Текст книги "Мосты Петербурга. В прошлом, настоящем и будущем"

Камень и дерево. «Мосты-гибриды»

Целый ряд мостов на каменных опорах со средним разводным деревянным пролетом построен вдоль Фонтанки с 1780 по 1789 г. Их строили по типовому проекту, который предложил французский инженер-мостостроитель Жан-Родольф Перроне, член Парижской Академии наук и ряда других академий европейских стран. Перроне никогда не бывал в России и в то время занимался постройкой каменного моста через Сену в центре Парижа – знаменитого моста Согласия, соединившего набережную Тюильри и площадь Согласия на правом берегу с набережной Орсе и Бурбонским дворцом на левом берегу. Но его проект разводного моста с успехом реализовали в Санкт-Петербурге.

Старокалинкин мост. XIX в.

Старокалинкин мост. Современное фото

Ближайшие к берегу своды моста были каменными, облицованными гранитными блоками, средняя часть – деревянная, разводная, двухпролетная, и разводилась с помощью цепей. Механизмы для разводки моста размещались в четырех башнях. Перильные ограждения моста представляли собой металлические секции между гранитными тумбами. Их рисунок повторяет узор ограждений набережных Фонтанки. Речные опоры внизу были оснащены ледорезами треугольной формы. По такому проекту построили:

1) Калинкин (ныне – Старокалинкин) мост, перекинутый через Фонтанку, рядом со Старо-Петергофским проспектом;

2) Симеоновский мост (ныне – мост Белинского) – в створе Симеоновской улицы, получившей свое название по церкви Свв. Симеона и Анны (ныне – улица Белинского);

3) Семеновский мост, расположенный на том месте, где Фонтанку пересекает Гороховая улица, рядом с казармами Семеновского полка;

4) Измайловский мост – на месте пересечения Фонтанки и Вознесенского проспекта, близ Измайловской слободы;

5) Чернышев (ныне – мост Ломоносова) – являлся продолжением Чернышева переулка (улица Ломоносова), названного по фамилии землевладельца – графа Григория Петровича Чернышева, сначала бывшего денщика Петра I, во времена Анны Иоанновны – сенатора и генерал-аншефа;

6) Обуховский мост, пересекающий Фонтанку в створе Московского проспекта, назван по фамилии строившего его «посадского человека» Павла Матвеевича Обухова;

7) по тому же проекту перестроили Аничков мост.

Мост Ломоносова (Чернышев). М. Добужинский. Начало XX в.

Мост Ломоносова. Современное фото

Во второй половине XIX в. при перестройке мостов башни убрали, оставив их в виде украшения только на Калинкином и Чернышевом мостах.

* * *

В 80-х гг. XVIII в. в Петербурге начинают строить деревянные мосты на каменных опорах. В этот период удлинили русло речки Кривуши, и она превратилась в Екатерининский канал. В том месте, где он пересекался с Крюковым каналом, построен Пикалов мост – его название происходит от фамилии подрядчика строительных работ Пикалова. Это был деревянный трехпролетный мост на бутовых, облицованных гранитом опорах, с разводным средним пролетом.

Пикалов мост. Современное фото

Другой подобный мост через Екатерининский канал – Кокушкин, расположенный поблизости от Сенного рынка и соединяющий Столярный и Кокушкин переулки. И переулок, и мост получили названия по фамилии купца Василия Кокушкина, дом которого располагался на углу Кокушкина переулка и Садовой улицы. Каменные опоры моста были облицованы гранитом, а пролет сделан из деревянных балок.

Пожалуй, петербуржцам этот мост известен, прежде всего, из насмешливого стихотворения Пушкина, с которым связана целая история. «Евгений Онегин» выходил отдельными выпусками, содержащими каждый одну главу. Одновременно главы публиковались в литературных журналах и альманахах. Это усиливало интригу: каждой главы с нетерпением ждали, а потом подолгу обсуждали на светских вечерах и в литературных салонах. Первую главу опубликовали в 1825 г., когда поэт был в ссылке в своем имении. Из Михайловского Пушкин прислал в Петербург брату Льву набросок иллюстрации к первой главе, написав при этом: «Брат, вот тебе картинка для „Онегина" – найди искусный и быстрый карандаш. Если и будет другая, так чтоб все в том же местоположении. Та же сцена, слышишь ли? Это мне нужно непременно. Да пришли мне калоши – с Михайлом». На наброске, прилагавшемуся к этому письму, Пушкин изобразил Онегина и себя самого, стоящих на берегу Невы и глядящих на Петропавловскую крепость. Чтобы иллюстратор не ошибся, Пушкин даже сделал под рисунком подписи. Под одной мужской фигурой – «1 хорош», под другой – «2 должен быть опершися на гранит» (в комментариях к главе поэт процитирует последнюю строфу стихотворения Муравьева «Богине Невы»: «Въявь богиню благосклонну Зрит восторженный пиит, Что проводит ночь бессонну, Опершися на гранит»), «3 лодка, 4 крепость Петропавловская». Будем надеяться, что калоши прибыли в срок, но художник Александр Нотбек определенно оплошал. Желая, чтобы читатели безошибочно узнали в одном из силуэтов Пушкина, он развернул его прямо на зрителя. В таком виде картинка была напечатана в «Невском альманахе». Пушкин откликнулся на нее эпиграммой:

 
Вот перешед чрез мост Кокушкин,
Опершись <жопой> о гранит,
Сам Александр Сергеич Пушкин
С мосье Онегиным стоит.
Не удостоивая взглядом
Твердыню власти роковой,
Он к крепости стал гордо задом:
Не плюй в колодец, милый мой.
 

Правда, от Кокушкина моста до набережной Невы довольно далеко – около полутора километров, но, как известно, дружеская беседа с остроумным человеком способна сокращать расстояния.

Вознесенский мост. XVIII в.

Вознесенский мост. Современное фото

Аларчин мост. Современное фото

Еще один мост нового типа – Вознесенский, построенный на деревянных опорах в 1735 г. в том месте, где Екатерининский канал пересекал Вознесенский проспект. Является продолжением Вознесенского проспекта. Свое название этот мост получил в 1739 г. по расположенной поблизости – на месте современного дома № 76 по набережной канала Грибоедова – церкви Вознесения Господня (взорвана в 1936 г.). В 1790 г., в период завершения работ по сооружению гранитных набережных Екатерининского канала, опоры моста заменили на каменные, облицованные гранитом. В 1919 г. мост капитально отремонтировали.

Деревянным на каменных опорах был также Аларчин мост, перекинутый через Екатерининский канал там, где его пересекает Английский проспект, проходящий от реки Мойки вблизи ее впадения в Большую Неву до реки Фонтанки и получивший свое название из-за близости к Английской набережной – самой фешенебельной набережной города, где в начале строили свои дома английские купцы, а потом – русская знать. Первый, деревянный мост был здесь построен в первой половине XVIII в. При облицовке берегов канала гранитом этот мост перестроили по типу Пикалова моста в трехпролетный, на каменных, облицованных гранитом опорах, средний пролет разводной. Мост украсили четыре гранитных обелиска с фонарями. Название моста связано с неправильным произношением фамилии корабельного мастера Аладчанина, владевшего домом, поблизости от моста.

* * *

В конце XVIII в. на малых реках и каналах начали появляться и каменные мосты, но их построили немного и еще меньше сохранилось до наших дней. Постройка каменного моста довольно дорогое и трудоемкое мероприятие, так как камни приходилось возить издалека – вблизи Петербурга не было карьеров, где можно добыть блоки достаточных размеров и качества. И тем не менее, так как эти мосты намного надежнее и долговечнее деревянных, город пошел на такие расходы.

Один из самых старых таких мостов Петербурга, перекинутый через Екатерининский канал, до наших дней носит имя «Каменный». Построен по проекту В.И. Назимова в 1774–1778 гг., взамен бывшего ранее на этом месте деревянного Среднего моста, и дошел до нашего времени без каких-либо значительных переделок. Устои выложены из бутовых плит, свод – из гранита. Мост был облицован четырехгранными гранитными блоками, чередующимися с гладкими (такая облицовка носит название «брильянтовый руст»). Перила отлиты из чугуна с тем же узором, что и на набережной канала, и закреплены на гранитных тумбах. Сразу после постройки мост имел четыре полукруглых лестничных спуска к воде, но в конце XIX в. их демонтировали.

Каменный мост. Современное фото

Когда строился мост, движение по рекам все еще было довольно интенсивным, поэтому арку делали достаточно высокой, чтобы под ней могли пройти мачты хотя бы небольших судов. Канал в этом месте неширок, и мост получился «горбатым». В начале XX в., когда по Петербургу пошли первые автобусы, один из их маршрутов пролег через Каменный мост. Однако «горбинка» моста оказалась слишком крутой, и поэтому в «часы пик» кондуктору часто приходилось высаживать всех пассажиров перед мостом и пускать их обратно только после проезда Каменного моста. Забавный пример столкновения технологий XVIII и XX вв.

Рано стал каменным Казанский (бывший Рождественский) мост, перекинутый через Екатерининский канал у Казанского собора (подробно о них было рассказано выше, когда мы говорили о мостах на Невском проспекте). А также 1-й Зимний мост через Зимнюю канавку (о нам будет рассказано в следующей главе, посвященной мостам на набережной Невы).

Масштабное строительство каменных мостов начнется в следующем XIX в. Именно тогда будут созданы ансамбли мостов и набережных, которые восхищают своей красотой и соразмерностью и являются символами Петербурга, узнаваемыми с первого взгляда.

Оформление набережных Невы

Во времена Петра топкие берега Невы и малых рек укрепляли, вбивая в них сваи. В 1754 г., при строительстве Бартоломео Франческо Растрелли нового Зимнего дворца для Елизаветы Петровны, был составлен проект облицовки гранитом набережной перед дворцом. Планировалось опустить на илистое дно Невы ящики, наполненные камнем, укрепить их забитыми в дно сваями, либо отказаться от ящиков и просто заполнить пространства между сваями булыжным камнем. Поверх этого основания должна была возводиться гранитная стена. Однако набережную перед Зимним дворцом построили только в 1762 г. (уже при императрице Екатерине II) (да!), а первые достаточно протяженные каменные набережные, облицованные выборгским гранитом, созданы в 1763–1788 гг.

Набережная протянулась вдоль Невы «от Галерного двора до Литейного дома» (ныне – Английская, Дворцовая и набережная Кутузова). Это потребовало немалых усилий. В дно реки забили 1600 свай. Камни кладки прослаивали «из дикого борового моху матрацы». Строительство набережной закончилось, но нужно еще построить мосты через Фонтанку и Лебяжий, Красный, Зимнедворцовый и Крюков каналы. Свайные основания вбили в дно реки заранее, когда устанавливали сваи по всей длине набережной. Строительство продолжалось в течение лета 1763 г., руководил артелью мастер Тимофей Иванов.

Прачечный мост и набережная Невы у Летнего сада. Худ. М.Н. Воробьев. 1823 г.

Прачечный мост. Современное фото

Верхне-Лебяжий мост. Современное фото

Прачечный мост был наведен через Фонтанку рядом с Сергиевской улицей, где размещались дворцовые прачечные. Первоначально планировалось построить каменный мост с деревянным разводным пролетом, потом решили сделать его целиком из камня. Мост покоился на четырех опорах – две находились в берегах, две стояли в воде. Средний пролет был выше боковых и позволял пропускать под собой небольшие суда.

Каменный Верхне-Лебяжий мост был перекинут через исток Лебяжьего канала (Лебяжьей канавки) и построен на месте деревянного подъемного моста, существовавшего здесь с 1711 г. Так как канал здесь неширок, мост получился однопролетным, с высоким арочным сводом. Опоры и открылки моста выложены из бутовой плиты и также облицованы гранитом. Автором проекта, возможно, был архитектор И.Л. Росси. Нижне-Лебяжий мост на месте впадения Лебяжьей канавки в Мойку оставался деревянным до 1835 г.

1-й Зимний мост. XVIII в.

1-й Зимний мост. Современное фото

2-й Зимний мост. 1940-е гг.

2-й Зимний мост. Современное фото

Эрмитажный мост через Зимнюю канавку также поставлен на месте деревянного, проект которого составил Харман ван Болес, в 1718–1720 гг., мост также однопролетный, свод его выложен из кирпича и известняка, облицован гранитом. Береговые опоры бутовой кладки с гранитной облицовкой, ограждение – сплошные гранитные парапеты. Он получил неофициальное название «Мост Лизы», так как именно на нем покончила счеты с жизнью героиня оперы Чайковского «Пиковая дама», в то время как Лиза из повести Пушкина благополучно пережила приключение с Германом, удачно вышла замуж и тиранила бедную воспитанницу, взятую в дом из милости. В середине XX в. мост переименовали в 1-й Зимний, 2-й Зимний мост, находящийся там, где Зимняя канавка встречается с Мойкой, построен из дерева только в 1940 г., как гласит городская легенда – для пропуска праздничных демонстраций с Дворцовой площади. В 1964 г. на его месте возвели однопролетный арочный мост со сплошным железобетонным сводом.

Красный канал в XVIII в. проходил вдоль западной границы Царицына луга (Марсова поля) и соединял Мойку с Большой Невой. Свое название канал получил в 1738 г., по находившемуся поблизости Красному мосту через Мойку (ныне – Театральный мост). В 1768 г. через канал перекинули однопролетный арочный гранитный мост, построенный по проекту И.Л. Росси и Ю.М. Фельтена. В 1770-е гг. канал засыпали, а мост разобрали и перенесли на Зимний канал (ныне – Зимняя канавка) со стороны Миллионной улицы (1-й Зимний мост).

И наконец, Крюков канал в XVIII в. доходил до Невы. Позже, в середине XIX в. при строительстве Благовещенского моста через Неву часть канала заключили в трубу. Тогда же исчез и мост, перекинутый через канал вдоль набережной Невы в 1763 г.

Плашкоутные мосты через Неву и ее протоки

Петербург конца XVIII в. больше не город-крепость на дальнем рубеже России, он стал не только административной столицей Империи, но и ее деловым, промышленным и торговым центром. Это означало, что движение по Неве, по ее притокам и малым рекам сильно возросло. Но одновременно возрастала и потребность в мостах для тех, кто передвигался по городу сухопутными путями.

Первым и наиболее востребованным мостом через один из рукавов Невы – Большую Невку – стал Исаакиевский плашкоутный мост. Согласно данным литературы, его наводили начиная с 1727 г., а свое название он получил от расположенного неподалеку собора Исаакия Далматского. Это был второй по счету собор Исаакия, построенный на этом месте, заложенный еще при жизни Петра в 1717 г. и оконченный после его смерти – в 1728 г. Собор спроектировал зодчий Георг Маттарнови в стиле петровского барокко, его украшала колокольня с высоким шпилем, которая, вероятно, была хорошо видна тем, кто возвращался по мосту с Васильевского острова. Для пропуска судов предусматривались пролеты с подъемными устройствами.

Мост должны были обслуживать бригады, состоящие из трех обер-офицеров морской службы, двух унтер-офицеров и трех рабочих. Каждая их таких бригад следила за сохранностью двух пролетов моста. А для всего моста требовалось от 20 до 35 человек.

Как и все плашкоутные мосты в Петербурге, Исаакиевский мост был «сезонным». Первоначально его разбирали осенью перед ледоставом и вновь собирали после ледохода. Но начиная с 1779 г. было принято решение наводить мост и после ледостава, чтобы им можно было пользоваться в зимнее время.

Исаакиевский плашкоутный мост. Первая половина XIX в.

«Разводка» моста занимала около двух часов, а постановка на место – от четырех до шести дней. Д.А. Засосов и В.И. Пызин, авторы книги «Из жизни Петербурга 1890–1910 годов. Записки очевидцев», вспоминают, как проходила такая установка на рубеже XIX и XX вв.: «Интересным зрелищем была наводка этих мостов. В разведенном состоянии мост устанавливался вдоль берега. Так как мост представлял собою жесткую систему из плашкоутов и ферм, то при наводке два-три буксирных парохода брали его целиком и разворачивали против течения для установки на свое место. Точная установка на место – вот главный момент всей операции. Надо было одновременно отдать якоря со всех понтонов и установленными на них воротами выбрать слабину канатов; все эти действия требовали согласования работы команд на буксирных пароходах и понтонах».

Разумеется, наводить мост зимой по льду было еще сложнее. Поэтому известный механик-самоучка И.П. Кулибин предлагал защитить плашкоуты специальными деревянными фермами (Кулибин называл их «штуками») и наводить мост не перпендикулярно берегу, а под углом к нему, от устья Зимней канавки до Стрелки Васильевского острова. «Тогда, – писал Кулибин, – силою водяного стремления по причине косой линии будет уже лед склоняться, и пойдет в среднюю Неву реку» (Малую Неву). Но этот проект никогда не пытались осуществить.

* * *

Во второй трети XVIII в. через рукава Невы наводилось уже пять плашкоутных мостов: кроме Исаакиевского, появились еще Выборгский (с 1822 г. – Сампсониевский) мост через Большую Невку, Тучков (1758 г.) и Каменноостровский (1760 г.) мосты через Малую Невку и Воскресенский мост через Неву (1786 г.).

Выборгский мост соединял Петербургский остров с Выборгской стороной, где еще со времен Петра были построены восковый, сахарный и кожевенный заводы.

Тучков мост соединял Петербургский и Васильевский острова. Рядом находился Тучков буян – речная пристань, место для выгрузки товаров с судов, и здание пеньковых складов, построенное в 1763–1772 гг. Мост получил название то ли по имени его строителя – купца Авраама Тучкова, то ли по имени инженера Алексея Васильевича Тучкова. Мост состоял из двух частей – в мелкой части реки рядом с берегами настил крепился на сваях, в середине русла – на плашкоутах. Он оказался самым длинным мостом в Петербурге XVIII в.

Каменноостровский мост соединял Аптекарский и Каменный острова и был спроектирован архитектором А.Ф. Вистом. В середине века к нему были пристроены береговые устои на сваях, и так он просуществовал до начала XIX в.

И, наконец, Воскресенский мост соединял Литейную часть города, а именно Воскресенскую улицу (ныне – проспект Чернышевского), с Выборгской стороной. Мост наводился с 1768 по 1803 г.

С 1786 г. начал наводиться Строгановский мост, соединявший Каменный остров с Новой Деревней, где находилось имение графа Александра Сергеевича Строганова. Его дом стоял на высоком берегу реки, а у воды располагалась пристань, украшенная двумя мраморными фигурами львов. Поэт Николай Иванович Гнедич, «преложитель слепого Гомера», как называл его Пушкин, в 1821 г. опубликовал элегию «Рыбаки» о двух рыбаках, которые жили «на острове Невском, омытом рекою и морем».

Там есть и такие строки, описывающие дворец на Черной речке:

 
Вон там, на Неве, под высоким теремом светлым
Из камня, где львы у порога стоят, как живые,
Под теремом тем боярин живет именитый,
Уже престарелый, но, знать, в нем душа молодая:
Под теремом тем, ты слыхал ли, как в летние ночи
И струны рокочут и вещие носятся гласы?
Знать, старцы слепые боярина песнями тешат.
Земляк, и свирель там слышна: соловьем распевает!
Всю душу проходит, как трель поведет и зальется!..
…
Со стен их лики глядят на тебя, как живые!
Из мрамора девы, прелестные, только не дышат!
Но диву я дался, увидевши терем высокий!
Чудесный, прозрачный! как в сказке, земляк, говорится:
Что на небе звезды и в тереме звезды! и месяц,
И вся в терему красота поднебесная видна!
В нем старец боярин сидел сребровласый в семействе
Цветущих детей, средь бояр и вельмож именитых.
 

В этой поэме Гнедич рисует пленительную белую ночь на Островах, которая привлекала сюда горожан:

 
Вот солнце зашло, загорелся безоблачный запад;
С пылающим небом слиясь, загорелося море,
И пурпур и золото залили рощи и домы.
Шпиц тверди Петровой, возвышенный, вспыхнул над градом,
Как огненный столп, на лазури небесной играя.
Угас он; но пурпур на западном небе не гаснет;
Вот вечер, но сумрак за ним не слетает на землю;
Вот ночь, а светла синевою одетая дальность:
Без звезд и без месяца небо ночное сияет,
И пурпур заката сливается с златом востока;
Как будто денница за вечером следом выводит
Румяное утро…
<…>
Тогда над Невой и над пышным Петрополем видят
Без сумрака вечер и быстрые ночи без тени…
 

Петербуржцы скоро полюбили весной и летом гулять по этому саду и по берегам Черной речки, с чем и была связана необходимость наведения здесь плашкоутного моста. Позже, в начале XIX в., здесь будет построен дачный поселок с увеселительными заведениями.

* * *

Нелюбимому сыну Екатерины Павлу Петровичу пришлось процарствовать совсем не долго – всего пять лет. От гибели от рук гвардейцев его не спас ни архангел Михаил, предводитель небесного воинства, которого Павел, мечтавший стать рыцарем на троне, избрал своим патроном, ни новый замок, названный Михайловским, ни подъемные мосты, перекинутые через ров, окружавший замок. Мосты были опущены плац-майором Михайловского замка Александром Васильевичем Аргамаковым, участвовавшим в заговоре. Заговорщики беспрепятственно вошли в замок и убили императора. Его сыну и внуку Екатерины Александру суждено блистательное царствование. И при нем новый блеск обрела «имперская столица».