Текст книги "Мой лучший враг"

Глава 10

Иден

Я стучусь к бесенку утром. Знаю, что она уже проснулась, потому что последние полчаса я провел в гостиной, зевая над конспектом и прислушиваясь к шуму за стеной. Можно было бы подождать, пока она сама выйдет, но это не так интересно.

Она открывает дверь – еще немного сонная, но уже готовая к бою. Зыркает на меня своими глазищами, зеленоватыми и яркими, как огненный смерч.

В общении со мной ей пригодился бы целый мешок заклятий правды. Вспоминаю ее слова, едва не морщась.

Я привык делать то, что хочется. А объяснять свои поступки окружающим, пускать их к себе в душу – нет, увольте. Обычно я ничего не комментирую или говорю первое, что приходит в голову.

Вру.

И я заврался. Здесь и сейчас.

Смотрю на избранницу, которая явно напряжена оттого, что враг штурмует ее обитель. Выглядит дикой кошкой. Сама сексуальность.

– Рейм?

– У тебя есть планы на выходной? – спрашиваю беспечно.

– Да, я хотела поехать к родным.

– Давай ты все отменишь. Нужно кое-что сделать.

Она недовольна. Зрелище восхитительное: зеленоватые глазищи зажигаются, руки быстро складываются, подпирая упругую грудь. Я призываю все силы, чтобы не пялиться туда, держать целомудренный зрительный контакт.

– Что?

– Вчера я раздобыл тебе платье, – начинаю. – Как оно, кстати? Судя по всему, лупить Эрчи в нем было удобно.

– Я посмотрела вчера – вроде бы его не повредила. Платье. Сейчас, погоди, ты же хочешь забрать его?

Вот почему ей надо подумать сразу худшее?

Я останавливаю ее за руку – просто цепляю – и тут же получаю настороженный взгляд.

– Оно одно, – объясняю. – Мы рано или поздно пойдем еще куда-нибудь. Или Тео пригласит тебя на свидание, а ты захочешь предстать во всей красе – в общем, тебе понадобятся другие.

При словах о сопляке Тео на зубах скрипит песок. Так не должно быть.

– Что? – замирает бесенок. Высвобождает кисть. – Нет, погоди. Я не могу тратить деньги на платья.

– Я и не прошу. Потратим мои.

Она моргает так, будто у меня жаба изо рта вылезла.

– Нет. Ты с ума сошел?

Ни беса не удивлен этой реакцией.

– Мы же хотим, чтобы нас приняли за пару, чтобы на твой счет больше не заблуждались. Это неплохой способ показать, что у нас все якобы серьезно. К тому же пара должна одеваться похоже.

– Тогда, может, тебе избавиться от дорогих пиджаков?

Почему ты такая сложная, женщина? Я вообще-то пытаюсь загладить свою вчерашнюю вину. Предлагаю купить тебе тряпок – твоим знакомым это нравится. Но тебе, конечно, надо и здесь отличиться.

Пожимаю плечами, стягиваю пиджак, бросаю ей на стул. Начинаю и рубашку расстегивать, когда она приходит в себя:

– Рейм, у тебя какие-то проблемы?! Любишь раздеваться перед людьми?

Я однозначно больной, да – но предпочитаю в этом не признаваться.

– Выберем только самое необходимое, Лудар, – говорю жестче. – Пару тряпок, новую форму – чтобы все было похоже на правду. Если так хочешь, они не станут твоими. Потом демонстративно кинешь ими в меня, когда мы расстанемся у всех на глазах.

Уходит еще пара минут, чтобы ее уломать. Я аж иду на уступки: утешаю ее тем, что она еще сможет добраться до своих родных – просто с запозданием в пару часов. Сплошные сложности. Вот на каждом шагу.

– Поехали, – заключаю наконец.

Ей надо собраться, разумеется. Обычно она, в отличие от других женщин, делает это быстро, но я все равно сажусь в кресло, снова, как сыч, карауля ее под дверью.

Задумываюсь.

На самом деле, мысли мрачные – со вчерашнего вечера никак не могу отделаться от раздражения.

Я должен отомстить Тео. Это мой маленький и даже не слишком коварный план. Речь не столько о самом мелком недоумке, сколько о его отце. За то, что они выставили меня дураком, за то, что меня самым поганым образом едва не убрали с дороги.

В высшей среде интриги – не редкость. Но такие, как Фернар Тео, вчерашние простаки, часто хуже всех. Они пролезли наверх, расталкивая окружающих локтями, а, получив власть и деньги, даже не думают останавливаться.

Отец Альнара захотел для сына лучшего.

Он захотел породниться с семьей Санди. Захотел, чтобы его отпрыск вошел в пару лучших защитников и занял почетное место на королевской службе. Только для этого мало было подобрать невесту с приличным даром. Для этого неплохо было бы убрать с дороги конкурента сынишки – то есть меня.

Использовать дурацкую историю, которая попала к нему в руки, – я до сих пор гадаю, случайно или нет.

Смело. Так дерзко, что я почти в восторге. Потому что даже если я паршивая овца в семейке Реймов – надеяться, что я молча все стерплю?

Я творил много скверных вещей – и, наверное, есть какая-то ирония в том, что меня осудили за далеко не худшую. О, у меня тоже был откровенный разговор с собственным отцом, первый за много лет. Я даже пытался что-то доказать.

Зря, потому что главное, что Кинан Рейм мне сказал: жить, как считаю нужным. Если я при этом перестану тратить деньги матери в ближайший год и получу собственную должность, будет вообще здорово.

Глория оказалась не лучше. Ее подцепили на крючок, и она болтается там, как покорная рыбка, только мотает Тео нервы. Боится, что ей тоже прилетит, если всплывет правда и о ней.

Так что я разбираюсь со всем сам.

Я должен разбить их пару. Должен заставить сопляка Тео бросить Санди, великодушно принять ее обратно и создать союз воздушников, который не только получит место на королевской службе, но и заставит его папашу глотать слезы.

Утереть нос ему.

Утереть нос моему собственному отцу.

Это план, разумный и холодный – в нем не должно быть изъянов. Но они есть.

Бесенок хлопает дверью ванной, открывает воду, и мне самому хочется под душ.

Что я чувствовал, когда шел к ней, предлагал стать моей парой? Что мы удачно поможем друг другу? Тео к ней неравнодушен, я уверен: сопляк проводил с ней больше времени, чем с кем-либо другим. Я видел, как он смотрит на нее – как на нечто недоступное, но желанное.

Или же мне до бесов хотелось назвать именно ее своей избранницей?

У меня не должно быть к ней чувств. Это просто неправильно. Не потому, что она простушка – то есть это играло роль когда-то давно, когда мне нужно было задирать людей, когда я сам был гадким недоумком. В смысле гаже, чем сейчас.

Потом многое изменилось, но мы враждуем. Она – одна из тех, кто видел все мои худшие стороны.

И вот теперь я приду и скажу: Лудар, а как насчет послать Тео в бурю и стать моей избранницей по-настоящему?

Партнершей. Любовницей. Женой?

Кстати, ты отлично выглядишь в одном мыле.

Все, что я испытываю к ней, похоже на болезнь. Она просто необычная, яркая штучка, на которую пускает слюни не один парень в академии – уж я-то знаю.

Ей нужен сопляк Тео. Понятия не имею зачем, но она так по нему вздыхает, что зубы сводит. И если она его заполучит, если заставит один раз в жизни побыть мужчиной и пойти против собственного отца – мы все будем счастливы.

Пара из них выйдет нормальная, но не лучше, чем из меня с Глорией.

Фернара Тео инфаркт хватит оттого, что его сын связался с девчонкой без титулов и влиятельных родственников.

Я получу место у магистра Тарнера и свою сладкую месть.

Но все запутывается с каждым часом.

Бесенок здесь, живет рядом со мной, спит в соседней комнате. Приходит после тренировок разгоряченная и манящая.

Моется в душе.

Сидит возле меня на лекциях.

Кладет руку мне на локоть, когда мы куда-нибудь идем.

И каждое движение – просто ножом по нервам.

Вчера мне хотелось выкрутить Эрчи пальцы – один за другим. Желание было таким острым, что я не знаю, как ограничился разбитым носом.

Но я сам ее подставил. Плохо обозначил для всех придурков, что к ней теперь нельзя приставать, совсем. Заставил разыграть этот спектакль перед Тео, который и правда породил новые слухи.

То есть это вроде как моя вина.

Я вообще здорово насолил ей за эти годы.

Иногда хочется придумать себе какое-нибудь оправдание. Сказать, что не так уж серьезно я ее доставал, нам же было весело. Но, наверное, хотя бы пару лет я был той еще мелкой сволочью.

Я тогда только встал на этот путь – плевать на мнение окружающих. Начинал с попыток быть не тем, что из меня лепил отец. Старался стать кем угодно, лишь бы не походить на него и собственных братьев. Нашел компанию самых распущенных придурков на первом курсе – или, скорее, основал ее. Искал конфликты. Срывался на всех, кто подворачивался под руку.

Она именно что подвернулась под руку однажды.

Я совершенно не планировал делать врага из девчонки, облившей меня водой. Просто решил, что она должна чем-то отплатить. Что будет смешно, если она пройдется по коридорам общежития, славя наш факультет. Или намокнет сама. Идея увидеть ее в липнущей к телу блузке уже тогда понравилась моим извращенным мозгам и другим частям тела.

Я никак не ждал, что она едва не сожжет мне лицо в итоге.

Оставить ее после этого в покое было невозможно. Я пришел в ярость, в конце концов. Пообещал доставать ее до конца учебы, и все закрутилось.

В какой момент она превратилась из случайной девчонки, имени которой я толком не помнил, в Келли Лудар, о которой я знаю слишком много?

В какой момент это все обрело другие формы? Я знал в последнее время, что если ее кто-нибудь доведет – она прибежит ко мне, поливать меня очередной гадостью и пытаться выцарапать глаза. Я, по крайней мере, услышу первым. Проведу беседы с парнями по поводу того, что мы же вроде как выросли, должны же быть границы.

Ее не затравят. Не покалечат, не зажмут в углу толпой.

Я просто привык к ней и нашим странным отношениям.

Меня не должно бесить, когда Тео ощупывает ее взглядом.

Я, может, и должен приходить в ярость, когда мою избранницу лапают за спиной, – но явно не в такую.

Я не должен думать о ней.

Она наконец выбирается из ванной, юркает в спальню и скоро заканчивает сборы. Встречаю ее оскалом. Мы почти мирно идем на завтрак, а потом прочь из академии. Я беру экипаж, хотя ехать совсем недалеко, и бесенок что-то бормочет про мой ленивый зад.

На торговой площади – почти безлюдно. Магазины, в которые я ее веду, едва открылись. Светит солнце, навевая дурацкие мысли, что мы могли бы гулять по городу весь день, я мог бы прижимать ее к перилам на мосту или сводить в какой-нибудь ресторан. Понятия не имею зачем.

Но мы заходим за формой – к портному, который берет заказы у многих из Первой Академии. С бесенка снимают мерки, обещают, что через пару дней все будет готово. Потом? Ну, потом все становится серьезно.

Я затаскиваю ее в подходящий магазин. Здесь все чинно и знакомо: в конце концов, предыдущее платье я взял тут. К нам идет улыбающаяся девица, ассистентка хозяйки. Она старше меня лет на пять, но смотрит заискивающе, даже заинтересованно.

Оглядываю вешалки. Манекены. Я вроде бы не должен приходить в восторг от таких вещей, но азарт просыпается.

– Помогите моей избраннице, – прошу любезно.

Бесенок начинает нервничать. Особенно когда ассистентка одну за другой выбирает тряпки. Смотрю, как ее берут в оборот, подхожу к вешалкам сам, старательно помогаю процессу. Ну, то есть ищу что-нибудь развратное и верного размера.

Лудар не выдерживает – вырывается из лап помощницы и спешит ко мне. Шепчет:

– Ты что, собираешься наблюдать? Как я меряю платья?

На каждое возражение мне хочется ее провоцировать. Закинуть ей руку на плечо, прихватить за локоть, снять перед ней рубашку и смотреть, как она краснеет.

Просто не могу сдерживаться.

Вот и сейчас – отвечаю ласково, но громко. Так, чтобы слышала ассистентка:

– Я же твой будущий муж. Мы живем почти в одной комнате. Не будь такой скромницей, дорогая.

Она дарит мне очередной убийственный взгляд. Но все-таки уходит в примерочную.

Я сажусь на диван, жду представления. Стараюсь не думать, в каком виде бесенок появится. Не думать, как она вообще переодевается за ширмой. Я планирую забраковать парочку платьев, которые она выберет первыми, просто из вредности.

Но когда она выходит – в чем-то коротком, дерзком и зеленом, под цвет глаз, – вдруг понимаю, что дело плохо.

Как идиот разглядываю ее ноги. Плоский живот, который облегает ткань. Грудь торчком.

– Ну? – не слишком уверенно спрашивает она. – Красивая, дорогой?

– Как всегда.

Она будто не знает, что это значит.

– Повернись, – предлагаю я.

Бесенок вздыхает, но вместо того, чтобы почтить мои желания, вновь идет ко мне.

– Рейм, – шепчет мрачно.

– Лудар?

– Ты собрался пялиться на мой зад?

– У меня была уже уйма возможностей его разглядеть.

Она нависает надо мной. Кажется, совершенно не понимая, что делает. Конечно, вряд ли ей приходит в голову, что я тут всерьез плыву.

Я могу оторвать руки от дивана, схватить ее за талию. Впиться ей в губы и целовать ее, надеясь, что ее возмущенные крики однажды перерастут в пораженные вздохи, а потом в восторженные стоны.

Проблема даже не в том, что в реальности она раньше сожжет мне яйца.

Это все неправильно.

Она наклоняется еще ближе – и говорит ровно:

– Давай-ка ты сделаешь вид, что устал, и уйдешь. Я выберу все сама. Не переживай, результаты покажу.

– Ладно.

Она явно удивлена, что я согласился – вот так вот просто.

Я удивлен не меньше.

Она поворачивается, когда отходит, и я, конечно, ловлю взглядом ее упругую пятую точку. Сжимаю зубы и выхожу на улицу быстро, почти стремительно, надеясь отделаться от того бреда, что кипит в голове.

Так не пойдет. Так совершенно точно не пойдет.

Глава 11

Келли

Новую неделю мы с Реймом начинаем с хрупкого перемирия. Не могу охарактеризовать по-другому.

Вчера был странный день. Это предложение касательно одежды, примерка платьев перед «избранником» – надо ли говорить, что я чувствовала себя как на сковородке? И самое паршивое, что теперь сложно отделаться от ощущения, будто я что-то ему задолжала. Пытаюсь убедить себя, что это все его прихоть, что будь его воля – он бы еще и бант мне на шею нацепил, подсовывая Альнару.

Судя по тому, как он оценивал мой товарный вид в магазине, нацепил бы не раздумывая. Мысль немного помогает забыть о его взглядах, скользивших по моему телу.

Потом я поехала к бабушке и сестре и сказала, что поступила на Парный факультет. Что Иден Рейм стал моим избранником.

О, это был тяжелый разговор.

Я говорила все то же, что и Алу: что мы с Реймом вроде как неплохо знаем друг друга и решили испытать силы. Это безопасно с точки зрения учебы. Чисто практичное решение.

Бабушка ахнула и сказала, что я просто обязана познакомить их с человеком, за которого могу выскочить замуж. Мола вообще смотрела на меня как на сумасшедшую – возможно, после всех моих предыдущих жалоб. Надеюсь, я не до конца разочаровала ее как источник мудрости и старшая сестра.

Из хорошего – перед занятиями меня находит Ал. Просто подходит, улучив момент. Я много думала о нем, перебирала чувства, но сейчас вдруг понимаю: я хотела его увидеть.

Очень. Весь вчерашний день.

Я рада, что он спрашивает:

– Келли, как ты после всего? После вечеринки?

– В порядке, – улыбаюсь я. – Эрчи просто придурок, ничего серьезного не случилось. Ну, кроме того, что я не дождалась тебя с соком.

Мне сразу легче от маленькой бравады, хотя Альнар, кажется, сомневается. Задает еще вопросы.

– По крайней мере, Рейм повел себя достойно. – Он мрачнеет на этих словах, и я с замиранием сердца пытаюсь понять, почему именно. – А я позавчера наговорил лишнего.

Вот это он зря.

– Уверен? – уточняю. – Хочешь забрать свои слова назад?

– Пожалуй, я хотел бы, чтобы ты не видела меня пьяным нытиком. – Он усмехается, и то ли мой боевой настрой, то ли еще что-то делает его выражение искренним.

– Ал, а давай просто договоримся не бегать друг от друга? – предлагаю я. – Когда нам, ну, невесело? Я рада тебя видеть – и вот всегда буду рада, можешь не сомневаться.

Он смотрит на меня пристально. Снова двигает уголками губ. Что-то в его взгляде меняется, становится легче.

– Я тоже рад. Ты сегодня в хорошем настроении, и тебе идет.

Стараюсь, что сказать?

А вот Рейм после вчерашнего подозрительно молчалив.

– Альнар… – начинаю я.

– Да, соскучился по тебе. Все прекрасно, – отмахивается он.

Понятия не имею, что ему не так, но лишь пожимаю плечами.

На тренировке Дала гоняет нас всех – к счастью, мы с Реймом наконец получаем помилование и возможность заниматься в общей группе. И все идет неплохо. Мы справляемся, отрабатываем новые приемы. А после у нас наконец практическое занятие, где рассказывают про связь пар.

Его ведут двое стихийников – муж и жена, Эдон и Кия Нортис. Выпускники академии – в прошлом такие же, как мы.

Теперь, со второй недели, подобные занятия войдут в программу.

– Итак, вы все хотите узнать, что же именно делает вас такими особенными, – начинает профессор Эдон, статный брюнет лет сорока. – Надеюсь, многие из вас уже успели хотя бы немного почитать про ритуал, который вы прошли. Но давайте я все же объясню.

Он делает пару шагов по площадке.

– Каждый из вас связан с определенной стихией. Вы чувствуете в себе ее дар, когда творите заклинания. Ритуал же проложил между вами с партнером незримый канал, который позволяет так же чувствовать друг друга. Чем это полезно? К концу обучения вы, надеюсь, сможете передавать по этому каналу магию. Пары с разными способностями смогут объединять их, чтобы использовать энергию двух стихий. Пары с одинаковыми – усиливать друг друга. Но это не главное.

– Главное – что вы сможете понимать друг друга без слов, – подхватывает его энергичная жена. Для защитницы она слишком добродушная и миловидная. – Без команд, жестов и даже взглядов. Конечно, речь не о сложных эмоциях, скорее о боевых сигналах. Вам нужно будет разработать свои собственные, научиться посылать их партнеру и распознавать за доли секунды.

В качестве демонстрации Эдон встает спиной и просит кого-нибудь из нас ударить в него: он подглядывать не будет, зато Кия все видит. Дулас вызывается, собирает в руках воду и замораживает в снаряд-сосульку, а потом швыряет.

Профессор отшатывается ровно в тот момент, как лед срывается с руки блондина. Кия даже не двигается с места.

– Встаньте рядом, – улыбается она затем. – Возьмите друг друга за руки, а лучше – за плечи. Физический контакт очень важен на первых порах.

Я, прямо скажем, едва не стону от этого поворота. Да, я успела прочитать кое-что про связь, но сейчас смотрю на Рейма с тоской. Жду, когда он ухмыльнется: его ведь всегда веселят подобные ситуации.

Но «избранник» до странного серьезен.

Мы соприкасаемся ладонями на уровне плеч – как велит профессор. Наши пальцы сплетаются в замок. Ощущения сомнительные: будто из этого захвата будет сложно вырваться. В довершение картины Рейм кладет мне руку на талию – безо всяких сомнений.

– Что, бесенок? Все еще не привыкла держаться за ручки? – подначивает, когда я пытаюсь отодвинуться.

– Почти научилась представлять Альнара на твоем месте, – огрызаюсь. – Но ты по-прежнему портишь дело, открывая рот.

Его глаза сужаются, ладонь вдруг плотнее врезается в кожу.

– Серьезно? Перепутаешь это с его робкими пожатиями?

– Откуда ты знаешь, как он держит девушек? – фыркаю. – На себе испробовал? Кстати, плечо не там, Рейм, или тебе никто не объяснил?

– Скорее, никто не возражал. А за Тео подсмотреть несложно.

Невольно тоже гляжу на Альнара – хотя и понимаю, что зря. Глория кладет руку ему на грудь, и от этого зрелища все внутри сжимается.

– Что ты в нем нашла, Лудар? – неожиданно спрашивает Рейм.

И взгляд у него столь же неожиданно пристальный.

– Хочешь послушать, почему он единственный достойный парень в академии? Правда?

«Избранник» не отвечает.

Профессор Эдон рассказывает нам основы.

Велит то девушкам, то парням закрыть глаза, почувствовать связь. Создает разные ситуации: пугает нас звуками, обходит пары со спины. Потом ставит нас перед уже знакомыми пушками – которые, правда, сейчас только светятся, но не стреляют.

Мысль, что я уловлю что-то от Рейма, что в один прекрасный момент какое-то из его чувств проберется мне под кожу, ужасает. И мне кажется, пару раз я ощущаю нечто еле заметное, похожее на зуд в лопатках. Или это все из-за руки чуть ниже?

Эдон говорит, что это вовсе не просто: мы будем учиться распознавать сигналы друг друга еще долго, очень долго.

– И все это время – держаться друг за друга? – вслух стону я.

Рейм как-то холодно на меня смотрит.

– Слушай, Лудар, если по-твоему я в восторге от нашего положения – подумай еще раз, – говорит он очень тихо.

Но, к моему удивлению, все проходит не так уж плохо.

Уже в конце занятия Эдон обещает:

– Послезавтра у нас будет тест. Проверим вашу работу в парах – на текущий момент без связи. Просто узнаем, насколько вы совместимы сейчас. К тому же задания, которые вы там получите, хорошо покажут, что вам предстоит дальше.

Под конец занятия я снова смотрю на другие парочки. На Тал и Нейла, которые нежно держат друг друга. На Дуласа с Карисой, которые весело перешептываются.

На Ала и Глорию. Увы, сказать что-то определенное про них сложно, но меня все равно мучает ревность.

– Ну, – говорит мой фиктивный избранник, когда мы возвращаемся в комнаты. – Могло быть и хуже.

Соглашаюсь, хотя и вздыхаю:

– Рейм, мы завалим новый тест.

– Возможно. – Он скидывает сумку с плеча. – Только в этом не будет ничего плохого.

Я разворачиваюсь – гадая, не ослышалась ли. Надеясь, что ослышалась, потому что он выглядит так, будто придумал очередной дурацкий план.

– У меня появилась тут идея.

– Будь добр, поделись на этот раз.

– Тест на совместимость, без связи – звучит интересно, да? – говорит он, пронзая меня голубым взглядом. – Нужно, чтобы ты прошла его с Тео. И хорошо прошла.