Текст книги "Мечта"

– Не пробовала говорить с ним? Может, было что-то срочное, важное? – Жасмин поймала зубами аккуратную вишенку.

– Нет, мне это не интересно. Ушел и ушел. Найду кого-нибудь получше, – как будто был хоть кто-то лучше него.

– Оливка, ты как? Держишься? – Грета знала, что подруга напилась, чтобы не вспоминать какой завтра день.

– Я пью, это все, что мне остается, – девушка поставила пустой стакан и вышла назад на танцпол.

Оскар пришел, чтобы встретить Жасмин. Никто не пожелал, чтобы его провожали, к тому же Грета ждала Савву, а он точно развезет всех по домам. Дюран и Фоле вышли по бульвару на небольшую улицу. Как хорошо жить рядом.

– Знаешь, кто мне звонил? – он посмотрел на свою девушку, пока набирал домофон. – ГГ. Едет в «#мечту» забирать свое добро, – они переглянулись и улыбнулись.

Георгий зашел в кафе в тот момент, когда Амалия сидела за столом, пытаясь утопить горе в вине. Ноги не двигались, музыка не зажигала.

– Могу присесть? – ГГ застал ее врасплох. Она попыталась встать, но он посадил ее на место. – Сколько еще будешь бегать от меня? – блондинка отвернулась, чтобы построить глазки пьяненькому парню в углу. – Так значит? Хорошо, – он встал, отдернул пиджак и поднял ее на руки. Грета, которая наблюдала за этим со стороны, одобрительно кивнула. – Не надо скандалить. Все равно не отпущу, – Георгий донес ее до машины, она пыталась отбиться, но очень неуверенно. Всю дорогу до дома они ехали молча, но как только входная дверь закрылась, он набросился на нее. – Я так соскучился…

– Так соскучился, что молча свалил с вечеринки, прокатился в Рим и неделю не говорил со мной? Пусти! – она пыталась отодвинуться, но он был сильнее.

– Дура, – ГГ был жадным и ненасытным. Столько дней он не касался ее, не гладил ее бархатную кожу, не целовал ее нежные губы. – Я был в Риме на похоронах своей тети, мне сообщили на выставке. Я передал тебе через администратора. У меня не было времени, – он хватал воздух, она перестала биться, поддалась навстречу его движениям. – Мне нет дела до того, что случилось, я видел ее два раза в жизни, но то, как ты игнорировала меня, как проходила мимо, как держалась далеко… Я готов разорвать тебя за это.

– Сделай все, что хочешь… Я так провинилась, – блондинка прижала его к стене. Целая вечность прошла в разлуке. Хорошо или плохо, но она зависима от этого черноглазого мужчины также, как и он от нее.

Савва с Гретой довезли спящую Оливию до дома и уехали только когда уложили в кровать.

– Обычно ты так напиваешься. Свадьба Адама совсем выбила ее, – Даль понимал девушку, как никто. Он сам долго скрывал свои чувства и чуть не лишился любви всей жизни из-за страха. – Я говорил с ним. Он тоже расстроенный. Думаю, там все не так просто.

– Не знаю. Как-нибудь все образуется, – они захлопнули дверь, а Оливия села на кровати. Счет пошел на часы. Он проснется уже скоро, наденет костюм и навсегда оставит ее в прошлом.

Утро не заставило себя ждать. Жених повязывал галстук и смотрел на свое несчастное лицо. Через пару часов, он скажет «да». Где же Оли? Она уже должна была быть здесь. Он набирал ее номер снова и снова. Девушка смотрела на горящих дисплей и плакала. Она не сможет. Он должен простить ее, но она не пойдет, не увидит, как он станет частью жизни другого человека. Нет.

– Оли нет еще. Я подожду ее, – Адам смотрел на мать загнанными глазами. – Я не поеду без нее. Она обещала.

– Она не придет, сынок, – Галина Юрьевна поправляла налаченные волосы. – Ну зачем ты мучаешь и себя, и ее? Почему не отменишь чертову свадьбу?

– Потому что Нелли ждет ребенка, – он закрыл руками лицо, это признание далось ему тяжело. Но на него не посыпались обвинения или упреки.

– Ты молод и благороден, поэтому тебе кажется, что это правильно. Послушай, никто не будет счастлив от этого союза. Ты сделаешь несчастными всех и ребенка в том числе.

– У него не будет отца, если я не женюсь. Нелли – истеричка, она не даст нам видеться.

– Значит отсудим, – Галина Юрьевна сняла неудобные туфли и села. – Хватит уже драматизировать. Ты не подумал, что с тобой будет, когда она выйдет замуж? Когда родит детей от другого мужчины? Да, ты ошибся. А кто не ошибался? Пока не поздно, объясни все Нелли и привези мне Оливочку! – улыбаясь, она мотивировала сына сделать то, что он давно хотел. – Слава Богу, а то как дети. Вера, принеси мне выпить и закусить. Мы меняем маршрут. Хорошо, что я не проплатила банкет.

Адам вбежал по ступеням, которые были украшены к предстоящему выкупу. В коридоре целовалась Нелли с тем самым другом с дачей.

– Ничего себе! – блондин рассмеялся, как же удачно все получилось. – Я так и думал!

– Пупсик, не обижайся. Мы с Тимой давно вместе, просто он не решался ничего мне предложить. А тут свадьба и наш ребеночек… В общем, ты свободен. Папа – он.

Адам не стал скандалить или выяснять что-то. Ему было так легко и свободно. Он сел в машину и рванул в сторону дома Ан. Кажется, он ехал неприлично долго, минуты текли так медленно.

Вот показался знакомый дом, он бросил машину посреди двора, как попало. До второго этажа можно добежать за пару секунд.

– Оли! – он долбил в дверь со всей силой, что была внутри. – Оли, открой! – брюнетка отперла замок, ее красное лицо совсем опухло, она была поражена, не понимала, что происходит. Он сгреб ее в объятия и целовал как сумасшедший, целовал тысячу раз, снова и снова. – Я не женюсь, не женюсь. Оли, я люблю тебя. Оли… – они оба дрожали, она были так счастливы, так свободны.

Жасмин сидела на своем привычном месте с кофе и сэндвичами. Время до крайнего срока было совсем мало. Она открыла ноутбук и создала документ:

«16 глава.

Захар не видел ничего, кроме прекрасного ангела в белом, которого подстрелила чья-то безжалостная пуля. Злата быстро среагировала и вызвала скорую, больница оказалась на соседней улице, им повезло. Блондин не позволил никому дотронуться до Таи, он сам вытащил ее на руках и отпустил только в операционной. Большого труда санитарам стоило оттащить его за двери. Сработала только речь о том, что они теряют время, которое нужно пациентке, на его препирательства и хирург не может начать операцию. Захар вышел за дверь, сестра метнулась к нему, чтобы успокоить, но в его взгляде не осталось ничего, кроме ярости и слез. Он велел ей следить за происходящим и докладывать ему.

Захар поехал в участок, где давала показания Антонина Семеновна. Полицейские оказались не слишком принципиальными и позволили им встречу. Как только он увидел ее лицо, он забыл о правилах и вцепился руками в ее горло.

– Как ты могла? А? Как ты могла? – его жилистые руки сковала каменная хватка, женщина захрипела, и какой-то боязливый капитан вмешался. Молодой человек взял себя в руки и сел на стул. – За что? Она же твоя дочь!

– Это была твоя пуля, понял? – ее голос был еле слышен, она кашляла. – Ты должен был умереть! – она встала на ноги и уперлась руками в бок. – Что думал, купил себе рабыню и дело с концом? Думал, ее отец сможет тащить такую ношу один? Он рассказал мне обо всем в первый же день!

– И ты не попыталась спасти ее? – блондин не понимал, как, зная обо всем, они бросили ее наедине с ним. Их поступок ничем не лучше его ставки. Они такие же монстры.

– Интересно как? С таким контрактом, с такими деньгами. Ты поиграл с нашей семьей, с жизнью человека, бесстыжий, избалованный мальчишка, – Антонина Семеновна села. Ее лицо залилось слезами, кто бы знал, что так все обернется.

– Поздно попытались убить меня. Надо было раньше.

– Я пыталась. После того, как увидела синяки на ее теле и затравленный взгляд. Я знаю, что ты сделал с моим ребенком, животное, – женщина вспомнила, как хотелось ей пожалеть дочь, но она не смогла бы вынести ее взгляд: мать знает обо всем и уходит, оставляя ее в заложниках у маньяка.

– И на корабле? Как добрались до Франции? – в его голове всплыли многократные покушения, которые так и не смогли объяснить. – У вас же нет денег.

– Мир не без добрых людей. У тебя зять не очень-то одобряет твое существование и по делом. А я… Иногда и хорошие люди должны запачкаться, чтобы сделать что-то правильное, – маленький платочек, который она без конца теребила в своих руках, совсем вымок.

– Умно, – Захар подумал, как интересно складывается жизнь: Тая пыталась спасти его, а мать убить. И обе по-своему правы. – Но как глупо было делать это на свадьбе.

– А что оставалось? Ты бы заковал ее в цепи перед Богом, я бы не смогла уже ничего сделать, – она была матерью и набожной женщиной, но предпочла забрать чужую жизнь, чтобы освободить маленькое, хрупкое создание, которое страдало всю жизнь из-за ее слабости. – Я использовала твои грязные деньги для наемников. Бог наказал меня. Моя маленькая девочка…

– Она хочет за меня замуж, ее жертва тому доказательство. Она любит меня, вы этого не исправите. Послушайте меня внимательно, я забуду о всех ваших попытках, если она выживет. Но если что-то случится, я своими руками убью.

– Не придется. Если она не выкарабкается, я сама наложу на себя руки.

Захар возвращался в больницу пустой и безжизненный. Его трясло и ему было страшно. По его вине самое чистое создание на земле боролось за жизнь, на которую он не имеет права. Почему он вообще предложил такое ее отцу? Что им управляло? Чистое любопытство. Теперь он страдал, страдал сильнее, чем, когда ушла его мать, сильнее, чем, когда умер отец или Арина. Она единственная могла спасти его от самого себя, сделать его лучше, заполнить эту бесконечную пустоту внутри.

Злата с Максом подошли к нему сразу же. Он выглядел потерянным, ребята испугались, что произошло непоправимое. Они не смогли догнать его на дороге, поэтому не знали, где он был.

– Братец, как ты можешь уходить, когда так ей нужен? Что важнее этого? – Злата дергала его за рукав.

– Если бы я не поехал в участок, я бы разнес больницу. Мне было нужно выпустить пар. Новости есть? – он боялся ответа на этот вопрос. С ней ничего не случится, ничего и не может ведь случиться.

– Они должны закончить вот-вот. Мы ждем результата, – Паулина Андреевна тоже была здесь.

– Уходи, – злость закипела с новой силой. – Пошла вон!

– Веди себя прилично, ты в больнице и если забыл, твоя невеста может умереть…

– Это не твое дело! Езжай туда, откуда приехала! Из-за тебя я довел ее до такого состояния, потому что не верил, что кто-то может любить меня просто так. Потому что считал, что все так же эгоистичны, как и ты. Жить или умирать мы будем вместе, но ты не увидишь ни того, ни другого, – он схватил женщину за руку, Злата разрыдалась. – Уведи ее, уходите сами. С ней останусь только я, – Макс хотел объяснить ему, что он не должен казнить себя и отдалять их, что всем вместе им будет легче справиться с этим, но Захар был на грани, где не слышал ничего, кроме страха потери.

Они вышли из больницы втроем и поехали домой, чтобы отоспаться и приготовить поесть. Завтра он остынет, и они отправят его домой. Завтра будет их очередь дежурить у ее кровати. Какая трагедия, что с ней будет, когда она придет в себя.

– Что с ней? – Захар схватил за грудки доктора, его халат был в крови.

– У нее пулевое ранение, – Виктор Степанович повидал немало истерик на своем веку, он практиковал больше 30 лет. – Не уберете от меня руки, я ни слова не скажу, – блондин покорно опустил ладони и посмотрел на него так, как дети смотрят на Деда Мороза: с надеждой. – Следующие сутки она проведет в реанимации. Состояние тяжелое, но стабильное. Прогнозировать пока рано, но девочка сильная, шансы есть. Пуля чудом не пробила легкое.

– Я могу ее увидеть? Это очень важно, – Захар знал, что должен поговорить с ней, она должна знать, что он рядом, что ждет ее. – Ну пожалуйста.

– Нет, только завтра утром, когда худшее будет уже позади, – хирург знал, что огорчает этими словами, но как надоедает объяснять одно и тоже по кругу. – Сейчас вы можете помолиться за нее и вернуться завтра с халатом и тапочками. Думаю, ей это будет нужно. Ну и там цветы и всякие штучки. Если что-то случится, мы позвоним.

Блондин вышел из больницы. В его руках было роскошное белое платье в кровавых подтеках. Куда ему идти? Что ему делать? А что, если она не переживет эту ночь? Что, если умрет?

Кажется, впервые за всю свою жизнь он зашел в храм. Там не было никого, горели свечи, пахло ладаном. Он не знал, как это делается, как люди молятся.

– Я не пришел просить высот для себя или своих близких. Все, что у меня есть, я заработал своим трудом, большего мне не надо, – его худые пальцы сжимали кружево. – Но пришел сказать, что если ты заберешь эту душу, тебе придется принять и мою. Я не оставлю ее тебе, я буду ходить за ней в это мире, в любом следующем. Ты не можешь просто так отнять ее у меня, никто не сможет. Так и знай.

Он вышел, легче не стало. Хирург прав, завтра Тае потребуются вещи. Он позвонил Злате и дал задание, у нее были ключи от ее квартиры. Сам он вернулся в больницу. Медсестры понимающе кивнули и принесли подушку с одеялом. Это платье все еще хранило ее запах барбариса, он не выпускал его из рук. Тут он был совсем рядом с ней, тут ему было спокойнее.

– Ну что ж вы такие сердобольные! – Виктор Степанович тряхнул парня за плечо. Тот подскочил на месте, но от головокружения сел на место. – Я же сказал домой! Ладно, твою перевели в общую палату, но она еще не в сознании. Можешь повидать, только не трогай, – Захар рванул в палату, на которую показал старый доктор. Тот вздохнул, он сам не спал всю ночь, девочка-то совсем молоденькая, да еще и невеста. – Ох, Галя, вечно нарушаешь режим! Так просто невозможно работать!

Тая лежала в палате, пахло лекарством. Ее кожа была белее, чем когда бы то ни было. Макияж смылся. На ней была зеленая простыня и куча трубочек, которые помогали ей пережить пулевое ранение. Со стороны она была похожа на тень, не на человека.

Захар не заметил, как по его щекам побежали слезы, она выглядела мертвой. Слабые писки прибора и ребристые линии говорили об обратном. Он сел на маленькую табуретку и, наконец, откинул в сторону окровавленное платье.

– Тая, – он надеялся, что она очнется от звуков его голоса так, как это бывает в дурацких комедиях, но она молчала. Своими длинными пальцами он коснулся ее холодной руки и отпрянул. Она не шевелилась, совсем. – Ты что решила сбежать в последний момент? Поздновато тебя схватил предсвадебный мандраж, – он усмехнулся. Она все еще не отвечала. Его ладонь накрыла ее. – Ты же меня не оставишь, правда? Ты не можешь так поступить. Ты не такая, как остальные, – слезы капали из его глаз, он не вытирал их, все равно придут новые. – Это была моя пуля. Кто просил тебя забирать ее себе? Эгоизм – это моя фишка, – тишина накрывала его с головой. Что если она никогда не ответит? – Я отругаю тебя, когда ты придешь в себя. Ты совсем отбилась от рук. Я был с тобой слишком мягок, но теперь нет. Вот увидишь. Я заставлю тебя следить за собой, никогда больше не позволю быть такой беспечной. Ты должна сделать это ради меня. Я без тебя жить не буду. Я откажусь от жизни, в которой не будет тебя, поняла? Этой жертвой ты не спасла меня. Если не вернешься, я пойду за тобой, – угрозы не работали, ее глаза были закрыты. – Тая, я так люблю тебя… Так люблю… – он положил ее ладонь на свою колючую щеку и поцеловал. – Не бросай меня. Я тебя умоляю. Я буду хорошим мужем, клянусь тебе. Сделаю все, что ты захочешь. Родим детей, будем путешествовать, состаримся, держась за руки. Вернись ко мне, ну же!

– Захар…»

14 глава.

День свадьбы Саввы и Греты пришелся на теплый июньский денечек. На дворе стояла суббота и солнечные зайчики то и дело прыгали по стеклу. Жасмин Фоле проснулась ни свет, ни зоря, чтобы успеть на утро невесты. Такое мероприятие девушка посещала не впервые, но Рей была ее лучше подругой, поэтому этот праздник был особенным. Платье было выбрано экспертной группой: шелковая синяя ткань в пол с квадратным вырезом. Несмотря на то, что ее мужчина не отличался чуткостью сна, она приготовила все с вечера и собиралась выйти в салон, чтобы сделать прическу и мейк.

– Доброе утро, – Жасмин поцеловала небритую щеку, его щетина ни разу не поцарапала ее лицо. Молодой человек перевернулся на бок и сладко улыбнулся.

– Прекрасный ангел полетел чистить перышки? – его заспанные глаза было еще красивее дневного варианта, у брюнетки по сердцу пробежала теплая волна.

– Да, твой костюм тоже готов. Савва ждет тебя через час, не опаздывай. Завтрак на столе, – она встала, чтобы уйти, но его татуированная рука посадила ее на место.

– Я так и не прочитал финальную главу твоей работы. Ты отправила ее несколько недель назад. Ну же, – девушка кивнула в сторону ноутбука и поцеловала его еще раз. Он был самым честным ее критиком.

Дюран принял душ, схватил тарелку с еще теплыми бутербродами и горячим кофе, сел на широкий диван и погрузился в финальную часть:

«17 глава.

Тая открыла глаза в душной комнате. Тело болело, голова не держалась, зато на нее смотрел застывший Захар. Удивительно долго он целовал ее маленькую ручку и сыпал благодарностями, пока она пыталась восстановить картину событий. Мысли путались, она хотела задать вопрос, но язык не слушался, очень хотелось пить.

– Отойдите, молодой человек! – Виктор Степанович показался в дверях. Медсестра увидела оживленную пациентку и сразу сообщила ему. – Дорогу профессионалу! И уберите отсюда Ромео!

Блондин не стал упираться, он был слишком счастлив. Пару слов о том, чтобы она не боялась, он скоро вернется. Ему объясняли, что ее нельзя тревожить, доктор расскажет ей, что и как, проверить состояние. Злата с Максом были здесь, они привезли одежду и необходимые медикаменты. Они поздравляли его и говорили что-то о планах на свадьбу, о переносе на ближайшую дату. Он не слышал. Кажется, он достиг высшей точки счастья, своей личной нирваны.

Паулина Андреевна дождалась пока дочь с зятем скроются за углом, чтобы погреть еду для Захара. Она подумала, что лучшего момента для разговора по душам не представится и села на диван, где ее сын уперся в одну точку и бесконечно улыбался.

– Теперь ты можешь понять меня, – женщина взяла его ладонь, на ее безымянном пальце все еще блестело обручальное кольцо. – Так бывает, когда весь мир сосредотачивается в одном человеке. Такой бывает любовь. И ты продаешь свою душу, чтобы получить счастье служить ей.

– Наше чувство вернуло ее с того света, но не сделало больно никому, – блондин не злился, не убирал рук.

– А как же ее отец? Ее мать? Разве им не причинили вреда ваши отношения? – Паулина Андреевна не была святой, но и не ее сын будет судить ее. – Тебе не было больно? А ей? – он молчал, потому что ответ был положительный. – Я не говорю, что поступила правильно. Мне жаль, что я не смогла забрать вас с собой, жаль, что ваш отец не смирился. Если бы я знала, что вы остались одни… Мне казалось, что так я спасу вас от бесконечных судебных разбирательств. Я стала злодейкой, но была уверена, что отец будет вашей опорой. Мне очень жаль…

– Ничего, – Захар посмотрел на нее далекими серыми глазами. – Это все больше не имеет значения. Важно только то, что она рядом со мной. Только это.

– Так, ну и кто будет качать меня на руках? Опять никто? – Виктор Степанович вышел из палаты довольный собой и своим мастерством. – Ромео, твоя-то крепким орешком оказалась. Швы хороши, Наташенька постаралась. До свадьбы, может, и не заживет, но вот до годовщины и не найдешь! – светловолосый парень смотрел на него с нетерпением, ему хотелось быстрее проникнуть внутрь. – Ну иди уже, иди! Эх, молодежь, никакой благодарности!

Тая еле улыбалась вошедшему Захару. Сил у нее хватало едва чтобы дышать, но его счастливое лицо придавало энергии.

– Не получилось сбежать? – он сел на стульчик возле ее кровати и бережно взял за руку, она покачала головой. – Больше никогда так не делай, хорошо? Ты меня напугала.

– Моя мама… – она не знала, как загладить свою вину перед ним. Столько раз его могли убить, столько раз… – Прости…

– Не смей! – он услышал, как щелкнул замок, показались Макс и Злата.

– Извините, что помешали, но братец не догадается, что тебе сейчас нужно попить и поесть, – блондинка показала на небольшой пакетик в руках, ее муж принес цветы. Это была обаятельная пара.

– Да, точно! – он выхватил пакет. Захар хотел сам позаботиться о ней, так, как она всегда это делала с ним. Придерживая ее кудрявую головку, он дал ей немного воды. – Теперь надо немного поесть. Тут какой-то бульон… – его дрожащие руки впервые кормили кого-то. Это удивительно теплое чувство: быть опорой.

Тая провела в больнице почти месяц прежде чем Виктор Степанович убедился, что она готова снова попасть в мир. Захар подкупил главврача и тот разрешил ему временно переехать к невесте. Конечно, он никому не позволял кормить ее или обмывать, он все делал сам, кроме уколов и хирургических осмотров. Он работал рядом с ней, ел, пил. За это время они стали неделимы.

Макс со Златой приходили каждый день, чтобы обсудить дела, взять подпись, поболтать. В их маленькой семье предстояло пополнение, поэтому они оба были слегка не в себе. Хавьер приходил каждую неделю, чаще не получалось, его завалили заказами самые шикарные и богатые. Паулина Андреевна тоже была допущена с визитами. Первые пару раз Захар демонстративно утыкался в ноутбук, но встретив неодобрительный взгляд Таи, сдался.

Выписка пришлась на жаркий день, поэтому прохлада знакомой сталинки была Тае по сердцу.

– Наконец-то мы дома, – он перевез ее вещи еще до неудачной свадьбы. Теперь у них будет общая комната с большой кроватью. Он сделал ремонт, чтобы все было по-новому, не так как раньше. Все это время Захар не решался завести самый главный разговор, о причине такого бедствия. Как и обещал, он снял с Антонины Семеновной все обвинения, как только Тая пришла в себя, но запретил ей приближаться к больнице. Он не хотел ее тревожить, поэтому молчал. Им нужно было столько всего обсудить. – Я пошел от обратного и сам выбрал тебе свадебное платье на этот раз. Ты же не думала, что сможешь избавиться от меня? Оно в кабинете.

Тая скользнула в дверь и увидела самое пышное и блестящее платье в своей жизни. Оно было намного больше прошлого, намного сказочнее. Захар обнял ее сзади, он проконсультировался у доктора и тот нехотя дал добро на их сближение.

– Я так соскучился по тебе… – она повернулась заплаканным лицом на его тихий голос. Это было самое красивое подвенечное платье, которое она когда-либо видела. Он наощупь пробрался к ее губам и невольно сжал ее сильнее в своих руках и тут же отпрянул. – Извини, тебе не больно? Мы можем подождать, прошел всего месяц…

– Я так тебя люблю… – Тая мечтала об этом мгновении не меньше него, ее голодное тело нуждалось в его ласке, она хотела спрятаться от всего разочарования большого мира за толстыми дверями их роскошной квартиры.

***

Тая проснулась от криков Златы. Сегодня был день ее свадьбы, и она уехала ночевать к ребятам. Захар очень долго не соглашался на это, не желая оставаться один, но ему отдали Макса.

Самое лучшее платье в мире, красивый макияж и высокая прическа. Туфли на шпильке с пряжкой, букет из кремовых и белых роз. Шрам от пули на спине закрыла фата. Всего на секунду Тая задумалась о том, что ее мать могла бы быть здесь, если бы не ее любовь. Она так и не решилась спросить у Захара, что он с ней сделал, но любая мера была справедливой.

– Госпожа невеста, ваш жених уже караулит под окнами, – Злата радостно помахала в окно мужу. Ее животика еще не было видно, но по их сияющим глазам все понятно. – Он еще не знает, что я подговорила бабушек в подъезде. Так легко ему не пройти.

Раз десять брюнетка смотрелась в зеркало, чтобы проверить, что все идеально. Снизу доносились настойчивые крики и негодования Захара. Невеста смеялась, кто бы подумал, что это так весело.

– Да хватит уже! Мы же дали вам столько денег, пустите меня к ней, – он ввалился неуклюже, за рукав его все еще цеплялась ветхая рука. Тая была накрыта фатой, по всем канонам. В этом очаровательном белом платье она была похожа на ангела, который спустился вниз, чтобы спасти его грязную душу. – Ты такая красивая…

– Мама? – Тая увидела мать перед тем, как сесть в машину. Захар рассказал ей про свадьбу, потому что хотел, чтобы брюнетка вошла в новую жизнь с чистым сердцем. – Ты…?

– Я хочу, чтобы ты ее простила, так же, как я простил свою, – жених взял ее за руку и подвел к мнущейся женщине. – Она пошла на убийство, чтобы защитить тебя. Будь ей благодарна. Быстро целуйтесь и поехали в ЗАГС. Если пропустим свое время, придется ждать еще месяц. Даже мои деньги не властны над этими бюрократами.

В этот раз все прошло без сучка, без задоринки. Влюбленные сказали друг другу «да», обменялись кольцами и поехали в ресторан, где их ждала сотня гостей. Вечеринка удалась на славу, особенно их танец под песню «Moon river». После торта все бросились на танцпол, а молодые ушли по-английски.

Они гуляли за руки вдоль набережной. Ветер трепал фату, Захар снял с себя черный пиджак и набросил на плечи жены. Они пошли до дома пешком, когда еще представится повод пройтись в таких нарядах?

– Нам нужно будет выбрать фото для портрета. Хочу повесить в спальне, – Захар открыл бутылку заготовленного шампанского. Они были босыми и счастливыми в квартире, которая стала их домом. На заднем фоне играла песня Morten Harket «Darkspace». – Что скажешь, жена?

– Скажу, что не хочу говорить об этом сегодня. Поговори со мной о любви, муж, – девушка села на стол, подол ее платья все еще был на полу. Он подошел к ней вплотную и поцеловал, испортив макияж.

– Мне до ужаса надоела твоя помада. Весь день не мог нормально касаться тебя, – еще один поцелуй. Брюнетка хихикала, обвивая руками его шею.

– Я видела рояль у тебя в кабинете. Спой мне песню, – она знала, что он играет только для себя и очень скверно, но если не сегодня ей положена ода, то когда? – Ну, пожалуйста! Это же день нашей свадьбы, все должно быть по-особому.

Ее зеленые глаза были наполнены таким желанием, он сам хотел сделать для нее какое-то безумство. Пусть это будет прекрасная песня в его отвратительном исполнении. Он взял ее на руки в сотый раз за вечер и отнес к себе в кабинет. Его длинные пальцы сбивались дважды, прежде чем он нашел нужный мотив и запел самое трогательное признание в любви: песню «Lady» Kenny Rogers. Тая, которая до этого никогда не слышала, как он поет, роняла крупные слезы, прижав худенькие руки.

– Было так ужасно? – он не смотрел на нее, пока не закончил. Захар знал, что его голос звучит хуже некуда, поэтому никогда не делал этого на людях.

– Это самое лучшее, что я слышала в жизни, – это была ее правда. Те слова, которые звучали прямиком из его души, то, как он говорил их, как старался. Она была поражена.

– Значит, красавица все же полюбила чудовище? – блондин посадил ее на свои колени и погладил по щеке.

– По-другому быть не могло.

***

Тая бегала босиком по кухне. Огромный живот мешал двигаться спокойно, она была на последнем месяце беременности. Они с Захаром ждали третьего ребенка, и этот сумасшедший не собирался останавливаться. До появления сына и дочери, она считала, что у них слишком просторная квартира. Теперь же, куда не пойдешь, наткнешься на маленькое создание, которое хочет играть.

– Я дома, – Захар показался в пролете и два крошечных человечка с криками бросились ему на шею. – Как вы вели себя, монстрики? Следили за мамой?

– Да! Но она не хочет отдыхать, постоянно что-то делает и не слушается, – мальчик взял за ручку сестру и побежал в сторону замученного за весь день лабрадора Лорда.

– Привет, – он поцеловал ее в аккуратные губы и погладил живот. – Как ты, папина прелесть?

– Пинается с самого утра. Послушай, детей будет больше, чем нас. Это становится опасным, – она рассмеялась и обняла мужа. Дети подглядывали из-за угла и корчили рожицы.

– Пап! А почему вы с мамой поженились? – маленькая девочка со светлыми кудряшками ждала объяснений. Захар взял ее на руки и сел за стол, брат тут же присоединился, таща за ухо поникшего пса.

– Мы сделали ставку, – он подмигнул Тае, которая делала последние приготовления к ужину.

– Ставку на что? – дети непонимающе смотрели на отца.

– На единственное, что важно: на любовь. Ставку на любовь».

Оскар закрыл ноутбук, его лицо озарила умилительная улыбка: с какой же романтической натурой он связался. По дороге к Савве, он заехал в ювелирный, чтобы купить обручальное кольцо. Их история не была похожа на современную версию красавицы и чудовища, но это тоже была сказка. Встретить своего человека в таком огромном городе, рискнуть и довериться ему несмотря на прошлые разочарования и ошибки, поступиться своими взглядами, чтобы сделать кого-то счастливым, заботиться и ухаживать за своей половинкой день за днем – разве это не сказка?

Амалия Джибутти крутилась перед зеркалом в длинном красном платье с экстремальным вырезом на спине. Ее светлые волнистые волосы были приколоты в пучок, она в третий раз красила губы ярким цветом. Предыдущие два съел ГГ, сумасшедший.

– Я вот что подумал, – Георгий показался в дверях, одетый в элегантный смокинг. Его волосы всегда были идеально уложены, он выглядел шикарно. – Мы хорошо потрудились, коллекция расходиться с бешенной скоростью. Как думаешь, мы заслужили небольшой отпуск?

– Думаю, да, – его руки скользнули на ее талию, они хитро покачала головой. – Мне уже пора выходить. Закажи такси, – брюнет все еще держал ее одной рукой, а второй открывал приложение в новомодном смартфоне.

– Я знаю хороший курорт недалеко от Барселоны. Отдельный пляж, море и песок. Будем плавать и наслаждаться друг другом. Возьмем кабриолет, покатаемся по городу. Что думаешь? – он не хотел отпускать ее, время текло слишком быстро.

– Скажу, что ты самый удивительный мужчина, которого я встречала в жизни, – она послала ему воздушный поцелуй, от которого у него екнуло сердце.

– Амалия, – она обернулась на его голос. Он чувствовал себя мальчишкой, который приглашает на свой первый танец понравившуюся девочку. В ушах стучал пульс, стало жарко. Но он хотел выглядеть максимально расслабленным, чтобы эта фраза прозвучала так, между делом. – Ты знаешь, нам нравится проводить время вместе и для работы это полезно, – кажется, она не понимала к чему он клонит. – Тебе же комфортно оставаться у меня? – она кивнула, все еще в смятении. – Ну и я подумал, почему бы тебе не перевезти ко мне свои вещи? Так было бы удобнее. К тому же, у меня вместительная квартира… – он не смотрел на нее. Его черные глаза блуждали по комнате, за окном пели птицы. Вдруг она откажется? Он торопит события. – Ничего не говори, просто подумай об этом.