Текст книги "Право на любовь"

Глава 17

Как и предполагал Дрейк, до небольшого охотничьего домика Блэквуда, находящегося на берегу озера, они добрались почти к ночи.

Всю дорогу Вивьен уговаривала его позволить ей вернуться на свою лошадь, но все было зря. Его злость так и не прошла.

Девушка даже пыталась оправдать свой опрометчивый поступок. Объяснила, что большую часть времени проводила в мужском седле, и что ее тетушка– лучшая наездница. Рассказывала, что именно Люси и научила племянницу трюкам. Но граф кидал на нее лишь недовольные взгляды и молчал.

Поэтому ей не оставалось ничего другого, как смириться с его близостью.

Именно поэтому, когда они наконец подъехали к небольшому деревянному дому, и слезли с лошади, Вивьен наконец вздохнула свободно.

– Будем надеяться, что тут есть небольшой запас провизии,– произнес Дрейк, распрягая лошадей. Но голос у него был хриплым и растерянным.

Вивьен же подошла к озеру и опустила руку в воду.

Какая теплая!

Желание скинуть с себя ненавистное платье и искупаться было таким сильным, что она чуть не поддалась порыву. Но понимала, что Дрейк точно не оставит ее одну. А раздеваться перед ним она была не намерена.

Он и так уже видел больше, чем нужно…

– Ты идешь?– граф стоял в дверях и пристально смотрел на девушку.

– Да, конечно,– Вивьен отошла от берега, и еще раз оглянулась, посмотрев на водную гладь, от которой поднимался пар.

Убранство в доме было очень скудным, но в тоже время здесь было все необходимое. Деревянный стол, два крепких стула, небольшой шкаф, где они нашли немного провизии, и в котором лежало несколько рубашек и мужские бриджи.

Взгляд парочки упал на узкую кровать, стоящую у стены. Они долго смотрели на нее, но никто так ничего и не сказал.

Я не буду с ним спать. Пусть спит на полу!

Вивьен нервно сглотнула и исподлобья взглянула на Дрейка. И сразу же встретилась с его насмешливым взглядом.

Если она рассчитывает, что я буду спать на полу, то боюсь, кто– то очень сильно огорчится…

В животе девушки предательски заурчало. И Гордон сразу же оглянулся.

Хм… Вот сейчас мы тебя и проверим.

– Я надеюсь, ты умеешь готовить? Я в этом, увы, не силен.

– Г…готовить?– заикаясь переспросила Вивьен, а в зеленых глазах застыл ужас.

– Ну да.

Дрейк видел, что она растерялась и испугалась так сильно, словно он предложил ей не ужин приготовить, а совершить убийство. И теперь еле сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Ах, хотя о чем я спрашиваю… Такие девушки, как ты, умеют только выбирать новые наряды,– усмехнулся он, и скинул сюртук.

Он считает меня бесполезной?!

Глаза Вивьен лихорадочно забегали по банкам с провизией.

Неужели я не смогу приготовить, что-нибудь простое?!

– Я приготовлю ужин,– гордо сказала девушка, не сводя взгляд с полок.

– А ты умеешь?– Гордон уже растопил печь, чтобы выгнать из дома сырость.

Девушка фыркнула и отвернулась.

– Конечно! Я же не бесполезная!

Граф посмотрел на нее и улыбнулся. Вивьен отвернулась от него и сложила руки на груди.

Ох, и гордячка… Неужели просто нельзя признаться, что ты не умеешь готовить?

– Ну хорошо, тогда я принесу еще дров.

– На дворе август! Будет жарко!– возмутилась Вивьен. И ее раскрасневшееся лицо было тому подтверждением.

– А готовить? Я могу разжечь костер на улице. Ты умеешь готовить на костре?

– Эм… Хотя в доме действительно как– то прохладно,– она растерла плечи, словно ей холодно.– Вы правы, Дрейк, нужно еще дров.

Гордон поднялся со стула и направился к двери, пытаясь спрятать усмешку.

– Вивьен, ты уверена, что справишься? Может нужна моя помощь?

– Справлюсь! Идите!– она махнула рукой, словно прогоняя его.

Гордон вышел из дома и вдохнул свежий воздух.

Упрямица .

Он медленно шел в сторону леса и беззвучно смеялся.

Что ж, милая Вивьен Мэлоун, надеюсь вы не спалите к чертям наше единственное убежище…

Через полчаса он вернулся с огромной охапкой хвороста. Но только Дрейк хотел открыть дверь, как услышал женский крик.

– Не входите!

Граф так и замер на пороге.

– Все в порядке?

– Да!– голос девушки звучал бодро.

Положив хворост на пороге, он повернулся в сторону озера. Оно словно манило его. Подняв голову вверх, мужчина глубоко вздохнул и взглянул на звездное небо.

Что может быть прекрасней, чем оказаться в компании с девушкой ночью на берегу озера? Романтично! Только если эта девушка к тебе благосклонна и к тому же не попытается отравить.

Усмехнувшись своим мыслям, он направился к озеру, по пути стягивая с себя рубашку и бриджи.

И с быстротой дикого зверя обнаженный мужчина нырнул под воду.

Теплая вода настолько освежала, что Дрейк почувствовал прилив сил, и моментально взбодрился. Он рассекал руками водную гладь, не думая ни о чем… Слишком много мыслей за последние дни…

Через двадцать минут активного плавания, усталость взяла свое, и Гордон медленно вышел на берег, совсем не обращая внимания на свой внешний вид.

Натянув на себя бриджи и накинув рубашку, он направился к маленькому домику. После водных процедур, голод дал о себе знать с новой силой. Да и запахи были очень соблазнительными.

Надеюсь ужин уже готов.

И нам даже есть где переночевать… Не спалила все-таки!

Как только Дрейк открыл дверь, он увидел девушку. Она сидела за столом, закрыв руками лицо. Вид у нее был уставший и расстроенный.

Так-так… И что же случилось?

– Вивьен, все в порядке?

Она приподняла голову и посмотрела на него затравленно и устало.

Нижняя губа дрожала, брови были сдвинуты домиком… А лицо чумазое, будто она не ужин готовила, а чистила трубы.

И Гордону едва хватило сил, чтобы не рассмеяться от этого вида.

До чего же милое зрелище! Я не могу понять она заплакать хочет или просто обижена?

– И да, и нет…

– Ну, судя по тому, что дом Артура еще на месте, значит не все так плохо.

Его взгляд упал на две наполненные миски, стоящие на деревянном столе. С них шел пар, и пахло просто великолепно.

Значит, я был не прав. Гордячка умеет готовить… Хм… Признаю поражение.

– Это ужин?– мужчина кивнул головой в сторону мисок.

Вивьен кивнула и опять спрятала лицо в ладонях.

– Отлично!– с воодушевлением воскликнул Гордон, присаживаясь на стул, и взял в руки ложку.

Но зачерпнув содержимое миски, он нахмурился… И словно не веря своим глазам, повторил эту процедуру несколько раз.

– Эм-м… Вивьен, а что ты готовила?– спросил тихо Дрейк, продолжая поднимать воду из миски и выливать ее обратно.

– Суп,– пробурчала девушка, не поднимая головы.

– Хм… Так это суп или вода с солью?

– Суп. С овощами.

– А где же овощи?

– В котелке…– она шмыгнула носом.

– И почему же они не в миске?

– Я не смогла их достать!– Вивьен подняла голову. В ее глазах стояли слезы, а нижняя губа дрожала.– Они все прилипли ко дну!

Вивьен выскочила из-за стола и выбежала из домика, а Дрейк перевел взгляд на «суп», и не выдержав, расхохотался.

Да, Дрейк, если бы ты не умел все продумывать заранее, ты бы умер голодным…

Покачав головой и тяжело вздохнув, он отправился за Вивьен.

Все-таки она старалась… Ну, что поделаешь… Ну, не получилось…

Он увидел ее на берегу озера. И судя по громким всхлипам – она до сих пор плакала.

Граф не спеша подошел к ней и положил руку на ее плечо, разворачивая к себе. И теперь она продолжила плакать у него на груди.

– Ну, Вивьен… Все не так страшно. Мы же не отравились.

Но она заплакала еще сильнее.

Я сказал, что– то не то?… Черт! Я умею спать с женщинами, а не их утешать…

– У меня предложение,– он поднял ее лицо и заглянул в глаза.– Теперь моя очередь готовить. Согласна?

Вивьен шмыгнула носом и посмотрела на него. В темноте ее глаза блестели еще сильнее.

– Иди искупайся, а я все приготовлю. А то вы, леди, немного чумазая,– он прикоснулся пальцем к курносому носу, и она улыбнулась.– Все, иди. И обещаю, что

я не буду подсматривать.

Мне нет нужды подсматривать в темноте, если я могу рассмотреть все при свете …

Через пять минут Дрейк достал из седельной сумки провизию, которую он взял в особняке кузена, и про которую благополучно забыл под воздействием близости девушки. Он мысленно поблагодарил Бога за то, что сейчас темно.

Если Вивьен увидит – она меня убьет…

И быстро открыв дверь, он юркнул в дом.

Зажег все свечи, убрал неудавшийся суп и разложил провизию.

Фрукты, соленое мясо, ветчина, сыр, пирог с яблоками и бутылка вина.

Окинув взглядом стол, он крепко зажмурился.

Нет, она точно меня убьет. Хотя… Тогда она лишится защитника.

Но чтобы не искушать судьбу, Гордон спрятал пистолет, который выложил на самую нижнюю полку по приезду сюда.

Не будем искушать судьбу…

Дверь распахнулась и в дом вошла русалка. Именно так и подумал Дрейк. Мокрое платье полностью облепило идеальную фигуру, длинные темные волосы были влажными и растрепанными, а сама девушка стучала зубами.

– Ты упала в озеро?

– Нет, я просто постирала платье…– ее подбородок дрожал от холода.

– А зачем было его обратно надевать?

– Не могла же я прийти в дом обнаженной!

А зря… Уверен, чудесное было бы зрелище!

Гордон подошел к шкафу, и достал оттуда сухую рубашку Артура.

– Переоденься. Еще не хватало, чтобы ты заболела.

Вивьен послушно кивнула, а Дрейк вышел за двери.

Он прислушивался к шороху одежды и снова фантазировал.

– А откуда еда?– голос был громкий, но в нем не было злости.

– Оказывается, что кухарка успела собрать провизию. Я увидел это позже, хотел сказать, но ты меня прогнала…

Это ложь во спасение…

– Вот черт! Я же не знала, Дрейк… Прошу прощения.

– Ничего страшного! Главное, что сейчас мы все-таки поужинаем.

– Можете заходить!

Вивьен сидела за столом. Поверх плотной рубашки, доходящей ей до самых колен, она накинула коричневый плед.

Но Дрейк все равно успел оценить ее внешний вид… И реакция последовала незамедлительно… Его мужское достоинство в миг стало каменным.

Как пережить эту ночь, чтобы потом не пришлось жениться?

Как только с ужином было покончено, Дрейк достал дневник графа Атье.

– Ну что, Вивьен, пора узнать, куда нам отправляться дальше…

Девушка подсела ближе к нему, чему мужчина был безумно рад… И они открыли дневник на первой странице…

Глава 18

«Я не хочу, чтоб свет узнал Мою таинственную повесть,Как я любил, за что страдал.Тому судья лишь Бог да совесть.»

– Судя по всему в этот дневник твой отец писал только важные события,– произнес Дрейк, посмотрев на даты и кинув взгляд на Вивьен.

Девушка же, казалось, совсем его не слышит… Она внимательно читала записи в дневнике.

« 10 апреля 1796 год.

Никогда не думал, что я однажды так сильно кого-то полюблю. Завтра великий день, потому что именно завтра я смогу назвать свою Лорен женой. Я люблю ее так сильно, что готов принести ей на блюдечке весь мир… Как я счастлив! Счастлив от того, что эта прекраснейшая из женщин, выбрала меня. Отдала мне свое сердце… Когда она улыбается мне, я готов простить ей все, готов упасть к ее ногам. И я знаю, что и она так же сильно любит меня. Я очень хочу от нее детей! Дочь с ее улыбкой, сына с ее веселым нравом… Я хочу всегда быть с ней.»

Вивьен улыбалась, читая эти строки.

– Твои родители очень сильно любили друг друга,– граф перевернул страницу и усмехнулся.

Что ж, ямочки и чудесная улыбка все– таки у Вивьен от матери… Как и зеленые глаза. Значит не я один пал жертвой.

– Следующая запись только через год,– нахмурилась девушка.

– Возможно у них был медовый месяц,– подмигнул Гордон,– вернее, медовый год.

« 24 апреля 1797 год.

Сегодня я проводил свою Лорен к морю… Надеюсь это поможет ей немного развеяться. Потому что я вижу, что она расстроена… Ее гнетет то, что она до сих пор не забеременела. Я же не теряю надежды, и не позволю и любимой ее потерять. У нас будут дети! Я это знаю! Наша любовь так сильна, что Бог обязательно подарит нам дитя.»

– А у тебя брата случайно нет? Ну с веселым нравом?

– Нет. Насколько я знаю, я была одна в семье.

– Но ты же ничего не помнишь до шестилетнего возраста… Ты же не можешь этого исключать?

Вивьен растерялась.

Нет, это бред… Брат? С чего бы это?

– Я думаю, что тетушка Люси обязательно бы мне об этом рассказала.

Дрейк пожал плечами.

– Возможно.

« 12 июля 1797 год.

Как я по ней скучал! Сегодня моя любимая вернулась домой! И словно ожила! В ней опять появился этот внутренний огонь, который так манил меня к ней.

Да и Лермон приехал с замечательными новостями. Если слухи, которые до него дошли правда, значит скоро я своими глазами увижу то, что меня так интересует. Неужели я смогу использовать свои знания на практике?

Замечательный день! Он сулит мне светлое будущее!»

– Твой отец был очень жизнерадостным человеком при жизни,– Гордон вновь перевернул страницу,– и судя по всему, очень целеустремленным.

– Что?!– воскликнула девушка, уже читая следующую запись.

«25 января 1798 год.

Сегодня самый счастливый день в нашей с Лорен жизни! Она беременна! Бог благословил наш брак и подарил нам дитя! Каким счастьем светятся ее глаза! Несмотря на то, что она постоянно чувствует недомогание, она все равно улыбается. А я готов ее боготворить. Моя любимая жена подарит мне наследника, или же красавицу– дочь! С нетерпением жду часа, когда смогу прижать к себе свое дитя.»

Вивьен отскочила от дневника, словно обожглась.

– Неужели меня обманули?! У меня есть старший брат или сестра?!

Дрейк продолжал читать дневник. Выражение его лица изменилось мгновенно. В нем отразилось и боль, и ужас, и непонимание…

– Просто прочти,– он показал пальцем на дневник,– и все поймешь сама.

И девушка, на негнущихся ногах, вернулась обратно за стол.

«21 июля 1798 год.

Я никогда не узнаю за какие грехи Бог обрек нас на эти муки… Но в голове лишь один вопрос: «Почему?». Но я никогда не узнаю ответа на этот вопрос. Но уже третий день я повторяю его, смотря в темноту и слушая, как за соседней стенкой кричит от боли любимая. От душевной боли.

Я держал свое дитя на руках ровно две минуты. Маленькое, крохотное тельце, в котором не билось сердце. Мальчик… Такой долгожданный, желанный… Но Бог забрал его, стоило ему лишь появиться на свет… Он должен был родиться только в следующем месяце, но беременность Лорен протекала очень тяжело. Но она с улыбкой на лице выносила все тяготы… А я же сходил с ума от ее страданий.

А теперь я не знаю, что делать. Я понимаю, что должен быть рядом, поддержать ее, но не знаю как. Я вижу боль в ее глазах, и мне хочется умереть, чтобы избавить ее от мучений.

Сейчас Лорен спит. Но это как всегда ненадолго. И я молю Бога об одном: « Пусть ей снится что-то хорошее…», потому что я не могу видеть ее страдания. Повитуха с трудом забрала у нее мертвое дитя, и крик ее был таким пронзительным, что мне показалось, что с нашим мальчиком умерла ее душа.

Господи, помоги нам пережить это. Пусть наша любовь окажется сильнее…»

– Вивьен,– тихо прошептал Дрейк, прижав к себе рыдающую девушку.

Он не умел утешать, но сейчас ему впервые захотелось этому научиться. Сейчас его не интересовало и то, что плед валяется на полу, что она прижимается к его груди в одной короткой мужской рубашке…

Сейчас он просто чувствовал ее боль. И боль ее родителей. Потому что Дрейк знал, что это такое, потерять брата.

– Может не будем больше читать?– он погладил ее по волосам и поцеловал в висок.– Хватит на сегодня? Уже поздно.

Вивьен отрицательно замотала головой.

Ох, милая… Если ты продолжишь так плакать, я сам не разрешу тебе его читать.

Ее слезы странным образом действовали на Гордона.

Защищать. Единственный порыв будоражил каждую клеточку. От всего. От плохих новостей, от негодяев и убийц, от самого себя…

Он не хотел видеть ее слез. Не хотел, чтобы она плакала.

Улыбайся, дразни меня… Все что угодно. Только не плачь…

И словно услышав его мысли, девушка последний раз всхлипнула и вернулась к дневнику.

Дрейк же смотрел на заплаканный профиль Вивьен… На красное от слез лицо, на шмыгающий курносый нос… На длинные черные ресницы, усыпанные каплями слез…

И он понял одно.

Я попал.

Потому что даже заплаканная, она притягивала его взгляд. Ей хотелось любоваться постоянно. Без разницы какой… Злой, доброй, игривой, плачущей… Или расстроенной из– за пригоревшего супа.

Набрав побольше воздуха в грудь и нервно сглотнув, он вернулся к дневнику.

«25 мая 1799 год.

Мне страшно. Дважды страшно. И я не знаю, как побороть этот страх.

Я так долго возвращал ее к жизни, пытаясь скрыть свою боль. Не дать ей увидеть, что я сломлен так же. И я смог. Я вновь видел ее улыбку, вновь слышал ее смех… Но боялся одного. Прикоснуться к ней. Опять принести моей Лорен страдания.

Но эта женщина самая желанная на свете… Мое искушение. Моя слабость.

И я не устоял. Но увидев, как чувственна она со мной, я понял, что все плохое осталось позади. Что больше не будет этой боли! И все станет как прежде. Лишь я, Лорен и наша любовь.

И я опять заблуждался.

Сегодня, смотря в счастливые зелёные глаза, и не до конца осознавая, что говорит мне супруга, я очнулся от одного слова.

Беременна.

Моя Лорен снова ждет ребенка.

И это моя боль. Я не переживу этого снова. Как и она. Я буду молить Бога каждый день, чтобы он сохранил жизнь дитя и супруги. Но мне страшно.

Сегодня приезжал Лермон. Слухи подтвердились и скоро я действительно посмотрю на пирамиды. Мы могли ехать сразу, но я не хотел оставлять жену совсем одну. И Лермон, мой верный друг, поддержал меня.

Как только я буду убежден, что с ребенком и Лорен все в порядке, только тогда я вернусь к истории.

Мой друг сегодня спросил меня: кого я больше хочу? Девочку или мальчика?

И положа руку на сердце, я отвечаю: Я хочу видеть счастливые зеленые глаза жены, ее улыбку с ямочками на щеках, но не хочу видеть ее боль. Мне все равно, кто родится. Главное, чтобы она была счастлива, тогда и мое сердце будет петь. А остальное неважно.»

– Давай на сегодня закончим, Вивьен. Я прошу.

Дрейк нутром чувствовал, что дальше все не будет так лучезарно.

– Нет,– девушка посмотрела на графа, и в глазах читалась мольба.– Я хочу хотя бы из дневника понять, вспомнить, какая была моя мать. Какие были мои родители! Ты понимаешь, это моя ниточка… Словно я потеряла память, и теперь узнаю о них все заново…

– Понимаю,– он обнял ее за плечо и притянул к себе. Вивьен не сопротивлялась, вновь погрузившись в чтение.

Но я понимаю и то, что когда ты дочитаешь этот проклятый дневник, я еще долго не увижу твоей улыбки.

Глава 19

«28 мая 1799 год.

Все плохо. Очень плохо.

Все снова повторяется. Лорен не встает с постели. Беременность протекает еще сложнее, чем предыдущая.

Сегодня приезжал доктор, и сказал о том, чего я так боялся.

Повторение.

Шансы на успешные роды крайне малы. Еще несколько месяцев ожидания, а моя жена угасает на глазах, словно ребенок забирает ее жизнь.

Но я не смог сказать об этом Лорен. Я впервые ей солгал, сказав о том, что все будет в порядке. Возможно побоялся, а возможно не хотел причинить ей боль.

Я уже не жду дитя. Я хочу сохранить жизнь любимой.»

Не давая никаких комментариев, Вивьен быстро перелистнула страницу, чтобы узнать, что случилось дальше.

«10 июня 1799 год.

Лорен потеряла ребенка.

Но сейчас я не испытываю такой сильной боли. Внутри меня пустота. Но в тоже время я счастлив, что доктор смог спасти мою жену.

Ее жизнь висела на волоске. И она не хотела за нее бороться. И это было самое страшное.

Словно она потеряла смысл жизни.

Хоть и жизнь в ней еще бьется, но я все равно ее потерял. И больше я не хочу верить в Бога. Он дает нам испытания, но ничего не дает в награду. Забирает все самое ценное.»

«17 июня 1799 год.

Она ненавидит меня.

И понемногу сходит с ума.

И я вместе с ней.

Но я все равно люблю ее. И буду любить до конца своих дней. Я верну свою Лорен. Исполню ее мечту. Чего бы мне это не стоило. Я объезжу весь мир! Но она снова будет смеяться! И я верю, что ее любовь ко мне еще жива, но только боль потери затмила все.

Завтра мы с Лермоном отправляемся в Египет. Войско Бонапарта снова вернулось в Каир, и именно сейчас мы присоединимся к экспедиции. Оттуда я и начну свои поиски. И я больше не молюсь. Теперь я надеюсь только на самого себя. Так что просто пожелаю себе удачи.»

– Значит родители потеряли двоих детей…– прошептала Вивьен,– и после этого отец отправился в Египет.

Сейчас ее мнение об отце очень поменялось. И ей стало стыдно, что всю жизнь она обвиняла его в том, что ему история важнее дочери…

Важнее любой истории ему была мама…

– К сожалению, да. И возможно дальше мы узнаем, что же твой отец там нашел. Тем более ты же всё-таки у них родилась,– Дрейк улыбнулся, легонько проведя пальцем по ее щеке.– Значит твой отец выполнил свое обещание.

– Получается, что так,– на лице Вивьен появилась усмешка и она перевела взгляд на мужские губы.

– Я думаю нам пора спать,– его глаза потемнели.

– Давай дочитаем, Дрейк… Пожалуйста. Мы же ещё не знаем куда нам ехать! А вдруг все ответы именно здесь?

Гордон понимал, что она права. Чем быстрее они узнают ответы на все вопросы, тем лучше.

Только он хотел уже сказать, что согласен, Вивьен заговорила первая.

– Я тебя тогда поцелую.

Господи, спасибо, что дал мне время на раздумье! Лучше и не придумаешь.

– Я согласен. Но вот только сначала поцелуй.

Щеки девушки покраснели.

– Хорошо.

Мужчина закрыл глаза и улыбнулся.

Почувствовав, что ее лицо уже близко, он резким движением притянул ее голову к себе, и поцеловал сам.

И это было потрясающе…

В этом поцелуе смешалось все: страсть, нежность, утешение, боль… И дикое влечение.

Влечение необъяснимое и пугающее, волнующее каждую клеточку.

Первым пришел в себя Дрейк.

Если я сейчас не остановлюсь, то точно ее возьму.

Вивьен распахнула глаза, потемневшие от желания.

– Ты должна мне поцелуй,– мужская улыбка выбила ее из колеи и привела в чувство.

– Но я же только что вас поцеловала!

– Нет, милая, это я тебя поцеловал,– подмигнул ей граф и повернулся к дневнику.

– Жалкий обманщик!– усмехнулась Вивьен и последовала примеру мужчины.

И совсем не джентльмен…

Гордон нагнул голову, нырнул под стол и протянул руку к полу…

Почувствовав через тонкую ткань рубашки его горячее дыхание на своем бедре, Вивьен замерла.

– Что вы…

– Успокойся…

Она почувствовала легкий поцелуй в бедро и вздрогнула, а он медленно поднял голову.

На его губах играла самая обворожительная улыбка, а в руке был зажат край пледа, секунду назад валявшегося на полу. Гордон укутал в него Вивьен и улыбнулся. А вот в ее зеленых глазах читалось непонимание и недоверие.

Заботливый?

Граф отвернулся к дневнику. На скулах ходили желваки.

Нет, плед определенно не помогает. Даже укутанная с ног до головы, она соблазнительней всех женщин, побывавших в моей постели. И черт возьми, еще немного и я не сдержусь.

– Эм… Вивьен, почитай пока сама. Я искупаюсь и вернусь.

Он быстро вскочил и направился к двери, моля о том, чтобы она не заметила его возбуждения.

Девушка еще долго смотрела на закрытую дверь, за которой скрылся Дрейк.

Ничего не понимаю… Но если он так и продолжит меня соблазнять, у него определенно это получится…

Гордону не помогла прохлада озера.

Ночную тишину нарушал лишь громкий всплеск воды. Но в этот раз он был полностью погружен в свои мысли.

Его тянуло к Вивьен, но одновременно с этим, он боялся повторить свою ошибку. Семь лет назад о Софи он тоже знал мало, но решил, что сможет узнать с ней со временем больше. Тогда для него существовала лишь она и чувства, которые он к ней испытывал.

Как циклично… Опять зеленоглазая француженка, и опять попал в ее плен. Но нет, милая Вивьен, я умею учиться на своих ошибках. Пока я не узнаю, как ты связана с Орденом, который хотел убить меня и убил моего брата, я постараюсь держать все под контролем. И не позволю во второй раз обвести меня вокруг пальца.

Одно не давало ему покоя. Да и не клеилось во всей этой истории.

Орден хотел ее похитить, а не убить. Значит им она нужна живой… И значит, что они не причастны к покушениям на ее жизнь во Франции. Но тогда кто?!

И это означает одно. У этой маленькой леди врагов больше, чем мы думали.

– Дрейк!– девушка появилась на пороге дома.– Я нашла! Я знаю куда нам ехать!

Граф быстро направился к берегу, не сводя взгляда с девушки.

Она стояла в дверях, и мягкий свет от свечей обрисовывал ее контур.

Он ленивой походкой вышел на берег и рассмеялся, услышав, как она ойкнула и быстро забежала в дом.

Что ж… надо же хоть раз в жизни ей увидеть голого мужчину…

Быстро надев бриджи и рубашку, Гордон вернулся в дом. Щеки девушки до сих пор пылали, и она даже не подняла на него глаза.

– Что ты нашла?

– Нам надо в Сомерсет.

– Зачем?

– Только один человек знает тайну. Это друг отца.

– Лермон?

– Да.– Вивьен поманила его рукой.– Смотри. Помнишь мы читали про какую– то тайну, которую отец нашел в Египте, когда они изучали пирамиды?

– И?

– Тут он тоже о ней пишет.

« 15 июля 1799 года.

Я восхищен этим чудом. Это все окутано тайной и магией, невидимыми нитями, которые я чувствую. Сегодня пришли новости, что возле Розетты был найден необычный камень. И завтра мы с Лермоном хотим на него посмотреть.

Я все время думаю о Лорен… И Боги Египта словно помогают мне о ней не забывать…

Сегодня на раскопках, когда я вспоминал своих мертворожденных детей, случилось непредвиденное… Я провалился под землю.

Оказавшись совсем один под землей, в полной темноте, я не испытывал страха.

Я чувствовал, что Боги хотят мне что– то показать…

Пока Лермон и рабочие пытались найти веревку, чтобы меня достать, я всматривался в место, куда попал. Тонкий луч света, проникающий в гробницу через яму, в которую я провалился, осветил именно эту статуэтку. Женщина с ребенком, окруженная уроборосом.

Словно это моя Лорен и наш ребенок.

На стене гробницы были символы, которые я не смог сразу разобрать.

Как билось мое сердце в тот момент! И я поверил в то, что именно тут найду то, что ищу.

Когда же меня вытащили на поверхность, я никому не рассказал о своей находке. Только Лермону.

И мой верный друг согласился мне помочь.

Завтра ночью мы изучим это место. Тайно. И я молю Богов Египта помочь мне найти то, что так ищу.»

– Не об этой статуэтке твой отец тогда писал, что лучше бы не брал находку в руки?– уточнил Дрейк, всматриваясь в рисунок, который умело был нарисован в дневнике.

– Не знаю,– Вивьен пожала плечами,– но Лермон, возможно, сможет нам все рассказать.

– А откуда ты знаешь, где его искать?

Девушка перевернула дневник и открыла его на последней странице. В самом низу был написан адрес Лермона Монтегю, но почерк не принадлежал отцу.

– А если его там нет?

– Мы должны хотя бы проверить.

Граф лишь кивнул, соглашаясь с ее предложением.

Все равно это лучше, чем пропадать в неизвестности.

– Тогда пора ложиться спать. Завтра нас опять ждет дорога.

Вивьен испуганно взглянула на узкую кровать.

– Я лягу на полу, не переживай,– мужчина усмехнулся, видя что она стала похожа на загнанного в ловушку зверька.

Уже через десять минут Дрейк лежал на жестких досках и прислушивался к равномерному дыханию Вивьен. Она заснула почти мгновенно.

Ему же не спалось. И из– за мыслей, и из-за того, что его «постель» слишком жесткая.

Я в полуметре от кровати, на которой спит красивая женщина, но сплю на полу… Это сейчас во мне играет благоразумие или благородство? Но и то, и другое, определенно новые для меня качества.