– Наверное, со своим ненаглядным наставником. – Робин снова взяла книгу.

Несуразная студентка могла бы стать другом…

– Давай договоримся сразу, – Эмьюз поднялась на ноги, – ты можешь не любить Лют, но я не желаю ничего знать об этом. Я и ей не позволю говорить о тебе плохо, если на то пошло. Комната на всех одна, так будет справедливо.

– Пожалуй, ты права, – согласилась Робин. – Осталось выяснить только одно: где ты будешь спать?

– Очевидно, на той кровати, которая свободна, – если учесть, что их всего три.

– Отлично, – улыбнулась Би. – Моя ближе к окну, Лют спит на дальней, а ты, значит, посередине. Когда она вернется, можно будет подтащить твой сундук поближе. Он выглядит тяжелым.

Эмьюз, конечно, лелеяла надежду справиться без посторонней помощи. Проще говоря, когда все уйдут, заставить любимого монстра размяться немного. Только соседка явно никуда не собиралась.

– Как-то ты неважно выглядишь, – не отрываясь от толстых страниц, заметила Робин. – Если что-то понадобится, просто попроси меня.

– Я… полежу немного… – Откуда берется усталость?

Кровать под сенью темно-синего в серебристо-лимонных звездах балдахина оказалась почти такой же удобной, как в доме Росарио. Девочка стянула ботинки вместе с гольфами и отгородилась от всего остального мира плотной тканью.

«Похоже, наставнику плевать на меня», – Эмьюз перевернулась на живот и уткнулась носом в душную подушку. – «Я даже не знаю, кто он. Разве это справедливо?»

Мисс Варлоу снова почувствовала себя невыносимо одинокой. Взять заветное зеркальце и пожаловаться? Но кому? Тетке?

«Расстались совсем недавно, соскучиться не успели, а уже расписаться в собственной неприспособленности к жизни тянет? Нет уж!» – Эмьюз укутала босые ноги темно-синим покрывалом. – «Все можно перетерпеть, если не терять присутствия духа».

Жалеть себя – занятие, бесспорно, приятное, но совершенно бесполезное. Любая другая на ее месте давно бы вскрыла конверт и узнала еще немного, но не Эмьюз. Ни один документ еще не принес ей радости, тем более, покойный Гудман прислал в Университет унизительную метрику. С такими показателями едва ли девочку определили в группу для одаренных. Не хотелось портить себе настроение, которое и без того балансировало на одной ножке над бездной.