Текст книги "Елена Ивановна Рерих. Письма. Том IV (1936 г.)"

Ввиду того что Вы ссылаетесь на письмо из «Чаши Востока»[236]236
  Чаша Востока: I. Письма Махатмы / [Пер. с англ. Искандер Ханум]. New York: Alatas, 1925.


[Закрыть], то немного позднее пошлю Вам полный перевод указанного Вами письма, ибо в нем допущены большие перестановки в тексте, изменяющие смысл. Проверю по второму исправленн[ому] англ[ийскому] изданию «Писем Махатм» и вставлю для большей ясности ответов и вопросы.

Выслала Вам «Сердце Азии»[237]237
  Рерих Николай. Сердце Азии. Southbury: Alatas, 1929.


[Закрыть]. Вы увидите, насколько Понятие Майтрейи и Шамбалы вошло в сознание масс на Востоке. (Когда прочтете, пожалуйста, отошлите ее в Ригу, в библиотеку Об[щества], если там ее нет.)

Мое письмо приняло недопустимые размеры, потому кончаю. Замечайте и записывайте все тонкие ощущения, так обострите свое внимание, и многое что станет доступно.

Берегите здоровье, ибо Битва Света с тьмою ужасна.

44. Е.И.Рерих, Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

19 марта 1936 г.

Родные Зин[очка], Фр[ансис], Амр[ида] и М[орис], выяснилось, что воздушная почта отсюда будет выходить на день раньше, а от Вас приходить на день позже, потому торопимся, чтобы сегодня же отправить. Вы правы, петиция адвокатов написана очень хорошо – просто и вразумительно. Конечно, темные силы будут еще атаковывать, но у наших адвокатов позиция совершенно ясна и крепка. Как характерно сообщение Франсис о Дас Гупте. Так[ие] изречения нужно собирать, ибо в истории происходящего такие показания будут очень знаменательны. Прекрасно, что Стокс дал в газеты такое сильное письмо, он правильно описал Ваш культурный стэндинг[238]238
  Standing (англ.) – положение, статус, репутация.


[Закрыть], ибо это обстоятельство должно быть во всей полноте противоставлено самому слабому месту противников. Отлично сведение о намерении Кахил и Букман, чтобы происходили лекции и ознакомление широких масс. Правильно, что они будут не в наших помещениях, а именно выражениями широкого общественного мнения. Правильно, что и кн[ягиня] Шаховская хочет собирать петицию среди своих друзей в противовес темным силам, это очень необходимо. Дошла ли, наконец, танка «Колесо Жизни» до Мерритта? Какова позиция Вона? Его индифферентность была бы неуместна после всей сердечности, ему оказанной. Прилагаем Вам копию письма, полученного нами вчера с Дальн[его] Востока. Как видите из этой выписки, клевета широко распространяется. Ведь только случайно мы узнаем о таких заметках от друзей, а сколько подобного вреда распространяется вне нашего ведома. Доведите эту выписку до сведения наших адвокатов. Неужели же у Департ[амента] нет никакого серьезного дела, если он будет тратить время на оповещение об окончании экспедиции в такой непозволительной форме? Ведь это прямое злобное клеветническое намерение. Не бросается ли Вам в глаза, что об отозвании Макмил[лана] и Стивенса не было никаких газетных комментариев? А ведь какие сильные письма секретаря по этому предмету существуют. А какая мерзкая интрига раскрывается из пресловутого письма Райерсона к секретарю – Вы имеете копию его, в свое время так неожиданно присланную самим секретарем. Ведь эта мерзкая интрига тоже нестираемо запишется на страницы истории Культуры Америки. Как позорно, что министр прилагает в таком темном деле свою руку! Зин[очка] пишет о предположении печатного письма ко всем Бондхолд[ерам]. Это было бы возможно лишь с полного одобрения Фр[иды] и Ш[ульца]. К трогательному сообщению об успехе Клайд в тот же день вечером пришло и письмо Ф.Стокс[а] с чеком на триста долл[аров], покрывающим три месяца от начала года. Таким образом, половина Мана за эти месяцы будет оплачена. Вы понимаете, насколько его дозор именно сейчас совершенно необходим. Для характеристики момента сообщаем, что только что до нас дошли сведения, что будто бы пресловутый К[ельц] и Рупч[ан] уже находятся в Лагоре. Проверяем эти слухи, но всяческий дозор необходим. Ведь время поистине военное.

Прилагаем конфиденциально для Вас сведение о некоторых денежных суммах, чтобы Вы могли пресекать ложь Леви о том, что я ни на что денег не посылал. Пусть на все у Вас имеются неопровержимые доказательства, иначе, как Франс[ис] пишет, некоторые друзья в тайне [ду]ши могут думать о каких-то припрятанных деньгах. Еще раз не забудем, что четыре с половиной тысячи, данные Уолл[есом] на Кооператив, были полностью неожиданно вытребованы им и возвращены ему немедленно. А ведь сколько нам пришлось потратить на предварительные расходы!

Так хотелось бы послать Вам такую же карточку, как мы послали Амрид[е]. Она ее очень оценила, как мы видим из телеграммы. Может быть, и еще найдем такую же. Не за горами время, когда станет ясным, насколько правильны были прогнозы. Не встречали ли Вы или наши адвокаты имя Фогель, в каком-то отношении такой человек может быть очень нужным. «Следует найти его». Наверное, письмо сыну уже передано. Все же в его власти пресечь скандал. Какие мысли о делегации?

Получили письмо от Флор[ентины]. Интересна будет ее реакция, когда Вы ее ознакомите с местом из дневников о Зульц[бергере]. Неужели до сих пор не получены манускрипты Е.И.? Ведь это же прямая кража литературного достояния! В этих манускриптах столько собрано материала – легенд, пророчеств, старинных традиций, что украсть все эти по пути собранные материалы является определенным преступлением и должно быть судимо за большие убытки. Ведь и в «Сердце Азии» тоже было собрано много легенд и пророчеств, которые, как исторический материал, всегда весьма ценны. Пишем Шкляв[еру], чтобы он выслал Вам десять экземпл[яров] «Твердыни Пламенной»[239]239
  Рерих Николай. Твердыня Пламенная. Нью-Йорк, [1933].


[Закрыть]. Трогательно письмо Рубакина – спасибо ему на добром слове. Вы будете рады узнать, что Латв[ийское] Общ[ество] решило издать сериями мои «Записные Листы» под заглавием «Врата в Будущее». Они горят больше, чем когда-либо. Третья часть «Мира Огн[енного]» уже в цензуре, приступают к «Общ[ине]». Печатают «Начала» Оригена[240]240
  Ориген. О Началах / Пер. Н.Петрова. Казань, 1899. В 1936 г. книга была переиздана в Риге на средства Ф.А.Буцена.


[Закрыть]. Наше Содружество в Загребе хочет издать книгу Всеволода Иванова (манускрипт которой у Вас уже имеется). Постоянно идут прекрасные письма от Содруж[ества] в Дальн[ем] Вост[оке], и там вместо бывших корреспондентов появились новые, гораздо более ценные. Так деятельность культурная все растет. Каждый удар черного молота выбивает новые благодатные огненные искры! Так творится продвижение Путями Неисповедимыми – именно творится неотложно! Не запросит ли Зина от «Урусв[ати]» Болдыр[ева], не нужен ли куда на севере местный гербарий? Какие сведения у Фр[ансис] о Чили? Это очень важно. Леви не давал своих личных сумм на инкорпорирование Учреждений, ведь все расходы были включены в пресловутый резиновый миллион, потому адвокаты будут совершенно правы, утверждая, что все расходы производились из сумм пожертвованных – на этом все мы и наши друзья должны сильно настаивать. Вы знаете, что Хорш преднамеренно всегда давал личные чеки, а в долг брал на имя Музея, который потому и желает уничтожить. Посылаем Вам минутсы – слова Савады, и о том, что Билдинг[241]241
  Building (англ.) – Дом.


[Закрыть] возвращен прежнему составу Трэстис (февр[аль] 20-го, года 35-го). Спешим отправить – шлем Вам и всем друзьям наши самые сердечные мысли. У Е.И. все время воспламеняются центры, нужна осторожность, и Вы берегите здоровье. Духом с Вами.

Е. и Н.Р.

45. Е.И.Рерих – Р.Я.Рудзитису

19 марта 1936 г.

Дорогой Рихард Яковлевич, только что получили Ваше прекрасное письмо от 6 марта. Отвечу на вопросы немного позднее. Что же касается выраженного Вами желания издать «Священный Дозор»[242]242
  Рерих Николай. Священный Дозор. Харбин, 1934.


[Закрыть], то об этом мы еще не думали, ибо надеемся получить ее хотя бы в несброшюрованных листах из Харбина. Потому если есть желание издать труды Н.К., то можно было бы издать серию последних записных листов под названием «Врата в Будущее». Из имеющихся в Риге «Записных Листов» Н.К. сделал выбор, который мы Вам и пошлем со следующей почтой. Размер «Твердыни Пламенной» подойдет. Шрифт желательно не мельче. Мы уверены, что в смысле цензурном не может быть никаких затруднений. Конечно, общедоступность издания всегда желательна, ибо интеллигентные труженики не могут иметь дорогой книги. Конечно, никаких иллюстраций не нужно.

Глубоко нас трогает отношение членов Общества к общему Великому Делу, таким пониманием сущности побеждаются все темные нападки. Конечно, было бы прекрасно, если бы и другие художественные, философские и гуманитарные книги издавались бы под Знаком «Агни», который Вам послан. Желательно установить связи издательства и с прочими странами, ибо правильное оповещение и распространение уже есть залог успеха. Для д-ра Асеева в Шанхае распространяет г-жа Казакова. В Харбине – «Мандж[урская] Книготорговля» (проф[ессор] Гинс). В Америке – русская газета «Рассвет» в Чикаго[243]243
  Эмигрантская ежедневная газета, издававшаяся в 1924–1926 гг. в Нью-Йорке, в 1926–1940 гг. в Чикаго.


[Закрыть] была особенно дружественна, впрочем, церковная газета «Свет»[244]244
  Еженедельная газета для православных русских эмигрантов, издававшаяся в 1897–1991 гг. в США.


[Закрыть] и «Новая Заря»[245]245
  Эмигрантская ежедневная газета, издававшаяся в 1928–1972 гг. в Сан-Франциско.


[Закрыть], Сан-Франциско, тоже всегда были доброжелательны. Я подчеркнула слово «церковная», чтобы Вы могли ориентироваться и знать, куда какой материал можно посылать. От всего сердца приветствуем новое издание «Начал» Оригена, это будет так важно в ближайшем будущем. Ведь сдвиги совершаются, и Вы, наверно, об этом слышите и понимаете, как многое делается так, как нужно.

Прилагаю Вам еще три Знака, хочу, чтобы эти три были у Вас, Вашей супруги и у Карла Оттоновича.

В день Памяти нашего незабвенного Фел[икса] Денисовича вечером духовно объединимся с Вами и будем читать присланные нам Ваши чудесные духовные дары, принесенные большому Духу и человеку огненного сердца.

Шлем Вам наши самые сердечные мысли и пожелания в день Памяти.

46. Е.И.Рерих, Н.К.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

22 марта 1936 г.

Родные З[ина], Фр[ансис], Амр[ида] и М[орис], вчера получили от Вас телеграмму и сейчас же запросили Вас, имеете ли Вы все наши минутсы отсюда. Мы их посылали в трех копиях, из которых одна была у Фр[ансис], а другая у Зины. Иметь эти копии тем полезнее, что в посланных Вам дневниках и рапортах Леви Вы можете найти соответствия. Очень любопытно, почему именно противники стараются отложить слушание шестого апреля. Может быть, причина в самом судье, или в каких-либо выборах, или в ожиданиях чего-то. Из того, что наши адвокаты настаивают на этом сроке, заключаем, что они имеют какие-то к тому благоприятные причины. Вообще, по всему, что мы слышим от Вас о наших адвокатах, они, по-видимому, прилагают все старания. Конечно, для них такое дело с участием общественного мнения на их стороне должно быть чрезвычайно полезно. Перечитали мы все, что говорил Нинкомпуп в 1929 году, а затем и на других прочих наших собраниях, и, действительно, можно поражаться подкупности мелкой души, которая так легко отказывается от своих же многократных утверждений. Как хорошо, что был и «Бюллетень»[246]246
  «Roerich Museum Bulletin» – периодическое издание Музея Рериха в Нью-Йорке, редактором которого была Франсис Грант.


[Закрыть] и «Мессаджер» [19]29 и [19]30 годов[247]247
  Message of 1929. Roerich Museum Series. N.Y.: Roerich Museum Press, 1930. Message of 1930. Roerich Museum Series. N.Y.: Roerich Museum Press, 1931.


[Закрыть], а затем книги Пакта и прочие брошюры: во всем этом огромном материале многое выражено настолько ясно, что предателям трудно сделать такое белое черным. Если бы с июля 1935 года в моих действиях произошло бы нечто неожиданно новое, у них еще могла бы быть хоть какая-нибудь причина, но ведь с моей стороны абсолютно ничего противоречивого прежнему не произошло. Вот «Новое Русс[кое] Слово»[248]248
  Эмигрантская ежедневная газета, издававшаяся в Нью-Йорке в 1920–2010 гг.


[Закрыть] писало о том, что Манджукьо[249]249
  Маньчжоу-Го, или Маньчжурия.


[Закрыть] препятствовало нашему туда приезду. Какая ложь! Ведь на паспорте нашем имеется манджуковская комплиментари виза[250]250
  Complimentary visa (англ.) – пригласительная виза.


[Закрыть], а в Японии я был как гость правительства, доказательством чему служит даровой билет на проезд по японским дорогам и прочие приглашения. Как странно, что в наши дни приходится встречаться с такой грубейшей клеветой. И вообще все обстоятельства нынешнего дела поражают своей грубостью и преднамеренностью. Присвоение чужих шер, попытка изгнания всех основателей двумя голосами насильников, донос в налоговый Деп[артамент], обративший средства экспедиции в частный заработок, наконец, наглое письмо Нинкомпупа, все эти циркулярные и подметные письма, разъезды с клеветническими намерениями по редакторам и должностным лицам, определенное стремление повредить даже и в других странах – все это неслыханно, грубо и подло. Именно только сатанинская шайка может заниматься такими делами и применять такие низкопробные методы. При этом никто нас ни о каком выбытии откуда-либо не извещал, никакой отставки мы не подписывали, ни против кого не действовали, и таким образом вся темная преднамеренность встает во всем своем отвратительном безобразии. Клевета широко разбросана по разным странам. Во вчерашнем письме Шкл[явера] еще раз говорится о ползущей по Парижу клевете. Сколько же сил тратится лишь на восстановление истины, когда вся эта энергия могла бы идти на прямое продвижение. Ведь Вы знаете, какое сейчас вообще напряженное время, а мы все должны заниматься какими-то темными клеветниками.

Задерживание манускриптов является неслыханным преступным актом. Не знаем, ч[то] именно злоумышленники станут измышлять на основании этих манускриптов? Литературный материал, собранный во время всяких переездов, является неотъемлемой собственностью автора. Литературные работники отлично знают стоимость таких многолетних записей, преданий, пророчеств и всевозможных слышанных сведений. Помните, как Демилль хотел с нами кооперировать в своих исторических постановках, а сколько такого неоцененного материала заключается в манускриптах – в тетрадях клеенчатых, которые видели столько стран. Убытки, причиняемые таким самовольным задержанием, велики. Вы знаете, сколько у нас предложений использовать этот материал, тем более такое задержание материала недопустимо. Очень хорошо, что Вы все являетесь свидетелями тому, что материал был только на хранении, об этом же и в минутсах имеются неоднократные подтверждения. Девятого марта посланы Вам пароходной почтой последние дневники и рапорты Леви. Мы еще не посылали всего количества его и двух его приспешных писем. Не знаем, будут ли адвокаты трогать частную переписку. Вся она переполнена теми же суперлативами, правда, имеются места о том, что Е.И. удерживала Леви от спекуляций, за что он приносит свою глубокую благодарность. Но если адвокаты хотели бы читать эти лицемерные суперлативы, то мы можем послать и эти образцы человеческой подлости.

Письмо это пойдет накануне 24 Марта. Знаем, насколько этот День будет звучать в сердце Вашем. Все наши мысли будут с Вами, и такой Знаменательный Срок еще раз укрепит сознание, насколько необходимо уберечь чистое культурное дело от рук сатанинских. Пишите о всех новых подходящих и загорающихся праведным негодованием против совершаемого злодеяния. Женские сердца, молодые сердца не могут быть равнодушными, когда перед ними совершается такое попрание прав человеческих. Сенаторы, представители страны, мир ученый и художественный – должно же в них сказаться чувство справедливости! Будьте и бодры, и светлы, и едины. Сердцем и Духом с Вами.

Е., Н.Р.

47. Н.К.Рерих, Е.И.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

23 марта 1936 г.

Родные наши, перед самой отправкой воздушной почты пришли Ваши письма от 27 февр[аля] до 3 марта. Чувствуем весь нерв битвы в Нью-Йорке. В Ваших письмах много добрых знаков. Как прекрасно, что нашелся Махонэ, эксперт Прав[ительства] по налогам, который дал нашим адвокатам такое справедливое и коренное указание. Очень интересно, что удается Франс[ис] узнать о Южн[ой] Ам[ерике]. Непременно нужно каким-то способом узнать истинную причину поступка Гиль Боргеса и отношение других представителей. Если Бринт[он] шатается, то лучше таких людей не трогать. Гораздо ценнее будет слово совсем новых людей, хотя бы и молодых. Более чем странны доводы Бринт[она] – значит, по его мнению, если Зулоага эти годы не жил в Америке, то и отношение к его искусству должно измениться. Впрочем, у Бринт[она] все по таксе. Его первая статья стоила очень дорого, а по теперешней цене он, вероятно, собирается отвесить, как аптекарь. Лучше совсем новые!

С Вашими письмами пришло и письмо Мана, переславшего нам уже известные амер[иканские] статьи с отвратительными заголовками. Ман справедливо негодует на такие безобразные выражения. Но ведь Ман наш доброжелатель, а сколько же других людей прочтут те же заголовки и составят по ним свое суждение. Ведь газеты получаются и должностными лицами, и в консульствах, и вообще имеют самое неожиданное распространение. Такими темными способами производится посев черных семян, а всякие нинкомпупы поют указанные хоры.

Какой замечательный человек Ф.Ст[окс] и какие твердые духовные его основы, если он так честно и явно отстранил Флейшера. Если бы всюду люди отдавали себе отчет в происходящем. Характерно письмо Авинова. Хорошо, что Вы его прочли, и при случае можете сказать Уатсону, какого мнения о моем искусстве Авинов.

Посылаем для Авир[аха] еще одно удостоверение в том, что мои картины всегда принадлежали и принадлежат Е.И.; конечно, адвокаты должны пользоваться этим разумно, чтобы ничем не вовлечь с нежелательной стороны имя Е.И. Кроме упоминания об этом в большой русской Монографии, не забудьте, что и после продажи картины Хиссу деньги за нее переводились не мне, а Е.И., и переводы эти производил сам Хорш. Ког[да] же Хорш из этой суммы хотел получить лоан, то получил его от Е.И., запросив ее, а не меня. Такое обстоятельство совершенно неоспоримо и доказуемо собственными извещениями Хорша. То обстоятельство, что Корпорация Холдингс моего имени, не является противоречием, ибо творчество-то мое, но продукт творчества может принадлежать тому лицу, собственностью которого я считаю мои произведения. Я могу управлять делами любого лица, но это не значит, что тем самым нарушается его собственность.

Мы уже писали нашу радость по поводу успеха Клайд. Вам на местах виднее, как лучше устраивать эти дела и реализовать добрые намерения Клайд. Так же точно Вам на месте виднее лучшее лицо для передачи письма и самый срок передачи. Мы очень верим ощущениям Шу[льца], и он поймет, в какой именно срок какого именно калибра орудие надо употреблять. Вы совершенно правы, что с Гал[ахадом] нельзя действовать через подчиненных; такая грубая натура может получать удары лишь сверху. В Австралию мы напишем. Как видите, все время обнаруживаются какие-то новые, доселе неизвестные нам группы. Будем беречь такие ростки. Пусть и адвокаты наши знают, сколько благотворных ветвей произрастает.

Не видала ли Фр[ансис] в Бостоне Стратфорда? – мы ему послали десять отличных отзывов из здешней прессы. Ведь и вторая книга уже готова, как Вы знаете, по-русски она уже издается. Только что, разбирая «Листы Дневника», я нашел статью «Памятные Дни», написанную к 24 Марта прошлого года. Сколько случилось за это время. В обновленном, в очищенном составе Вы опять соберетесь 24 Марта. Никакие мрачные тучи не могут заслонить священное понятие Памятных дней. В телеграмме мы спрашивали Вас, имеете ли Вы все минутсы отсюда. Зина писала Свет[ику] о желательности получить и все минутсы, которые мы здесь имеем из Нью-Йорка. Пошлем их. Хотелось бы знать, нужно ли послать и все их частные письма ко мне и Е.И.? В видах предосторожности пусть все эти оригиналы находятся у Амрид[ы] или у Шу[льца] – не вносите их к себе в дом. Ведь эти оригиналы неповторимы, а мало ли какие злоумышления возможны. Очень хорошо, что адвокаты поняли всю невозможность и опасность приезда. Неужели раньше они не отдавали себе отчета о всех возможных злоумышлениях и об особых обстоятельствах здесь. Отлично, что и Ф.Ст[окс] понял все эти соображения. Не будет ли он и Черманом[251]251
  Chairman (англ.) – председатель.


[Закрыть] в «Агни Йоге»? Будьте светлы, сильны и едины.

Духом с Вами.

Р., Е.И.Р.

48. [Е.И.Рерих] – г-же Маккуллаг[252]252
  Перевод с английского Т.О.Книжник.


[Закрыть]

25 марта 1936 г.

Дорогая г-жа Маккуллаг,

Большое спасибо за Ваши добрые намерения прислать черенки роз, которые мне очень приглянулись. Как обещала, посылаю Вам желтые вьющиеся розы, а также несколько гортензий. Садовник называет их голубыми, хотя в начале цветения они имеют слегка розовый оттенок.

Надеемся, что Вы и г-н Маккуллаг живете дружно, и шлем Вам наилучшие пожелания к открытию сезона.

Искренне Ваша.

49. Н.К.Рерих, Е.И.Рерих – З.Г.Лихтман, Ф.Грант, К.Кэмпбелл и М.Лихтману

28–30 марта 1936 г.

Родные наши З[ина], Фр[ансис], Ам[рида] и М[орис], получили Вашу телеграмму о новой гнусности с манускриптами и сейчас же ответили Вам, а кроме того, еще успели послать аффидэвит с перечислением всех фактов, говорящих за то, что манускрипты находятся лишь на хранении. Дерзость и мерзость этой новой попытки присвоения манускриптов действительно превышает все меры. Возможно ли предположить, что от [19]20 года все манускрипты подарены, и подарены двум, в одном этом уже заключено неправдоподобие. Ведь одна из этих двух даже не знает языка манускриптов!! Бывали ли такие случаи в истории, чтобы один дневник делился между двумя?! Кроме того, разве когда Зина возила из Монголии части дневника, ей не было известно, что он отвозится на сохранение ввиду нашего отъезда в Тибет? Да что говорить, когда я сам отвозил части этого дневника не в подарок, а в сохранение. Какая чудовищная попытка наглого присвоения труда за 16 лет!! Во всем плохом есть и хорошая сторона, ведь этот мрачный эпизод лишь еще раз [доказывает] друзьям и адвокатам, что и присвоение шер есть совершенно такая же попытка присвоения чужой собственности. Тот факт, что они отдали две подписи, тоже доказывает для адвокатов правоту наших утверждений. Пока сохраните подписи и Знаки в очень сохранном месте. Знаков было 117, не считая их личных Знаков. Не сейчас, но придет день, когда придется спросить у них и кольца, и памятные камни. Судя по Вашей телеграмме, видимо, еще не произошло отложение слушания дела. Ведь теперь уже к Вам подходят пакеты с его дневниками и репортами. Лучше хранить их у Амр[иды], ибо в Доме могут быть всевозможные покушения. Амр[ида] может по мере надобности выдавать их адвокатам. Но у адвокатов они должны быть очень сохранны, ибо кто знает, какие отношения существуют между адвокатскими клерками обеих сторон? Как мы теперь убеждаемся, всюду необходимы меры крайней предосторожности. Ведь Битва есть настоящая Битва со всеми враждебными ухищрениями. Невозможно предположить, какие еще выдумки произойдут? Кто знает, может быть, Хорш еще окажется доктором Гейдельбергского Университета и проф[ессором] истории искусств Калифорнийского Университета. А кто знает, мы все друзья детства с ним, и тому подобные выдумки; впрочем, Франс[ис] достаточно знает биографии их. По нынешним временам даже и в прессе могут появиться такие измышления. Также прибавили мы в телеграмме о Милликане, который, конечно, может вести и дело Додлей, и об Аргентинском Собрании, которым, вероятно, и Вы очень озабочены. Ведь Аргентина была указана для сведения Франс[ис] и для немедленных воздействий очень давно, а затем повторена осенью. В последнем письме Шкл[явер] опять упоминает о протечке слухов из Вашингтона. Любопытно отметить, что Бонфус, поддавшийся этим слухам, сразу потерял депутатское место. Шкл[явер] называет это Немезидою.

30. III. Только что пришли Ваши милые письма от 7 по 12 марта. Видим из них, что у Вас идет энергичное наступление, – так и должно быть. Всякие митинги протеста, всякое общение с бывшими полезными учащимися Школы, всякие новые встречи, протесты в Олбани – все крайне важно во всех направлениях, без всякого промедления. Предоставляем решить вопрос о письме. Весьма возможно, что сейчас вместо письма сильная резолюция друзей (с ведома адвокатов) может быть действительнее. Радуемся вестям Франс[ис] из Бостона, Сказано – очень важно. Ведь уже давно Рам[акришны] Миссия была названа друзьями. Также очень важна идея предположенной выставки в Библиотеке[253]253
  С 2 ноября по 9 декабря 1936 г. в Бостонской публичной библиотеке проходила библиографическая выставка, посвященная творчеству Н.К.Рериха.


[Закрыть] и начало нашей там Группы. Всякие такие выступления крайне важны, ибо одно помещение письма Нинкомпупа по-русски уже показывает, насколько зло деятельно и предусмотрительно. Также очень показательно исчезновение двух памятных витрин из Музея. До сих пор Морис ведал Музеем и писал все музейные отчеты. Если это исчезновение витрин произошло без его ведома, то, значит, началось расхищение Музея. Что об этом думают адвокаты? Относительно Музейного Комитета полагаем, что уничтожать его не нужно, но сейчас полезнее иметь, кроме того, и новый Комитет, который у Вас, по-видимому, уже составился. Знаменательно дело о клевете, вчиняемое нашими адвокатами. Ведь один заголовок – «Манджуко спай»[254]254
  Маньчжурский шпион.


[Закрыть] – уже представляет из себя явный состав клеветы. К этому предмету прилагаю письмо по-английски, которое пусть прочтут адвокаты и друзья. Воображаю, сколько измышлений и злобных извращений будет излито злоумышленниками. По счастью, на все у нас один ясный ответ о Культурной Деятельности. Впрочем, в английском письме именно об этом пишу. Обращает на себя внимание формула Кузена, которую передала Зина. Ведь это именно те же слова, какие еще осенью Вам передавал Магоф[фин]. Значит, и в этом случае мы знаем, где зарыта собака. Вообще многие вещи должны встать на свои места. Например, школьные аттестаты подписывались мною. Но если после моего грифа президент откажется подписать, то за него мог бы это сделать Морис, как первый вице-президент. Впрочем, обо всем советуйтесь с адвокатами, чтобы случайно в чем-то не нарушить их течение мысли. Не удивительно, все эти преследования и удушения Школы сказываются на ее развитии, на учениках и преподавателях. И в этом отношении заявление хороших учащихся и учащих вроде заявления Броуна, так же как заявление Алумни[255]255
  Alumni (англ.) – выпускники учебного заведения.


[Закрыть], очень полезны и для Олбани. Этот протест в Олбани нужно сделать с адвокатом и как можно сильнее. Не будет ли для этого полезен названный Кинили, которого, по-видимому, знает Брат[256]256
  Здесь: адвокат Л.К.Стерн.


[Закрыть]. Также отметьте себе имена: Холлей, Мартин и Сильвестр, последнее может быть не фамилия, но имя. Все три в каких-то отношениях могут быть полезны в деле Музея. Вспомним все митинги протеста, заявления и отдельные письма во время реорганизации. Ведь сейчас происходит еще больший Поход за Культуру. Вспомним слова Глиина о Кузене. Ведь именно он так его и характеризовал – «сегодня одно, завтра другое». Конечно, если тетка держится определенного мнения, то не мешает ее поддерживать в этом. Впрочем, если Кузен о ком-то произнес три слова (переданные в письме Зины), то и мы все можем о нем произнести то же самое и действовать с другой стороной.

Как хорошо, что и книга Франсис вышла. Всякие такие культурные вехи сейчас нужны особенно. Со всей нашей стороны было лишь служение Культуре. Вероятно, за это мрачные силы и нападают на нас. Ведь для многих людей даже само слово «Культура» – невыносимо. Как трогательна Амр[ида]! Каждое письмо свидетельствует о ее новой заботе. Радуемся, что у Фосд[иков], по-видимому, благополучно кончилась болезнь, сердечный привет им. Привет и Клайд. Сердечно желаем ей преуспеяния в ее новой деятельности. Мы уже послали Морису аффидэвит о принадлежности всех непроданных картин Е.И. Была проявлена высшая мера терпимости, но злоумышление все превысило. Будьте едины и мужественны, правда за всеми нами.

Сердцем и духом с Вами.

Н.Р., Е.И.Р.