Текст книги "Иллюзорный мир"

Глава 5

Игната на похороны не взяли. Мальчик сидел в своей комнате, прижав руки к вискам, и смотрел на стену. Его била мелкая дрожь, температура поднялась до тридцати девяти. Вечером после похорон Эвелина пришла в комнату к Игнату пьяная, села рядом с ним на кровать и взяла его за руку. Игнат напрягся, будто знал, что за этим последует.

– Я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя, сынок. Правда люблю, но… У меня, сынок, был роман, но сейчас все кончено. А эти ложки… Я их не брала… Мужчина мне их сам подарил.

На глазах у мальчика выступили слезы. Он молчал.

«Мама умерла. Что хочет от меня эта чужая женщина?»

Сейчас он думал только об одном – чтобы она навсегда исчезла из его жизни.

Эвелина не замечала его состояние.

– Конечно, мне не следовало заводить этот роман… Понимаешь, я не знала, что здесь все друг про друга знают… У нас в Москве такого нет. А тетя Шура, зря она так беспокоилась… Игнат, послушай, все не так плохо, как тебе кажется. Все люди умирают. Это все равно бы произошло, тетя Шура в любом случае, рано или поздно, ушла бы из твоей жизни. Поверь, эта смерть хорошая, легкая…

Игнат вскочил на ноги, схватил тяжелую лампу, стоящую на тумбочке у кровати, и с яростью бросил ее в Эвелину. Она ловко увернулась, но не удержалась на ногах, упала и больно ударилась затылком о стену. Мальчик наклонился над ней, прижал руки к ее шее и, не произнеся ни слова, стал душить. Глаза он закрыл, чтобы не видеть ее лицо.

Она с легкостью оттолкнула ребенка.

– Выродок, я тебя проклинаю, слышишь?! – Эвелина выбежала из комнаты.

Игнат был в ярости. Эта женщина разрушила их счастливую жизнь, убила маму. Ему захотелось побежать за ней и расцарапать ей лицо. Но уже через несколько секунд вместо ярости внутри образовалась пустота. Он лег на кровать, уткнулся лицом в подушку и беззвучно заплакал.

– Мамочка, почему ты бросила меня? – повторял он шепотом. – Мне теперь одиноко и страшно! Я не смогу жить без тебя, не смогу, не смогу, не смогу…

За окном сгустилась темнота, и ему показалось, что в соседней комнате плачет мама Шура. Он прошел к ней в комнату и увидел пустую кровать, зеркало, закрытое простыней… Померещилось. Игнат вспомнил, что последнее время мама часто плакала. Но теперь она умерла и больше здесь не появится.

Он вышел во двор. Взошла луна, и от нее стало светло, почти как днем. Трава под ногами влажная, воздух прохладный и наполнен тяжелым ароматом дождя и роз. Игнат вдруг ясно услышал голос мамы Шуры. Она звала его по имени. Мальчик замер на месте и понял, что не может дышать. В горле ком, такое ощущение, что он вот-вот лишится чувств. В это время в доме зажегся свет. Игнат услышал шаги за спиной и сразу узнал их – это папа!

Ашот подхватил мальчика на руки. Игнат плакал и ненавидел себя за эти слезы. Он очень хотел быть сильным в глазах у папы, но смерть мамы далась ему очень тяжело.

Ашот принес его в спальню, положил на кровать.

– Сынок, сейчас нам с тобой очень тяжело. Я с Шурой прожил почти сорок лет… Не представляю, как мы с тобой будем без нее. Но мы справимся. Правда, сынок?

– Папа, мне больше не хочется жить, не хочется никуда идти. Кажется, я буду счастлив, если никогда больше не выйду из своей спальни. Я просто хочу быть здесь, вот и все. Я очень хочу, чтобы эта женщина, Эвелина, оставила меня в покое. Выгони ее.

Ашот тяжело вздохнул.

– Самое страшное, сынок, жить в ненависти. Я хочу тебе сказать, что не стоит так относиться к ней. Она все-таки твоя родная мать. Вырастила тебя почти до четырех лет, не оставила в роддоме.

– Я не помню ее, не помню, как жил с ней, будто этого времени не было в моей жизни. Но я знаю, это она убила маму Шуру. Я видел, что было там, на улице. Я шел с мамой и держал ее за руку, ее рука сильно дрожала. А потом она упала… Папа, мама Шура еще бы долго жила, если бы к нам не приехала Эвелина.

– Возможно, ты прав. И все же, сынок, не суди ее. Когда-то давно, в детстве, я тоже обиделся на мать, накричал на нее, выгнал из дома. Потом всю свою жизнь не мог этого себе простить.

– Мама Шура мне рассказывала, что ты очень любил свою маму, она жила здесь, с вами, до самой смерти. Разве не так?

– Послушай мою историю. Когда я только родился, моя мать меня подбросила в этот дом: положила на порог и ушла. Было холодно, и я чуть не умер. На мое счастье, вышла на крыльцо моя приемная мама. Наверное, это было чудо. Она потом рассказывала, как неведомая сила подняла ее среди ночи и повела к входной двери. Она нашла меня на пороге, а потом целый месяц выхаживала. У нее на тот момент было три дочери, самой младшей исполнилось пятнадцать лет. И вот меня приняли в семью, как родного. Я рос и ничего об этом не знал, считая приемную маму родной. А когда мне исполнилось пятнадцать лет, к нам домой пришла женщина и назвалась моей родной матерью. Я тогда наговорил ей очень много плохих слов, выгнал ее. Не надо было мне так поступать…

– Но почему? Ты же правильно сделал! Она чуть не убила тебя маленького….

– Я прожил долгую жизнь, и понял одно: надо прощать. Кто знает, почему она так сделала? Мне надо было поговорить с ней. Мама носила меня под сердцем и дала жизнь…

– А твоя приемная мама очень расстроилась? – спросил Игнат.

– Очень. Испугалась, что не прощу обмана. Она не рассказала мне историю моего появления, и я считал ее родной матерью. Она была полной женщиной, и даже наши соседи думали, что это она меня родила. По документам я значился ее родным сыном. Но я тогда сказал ей, что для меня она самая родная, и навсегда такой останется.

– А у тебя был папа?

– Да, у моей приемной мамы был муж. Только он умер, когда мне исполнилось семь лет. Сестры вышли замуж, и сейчас все разъехались. Здесь, в поселке, никого не осталось, кроме дальней родственницы.

– Папа, но я не могу смотреть на Эвелину мне противно.

– Если честно, мне тоже. Но осуждать мы ее не будем. Она от душевной боли такой стала. Жизнь, сынок, вещь трудная, не каждый может справиться с проблемами, вот и начинают употреблять алкоголь и наркотики. Я завтра попробую уговорить Эвелину уехать отсюда. Но тебе все равно придется выйти из этой комнаты. Надо ходить в школу… Теперь постарайся уснуть.

Игнат тяжело вздохнул, закрыл глаза и неожиданно быстро погрузился в сон. Ашот улыбнулся, погладил ребенка по голове и осторожно, на цыпочках, покинул комнату.

Ночью Игнат проснулся весь в поту и чуть не закричал. Светила яркая полная луна. Он увидел, что мама Шура сидит у него на кровати в ногах и смотрит грустным взглядом. Мальчик затрясся от ужаса.

– Т-ты в-вылезла из м-могилы?

– Умерло только мое тело, а я жива. Успокойся, сынок, все хорошо. Я буду с тобой рядом, пока ты не подрастешь.

– Д-да, спасибо, м-мамочка. Я так горевал, когда ты у-ушла…

И тут он услышал мамин смех на кухне и решил, что мама Шура, сидящая у него на кровати, ему просто сниться. Ему захотелось включить свет, чтобы в этом убедиться.

– Не бойся, меня, Игнат, я такая же настоящая, как и ты.

Страх становился невыносимым. Но он не кричал, не плакал, терпеливо ждал, когда этот образ исчезнет. Но мама Шура сидела рядом, по-прежнему смотрела на него и молчала. Он не вынес этого взгляда, отвел глаза.

– Ты существуешь на самом деле? А может, это сон?

– Я существую. Мне трудно уйти в иной мир, я еще не готова. Хочу быть с тобой. Ты даешь мне жизнь, потому что хочешь видеть меня… Мы еще поговорим с тобой об этом. Мне пора, первые петухи прокричали.

Она поднялась с кровати, вышла на середину комнаты и растворилась в пространстве. Мальчик протер глаза – неужели это не сон? Игнат еще долго лежал с открытыми глазами. Он решил, что никому не расскажет о том, что случилось ночью. Под самое утро, когда рассвело, он, наконец, смог избавиться от страха и уснуть.

Глава 6

– Эвелина, я хочу, чтобы ты покинула наш дом. Так будет лучше для всех нас, – утром, во время завтрака, заявил Ашот.

– Я бы с радостью, но денег нет, – буркнула она со злостью. – Думаешь, приятно смотреть на ваши рожи?

– Через месяц я найду тебе деньги, обещаю сразу выслать. Уезжай. А над мальчиком я оформлю опекунство.

– Старик, ты предлагаешь мне отречься от сына? Я не дура, и никогда на такое не пойду.

– Но это будет честно, Эвелина. Посмотри на себя. Какая ты мать?

– А вот такая, – бросила она с вызовом. – Не тебе судить. Своих детей заведи и будь для них хорошим папашей. А меня и моего сына не тронь!

Ашот горестно вздохнул.

– Ладно, пусть будет без опекунства.

– И учти: пока не получу деньги, я отсюда ни ногой! Только непонятно, где ты их достанешь? Ты же нищий!

– За это не волнуйся. Я деньги на похороны себе собрал, они на депозите лежат. Если их сейчас сниму, то проценты потеряю.

Эвелина засмеялась.

– А если ты «копыта отбросишь»? На какие шиши тебя хоронить будем?

– За это не переживай. Я буду жить долго, мне надо мальчишку нашего вырастить. Случись чего, ты же его сразу в детский дом сдашь…

– Да уж, больше я дурой не буду. Говорила мне мать – делай аборт, а я не послушалась.

– Ты хоть бы эти слова при мальчике не говорила. В старости ты ему не нужна будешь.

– Я свое через суд возьму.

Она с вызовом посмотрела на сына. Игнат опустил глаза и сжал под столом кулаки. Он дал себе слово больше никогда не отвечать на ее слова. И это давалось ему с большим трудом.

Глава 7

Прошло три недели после смерти Шуры. Эвелина уходила из дома утром и возвращалась домой под вечер, пьяная. Игнат чувствовал ее ненависть и старался не показываться ей на глаза. Ему было стыдно ходить по поселку. Казалось, все осуждают его вместе с Эвелиной. Однажды он услышал, как разговаривали две соседки, и одна из них сказала: «Яблочко от яблони недалеко падает». Он принял эту фразу на свой счет.

Как-то вечером Эвелина ворвалась к нему в комнату пьяная, держась за дверь, чтобы не упасть.

– И зачем только я тебя родила?! Ты испортил мне жизнь! Из-за тебя я не закончила институт!

Игнат молчал.

– Тварь, я тебя спрашиваю, – Эвелина потеряла терпение. – Отвечай, когда мать с тобой говорит!

Она бросилась к мальчику, чтобы ударить, но Ашот прибежал на шум и увел Эвелину в ее комнату. Игнат уткнулся в подушку, сглатывая слезы.

– Боженька, – шептал он, – если ты есть на свете, убей эту женщину. Пусть она исчезнет из моей жизни навсегда!

Мальчик считал дни, и сегодня исполнялся ровно месяц, как Ашот пообещал Эвелине найти деньги. Он сдержал свое слово. Ашот подошел к Эвелине и протянул ей конверт.

– Вот твои деньги. А это твой паспорт с визой и билет на самолет до Риги.

– Старик, ты что, сбрендил? Что я там забыла?

– Это твой последний шанс остаться в живых. Ты спиваешься, тебе нужна помощь.

– Старик, на самом деле я в любой момент могу бросить пить. Ты сам болен и теперь уже одинок. Мой сын, он чужой для тебя… Да, иногда я его проклинаю. Но все же, я его люблю, а ты – нет.

– Эвелина, – перебил ее Ашот, – я не буду тебе что-то доказывать. Возможно, ты права. Время покажет. Под Юрмалой жил мой очень хороший друг. Сейчас его нет в живых, но его сын – очень известный доктор, профессор. Он помогает избавиться от алкогольной зависимости. У него своя крупная клиника. Попасть туда сложно, но для меня он сделал исключение – примет тебя и поможет излечиться. Он очень известный и богатый человек.

– Богатый? – глаза у Эвелины загорелись.

– Он женат, – поспешил добавить Ашот, – и сейчас ты не в лучшей форме.

– Так и скажи, что я страшная! Думаешь, сама не знаю? Но это не мешает мне постоянно иметь мужчину!

– Эвелина, пожалуйста, не надо об этом говорить при ребенке. Марюс Петраускас, так зовут сына моего друга, приглашает пожить у него в замке за городом. Понимаешь, что это значит?

– Нет.

– Я тебе скажу. Он относится к тебе, как к здоровому человеку. Ведь больные люди в больнице лежат, не так ли?

– Я не знаю… Подумаю над твоим предложением…

– Думай, только быстрей. До вылета осталось четыре часа. Ты можешь уехать куда захочешь, но, по-моему, я предлагаю тебе очень хороший вариант для временного проживания. Чудесное место, замок, расположенный в лесу, недалеко от моря. В общем, настоящий курорт. Ты всегда сможешь уехать оттуда, как только захочешь. Тебя встретят в аэропорту. Постарайся добраться до места трезвой. Я уже старый, и действительно могу умереть в любой момент. Если это случится, доктор позаботится и о тебе, и об Игнате. Я не желаю тебе зла, забирать у тебя твоего сына тоже не хочу. Я хочу, чтобы ты полностью излечилась и вернулась к нам. Возможно, там ты найдешь свою судьбу и выйдешь замуж. Если не послушаешь меня, твоя жизнь закончится на свалке среди бомжей.

Не слушая его, Эвелина начала пересчитывать деньги. Она скривилась.

– Здесь всего тысяча долларов. Это так мало за мальчишку!

Ашот пожал плечами.

– Не хочешь, не бери. Будь у меня еще деньги, я бы тебе все отдал. Но там, в Юрмале, ты будешь жить на всем готовом. Тебе не надо будет тратить их.

Игнат испуганно смотрел на происходящее. Он боялся, что Эвелина передумает и останется. Но она тряхнула головой весело.

– Ладно, черт с тобой, полечу туда. Пошла вещи соберу.

Игнат, вне себя от радости, бросился на шею к отцу.

– Папочка, спасибо тебе! Я тебя очень-очень люблю. И огорчать не буду, вот увидишь! А когда вырасту, пойду работать и верну тебе все, что ты маме отдал. Я так рад, что она уходит отсюда!

Старик смотрел на мальчика, и в глазах у него стояли слезы, словно он только что плакал. Ашот погладил Игната по голове.

– Сынок, я слышал, как эта женщина сожалела о твоем появлении на свет. Так вот, я тебе скажу: твое рождение замыслил Господь, и он организовал твое рождение. Как только ты появился в этом доме, я и Шура стали самыми счастливыми людьми в мире….

Он обнял и поцеловал мальчика. У Игната сжалось горло от волнения. Никогда еще папа не проявлял к нему таких нежных чувств.

Глава 8

Шли дни за днями, мама Шура больше не приходила. Игнат уже начал думать, что она ему приснилась. К ним в дом пришла жить дальняя родственница Ашота – Манушак. Она поселилась в гостиной и спала на диване, тихая, молчаливая и почти незаметная. С утра и до вечера пыталась привести в порядок дом, сад, готовила еду, стирала и гладила им одежду.

В день рождения Игната в дом пришло много гостей. Мальчик не привык к такому вниманию. Да и вообще, это был первый в его жизни большой праздник. От всех хороших слов, сказанных в его адрес, и обильного внимания ему хотелось спрятаться в комнате. Вечером он взглянул на подаренные игрушки и равнодушно покрутил их в руках минуту-другую.

– Тебе плохо? Ты не заболел? – Ашот посмотрел на мальчика с тревогой.

– Нет, папа, все хорошо. Просто устал немного. Зачем ты назвал столько гостей? Когда мама была жива, помнишь, мы отмечали мой день рождения втроем. И потом, после смерти мамы не прошло и года. Траур по ней не закончился. Разве можно веселиться? Что скажут люди?

Ашот смутился.

– Я хотел доставить тебе радость. Слишком много плохого произошло в твоей жизни за последнее время. Думал, тебе понравятся подарки. Мы не можем вечно горевать о Шуре. Надо жить дальше. Поверь, ей бы понравился твой день рождения. Разве не так?

Мальчик пожал плечами.

– Я не знаю… Но моя тоска по маме не уходит, мне по-прежнему ее не хватает…

– Сынок, я тоже очень скучаю по Шуре. Но не понимаю, как может десятилетний ребенок так себя вести? У меня такое ощущение, что тебе не десять лет, а все сорок! Скажи, почему у тебя нет друзей? Ты сидишь целыми днями дома…

– Мне скучно общаться со сверстниками, играть с ними в игрушки, я больше книги люблю читать.

– Хорошо, – грустно произнес Ашот, – в следующий раз я это учту.

– Пап, не обижайся, я так тебе благодарен!

Мальчик обнял Ашота и прижался к нему. Ашот погладил ребенка по голове.

– Ладно, иди спать, завтра в школу. Развел тут телячьи нежности…

Игнат понимал, что на самом деле папа обрадовался объятиям. Он чувствовал, что Ашот страдает не меньше.

Ночью Игнат проснулся и сразу понял, что к нему снова пришла мама Шура. Он, скорее, обрадовался, чем испугался. Понял, что очень ждал ее.

– Почему ты так долго не приходила?

– Я не могла, – мама Шура пожала плечами. – Но теперь мы можем видеться чаще. Я пришла поздравить тебя с днем рождения!

– Я буду говорить шепотом, чтобы папа не услышал, иначе он отведет меня к доктору!

– Да, я тебя понимаю…

– Папа постарался и устроил мне настоящий праздник. Но меня немного смутило, что еще год не прошел после твоей смерти.

– Это не важно. Это все предрассудки, которые выдумывают люди.

– Мам, сегодня я понял, что больше не хочу играть в игрушки, мне они неинтересны.

– Смотрю на тебя, сынок, и удивляюсь. Ты совсем не похож на других детей. Ты очень рано стал взрослым. Мы с папой старались, как могли, сделать твое детство счастливым, но ты пришел к нам уже маленьким мудрым старичком.

– Сегодня папа сказал мне то же самое.

– Постарайся уснуть, а я посижу рядом, как в старые добрые времена.

Глава 9

Мама Шура, как и обещала, стала навещать его каждый день. Мальчик рассказывал ей, как прошел день, она внимательно слушала и старалась поддержать сына, если видела, что Игнату плохо.

В школе у Игната часто случались конфликты с одноклассниками. Игнат не понимал, почему ребята не любят его, и на всякий случай старался держаться от них подальше. Однажды мальчики подстерегли его, когда он возвращался из школы домой, окружили плотным кольцом и стали больно толкать.

– Твоя мама блядь и воровка. А ты – конченый урод!

Ему тогда удалось быстро вырваться от них, но он долго не мог успокоиться. Ему было очень одиноко. Рассказать Ашоту о случившемся Игнат не мог, боялся, что папа поднимет его на смех. Ведь мужчина должен уметь постоять за себя. А ночью, когда он долго лежал и плакал в своей кровати, к нему пришла мама Шура.

– Просыпайся, сынок. Я пришла, потому что почувствовала: тебе нужна моя помощь. Что произошло?

Он рассказал ей о мальчишках, о том, что его побили, и ему страшно идти в школу. В это время в комнату вошел Ашот. Он почему-то не увидел маму Шуру.

– Малыш, у тебя все в порядке? Ты с кем разговариваешь?

– Папа, это, наверное, во сне. Не волнуйся, все хорошо.

Мама Шура успела исчезнуть.

Глава 10

На следующее утро Игнат, преодолевая страх, все-таки пошел в школу, но не к первому уроку, а к третьему. Он шел, беспрерывно оглядываясь по сторонам, ожидая нападения. Но улица была пустынна. Про себя решил – значит, будут бить после уроков. Но мальчишек, которые его преследовали, почему-то не было в школе. Он знал, что, если его начали дразнить и бить, это будет продолжаться до тех пор, пока они не найдут новую жертву.

В это утро лица учителей были тревожными. Классная руководительница не спросила, почему Игнат пришел в школу так поздно. И даже обрадовалась его появлению. К обеду в школу приехала полиция. Уроки прекратились, и всех отпустили домой. Потом Игнат узнал, что утром, по дороге в школу, пропали трое мальчиков. Именно те, которые больше всего к нему придирались и унижали.

По деревне поползли мрачные слухи. Все взрослые вместе с полицией стали прочесывать местность.

«Не понимаю, – думал Игнат, – почему устроили такой переполох? Скорей всего, пацаны решили просто прогулять школу, и пошли в пещеры. Там самое интересное место». Он тоже давно мечтал там побывать, но папа строго-настрого запретил.

Ночью он опять разговаривал с мамой.

– Мама, ты что-нибудь знаешь о пропавших мальчиках?

Она пожала плечами.

– Что я могу тебе сказать? Они сейчас в другом мире. Но живы они или умерли, я не знаю, мне туда доступа нет. По-моему, все неплохо, ты же знаешь, они бы не оставили тебя в покое.

– А что это за мир? Где он?

– В ущелье Дьявола есть проход в тот мир.

Глаза у мальчика загорелись.

– Это там, где пещеры?! Я так хочу туда!

– Это опасно, – мама Шура пытливо взглянула на мальчика. – Тебе не следует туда ходить.

– Я не боюсь, – воскликнул Игнат. – Расскажи, как туда добраться?

В комнату вошел отец.

– Игнат, теперь я перебрался в комнату мамы Шуры, чтобы быть поближе к тебе. И опять услышал, как ты разговариваешь. Что с тобой?

Мальчик опустил голову и покраснел: «Снова придется обманывать папу».

– Я просто читал текст, нам в школе задали…

Ашот взял мальчика за подбородок и взглянул ему в глаза.

– Зачем ты мне врешь? Что от меня скрываешь? Говори правду!

– Я разговаривал с мамой.

– Но она умерла!

– Вот и нет! Она приходит сюда каждую ночь. Только всегда исчезает, как только ты открываешь дверь.

– Это ужасно, Игнат! Я завтра закажу молебен о ее душе. И если видения не прекратятся, мне придется отвести тебя к доктору.

Ашот вышел из комнаты злой, хлопнув дверью. Игнат всегда тяжело переносил, когда видел, что папа сердится. Он съежился на кровати и заплакал. Плакал так долго, что подушка стала мокрой от слез. Для себя Игнат решил, что обязательно найдет проход в другой мир и приведет мальчишек назад. Тогда папа будет им гордиться, а мальчики перестанут дразнить и нападать на него.

Прошло два дня, но детей так и не нашли. Игнат с нетерпением ждал маму Шуру каждую ночь, чтобы расспросить, где найти проход в другой мир, но она не приходила. Папа Ашот теперь постоянно спрашивал о маме. Игнат честно отвечал, что ее не было.

– Значит, молитвы подействовали, – вздохнул облегченно Ашот. – Пусть уходит отсюда с миром и не тревожит живых. По деревне ползут страшные слухи. Теперь я или Манушак будем провожать тебя в школу.

– Папа, но это же позор! Меня тогда все мальчишки дразнить будут!

– Не будут. Сейчас все дети ходят в школу с родителями. И на улицу один ты больше не выходи! Я думаю, сынок, тебе нетрудно будет выполнить мою просьбу.

– Папа, но это глупо! Скорее всего, мальчики заблудились в пещерах. Пройдет немного времени, их найдут…

– Возможно, и так, Игнат. Но двадцать лет назад в нашей деревне стали пропадать дети. Всего исчезло восемь детей, и все мальчики. Троих нашли мертвыми в ущелье Дьявола. Остальные пропали бесследно. Я бы не хотел потерять тебя, поэтому ты должен сидеть дома.

Как только Игнат получил такие указания от папы, его сразу потянуло нарушить запрет. Он давно заметил за собой – запреты не для него. Поэтому выждал момент, когда Ашот прилег перед обедом, а Манушак готовила еду, вышел из дома, миновал двор и отправился в сторону гор. Игнат не понимал, зачем так поступает и без спросу уходит из дома, но остаться тоже не мог. Какая-то сила тянула его к ущелью.

Мальчик прошел через небольшое поле, тропинка постоянно поднималась вверх. И вскоре он понял, что забраться на вершину ближайшей горы будет не так-то легко. Они с папой никогда не ходили в сторону гор, и когда Игнат смотрел на них, ему казалось, что они рядом. Теперь он шел и шел, а вершина словно и не приближалась. И все-таки ему очень хотелось забраться туда и посмотреть, где находится ущелье. Ребята рассказывали, с этой горы вся местность просматривается очень хорошо.

Там временем Манушак стала звать ребенка к обеду, но его в комнате не оказалось. Она обегала весь дом, заглядывая в каждый уголок.

– Ашот, Ашот, – запыхавшись, выпалила она, вбежав в его комнату, – мальчик исчез! Он, видимо, как те мальчишки, ушел и больше не вернется! Точно Шура забрала его к себе!

Старик вздрогнул.

– Не мели чепуху, Манушак! Возможно, мальчик во дворе.

– Я облазила все. Во дворе его нет. Его нигде нет! Вот только сегодня утром я слышала, как Заринэ рассказывала о своем пропавшем сыне. Разве наш мальчик когда-нибудь уходил из дома один?

– Манушак, ты накаркаешь беду на наш дом. Я уверен, что Игнат вернется очень быстро. Но если к вечеру его не будет дома, я позвоню в полицию.