Текст книги "Легенда о «великом изверге»"

Елена Артамонова
Легенда о "великом изверге"

«Жил да был на свете кровожадный князь Дракула. Он сажал людей на кол, поджаривал на угольях, варил головы в котле, заживо сдирал кожу, разрубал на куски и пил из них кровь…» – рассказывал Авраам Ван Хельсинг, перелистывая книгу о прижизненных преступлениях грозного вампира. Многие помнят этот эпизод из фильма Ф. Копполы, снятого по роману Брэма Стокера «Дракула», и, возможно, именно из этой киноленты узнали, что Дракула не был вымышленным персонажем. У знаменитого вампира есть прототип – князь Валахии Влад Дракула (Цепеш)[1]1
  Прозвище Цепеш (tepes – от румынского tepea – кол, буквально – Протыкатель, Сажатель на кол) Дракула получил от своих врагов. Так при жизни князя называли боявшиеся и ненавидевшие его турки. Однако в самой Валахии и в других христианских странах он был известен как Дракула, то есть «Сын Дракона» (прозвище, унаследованное Владом от отца). Так его называли во всех официальных документах, так он подписывал некоторые свои письма. Румынское прозвище Цепеш впервые было упомянуто только в 1508 году, спустя тридцать два года после гибели Влада. Однако, несмотря на эти факты, большинство современных историков называют Влада III Цепешем, а не Дракулой.


[Закрыть], правивший этим румынским княжеством в середине xv века. И действительно, этого человека по сей день называют «великим извергом», затмившим своими злодеяниями Ирода и Нерона.

Оставим на совести Стокера то, что он «превратил» реальную историческую личность в мифического монстра, и попробуем разобраться, насколько обоснованы обвинения в жестокости и совершал ли Дракула все те зверства, по сравнению с которыми вампирское пристрастие к крови молоденьких девушек кажется невинной забавой.

Деяния князя, широко растиражированные литературными произведениями XV столетия, и в самом деле леденят кровь. Страшное впечатление производят рассказы о том, как Дракула любил пировать, наблюдая за муками посаженных на кол жертв, как он сжёг бродяг, которых сам же пригласил на пир, как приказал забить гвозди в головы не снявшим шапки иностранным послам, и прочее, прочее… В воображении читателя, впервые узнавшего о злодеяниях этого средневекового правителя, возникает образ свирепого безжалостного человека с колким взглядом недобрых глаз, отражавших чёрную сущность злодея. Такой образ вполне соответствует немецким книжным гравюрам, запечатлевшим черты тирана, однако гравюры появились уже после гибели Влада.

Дом в трансильванском городе Сигишоара, где в 1431 году родился и провёл первые годы жизни Дракула. На фасаде здания есть табличка, сообщающая о том, что здесь жил отец Влада – Влад Дракул, а в одной из комнат, в которой якобы и появился на свет маленький Влад, во время реставрации были обнаружены фрагменты настенной росписи. В наши дни в доме размещается не музей, а ресторан «Дракула».

А вот тех, кому доведётся увидеть прижизненный, практически неизвестный в России портрет Дракулы, ждёт разочарование – изображённый на холсте человек явно «не тянет» на кровожадного садиста и маньяка. Маленький эксперимент показал: люди, не знавшие, кто именно изображён на холсте, нередко называли «неизвестного» красивым, несчастным… Попробуем и мы на минуту забыть о репутации «великого изверга», непредвзято посмотреть на портрет Дракулы. Прежде всего, привлекают внимание большие, страдальческие, красивые глаза Влада. В них можно заметить растерянность, испуг, но нет даже тени жестокости и злобы. А ещё поражает неестественная худоба его измождённого желтоватого лица. Рассматривая портрет, можно предположить, что на долю этого человека выпали жестокие испытания и лишения, что он скорее мученик, нежели изверг, жертва, а не палач…

Влад Дракула. Единственный прижизненный портрет князя, написанный с него неизвестным художником во время заключения в венгерской тюрьме.

Что же это: намеренный обман художника или столь разительное несоответствие между истинным портретом Дракулы и данной ему характеристикой имеет иное объяснение? Проведём небольшое расследование, обратившись к «уликам» – письменным документам XV века. Все ли они, как кажется на первый взгляд, свидетельствуют против Дракулы или это только вершина айсберга, наиболее эффектные запоминающиеся произведения, оттеснившие на второй план сухие, могущие показаться скучными документы? Действительно, мы судим о поступках Влада по художественным, большей частью немецким повестям того периода, оставляя в стороне сохранившиеся по сей день в архивах письма самого князя и другие официальные документы, относящиеся ко времени его правления. Каким же предстаёт Влад Дракула в свете объективного исторического анализа?

* * *

Влад возглавил Валахию в возрасте двадцати пяти лет, в 1456 году, в очень тяжёлые для княжества времена, когда Османская империя расширяла свои владения на Балканах, захватывая одну страну за другой. Уже попали под турецкий гнёт Сербия и Болгария, пал Константинополь, прямая угроза нависла над румынскими княжествами. Князь маленькой Валахии успешно противостоял агрессору и даже сам атаковал турок, совершив в 1458 году поход на территорию оккупированной Болгарии. Одна из целей похода – освободить и расселить на землях Валахии исповедовавших православие болгарских крестьян. Европа восторженно приветствовала победу Дракулы, а импульсивные итальянцы даже стали называть жителей Валахии «Draguli», в честь их бесстрашного князя. Тем не менее большая война с Турцией была неизбежна. Валахия препятствовала расширению Османской империи, и султан Мехмед II принял решение военным путём свергнуть неугодного князя. На трон Валахии претендовал младший брат Дракулы Раду Красивый, принявший ислам и ставший фаворитом султана. Понимая, что не сможет в одиночку противостоять самой большой со времени покорения Константинополя турецкой армии, Дракула обратился за помощью к союзникам. Среди них были и римский папа Пий II, обещавший дать деньги на крестовый поход, и молодой венгерский король Матьяш Корвин, называвший Влада «любимым и верным другом», и лидеры других христианских стран. Все они на словах поддержали валашского князя, однако, когда летом 1462 года грянула беда, Дракула остался один на один с грозным врагом.

На фотографии – то, что осталось от Куртя Веке – дворца в Бухаресте, построенного Дракулой, с XVI века – официальная резиденция валашских князей. Несколько лет назад перед развалинами дворца был установлен бюст основателя столицы. Дракула начал строительство Бухареста около 1459 года, намереваясь возвести мощную крепость, преграждавшую путь турецким захватчикам.

Положение было отчаянным, и Влад сделал всё возможное, чтобы выстоять в этой неравной схватке. Он призвал в армию всё мужское население княжества начиная с двенадцатилетнего возраста, применял тактику выжженной земли, оставляя врагу сожжённые деревни, где невозможно было пополнить запасы продовольствия, вёл партизанскую войну. Ещё одним оружием князя стал панический ужас, который он внушал захватчикам. Защищая свою землю, Дракула безжалостно истреблял врагов, в частности, сажал пленных на кол, используя против турок очень «популярную» в самой Османской империи казнь.

Печать Дракулы. Надпись на старославянском гласит: «Влад Воевода милостью Божьей господин земли Унгровлахии».

Турецко-валашская война лета 1462 года вошла в историю знаменитой ночной атакой, во время которой удалось уничтожить до пятнадцати тысяч османов. Султан уже стоял у столицы княжества Тырговиште, когда Дракула вместе с семью тысячами своих воинов проник во вражеский лагерь, намереваясь убить турецкого вождя и тем самым остановить агрессию. Владу не удалось до конца осуществить свой дерзкий план, но неожиданная ночная атака вызвала панику во вражеском лагере и как следствие – очень большие потери. После кровавой ночи Мехмед II покинул Валахию, оставив часть войск Раду Красивому, которому предстояло самому вырвать власть из рук старшего брата.

* * *

Блестящая победа Дракулы над войсками султана оказалась бесполезной: Влад победил врага, но не смог противостоять «друзьям». Предательство молдавского князя Штефана, двоюродного брата и друга Дракулы, неожиданно перешедшего на сторону Раду, оказалось переломным моментом в войне. Дракула не мог сражаться на два фронта и отступил в Трансильванию, где его ждали пришедшие на помощь войска ещё одного «друга» – венгерского короля Матьяша Корвина.

А дальше случилось нечто странное. В разгар переговоров Корвин приказал арестовать своего «верного и любимого друга», обвинив в тайной переписке с Турцией. В письмах, якобы перехваченных венграми, Дракула молил Мехмеда II о прощении, предлагал свою помощь в захвате Венгрии и самого венгерского короля. Большинство современных историков считают письма грубо сфабрикованной подделкой: они написаны в несвойственной Дракуле манере, выдвинутые в них предложения абсурдны, но самое главное – подлинники писем, эти важнейшие улики, решившие судьбу князя, были «утеряны», и сохранились только их копии на латинском языке, приведённые в «Записках» Пия II. Подписи Дракулы на них, естественно, не стояло. Тем не менее Влада арестовали в конце ноября 1462 года, заковали в цепи и отправили в венгерскую столицу Буду, где он без суда и следствия находился в тюрьме около двенадцати лет.

Король Венгрии Матьяш Корвин. Младший сын Яноша Хуняди любил, чтобы его изображали на манер римского императора, с лавровым венком на голове. Он считался покровителем науки и искусства. В годы правления Матьяша резко возросли расходы его двора, и король изыскивал способы пополнения казны – от увеличения налогов до использова ния денег, переданных Ватиканом на крестовые походы.

Что же заставило Матьяша согласиться с вздорными обвинениями и жестоко расправиться со своим союзником, в своё время помогшим ему взойти на венгерский престол? Причина оказалась банальной. По свидетельству автора «Венгерской хроники» Антонио Бонфини, Матьяш Корвин получил от папы Пия II сорок тысяч гульденов на проведение крестового похода, но не использовал эти деньги по назначению. Иными словами, постоянно нуждавшийся в деньгах король просто прикарманил значительную сумму и переложил вину за сорванный поход на своего вассала, который будто бы вёл двойную игру и интриговал с турками. Однако обвинения в государственной измене человека, известного в Европе непримиримой борьбой с Османской империей, того, кто едва не убил и фактически обратил в бегство покорителя Константинополя Мехмеда II, звучали достаточно абсурдно. Желая понять, что же случилось на самом деле, Пий II поручил своему посланнику в Буде Николасу Модруссе на месте разобраться в происходящем. Вот как Модрусса описывал внешность находившегося в венгерских застенках узника:

«Он был не очень высоким, но очень коренастым и сильным, с холодным и ужасным видом, сильным орлиным носом, вздутыми ноздрями и тонким красноватым лицом, на котором очень длинные ресницы обрамляли большие, широко открытые зелёные глаза; густые чёрные брови делали его вид угрожающим. Его лицо и подбородок были выбриты, но имелись усы, вздутые виски увеличивали объём его головы, бычья шея связывала его голову с туловищем, волнистые чёрные локоны свисали на его широкие плечи».

Модрусса не оставил свидетельств того, что говорил в свою защиту пленник короля Матьяша, но описание его внешности оказалось красноречивее любых слов. Вид Дракулы на самом деле был ужасен: распухшая, заметно увеличившаяся в объёме голова и налитое кровью лицо указывали на то, что князя пытали, принуждая признать ложные обвинения, например подписать сфабрикованные письма и тем самым узаконить действия Корвина. Но Влад, переживший в юности, ещё до прихода к власти, ужасы турецкого плена, мужественно встретил новые испытания. Он не оговорил себя, не поставил свою подпись на фальсифицированных документах, и королю пришлось придумывать другие обвинения, не требовавшие письменного признания пленника.

Замок Корвинешть в Трансильвании – родовое гнездо венгерского короля Матьяша Корвина. Маленькая крепость превратилась в роскошный замок при отце Матьяша Яноше Хуняди (Корвине). Судьба самого Хуняди достаточно интересна. Мелкий валашский дворянин сделал карьеру, участвуя в гуситских войнах и крестовых походах, в которых он не брезговал грабежом своих союзников. Со временем Хуняди стал обладателем самого большого состояния и высоких должностей в государстве, был избран правителем Венгерского королевства.

Князя обвинили в жестокости, которую он якобы проявлял по отношению к саксонскому населению входившей в состав Венгерского королевства Трансильвании. По свидетельству Модруссы, Матьяш Корвин лично рассказывал о злодеяниях своего вассала, а затем предъявил некий анонимный документ, в котором обстоятельно, с немецкой пунктуальностью сообщалось о кровавых похождениях «великого изверга». В доносе говорилось о десятках тысяч замученных мирных жителях и впервые упоминались анекдоты о заживо сожжённых нищих, о посаженных на кол монахах, о том, как Дракула приказал прибить гвоздями шапки к головам иностранных послов, и прочие подобные истории. Неизвестный автор сравнивал валашского князя с тиранами древности, утверждая, что во времена его правления Валахия напоминала «лес из посаженных на кол», обвинял Влада в невиданной жестокости, но при этом совершенно не заботился о правдоподобии своего рассказа. В тексте доноса встречается очень много противоречий, например, приведённые в документе названия населённых пунктов, где будто бы было уничтожено по 20—30 тысяч (!) человек, до сих пор не могут быть идентифицированы историками.

Что же послужило документальной основой для этого доноса? Мы знаем, что Дракула действительно совершил несколько рейдов в Трансильванию, уничтожая скрывавшихся там заговорщиков, среди которых находились претенденты на валашский престол. Но, несмотря на эти локальные военные операции, князь не прерывал коммерческих отношений с трансильванскими саксонскими городами Сибиу и Брашов, что подтверждает деловая переписка Дракулы того периода. Очень важно отметить, что, помимо появившегося в 1462 году доноса, нет ни одного более раннего свидетельства о массовых убийствах мирного населения на территории Трансильвании в 50-е годы XV века.

Невозможно представить, как уничтожение десятков тысяч человек, регулярно происходившее на протяжении нескольких лет, могло бы остаться незамеченным в Европе и не нашло бы отражения в хрониках и дипломатической переписке тех лет. Следовательно, рейды Дракулы в принадлежавшие Валахии, но расположенные на территории Трансильвании анклавы в момент их проведения рассматривались в европейских странах как внутреннее дело Валахии и не вызывали никакого общественного резонанса. На основании этих фактов можно утверждать, что анонимный документ, впервые сообщивший о злодеяниях «великого изверга», не соответствовал действительности и оказался очередной фальшивкой, сфабрикованной по приказу короля Матьяша вслед за «письмом к султану» для того, чтобы оправдать незаконный арест Влада Дракулы.

* * *

Для папы Пия II – а он был близким другом германского императора Фридриха III и в силу этого сочувствовал саксонскому населению Трансильвании – таких объяснений оказалось достаточно. Он не стал вмешиваться в судьбу высокопоставленного пленника, оставив в силе решение венгерского короля. А вот сам Матьяш Корвин, чувствуя шаткость выдвинутых им обвинений, продолжал дискредитировать томившегося в темнице Дракулу, прибегнув, говоря современным языком, к услугам «средств массовой информации». Поэма Михаэля Бехайма, созданная на основе доноса, гравюры, изображавшие жестокого тирана, «разосланные по всему миру для всеобщего обозрения», и, наконец, множество тиражей первопечатных брошюр (из которых до нас дошли тринадцать) под общим названием «Об одном великом изверге» – всё это должно было сформировать негативное отношение к Дракуле, превратив его из героя в злодея.

Иллюстрация к первопечатным брошюрам «Об одном великом изверге, именуемом Дракула Вайда» (Любек, 1488; Бамберг, 1491). Известно, что немецкие книжные гравюры XV века были условны и не имели портретного сходства с реальными людьми, изображёнными на них. Однако именно эти гравюры, появившиеся после гибели князя, и по сей день воспринимаются как «портреты» Дракулы.

Портрет Влада, о котором уже говорилось, также был написан во время его тюремного заключения. Возможно, Матьяш хотел заполучить изображение «чудовища», но просчитался – кисть художника запечатлела на холсте благородный, полный достоинства облик валашского князя. А богатая одежда только подчёркивала жёлтый, болезненный цвет лица и крайнюю степень истощения узника, указывавшую на то, в каких ужасных условиях он содержался на самом деле.

Судя по всему, Матьяш Корвин не собирался освобождать своего пленника, обрекая его на медленное умирание в темнице. Но судьба подарила Дракуле возможность пережить ещё один взлёт. Во время правления Раду Красивого Валахия полностью подчинилась Турции, что не могло не тревожить нового римского папу Сикста IV. Вероятно, именно вмешательство понтифика изменило судьбу Дракулы. Князь Валахии на деле показал, что может противостоять турецкой угрозе, а потому именно Владу предстояло вести в бой христианскую армию в новом крестовом походе. Условиями освобождения князя из тюрьмы стали его переход из православной веры в католическую и женитьба на двоюродной сестре Матьяша Корвина. Парадоксально, но «великий изверг» мог получить свободу, лишь породнившись с венгерским королём, который ещё недавно представлял Дракулу кровожадным монстром…

Спустя два года после освобождения, летом 1476 года, Влад в качестве одного из командующих венгерской армией выступил в поход; его цель состояла в освобождении оккупированной турками Валахии. Войска проходили по территории Трансильвании, и сохранились документы, сообщающие, что горожане саксонского Брашова радостно приветствовали возвращение «великого изверга», который, если верить доносу, ещё несколько лет назад творил здесь неслыханные злодеяния.

Вступив с боями в Валахию, Дракула вытеснил турецкие войска и 26 ноября 1476 года вновь взошёл на престол княжества. Его правление оказалось очень коротким – князя окружали явные и скрытые враги, а потому роковая развязка была неизбежна. Гибель Влада в конце декабря того же года окутана тайной. Есть несколько версий случившегося, но всё они сводятся к тому, что князь пал жертвой измены, доверившись находившимся в его окружении предателям. Известно, что голову Дракулы передали в дар турецкому султану, и тот приказал выставить её на одной из площадей Константинополя. А румынские фольклорные источники сообщают, что обезглавленное тело князя нашли монахи расположенного неподалёку от Бухареста монастыря Снагов и похоронили в построенной самим Дракулой часовне возле алтаря.

* * *

Так оборвалась короткая, но яркая жизнь Влада Дракулы. Почему же, вопреки фактам, свидетельствующим о том, что валашского князя «подставили» и оклеветали, молва продолжает приписывать ему злодеяния, которые он никогда не совершал? Противники Дракулы утверждают: во-первых, многочисленные произведения разных авторов сообщают о жестокости Влада, и, следовательно, такая точка зрения не может не быть объективной, а во-вторых, нет хроник, в которых он предстаёт в качестве творящего благочестивые дела правителя. Опровергнуть такие аргументы несложно. Анализ произведений, в которых говорится о злодеяниях Дракулы, доказывает, что все они либо восходят к рукописному доносу 1462 года, «оправдывающему» арест валашского князя, либо написаны людьми, находившимися при венгерском дворе во времена правления Матьяша Корвина. Отсюда же черпал сведения для своей повести о Дракуле, написанной около 1484 года, и русский посол в Венгрии дьяк Фёдор Курицын.

Проникнув в Валахию, широко растиражированные истории о деяниях «великого изверга» трансформировались в псевдофольклорные повествования, которые на самом деле не имеют ничего общего с народными преданиями, записанными фольклористами в районах Румынии, непосредственно связанных с жизнью Дракулы. Что же касается турецких хроник, то оригиналь ные эпизоды, не совпадающие с немецкими произведениями, заслуживают более пристального внимания. В них турецкие хроникёры, не жалея красок, описывают жестокость и храбрость наводившего ужас на врагов «Казыклы» (что означает – Сажатель на кол) и даже частично признают тот факт, что он обратил в бегство самого султана. Мы прекрасно понимаем, что описания хода военных действий противоборствующими сторонами не могут быть беспристрастными, однако не оспариваем и того, что Влад Дракула действительно очень жестоко расправлялся с пришедшими на его землю захватчиками. Проанализировав источники XV столетия, можно уверенно утверждать, что Дракула не совершал приписываемых ему чудовищных преступлений. Он действовал в соответствии с жестокими законами войны, но уничтожение агрессора на поле боя ни при каких обстоятельствах нельзя приравнивать к геноциду мирного населения, в коем Дракулу обвинял заказчик анонимного доноса. Рассказы о зверствах в Трансильвании, за которые Дракула и получил репутацию «великого изверга», оказались клеветой, преследовавшей конкретные корыстные цели. История сложилась так, что потомки судят о Дракуле по тому, как описывали поступки Влада его враги, стремившиеся опорочить князя, – где уж в такой ситуации говорить об объективности?!

Что же касается отсутствия хроник, восхваляющих Дракулу, это объясняется слишком коротким сроком его правления. Он просто не успел, а возможно, и не посчитал необходимым обзавестись придворными летописцами, в обязанности которых входило восхваление правителя. Иное дело прославившийся своей просвещённостью и гуманизмом король Матьяш, «со смертью которого умерла и справедливость», или правивший без малого полвека молдавский князь Штефан, предавший Дракулу и посадивший на кол две тысячи румын, но при этом прозванный Великим и Святым…

В мутном потоке лжи трудно различить правду, но, к счастью, до нас дошли документальные свидетельства того, как правил страной Влад Дракула. Сохранились подписанные им грамоты, в которых он дарил крестьянам земли, жаловал привилегии монастырям, договор с Турцией, скрупулёзно и последовательно отстаивавший права граждан Валахии. Мы знаем, что Дракула настаивал на соблюдении церковных обрядов погребения для казнённых преступников, и этот очень важный факт полностью опровергает утверждение о том, будто он сажал на кол исповедовавших христианство жителей румынских княжеств. Известно, что он строил церкви и монастыри, основал Бухарест, с отчаянной храбростью сражался с турецкими захватчиками, защищая свой народ и свою землю. А ещё есть легенда о том, как Дракула встречался с Богом, пытаясь узнать, где находится могила его отца, чтобы на этом месте воздвигнуть храм…

* * *

Есть два образа Дракулы. Мы знаем Дракулу – национального героя Румынии, мудрого и храброго правителя, мученика, преданного друзьями и около трети жизни проведшего в тюрьмах, оболганного, оклеветанного, но не сломленного. Однако нам известен и другой Дракула – герой анекдотических повестей XV века, маньяк, «великий изверг», а позже и вовсе проклятый Богом вампир. Кстати, о вампиризме: в каких бы зверствах ни обвиняли князя его современники, нет ни одного письменного источника, в котором бы говорилось, что он пил кровь своих жертв. Идея «превратить» Дракулу в вампира возникла только в XIX веке. Состоявший в оккультном ордене «Золотая Заря» (он практиковал чёрную магию), Брэм Стокер заинтересовался этой исторической личностью с подачи профессора Арминиуса Вамбери, который был известен не только как учёный, но и как венгерский националист. Так и появился граф Дракула – литературный персонаж, постепенно превратившийся в массовом сознании в главного вампира всех времён и народов.

У двух диаметрально противоположных образов валашского князя нет ничего общего, но, чтобы ответить на вопрос, каким человеком был Влад Дракула на самом деле, достаточно увидеть его портрет, посмотреть в эти мудрые и печальные глаза…