Электронная библиотека » Елена Садыкова » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Бубен"


  • Текст добавлен: 6 мая 2017, 21:09


Автор книги: Елена Садыкова


Жанр: Современная русская литература, Современная проза


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

5

Было уже около полуночи, когда огромный внедорожник нехотя вскарабкался на холм и уперся в ограждение из длинных жердей, временно служившее забором. Не выключая фары, Данил вылез из машины и принялся убирать жерди, чтобы машина могла проехать на пустырь возле Дома. Осторожно лавируя между битым кирпичом и валяющимися тут же обрезками бруса, Данил остановил машину напротив входа. Эта модель появилась в нашем городе совсем недавно, и компьютеры местных автоинспекций на слова «грузовая-бортовая» реагировали автоматически категорией «С». Хотя по паспорту машина была легковая, категории «В», как и написано в правах у большинства водителей нашей страны. За глаза я называла машину мужа Самка Кита – за округлую подбрюшину и кузов в виде хвоста. Данил купил этого монстра под предлогом «охота-рыбалка-стройка», так что мне приходилось надевать каблуки повыше, чтобы удобнее было забираться в кабину.


Урчание двигателя смолкло, и мы оказались в звенящей тишине, сквозь которую было слышно дыхание степного ветра и мягкое журчание реки неподалеку. Я открыла дверцу машины и опустила ноги на траву. Накинув летнюю куртку, решила немного пройтись и осмотреться. Странное место. Здесь веет и спокойствием, и тревогой одновременно. Неожиданно для меня Данил спросил:

– Может, переночуем в ближайшем городе?

Я покачала головой.

– Это еще часа два езды. После семичасового переезда я никуда больше двигаться не хочу.

Муж согласился.

– Ладно, вода и газ есть. И кое-что из спального на втором этаже. Продержимся до утра.


Дом еще не был готов. Свежее дерево еще не дало окончательную усадку, да и полы были зафиксированы поперечными досками в ожидании момента, когда Строитель даст команду сбить их окончательно. Очертания комнат первого этажа были намечены, но межкомнатных перегородок не было. А на втором и вовсе сквозь доски, зашивающие торец дома, проглядывала огромная круглая луна. Электричества еще не было, и лунный свет через окна заливал пол, опилки и груду досок, сваленных прямо у стены. Побродив по дому, Данил вернулся в машину, чтобы достать привезенные с собой на всякий случай продукты и огромный фонарь «летучая мышь». Наспех поужинав, мы устроились на ночлег.

Ночь была ветреной, как и большинство ночей в Степи. Завывание, переходящее порою в тонкий свист, будило меня и навевало ночные страхи. Реальность и сон смешивались, и я слышала, как люди с синими лицами что-то говорили мне про камни, растущие у дома.

Проснулась я от звука тормозов подъехавшей к Дому машины. Это был Строитель, с которым Данил собирался переговорить о следующем этапе работ. Растолкав мужа, я вылезла из спальника и поставила чайник.

Пока Данил разговаривал, я согревалась горячим чаем с медом и травами. Настроение у меня улучшалось с каждым глотком. Через полчаса муж присоединился к утреннему чаепитию.

– Обещают к началу дачного сезона придать дому жилой вид.

– А забор?

– Забор поставят. И огромные ворота.

6

Южная томная ночь уже опустилась на город, и во дворце торопились зажечь факелы до возвращения лугаля. Только в одной комнате с высокими каменными колоннами, выходящей прямо во двор, не горело ни одной даже маленькой свечи. Высокий старик в белой одежде с глубоко надвинутым капюшоном сидел на деревянной скамье, скованный темнотой, в ожидании хозяина. Он попросил прислугу не зажигать огонь в центре зала, чтобы никто не смог увидеть лица ночного гостя. Слуга беззвучно повиновался, ведь гость показал ему перстень. Такие знаки отличия были лишь у избранных жрецов, имеющих доступ во все покои великого лугаля и его семьи.

В безмолвную тишину ночи стали проникать звуки военных рожков, и где-то со стороны ворот послышался топот копыт небольшого отряда. Когда все смолкло, в покоях лугаля раздались шаги. Слуги открыли тяжелую дверь перед своим господином, и Саргон осторожно вошел в комнату, предупрежденный о высоком визите.

– Почему достойнейший страж коротает свою ночь у меня на скамье, а не в храме моей дочери? Что заставило вас отступить от своих обязанностей и прийти ко мне в столь поздний час?

Саргон явно был недоволен ночным визитом. Сегодня днем во дворец привезли новых рабынь, и на эту ночь у лугаля были совсем другие планы. Но он знал, что от старика не отделаться и что если жрец оставил без присмотра Пуаби перед предстоящим событием, то дело и впрямь не терпит отлагательств.

– Она не хочет умирать, повелитель.

Брови лугаля сдвинулись в одну линию.

– Что значит «не хочет»?! Разве мы так ставим вопрос?!

Старик вздохнул.

– Пуаби входит в самую прекрасную пору своей жизни. Ее красота и тело расцвели, и она хочет познать жизнь.

Лицо лугаля стало мертвенно бледным. Он перешел на шепот, что свидетельствовало о крайней степени раздражения господина:

– Разве ее жизнь стоит моих сил, потраченных на завоевание этого царства? Сколько раз я готов был положить свою жизнь под топор Судьбы? А сколько жизней моих воинов было отдано? Десятки тысяч! И эта девочка смеет мне говорить о жизни?!

Старик молчал, и Саргон, понемногу успокоившись, поинтересовался:

– Что вы намерены предпринять как Наставник, готовивший богиню Луны к ее великой миссии?

Старик склонил голову перед господином и тихо сказал:

– Я намерен сделать все, чтобы богиня смогла исполнить свой долг. Похороны состоятся через четыре дня. Я хотел начать подготовку, но мне нужно ваше одобрение.

Саргон махнул рукой. Это означало, что аудиенция окончена и старик может уходить.

– Вы его получили! Можете приступать к подготовке похорон. Но знайте, это должны быть самые зрелищные похороны, какие когда-либо видел этот народ.

Старик выпрямился и с едва уловимым сарказмом в голосе, медленно растягивая слова, сказал:

– Ваша мудрость будет утешением для Пуаби. Она примет ваше решение с покорностью и с гордостью, что исполняет свой священный долг.

У Срагона потеплело на сердце от таких слов, но все же напряжение этой встречи не ушло. Вечер был безвозвратно потерян для любовных услад, и Саргон приказал, чтобы ему постелили в саду, возле ручья.


Слушая журчание воды, он понемногу успокаивался и засыпал. Страхи покинули его, и душа высоко вспорхнула над дивными растениями, цветущими только здесь, в саду правителя Шумера.

7

Безмятежный сон лугаля продлился недолго. Не прошло и часа, как на залитой лунным светом тропинке появилась энту – старая жрица. Она тронула рукой плечо лугаля, и тот мгновенно вскочил на ноги.

– Что ты здесь делаешь?! Я не звал тебя!

Энту усмехнулась:

– А ты бы позвал! Благодари богов, что я сама пришла к тебе. Завтра могло быть уже поздно.

Лугаль понемногу приходил в себя, но им овладела тревога:

– Что поздно?

– Завтра к вечеру ты бы уже не смог остановить бунт жрецов, а наутро твою голову повесили бы на воротах!

– Тогда скажи мне, энту, что я сделал не так?

Энту сверкнула глазами. Как можно быть таким глупым, когда находишься у власти!

– Сегодня ты отпустил Наставника. Этот старик хитер, и тебе впору ждать неприятностей.

– Как старик может навредить мне, энту?! Он занимается лишь тем, что проводит все свое время с Пуаби. Он годен лишь на то, чтобы нянчиться с девчонками, а ты говоришь, что он опасен.

Энту села возле ручья и зачерпнула рукой прозрачную звонкую воду.

– Вспомни, лугаль, кто посоветовал тебе сделать твою старшую дочь главной жрицей храма Иннанны?

Лугаль лишь пожал плечами и присел рядом с энту.

– Это был хороший совет. Вся власть таким образом оказалась в моих руках. Чужие семьи не владеют больше духовной властью. Моя кровь занимает все ответственные посты в этом неспокойном государстве. Только под неусыпным контролем я смогу удерживать трон лугалей.

Энту бесила непонятливость повелителя, но она терпеливо вела свой разговор:

– Старый жрец посоветовал тебе сделать твою дочь жрицей Луны.

Лугаль кивнул.

– Да, это так.

– Как ты думаешь, он знал о древнем ритуале совокупления правителя и жрицы, Солнца и Луны, от союза которых рождаются полубоги?

Лугаль задумался.

– Наверное, знал.

– И посоветовал тебе пройти этот ритуал и пасть в глазах всего народа? Сколько бы ты смог править после этого?

Лицо лугаля стало серым от гнева.

– Но зачем?! Ты думаешь, что старик подкуплен кланом Загесси?

Энту сидела с неподвижным лицом, обращенным к Луне.

– Он не подкуплен родственниками Загесси. Ты убил всех Загесси. Кроме одного. Этот жрец был отцом Загесси.

У лугаля перехватило дыхание. Оправившись, он спросил – и вопрос его не предвещал ничего хорошего для энту:

– Ты знала, что он отец Загесси, но позволила мне отдать свою дочь ему на воспитание?!

Энту взяла руку лугаля и сказала вкрадчивым голосом:

– Я узнала об этом слишком поздно. И ты не можешь винить меня в том, что случилось.

Лугаль согласился.

– Но как же тебе удалось узнать?

– Месяц назад я видела, как Наставник руководит очисткой стены для новой росписи, которую готовили к совершеннолетию Пуаби. Я стояла за колонной, и он не мог видеть меня. Старик отослал рабочих, когда был снят один слой штукатурки. Под нею была старая роспись. Был изображен бывший правитель Шумера на ступенях храма в ночь новолуния. Старик припал губами к изображению и прошептал тогда: «Я предал тебя, мой мальчик. Меня не было с тобою в день твоей смерти».

Лугаль высвободил свою руку и тихо спросил энту:

– И что же мне теперь делать?

Энту снова зачерпнула воды и омыла лицо. Потом прислушалась к какому-то шороху в саду и повернулась к лугалю. Усталым голосом она сказала:

– Ты уже ничего не сможешь поделать.

Гнев лугаля разгорался с новой силой:

– Это еще почему?!

Энту рассмеялась, показывая рукой в сторону удаляющегося шороха.

– Потому что он слышал наш разговор! У тебя плохая охрана, Лугаль!

8

Всматриваясь в темноту, Саргон увидел, как мелькнул в темных зарослях краешек белого плаща. Он не стал поднимать охрану. Это все бесполезно. Старик знал все подземные ходы этого дворца. Даже те, о которых сам Лугаль не имел ни малейшего представления. Он понял, что сегодня спать не придется, и требовалось как-то поддержать свои силы. Лугаль хлопнул в ладоши, и тотчас перед ним возник слуга.

– Принеси нам крепкий горячий бульон с травами!

Слуга поспешно удалился выполнять приказание. Энту посмотрела ему вслед и спросила:

– Тебя, наверное, мучает вопрос – почему старик так заботился о Пуаби?

Лугаль покачал головой.

– Нет. Но я уверен, что на это были особые причины. Иначе бы он не стал служить дочери врага.

Энту вздохнула и сочувственно поглядела на лугаля. Саргон, казалось, сильно постарел за эту ночь.

– Хоть ты и не проявляешь должного уважения к моим словам, я расскажу тебе. Только избранные могут знать, как Луна и звезды влияют на жизнь человека и государства. Предсказания, которые может делать жрица Луны, больше не может делать никто.

Лугаль удивился.

– А я думал, что это жрецы делают для нее предсказания. А она лишь оглашает их в праздник для всех, собравшихся в храме.

Энту знаком показала, что он не прав.

– Конечно, жрецы делают свою часть работы, но все линии сводит в одну только Богиня Луны. В этом мудрость древних знаний. Они разделены. У каждого жреца есть только своя часть этих знаний, а поскольку их двадцать, то собраться вместе они не могут. Договориться меж собой для них невозможно.

Лугаль рассмеялся.

– Древние лучше нас знали, сколько должно быть равнозначных влиятельных людей, чтобы каждый постарался быть выше других. И что, за все столетия, что они владеют знанием, они не договорились?

Энту улыбнулась впервые за сегодняшнюю встречу:

– Нет. Но старик знал, что каждый из них учит богиню Луны тому, что знает сам. И потому Пуаби теперь знает то, чего не знает никто из жрецов. И он обязательно это использует.

– Но каким образом?

– Он поможет Пуаби избежать смерти, а в обмен она отдаст ему Знания.

Лугаль хотел было что-то сказать, но промолчал, потому что на тропинке возник слуга с подносом в руках. Мальчик поставил поднос перед господином, быстро поклонился и хотел было удалиться, но энту остановила его. Мальчик стоял в нерешительности, переминаясь с ноги на ногу Ему было неловко в столь высоком обществе, но убежать он не смел и потому нетерпеливо ждал, что ему прикажут.

Лугаль сам налил из кувшина горячий напиток для энту. Энту взяла чашку двумя руками и осторожно поднесла к губам. Втягивая тонкими ноздрями аромат, клубившийся над чашкой, она поинтересовалась:

– Ты не боишься, что тебя отравят?

Потом она поставила чашку перед собой и подозвала слугу:

– Видишь эту чашку?

Слуга испуганно посмотрел на нее и сказал:

– Да, госпожа.

Энту сдвинула брови и приказала:

– Выпей!

Мальчик растерялся.

– Как можно?! Меня накажут!

Энту настойчиво повторила:

– Пей!

Мальчик дрожащими руками взял чашку и стал пить торопливо, то и дело обжигаясь, но не издавая ни звука. Когда все содержимое было выпито, мальчик замер перед лугалем, не решаясь поставить чашку обратно. Лугаль вопросительно посмотрел на энту. Она наблюдала за слугой минуты две, потом сказала:

– Принеси мне чистую чашку, а эту оставь себе.

Слуга поклонился и с быстротой молнии скрылся за поворотом. Внезапно из-за кустов послышался звук падающего тела. Лугаль выбежал на тропинку, шагов через двадцать он натолкнулся на щуплое тело молодого слуги. Чашка лежала рядом с ним тут же, на мелких камнях садовой дорожки.

Мрачнее тучи он вернулся на место, где энту сидела с невозмутимым лицом.

– Как ты узнала про яд?

Энту улыбнулась.

– Я жрица, а потому знаю толк в травах. А еще я знаю, какие травы подают к мясу. Запах этой травы был мне незнаком, но он такой сильный, что заглушал все прочие ароматы. И мне показалось, что кто-то хотел спрятать за ним истинный запах того, что тебе предназначалось. Запах Смерти.

Вечер был окончательно испорчен. Теперь ему придется всегда держать при себе особого слугу для пробы блюд. И еще придется наказать виновных, а это займет время, которого у него и так сейчас не хватает. Нужно заняться похоронами Пуаби. Хотя…

– Энту, почему ты думаешь, что старику нужны эти знания?

– Подумай сам, лугаль. Шесть лет жизни он отдал, чтобы добыть их. Он знал, что ты отправишь свою дочь под землю, чтобы не прослыть опозоренным. Но он надеялся, что она сойдет туда лишь на время, чтобы потом извлечь ее и использовать то, что она может дать.

– Но где он собирался использовать эти знания? Он же не безумец, чтобы рассчитывать на мою благосклонность?

– Он и не собирался. Наверняка он уже договорился с каким-нибудь правителем о том, что станет главным жрецом и будет использовать свои знания с наибольшей выгодой для правителя и себя, разумеется. А сегодня он понял, что недооценил тебя. Он не ожидал, что ты откажешься сохранить своей дочери жизнь.

– Но если в его планы не входит смерть Пуаби, то как он сможет уберечь ее?

Энту вздохнула.

– Мы здесь разговариваем с тобой уже час. За это время он вполне мог добраться до Храма и убедить Пуаби бежать вместе с ним. И тебе, чтобы сохранить лицо, придется хоронить девушку, похожую на Пуаби.

– Но если кто-нибудь распознает обман?

Энту махнула рукой на его страхи:

– Если кто и распознает, то говорить об этом не станет. Хоронить ее будут в маске Иннанны. Храм не станет выносить сор. Кто же тогда будет жертвовать им деньги, рабов или земли?

Лугаль согласился с доводами энту. Он посмотрел на Луну. Сегодня она была необычайно хороша, словно прощалась с ним. Саргон мысленно улыбнулся. Это не укрылось от бдительного взора его собеседницы.

– Ты рад, что она останется жива?

Лугаль с сожалением покачал головой.

– И рад, и не рад. Рад, что невидимые силы протянули этой девочке нить жизни. Но то, что ее ожидает дальше, не дай бог испытать никому. Это под силу только Богине.

Энту встала рядом с ним, созерцая тонкие лучи серебряного света.

– Да будет так.

9

Сибирское лето выдалось на редкость дождливым, и дети предпочли ехать со мной в недостроенный дом, где полно всякой всячины, чем сидеть в городской квартире. Приехали мы два дня назад, так что еще ничего не успели ни сделать, ни сломать.

Сказку про мертвую царевну, наверное, писали на свежем воздухе, потому что мы в нашем горном домике тоже спали как убитые. Сегодня я проснулась от резкого звука подъехавшей машины, которая настойчиво сигналила у ворот. Нехотя открыв глаза, я поднялась с постели, накинула плед и поплелась к двери. После дождя новая, еще не выкрашенная деревянная дверь открывалась с трудом, успев за ночь набрать влагу. После нескольких попыток толкнуть дверь ногой я налегла на нее всем телом и вскоре вылетела в прихожую, где меня поджидала еще одна дверь, но покрепче. Справиться с нею удалось не сразу, и к тому моменту, когда я наконец выбралась на крыльцо, я была уже не в самом хорошем расположении духа.


Теряясь в догадках, кого это принесло с утра пораньше, я открыла боковую калитку. Передо мной, сияя всеми лучами солнца, да и своими собственными, стоял новенький Peugeot моей подруги. У меня отлегло. Я сразу почувствовала себя лучше, и мои свежие синяки с утра пораньше стоили того, чтобы открывать все эти упертые двери. Алка стояла возле открытой дверцы своей машины спиной ко мне, как обычно, болтая с кем-то по телефону. Время от времени она складывалась напополам, исчезала внутри машины и давила всем маникюром на сигнал. Меня это зрелище забавляло, и я стояла, прислонившись к столбу центральных ворот, с запущенным внутренним хронометром. Мне было интересно, когда же она повернется к лесу задом, ко мне передом и перестанет сигналить. Наконец ей надоело болтать по телефону, она бросила его на сиденье и огляделась. Заметив меня, слившуюся со столбом, Алка устало спросила:

– Давно стоишь?

– С тех пор, как ты гудишь. Привет. Ты чего так рано?

Подруга возмутилась.

– Да вы совсем одичали в своей деревне! Половина первого уже. А ты, я вижу, только из постели. Бурная ночь?

Потом ее озарило:

– А ведь у вас здесь график аристократов. Я уже лет пять не вставала после полудня.


Алка опять сложилась напополам, извлекла какие-то бумаги из бардачка и сунула мне.

– Передашь это Данилу.

– А что, сама не можешь?

– Сама я забуду, могу по оплошности увезти обратно в город. А ты, даже если забудешь, найдешь, когда печь растапливать будет нечем.

Я согласилась.

– Отодвинь немного машину. Надо ворота открыть.

Алка в ужасе уставилась на меня.

– Ты что? Сама будешь их открывать?

Меня позабавила ее городская спесь.

– Нет. С тобой!

Подруга все еще недоверчиво косилась то на меня, то на огромные деревянные ворота, на которых отпечатались два трафарета соседских поросят. Наверное, хрюшки с удовольствием потерлись о свежее дерево. Мне хотелось поскорей перебраться в дом, и я поторопила светскую львицу.

– Привратника у меня нет. На пульт они не заведены, так что убирай машину подальше и пристраивайся рядом!


Не прошло и получаса, как мы управились с воротами и перетаскали вещи из Алкиной машины. Войти в дом нам удалось с первой попытки, так что у меня еще оставались силы на то, чтобы смолоть кофе и налить воду в чайник из огромной фляги.


Алка осторожно ступала по свежеструганному деревянному полу, пробираясь через сложенные штабелями доски и огромные коробки с инструментами и отделочными материалами.

– Слушай, а как ты здесь в темноте ходишь?

Потом пристально посмотрела на мои синяки и махнула рукой.

– Понятно!

Я огрызнулась.

– Если тебе понятно, не ходи налево.

– Это ты за добропорядочное поведение или что-то другое имеешь в виду?

– Я имею в виду моего старшего. У него пока нет кровати, так что спит на полу, где понравится. Не раздави ребенка. Их трудно рожать и долго выращивать.

Алка посмотрела на меня как на полоумную.

– Твоего старшего асфальтовый каток не раздавит. Сколько нынче весит дитятко? Центнера полтора?

Она огляделась в поисках чего-то.

– А где вы младшего спрятали?

– С младшим проще. Кровати его размеров пока есть в любом магазине. Ищи его в дальнем левом углу дома. Он себе выбрал комнату, окна которой выходят на реку.

– Умный мальчик. А ты где спишь?

– Я в дальнем правом. Окнами на гору.

Алка одобрительно кивнула.

– Это хорошо. А мне где располагаться? Как я понимаю, ни гостевой домик, ни второй этаж еще не готовы?

Я подтвердила ее худшие предположения.

– Не готов. Так что выбирай себе угол, какой понравится, и окапывайся там. Кровать тебе соберет старший, как проснется. Шкаф и тумбочки прикроватные можешь выбрать по каталогу, а я потом найду, в какой они коробке.

Алка печально посмотрела на свой свежий маникюр.

– А мы что, сами их будем собирать?

– Ближайшая служба по сборке мебели километров за триста. Можно позвать кого-нибудь из деревни, но трезвыми эти умельцы бывают редко.

Алка вздохнула.

– Ну, сами так сами.

Она постояла еще какое-то время, размышляя, куда податься, потом решительно двинулась к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Я здесь, возле лестницы жить буду. Мне вид на реку больше нравится. Что-то твои горы мрачные, хоть и зеленые.

Алка быстро подтащила к месту своей временной дислокации дорожный несессер и расставила по ступеням еще пахнущей сосной лестницы туалетные принадлежности. При виде своих духов и косметики она почувствовала себя немного лучше, сняла дорожный костюм и переоделась в невообразимо яркий сарафан из новой восточной коллекции. Казалось, что в дом случайно залетела тропическая бабочка. Яркое пятно быстро перемещалось от дверей к своему новому лежбищу, стаскивая маленькие сумочки и чемоданчики в уютный уголок.


Наконец Алка закончила организацию жизненного пространства и подсела к большому деревянному столу, накрытому белой узорчатой скатертью. Скептически оглядевшись вокруг и проведя своим отшлифованным ногтем по завитушке узора, она язвительно поинтересовалась:

– Скатерть не слишком белая для такой обстановки?

Я пожала плечами.

– Других пока не нашла. Они где-то в коробках. Данил завез все оптом вчера ночью, вот и приходится работать археологами. Пока не очень успешно.

Чайник закипел, и мы наконец смогли немного посплетничать. Алка быстро выложила последние новости города и приготовилась слушать мои рассказы про деревенскую жизнь. Я даже не знала, чем порадовать подругу.

– У меня такое чувство, что сменились только декорации, а состав актеров остался прежним. Практически все, с кем Данил пересекается по делам, сейчас пасутся в шести километрах отсюда. За ближайшей горой.

Алка отодвинула от себя чашку, откинулась на спинку стула и с любопытством поглядела на меня.

– Это ты сейчас про что?

– Про семинар.

– Я и не знала, что в вашей горной глуши идут семинары. А расписание посмотрим на ближайшем столбе у сельпо?

Я показала рукой на окно возле лестницы, где она только что распаковывалась.

– Посмотри в окно. Ничего не замечаешь?

Алка присвистнула.

– Зачем же сразу три?!

Это моя внимательная подруга пересчитывала передающие вышки сотовых операторов на ближайшей горе.

– Конкуренция. Народу в горах становится много, я не только про китайцев говорю. Тут у нас недавно в кустах у речки жил местный профессор с детьми и супругой. Московские академики вчера улетели, да и местные власти постоянно тусуются. Это помимо аборигенов, которые тоже по телефонам разговаривают и Интернетом пользуются.

Алка состроила кислую рожицу.

– Так у вас здесь Интернет? А я-то, наивная, думала, что проведу пару недель в глуши и без работы.

– А как бы мне, по-твоему, удалось заманить старшего пожить на даче?

– А мужа тебе не удалось заманить пожить на даче?

– Данил – перфекционист. Пока все не расставится по своим местам, мы его здесь будем редко видеть. Хотя мы его и дома-то почти не видим.

– А что, дома у тебя не все по своим местам стоит?

– Дела у него последнее время идут не слишком хорошо.

Алка сбросила босоножки и забралась с ногами на стул.

– Во внешнем мире про это еще никто не знает?

– Неуверена…


Я налила нам еще по чашке и поискала глазами свежее варенье.

– Мы вчера с детьми ходили за кислицей к речке. И за эдельвейсами. Так вот, пока мы шли, мимо нас проехало штук двадцать знакомых машин.

– Перечислить можешь?

– Могу, но тебе этот список не понравится. Ты любишь успешных мужчин, а у этих дела в последнее время не очень.

– Я в последнее время интересуюсь непопулярными экземплярами.

– Профессионально?

– Скорее эмоционально. Мужчина в поиске интереснее, чем самодовольный или депрессивный.

Я поставила ноги на пол, пошарила под столом в поисках босоножек и осторожно, чтобы не разбудить мальчишек, прошлепала к тумбе, стоящей возле постели Данила. Вытянув верхний ящик, достала список и вернулась к столу Алка с любопытством пробежалась по нему глазами и возмущенно фыркнула:

– Ты ничего не перепутала? За каждым именем тут стоит немалая сумма.

Меня позабавила ее реакция.

– Ты же не можешь точно знать, что из этих имен и денег реально, а что – просто мыльные пузыри.

Алка призадумалась, положила бумагу на стол так, чтобы можно было при случае еще раз взглянуть на нее.

– Мыльные пузыри, говоришь? И вся эта компания сейчас неподалеку?

Я состроила ехидную рожицу:

– Твоя машина туда не доедет.

Алка была неумолима.

– Зато твоя доедет. Может, нанесем визит мальчикам?

Я запротестовала:

– Мне мальчиков дома хватает.

Алка сделала ответный ход:

– Еще год назад не хватало!

Я поняла, что это намек на Прагу, но скандалить не стала.

– Если тебе так хочется, поезжай. Я не могу оставить без присмотра этих двух диверсантов.

Подруга с моим доводом согласилась. Она забыть не могла, как мой старший пытался растопить камин у нее на даче, пока взрослые отсутствовали пару часов.

– Да, этих лучше не оставлять.

На том и порешили. Деятельная Алка не стала ждать до вечера, взяла ключи от моего пикапа и решительно двинулась к огромным деревянным воротам.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации