Текст книги "Эмма Дженкинс"

Потом мы узнали от мэтрисс Фрейзер, что Алисия будет в следующем полугодии рекомендована к поступлению в Лиденбуржскую Академию Магии от ШРАМа (а это вступительные экзамены на более мягких условиях и на несколько месяцев раньше, чем для общего потока поступающих), и ей пришлось в срочном порядке в ближайший выходной явиться в приемную Академии с направлением и документами. Разумеется, я поехала с ней. И знаешь, что я хочу тебе сказать? Похоже, учиться в этой Академии – примерно то же самое, что учиться на паровом вокзале, настолько там огромные и торжественные здания и корпуса и столько там народа. Красиво, мрачно и очень шумно.

И вот в этой толпе абсолютно чужих людей я умудрилась встретить нашего общего знакомого. Даже не буду утруждать тебя ребусами: ты и так легко вычислишь, что это тот самый мист Диксон. Он стоял в одном из залов в компании других студентов, когда мы с Алисией плутали по зданию в поисках нужного нам кабинета. Он точно меня видел и даже узнал, судя по удивленному взгляду. Но я сделала вид, что не заметила его, и непринужденно (очень хочется в это верить) прошла мимо. В конце концов, мало ли на свете таких Эвертов Диксонов?

Расскажи мне, как ма и па, что нового у тебя самой, у девочек в школе? Ужасно жаль, что вам не удастся проведать меня на каникулах из-за этой поездки. Но, с другой стороны, рада, что у па так удачно идут дела и предприятия его расширяются. Кстати, я снова видела Анабелль, и снова в парке Лиденбурга. От нее вам всем – наилучшие пожелания.

Любящая тебя Эмма.

P. S. Передай, пожалуйста, Джейн, что я отказываюсь идти за новой книгой Ариэллы Харт. «Магконтроль моего сердца». Больше я такого позора не переживу.

Запечатав конверт с новым письмом, я встала и прошлась по комнате. Пришлось признаться себе, что я несколько покривила душой: да, конечно, я очень соскучилась по своим родным, но еще больше мне хотелось просто побыть одной. Вся эта беготня последних недель так меня вымотала, что хотелось просто есть, спать, ничего не делать и ни с кем не разговаривать. Еще мне очень не хватало свободного времени, чтобы, наконец, уложить в голове все, что я знаю о Тилль и ребятах. Скоро такая возможность мне представится – Алисия уезжает на каникулы к младшим братьям и сестрам. И я смогу несколько дней побыть наедине сама с собой.

* * *

Зря я рассказала Элси о том, что после каникул меня собираются переводить в группу магов смерти. Она, конечно, поделилась этой новостью с Шейлой, та пришла в восторг и возжелала непременно помочь мне в постижении этой сложной науки и перезнакомить меня заранее со всем своим классом. А зазнайка Ханна каким-то образом сдружилась с компанией Стена – как это произошло, не заметила даже Шейла, а уж она-то о своем брате многое знала, – и теперь вся эта команда при встрече непременно старалась нас задеть. Не сказать, что успешно, но все-таки это раздражало. В итоге времени на отдых оставалось не так много.

По вечерам я обдумывала ту информацию, которую нашла в библиотеке, и ту, которую почерпнула из своих странных снов. И вот к каким выводам пришла: лет сто назад жили-были несколько ребят-подростков – маги-аристократы, младшие дети четырех влиятельных семейств. Они взяли под опеку девочку, тоже аристократку, но без магических способностей, которую не жаловали многие их сверстники. Шли годы, эта забота переросла в искреннюю дружбу, когда все друг за друга горой. У одного из юношей был амбициозный и жестокий отец, сильный маг, желающий большей власти. Незадолго до Смуты он потерял жену. Сама она умерла или он ее извел, непонятно. Теперь он решил жениться на нашей героине – девочке-«пустышке». Зная его характер, все понимали, что ничем хорошим для девушки это не закончится. И друзья решили ее защитить: тайно провели некий ритуал, «зарядили» артефакт – медальон. Что именно они там делали, я не поняла, но думаю, и запрещенной магии там хватало.

Через некоторое время тиран при поддержке древних магических семейств решил захватить власть. К тому времени он уже прекрасно знал, что его сын и предполагаемая невеста с друзьями замышляют что-то против него. И решил избавиться от проблем одним махом – заманил их в ловушку, чтобы убить, инсценировав запрещенный ритуал, практически жертвоприношение. Но вместо того чтобы погубить Тилли и ее друзей, магия ударила в самого злодея и убила его.

О происшествии узнает Магконтроль, но почему-то выдает жертвоприношение за несчастный случай, а злодея выставляет благородным защитником, павшим смертью храбрых. После этого след друзей теряется. А через десятилетия медальон-артефакт достается мне, причем от мамы. А еще через восемь лет мне начинают сниться сны про невесту тирана и ее друзей.

Вопросов пока больше, чем ответов. Как в мою семью попал этот странный артефакт? Куплен, подарен? Или же все куда серьезнее, и я – прямой потомок Матильды Голдвинг? Зачем лорд Винтер хотел жениться на девушке-«пустышке»? Как именно медальон должен был защищать свою хозяйку? Что не сработало в плане Винтера? Почему он погиб так странно? Во сне я видела, что погиб он от магии смерти, но шла она от Тилли, девушки, не обладающей даром. Как такое возможно? Почему Магконтроль скрыл правду? Как сложилась судьба девушки и ребят? Выжили ли они после того страшного случая? Почему именно мне снятся эти сны? А вдруг я сую свой нос туда, куда не следует?

Глава 10

Каникулы закончились как-то быстро. Наступил первый день нового полугодия. Меня, как и предполагалось, временно зачислили в группу магов смерти, в тот же класс, где училась Элси. Начинался день примерно так же, как и все прочие учебные дни, – история, математика, нелюбимый мною рионский. А вот последним уроком у нас оказался новый предмет – «Общие основы магии» в большом лекционном классе. Как всегда в таких случаях, я села рядом с Элси и Шейлой (о соседстве с последней уже успела немного пожалеть, так как сегодня она, не замолкая ни на минуту, вещала о «потрясающем магазине готового платья в Далвертоне, вы обязательно должны там побывать». Поэтому, когда прозвучал сигнал к уроку, я даже была ему рада.

Практически вместе с сигналом в классе установилась благословенная тишина. Причина стала ясна, как только все оторвали взгляды от тетрадей и увидели, кто вошел в дверь. Высокий, стройный, с идеальной осанкой и аккуратно подстриженными волосами цвета темной пшеницы. Но самым главным было то, что вошедший носил стального цвета форму Магконтроля.

– Кажется, это будет мой любимый предмет, – шепнула Шейла, не сводя с него глаз.

Никак не могла с ней согласиться. Только Магконтроля мне и не хватало.

Между тем мужчина, плотно закрыв за собой дверь, прошествовал к преподавательскому столу. И, казалось, шел спокойно и расслабленно, но почему-то сразу вспомнился однажды увиденный в зоопарке тигр – опасный и грациозный хищник.

«Хищник» в мундире остановился и, слегка опираясь пальцами рук о столешницу, не спеша и очень внимательно прошелся взглядом по аудитории. То есть по нам. Не знаю, как у остальных, но у меня при этом по спине побежали мурашки.

– Приветствую, мисты, мистресс, – зазвучал мягкий поставленный голос. – Представлюсь: старший следователь Магконтроля Лестер Кингсли, – мужчина слегка опустил подбородок. – Нахожусь здесь по делам моего ведомства. Вместе с этим по приглашению руководства школы буду вести у вас курс общей магии в этом полугодии. Вопросы?

Единственный вопрос: с чего бы это нам такое счастье? Но вряд ли он был уместен. Тем временем руки самых любопытных из нас уже несмело поднимались вверх.

– Скажите, пожалуйста, как будут проходить занятия и экзамен?

Старший следователь слегка кивнул, одобряя вопрос.

– Теоретическая часть занятий будет проходить в этом классе. Практическая – в зале для магических поединков, а позже, при подходящей погоде, и на специальном полигоне. Экзамен, проходящий, как обычно, в конце полугодия, также будет содержать теорию и практическое задание. Еще вопросы?

– Мист Кингсли, если не секрет, какой у вас дар? – судя по игривому тону, вопрос поступил от еще одной новоиспеченной обожательницы предмета.

– Не секрет. Эмпатия. Дальше? – буднично произнес маг. Зал затих на мгновение, а затем разом выдохнул, удивленный и застигнутый врасплох. Во все глаза мы смотрели на чудо – живого проявленного эмпата. Дальнейшие вопросы были не нужны.

– Нет вопросов? Хорошо. Тогда приступим к занятиям. И для начала давайте разберемся, зачем вам общая магия и что я потребую от вас к концу полугодия.

Лекция прошла в очень оживленном темпе. Зевать по сторонам совершенно не было времени. Старший следователь давал информацию кратко, сжато и очень плотно и тут же задавал практические задания, чтобы закрепить материал. Перья и карандаши поскрипывали, едва успевая за нашими мыслями. К концу занятия, конечно, не стала поклонницей Магконтроля, но не могла не отдать должное мисту Кингсли: он заставил соображать большую группу молодых оболтусов, не напрягаясь.

Разумеется, прибытие старшего следователя стало темой дня (а забегая вперед, и целой недели). Все, у кого он вел уроки, ходили павлинами и охотно делились с остальными впечатлениями. По углам стайки девушек что-то обсуждали и глупо хихикали, даже женская часть преподавательского состава, особенно та, что помоложе, взбодрилась и принарядилась. А вот основная часть педагогов и работников ШРАМа выглядела очень напряженной и обеспокоенной. Беготня, суета, хлопоты и волнения – вот что сулило начальству и учителям прибытие представителя Магконтроля.

Вот это все мы и обсуждали, сидя в моей комнате в общежитии. Я пригласила Шейлу и Элси к нам в гости – сестра Стена перестала, наконец, избегать Алисии. Мы пили вкуснейший ягодный отвар, угощались душистым миндальным печеньем и, конечно, болтали о всяких пустяках.

– Ой, ну какой же душка! Лестер… Все, это будет мое любимое мужское имя, – тараторила Шейла. – Ну, скажите же, хорош?

– Хорош, – с улыбкой соглашалась Элси, – мне, правда, больше брюнеты нравятся, но сейчас готова сделать исключение.

– Эмма, а ты что скажешь? – призвала меня к ответу беспокойная морталистка.

– Скажу, что, может быть, и согласилась бы с вами, если бы не запутанная ситуация с моей магией. Сейчас я с опаской отношусь ко всем представителям Магконтроля без исключения.

– Но он еще и эмпат, – мечтательно протянула Шейла. – Это так волнующе… Как посмотрит – меня сразу в жар бросает. Хватит глаза закатывать, я и так знаю, что мне тут ничего не светит, но могу я хотя бы помечтать?

– А я бы не очень доверяла эмпатам, – раздался из-за учебников голос Алисии. Разумеется, мы все удивленно уставились на нее, ожидая пояснений. – Когда я только пришла в эту школу, была тут девчушка, ребенок совсем. Эмпат, но слабый, едва-едва за двоечку. Такая миляга. Вот вроде бы и нет в ней ничего такого, а приятно с ней общаться, всеобщей любимицей была. Совместные занятия она редко посещала, так как дар особый, да и мала еще. Занималась отдельно с наставниками. Вскоре оказалось, что очень успешно дело у нее пошло, дар развиваться начал.

После этого видела я ее всего пару раз – и не узнавала. Вместо живого, смешливого ребенка – безразличная ко всему кукла. Потом перевели ее куда-то. Да можешь у брата спросить, он должен ее помнить, – последнюю фразу огневичка адресовала Шейле.

– Вот и вопрос: что там с эмпатами делают, почему они такие заторможенные? Странно это все…

Алисия утащила из вазочки пару печеньиц и снова вернулась ко своим книгам.

– Да уж, – задумчиво протянула Элси, но тут же нашла еще одну благодатную тему для беседы. – А видели, как преобразилась мистресс Джонс, которую приставили к мисту Кингсли секретарем?

– Да-да, – сразу подхватила Шейла. – То ходила вечно всем недовольная, губы поджав. А сейчас плывет лебедушкой, улыбается так мило.

– Как голодный вурдалак, – брякнула я, и мы расхохотались.

Следующие несколько дней прошли тихо. Новым моим наставником назначили нашу преподавательницу магии смерти – мистресс Кирби, женщину средних лет, спокойную, хотя и довольно строгую. На занятиях я сидела в сторонке от остальных учеников. И пока весь класс упражнялся в порче различных металлических предметов, я уныло возилась все с теми же растениями в горшочках. Теперь моей задачей было не влить в них жизненную силу, а, наоборот, заставить увянуть. Разумеется, ничего у меня не вышло. Единственным результатом было четкое понимание того, что работа с растениями – не мое.

А вот на четвертый день нового полугодия, когда я, ничего не подозревая, готовилась к уроку морталистики и заранее предвкушала очередной час бесполезных издевательств над ростками, в класс, деловито стуча каблучками, вошла мистресс Джонс и, сверяясь с записями в своем блокноте, провозгласила:

– Эмма Дженкинс. Есть здесь Эмма Дженкинс?

– Да, – отозвалась я, не ожидая ничего хорошего.

– После урока подойдите к мисту Кингсли, – и, не дожидаясь моей реакции, вышла из кабинета, цокая, как пони на параде.

«Демонова кочерыжка» – это была самая пристойная из моих мыслей. Весь урок я просидела как на иголках. Мне словно приказали явиться на собственную казнь. Когда я уже собирала вещи в сумку, ко мне пробрались Шейла и Милли, еще одна девушка из нашего класса, и заговорщицким шепотом дали наставления все-все запомнить и потом рассказать.

– Расскажу, – нервно бросила я, – если вернусь, конечно.

Приемная была пуста. Я подошла к двери в кабинет и тихонько постучалась, втайне надеясь, что про меня забыли и я смогу на день-другой оттянуть этот разговор. «Да, входите!», прозвучавшее из глубины кабинета, не оставило от моих надежд камня на камне.

Лестер Кингсли стоял вполоборота к окну, расположенному напротив входной двери. Лицо его было в тени, и мой взгляд зацепился за белоснежную чашку с блюдцем, которую старший следователь держал в руках.

– Эмма Дженкинс. Мне сказали подойти после урока, – от волнения я даже забыла поздороваться.

– Здравствуйте, Эмма, – теперь старший следователь развернулся ко мне, – присаживайтесь.

Я подошла к небольшому креслу, опустилась на самый его краешек, а затем, раздосадованная собственной трусостью, заставила себя сесть плотно, уверенно, к самой спинке, и расправить плечи. И все это под внимательным взглядом мужчины, делающего очередной глоток напитка из чашки.

– Вы нервничаете? – осведомился он.

– Вам, наверное, лучше видно, – слова вылетели быстрее, чем я сообразила, как следует ответить.

– Не стоит бояться, я вас не съем. Отвара вот могу предложить, хотите? А если постараюсь, то даже смогу найти, куда мистресс Джонс спрятала все чашки, – неожиданно старший следователь как-то легко, совершенно по-мальчишески улыбнулся, и я, наконец, выдохнула и смогла успокоиться.

– Нет, спасибо, не стоит.

– Ну, как хотите.

Мист Кингсли сел в кресло по другую сторону стола и подвинул к себе одну из папок.

– Эмма, у вас довольно необычный случай. Дар почти себя не проявляет, еле-еле получилось определить ось, а между тем ваш уровень почти за год вырос с нуля до пяти единиц. Это очень много.

Как представитель Магконтроля я не могу оставить это без внимания. Начиная с этого дня я официально являюсь вашим куратором. Для вас это мало что изменит, не бойтесь. Вы так же будете заниматься с… – он заглянул в папку, – мистресс Кирби, но еще один урок в неделю у вас буду проводить я. И вот что: для выхода за территорию школы теперь вам понадобится мое разрешение. Вот, пожалуй, и все, что я хотел вам сегодня сообщить, – он задумчиво смотрел на меня, ожидая реакции.

Я, как зачарованная, слушала этот спокойный голос и, не отрываясь, смотрела на мужчину перед собой. Прошло несколько секунд, прежде чем я смогла хотя бы просто кивнуть. Вот позорище! Оставалось надеяться, что эмпаты не постоянно считывают эмоции.

– В таком случае жду вас здесь же послезавтра утром.

– Да, хорошо, – я поднялась из кресла для посетителей. – До свидания.

– До свидания, Эмма.

Шейла и Милли устроили на меня засаду в конце коридора, где прогуливались туда-сюда, изнывая от любопытства.

– Ну что? – нетерпеливо зашептала Шелли. – Как все прошло?

– Хорошо, – ответила я, все еще мысленно блуждая в тумане, – Мист Кингсли будет теперь моим наставником!

Ответом мне был радостный писк.

– А еще у него светло-серые глаза!

Раздался еще более радостный писк.

– Да, серые, – продолжила я уже про себя, – без единого оттенка голубого или зеленого, как серебряный жемчуг или сталь клинка, или небо в пасмурный зимний день. Удивительные. Почему я так его боялась?

И только когда мы с девушками добрались до столовой, я засомневалась. Отчего это я так быстро пришла в такое умиротворенное состояние? Спокойствие и обаяние старшего следователя тому причиной или это и есть работа мага-эмпата? Мне снова стало не по себе.

После обеда, когда мы не спеша шли к общежитию, навстречу нам попались Ханна, вертлявый Гленн, «спортсмен» и еще несколько незнакомых мне учеников. Я уж было подумала, что сегодня они спокойно пройдут мимо, однако Ханна заметила нас, остановилась, и на ее кукольном личике расцвела слащавая улыбка.

– Кого я вижу? Эмма, ты разве еще учишься? Я думала, тебя уже выгнали с позором, – Ханна невинно похлопала глазищами и заговорила громче, чтобы уж точно слышали все вокруг. – Представляете, за все полугодие она смогла вырастить всего один листик на растении, и то никто не понял, как!

Окружение ее не подвело, послышались ехидные смешки.

– Ну-ну! – неожиданно вступилась за меня Шейла. – Наверное, именно из-за того, что Эмма – такой необычный маг, ею и заинтересовался Магконтроль, а мист Кингсли решил стать ее куратором.

– Куратором? Не врешь?

Вот теперь Ханна ничего не изображала. И выглядела естественно: круглые глаза, такой же круглый приоткрывшийся рот.

– И за какие такие заслуги старший следователь решил взять под свое крыло самого завалящего мага? – выступил вперед «шарнирный» Гленн с фирменной глумливой ухмылкой на лице.

Чего он не мог видеть, так это того, что упомянутый им следователь в это время шел у него за спиной по дорожке к учебным павильонам и слышал разговор. Остановился, сложил руки на груди. Крошечные редкие снежинки, танцуя, опускались на темно-серый воротник его форменного пальто. А Гленна понесло:

– Может, дядюшка деньгами отдарился, чтобы племянницу не вышвырнули взашей? – в глазах парня появился совсем уж нездоровый блеск. – А может, сама отблагодарила? По-женски, так сказать. Кто этих заносчивых праведниц разберет, а?

– Давай проверим, – плечистый соратник Гленна неожиданно ловко оттеснил Милли и самым наглым образом схватил меня за талию и прижал к себе так сильно, что я не могла вырваться. Со стороны это выглядело как донельзя фамильярные дружеские объятия. Гленн же вплотную подошел ко мне. Его глаза лихорадочно блестели, он щелкнул пальцами у меня перед лицом, и в руках его появилось ледяное лезвие. Я отпрянула, точнее, попыталась, но плечистый держал крепко.

– Я же предупреждал тебя, что со смазливыми гордячками порой случается всякое.

«Еще один мерзавец-водник», – пронеслась бесполезная сейчас мысль.

А в следующее мгновение я поняла, почему никто не попытался остановить этих двоих: кроме них, предвкушающих злодейство, все остальные, не отрываясь, смотрели на Лестера Кингсли.

– Я увидел достаточно, – на удивление спокойно произнес старший следователь и как-то нехорошо прищурился.

В тот же миг лезвие перед моим носом рассыпалось в ледяную пыль, хватка плечистого ослабла, а оба мерзавца осели на землю, трясясь мелкой дрожью, в глазах застыл немой ужас.

Застывшая во времени, словно муха в янтаре, даже не моргая, я смотрела, как спокойно приближается к нам старший следователь Магконтроля, как расступаются перед ним ученики, как, медленно танцуя, опускаются на плечи и рукава его пальто снежинки. Белое кружево на темно-сером. Красиво как…

– Вы в порядке?

Оказывается, пока я бездумно таращилась на снежные хлопья, мист Кингсли задал мне вопрос.

– А? – очень содержательный ответ, разумеется.

– Эмма, вы в порядке? – чуть медленнее обычного произнес мой наставник. – Посмотрите на меня, пожалуйста.

Я попыталась сфокусировать зрение и более осмысленно взглянуть на него.

– Да, – произнесла наконец.

Кажется, и вправду отпустило. Только снег все идет и идет.

– Хорошо, – кивнул маг. И обратился к Шейле и Милли: – Проводите мистресс Дженкинс в ее комнату.

И только после этого обратил внимание на все еще поскуливающих на земле парней.

– Встаем, господа. И за мной к директору – отвечать за свои слова и поступки.

Приятели Стена прекратили подвывать, неловко поднялись на ноги и, ссутулившись, засеменили за старшим следователем.

– Источник помилуй, вот это дар! – произнесла Милли, когда они отошли на достаточное расстояние, а очевидцы, включая Ханну, начали расходиться по своим делам.

Этой ночью мне снился снег. Мягкие белые хлопья ложились на темно-серые крыши домов. А в перламутрово-сером пасмурном небе был разлит полупрозрачный золотистый солнечный свет. Я все смотрела и смотрела в это небо и чувствовала на себе его взгляд, изучающий и очень спокойный.

На следующий день весь ШРАМ гудел: скандал вышел знатный, замять его руководству не удалось – как утверждали «знатоки», исключительно благодаря вмешательству представителя Магконтроля.

На уроке истории меня срочно вызвали к директору, и пока я шла к его кабинету в сопровождении секретаря, успела напридумывать себе сразу несколько причин этого вызова. Все они были весьма неприятны и влекли за собой необходимость оправдываться или давать показания. В реальности все оказалось намного проще.

В просторном кабинете миста Хортона было многолюдно. Кроме самого директора школы присутствовал старший следователь, оба вчерашних неудавшихся злоумышленника, а также незнакомые мне дамы и господа средних лет. Судя по тому, что сидели они вместе с Гленном и его приятелем, это были родственники молодых людей.

– Добрый день, – в этот раз я не забыла об элементарной вежливости.

– А, мистресс Дженкинс, здравствуйте, – директор сказал это нарочито громко. – Я позвал вас, потому что мист Нокс и мист Бартон хотят сказать вам кое-что важное. Верно я говорю?

Друзья-приятели неслаженно закивали головами, затем встали, сделали несколько неуверенных шагов мне навстречу. Куда только подевались кривляние и задор?

– Мы хотели извиниться за вчерашнее, – начал спортивный приятель Гленна. Сам вертлявый еще раз кивнул.

– Подробнее, мист Бартон, мист Нокс. За что конкретно вы хотите извиниться? – голос Лестера Кингсли звучал по-прежнему мягко, но вот взгляд, обращенный на парней, снисхождения не обещал.

– Ну… за угрозы, – выдавил из себя спортивный.

– За оскорбления, – произнес наконец красный как рак Гленн, – и за нападение. Это больше не повторится.

– Конечно, не повторится, – кивнул Кингсли, – иначе ни одно высшее учебное заведение страны не примет потенциальных преступников. Гарантирую это как представитель Магконтроля.

– Мистресс Дженкинс, вы принимаете извинения миста Бартона и миста Нокса? – все так же громко осведомился директор, очевидно, желая побыстрее покончить со всем этим.

Честно говоря, я была не в восторге от происходящего. Какое там моральное удовлетворение! Оба парня казались сейчас ужасно жалкими. Я тоже хотела, чтобы все это поскорее закончилось, поэтому поспешно согласилась:

– Да, да, принимаю.

– Тогда больше не смеем вас задерживать, можете вернуться к вашим занятиям.

Так я и поступила.

А за ужином Шейла сообщила любопытные новости, которые узнала от Стена. Во-первых, Гленну с его приятелем грозило отчисление из школы и, как следствие, запечатывание магии, ибо маги-недоучки – очень опасное явление. Но родители обоих молодых людей уговорили миста Хортона дать сыновьям еще один шанс. И, надо думать, пожертвовали на развитие школы крупные суммы.

Во-вторых, Бартоны и Ноксы наняли законников и хотели доказать, что «мальчики совсем не это имели в виду и что их спровоцировали». Но сложно утверждать, что тебя просто не так поняли, когда рядом сильный маг-эмпат. Поэтому вся линия защиты развалилась сразу же. И в‐третьих – об этом Шейла могла говорить только с восхищением, – мист Кингсли категорически запретил кому бы то ни было «допрашивать, тревожить и любым способом оказывать давление на его подопечную», то есть на меня. Поэтому меня не трогали, хотя всех свидетелей некрасивой сцены, включая саму Шейлу и Милли, вызывали для дачи показаний.

– Он защищает тебя как лев! – умилялась Шейла.

– Ты преувеличиваешь. Он прежде всего старший следователь Магконтроля, и на его подопечного было совершено нападение. Хорош бы он был, если бы позволил хулиганам выйти из воды сухими, – я старалась мыслить беспристрастно. Но, что греха таить, от восторга подруги было хорошо на душе.

– К слову, о Магконтроле. Сегодня у меня было индивидуальное занятие с мистресс Кирби, —подхватила разговор Милли. – Пока я выполняла задание, к ней зашла еще одна преподавательница, и они о чем-то разговаривали. Я не особенно прислушивалась, но когда мистресс Кирби упомянула миста Кингсли, сразу навострила уши.

Они обсуждали то, что директор который год просил кого-нибудь из Магконтроля провести учебный курс, но те всегда отказывались под благовидным предлогом. А в этом году вдруг согласились, да еще прислали не абы кого, а старшего следователя. Здорово, да?

Все согласились, что действительно здорово. Предмет, по крайней мере, мист Кингсли ведет очень даже интересно.

Вечером я обсуждала это уже с Алисией.

– Надо же, как я ошибалась в Гленне и его дружке, – вздыхала огневичка. – Была уверена, что им хватает смелости только на словесные перепалки, и то до поры до времени. А вон как вышло. Хорошо, что ты не пострадала. Молодец ваш эмпат, что поставил их на место.

На том и закончился день.

А на следующее утро мне предстояло первое индивидуальное занятие с тем самым эмпатом.