Текст книги "Вверх по Меконгу (сборник)"

– Чжэ цзяо шэмо?

Джулия терпеливо объясняла малышке новые слова, все больше и больше понимая, какое решение ей необходимо принять. А когда солнце скрылось за горизонт, и Ланьюй, поцеловав её в щеку, убежала, то решение было принято окончательно.

Войдя в зал храма, где на потемневшем от времени алтаре лежал металлический диск с иероглифом в виде дракона, означающим мудрость, Джулия громко сказала:

– Я согласна вам помогать.

– Мудрое решение, – улыбнулся Далай Лама, пристально глядя ей в глаза. – Выбери себе место, где бы ты хотела остаться. Любое место, кроме этого.

– Я уже выбрала, – выдержав его взгляд, сказала Джулия. – Это маленькая плавучая деревня в Лаосе.

– Ты необыкновенно смышленая девушка, Джулия Мэнсон, – похвалил её Далай Лама. – Завтра Тайчжун проводит тебя. Завтра – минтянь… А сегодня, – он хитро улыбнулся, – сегодня весь город в твоем распоряжении. Сегодня для тебя нет никаких запретов. Я предлагаю тебе безграничную свободу…

– Позвольте мне еще раз побывать в Долине Бабочек, – попросила Джулия. – Ничего подобного я не смогу увидеть больше нигде.

– Нигде, – подтвердил Далай Лама, распахивая перед ней потайную дверь.

Джулия шагнула за порог и попала в залитую лунным светом долину, над которой порхали тысячи данаид. Их крылышки сияли и переливались фосфорицирующим светом, и казалось, что долина украшена множеством разноцветных, трепещущих на ветру огоньков. Эти огоньки время от времени брали в руки люди в белоснежных одеждах и поднимались вверх, чтобы осветить темнеющий небесный свод мириадами звезд.

– Метаморфозы Луны, – прошептала Джулия.

– Посланники Вечности, – поправил её То Линх.

На рассвете Джулия и Тайчжун отправились в обратный путь. Стремительное течение подхватило небольшое суденышко и понесло его вниз по Меконгу. Джулия не успела опомниться, как остались позади высокие горы, поросшие сочной зеленью и увитые разноцветными орхидеями деревья.

– Не стоит грустить, – глядя на печальную Джулию, сказал Тайчжун. – Ты всегда сможешь вернуться к озеру Чэнцин.

– Правда? – с надеждой спросила Джулия.

– Да, – сказал Тайчжун. – Правда. Только новое восхождение тебе придется совершать одной, без провожатых. Если помыслы твои будут чисты, то достичь Долины Бессмертных не составит большого труда, а если нет…

– То я потеряюсь в горах, и никто не сможет меня отыскать, – обреченно проговорила Джулия, глядя в серьезные глаза монаха.

– Никто, – подтвердил он. – Мэй гуанси…

– А бывает такое, что Далай Лама То Линх посылает за кем-нибудь? – с надеждой спросила Джулия.

– Нэн, – кивнул монах. – Да. Но у такого человека должно быть сердце, подобное сердцу Дракона.

– Сердце, подобное сердцу Дракона? – удивленно переспросила Джулия. – Что это значит?

– Это значит, что сердце должно сиять во тьме, подобно Луне на небосводе, – ответил Тайчжун.

– Но заставить сердце светиться во тьме невозможно, – воскликнула Джулия.

– Возможно, – хитро улыбнулся монах. – Ведь, если камни сияют, почему бы не засиять и человеческому сердцу?

– Что-то я ничего не слышала про сияющие камни, – нахмурилась Джулия.

– Бьюсь об заклад, что до этого путешествия ты вообще ни о чем не слышала! – воскликнул Тайчжун.

– Готова поспорить с тобой, Тайчжун, – спокойно сказал Джулия. – До поездки сюда я закончила Оксфорд, изучила…

– Верно, верно, верно, – замахал руками монах. – Я хотел сказать, что ты ничего не знала о тех чудесах, которые являются неотъемлемой частью нашей жизни. А, узнав о них, ты решила предать забвению все, что прежде считала важным и значимым.

– Ну, допустим, не все, а кое-что, – улыбнулась Джулия.

Тайчжун беззаботно рассмеялся.

– То Линх очень тебя хвалил. Я горжусь знакомством с тобой, Джулия Мэнсон. И, чтобы доказать, что это не простые слова, я покажу тебе Сердце Дракона.

– Сердце Дракона? – переспросила Джулия. Тайчжун кивнул. – Но разве Драконы не вымышленные существа?

– Я не могу дать тебе ни положительный, ни отрицательный ответ, – пожал плечами монах. – Одно я знаю наверняка, что Сердце Дракона – это не вымысел, и ты его сама скоро не только увидишь, но и сможешь взять в ладони.

– В ладони? – воскликнула Джулия, совершенно сбитая с толку.

Тайчжун ничего не сказал, а принялся усердно работать веслом.

Джулия намочила в реке платок и приложила ко лбу, подумав, что монах просто решил её разыграть. Но у него и в мыслях этого не было. Он выполнял приказ Дал ай Ламы: проводить Джулию Мэнсон к заветному хранилищу Сантимэнь, где скрывали от любопытных глаз Сердце Дракона.

Суденышко ткнулось носом в берег, поросший высокой травой. Тайчжун помог Джулии выбраться на сушу, и крепко сжав её руку, повел за собой по петляющей тропе. Джулия не пыталась запоминать дорогу, зная, что это бесполезно. Она с интересом разглядывала сочную растительность, слушала треск кузнечиков и прерывистую птичью перекличку.

– Саньтимэнь – Ворота Трех Земель, – проговорил Тайчжун и остановился.

Джулия с любопытством огляделась. Холмистая местность, открывшаяся её взору, напоминала панцирь гигантской черепахи, в центре которого стоял полукруглый дом из серого камня с соломенной крышей. От него в четыре стороны вели ровные белые дорожки. Они упирались в резные деревянные ворота квадратного каменного забора.

– В основании дома девять мраморных колец, – проговорил Тайчжун таинственным тоном. – Девять – главная цифра для всех китайцев, а здесь – место особенное, поэтому цифра девять повторяется много-много раз. Девять ступеней с четырех сторон. Девять мраморных оснований. Девять кругов на каждом основании. Идем, Джулия, ведь самое важное скрыто внутри. И это тоже весьма символично, потому что и человеческая красота скрыта внутри, равно как и душевное уродство…

Джулия последовала за монахом, считая ступени и круги. Их было девять. В центре последнего основания стоял круглый алтарь, на котором в серебряной чаше, декорированной желтым шелком, лежал круглый шар бледно-зеленого цвета.

– Сердце Дракона! – торжественно проговорил Тайчжун и, сложив на груди руки, поклонился.

Джулия несколько раз обошла вокруг алтаря, внимательно разглядывая матовую, непрозрачную поверхность шара.

– Что в нем такого особенного, что ему воздают такие почести? – подумала она, а вслух сказала:

– Никогда бы не подумала, что у Дракона зеленое сердце.

– Не зеленое, а светящееся, – поправил её Тайчжун, укоризненно покачав головой. Он прикрыл глаза, несколько раз поклонился и, аккуратно вынув шар из серебряной чаши вместе с желтым шелком, потребовал:

– Протяни руки ладонями вверх, соединив их так, словно хочешь удержать воду.

Джулия безропотно повиновалась. Тайчжун бережно вложил Сердце Дракона в её чуть вздрагивающие ладони и улыбнулся.

От камня исходило такое тепло, словно он был живым существом, специально принявшим форму бледно-зеленого шара. Джулия поднесла руки к лицу, чтобы получше рассмотреть, что же в действительности Тайчжун вложил в её ладони. Но это был тот же круглый бледно-зеленый матовый шар, который она видела в серебряной чаше.

– Подожди немного, – загадочным тоном проговорил Тайчжун, поспешно закрывая девять округлых окон.

На миг воцарилась кромешная тьма. А потом в ладонях Джулии затрепетал слабый свет. Камень приобрел вначале бледно-голубой оттенок, потом побелел, при этом свечение его усилилось. Свет был таким ярким, что можно было запросто прочитать надписи на стенах, полу и алтаре.

– Только в добрых руках сияет Сердце Дракона, – негромко проговорил Тайчжун. – Злой человек, взявший в руки этот камень, превратится в прах. Огонь, вырвавшийся из пасти дракона, поглотит его. Подними голову вверх, Джулия Мэйсон, – голос монаха зазвучал громче.

Джулия глянула вверх. Прямо над её головой располагалась громадная драконья морда со злобно сверкающими глазами. В зубах Дракон держал черный шар точно такого же размера, как тот, что светился в руках Джулии. На красном, высунутом из пасти, языке Дракона дрожала бриллиантовая капелька, готовая в любой миг сорваться вниз.

– Поклянись, что никому не расскажешь о том, что видела Сердце Дракона, – приказал Тайчжун.

– Клянусь, – прошептала Джулия, глядя в сверкающие глаза Дракона.

Бриллиантовая капля сорвалась вниз и опустилась Джулии на лоб. Она ойкнула, прижала светящийся каменный шар к груди и зажмурилась. Приятное тепло разлилось по её телу, сделав его невесомым, позволив душе закружиться над землей маленькой данаидой…

Джулия не помнила, как они с Тайчжуном вернулись к лодке, о чем говорили дорогой, как отчалили от берега. В её памяти осталось лишь ощущение легкости, тепла и яркого света, освещающего самые потаенные уголки сознания, в которых ещё прятались пороки, мешающие Джулии достичь совершенства.

В плавучей деревне Джулии оказали теплый прием, выделили отдельную лодку, принесли еды и воды для питья и умывания.

– Ты нужна им, Джулия, – проговорил Тайчжун, прощаясь. – Я верю, что у тебя все получится. До скорой встречи у кристально чистого озера Чэнцин.

– Дзаи цзянь, – улыбнулась Джулия, пожав крепкую руку монаха.

– Ах, почему нам приходится расставаться с теми, кто дорог? – подумала она, глядя в черные глаза Тайчжуна.

– Без прощаний не было бы встреч, – проговорил он, словно угадав её мысли. – Дзаи цзянь. До свидания, Джулия.

– Спасибо за это путешествие, – поклонившись, сказала она.

– Я был рад сопровождать вас, мисс Джулия, – сказал Тайчжун, пытаясь развернуть свою лодку.

– Ни джао шен мо мин джи? – раздался звонкий детский голосок.

– Она спрашивает, как тебя зовут? – громко сказал Тайчжун, переведя слова маленькой черноволосой остроглазой девочки, которая с любопытством смотрела на Джулию.

– Маня зовут Джулия, – присев на корточки, сказала Джулия, но тут же исправилась:

– Во цзяо Лиен.

– Джао Лиен! – закричала малышка, ловко перескакивая с лодки на лодку.

– Ты выбрала себе красивое имя, Джулия Мэнсон, – похвалил её монах. – Лиен – Лотос – любимый цветок лаосцев.

– Это имя дал мне мой поводырь Лонг, когда мы плыли вверх по Меконгу, – проговорила Джулия, вспомнив немногословного вьетнамца с серьезными глазами.

– Дракон Лонг дал тебе верное имя, – улыбнулся Тайчжун. – А другой Дракон одарил тебя бриллиантом…

Джулия машинально прижала ладонь ко лбу, но ничего не почувствовала. Лоб был ровным и гладким, как всегда.

– Ценность подарка Дракона состоит в том, – лукаво улыбнулся Тайчжун, – что его никто, кроме тебя не увидит. Так же, как и свет твоего сердца, который сможет увидеть только Всевышний. Прощай. Мне пора возвращаться к озеру Чэнцин.

– До свидания, – проговорила Джулия, легко оттолкнув лодку Тайчжуна.

– Сколько я смогу прожить здесь, в этой плавучей деревне, лишенной признаков цивилизации, неделю, месяц, год? – подумала Джулия, озираясь по сторонам. – Трудно сказать…

Она прожила в плавучей деревне полтора года. Время пролетело стремительно, несмотря на то, что вначале Джулии было невыносимо трудно общаться с жителями. Они не понимали её языка, она их. Приходилось использовать язык жестов. Неизменно на помощь Джулии приходили дети. Они заглядывали ей в глаза и, казалось, читали её мысли, потому что едва она произносила фразу, мальчишки и девчонки дружно произносили её по-лаосски.

Благодаря общим усилиям в деревне появилась плавучая школа, которую разукрасили яркими красками. С раннего утра до позднего вечера в школе не смолкали детские голоса. Джулия радовалась успехам своих подопечных, а вечерами, оставшись одна, пела от счастья. Но были и пасмурные дни, когда она, обливаясь горючими слезами, молила Всевышнего о помощи, ругая себя за безрассудство. С рассветом приходило успокоение. Джулии следовало приниматься за важные дела, которые кроме неё не мог сделать никто.

Стрелки часов совершали неспешный оборот, отсчитывая прожитые дни, недели, месяцы…

Однажды дверь классной комнаты, где Джулия вела урок, распахнулась, и на пороге замер немногословный вьетнамец.

– Как поживаешь, Лиен? – спросил он своим низким, грудным голосом.

– Ло-о-о-о-о-нг! – воскликнула Джулия и бросилась в его объятия. – Как же я рада тебя видеть. Как ты нашел меня?

– О, – прищелкнул он языком. – Найти малышку Лиен вездесущему Дракону Лонгу не составило особого труда. А не навестил я тебя раньше лишь потому, что я был в дельте Меконга, и мне потребовалось некоторое время, чтобы добраться сюда.

– Что же мы стоим в дверях? – всполошилась Джулия. – Проходи, присаживайся. Дети, это мой самый большой друг – мистер Лонг.

– Как ваши успехи? – поинтересовался Лонг, глянув на притихших ребятишек.

Они оживились и наперебой принялись рассказывать ему обо всем, что узнали от Джулии. Лонг одобрительно кивал и улыбался, а Джулия с нескрываемым восторгом смотрела не него, думая о том, что ужасно соскучилась по всем, с кем была знакома прежде. Ей захотелось позвонить в Англию, узнать последние новости о Чарльзе, Мейден, Мэри, Джефри, Клер и даже Ричарде. Хотя мысли о нем заставили сердце Джулии сжаться от обиды.

– Я все еще не простила его, – нахмурилась Джулия. – Это плохо…

– Это плохо, – строго сказал Лонг. – Плохо, что ты не умеешь выбирать между «да» и «нет».

Джулия вздрогнула и уже начала подбирать слова для оправдания, но поняла, что вьетнамец обращается не к ней, а к малышке Чау – Черной Жемчужине, любимой её ученице.

Девочка стояла перед Лонгом потупя взор и теребила край длинной холщевой рубахи.

– Не стоит быть с ней очень строгим, – обняв Чау за плечи, проговорила Джулия. – Она одна из лучших учениц. Я думаю, у неё большое будущее.

– А я не думаю, а уверен в этом, – рассмеялся Лонг. Чау подняла голову и, глянув на него своими открытыми, излучающими радостный восторг глазками, сказала:

– Спасибо. Вот увидите, я непременно научусь различать добро и зло. Я обязательно отправлюсь вверх по Меконгу, как Лиен, чтобы монах То Линх поведал мне скрытые тайны.

– Так и будет, дитя мое. Так и будет, – проговорил Лонг, проведя рукой по блестящим иссиня-черным волосам Чау.

Джулия отпустила детей и пригласила Лонга в свою лодку.

– У тебя здесь настоящее европейское жилище, – присвистнул Лонг, усаживаясь на мягкую подушку у невысокого столика. – Где ты все это взяла?

– Мои ученики постарались, – улыбнулась Джулия.

– Мои ученики, – повторил он, пристально посмотрев ей в глаза.

– От обиженной на весь мир девчонки не осталось и следа. Я рад, что ты повзрослела, Лиен… Джу-ли-я…

– О, ты даже помнишь мое имя? – обрадовалась Джулия.

– Я и не собирался его забывать, – хитро улыбнулся Лонг. – Просто имя Лиен – Лотос больше подходит для девушки, отыскивающей смысл жизни, пытающейся познать истину. Скажи, что я не прав.

– Прав, – улыбнулась Джулия. – Тысячу раз прав, мой вездесущий Дракон Лонг.

– Ты не хочешь покинуть эту деревню и вновь отправиться в путешествие? – поинтересовался Лонг.

– Я не думала об этом, – растерянно проговорила Джулия. – Не ду-ма-ла.

– Так подумай, – строго сказал Лонг и поднялся.

– О, только не говори, что тебе пора уходить, – простонала Джулия.

– Именно это я и собирался сказать, – развел он руками. – Мне действительно пора, Джулия. Прощай, Лиен.

– Почему, прощай? – воскликнула Джулия. – Почему в твоем голосе столько грусти? И почему ты зовешь меня европейским именем?

– Потому что… – громко сказал он и отвернулся. – Прощай…

Джулия прижалась к этому странному, пропахшему рекой человеку и прошептала:

– Я буду ждать тебя, возвращайся, мистер Дракон.

Он поцеловал её в лоб и удалился. Прислонившись к дверному косяку, Джулия наблюдала, как Лонг заводит чихающий мотор своего видавшего виды суденышка, как отчаливает и, ловко лавируя между рыбацкими лодками, уплывает вверх по Меконгу.

– На поиски Шамбалы, – прошептала Джулия.

– На поиски истины, – пропел ветер.

Несколько дней после ухода Лонга Джулия не могла справиться с меланхолией. Дети, чувствуя что-то неладное, пытались развеселить её. Маленькая Черная Жемчужина жалась к ней и рассказывала смешные сказки собственного сочинения. Слушать их без улыбки было невозможно. Джулия стряхнула с себя уныние, став прежней учительницей, заводилой веселых игр, неутомимым координатором новых идей.

Вместе со своими подопечными она выкрасила все дома-лодки в яркие цвета, и плавучая деревня преобразилась. Радужный отсвет отразился в мутной, непрозрачной воде Меконга. По этому случаю решили устроить грандиозный праздник.

Жители деревни достали нарядные национальные костюмы, украсили лодки цветами и до рассвета пели песни, аккомпанируя себе на бубнах.

С первыми лучами солнца утомленные, но счастливые люди улеглись в свои гамаки и уснули. А Джулии почему-то не спалось. Она сидела на борту своей лодки, свесив ноги в воду, и потихонечку напевала:

 
Вниз, вниз, вниз по реке
Лодка моя стремится.
Жизнь, как мечта,
Жизнь, как мечта,
Все это мне не снится…
 

– Неужели, ты считаешь, что эта жизнь похожа на мечту? – раздался позади Джулии мужской голос. Она вздрогнула и обернулась. Солнце слепило ей глаза, поэтому она не сразу разглядела того, кто обратился к ней с вопросом. А когда разглядела, то подумала, что видит сон, и, прикрыв глаза, отвернулась.

– Не мог же Ричард из Кента оказаться на борту моей лодки в столь ранний час, – мелькнула у нее мысль.

– Нет, нет, я положительно переутомилась, – сказала Джулия и потерла глаза. – Привидится же такое.

– Да, Джулия, тебе действительно необходим отдых, если ты приняла живого человека за призрак Синей долины, – проговорил Ричард, усаживаясь рядом с ней. – Привет. Как поживаешь?

Джулия на миг превратилась в соляной столп. Слова Ричарда, аромат дорогого одеколона, который был неслыханной редкостью в этих местах, заставили воскреснуть в памяти Джулии забытые картинки Англии с густыми туманами, старыми замками, полными легенд, и рассеченным надвое Лондонским мостом, который, поддавшись силе притяжения, соединил две свои половины, давая возможность беспрепятственному движению вперед.

– Как поживаешь? – повторил свой вопрос Ричард, положив свою руку на руку Джулии.

– Хорошо, – еле слышно ответила она.

– А я, плохо, – сказал Ричард. Джулия повернула к нему голову. Их взгляды встретились, и Джулия потеряла равновесие. Ей показалось, что лодка сорвалась с места и помчалась с бешеной скоростью вниз по Меконгу. Ветер засвистел в ушах, лишив Джулию возможности слышать. Ричард говорил, говорил, говорил, а она ничегошеньки не понимала, только в висках стучало:

– Я искал, я скучал, я люблю…

Джулия зажала уши ладонями, зажмурилась и простонала:

– Пощади. Пощади меня, Ричард. Я отвыкла от многословия. Дай мне время прийти в себя.

– Хорошо, – сказал он и поднялся. – Я вернусь на закате. У тебя будет достаточно времени, чтобы обдумать мое предложение, Джул.

– Предложение? – удивилась Джулия.

– Заметь, не просто предложение, а весьма заманчивое предложение, Джул, – Ричард улыбнулся и, спрыгнув на берег, крикнул:

– До вечера, Джульетта!

Джулия уронила лицо в ладони и простонала:

– Новые испытания не заставили себя долго ждать. И что же мне теперь делать? Убежать? Но куда? Ах, если бы Дракон Лонг или старец То Линх пришли мне на помощь…

Джулия подняла голову и посмотрела вдаль. Она вспомнила слова Лонга, его многозначительный взгляд и подумала:

– Ах, Лонг – мой вездесущий вьетнамец, выходит, что ты все знал. Ты знал, что Ричард ищет меня, что он хочет увезти меня с собой в Англию, что я не смогу ему отказать… А вдруг, смогу?

– Не сможешь, – ударилась о борт лодки волна. – Не сможешь-шь-шь-шь…

– Смогу, – решительно сказала Джулия и вскочила. Она ловко подняла якорь, удерживающий её лодку у берега, отвязала крепежную веревку, взяла в руки весло и уже собралась отчалить, но услышала громкие всхлипывания. Малышка Чау стояла на берегу и плакала.

– Что случилось, Черная Жемчужина? – воскликнула Джулия. Девочка ничего не ответила, а заплакала ещё сильней. Джулии пришлось бросить якорь, закрепить трос и спрыгнуть на землю.

– Что случилось? – обняв девочку, спросила она.

– Ты решила нас бросить, – укоризненно проговорила Чау.

– С чего ты взяла? – улыбнулась Джулия, чувствуя, как краска стыда заливает её лицо.

– Мы так любим тебя, Лиен. Мы привязались к тебе, а ты? – Чау строго посмотрела на Джулию. – Ты даже не попрощалась с нами. Ты хотела удрать… удрать с этим противным чужестранцем. Так?

– Нет, милая, – прошептала Джулия. – Я хотела удрать от него.

– От него? – удивленно воскликнула Чау, прижав ладошки к щекам. – Но зачем?

– Не знаю, – пожала плечами Джулия. – Порой мы – взрослые совершаем странные поступки, а потом об этом горько жалеем.

– Зачем тебе удирать от него? – развела руками Чау. – Если этот противный чужестранец отыскал тебя здесь, то наверняка отыщет тебя и в другом месте.

– Верно, – улыбнулась Джулия, погладив Черную Жемчужину по шелковистым волосам. – Верно, милая моя Чау. Но, видишь ли, на поиски у него уйдет много времени, и тогда я, возможно, совершенно забуду…

– А если нет? – пристально глянув на Джулию, спросила девочка. – Что ты будешь делать тогда, Лиен?

Джулия подумала, что малышка права. Что ей не стоит никуда бежать, а стоит спокойно все обдумать, взвесить все «за» и «против» и принять единственно верное решение.

– Я остаюсь, – бодрым голосом сказала Джулия, поцеловав малышку в лоб.

– Позволь мне покачаться в твоем гамаке? – молитвенно сложив на груди руки, попросила Чау.

– Покачайся, – рассмеялась Джулия, поняв, что таким образом Чау решила помешать ей уплыть.

Ричард пришел на закате, когда на темнеющем небе засверкали мерцающие звездочки, а на бортах лодок затрепетали огоньки, плавающих в прозрачных чашечках свечей. Маленькая Чау преградила ему дорогу и, уперев кулачки в бока, строго спросила:

– Ты кто?

– Я – Ричард, – ответил он, присев на корточки.

– Ричард Львиное Сердце! – восторженно воскликнула Чау.

– Нет, – заулыбался он. – Я – его далекий, далекий потомок. А кто рассказал тебе о короле Ричарде?

– Моя Лиен – Лотос, – гордо ответила Чау.

– Вот как? – удивился Ричард. – А откуда же твоя Лиен – Лотос узнала европейскую легенду?

– Не знаю. Спроси у неё сам, – сказала девочка и, повернувшись к Джулии, приказала:

– Объясни ему, Лиен, откуда ты узнала про короля Ричарда.

– Лиен? – глянув на Джулию снизу вверх, проговорил Ричард. – У тебя теперь новое имя?

– Новое имя? – удивилась Чау. – Значит, у тебя, Лиен, было ещё и старое имя?

– Почему было? – усмехнулся Ричард. – Оно у неё и сейчас есть. Твою дорогую Лиен зовут Джульеттой, Джулией.

– Джу… Джул… Джулей, – запинаясь, повторила Чау. – О, Лиен, мне никогда не выговорить это ужасное имя, прости…

– Это имя не ужасное, а очень-очень красивое, – назидательным тоном сказал Ричард и поднялся. – Нашу Джулию назвали так в честь очаровательной девушки, которая не побоялась последовать за любимым в Страну Молчания – Аид…

– Я ничего не слышала о Стране Молчания, – нахмурилась Чау. – У нас все говорят о Стране Сынов Света, о королевстве Белых Вод и Долине Бессмертных. Я знаю, что наша река берет начало в Шамбале. Когда я вырасту, то непременно совершу путешествие вверх по Меконгу, чтобы увидеть все своими глазами. Ты веришь мне, Лиен?

– Верю, Черная Жемчужина, – улыбнулась Джулия. Чау прижалась к Джулии и прошептала:

– Неужели он хочет увезти тебя в Страну Молчания?

– Нет, – покачала головой Джулия. – Ричард зовет меня обратно в Англию – страну туманов и легенд.

– Туманы – это плохо, – задумчиво проговорила Чау. – Солнце – это хорошо. Я буду думать о солнце, о свете… До рассвета, Лиен.

– До рассвета, Чау.

Малышка легко перепрыгнула на соседнюю лодку и растворилась в темноте, окутавшей плавучую деревню.

– Здесь нет электричества? – поинтересовался Ричард, оглядывая жилище Джулии, слабо освещенное светом одинокой свечи.

– Электричество здесь ни к чему, – ответила Джулия. – Жители деревни встают на рассвете и ложатся спать на закате. А телевизоры подключают к машинным аккумуляторам.

– Телевизоры? – Ричард расхохотался. – Здесь, в этакой глухомани есть телевизоры, ты шутишь, Джул?

– Нет, я говорю серьезно, – спокойно ответила она. – Присмотрись повнимательней…

Ричард вышел на палубу и, скрестив на груди руки, несколько минут стоял молча, наблюдая за беззаботной жизнью, протекающей на соседних лодках. Его удивило то, что люди не прячутся друг от друга за крепкими стенами, что никто не пытается заглядывать в распахнутые окна, прикрытые прозрачными занавесками.

– Дети природы, – усмехнулся Ричард и, повернув голову к Джулии, подумал:

– Мне будет совсем не просто с тобой. Но… пока сражение не началось, не стоит паниковать, не то и впрямь потерпишь фиаско, а в мои планы это не входит.

Ричард решительно шагнул к Джулии и заговорил:

– Ты необыкновенно смелая девушка, Джулия Мэнсон. Я горжусь тобой. Взять и уйти в ночь в чужой стране – это подвиг, настоящий подвиг. Никто до тебя не смог выдержать такого испытания. Мы с друзьями не успевали досчитать до десяти, как смелая девушка возвращалась обратно. А ты… – Ричард улыбнулся. – Ты не только не вернулась, но еще и заставила всех нас поволноваться, попереживать, броситься на поиски…

– Погоди, – нахмурилась Джулия, медленно опускаясь на большую подушку, заменяющую ей стул. – Ты хочешь сказать, что все: и Чарльз, и Мэри, и Джефри, и…

– Да, все были в курсе, – проговорил Ричард. – Мы не учли лишь одного, что имеем дело с непростой девушкой, а…

– Вот оно что, – перебила его Джулия. – Ложь, злорадство и лицемерие… Значит, вы решили испытать меня? – Ричард кивнул – Не слишком ли жестокое испытание вы придумали, господин Ричард из Кента?

– К чему об этом говорить, когда все уже позади? – усаживаясь перед Джулией на корточки, проговорил Ричард.

– Позади? – воскликнула она. – Нет, господин Ричард, все ещё только начинается.

– Ах, Джул, оставь этот грозный тон, – ласково проговорил Ричард, крепко сжав её ладони в своих. – К чему все усложнять? Ведь жизни суть совсем проста – твои уста, мои уста…

– Нет, это вы оставьте свой сюсюкающий тон, – оттолкнув Ричарда, сказала Джулия. – Перед вами другая девушка, которую зовут Лиен. И она не собирается покидать Шамбалу ради того, чтобы спуститься в Аид.

– Не в Аид, – снисходительно глянув на Джулию, проговорил Ричард, – а в Страну Любви. Неужели твое сердечко не трепещет от моих слов и взглядов, от моих прикосновений, от…

– Нет, – ответила Джулия и отвернулась, чтобы Ричард не увидел её пылающих щек.

– Значит, я зря искал тебя? – проговорил Ричард, тяжело вздохнув. Джулия кивнула. – И если я сейчас повернусь и уйду в ночь, ты не остановишь меня, Джул?

– Нет, – сказала она холодным тоном.

– Тогда, прощай. Прощай, но помни, что я не вернусь никогда, – предупредил Джулию Ричард и повернулся, чтобы уйти. Джулия не шелохнулась. Она нарочно закрыла глаза, чтобы ничего не видеть, приказав себе думать, что видит сон.

– Я ухожу, Джул, – громко сказал Ричард. – Раз, два…

Джулия зажала уши ладонями. Ричард стукнул кулаком по старой деревянной перегородке и вышел прочь. Большая круглая Луна скорбно скривила рот, словно сочувствуя ему. Её серебряный отсвет поманил Ричарда за собой на твердую, пересохшую от зноя почву. Ричард легко спрыгнул с лодки и пошел вперед по лунной дорожке, не задумываясь о том, куда приведет его этот путь. Шаги гулко отзывались в ночной тишине:

– Глупец. Глупец. Глупец…

– Нет… Я не глупец, а идиот, – громко выкрикнул Ричард в ночную тьму. – Проделать миллионы километров, чтобы потерпеть провал, чтобы проколоться ни на чем, чтобы…

– Не все так плохо, друг мой, – раздался рядом негромкий голос. Ричард замер. Прямо перед ним в лунном свете появился седовласый старец с длинной бородой. Его одежды отливали сине-фиолетовым светом, глаза сияли, как две яркие звезды, свет от которых проникал в самое сердце Ричарда, заставляя его биться в ускоренном ритме.

– Не все так плохо, – повторил старец и улыбнулся. – Ты испытываешь боль, значит, твоя душа не утратила способность переживать, и это очень хорошо. Знай, Ричард из Кента, что время легких побед прошло. Пришло время научиться сострадать.

– Откуда вы знаете мое имя? – удивился Ричард.

– Я давно живу на земле, друг мой, – ответил старец. – Я могу помочь тебе постичь истину, но для этого тебе придется отрешиться от мирской суеты и отправиться вверх по Меконгу.

– Вы предлагаете мне сделать ответственный шаг, – нахмурился Ричард. – Я должен подумать.

– Мудрое решение, – похвалил его старец. – Подумай до нового заката. Когда появится на небе новая Луна, я буду ждать тебя здесь, на этом месте. Ты сможешь принять верное решение, если поймешь, кто тебе дороже: та, что ушла или та, что осталась.

– Но, что я буду делать целый день? – спросил Ричард.

– Ду-ма-ть, – прошептал старец.

– Как я отыщу это место? – поинтересовался Ричард.

– Сердце подскажет тебе, – ответил старец и исчез, как исчезает утренний туман от первых солнечных лучей.

– Бред, – проговорил Ричард, озираясь по сторонам. Он стоял посреди высохшего рисового поля, по краям которого возвышались могильные камни.

– Бред, – еще раз повторил Ричард и быстро зашагал прочь, размышляя над последними словами старца.

– Кто мне дороже: та, что ушла или та, что осталась? Ушла Джулия, а осталась Клер, – сам себе сказал Ричард. – Золотоволосая Клер с васильковыми глазами, безукоризненной фигурой и нежнейшим голосом.

– Ри-и-чар-д, ми-и-лый, – зазвучал в его сознании голос Клер.

– Но, почему, почему, иногда мне хочется бежать от тебя, милая Клер, бежать от твоей обворожительной красоты? Почему я бросился на поиски Джулии Мэйсон, которая ничем не отличается от множества женщин, живущих на планете Земля? – Ричард остановился и потер виски. – Я вру сам себе. Зачем? Ведь я же прекрасно знаю, что таких, как Джулия, нет. Она одна такая… – Ричард улыбнулся, вспомнив, как Джулия прищурила глаза и строго сказала:

– Перед вами девушка по имени Лиен!

– Лиен – Лотос, – сказал Ричард. – Тебе идет это имя, Джулия. Лотос – невзрачный на первый взгляд цветок, способен очаровать любого совершенством лепестков, листьев и плодов. Очаровать… Итак, Джулия Мэйсон – само совершенство. А Клер? Клер – красотка и упрямица. Но её упрямство наиграно и фальшиво. Стоит только поманить её дорогой безделушкой, ласковым словцом и… А с Джулией все по-иному. С какой нескрываемой ненавистью она глянула на меня. Нет, здесь нет места фальшивому кокетству. Здесь властвуют искренние чувства. Джулия Мэйсон – мисс искренность… Не слишком ли много достоинств для одной женщины? Я уже ненавижу её за добродетель… Наверное, пора передохнуть.

Ричард опустился на землю, подставил лицо проснувшемуся солнышку и задремал.

Ему пригрезились прохладные морские волны, по которым они с Джулией катаются на скай-серфинге, взлетая высоко вверх и приземляясь в пенную пучину. А на берегу стоит Клер, размахивая желтой косынкой.