Текст книги "Осень (сборник)"

– Непредсказуемость, – повторила Федора.

– Пойдемте. Нам пора. Уже луна в своем зените, – сказала девушка. – Сегодня особенный день. Порадуйте нас, Федора. Подарите орионцам праздник.

– Попробую, – сказала она…

Тронный зал был так ярко освещен, что Федора зажмурилась.

– Даже солнце в зените не дает столько света, – подумала она.

– Господа, у нас в замке гостья! – раздался громкий голос властелина.

Федора посмотрела на сидящего на высоченном троне человека, растерялась. Хозяин замка теней совершенно не был похож на Пьера. Он был очень высоким и очень худым. Его тело было каким-то непропорциональным, уродливым. Его бледное почти бескровное лицо обрамляли черные прямые волосы. Взгляд миндалевидных глаз был слишком пристальным и недружелюбным. А губы напоминали две тонкие нити, прикрепленные на подбородке.

Федора забыла все, что собиралась сказать. Она немигая смотрела на властелина и мечтала, чтобы скорей заиграла музыка. Тогда она закроет глаза и перестанет трястить от страха.

– Вы знаете, какой сегодня день? – спросил властелин.

– Новолунье, – ответила Федора.

– Кто привел вас сюда? – последовал новый вопрос.

– Я пришла сама по доброй воле, – ответила она, хотя хотела сказать другие слова. Рассердилась на себя. Но голос властелина зазвучал вновь.

– Зачем вы пришли в мой замок?

– Чтобы порадовать вас своими танцами, – ответила она, потупив взор.

Со всех сторон послышались возгласы одобрения. Грянула музыка. Федора пошла в центр зала, прислушиваясь к ее ритму. Страх и робость улетучились. Тело Федоры стало легким, а мысли – светлыми и добрыми. Она вновь стала бабочкой, парящей над цветами.

Когда музыка смолкла, Федора шагнула к трону и сказала:

– Мой господин, позвольте пригласить вас на танец.

– Я не умею танцевать, – сказал он, а глаза засияли.

– Это несложно, – улыбнулась она. – Я научу вас.

– Брать уроки танцев на глазах у подданных – это глупо, – сказал он. – Вы хотите выставить меня на смех?

– Нет, – сказала Федора. – Я просто хочу танцевать с вами, мой господин. Но, если мое приглашение кажется вам нелепым, прошу меня простить, – она развернулась и пошла в центр зала.

Музыка зазвучала громче, чем в первый раз. Федора сняла с плеч шарф, прижала его к губам, а потом бросила к ногам властелина, закружилась в танце и запела:

 
– Я хочу танцевать с тобой
Этот танец, что нам завещан.
Я хочу подарить тебе
Дар, который тебе обещан.
Я в глаза твои посмотрю,
Крепко я тебя поцелую.
Я с тобой танцевать хочу
Знаю, танец тебя расколдует…
 

С последними музыкальными аккордами она распласталась на полу перед троном.

– Вы действительно хотите сделать то, о чем спели? – спросил ее распорядитель праздника, одетый в золоченые одежды.

– Да, – ответила Федора, подняв голову.

– Тогда танцуйте, – приказал он, тронув ее холодными длинными пальцами, похожими на тонкие ветки.

Федора поднялась, пошла к трону. Поклонилась.

– Вы все еще хотите со мной танцевать? – спросил властелин замка, смерив ее строгим взглядом.

– Да, – ответила Федора.

– Вы не боитесь, что за такую дерзость вас могут наказать? – голос его подобрел.

– Нет, – ответила Федора, посмотрев в его безжизненные глаза.

Он усмехнулся, встал. Подданные громко захлопали в ладоши, закричали:

– Танцуйте, Ваша Светлость!

Грянула музыка. Хозяин замка теней легко сбежал вниз по ступеням, набросил шарф Федоре на плечи, концы оставил в своих руках, предупредил:

– Не вздумайте прикасаться ко мне.

– Хорошо, – сказала она. – Повторяйте все, что мы делали на лесной поляне. Не робейте, ваша светлость.

Федора закрыла глаза, сделала несколько танцевальных движений, услышала голос правителя:

– Я не смогу это повторить. Не смогу…

Федора открыла глаза, но никого перед собой не увидела.

– Неужели я танцую с собственной тенью? – подумала она и поежилась.

– Тебе следует быть осмотрительней, чтобы не стать такой же, как они, – подсказал внутренний голос. – Танцуй.

– Да-да, – согласилась Федора, закрыла глаза и закружилась так, как никогда прежде не кружилась. Ей было весело и радостно от того, что ее в своих объятиях сжимает великий правитель зачарованного леса, и, может быть, после этого танца он отпустит ее из плена, и она наконец-то отыщет свою мечту.

– Все так и будет, так и будет, – мысленно повторяла Федора.

Музыка смолкла. Федора открыла глаза и ахнула. Она стоит на окраине леса. На ней надет не фантастический наряд, а старые одежды. Никакого замка, никакого правителя, никаких подданных.

– Неужели, все это – сон?

Она растерянно посмотрела вокруг, увидела разлапистую ель, побежала к ней. Но под ее ветками не было никакого убежища.

– Пьер, – позвала Федора. Ответом была звенящая тишина.

Федора села на пригорок, обхватила колени руками, сказала со вздохом:

– Я свободна, но меня это не радует, а огорчает.

Она посмотрела на лес. Он больше не казался ей таким зловещим, как прежде. Теперь он манил ее в свои глубины. Федоре хотелось увидеть все, что спрятано за деверьями, узнать, есть ли там, в чаще, река и луг с цветами.

Федора поднялась, пошла в лес, но инстинкт самосохранения остановил ее.

– Наверно, мне не следует туда идти, – сказала она решительно. – Лесной дух отпустил меня, значит, мне нужно идти в город, – развернулась, сделала несколько шагов, остановилась. Воскликнула:

– Я не хочу, не хочу, не хочу туда идти. Не хочу… – скрестила на груди руки, насупилась.

– Привет, – раздался за ее спиной знакомый голос. Она обернулась.

– Пьер! О, Пьер, какое счастье! Как я рада тебя видеть! – она обняла его.

– И я рад. Рад, что мы с тобой свободны, – сказал он, высвобождаясь из ее объятий. – Мы можем теперь идти, куда захотим.

– Пойдем в соседний город, раздобудем что-нибудь поесть, я ужасно проголодалась, – сказала она.

– Поесть мы можем и здесь, – сказал он. Расстегнул курточку, достал из-за пазухи лепешку, разломил ее пополам, протянул половину Федоре.

– Где ты раздобыл это лакомство? – спросила она, вдыхая хлебный аромат.

– Стащил со стола правителя, – ответил Пьер.

– Значит, все произошедшее не сон? – спросила Федора, разглядывая лепешку.

– Не сон, – сказал Пьер, вытащив из-за пазухи шарф, с которым танцевала Федора.

Даже в солнечном свете ткань не утратила своего фосфорического сияния. Пьер набросил шарф на плечи Федоре, концы оставил в своих руках, попросил:

– Потанцуй со мной, как с ним.

– О, нет, Пьер, нам не нужно повторять то, что было, – заупрямилась она. – Давай придумаем новый танец. Новый…

– Давай, – улыбнулся он. – Только вначале съешь лепешку, чтобы у тебя были силы.

Лепешка показалась Федоре невероятно вкусной. Она не заметила, как съела все до последней крошки. Пьер протянул ей свою половину. Но она отказалась.

– Спасибо за заботу, Пьер, но мне не следует забирать то, что принадлежит тебе, – сказала она. – Если ты не голоден, спрячь свою половину. Она пригодится тебе потом.

– Она пригодится мне чуть позже, – сказал он, пряча лепешку.

Он снова набросил шарф на плечи Федоры и запел:

 
– Я хочу танцевать с тобой
Этот танец, что нам завещан.
Я хочу подарить тебе
Дар, который тебе обещан…
 

Федора закрыла глаза, закружилась, запела вместе с ним. Ей показалось, что они поднялись над землей. Она открыла глаза, испугалась той высоты, на которую они поднялись, прижалась к Пьеру, почувствовала, как стремительно они полетели вниз, как коснулись земли, как соскользнул с ее плеч шарф и тело окаменело.

– Зачем ты дотронулась до меня? – зазвучал грозный голос властелина. – Зачем?

Федора попятилась, споткнулась о корягу, упала, уставилась на бледное бескровное лицо хозяина замка теней.

– Ты все испортила. Ты… – он развернулся, пошел прочь.

– Пьер, прости, прости, – простонала Федора. – Я испугалась. Я… – она вскочила с земли, одернула юбку. – Пьер, не уходи…

Властелин остановился, спросил не оборачиваясь:

– Ты его любишь?

– Кого?

– Пьера, – ответил он, повернувшись в пол-оборота.

– Пьер – ребенок, я отношусь к нему, как к брату, – ответила Федора.

– А ко мне? Ко мне, – он повернулся к ней лицом. Глаза горят, щеки пылают, губы дрожат.

– Вы – повелитель, властелин достойный почтения, – сказала она, смутившись.

– А смогла бы ты полюбить меня? – он шагнул вперед.

– Не знаю, – ответила она, почувствовав холод во всем теле.

Властелин швырнул ей в лицо шарф, крикнул:

– Убирайся вон из моего леса! Вон…

Он исчез. А Федора закрыла лицо ладонями и разрыдалась. Неподалеку ухнул филин. Она подняла голову, посмотрела на него, проговорила:

– Ах, как все это жестоко… – вытерла слезы, пошла вдоль кромки леса.

Ей нужно было поторопиться, чтобы попасть в город до заката солнца. Федора ускорила шаг и столкнулась с громадным мужиком.

– Вот ты, птичка, и попалась, – воскликнул он, схватив Федору за руку. – Давненько мы тебя поджидаем.

– Зачем я вам? – она попыталась высвободиться, но хватка у мужика была крепкой.

– Зачем я вам? – передразнил он ее, хохотнул. – Строит из себя овечку невинную, а всем давно известно, кто ты есть на самом деле.

Подошли еще несколько таких же дюжих мужиков.

– Что, воровка, попалась? – рявкнул один из них. – Вяжите ее, чтобы не сбежала.

Федора закусила губы, чтобы не расплакаться от боли и обиды. В сущности, мужики были правы, она – воровка. Она утащила камни у ювелира, а до этого несколько раз брала бусы у модистки, таскала булки у пекаря и молоко у молочницы. Она знала, что рано или поздно ей придется за все ответить. Выходит, это время настало.

Обидно, что мужики слишком грубы с ней, но, наверно, они не могут по-другому. Грубость – их главное преимущество. Они бахвалятся друг перед другом, потому что им неведомы такие чувства, как нежность, доброта, любовь.

Федора смотрит на злые некрасивые лица мужиков и жалеет этих людей, лишенных сострадания. Она старается не слушать их бранную речь, старается ни о чем не думать. Она понимает, что ее везут в город, чтобы публично наказать за воровство. Таков приказ градоправителя, о котором, как и о властелине замка теней, ходят противоречивые слухи. Кто-то говорит, что он мудрый, справедливый человек, кто-то считает его злодеем, иные же уверяют, что он продал душу дьяволу за тридцать серебряников. Так ли это, Федоре предстоит узнать.

– Приехали, – сказал возница. Посмотрел на Федору, захохотал, увидев слезы на ее глазах. – Неча мокроту разводить, девка. Раньше думать надо было. Теперя – поздно.

– Привяжите ее к позорному столбу, чтобы все видели, как с ворами велено расправляться, – приказал тот мужик, который схватил Федору. По-видимому, он был у них главным.

– Я бы ее заставил на горячих углях плясать, – пробурчал другой.

– Твое желание никого не волнует, – одернул его главный. – У нас хозяин есть, который приказы отдает. Наше дело их выполнять и не рассуждать. Ясно?

– Так ведь хозяин велел ее поймать и в замок привезти, а ты говоришь, чтобы мы ее к столбу вязали, – огрызнулся разговорчивый мужик.

Распахнулись ворота замка, из них вышел высоченный человек, одетый в странный наряд.

– Она, – сказал верзила и, подхватив Федору на руки, понес в замок.

Двери замка захлопнулись. Мужики, поймавшие Федору, получили вознаграждение и отправились восвояси.

Верзила поставил Федору на пол, развязал руки, сказал:

– Не вздумай бежать, убью на месте. Мы из-за тебя покоя и сна лишились. Весь город тебя разыскивал. Думали, уж, сгинула ты. А ты от нас в другом городе хотела скрыться. Не хорошо. Что молчишь?

– Да мне сказать-то нечего, – проговорила Федора. – Я понять не могу, в чем вы меня обвиняете, зачем ищите.

– Сейчас узнаешь, – усмехнулся верзила. – Сейчас наш правитель тебе обо всем расскажет.

Он подтолкнул Федору к двери в тронный зал. Федора сделала несколько робких шагов, остановилась, посмотрела на человека, сидящего на троне.

Был он невысоким толстяком с добродушным лицом и круглыми подвижными глазками. Увидев Федору, он оживился, хлопнул в ладоши, воскликнул:

– Наконец-то! Наконец-то мы поймали тебя, моя птичка.

Встал с трона, подошел к Федоре, придирчиво ее осмотрел, хмыкнул:

– Ты не такая уж красавица, как о тебе говорят. Да-с. Никак не привыкну к тому, что все мои подданные так любят приукрашивать, так любят смешивать правду и ложь, что просто беда. Никому нельзя верить. Никому, – скрестил на груди руки. – Что заставило тебя, моя птичка, стать воровкой?

– Голод, ваша милость, – ответила Федора. – Мне было нечего есть, поэтому я взяла у молочницы молоко, а у пекаря…

– Что за вздор? – воскликнул градоправитель. – Я спрашиваю тебя об алмазах, которые ты выкрала из хранилища.

– Я не брала алмазы, – сказала Федора, побледнев.

– А, если я их найду у тебя за пазухой? – доброе лицо градоправителя стало злым. Он схватил Федору за подбородок. – Не притворяйся. Отдавай, что украла. Отдай сама. Не заставляй меня раздевать тебя.

– У меня ничего нет, кроме вот этого шарфа, – сказала Федора, вытащив шарф из-за пазухи. Протянула его градоправителю.

– Что это? – взвизгнул он.

– Это подарок лесного духа. Я танцевала для него в замке теней, – ответила Федора дрожащим голосом.

– Бред какой-то, – отмахнулся градоправитель. Побежал к трону. – Вы ей верите, господа?

– Раз она танцовщица, пусть танцует, – крикнуло сразу несколько человек.

– Настоящую танцовщицу мы узнаем без труда.

– Верно…

– Танцуй, – приказал градоправитель.

Федора набросила на плечи шарф, закружилась, запела: «Я хочу танцевать с тобой…»

Ей показалось, что заиграла музыка, что она перенеслась в замок своей мечты, где ждет ее зачарованный принц. Но, как он выглядит, какой он – неизвестно. Чтобы расколдовать принца, нужно перецеловать всех гостей.

– О, это слишком нелепая затея, – подумала Федора. – Будет лучше, если я просто дотронусь до каждого гостя светящимся шарфом.

Она закружилась быстрее, стараясь, чтобы никто из гостей не был обделен ее вниманием. Люди протягивали руки, касались шарфа, но ничего не происходило. Федора сдалась. Она упала на пол, раскинув в разные стороны руки.

– Это она – наша танцовщица, – сказал градоправитель.

– Она, – одобрительно воскликнули подданные.

– Думаю, она сказала нам правду, у нее нет алмазов, – сказал верзила, который привел Федору в тронный зал.

– А где они? – нахмурился градоправитель.

– Думаю, нас нарочно направили по ложному следу, чтобы мы не нашли настоящих похитителей, – ответил тот. – Вы помните, мой господин, кто сказал вам о танцовщице?

– Ночной страж, – сказал градоправитель, усмехнулся. – Так-так-так. Нас, в самом деле, решили одурачить.

Встал. Прошелся вдоль трона, скрестил на груди руки, проговорил:

– Танцовщица сказала, что лесной дух отпустил ее и подарил ей шарф. Не слишком ли это щедро с его стороны? – посмотрел на подданных.

– Да, здесь что-то не то, – ответили сразу несколько человек.

– Многие годы мы жили в страхе, что перемирие между нами и лесным духом будет расторгнуто, – сказал градоправитель. – Много лет мы отправляли в чащу самых красивых девушек и юношей, чтобы задобрить хозяина леса. Никто из них обратно не вернулся, – градоправитель подошел к Федоре, помог ей подняться, спросил:

– Что особенного в этой танцовщице? Почему лесной дух одарил ее и отпустил? – обвел подданных строгим взглядом. – Молчите? Не знаете, что делать? Зато я знаю, – рассмеялся, заставил Федору покружиться, похлопал ее ладонью по щеке, сказал:

– Эта танцовщица – наша спасительница. Мы оденем ее в дорогой наряд и отведем обратно в лес.

– Нет, – простонала Федора.

– Да, – сказал градоправитель, взяв ее за подбородок. – Да, моя птичка. Мы обменяем тебя на нашу свободу. Мы не станем требовать обратно наши алмазы, которые были похищены по приказу хозяина леса. Мы потребуем от него выполнить все свои обещания.

– Вы думаете, он вас испугается? – спросила Федора.

– У нас есть кое-что особенное, чего он боится, – ответил градоправитель. – Мы устроим факельное шествие, и тогда хозяин не посмеет нам отказать, – улыбнулся. – Да будет тебе известно, что над сильным господствует сильнейший, – обнял Федору за плечи. – Гордись, дитя мое, что именно ты будешь принесена в жертву. Что именно ты спасешь наш город. Ты станешь легендой. Тебя будут прославлять народы. Так ведь?

– Да-а-а, – грянул хор голосов. – Да-а-а-а.

– Погоди-ка, моя милая, – градоправитель крепко сжал руку Федоры. – Ты случайно не в сговоре с ним?

– Нет. Пустите, мне больно, – она попыталась высвободить руку, но он сжал ее еще сильнее. Федора вскрикнула от боли.

– Не серди меня, иначе я велю посадить тебя на кол, – процедил сквозь зубы градоправитель.

– Тогда вам будет некого отправить хозяину, – сказала она.

– Чертова девка, – градоправитель оттолкнул ее. – Твое счастье, что ты нам нужна. Оденьте ее по-королевски. На закате мы отведем ее в лес.

Верзила схватил Федору за руку, поволок за собой. Когда они остались одни, он ослабил хватку, сказал:

– Хочу дать тебе совет, – Федора удивленно вскинула брови. – Чтобы тебе не было так страшно, думай о том, что ты спасаешь невинных людей.

– Это не очень-то утешительно, – сказала она со вздохом. – Никто из этих людей не сделал для меня ничего доброго.

– Ну, уж так и никто? – усмехнулся верзила. – Кто-то ведь бросал тебе деньги за твои танцы. Кто-то сказал тебе добрые слова, а кто-то отругал. Это немало.

– Но меня это совершенно не воодушевляет, – призналась она. – Меня отовсюду гонят. Никто не желает видеть во мне непревзойденную танцовщицу. Никто не восхищается мной так, как мне этого хотелось бы.

– Благодари провидение, за то, что у тебя появилась возможность прославиться, – сказал верзила. Федора нахмурилась. – Ты станешь нашей королевой! – воскликнул он.

– Нет, – она покачала головой. – Я буду не королевой, а искрой, которая сгорает, не оставив следа. Никто из горожан не вспомнит обо мне потом, как не вспоминают они о пропавших в зачарованном лесу людях.

– Не думай о том, что будет потом, – сказал верзила. – Думай о том, что сегодня ты будешь нашей королевой.

Он распахнул дверь на женскую половину, подтолкнул Федору вперед, крикнул:

– Я привел танцовщицу, которую нынче ночью мы отдадим хозяину леса. Оденьте ее по-королевски.

Послышался смех, зашуршали юбки, из-за занавесок вышли миловидные барышни в пестрых нарядах.

– Добро пожаловать, королева…

– Какие они все лживые, – подумала Федора и закрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Девушки что-то говорили, Федора не вслушивалась в их разговоры. Убаюканная негромкими женскими голосами, она задремала. Очнулась, когда кто-то сказал:

– Все готово. Можно звать правителя.

Федора посмотрела на свое отражение в зеркале, не сразу сообразила, что разодетая, разукрашенная дама – это она, танцовщица Федора.

– Какая красота! – воскликнул градоправитель. – Хозяин будет очарован. Он обожает все блестящее. А где его шарф?

– Этот? – спросила одна из девушек, протянув светящийся шарф.

– Да, – градоправитель аккуратно свернул его, вложил в руку Федоры, сказал:

– Спрячь понадежней. Достанешь тогда, когда поймешь, что пришло время, – повернулся к свите. – Пора.

Факельное шествие остановилось у кромки леса. Громко забили барабаны, затрубили трубы и затихли. Через некоторое время бой барабанов повторился. Лес озарился ярким светом. Деревья расступились, открыв проход в зачарованный мир.

– Мы привезли вам нашу королеву! – крикнул верзила. – Мы ждем ответных даров.

– Что вы называете дарами? – спросил человек, появившийся на границе света и тени.

– Дарами мы называем то, что хозяин дарует нам, – крикнул верзила. – Он обещал даровать нам свободу, если мы приведем ему нашу королеву.

– Если вы хорошо помните, то королева должна придти сюда не по принуждению, а по доброй воле, – сказал человек.

– Спроси сам нашу королеву, кто заставил ее сюда придти, – крикнул верзила.

– Вы добровольно приносите себя в жертву? – спросил человек, посмотрев на Федору. Его взгляд прожег ее насквозь.

– Да, – сказала она и опустила голову.

Ей хотелось одного: чтобы весь этот фарс поскорее закончился. Ей было ужасно неудобно в этой одежде. Голова болела от того, что ее сдавливал громоздкий головной убор, усыпанный камнями. Шея затекла, спина устала, в глазах блестели слезы. Федора с трудом сдерживала их. А страж запретного города не спешил пропускать ее.

Он придирчиво осматривал лошадей, задавал множество вопросов, на которые хором отвечали участники факельного шествия. Федора престала воспринимать реальность, закрыла глаза.

– О, да ваша королева спит! – воскликнул страж. – Завидное спокойствие. Я бы умер от страха, если бы знал, что стану главным блюдом на праздничном столе правителя.

– Оставьте нашу королеву в счастливом неведении, – сказал верзила. – Не омрачайте ее радости. Не забывайте, что она сама решила отправиться в зачарованный лес. Сама.

– Я это помню, – сказал страж. – Ждите решения. Хозяин даст вам ответ на рассвете.

– Готовы ли мы ждать до рассвета, Ваша милость? – спросил верзила, обернувшись к градоправителю.

– Мы подождем здесь. Наши факелы будут гореть до рассвета, – сказал тот.

– Хорошо, – сказал страж, взял лошадь под уздцы, повел за собой.

Деревья сдвинулись, скрыв запретный мир от людских глаз. Свечение над лесом стало ослабевать и вскоре совершенно исчезло.

Участники факельного шествия несколько раз ударили в барабаны, протрубили в трубы, выкрикнули: «Рассвет!» и затихли.

– Думаете, он примет наши условия? – спросил верзила у градоправителя.

– Не знаю, – ответил тот, глядя на черный лесной массив. – Наш хозяин слишком непредсказуем. Слишком. Невозможно предугадать, что он выдумает в следующую минуту. Я даже не знаю, дождется ли он рассвета или велит растерзать всех нас через пару часов. Нам нужно быть готовыми к любым неожиданностям.

– К любым сюрпризам, – сказал верзила, помогая градоправителю устроиться на ночлег…

Карета, в которой сидела Федора, медленно двигалась по светящейся дорожке. Лошадь остановилась у высокого серого замка. Страж помог Федоре сойти на землю, поклонился. Распахнулись двери замка, на пороге выросли два привратника в дорогих ливреях. Они склонили головы, приветствуя Федору. Она прошла мимо них в ярко освещенный зал. Он не был похож ни на зал в замке теней, ни на зал замка, в котором впервые побывала Федора. Несмотря на яркое освещение, все здесь было каким-то устрашающим.

– Королева Идумеи, – громко стукнув жезлом об пол, воскликнул распорядитель праздника.

Помпезно одетые люди оживились, повернули головы к Федоре.

– Что идумейцы попросили за свою королеву? – задал вопрос уродливый карлик, поднявшийся с трона.

– Полную свободу, – ответил страж, вошедший в зал следом за Федорой.

– Не слишком ли дорогая цена за это огородное пугало? – воскликнул карлик. – Снимите с нее каменную шапку. Посмотрим, на кого она будет похожа.

Федора вздохнула с облегчением, когда с нее сняли тяжелый головной убор. Ее волнистые черные волосы рассыпались по плечам, стекли струйками вниз. Остановились у талии.

– О, так намного лучше! – обрадовался карлик.

Подбежал к Федоре, с силой дернул ее за юбку, воскликнул:

– Скорей снимите и это тряпье!

Слуги разодрали одежду, оставив Федору в кружевном нательном платье. Лицо карлика просияло:

– О, теперь я вижу настоящую королеву! – воскликнул он. – Что вы умеете, ваше высочество? – и, не дав ей ответить, затараторил:

– Только не вздумайте сказать, что вы хорошо поете. Песен нам не нужно. Мы их наслушались предостаточно. И не говорите, что знаете много сказок. Мы их не любим. И не вздумайте сказать, что вы умеете отдавать приказы. У нас великое множество своих повелителей. У нас нет лишь танцовщиц. Они почему-то быстро выбиваются из сил, и… – он состроил скорбную гримасу. – Умирают, бедняжки. Ах, если бы вы знали, ваше высочество, как печально расставаться с плясуньями, но… – схватил Федору за руку, крутанул. – Станцуйте нам, королева.

– С радостью, – сказала она.

– О, прекрасный ответ! – карлик захлопал в ладоши. Подданные последовали его примеру. Он махнул рукой, аплодисменты смолкли.

– Поспешу предупредить вас, королева, что танцевать вам придется до тех пор, пока будет звучать музыка. Если вы остановитесь раньше музыки, мои подданные вас растерзают, – сказал он с милой улыбкой. – Если хотите, мы можем убить вас сразу.

– Я буду танцевать, – сказала Федора, гордо вскинув голову.

– Танцуй, но пощады не проси, – проговорил карлик, зло сверкнув глазами. – Мы все здесь бес-сердечные бесы…

Грянула музыка. Федора прижала руку к груди, проверила на месте ли шарф, улыбнулась, вспомнив слова градоправителя: «Достанешь, когда поймешь, что это нужно».

– Танцуй, иначе я прикажу тебя убить, – крикнул карлик. Его подданные сделали шаг к центру, сузив круг.

Федора закрыла глаза, закружилась в танце.

Мысленно она пела свою песню. Мыслями переносилась туда, где ждет ее зачарованный принц. Все в ее танце-сне было таким прекрасным, что Федоре не хотелось пробуждаться. Но музыка смолкла. Федора открыла глаза. Замок исчез.

Она оказалась на поляне, залитой солнцем. Перед ней – стол. На нем – лепешка и стакан воды.

Федора взяла лепешку, вдохнула ее аромат, улыбнулась:

– Ах, Пьер, какой же ты заботливый кавалер. Спасибо тебе, мой друг, за это угощение.

Федора съела лепешку, запила водой, улеглась на солнцепеке. Она знала, что ночь готовит новые сюрпризы, поэтому ей нужно хорошенько отдохнуть, набраться сил для новых испытаний…

На рассвете из леса вышел страж и сообщил о том, что хозяин готов даровать идумейцам свободу, если они подождут еще три дня.

– Еще три дня? Нет, это слишком, – возмутился верзила. Схватил факел. – Мы сожжем ваш лес. Мы…

– Погоди, – остановил его градоправитель. – Я думаю, нам нужно подождать.

– В своем ли вы уме, мой господин? – не унимался верзила. – Вы идете на поводу у лесного чудища, несмотря на то, что можете расправиться с ним сию же минуту.

– Могу, – сказал градоправитель. – Но думаю, что у нас есть шанс избежать ненужных жертв.

– Я вас не понимаю, – нахмурился верзила. – Все ваши подданные вас не понимают. Так?

– Да, – раздался хор голосов.

Градоправитель поднял вверх руку. Люди затихли.

– Я считаю, что нам нужно принять условия хозяина, – сказал он громко. – Сдается мне, что наша танцовщица вскружила головы подземным жителям. А если это так, то у нас есть надежда на то, что остальные царства тоже падут к ее ногам. Мы можем одержать победу без единого выстрела, без единой капли крови. Ради этого стоит потерпеть три дня. Кто-то против?

– Нет, – ответили подданные.

– Мы готовы принять условия хозяина, – повернувшись к стражу, сказал градоправитель. – Мы подождем три дня. Но наши факелы будут гореть, и наши люди будут ждать у ворот зачарованного леса.

– Хорошо, – проговорил страж и исчез.

– Боюсь, мы просчитались, ваша милость, – сказал верзила, сжав кулаки.

– Бояться заранее – бояться дважды, – усмехнулся градоправитель. – Раз ты такой пугливый, ты и останешься здесь, а я вернусь сюда через три дня.

Он уехал, оставив верзилу с дюжиной факельщиков на границе зачарованного леса…

Когда солнце скрылось за горизонт, Федора проснулась. Страж проводил ее в новый замок. Он был не таким устрашающим, как прежний, да и люди в нем были больше похожи на людей. На их лицах отразилось подобие улыбок. Это Федору обрадовало. Но, услышав слова властелина, она поняла, что радость ее преждевременна. Все эти милые люди с легкостью растерзают ее, если она остановится раньше, чем закончится музыка.

– Вы готовы? – спросил распорядитель праздника.

– Да, – ответила Федора.

Грянула музыка. На этот раз она звучала громче и ритмичнее. Федора закрыла глаза, закружилась. Снова она мысленно перенеслась в страну грез к зачарованному принцу. На этот раз она подошла к нему ближе, но музыка смолкла прежде, чем Федора смогла разглядеть лицо принца.

Она не сразу открыла глаза, надеясь, что видение вернется, но этого не произошло.

Она вздохнула, открыла глаза, увидела тот же стол на пригорке, поела, улеглась на солнцепеке.

Третий замок, в который попала Федора, был воздушным, словно сотканным из белоснежных кружев. Пол в тронном зале напоминал облачную массу. Танцевать на нем было сложно, ноги утопали в этой мягкости, заставляя танцовщицу придумывать новые движения. Она никак не могла угнаться за музыкальным ритмом, отставала, сбивалась, начинала все сначала, сердилась на себя за неуклюжесть. А когда наконец-то освоилась, музыка смолкла.

– О, нет, это не честно, – воскликнула Федора и лишь потом открыла глаза.

Она увидела тот же пригорок, стол и разлапистую ель. Подкрепилась, приподняла ветку, позвала:

– Пьер, ты здесь?

Никто не отозвался. Федора уселась на пригорке и долго смотрела на маленькую божью коровку, ползущую вверх по травинке. Когда жучок улетел, Федора улеглась на солнцепеке и уснула.

Проснулась она на закате и пошла по светящейся тропинке к замку. Она не знала, каким он будет на этот раз. Она просто шла вперед, надеясь на чудо. А когда вдали появились очертания того самого замка, о котором грезила Федора, сердце ее чуть не выскочило наружу. Она помчалась к замку со всех ног. Никто не остановил ее, никто не преградил ей дорогу. В тронном зале было пусто. Тускло горели свечи, отбрасывая едва заметные тени.

Федора остановилась в центре зала, достала заветный шарф, прижала его к лицу. Откуда-то издали послышалась негромкая музыка. Та самая, которая звучала постоянно в мечтах Федоры. Она набросила на плечи шарф, закрыла глаза, закружилась и запела:

 
– Я хочу отыскать тебя,
Отворить потайные двери.
Я хочу подарить тебе целый мир,
Я хочу поверить в то,
 
 
Что станет реальной мечта,
Что исполнятся все желанья,
Что тебя я смогу найти
На планете на самой дальней.
 
 
Я тебя отогрею, мой друг,
Покажу, где желанный выход.
Я тебе прошепчу о любви,
О любви своей – тихо-тихо…
 
 
Мы станцуем, станцуем с тобой
Танец счастья, надежды, спасенья.
Я хочу, чтоб скорее, скорей,
Ты очнулся, пришло избавленье…
 

Музыка смолкла. Федора долго стояла с закрытыми глазами, не желая возвращаться в реальность. Ей не хотелось вновь оказаться на лесной поляне. Ей больше не хотелось спать на солнцепеке и есть лепешки. Ей хотелось встретиться с мечтой.

– Ах, как было бы прекрасно, если бы…, – проговорила она и открыла глаза. – Замок никуда не исчез! При свете дня он стал еще прекраснее. Еще лучше…

Федора помчалась вверх по широкой лестнице. Она знала, что та приведет ее на просторный балкон с резными балюстрадами. С балкона открывался красивый вид на город и пространство его окружающее.

Отсюда, с балкона, прекрасно виден весь королевский парк, в дальней части которого находится небольшой пруд с чистейшей родниковой водой. На пруду живут две пары лебедей. Одна пара черная, как ночь, другая – белее самого белого снега. У черных лебедей на головах отличительный знак – золотые короны. Это – королевские лебеди. Они выгибают шеи, когда видят юную принцессу, которая приносит им лепешки с королевского стола.