Текст книги "Бубен"

18

Изумрудно-зеленые воды Персидского залива сменились синеватыми волнами Индийского Океана, но Сансид не торопился прервать путешествие, унося свою драгоценную тайну подальше от тех мест, где хоть кто-нибудь слышал о нем. Морада прекрасно переносила море, словно она выросла не среди каменных колоннад Зиккурата, а среди утлых суденышек моряков и рыболовов. Сансид не уставал удивляться ей – эта девушка в любом месте выглядела так, словно всю жизнь провела именно здесь.

Близилась ночь, и над горизонтом поднялась вечерняя звезда. Сансид, который плохо переносил путешествие морем, с трудом поднялся на палубу и огляделся. Морада стояла на корме в простом легком платье, накрыв плечи тонким шерстяным платком цвета свежей крови. Она не отрываясь смотрела, как вспененные волны идут легкой дорожкой вслед за кораблем. Сансид тихо подошел к ней и стал поодаль, любуясь невозмутимой грацией юной жрицы. Как бы ни таился Сансид, Морада все же заметила его и, не поворачивая головы в его сторону, тихо сказала:

– Через три месяца закончится твое путешествие. Ты обретешь все, к чему стремился.

На лбу у купца выступил холодный пот. Морада поспешила успокоить его:

– Я не о смерти говорю. Ты обретешь земные блага, и они будут тебе по силам.

Сансид удивился словам жрицы:

– Я знаю, что страданий не каждый может вынести столько, сколько ему отмерено. А разве блага могут быть не по силам?

Морада печально улыбнулась:

– Благо – это огромный кувшин, наполненный до краев. Не каждый может поднять его, а тем более нести так, чтобы не расплескать и не уронить. Многие правители держали в руках этот кувшин, но не каждый смог донести его. Кто-то разбивал, споткнувшись о собственные пороки, а кто-то бросал на полпути, не веря в свои силы.

Сансид понемногу начинал понимать, о чем говорит Морада. Он знал немало знатных семейств, чье благополучие легко разбивалось из-за внутренних неурядиц, даже не столкнувшись с внешними проблемами.

– Чтобы стать правителем, нужно обладать Силой или Знанием. У меня нет ни того, ни другого. Что же я могу?

Морада повернулась к нему и взяла его за руку.

– Сила ничего не решает, потому что правитель использует не свою силу, а силу своих людей. Знание не дает силы, а лишь отнимает то, чем ты владеешь. Тебе не нужно ни того, ни другого.

Сансид продолжал недоумевать:

– Но чем же таким выдающимся я обладаю, что поднимет меня над остальными?

– Ты обладаешь особым тончайшим видением Пути, которому следуешь. И потому я здесь с тобой. Пока я с тобой – ты силен.

Горячие волны крови внутри Сансида поднялись до самого горла, сдавив его в жгучем и сладком ожидании Судьбы. Он всегда верил в свое исключительное предназначение. Еще в юности ему предсказали, что он возвысится благодаря жрице, и потому молодой купец взял в жены дочь жреца. Но не жена осуществила его потаенные мечты, а настоящая жрица, которая рождается раз в тысячу лет, земная сестра самой Богини Луны.

В тот момент Сансид не думал о том, какую жертву придется ему заплатить за то, к чему вели его честолюбивые замыслы. Но даже если бы он знал о своей печальной судьбе, он ни за что бы не променял ее на безликое существование простого купца из Ура.

19

Костры возле шатров уже догорали, кроме одного, который будет гореть всю ночь, отпугивая диких зверей и давая людям, которым предстоит провести ночь в бдении, немного тепла и света.

Сансиду не спалось. Хоть он и делал попытки заснуть, мысли его все чаще обращались в сторону дома, оставленного ради Вечного Странствия. По всей видимости, Морада тоже не спала, потому что он слышал ее глубокий проникновенный голос неподалеку. Она что-то объясняла молодому слуге, охранявшему покой небольшого лагеря.

– Вон то созвездие видишь? Это Стрела.

Молодой охранник довольно кивнул.

– Стрела – это хорошо. Это помогает защититься от врагов.

Морада улыбнулась.

– Я не уверена что стрелы нам понадобятся. Небо говорит, что нас ждет благополучное завершение Пути.

Молодой человек запрокинул голову и не отрываясь смотрел на Небо.

– Я вижу только яркие огоньки. Как будто смотришь сквозь дырявую ткань на солнце.

Морада покачала головой. У простого человека простые мысли, даже о Небе. Внезапно юноша спросил:

– А ты все звезды знаешь?

Морада рассмеялась:

– Звезды рождаются и умирают. Разве ты знаешь всех новорожденных в твоем городе?

Юноша смутился.

– Ну, не всех, конечно, но ближайших соседей знаю.

– Так же я. Знаю наших ближайших соседей. Их не так много.

Морада начала было что-то чертить тростниковой трубкой на земле, но Сансид, появившийся из темноты, прервал их неторопливую беседу. Охранник, поклонившись, отошел в тень, а Морада осталась у костра, продолжая старательно вычерчивать какой-то узор у своих ног. Беглого взгляда на Сансида ей было достаточно, чтобы понять, что его одолела тоска по родине.

– Ты кажешься усталым. И не спишь уже четвертую ночь.

Сансид присел рядом с девушкой и протянул руки к костру. Сквозь раскрытые пальцы было видно, как взвивались змейки пламени, исчезая в ночной тьме. Морада поднялась и стерла ногой то, что так тщательно выводила еще минуту назад.

– Нужна свежая кровь.

Сансид удивился.

– Кровь? Зачем?

– Тебе нужно успокоиться. Это означает, что мы должны принести жертву твоим предкам.

Сансид не стал расспрашивать жрицу, где она собирается найти свежую кровь в этих пустынных местах, где кроме их небольшого отряда на расстоянии крика не было ни единой живой души. Мысленно он лишь попросил Небо, чтобы ей не пришла в голову мысль принести в жертву кого-нибудь из охраны.

Морада словно прочитала его мысли:

– Не беспокойся. Я не буду трогать твоих людей. Сейчас сюда прилетит ночная птица с кошачьей головой. Эту птицу называют сова…

Не успела она закончить свои слова, как в воздухе раздался шелест крыльев. Морада крикнула охраннику, чтобы он не мешкая стрелял в птицу, пока та не скрылась в темноте, ослепленная светом костра. Охранник с быстротой молнии натянул лук и выстрелил. Сова рухнула на землю неподалеку от шатра Сансида. Девушка бросилась к ней и вырвала стрелу у птицы из крыла. Накрыв ее огромный, острый как нож клюв своим плащом, она побежала к дальнему костру и приказала раздувать угасающие на ветру угольки. Молодой охранник помогал ей проворно и деловито. Он принес охапку хвороста и бросил в огонь. Сансид не спеша подошел к новому костру.

– Для того чтобы приносить жертвы, я должен соблюдать пост и читать молитвы три ночи подряд.

Морада подошла к нему и положила свою прохладную ладонь ему на лоб.

– Ты и так слишком слаб. Твои жизненные силы едва не покинули тебя. Этого вполне достаточно. Не нужно ни молитв, ни воздержаний.

Это пустые ритуалы. Они нужны лишь для того, чтобы человек, взывающий к своим предкам, не стал приманкой для их вечно голодных душ.

Сансид побледнел. Раньше ему никто не смог бы так просто объяснить смысл ритуала. Теперь сокровенные знания были так близки и обретали вполне осязаемые формы. Он слегка растерялся от соприкосновения с потусторонними силами, но отступать было уже поздно. Морада вспорола птице живот и вытряхнула содержимое на небольшое начищенное блюдо. Отложив в сторону еще теплое, трепыхающееся сердце, она разложила на доске внутренности птицы и тщательно осмотрела их.

– Сейчас я оставлю тебя одного. Ты должен сам кормить своих предков. Отдай им все, кроме сердца.

– Что я должен делать с этим сердцем?

– Съешь его, но лишь после того, как костер погаснет. Сначала покорми духов. В благодарность они дадут тебе силы и покой. Я буду ждать тебя в своем шатре.

Морада ушла, оставив Сансида наедине со своими страхами и печалями. Перед самым рассветом Сансид откинул полог шатра Морады. По его умиротворенному лицу было видно, что все прошло как нельзя лучше. Она указала на небольшую подушку у своего ложа.

– Садись. Я налью тебе чего-нибудь выпить.

Сансид пил вино небольшими глотками и старался не уснуть прямо здесь, в шатре Морады. Тревоги его улеглись, страхи растворились в предутреннем тумане. Он был спокоен и безмятежен. Он посмотрел на Мораду и спросил:

– Сколько душ было сегодня у костра?

– Одна. Ты разделил с нею жизнь птицы.

– Почему всего одна?

– На всех твоих предков не хватило бы. У каждого человека в царстве теней столько предков, сколько живущих на земле кровных родственников. Этот баланс сил не может быть нарушен. Но не каждого нужно призывать в тот час, когда совершаешь подношение. Нужно, чтобы посетившая тебя душа осталась довольна и чтобы ей хватило угощенья.

Сансид удивлялся простоте ее фраз. Все было понятным и стройным в ее суждениях.

– Это как гости. Ты готовишь столько угощенья, сколько зовешь гостей. И если угощенья мало, то можешь разделить его с одним лучшим другом.

– И с кем же я разделил его? С душой своего отца?

Морада говорила тихо, глядя ему прямо в глаза:

– Кровь наследуется по женской линии. И только женщина стоит до конца за своих детей, невзирая на запреты и кары. Сегодня ночью ты был со своей матерью.

Сансид медленно терял сознание от пристального взгляда жрицы. Она накрыла его своим плащом и выскользнула из шатра.

20

Тьма сгустилась, но на востоке уже стала пробиваться узкая сиреневая полоска. Скоро предутренний туман завладеет небом, и ей придется оставить свои вычисления до следующей ночи. Морада присела у огня и подозвала охранника:

– Если хочешь остаться в живых, забирай людей и уходи отсюда.

Молодой человек замер в недоумении:

– А как же хозяин? А вы, госпожа? Разве это не опасно, оставаться одним в таком диком месте? Нет, я не могу уйти!

Морада вздохнула.

– Как знаешь. Только еще до того, как солнце будет в зените, вас всех убьют. И пользы от мертвецов хозяину не будет никакой. Если же ты хочешь, чтобы и хозяин, и все слуги остались живы, немедленно уходи. Еще час – и будет поздно. Они приближаются…

Охраннику стало страшно от таких слов, и он стоял в нерешительности, не зная, что ему делать. Слуги спали, и будить их мог только хозяин. Морада сидела у костра с безучастным видом и все время что-то бормотала про себя, словно читала заклинания. Внезапно чья-то стрела просвистела в воздухе и упала у его ног. Этого было достаточно, чтобы молодой человек стремглав кинулся к лошадям, у которых спали слуги, и растолкал всех без промедления. Хмурые и заспанные, не привыкшие к такому обращению, слуги ворчали и не могли понять, что происходит. Охранник бегал между ними и все куда-то показывал. Он видел, откуда прилетела стрела, и теперь старался увести свой отряд в обратном направлении. Не прошло и получаса, как на холме остались лишь небольшой шатер, в котором безмятежно спал Сансид, и догорающий костер, возле которого сидела Морада и что-то шептала своей уходящей подруге – Луне.

Когда от костра остался лишь пепел, с запада послышался топот копыт. Небольшой отряд приближался к шатру, в котором все еще спал Сансид. Гул, раздававшийся по земле, вырвал его из сладкого сна и заставил подняться. Неровной походкой он вышел из своего временного убежища и удивился. Вокруг никого не было. Только Морада сидела на корточках у черной горки пепла.

– А где же все остальные? Где оружие, лошади?

– Это я приказала им уйти.

Гнев Сансида закипал с неудержимой силой:

– Но почему?! Почему ты оставила нас безоружными против варваров?!

Морада, казалось, не обращала никакого внимания на гнев купца.

– Ты прав. Это варвары. И они бы немедленно нас всех перебили, если бы увидели в наших руках нечто, пусть даже отдаленно напоминающее оружие. Потом забрали бы добычу и ускакали.

– А что, разве теперь им это не под силу?

Морада строго посмотрела на него, как смотрит мать на неразумное дитя.

– Ты действительно хочешь с ними сразиться?

– Конечно!

– И ты рассчитываешь победить? Даже если бы ты стал побеждать, они послали бы гонцов предупредить о вторжении и нас бы схватили, не сегодня, так завтра, уже гораздо большими силами.

Сансид задумался. Может, это и в самом деле не так уж безумно, быть безоружным. Так варвары могут и сохранить им жизнь. Но рабства все равно не избежать. Их продадут, как скотину, на рынке в первый же базарный день. Эта участь казалась ему ничуть не лучше той, что была ему уготована, будь он вооружен.

– По крайней мере, я бы не стал рабом.

Морада встала, отряхнула платье и гордо выпрямилась.

– Тебе решать – быть рабом или царем. Я могу для тебя сделать и то и другое. Выбирай!

Сансид не ожидал такого разговора. И необдуманно молвил:

– Я хочу быть царем.

Морада кивнула.

– Я так и думала.

Потом повернулась к нему лицом и гневно сказала:

– Тогда и веди себя, как царь! Нечего тебе делать у пепелища! Уходи в свой шатер и сиди там, пока я не позову тебя!

Сансид не стал перечить, но что-то недоброе шевельнулось у него в сердце, когда он вернулся в шатер и уселся на подушки. Впервые в жизни кто-то командовал им. И это была женщина, которую он купил для своих утех, его рабыня!

Сквозь мрачные мысли Сансид слышал, как Морада запела. Она пела печальную песню незнакомой страны на непонятном ему языке. Топот приближающихся копыт затих, и уже шорох людских шагов слышался повсюду. Люди окружили шатер и Мораду, которая не переставая пела свою песню. Так продолжалось довольно долго, а может Сансиду это только показалось. Пребывая в неведении относительно того, что происходило за пределами его шатра, он все же не решался нарушить приказ Морады. Постоепенно голос ее затих, как затихает ветер, и она громко позвала его.

– Сансид, выйди к нам!

Купец откинул полог и вышел на свет. Вокруг шатра толпились люди, которые при его появлении опустились на колени и упали лицом вниз. Он посмотрел Мораде в глаза, и она улыбнулась.

– Все, как ты хотел. Эти люди будут служить тебе.

Сансид недоумевал:

– Но как? Как ты это сделала?

– Это не я. Это Иннанна.

– Но я не понимаю речи этих людей, а они не понимают меня. Как же они будут служить мне?

– Поначалу я помогу тебе. Потом ты выучишь их язык. Это несложно. Я его выучила за полгода, когда была жрицей.

– Но зачем жрице учить языки варваров?

– Жрица знает свой Путь, хоть и не всегда верит ему. Если уж я знаю язык звезд, то земные языки даются мне без труда.

Морада что-то сказала человеку в зеленом плаще, и все занялись приготовлениями к отъезду. Кто-то из всадников уже собирал шатер и навьючивал поклажу на лошадей. Сансиду подвели черную лошадь, беспокойного молодого жеребца, но купец медлил в нерешительности, боясь на глазах у всех не справиться с норовистым животным. Морада погладила гриву коня, и он притих, повинуясь ее воле. Отряд тронулся, взяв курс на запад, и Сансид оказался в середине процессии в сопровождении Морады и человека в зеленом плаще, расшитом нефритом и речным жемчугом.

21

Небольшой особняк в центре города, затерянный среди высоток, уже давно не привлекал особого внимания ни жителей ближайших домов, ни тех, кто случайно оказался в этом тихом месте. Несмотря на поздний час, во французских окнах второго этажа горел свет. Невысокий сухощавый мужчина, которого со спины можно было принять за подростка, нетерпеливо прохаживался вдоль огромного стола, занимавшего почти всю комнату. Пару раз он остановился, посмотрел на свое отражение на идеальной, отполированной до блеска нетронутой поверхности, вскинул руку и посмотрел на часы.

– Уже без четверти три. О чем он только думает?

Мужчина театрально вздохнул, приподнялся на цыпочки и, слегка раскачиваясь, сомкнул руки за спиной, что означало крайнюю степень недовольства. Тяжелые напольные часы в дальнем углу комнаты пробили три, когда в дверь тихо постучали. Мужчина замер от неожиданности и громко сказал:

– Войдите!

В дверях появилась стройная девушка с лукавыми карими глазами и волшебным голосом пропела:

– Николай Александрович, вот то, что вы просили.

Она подошла к мужчине и протянула ему тонкую черную папку Тот, кого назвали Николаем Александровичем, фыркнул:

– Просил?! Вы, однако, забываетесь. Я никогда ничего не прошу.

Нежные щеки девушки полыхнули румянцем. Она поспешно извинилась, положила папку на стол и вышла, осторожно закрыв за собой дверь.

Мужчина подошел к папке, открыл, быстро пробежал взглядом несколько первых страниц и удовлетворенно хмыкнул.

– Ну вот. Теперь начнется совсем другая игра.

Он подошел к столу и нажал кнопку громкой связи.

– Денис, зайди ко мне.

Тучный мужчина в сером костюме нелепо смотрелся в этом начищенном до блеска кабинете, среди белых ковров и антикварных стульев с высокими резными спинками. Тому, кто мог бы случайно оказаться здесь в тот момент, могло показаться, что Дениса вызвали в качестве грузчика, чтобы передвинуть мебель, но он вместо того, чтобы приступить к своим обязанностям, решил вдруг присесть и поболтать с хозяином. И тем не менее, Денис Васильев был, пожалуй, лучшим юристом, которого могли бы себе позволить состоятельные горожане.

Денис расположился почти у самой двери, и Николай Александрович с силой толкнул папку, чтобы та прошелестела по столу в сторону Дениса и остановилась где-то поблизости. Денис дотянулся до нее, стараясь не вставать, подцепил своей огромной рукой и быстро просмотрел копии документов, которые принесла секретарша.

– Да, все есть. А вы уверены, Николай Александрович, что эта компания – то, что нужно? Я слышал на днях, что у Залесного проблемы. Не может так оказаться, что вы зря потратитесь и получите лишь остатки?

Николай Александрович задумался.

– Залесный не глуп. Я не верю слухам о проблемах, если не я сам их создаю. Что у него со счетами?

– Приостановлены, как мы и договаривались, налоговой «по ошибке». Так что перевести со своих валютных счетов, по крайней мере в ближайшую неделю, он ничего не сможет.

Николай Александрович удовлетворенно кивнул:

– Хорошо. Если мы его придержим дней на десять, получим его китайский контракт. Я знаю, что сейчас у его узкоглазого партнера большие проблемы и ему срочно нужны деньги.

Денис сделал вопросительное лицо:

– Зачем вам компания с проблемными партнерами?

Николай Александрович лишь отмахнулся.

– Ерунда! Китаец растратил деньги банка и теперь спешит прикрыться деньгами Залесного, чтобы не сесть в тюрьму или того хуже, ну, ты знаешь… Но если он получит хотя бы пару миллионов, обязательно выкарабкается, у него хороший административный ресурс. И потом снимет для Залесного барьеры. Даже если на пару лет, все равно выгода очевидная.

Денис начал понимать, куда клонит шеф.

– Значит, мы придерживаем Залесного, даем китайцу деньги, но гораздо меньше, чем он бы получил от него, тем самым срываем его сделку. Но зачем нам нужна компания Залесного?

Шеф поднял глаза к потолку и тихо проговорил:

– Даже не знаю, Денис, за что тебе платят такие деньги. Неужели в этом городе остальные юристы еще хуже?!

Денис усмехнулся.

– Я соображаю не так быстро, как вы, Николай Александрович. Но если я что-то делаю, то никто потом не сможет переделать после меня то, что сделано.

Николай Александрович примирительно похлопал Дениса по плечу.

– Сейчас дорога каждая минута. Соображать надо быстро. А действовать еще быстрее. Сколько тебе надо времени, чтобы ты подготовил документы?

Денис задумался. Он что-то прикидывал в уме и вслух проговаривал:

– Протокол собрания о назначении нового генерального директора – минут пять. Доверенность на право предоставления и получения документов – минут семь. Внести изменения в Устав – минут десять. Заявление в межрегиональную налоговую о внесении изменений в ЕГРЮЛ – еще минут десять. Здесь нужно все хорошо проверить. В полчаса можно уложиться.

Николай Александрович расплылся в улыбке.

– Извини, Денис. Я немного погорячился насчет твоей нерасторопности. Значит, у нас будет время отдохнуть. Принесешь документы к девяти сюда, в офис.

Денис пожал плечами.

– К девяти, так к девяти. Я думал, у вас что-то срочное. У меня только один вопрос…

Николай Александрович встрепенулся:

– Какой?

Юрист немного помялся, потом решился:

– Обычно такие документы делают на человека с пропиской, но без определенного занятия, который рад случайному заработку.

– Ну так обрадуй кого-нибудь.

Юрист все еще собирался с духом, чтобы сообщить шефу нечто важное.

– Я тут недавно, месяца три назад, познакомился с молоденькой девушкой на презентации, она модель из деревни, километров двести от города на север…

Николай Александрович искренне удивился.

– И почему ты решил осчастливить меня этим известием?

Денис покраснел, но проявил настойчивость:

– Я необдуманно предложил ей пожить у меня какое-то время, но…

Николай Александрович рассмеялся:

– И теперь она, как лиса в сказке про зайца и его избу? Не хочет уходить?

Денис был благодарен шефу за понимание:

– Я никоим образом не заинтересован в скандале, который она может устроить.

Шеф продолжал веселиться:

– Да, это у деревенских запросто… Поговорил бы со службой безопасности, они бы вмиг тебе организовали очистку помещения, даже с санобработкой.

– Понимаете, Николай Александрович, она девушка общительная, за эти три месяца в городе у нее появилось много друзей среди СМИшников, так что если я ее выставлю, то об этом будет знать полгорода. Хорошо, если в новостях не покажут.

Шеф стал серьезен.

– Да, службе безопасности надо бонусы поубирать. Чтобы сотрудники не путались с кем попало. Говори, что думаешь делать.

– Думаю оформить на нее компанию Залесного. И бомжа покупать не надо, и девушка будет довольна таким отступным.

Шеф пристально посмотрел в глаза своему юристу. Потом спросил:

– За что же ты ее так не любишь? Ты же знаешь, что Залесный с ней сделает в случае чего?

Денис не отвел глаз от пронзительного рентгена своего шефа, и Николай Александрович усмехнулся.

– Как знаешь. Можешь оформлять.

Денис поднялся над столом как огромная серая глыба, отряхнулся, поправляя пиджак, и важно выплыл из кабинета.

Николай Александрович устало потер глаза.

– Теперь можно поспать.

Он снова нажал кнопку селектора.

– Татьяна, распорядитесь, чтобы мне приготовили ванну и постель. Я буду ночевать здесь.

Он еще пару минут перелистывал тонкими нервными пальцами страницы в черной папке в ожидании приглашения секретаря. Наконец металлический голос селектора сообщил:

– Вы можете подняться к себе, Николай Александрович. Все готово.

Он выключил свет, осторожно прикрыл за собой дверь, и, держа папку в руках, стал медленно подниматься на третий этаж, где располагались его личные апартаменты.

Спустя полчаса Николай Александрович уже спал сном младенца, не ведавшего о том, что в это самое время в маленьком частном самолете седовласый мужчина ведет неторопливый разговор. Его собеседнице, должно быть, не спалось, потому что телефон не умолкал уже полчаса. Пилот слегка притормозил, не смея прерывать разговор своего единственного пассажира. Наконец мужчина убрал трубку во внутренний карман пиджака и тихо прошептал:

– Умница, Аллочка. Посмотрим, что из этого получится.

Откинувшись в глубоком кресле, он что-то подсчитывал в уме, потом, словно спохватившись, нажал кнопку связи с экипажем:

– Я готов.

Пилот бодро кивнул, и самолет плавно вырулил на взлетную полосу…