Текст книги "Аурика"

Глава 5. Плюшевая мантия

Жара сменилась дождями. Скорыми, ливневыми. Артур сидел дома, ездил с родителями в город. Но то и дело – или на белой стене, или на чёрном полотне ночи память рисовала ему девочку в старинном платье. Она ничего не говорила, никуда не звала. Просто виделась. Не так, как в заброшенном доме – ярко, чётко: ну привидение так привидение! А всё той же бледной тенью призрака, грустным воспоминанием.

Артур пытался себя отвлечь: играл в телефоне, смотрел кино. Когда посреди фильма вдруг на экране показался тот самый замок, и было видно, как в нём кто-то машет из окна, Артур понял – надо вернуться.

Вернуться и, как говорит мама, закрыть гештальт. Сделать так, чтобы недоделанное дело оказалось доделанным и больше не тянуло за душу. «Аурика, Аурика, – бросив смотреть кино, повторял Артур, – ну догадайся, ну найди главного призрака, проконсультируйся как следует! Ну что сделать-то надо?»

…Когда он садился в такси, жалобно светило солнце. Жалобно и как будто прощально – потому что на горизонте показалась чёрная грозовая туча. Как только машина выехала из коттеджного посёлка, поднялся ветер. Чёрная туча полетела за ней – Артур специально оглядывался. Быстро летела, как будто собиралась догнать. Ветер усиливался, в стекло летела взвихрённая пыль, стучали камешки.

Темнело – хотя до ночи было ещё далеко…

– Нет, туда сворачивать не буду, – отрицательно покачал головой таксист, когда Артур предложил съехать на старую дорогу, которая вела к развалинам, – не выберусь. Тягач придётся вызывать – ты будешь оплачивать?

Хлопнула дверца, машина уехала. Над равниной сверкнула молния, а над головой Артура ударил гром. Чёрная туча заслонила всё небо. Да, и первые капли уже принялись падать на растрескавшийся асфальт – а Артур побежал.

Он бежал, когда поливал ливень, бежал, когда ливень стал косым дождём, а ветер уронил придорожный столб – вот так мощно он дул. У металлических ворот набралась широкая лужа, по ней Артур шлёпал уже, не вдаваясь в детали.

И дорожка, ведущая к дому, была залита водой. Под водой, на старом асфальте оказался слой грязи, Артур два раза поскользнулся и упал. Протиснулся в дверь, которая от дождей разбухла – и щель стала ещё уже. Грязный, мокрый, прошёл по большой гостиной и столовой.

Ветра тут не было, дождя тоже. Сухо и пыльно. Всё, как и раньше. Очень темно – и света не включишь. Артур практически на ощупь отыскал возле перевёрнутого дивана мягкую штору или даже покрывало. Стуча зубами, завернулся в него. Сбросил хлюпающие кроссовки, снял носки. Мокрая одежда не давала возможности согреться. Артур решил снять её, прямо вот под покрывалом – чтобы Аурика не увидела. И ходить вот так, в мантии. Он уже снял джинсы и принялся их развешивать на спинке стула, как вдруг похолодел: а что, если привидение способно видеть сквозь покрывало?! И будет он в одних трусах разговаривать с Аурикой. Будет стоять, мантией укрытый, а Аурика всё равно увидит своим привиденческим зрением, что под мантией голыш!

– Ну, тогда бы я видела бы тебя даже через джинсы и трусы, – раздался Аурикин голос. – Так что не переживай – накрылся и грейся. Я только мысли читаю, а взглядом не раздеваю.

– Нет? – желая провалиться сквозь землю, проговорил Артур.

– Нет.

Конечно, в миг, когда Артур подумал о том, что привидение может видеть его голым под мантией, руки его задрожали, тяжёлые влажные джинсы, которые он пытался спешно натянуть, упали на пол, а покрывало соскользнуло. Мокрый дрожащий молодой человек без штанов, но в майке, предстал перед привидением, не удержался на ногах, шлёпнулся, судорожно потянул на себя покрывало…

– Да не смотрю я!

Артур закутался в злосчастную мантию неуклюжего дурачка, подполз к дивану и вжался в него спиной.

Аурика появилась на фоне стены. За окнами шумно бушевал дождь, а в тёмном помещении, словно подсвеченное изнутри, висело прекрасное привидение. Колыхались пышные рукава и оборки платья, высокие шнурованные ботинки беззаботно покачивались в воздухе.

– Зачем ты мне являешься? – спросил Артур.

Послышался тихий смех:

– Я не являюсь.

– Но я вижу тебя! Часто.

Лицо Аурики вмиг оказалось возле лица Артура.

– Ты видишь меня потому, что хочешь видеть. Только и всего. Что-то по поводу меня не даёт тебе покоя.

– Да всё даёт… – Артур говорил правду. И даже специально правдиво подумал: ну да, я всё тут посмотрел, шкаф по твоей просьбе отодвинул. Спасибо – дальше домой.

Но.

Может, просто у него неустойчивая психика, нужны лекарства? А значит, что придётся сделать? Правильно, рассказать родителям. Они повезут к психиатру. Ну нет.

– Я перестану о тебе думать, – сказал Артур. – Обещаю.

– Да ты думай, если хочешь, – смех Аурики прокатился по тёмным пространствам.

– И ты честно говоришь правду – что не являешься ко мне? Не смотришь, как я сплю, моюсь или там…

– Я один раз приходила к тебе, – кивнула Аурика, и кудряшки её закачались. – Но ты меня точно не видел. Мне захотелось понять, кто ты. Это было сразу после того, как ты явился сюда первый раз. Все остальные разы… Наверное, это твоё воображение тебе меня представляло. Но я точно тебе не являлась.

Артур тогда тоже кивнул. Вздохнул.

Посидел в тишине, послушал, как бьёт по стёклам дождь и ветер завывает в какой-то каменной выщерблине.

– Мы же с тобой выяснили, что привидение можно увидеть только недалеко от того места, которое с ним связано, – чуть слышно (видимо, чтобы не пугать гостя), проговорила Аурика, – ну, где этот человек… в общем, погиб. Или…

– Я понял.

– А так – я могу быть везде. Всего миг – и я уже на другом конце Земли, стоит мне только захотеть в каком-то месте оказаться. Прямо вот раз! – и там.

– Здорово.

– Поначалу да… – Аурика опустилась на пол и села напротив Артура – да, именно села, обняв колени руками.

– А сейчас?

– Да так как-то… – Аурика пожала плечами. – Нету особой радости, сам понимаешь. Нет, одна есть. Я часто бываю рядом со своим папой. Смотрю на него.

– Что-о-о? – Артур аж подпрыгнул. Успел проконтролировать свои одеяния. Ничего с него не упало, вскочил он как гордый принц.

Аурика тотчас оказалась у самых окон и была плохо видна на фоне тёмно-серого неба. Всё такая же – сидящая и обнимающая руками колени. Только в воздухе.

– Ты бываешь рядом со своим отцом? – спросил Артур.

– Ну да.

– То есть, твой отец жив?

– Жив.

– И где он? – Артур, щурясь, огляделся.

– Он далеко отсюда, – Аурика действительно перемещалась с невообразимой скоростью. Вот она уже снова оказалась возле Артура. – В другой стране. В Испании.

– А что он там делает?

– Живёт.

Артуру даже стало жарко от такой информации. Он сделал шаг, чтобы лучше видеть ясное, снова как будто подсвеченное изнутри личико Аурики. И спросил:

– А он тебя видит?

– Нет, говорю же! – грустно улыбнулась Аурика. – Только я его вижу!

– А сейчас можешь видеть?

Аурика исчезла. Буквально секунду отсутствовала. Резко появилась перед Артуром. И сказала:

– Вижу.

– И что он сейчас делает?

– Он сидит за компьютером.

– И не видит тебя? – ещё раз уточнил Артур. – Ты его видишь, а он тебя нет?

– Да. Он меня не видит… – заговорила Аурика. – Я с ним почти всегда. И когда он жил здесь, и когда уехал, и когда кочевал по разным странам.

– А его мысли ты можешь читать?

– Могу.

– И что он… – осторожно спросил Артур. – Что он думает?

– Он нас любит.

Аурика сказала это так, что Артуру самому захотелось стать привидением. Чтобы о том, что его любят, тоже говорили так.

– Он думает о своих делах, о тех, кто ему помогает искать меня, – быстро заговорила Аурика – видимо, она хотела отвлечь Артура, который явно затосковал. – Я наблюдаю за ним, я любуюсь, я вспоминаю…

Артур встряхнулся. Мама, мама, Аурика говорила что-то про маму! Что там, на самом верху, она строила комнату с лечебной оттоманкой – папе в подарок ко дню рождения. Что пришли люди, которые что-то искали, Аурику задвинули шкафом в этой тайной комнате и по сути замуровали, мама кричала…

– А почему мама твоя не вместе с папой? – постарался как можно аккуратнее спросить Артур.

– Потому что мама умерла, а папа живой, – просто ответила Аурика. – Я думаю, что так.

– То есть… – Артур запнулся.

– Мою маму убили.

Под сводами просторного тёмного помещения раздавался тихий и печальный голос привидения. Которое появлялось и исчезало – наверное, волновалось.

А Артур слушал.

– Я же рассказывала, что мои родители научились производить дутое золото. Кольцо, например, или цепочка получается пустое внутри. Каждое звено цепочки, даже маленькое, – пустое. И очень лёгкое. А выглядит как обычно. Приносит, например, какой-нибудь человек на переработку десять граммов золота – а ему возвращают цепочку с крестиком, серьги, браслет и кольцо. И всё это сделано из десяти граммов, всего лишь из десяти! Золоту ставят пробу – и оно соответствует, м-м-м-м…

– Нормам? – попытался подсказать Артур. – Стандартам?

– Наверное так, да, – кивком поблагодарив, Аурика продолжила. – Мои родители открыли мастерскую. И стали делать такие украшения на заказ. Всем очень нравилось. Родители быстро разбогатели. Открыли даже производство – ювелирный завод. Дом вот этот построили… Завод был в городе. А лаборатория и мамин кабинет, в которых она всё придумывала, тут. Посмотри, какой простор здесь, красота!

– Да…

– Мама очень любила золото, – кружась в воздухе, как невесомая балерина, принялась рассказывать Аурика, – оно весёлое, оно блестит и радует. А ещё лечит! Золото – это расплавленное и затем застывшее солнце, которое можно потрогать. Ты видишь, сколько поверхностей у нас в доме позолочено? И мебель, и панели на стенах, и шторы с золотыми нитями. Ведь золото должно делать людей счастливыми, украшать жизнь. А вон оно всё как получается…

Аурика нахмурилась, вздохнула и исчезла.

Артур закрутил головой, отыскивая её. Аурика появилась – довольно далеко от него. Уже со спокойным лицом.

И продолжила:

– А потом стали появляться бандиты. На завод приезжали, к нам сюда… Они выглядели как просто люди. И не поймёшь, что бандиты. Хотели они, я так понимаю, чтобы доходы от завода родители отдавали им. И вообще их слушались. Потому что они везде хозяева… Так им казалось. Мои мама и папа не соглашались. В тот день, когда это всё случилось, рано утром какая-то банда напала на завод. Только-только сотрудники пришли на работу. На всех них навели автоматы, заставили сесть на пол и просто сидеть… Там же ведь на заводе тоже лаборатория была, технологи работали. Мама там всем заведовала… В это время папа поехал на переговоры – эта встреча была назначена заранее, папа ни о чём не подозревал, ехал себе на машине и ехал. А к нам домой тоже ворвались люди. Четыре человека. Да, четыре. Я по голосам посчитала…

Аурика остановила свой рассказ. Артур многое начал понимать. Да – вот почему такой разгром в доме.

– Они начали требовать у мамы отдать всю информацию по тому, как производить золото. Химический состав сплава, пропорции. Секрет изготовления изделий, одним словом… – голос Аурики звучал с явной гордостью. – Потому что даже если освоить всю технологию производства нашего дутого золота, нужно ещё уметь правильно сделать из него – хоть колечко, хоть серёжки. Закрепить драгоценные камни, чтобы надёжно держались.

– Да понятно…

– Тем людям тоже это было хорошо понятно. Они заставляли маму отдать информацию, угрожали, отыскали в спальне сейф…

– Я видел – вырвали из стены с мясом, – хмыкнул Артур.

– Искали-искали, перевернули вверх дном и кабинет, и лабораторию, и спальню родителей. Думали, что есть ещё один сейф. Раз этот в стене, значит, и ещё могут быть в стенах… – Аурика замолчала, видимо, вспоминая последовательность событий или стараясь унять своё привиденческое волнение. Артур терпеливо ждал, не подгонял. – Простукивали стены – всю мебель от них отодвинули.

– Ну да, а обратно не придвинули, – невесело усмехнувшись, произнёс Артур. – И ты…

– А я как раз была в маминой золотой комнате, – эхом ответила Аурика, – это было моё самое любимое место в доме. Там солнце, там золото сияет! Знаешь, нагретое солнцем, золото тёплое. Кладёшь на него руки – и чувствуешь счастье… Лечебная оттоманка, я тебе честно скажу, могла бы творить чудеса. Папа сейчас постоянно болеет, к врачу там, за границей, ходит. А вот полежал бы на этом аппарате, который ему мама изобрела, спина бы и вылечилась! Эх… Ну вот. Я сидела в лечебной комнате. Делала уроки, когда…

– Да, я понял, – поспешил отвести её от неприятного момента Артур.

– Я услышала, как мама кричит: «Дочку я увезла и спрятала!» И поняла, что мне нельзя выходить и показываться на глаза этим людям. Я сидела и ждала. Это всё происходило очень долго. Они орали, требовали, угрожали. Но моя мама такая сильная. Я тоже не выдала бы нашу тайну. Ни за что.

«А я вот и не знаю, как бы я…» – подумал Артур и представил, как он бьётся за родительские богатства. Пусть родители ничего не изобретали, но денег-то как-то накопили на жизнь и нужды.

– Никто не знает, как бы он поступил. Так что не переживай, – успокоила его Аурика, – это уже как случится, так случится. Но пусть у тебя не будет такого никогда!

– Спасибо…

– Они убили маму.

– Ты видела?

– Нет. Но её же нет нигде, – сказала Аурика. – С папой там, за границей, её нет. Нигде-нигде нет. И она никогда сюда не приходила. А значит…

– Но подожди, не думай так! – воскликнул Артур. – Может, они с мамой просто не вместе?

Аурика зарыдала. Исчезла. А, как появилась, неожиданно, так сказала:

– А папа был здесь.

– Был? – ахнул Артур. – Когда?

Но Аурика замолчала. Надолго.

Артур смотрел на молнии за окном. Их отблески вспыхивали то тут, то там – видимо, на золочёных поверхностях интерьера. Вспомнил про телефон, который остался в висящих на стуле джинсах. Постарался не представлять реакцию своей мамы – чтобы Аурика это не поняла и не отправила его спешно домой. Подумал о футболке – которая, кажется, высохла прямо на нём. Вот так температура оказалась под этим старинным плюшевым покрывалом! Знал бы, джинсы не снимал. А теперь…

Поняв, что подумал про свой конфуз, Артур стремительно заставил себя подумать о чём-нибудь другом. Подумал про золото и драгоценности – если уж Аурика прочитает его мысли, то они будут не про раздевание.

И тут услышал, как она продолжает рассказывать:

– … Я же не знала, что это папа ходит. Сидела тихо. И один день, и второй. В окошко выбраться было невозможно – загляни: видишь, там обрыв в пропасть. Той комнаты ведь раньше не было, и окон не было, мама нанимала людей, чтобы их сделали в башенке – специально чтобы солнце ловить, поэтому в золотой комнате весь день солнце…

Артур вспомнил, как он смотрел на окна четвёртого этажа – и думал, что какие-то они необычные и неожиданные. А их, оказывается, просто при изначальной застройке не было запланировано!

– …Дом у нас такой неприступный. – Сквозь вату мыслей донёсся до Артура голос Аурики. – Но только, получается, с одной стороны…

Аурика горестно вздохнула.

Артур только и смог, что кивнуть.

– А я сидела и ждала, – сказала Аурика. – Время шло… В вазе стояли цветы. Я выпила воду. Сначала сразу много, потом экономила… Листья с цветов съела. Потом сами цветки. Любимые мои. Шарики.

– Золотые шары? – ахнул Артур.

– Да. Такие жёлтенькие. Мы их выращивали здесь. Земля неподходящая, но они всё равно росли. Целая клумба. Подвязывали, берегли. Золотые шары… Я очень люблю цветы эти золотые, в них тоже жизнь, веселье, радость! – Аурика говорила, а по тёмному сводчатому помещению, как казалось Артуру, носились солнечные зайчики. – Золото, золото. Везде у нас золото! Поэтому чем нам ещё было заниматься? Родители изобретали, как ещё можно использовать золото, предлагали разработки государству. Инструменты для хирургических операций, запчасти для искусственных органов…

– Документы и разработки в итоге нашли? – спросил Артур. – Бандиты, я имею в виду.

– Нет. Ведь мама держала все свои идеи в голове. И, наверное, после того, как несколько раз к ним бандиты приходили, требовали и угрожали, что-то важное он с папой спрятали в каком-то далёком и недоступном месте. А бандиты присвоили только те технологии, по которым золотые украшения делали на заводе. Но без мамы и папы завод долго не продержался. Начал идти брак, изделия получались некачественные… Сейчас вместо этого завода торговый центр.

– А как он называется? – поинтересовался Артур.

– Сейчас посмотрю, – Аурика на мгновение исчезла. Появилась и сообщила. – «Эр-Рияд» он называется, вот как.

Артур ахнул: в последнее время это было его любимым местом для развлечений и покупок. Торговый центр находился ближе всего к их дому, вот потому они с родителями и проводили там много времени. Артур представил рабочих, которые сидели под дулами автоматов и ждали, когда технологов вынудят работать на новых хозяев…

– Не думай об этом, ничего не вернёшь! – голос Аурики полоснул его по душе.

– А тебя, тебя-то когда нашли? – Артур перебрался к Аурике на диван, где она обустроилась, заглянул ей в лицо.

– Ну, ты ж понимаешь, что меня не нашли, – усмехнулась Аурика. – Поначалу, когда какие-то люди ходили по дому, я таилась и не подавала голоса. И я не знаю, кто тогда приходил. И вот однажды я услышала голос папы – он звал меня. Но то ли это было на самом деле, то ли мне уже чудилось – ведь я умирала. Я сразу начала кричать, звать его тоже, я стучала. Долго стучала, ещё дольше кричала. Но, может, мне это уже тоже только казалось… Я слышала звуки – издалека, из внутреннего двора – что-то звенело, жужжало… Потом надолго всё затихло. Я ждала своих родителей, я звала. Я смотрела на фотографию, на которой мы с мамой и папой, вот ту самую, в рамке. Я просила: пусть они останутся живы, пусть найдут меня! Но время шло, меня никто не находил. Я ждала и просила. Не помню, как я умерла – но, пока могла двигаться, нарядилась в своё парадное платье. Оно вместе с маминым и папиным костюмами для празднования дня рождения лежало в тайной комнате. В коробке. Вот ботиночки, видишь, они специально для этого моего исторического костюма. Мы любили праздники, хотели устроить на папин день рождения бал, готовились… Папе фрак и цилиндр купили. Я хотела, чтобы родители нашли меня красивой и весёлой. Бодрилась, старалась выжить.

Она не выжила. Она стала привидением. Она всё видит, всё знает. И не пользуется этим!

– Аурика, а ты хочешь, чтобы твой отец тебя увидел? – спросил Артур.

– Хочу, конечно! – ответила Аурика, и голос, до этого глухой и печальный, оживился.

А за окнами – вот так совпадение! – разъяснилось. И в гостиной первого этажа стало сразу светлее.

– Так давай, мы позовём его сюда!

Глава 6. Папа привидения

Аурика, очевидно, удивлённая предложением Артура, молчала. А он подбежал к своим джинсам, выхватил мобильный телефон, просмотрел сообщения и подсчитал количество пропущенных звонков. Быстро отписался и с жаром принялся рассказывать:

– Мы позовём его сюда. Заставим приехать.

– Как?

– Предоставь это мне.

За пару секунд Артур надел джинсы, снял, наоборот, не желающие сохнуть носки. Сбросил покрывало. Босой, но одетый, он предстал перед Аурикой.

И скомандовал:

– Если он ещё за компьютером, посмотри внимательно, что у него сейчас на экране. Это мы не подглядываем, это важно.

– Хорошо…

Всё в том же режиме – исчезла-появилась – Аурика повела себя и в этот раз.

– На экране иностранный сайт. Я не знаю этого языка… – проговорила она. – Может, испанский. Я учила в школе английский. И то – несильно…

– А ты знаешь, что такое электронная почта? – спросил Артур. – В ваше время она уже была? Извини…

– Да она и сейчас есть, так-то я слежу за жизнью, – улыбнулась Аурика, – но я же не могу папе на неё написать.

– Ты не можешь – я могу! – воскликнул Артур. – Твоя задача простая: наблюдать за ним до тех пор, пока на компьютере или в телефоне не появится его переписка. И там будет видно: вот он кому-то пишет, вон письмо сдвигается – кто-то ему отвечает. А адрес в этой цепочке писем часто бывает виден. Ты его запомни – и скажи мне. А я…

– Какой же ты молодец! – привидение закружилось вокруг Артура. – Как здорово! Я не ошиблась, когда увидела, как ты уносишь домой наш цветок, как ты чуть не плакал и вспоминал золотые шары! Я буду следить!

С этими словами Аурика исчезла.

Артур подошёл к окну, которое выходило на горы. Белые и как будто блестящие – золотые искры разбегались по ним, умытым дождём. Золотом облитым. Золото, золото… Это солнце! Ушла туча, и снова солнце, радость, лето!

Появилась Аурика и позвала Артура.

– Папа выключил компьютер, – сказала она, как только Артур обернулся, – вышел из дома, взял тачку. Сейчас идёт и катит её по дороге.

Ждать придётся долго, понял Артур. Скоро вернётся домой его собственный папа… У Аурики времени бесконечность, что ей стоит – подождать? Но она нематериальна – и даже не сможет записать тот адрес, который увидит на экране компьютера или телефона.

– Я постараюсь, очень постараюсь запомнить! – пообещала Аурика.

Артуру показалось, что он тоже стал уметь читать мысли. Мысли привидений. Потому что сейчас понял: ведь Аурика просила, чтобы он не уходил! Говорила одно, а думала о другом.

Или… присочинить он может себе всё, что угодно.

Так Артур понял, что останется здесь – до тех пор, пока не удастся связаться с отцом Аурики.

– Спасибо.

– Да погоди пока…

Он прошёлся по дому, сфотографировал интерьеры: лабораторию, кабинеты, золотой тайник, узнаваемые детали кухни, спальню, вид из окна.

Вскоре Аурика сообщила, что её папа пришёл к горному перевалу. Что он там делает? Да всё то же самое – грузит в тележку обломки скал, увозит подальше, к большой груде таких же обломков. Возвращается к перевалу, набирает новых обломков – и снова везёт.

– Там у них в горах случился камнепад, – пояснила Аурика, – дорогу через перевал завалило. Вот папа и разбирает. Потихоньку…

Вот это поворот! Доброе дело Артура забуксовало. Пока папа привидения делал своё доброе дело. А тем временем наступал вечер…

Раиса наверняка рассказала родителям, что его не было дома весь день. Пропущенные звонки усилили подозрительность. Почему не брал трубку? Всегда брал – а тут перестал? Чем был занят?.. Детский сад… Пятнадцать лет на носу. Но ничего сразу поменять не удастся. Нахлобучка дома ждёт.

И ведь может не получиться с почтой. И номер телефона не раздобыть. Может, он в социальные сети выйдет? Там ещё проще с человеком связаться.

Артур рассказал Аурике и про социальные сети. Она согласилась и на сети – всё, всё будет просматривать. Ей очень хотелось. Хотелось увидеть отца – так, чтобы и он её видел. Вполне понятно.

А Артуру очень хотелось пить. Ради интереса он подошёл к крану на кухне. Открутить этот кран удалось – заскрипела забившаяся во все щели меловая пыль, он провернулся. Но воды, конечно, не выдал.

Артур спросил Аурику – как же наладили подачу воды со дна такого глубокого ущелья?

– Как-то построили… – пожало плечами привидение. – Я маленькая была, не знаю… Но вода есть во дворе – дождь ведь прошёл.

– «Попей из лужи!» – засмеялся Артур. – Шучу. Разберёмся. А ты наблюдай. Жди.

– Жду.

Артур отправился на улицу.

Над долиной горел закат. Солнце садилось за ясный горизонт, но над его бело-оранжевой полосой навис плотный слой тёмных туч. Над головой небо тоже было безоблачным, но западный ветер мог принести эти тучи и раскатать по всему небосводу. Тогда ночь будет тёмной. И этой тёмной ночью Артуру предстоит добираться до дома…

На жирных листьях борщевика дрожали капли воды, пей – не хочу. Листья чернобыльника давно всё с себя стряхнули. Мелкие низкорослые травки-сорнячки были в грязи после бившего по земле дождя.

А золотых шаров оказалось просто мало. Длинные одичавшие стебли, поваленные во все стороны, мелкие листочки. Артур собрал губами воду с цветов, встряхнул их, сдвинув в гроздь, себе на лицо, вытер его ладонью.

– Ты такой трогательный, – раздался над ухом голос Аурики. – Да, знаю-знаю, у тебя в детстве такие цветы в палисаднике росли.

– В палисаднике… – повторил за ней Артур. Он забыл это слово. Бабушкино такое – «в палисаднике». И бабушку забыл – так давно они не общались…

– Хочешь, я посмотрю, что твоя бабушка сейчас делает? – предложило привидение. – Где она живёт? Ты скажи только – она жива?

– Да, жива… – кивнул Артур. – Слушай, а ты что, только живых видишь? А мёртвых?

– Нет.

– И мама твоя поэтому…

– Поэтому да, не знаю… – Аурика, едва заметная Артуру в вечернем свете, появилась над золотыми шарами. – И как другие привидения себя ведут, тоже не знаю. Открыт им мир мёртвых или нет. Может, я вообще не привидение. И не знаю, что… Но узнавать я ничего не буду. Пусть как есть. Нигде в мире я не видела своей мамы. А вот папа жив. Пусть он придёт ко мне! Пожалуйста!

– А что он сейчас делает?

– Камни носит.

Стемнело. Высокий забор скрывал двор от последних закатных лучей. Тучи, как и предполагал Артур, сползли с края горизонта и закрыли небо.

Мама звонила. Телефон почти разрядился. Артур покопался в нём и выяснил, что разница во времени с Испанией составляет два часа. Так что там ещё ясный трудовой день, камней на перевале много, – значит, Аурикин папа по-прежнему занят делом.

– Ну что там, носит камни?

– Носит…

Артур прошёлся по развалинам кухни. Повертел в руках банку пожелтевших макарон. Смог даже её раскрутить. На вкус окаменевшие макароны, изготовленные в прошлом тысячелетии, были как обычные не сваренные макароны. Артур пососал одну макаронину конфигурации «перья», посвистел в неё, как в дудочку. Надо размачивать и есть, чего тут думать? Какие-никакие, а углеводы.

Нашёл такую же банку с сухой фасолью. И ещё с чем-то белым. Мукой, наверное. Ну, мука времён Древнего Египта, говорят, сохранилась и не утратила своих качеств, так что, если развести огонь, можно и из найденной муки лепёшек напечь. Ну, значит, он от голода тут точно не умрёт.

Ой…

– Да думай ты что хочешь, не волнуйся за меня! – прошелестел в голове Артура голос Аурики. – А моему папе кто-то звонит.

– Смотри!

– Смотрю.

По входящему звонку определить номер телефона Аурикиного папы не удалось. Да это и так было понятно…

– Папу зовут Ксаверий, – сказала Аурика. – Может, найти его по имени и фамилии?

И сейчас Артур пожалел, что зарегистрирован он только в развлекательных соцсетях. Потому что пробежался он везде, где сам значился. Не было там такого дяди Ксаверия. Ну, логично. Нужно регистрироваться в более «взрослых» сетях. Телефон вот-вот разрядится. А значит…

– Я домой, – Артур решительно направился к выходу. – Жди меня завтра. Я приду.

– Да…

Ничего. Пусть Аурика пока остаётся одна – сейчас добраться до компьютера важнее. Так путь к её папе окажется быстрее!

Обернувшись возле металлических ворот, Артур сфотографировал дом. Фотография со вспышкой окончательно разрядила телефон. Такси не вызвать, родителям не сообщить.

И ветер поднялся. «Всё, как мы любим!» – хмыкнул Артур. Вышел за ворота.

И, скользя в непросохших кроссовках по бугристому асфальту, зашагал в сторону шоссе.