Текст книги "Дар Исиды (сборник)"

Вошел секретарь. Внимательно выслушал короля, составил документ, который был передан господину Фальку.

– Надеюсь, граф Неро будет нашим добрым другом и союзником, – пожав Фальку руку, сказал король.

– Я в этом уверен, Ваше Величество, – проговорил Фальк…

Бальный зал был заполнен до отказа. Все хотели посмотреть на черного рыцаря, прикоснуться к его доспехам. А он проигнорировал королевский бал. Славу и овации получили белый, красны и синий рыцари. Первый танец они танцевали со своими избранницами, которые от счастья не чувствовали под собой ног.

– Не слишком ли много возомнил о себя этот Неро? – спросила королева с недовольством.

– Он носит траур по матери, поэтому не смог остаться, – проговорил король, разглядывая танцующих.

– Ах, да… – веер королевы заходил ходуном. – Бедная моя Констанция…

– Настолько бедная, что вы забыли о ней сразу же, – король повернулся так резко, что королева вздрогнула. К лицу прилила краска. Он улыбнулся. – А где малышка Клод? Я что-то давно не вижу ее.

– Она сбежала, как только вы покинули замок, – ответила королева, с улыбкой.

– Сбежала, потому что вы ей пригрозили, так? – король пронзил ее взглядом.

– Так, – она стукнула веером по столу. – Да, я выгнала эту нахалку. Неужели вы думаете, что мне приятно носить на голове рога?

– Думаю нет, дорогая, носите лучше корону, – он рассмеялся, представив королеву с рогами на голове.

– Благодарю вас, Ваше Величество, – ее веер вновь заходил ходуном.

Король приказал слуге налить им с королевой вина, поднял бокал:

– За нас, дорогая! И за прекрасный праздник, который состоялся благодаря вашим стараниям. Вы хорошо придумали с выходом Пачелло, – она побледнела. – Поначалу я рассердился, а потом оценил ваше решение по достоинству, – он пригубил вино. – Ирвин Фальк по праву получил звание первого королевского рыцаря. И еще я подумываю о том, что не плохо было бы дать ему графский титул и земли в долине Луары.

– Что? – воскликнула королева, привстав.

– Вижу, вы против моего решения, – сказал король спокойным тоном. Королева прикрыла лицо веером, отругав себя за то, что вновь не сдержала своих эмоций. Король пригубил вино, сказал:

– Хорошо, я не буду торопиться. Вернемся к этому разговору после окончания войны, – положил ей руку на запястье. – Не закрывайте дверь в свою спальню…

– Как вам будет угодно, Ваше Величество, – она потупила взор…

Ирвин вернулся домой ближе к ночи. Спрыгнул с коня, обнял Карла.

– Ура! Я выдержал все испытания!

– Я рад за тебя, сынок. Я верил в твою победу. И не я один, – улыбнулся. – Госпожа Агнесс заждалась тебя.

– Она здесь?! – глаза Ирвина засияли.

– Она в гобеленовой гостиной, – ответил Карл.

Ирвин помчался в гостиную, распахнул двери, остолбенел. Стоящая посреди комнаты Агнесс Гидие, была одета в белоснежное платье, подол и рукава которого украшал орнамент из рябиновых веток. Волосы были красиво уложены и скреплены золотой диадемой с вкраплениями бирюзы, агатов и бриллиантов.

А рядом стояла Диана. Она была похожа на Ангела, спустившегося с небес, для того, чтобы поздравить его. На щеках играл едва заметный румянец. Глаза излучали такой яркий свет, что хотелось зажмуриться. Белоснежное подвенечное платье Дианы придавало ей еще большее сходство с первоцветами, которые так любил Ирвин. Ее волосы струились по плечам непослушными ручейками. Веночек из нежных цветов украшал голову и придерживал тонкую белую вуаль на затылке.

Ирвин стоял в дверях и не мог пошевелиться. Агнесс пришла ему на выручку. Она обняла его, поцеловала в лоб, сказала:

– Поздравляем, дорогой! Мы гордимся тобой. Ты дрался, как лев.

– Вы видели?! – воскликнул Ирвин.

– Да. Мы были на турнире. Не могли же мы пропустить самый важный день в твоей жизни, – проговорила она с улыбкой. – Мы верили в тебя. Мы молились за тебя. Мы были рады, что ты усвоил все наши уроки, и, показав свое рыцарское мастерство, получил достойную награду. Правда, вместе с ней ты приобрел и ответственность, которая может оказаться непосильным грузом для тебя…

– Если вы будете рядом, мне ничего не страшно, – сказал он, поцеловав ее руку.

– Скажи, Ирвин, а почему ты не выбрал даму сердца? Почему ты спрятал розу на груди? Неужели тебе не понравилась ни одна из красавиц Амбуаза? – спросила Агнесс.

– Белую розу я давно отдал одной единственной красавице, живущей на земле. Других для меня не существует, – ответил Ирвин, глядя на Диану. – Моя дама сердца, моя любовь и моя душа здесь.

Он преклонил колено, протянул Диане белую розу, спросил:

– Согласна ли ты, Диана, быть моей навеки?

– Да, – проговорила она. Их взгляды встретились.

Все, что происходило потом, происходило, словно, не с ними. Карл позвал святого отца, который совершил обряд венчания и сделал запись о том, что в день восьмого ноября 1517 года рыцарь королевского Ордена Святого Михаила Фальк Неро и приемная дочь графини Агнесс Гидие принцесса графства Шенонсо Диана Де Брюле стали мужем и женой. Брак заключен в замке Де Брюле в присутствии Карла Мельца – управляющего замком и графини Агнесс Гидие.

В бальном зале Ирвин и Диана станцевали свадебный танец. Из погребов замка было принесено вино, которое хранилось там специально для этого случая. А после праздничного ужина Карл и Агнесс проводили молодоженов в башню.

Комната, в которой родился Ирвин, была украшена белым шелком, цветами и гроздьями рябины. Кровать напоминала белоснежное облако. Свет луны делал комнату похожей на небесную обитель. Лишь отблеск огня в камине придавал ей реальные очертания и напоминал о том, что они пока еще на земле, а не на небе.

– Ты не исчезнешь с первыми лучами солнца? – спросил Ирвин, прижав руку Дианы к своим губам.

– Нет, душа моя, теперь мы неразлучны, – ответила она, прижавшись к его груди.

Это «теперь» сделало его счастливейшим из смертных. Все награды и победы стали незначительными, неважными, померкли перед главной победой, которую ему предстояло одержать.

– Anima – Amore…

Господин Фальк ушел с королевского пира раньше всех. Ему хотелось поскорее отвезти документ Ирвину. Он знал о переменах в настроении короля, и боялся, как бы тот не отменил свое решение.

Господин Фальк приехал в долину Луары с первыми лучами солнца. Карл обрадовался, увидев его.

– Вы насовсем? – спросил он с надеждой.

– Нет, Карл. В полдень поеду обратно в Вийон, – сказал Фальк с грустью. – Война еще не закончена. Завтра мы уезжаем к южным границам. Будь она неладна, эта война… Ирвин спит?

– Да, – Карл улыбнулся, посмотрел на башню. – Вчера господин Ирвин получил главную награду…

– Да, король вручил ему рыцарскую ленту, назвал первым рыцарем Ордена Святого Михаила и присвоил титул графа, – сказал Фальк. – Я привез от короля важный документ.

– Это прекрасное известие, господин Фальк, – проговорил Карл, продолжая загадочно улыбаться. – Но я говорю о другой награде… Вчера господин Ирвин обрел счастье. Его милая Диана сама чистота и невинность. Они прекрасная пара…

– Постой, – господин Фальк нахмурился. – Если я правильно тебя понял, то выходит, что Ирвин вчера женился. Так?

– Да, ваша светлость, – ответил Карл.

– Да, кто она такая? И где он ее нашел? – воскликнул господин Фальк. Это известие его огорчило. В голове загудело, во рту появился кисловатый привкус крови. И когда прозвучал ответ на его вопрос, он не сразу обернулся, потому что приписал это своему болезненному воображению и бессонной ночи.

– Свою избранницу Ирвин нашел в лесу Шенонсо… – сказала, вышедшая из дверей замка, Агнесс.

Она услышала звук подъехавшей кареты, поднялась, чтобы узнать, в чем дело. Обрадовалась, что приехал господин Фальк, спустилась вниз. Он повернулся, проговорил растерянно:

– Агнесс…

– Да, это я, господин Фальк. Рада видеть вас в добром здравии, – она протянула ему руку.

– Вы стали еще прекрасней, – поцеловав ее руку, сказал он. – Как вам это удается?

– Я вам все объясню, когда мы войдем внутрь, – она улыбнулась. – Вы устали с дороги. Вам нужно отдохнуть.

– Да, я мечтал о том, как улягусь в свою постель и отключусь ото всего на свете, – проговорил он, пропуская ее вперед.

– Я слышала, вы привезли от короля важный документ. Какой? – спросила Агнесс, когда они вошли в кабинет.

– Король выполнил свое обещание. Он даровал Ирвину титул графа и земли Фальков до границ с графством Шенонсо, – Фальк протянул ей указ короля.

– Наконец-то, Господь ответил на мои молитвы! – проговорила она. – Какое счастье!

– Агнесс, вам что-нибудь известно о смерти Констанции? – спросил он.

– Да, – она посмотрела на него с сожалением.

– Говорите, не бойтесь. Я догадываюсь о том, что это – насильственная смерть… Ее отравили, так?

– Да. Ее отравила королева, – сказала Агнесс, взгляд стал холодным. – Но этого ей показалось мало, и она прислала сюда своего тайного советника Депорта. Он заставлял горничную госпожи Констанции написать вам поддельное письмо. Но Сюзанна отказалась. Ей пришлось бежать из замка. Куда? – Агнесс улыбнулась. – Конечно же в графство разбойников и бродяг Шенонсо. Там ей хорошо. Там она обрела настоящее счастье. Вместе с ней бежал учитель Ирвина мосье Жермон. Они с Сюзанной обвенчались и ждут ребенка. Надеюсь, у нас с вами тоже скоро появится малыш…

– У нас с вами, звучит как-то двусмысленно, – он улыбнулся. – Я не смею соперничать с королем, который ждет ваших ласок. Он до сих пор без ума от вас, Агнесс. Что ему передать?

– Ничего, – ответила она, став строгой, неприступной. – Вы меня не видели. Вы ничего обо мне не знаете. Это для него. А вам я объясню свое решение не встречаться с королем Бенедиктом так:

 
Иметь в друзьях предателей?!
Увольте.
Друзей достаточно,
Чтоб в спины нам стрелять.
Предателей прощаю,
Это верно.
Но руку им не стану подавать…
 

– Все ясно, – Фальк вздохнул. – Бедный король. Он подписал указ в надежде снискать ваше снисхождение. Он верил, что этот документ вас сблизит, но…

– Он должен был сдержать слово короля, которое дал Ирвину, и подписать этот документ, поэтому надежда на возобновление наших отношений здесь не причем, – сказала Агнесс холодно. – Хотя, может быть, она ускорила время ожидания. Вместо семнадцати лет мы ждали всего лишь семнадцать часов, – улыбнулась. – Спасибо, вам, мой друг. Я знаю, что без вас дело бы затянулось. Отдыхайте. Не смею вас больше задерживать, – она протянула ему руку.

Он взял ее, посмотрел в глаза Агнесс, сказал:

– Моя просьба может показаться нетактичной, но… Позвольте мне вас обнять… Я…

Она сама обняла его, поцеловала в лоб. Он уткнулся ей в плечо, заплакал.

– Я любил ее… Я безумно ее любил… Констанция была для меня единственной, желанной, неземной… При всех ее недостатках, она была лучшей женщиной… самой лучшей… превосходнейшей… Из-за меня ее жизнь пошла не так, и закончилась раньше времени. Ей даже не исполнилось тридцати пяти… Я погубил ее, Агнесс… Я…

– Не казните себя, мой друг, вы ни в чем не виноваты, – проговорила Агнесс с нежностью. – Вы выполняли приказ короля. Непослушание грозило вам и ей смертью, вы это прекрасно понимали. Вы защищали свою семью, свою любовь, как могли. И, если бы не желание Констанции вернуться во дворец и стать снова фрейлиной королевы, все бы пошло по-иному. Уверяю вас, господин Фальк, исход мог быть другим. Она бы сейчас прижимала вас к груди и осыпала ласками. Но… – он посмотрел на нее, отстранился.

– Констанция поплатилась за свой язык, – сказала Агнесс. – Она выдала королеве нашу тайну, сказала, что Ирвин – сын короля. Она знала, что за этим последует смертная кара, но не остереглась… Она сама сделала свой выбор. Сама… Не корите себя, господин Фальк. Трагедия бы не произошла, если бы вы были рядом, но… Gioco é fatto[6]6
  Gioco é fatto – игра закончена.


[Закрыть]… Мы не можем повернуть вспять стремительное течение Луары. Мы должны принять все, как есть, и двигаться вперед, преодолев страдания и боль. Вы нужны нам, господин Фальк. Нам с вами предстоит работа по обустройству Де Брюле. Мы должны сделать его городом…

– Вы хотите возродить его из пепла? – спросил он, с интересом посмотрев на Агнесс. Ее слова успокоили его, придали уверенности. Он почувствовал прилив сил и желание жить.

– Да, господин Фальк, я собираюсь развернуть здесь грандиозное строительство. И кто, как не вы, станет мои главным помощником. Я доверяю вам, как самой себе… – заговорила она с жаром.

А его осенила неожиданная мысль, которая тут же сорвалась с его губ:

– Вы любите меня, Агнесс… Любите?! – он произнес эти слова и сам же испугался их.

– Да… – ее щеки вспыхнули. – Да, Гийом, я давно вас люблю…

– Боже мой! – он прижал ее к груди. – Девочка моя, мне уже далеко за пятьдесят… Я намного старше короля… Я…

– О, неужели вы еще не поняли, что для меня не важно, сколько вам лет, красивы вы или уродливы, – простонала она, отстранившись. – Мне важно то, что вы – необыкновенный человек с чистой душой. Если бы не вы, Ирвин не стал бы таким прекрасным человеком, достойным похвалы и наград. Если бы не вы, его бы вообще могли убить после рождения принца Эдуарда. Король Бенедикт обошелся со своим сыном, как со зверьком, отказался от него. А вы стали Ирвину настоящим отцом. Вы вложили в него всю свою удивительную душу.

От вас этого никто не требовал. Вы могли просто не обижать и хорошо кормить чужого мальчика. А вы полюбили его, как родного. Вы позволяли мне видеть его, прижимать его к груди. Я готова стоять перед вами на коленях и целовать ваши руки, – она прикоснулась губами к его ладоням.

– Агнесс, что вы со мной делаете? – простонал он, потеряв самообладание. Он уже ничего не слышал, не понимал. Он летел в бездну и не желал останавливаться. Агнесс поцеловала его в щеку, проговорила:

– Я благодарю вас, мой друг, – и исчезла.

Господин Фальк опустился в кресло, закрыл лицо ладонями, дал волю слезам. Никогда еще он не испытывал ничего подобного. Чувства, которые он считал исчезнувшими, рвали на части его сердце, терзали его разум, тело, душу. Все внутри горело, бурлило, клокотало, ища выхода. Он снова был юнцом, которого подстрелил Купидон. Но вместе с тем, он оставался мужем, умудренным жизнью, и осознание того, что именно ему нужно в данный момент, причиняло нестерпимую боль, отзывалось в каждой клеточке его тела, делая его тяжелым, разбитым, старым…

Он с трудом поднялся, вытер слезы, поплелся к себе. У него не было сил расправить плечи, поднять голову. Хотелось поскорее добраться до кровати и заснуть…

Он наскоро умылся, улегся в кровать, накрылся с головой, простонал:

– Ах, Агнесс, что ты со мной сделала? Как же я теперь со всем этим справлюсь?

Легкий шорох напугал его. Он откинул одеяло, приподнялся, увидел перед собой Агнесс.

– Я помогу вам, мой друг, – проговорила она, сбросила черный плащ, осталась в полупрозрачном одеяние…

Фальк ослеп, оглох, онемел. Он не поверил в реальность происходящего. Он посчитал все это сном, прекрасным, удивительным, волшебным сном, подарившим ему успокоение…

Когда же господин Фальк пробудился, было далеко за полдень. Он потянулся, провел рукой по подушке, на которой остался ее длинный золотисто каштановый волос. Фальк встал, посмотрел на себя в зеркала, улыбнулся, сказал:

– Итак, мой дорогой, теперь вы поняли, что после пятидесяти жизнь не заканчивается…

– Ты прав, Гийом, – сказала Агнесс, поднявшись из кресла. – Все еще только начинается.

– Я думал, ты ушла, – проговорил он растерянно.

– Я уходила, но вернулась. Мне захотелось побыть с тобой подольше. Никто не знает, когда мы снова увидимся. И пока мы вместе…

Он не дал ей договорить, прижал к груди, уткнулся в волосы, пахнущие рябиной, проговорил:

– Спасибо тебе за радость и счастье, которые ты мне подарила. Спасибо…

Стук в дверь заставил их вздрогнуть. В ее глазах отразился испуг. Он прижал ее еще крепче, спросил:

– Кто там?

– Господин Фальк, прибыл посыльный от короля, – раздался за дверью голос Карла.

– Ну вот и закончилась наша безмятежность, – сказала она со вздохом. – Ступай, Гийом… – поцеловала его и спряталась за портьерой.

Он оделся, пошел в кабинет, где ожидал его посыльный. Тот ходил туда-сюда, постукивая перчатками, по ладоням. Увидев Фалька, он остановился, заговорил скороговоркой:

– Господин Фальк, король в бешенстве. Он получил несколько донесений и приказал вам немедленно отправляться к южным границам. Сам король уехал туда на рассвете. Он передал вам письмо, – протянул ему пакет. – Ответа не требуется. Прощайте, – щелкнул каблуками, ушел.

Фальк распечатал письмо короля, прочел.

– Ты был прав. Она против нашего решения. Она даже выставила меня из своей спальни, потому что я отказался подписывать указ, который она решила издать. Подумать только: она решила издать указ!!! Я теперь – никто, господин инкогнито, вынужденный выполнять прихоти самодурки ради того, чтобы провести с ней ночь…

Чаша переполнена, Фпльк. Нам пора заканчивать войну и наводить порядок в своем королевстве. Не ровен час, она и на меня поднимет руку или отравит, как твою жену… Прости, что добавляю тебе горечи, раню твою душу, но ты должен знать правду.

Надеюсь, ты догонишь меня у границы, и мы составим план наших дальнейших действий. Король Амбуаза Бенедикт.

Фальк спрятал письмо, пошел в гостиную. Там его ждали Ирвин, Диана и Агнесс. Ирвин обнял его, представил Диану.

– Ты выбрал лучшую из женщин, сынок, – похвалил его Фальк. – Рад, что в нашем замке появился такой нежный подснежник. Желаю вам любви и счастья, дети мои. Жаль, что не могу остаться с вами. Король ждет меня у южных границ. Я должен ехать. Надеюсь, что нам удастся закончить эту столетнюю войну. Прощайте, госпожа Агнесс, – он поцеловал ей руку, протянул пакет. – Сохраните, пожалуйста, письмо короля. Здесь содержится важная информация, и мне бы не хотелось, чтобы она попало в чужие руки.

– Прощайте, господин Фальк, – сказала Агнесс.

– Да хранит вас Бог и наша любовь! – добавили Ирвин и Диана.

Когда Фальк уехал, Агнесс передала Ирвину указ короля со словами:

– Этот документ дает нам право объединить земли Фальков и графства Шенонсо. Мы построим здесь город Де Брюле, который станет столицей графства Неро-Шенонсо.

– Прекрасная идея, но боюсь у нас много завистников и недоброжелателей, – проговорил Ирвин. – Наблюдая за рыцарями, приехавшими на турнир, я был огорчен тем, что почти все они чванливы, высокомерны, злы, жадны, завистливы, болтливы и глупы. Порой мне казалось, что я нахожусь не среди рыцарей, а среди кур в курятнике, которые возомнили себя петухами. Но мнить себя кем-то и быть кем-то, это разные вещи.

– Да, Ирвин, да, все именно так, – Агнесс улыбнулась. – Но мы должны сделать все, что в нашей власти и в наших силах, чтобы начать новую главу в жизни наших подданных. Мы не будем воевать. Мы будем дружить. А свою силу и ловкость предложим демонстрировать на турнирах. Проиграл – выполняй наши правила. Выиграл – устанавливай свои.

– Рискованный ход, – сказал он.

– Верно, – подтвердила она. – Но без риска невозможно одержать победу. На турнире я слышала, как твои соперники разговаривали о том, что нужно отказаться от сражений, но в последний момент они, все же, решили рискнуть. Они поняли, что проиграть в честном поединке лучше, чем прослыть трусами. И ты, мой дорогой, не испугался Пачелло, громилу с железными кулаками, а выдержал с честью этот поединок.

– А разве Пачелло был громилой? Я этого не заметил. Я видел перед собой жалкого пьянчужку, который возомнил себя героем, – сказал Ирвин.

Агнесс и Диана рассмеялись. Ирвин обнял их, сказал:

– Какое счастье, что в замке звучит ваш смех. Как хорошо, что мы вместе, что полны сил и желаний свернуть горы, изменить жизнь.

– Да поможет нам Бог во всех благих начинаниях и добрых делах, которые мы задумали, – добавила Агнесс…

Как только король уехал из Вийона, королева вызвала к себе Депорта.

– Боже мой, Франц, я раздавлена, – простонала она, бросившись в его объятия. – Этот безумец решил отдать мальчишке долину Луары. Ты должен что-то предпринять, – отстранилась. – Нам нужно остановить Бенедикта… Мы должны отравить его…

Депорта испугала ее решимость. Минуту он соображал, как лучше объяснить королеве, о том, что этого делать не стоит. А она стояла напротив, со скрещенными на груди руками и ждала от него одобрений.

– Да, – наконец-то выговорил он. – Да, мы должны это сделать, но не сейчас.

– Почему? – она побагровела от злости.

– Бенедикт – мудрый король. Его любят и уважают, ему подчиняются вассалы, а враги его боятся. И сейчас, когда идет война, смерть короля может погубить Амбуаз. – пояснил Депорт.

– Вздор! – воскликнула Эттина. – Амбуаз погибнет, если король будет раздавать земли самозванцам.

– Вы знаете, что Неро – не самозванец, а сын короля, – проговорил Депорт. – К тому же земля в долине Луары всегда была спорной. Королю потребовалось немало усилий, чтобы закрепить ее за собой. И даже его связь с Нормандской принцессой Агнесс Гидие была частью этого плана.

– Замолчите, – она топнула ногой. – Не смейте упоминать при мне имя этой мерзавки. Я до сих пор не могу забыть, как она расхаживала по замку в мужском наряде и соблазняла моих фрейлин. Тьфу… Если бы Бенедикт ее не прогнал, я бы ее задушила… эта Гидие сделала все, чтобы я возненавидела короля. И теперь она хочет отнять у нас долину Луары…

– Ваше Высочество, я думаю, что Гидие здесь ни при чем, – Депорт сделал еще одну попытку успокоить королеву. – Решение короля дать Неро эти земли продиктовано желанием усилить западные границы Амбуаза. Разбойники из Шенонсо не посмеют больше совать к нам свои носы, зная о том, что долину Луары охраняет черный рыцарь. А уж мы постараемся распространить слух о его жестокости, ненависти и злости.

Этот Неро – наше спасение от врагов. Слухи распространяются быстро, и с молниеносной скоростью обрастают все новыми и новыми подробностями. Людская молва припишет черному рыцарю много всего такого, от чего сама потом ужаснется. Но будет поздно. Поверить в то, что он – добрый, справедливый, честный уже никто не сможет. К тому же, мы распространим слух о том, что короля Бенедикта убил именно он.

– Прекрасная мысль, но нам не поверят, – сказала она, усевшись в кресло. – У Неро нет повода ненавидеть короля и желать ему смерти.

– А мы его придумаем, – Депорт улыбнулся.

– Интересно, каким же он будет? – спросила она.

– Адюльтер, Ваше Высочество. Король соблазнит невесту Неро, – ответил Депорт.

– Невесту, которой у него нет, – хмыкнула она.

– Она у него будет, дорогая. Мы с вами найдем красавицу, которая станет дамой сердца Неро. Мы распространим слух о том, что он не выбрал ее принародно, потому что слишком ревнив. Он не хотел, чтобы кто-то смотрел на нее кроме него, поэтому и прятал ее от всех. А король случайно увидел ее в саду, и…

– Произошел адюльтер… – закончила королева с улыбкой. – Вы мастерски плетете интриги, Депорт. Я ценю ваш ум…

– А я преклоняюсь пред вами, королева, – он поклонился, поцеловал ее руку.

– Я сдержала слово, Франц, – проговорила она нежно. – Король не спал в моей постели, она ждет вас…

– Благодарю вас, моя королева…

– Сделайте все, о чем вы мне только что сказали, а в полночь, как обычно, доложите мне о состоянии наших дел, – она поднялась. – Вы свободны, Депорт…

Король Бенедикт остановился на полпути. Надел черный плащ, сел на коня и поскакал обратно в Вийон. А пустая королевская карета продолжила путь к южным границам.

Король отправился в придорожную корчму, куда должен был приехать Гийом Фальк. Написав послание верному другу, король поставил внизу постскриптум, в котором настоятельно рекомендовал Фальку сделать небольшую остановку именно здесь.

Господин Фальк прибыл следом за королем. Подошел к Бенедикту, который явно не хотел афишировать свою персону, сел напротив, спросил:

– Что случилось?

– Случилось то, что должно было когда-то случиться, я – рогоносец, – проговорил король сдавленным голосом.

– Откуда вам это известно? – Фальк побледнел, приняв признание короля на свой счет.

– Вчера королева выгнала меня из своей спальни, – ответил король. – Да, я понимаю, что это звучит как-то смешно, нелепо, но… – он посмотрел на Фалька. – Но, когда женщина после долгого воздержания, указывает тебе на дверь, это наводит на нехорошие мысли… Прости, что я тебе это говорю. Но, уверяю тебя, у нее кто-то есть… Я чувствую это, – стукнул кулаком по столу. – Я хочу вернуться и проверить, так ли это… Я все уже решил. Мы вернемся в замок через тоннель, по которому я ходил к Агнесс, и посмотрим, кто занимает место короля на супружеском ложе, – усмехнулся. – Мне хочется пожать руку этому счастливчику.

– А вдруг вы ошибаетесь, и в спальне королевы никого не будет, – сказал Фальк, пристально глядя на короля.

Несмотря на то, что Агнесс давно не принадлежит король, Фальк испытывал чувство вины и стыда за то, что он провел с ней эту удивительную ночь. Даже не ночь, а несколько часов на рассвете. И глядя в глаза монарха, он видел там огонь ревности, который невозможно погасить.

– Если в спальне королевы никого не будет, я скажу, что не смог уехать без ее ласок, – проговорил король с недоброй ухмылкой. – Я совру, что согласен выполнить все капризы королевы, но для начала она должна будет подарить мне ночь любви…

– Вы не любите ее…

– Я никогда ее не любил, Фальк, никогда, – сказал король, сжав кулаки. – Эттину выдали за меня замуж, когда ей было пятнадцать. Этот брак должен был укрепить мир между Амбуазом и Блуа. Я не имел права отказаться от этой некрасивой толстушки.

Я возненавидел ее заранее. Я плевал не ее портрет, топтал его ногами и молился всем святы, чтобы с ней в дороге что-то произошло. Но путешествие ее прошло прекрасно. Она прибыла в Амбуаз полная радужных надежд.

Нас представили друг другу и оставили наедине. Я молчал и смотрел на ее большую грудь, которая вздымалась вверх, как парус на фрегате. Это меня с ней примирило. Я уткнулся в этот парус, а она что-то прощебетала и повалилась на кровать… – улыбнулся. – Мы вместе уже больше двадцати лет, и все это время я уговариваю себя, что наш брак нужен для всеобщего блага…

Все было бы не так печально, если бы я не встретил Агнесс, эту золотоволосую бестию, которая лишила меня спокойствия и сна. Из-за любви к ней я потерял рассудок. Я похитил ее, Фальк. Увез из Нормандии, заточил в темницу, чтобы никто не смел смотреть на нее кроме меня. А она сбежала…

Она соблазнила стражника, наобещала ему сказочных богатств и небесных благ… Он поверил, открыл дверь, а она испарилась, исчезла, словно привидение при свете солнца…

Я был вне себя от злости. Я крушил и громил все вокруг. Я поджег Де Брюле, поклялся стереть с лица земли Шенонсо, если она не станет моей. И она сдалась. Она сама пришла ко мне, стала покорной рабой, – сжал кулаки. – Но я всегда чувствовал, что она мне не принадлежит. Она была рядом, лежала со мной в одной кровати, одаривала меня ласками, но я никогда не мог удержать ее столько, сколько хотел. Она ускользала раньше, чем я разжимал объятия… Порой мне казалось, что ее не существует, что она не реальная женщина, а плод моего больного разума. И даже когда она сказала, что ждет ребенка, я не поверил…

– Это не могло быть правдой. Богини не рожают детей… – думал я, но на всякий случай все же удалил ее из Вийона…

Именно тогда, Фальк, я и приблизил тебя к себе, – посмотрел на него, вздохнул. – Констанция была единственной замужней фрейлиной королевы. К моей великой радости, ее мужем оказался ты. Судьбе было угодно сделать нас лучшими друзьями. Тебе я поручил воспитание Ирвина. И не сколько не жалею об этом. Теперь я вижу, что он – мой сын. В нем течет королевская кровь, – улыбнулся. – Стыдно признаваться тебе в этом, но поначалу я не верил, что он – мой сын. Я считал его ребенком того стражника, которого соблазнила Агнесс. Он не мог опровергнуть мои сомнения, потому что я убил его в тот же день, когда узнал о побеге Агнесс…

Потом, потом я понял, что между смертью этого бедняги и рождением Ирвина прошло больше года, но было уже поздно… Ненависть затуманила мой разум… Я пытал Агнесс. Я посадил ее в темницу, заковал в кандалы… Боже, как она все это перенесла? – он провел рукой по лицу. – Мне стыдно, Гийом, за все, что я сделал… Стыдно, несмотря на то, что она меня простила…

Ее снисхождение унизило меня сильнее, чем ее ненависть… Я плакал, стоя перед ней на коленях. Я целовал ее ноги… А она молчала… Нет, она плакала вместе со мной…

Я не могу забыть ее, как не стараюсь. Она – колдунья, великодушная, коварная ведьма. Я не могу отделаться от ощущения, что она рядом. Она преследует меня… Вот и сейчас, я чувствую запах ее волос, запах рябины, которая растет только в Шенонсо… Но отсюда до Шенонсо так же далеко, как от неба до земли… – он потер виски. – Я знаю, что все это бред, бред, бред… от которого я не в силах избавиться… И, наверное, мстя королеве, я мщу Агнесс…

Мне невыносимо думать о том, что она может принадлежать кому-то кроме меня… Я не могу смириться с тем, что она кого-то полюбит, полюбит по-настоящему и не исчезнет с рассветом, а останется в его объятьях даже при свете солнца… Я боюсь того, что она из дамы в черном, превратится снова в Нормандскую принцессу, в которую влюбится весь мир…

Он встал, бросил несколько монет на стол, вышел, вскочил на коня, помчался в Вийон. Фальк последовал за ним…

В полночь они стояли у дверей королевской спальни. А несколькими минутами позже туда вошел тайный советник королевы Франц Депорт. Король сжал руку Фалька, сказал:

– Я так и знал… Подождем…

Когда разгар любовных страстей достиг наивысшей точки, король распахнул дверь и громко воскликнул:

– Так вот как вы храните супружескую верность, дорогая!

Королева закричала, свалилась с кровати, поползла к королю, умоляя о прошении. Он оттолкнул ее.

– Не смей прикасаться ко мне… Я не намерен прощать тебя, но готов предоставить тебе право выбора…

Она поднялась с колен, посмотрела на него с надеждой.

– Выбирайте, что вам больше по душе – яд, которым вы отравили госпожу Фальк или гильотина.

– Яд, – проговорила она, побледнев.

– А я предпочитаю смерть от вашей шпаги, Ваше Величество, – сказал Депорт.

– Смерть от моей шпаги – это слишком большая честь для мерзавца, который во время войны совращает чужих жен, – сказал король, плюнув ему в лицо. – Мы устроим тебе показательную казнь. Мы принародно отрежем тебе орудие, которым ты совершал все свои преступления. Я не сомневаюсь, что ты хорошо поразвлекался с этой красоткой во время моего отсутствия, – он плюнул в лицо королеве. – Стража, разденьте его и проведите по всему дворцу. Пусть наши подданные полюбуются прелестями тайного советника королевы. Хотя, похвастаться тут особо нечем… – отвернулся.

Когда стража вывела Депорта, королева вновь повалилась королю в ноги и стала умолять о прощении. Она, как могла старалась обелить себя и очернить Депорта, но король не собирался менять своего решения.