Текст книги "Где-то есть ты…"

17 мая 2009 года

Я стояла у плиты и варила, помешивая, суп-пюре по рецепту, который мне продиктовал по телефону Митя. За окном смеркалось.

Час назад позвонил Саша, и, повинуясь своим низменным инстинктам, я позвала его в гости, понимая, что совсем теряю контроль над собой. Сказала, чтобы приходил попить с нами вина, если ему будет скучно вечером, заранее зная, что Мила ночует у Влада. И, конечно, уже злилась на себя через пять минут после того, как положила трубку.

Злилась за то, что сама делаю шаги к нашему сближению, лишая его такой возможности, но разум отказывался подчиняться, стоило только подумать об этом мужчине. Последние недели на свиданиях мы только напрасно дразнили свои разгорячённые тела страстными поцелуями, которые ничем не заканчивались. В слепом желании я забывала обо всём. Мне хотелось, чтобы он обладал моим телом, хотелось уже скорее перейти запретную грань, которая отделяла меня от интимной близости с любимым.

Единственное, что меня беспокоило, это неопределённость в наших отношениях. Он не предлагал мне встречаться, быть его девушкой. Всё развивалось как-то само собой, и я не знала, как мне себя вести, на что претендовать и надеяться. Сегодня, похоже, представится подходящая возможность объясниться.

Когда я усердно резала базилик для соуса, на кухню зашла Мила. В её руке был зелёный шарфик, значит, подруга уже собиралась выходить.

– М-м-м, песто, – она вдохнула воздух носом так же, как это делает Мартин, – но, если я не ошибаюсь, в холодильнике осталось мясо по-французски и кое-что из того, что ты притащила с работы?

– У меня от него изжога, – я продолжала кружить у плиты, изображая беззаботность.

– Месяц назад ты говорила, что не знаешь, что такое изжога, – Мила попыталась прочитать истинный ответ, заглядывая мне в глаза.

– Правда? – Глядя на неё, я пожала плечами. – Теперь знаю, к сожалению..

– Стареешь! – иронично бросила Мила, повязывая шарфик на шею, – короче, я ушла!

– Счастливо! – бросила я ей вдогонку.

– А ты чем займёшься? – крикнула она из коридора.

– Может, с Сашкой пойду прогуляться.

– Прогуляйся. Днём погода была отличная, жара, как в Майями.

– Обязательно!

Я помахала ей вслед, делая вид, что напеваю весёлый мотивчик. Через минуту, когда дверь захлопнулась, сняла суп с плиты, скинула фартук и бросилась с кухни прочь. Едва не запнувшись об кота, я принялась наводить порядок: закинула лишние вещи в шкаф, собрала посуду, помыла, убрала подальше разные женские штучки.

Быстро раздевшись, прыгнула в ванну. Глупо было бы себя обманывать и делать вид, что ничего не замышляешь, сидя в пене, делая депиляцию и щедро нанося на тело ароматический гель для душа. Сейчас я просто сгорала от нетерпения и находилась в радостном предвкушении, несмотря на то, что всю жизнь ждала идеального мужчину, который будет сам меня добиваться, приглашать на отдых и в кино, дарить цветы и подарки, носить на руках и называть единственной. Жизнь же оказалась зла, и полюбила я совсем другого, ревнуя его на каждом шагу ко всем его знакомым.

Я радовалась как ребёнок, увидев, что в Skype-контактах одна занимаю особое место в папке «Избранное», несмотря на то, что в общем списке я насчитала сто двадцать девять имен девушек и шестьдесят – парней… Все неприятные моменты сглаживало его отношение ко мне. Эти минусы были сущей ерундой по сравнению с тем, какие чувства я испытывала в первый раз в жизни.

Меня притягивал его бесконечный позитив и неиссякаемый оптимизм. Сашка никогда никому не завидовал, ни разу ни про кого плохо не говорил. Всё время находился в отличном настроении. У меня была стопроцентная уверенность в том, что мне удастся изменить его жизнь, научить любить и быть ответственным. Все его друзья, с которыми мне удалось познакомиться за это время, с удовольствием принимали меня и относились доброжелательно. Я же начинала с ними со всеми усиленно общаться в надежде больше узнать про Сашу, лучше понять его внутренний мир.

Завершив купание, я быстро высушила и уложила волосы, надела лучшее белоснежное бельё, лёгкое платье, надушилась. Затем сделала свет ламп романтично-приглушённым и принялась ждать.

Ближе к полуночи ужин окончательно остыл, а я изгрызла все заусенцы. Остервенело переключая каналы на пульте от телевизора, я получала от Саши в пятый раз по телефону один и тот же ответ: «Да, малыш, скоро буду. Я тут, на набережной. Жду, когда парни освободятся и отвезут меня. Подожди ещё немного».

В тот момент, когда терпение почти лопнуло, и я готова была лечь спать, раздался звонок в дверь. Я открыла, на пороге стоял Саша.

– Привет, – у меня не получалось скрыть своё недовольство. Я скрестила руки на груди.

– Привет! – Он стоял, опершись о дверной косяк, как всегда модный и безумно красивый, что не могло не тронуть моё сердце.

Я отступила на шаг назад, пропуская его внутрь.

– Прости, – произнёс Сашка, достав из-за спины маленький цветочек, свёрнутый из мятой жёлтой бумаги, и протянув его мне, – если хочешь, я уйду…

– Проходи, – буркнула я, стараясь не встречаться с ним взглядом, и пошла в комнату, положила бумажный цветочек на полку.

– Ева, – прошептал он, закрыв дверь.

Я обернулась. Он неподвижно стоял позади меня. Мы молча смотрели друг на друга, слушая биения наших сердец, и тут он произнёс:

– Не сердись, Ева, я невыносимо скучал по тебе…

– Да? – всё, что смогла ответить я.

– Да, – подтвердил он.

Мне не хватало дыхания. Я, не отрываясь, смотрела в его красивые чёрные глаза, читая эмоции и чувства, таившиеся внутри. Его взгляд был таким многозначительным, что мои ноги подкашивались от нахлынувших чувств. От любви к нему. Дрожащей рукой я поправила свой непослушный локон и облизнула пересохшие губы.

В этот момент он подошёл, прижал меня к себе и, приятно царапая своей щетиной, страстно поцеловал. Я почувствовала, как он, наступая себе на ноги, снял кроссовки. От ощущения того, как играют мускулы на его руках под футболкой, всё моё тело захлестнула горячая волна.

– Кто дома? – прошептал он, отрываясь от моих губ.

– Никого.

– Никто не придёт?

– Нет, – ответила я, тяжело дыша.

– Тогда я хочу тебя! – признался он и сорвал с себя куртку, а затем футболку.

Я потянула его в комнату, держа за пряжку ремня. Свет от включенного телевизора падал на моё тело, с которого Сашка бережно снял платье, открыв взору прелесть моей смуглой кожи. Он шагнул навстречу, обнял меня, расстегнул бюстгальтер, бросил его на пол.

– Ева, ты потрясающе красива… Ты так прекрасна!

Он провёл рукой по моей талии, скользнул взглядом по моим ногам. Моё дыхание стало прерывистым и отдавалось в ушах. Я чувствовала смущение и безумное желание.

Саша прижался губами к моим соскам, целовал их, щекотал, покусывал, отчего я испытывала острое наслаждение. Наконец он подтолкнул меня к дивану. Мы оба упали на него, и наши тела сплелись. Я помогла ему освободиться от джинсов. Он провёл языком по моим бёдрам, затем снял с меня трусики, я прикрыла глаза и застонала. Наше возбуждение достигло предела.

– Прости, я переволновался, – внезапно смущённо произнёс он, отстраняясь от меня и садясь на край дивана.

– Ну что ты… Ерунда, – я придвинулась к нему и поцеловала в плечо, – иди ко мне.

Он повернулся, и мы улыбнулись друг другу. Уложив его на диван, я начала покрывать его тело поцелуями: лицо, шея, грудь, живот. Почувствовав его готовность, сняла с него бельё.

– Подожди, – он дотянулся до джинсов и достал оттуда два презерватива, – у меня есть средства…

– Очень хорошо…

Потом мы закружились в водовороте эмоций и ощущений. То, что он делал со мной, было красноречивее любых слов и признаний. То нежно и медленно, то настойчиво и дерзко. Я извивалась и громко стонала. Он тоже тихо постанывал и даже разговаривал со мной, что заводило меня ещё больше. Невозможно было насытиться. Я полностью отдавалась чувствам и ощущениям, мне открывался новый мир неизведанных доселе наслаждений, поэтому не хотелось отпускать его ни на секунду. Хотелось принадлежать только ему.

Потом мы долго лежали, мокрые от пота, покрывая друг друга нежными поцелуями, ощущая солёный вкус на губах. Оба находились под впечатлением собственных ощущений, а наши сердца бились в унисон.

Приняв душ, мы снова плюхнулись на диван.

– Ты исцарапала мне всю спину…

– Да? – удивилась я, – не помню… А ты исколол мне щетиной всё лицо.

– Извини…

– Ничего страшного, мне даже понравилось!

– Всё это было так удивительно, – признался он, – как никогда в жизни.

– Потрясающе, словами не описать, – согласилась я.

– Мне показалось, или ты успела кончить несколько раз?

– Сама не думала, что умею так…

– Круто, – он широко открыл глаза от удивления.

– Ага.

– У тебя безумно красивая грудь.

– Спасибо, – смутилась я, крепче прижимаясь к нему.

– Такая и должна быть идеальная грудь. Как будто какой-то небесный архитектор специально создал её для меня, – он приложил к ней свою руку, – смотри, идеально подходит!

– Твой размерчик, – рассмеялась я.

– А соски, как вишенки. Идеальные сосочки, – он поцеловал меня в лоб, – моя Ева… Моя…

– Твоя.

– У тебя самое красивое на свете тело, шикарное, – Саша положил свою руку на мой живот.

– Спасибо.

– Я самый счастливый человек, потому что такая красивая, невероятно сексуальная девушка лежит сейчас рядом со мной.

– Я хочу тебя! – посмотрев ему в глаза, отрывисто сказала я.

– Я тоже хочу тебя, – он замешкался, – но… средства кончились…

– Какие к чёрту средства, когда я хочу тебя прямо сейчас!

И я снова отдалась ему, и лунный свет скользил по нашим телам, играя бликами, когда мы слились друг с другом с новой силой, удивившей нас самих. Даже в мечтах не могла я себе представить такого всепоглощающего чувства. Когда он, совершенно обессиленный, уснул, я ещё долго, умиляясь, слушала его дыхание. Долго с нежностью любовалась лицом спящего мужчины, размышляя, на кого могли бы быть похожи наши дети, пока не уснула сама.

Проснувшись утром от его ласк, я сначала опешила, потом с радостью подумала, что пора привыкать, и одиночество далеко позади.

Позже, снова насытившись друг другом, мы нежились на смятых простынях.

– Хочешь кофе?

– Нет, спасибо, – он вскочил и начал одеваться, – сегодня же понедельник, мой первый рабочий день! Нужно успеть заскочить домой, переодеться.

– Ну, как хочешь, – я села, прикрыв своё тело одеялом, – у тебя хоть деньги есть на такси?

– Нет, я пешком добегу, не волнуйся.

– С ума сошёл? Ты не успеешь. – Я встала, надела трусики и, достав из портмоне несколько купюр, протянула их ему. – Вот, возьми и не спорь.

– Ты чудо! – Он поцеловал меня, накинул куртку и убежал, хлопнув дверью.

– Я тоже тебя люблю… – произнесла я в пустой квартире и пошла в душ.

По дороге на работу я улыбалась всем прохожим. Забежав на кухню ресторана, я поздоровалась со всеми и присела на своё обычное место, откуда можно было наблюдать за всеми, и где удобно было разговаривать с Митей.

– Можно за вами поухаживать? – спросил он, подавая кофе.

– Разумеется, – я смотрела, как он, вернувшись к своей работе, быстро орудовал ножом.

– У тебя хорошее настроение, – заметил Митя.

– О, да.

– Что, утро хорошо началось?

– Да чтобы каждое утро так начиналось!!! – я весело рассмеялась.

Он повернулся и замер, пристально разглядывая меня.

– Какая ты сегодня счастливая!

– Да!

– И загадочная… – Митя склонил голову на бок.

– Сделай музыку громче! – сказала я, пританцовывая на стуле и улыбаясь ему.

– Что такого у тебя, интересно, случилось? – вздохнул он и повернул рычажок громкости на магнитофоне.

– Спасибо, ничего, – я продолжала улыбаться.

– Случилось, – он прищурился.

– Просто весна на меня так действует.

Митя, пожав плечами, повернулся к столу и продолжил резать мясо, как вдруг остановился, выронив нож. Он развернулся и вытаращил на меня глаза:

– Да?!

– Что – да?

– Он же вчера поехал куда-то. Мы стоим, общаемся, а он всё стонет: «Увезите да увезите меня». Он поехал к тебе! К тебе поехал! Точно!!!

– Ага.

– И значит вы…

– Мы… Что?

– Ну…

– Что – ну?

– У вас всё случилось, да? – усмехнулся он.

– Не знаю, – улыбнулась я.

– Скажи!

– Можно подумать, он тебе не расскажет!

– Расскажет, – признался Митя и рассмеялся.

– Вот и я о том же!

– Так ведь без подробностей.

– Обойдёшься без них.

– Да ладно, я пошутил.

– Шутник!

– Ну и как? – Он даже втянул шею от любопытства.

– О, – я откинулась на спинку стула, – очень удачно. Незабываемо!

– Я до сих пор не могу поверить в то, что двое моих друзей – и вот так, вместе. – Митя подвинул стул и сел. Достав из ящика бутылку коньяка, он плеснул его мне в кофе, а затем сделал глоток сам. – Рад за вас! Хотя, честно говоря, я в шоке…

– Думаешь, не стоит?

– Что ты, Ева. Вы – мои самые близкие друзья. Думаю, вы подходите друг другу.

– Правда?

– Правда, только он разгильдяй. Хороший, но разгильдяй. Не знаю, получатся ли у вас серьёзные отношения. Дорос ли он до них?

– Под ударом наша с тобой дружба.

– Почему ещё? – удивился он.

– Если мы расстанемся, смогу ли я дальше дружить с тобой?

– Вот дурочка, – Митя покрутил пальцем у виска, – клянусь тебе, что на нашу с тобой дружбу ничего никогда не повлияет.

– Отлично, – я поцеловала его в щёку, встряхнув его светлые волосы, – только я и сама не знаю, что у нас с ним получится. Посоветуй мне, стоит ли связываться с ним?

– Ева, я не знаю, что тебе посоветовать, но единственное, что я знаю, – это то, что он сильно изменился со дня вашего знакомства, и то, что он…

– Митя посмотрел мне в глаза и утвердительно покачал головой. – Он любит тебя, Ева… В первый раз в жизни он кого-то действительно любит!

30 мая 2009 года

Всё утро я провела на балконе с томиком Маяковского, подставляя своё тело горячим солнечным лучам. Эта привычка осталась у меня ещё со времён юности, когда о соляриях можно было только мечтать. Живя в родительской квартире, я каждый год уже с начала апреля пару раз в неделю загорала на балконе в купальнике, сидя на стульчике с интересной книжицей.

И даже сейчас, имея средства и свободный доступ к индустрии красоты, не могла себе отказать в таком удовольствии. Для меня загар как таковой особой роли никогда не играл, важно было то настроение, которое дарит первое весеннее солнце. Мила крутила пальцем у виска, повторяя мне, что я занимаюсь ерундой, покрываясь пылью большого города и притягивая любопытные взгляды извращенцев с соседней многоэтажки. На это я с улыбкой отвечала, что шум проезжающих машин и городская суета дарят мне ощущение полноценности жизни. Это был мой собственный любимый вид времяпрепровождения, прелести которого были понятны лишь мне одной.

Посмотрев в зеркало, я покрутилась и послала воздушный поцелуй своему отражению. Мой новый цвет волос удачно оттенял загорелую кожу и делал мои глаза ещё ярче. Когда я перекрасила свои каштановые волосы в цвет мокко, все просто обалдели. Даже Мила взяла свои слова обратно.

Саша не ожидал от меня таких перемен. В тот день мы встретились на мосту. Я стояла, облокотившись на ограждение, опустив голову, и смотрела на воду. Он прошёл мимо, даже не взглянув, тогда мне пришлось его окликнуть. Никогда не забуду его удивлённый взгляд и отвисшую челюсть. Весь день он гладил мои тёмные волосы, разглядывал прямую ровную чёлку и называл меня брюнеточкой. Я была очень довольна произведённым впечатлением.

Мите мой новый имидж тоже вполне пришёлся по душе, а Марк признался, что ему больше нравился мой родной цвет волос. На вкус и цвет товарищей нет, но женщине нужно иногда в чём-то меняться, чтобы ощущать уверенность в себе.

Последние две недели были чудесны. И пусть мы с Сашей проводили не так много времени вместе, но всё же связь между нами окрепла. Несколько раз за это время он оставался у меня ночевать, несколько раз мы гуляли по городу, ели мороженое и весело смеялись. Оттого, что всё складывалось так хорошо, моя душа буквально пела.

Другие мужчины меня абсолютно перестали интересовать, отчего я удивлялась сама себе. За две недели я узнала о своём теле больше, чем за всю жизнь. Нас с Сашей неудержимо тянуло друг к другу, мы использовали каждый шанс побыть вместе и занимались любовью до самого утра. Это напоминало нам какое-то сумасшествие.

Неделю назад я познакомилась с сыном того самого Шишкина: Антон, так его звали, приехал ко мне в офис подписать договор на изготовление новой вывески для нашего ресторана. Молодой красивый мужчина в прекрасном дорогом костюме, с отличными манерами, он сразу попал под моё очарование. Женщины это сразу замечают. Ещё пару месяцев назад я бы влюбилась в подобный экземпляр без оглядки, но тогда во мне ничто не дрогнуло. Мы легко нашли общий язык, даже пообедали вместе, Антон пригласил меня как-нибудь встретиться, но я отказала. Даже не сказала, что подумаю, а просто отказала. Он расстроился, но дал понять, что рук не опустит. Про себя я отметила, что мне нравятся такие мужчины, которые привыкли добиваться своей цели, мне это было приятно.

Я вымыла голову и стала собираться на встречу с любимым, когда возбуждённая Мила забежала в квартиру, захлопнула дверь и устало навалилась на неё.

– Привет, что случи… – начала, было, я.

– Т-с-с! – перебила она, закрыв мой рот ладонью.

– Что такое? – шёпотом произнесла я.

– Пойдём на кухню, – Мила приложила палец к губам, – и выключи свет.

– Зачем?

– Затем, что Влад должен прийти.

– Тогда зачем…

– Чтобы он не знал, что я дома! – прошептала она и толкнула меня по направлению к кухне.

Я щёлкнула выключателем. Мила скинула туфельки. На цыпочках мы прошли в кухню и сели за стол.

– Почему ты прячешься от него? – спросила я, поставив чайник на плиту.

Она со скучающим видом разглядывала ногти:

– Мне нечего ему сказать. Я не знаю, как объяснить ему, что не хочу больше его видеть.

– Но, – опешила я, – у вас же всё было хорошо? Я так думала…

– Он мне надоел. – Мила видела выражение неодобрения на моём лице, но продолжала: – Что плохого в том, что я хочу свободы? Я хочу быть одна. Влад слишком сильно давит на меня. Убивает своей любовью. Душит. Мне слишком рано связывать себя серьёзными отношениями и обязательствами. Ну не хочу я всей этой фигни с семьёй, детьми!

– Тебя никто не заставляет заводить семью прямо сейчас!

– Меня всё устраивает, мне сейчас не нужен мужчина на всю жизнь!

– И ты вот так легко готова отпустить мужчину, которого любишь? И который любит тебя…

– Что такое любовь? – ухмыльнулась она, – кто знает, что это такое? А если я свяжу жизнь с этим человеком, а через год встречу того, от кого напрочь потеряю голову?!

– Но вы же созданы друг для друга, Мила, мы все это заметили, – не унималась я, – он заботился о тебе, понимал тебя. Всё свободное время проводил с тобой! Я же могла об этом только мечтать! Хотя бы будь с ним честной, скажи всё, как есть, а не скрывайся!

– Послушай, Ева, во все времена мужчины только и делали, что бросали нас, женщин. Гуляли, изменяли, всё оправдывая тем, что они от природы полигамны! Да ты сама знаешь, что это такое! Сколько раз Марк не брал трубку, когда ты пыталась позвонить и всё выяснить?! У него даже духу не хватило всё тебе сказать в лицо! Сказать, что он кинул тебя. Гораздо проще исчезнуть, ничего не объясняя. И так делает каждый второй мужчина. Да они все законченные трусы, так им и надо!

– Это не значит, что нужно вести себя так же.

– А как? Как вести себя?! – воскликнула Мила. – Да он проходу мне не даёт со своей любовью! Как ты своему Саше: подарочки даришь – обложечки для паспорта, обеды таскаешь ему на работу. Не задумывалась, как это выглядит? Как на тебя смотрят его коллеги? Да как на влюблённую дуру! Да он ради тебя и пальцем не пошевелит, не понесёт тебе кусочек хлеба, даже если ты будешь подыхать с голоду! Лучше он будет в скайпе сидеть и в Интернете, общаясь с кучей разных непонятных тёлок, пока ты спокойно смотришь на это. А если взбунтуешься, кого он выберет: их или тебя? А? Это он за тобой должен бегать, а не ты! Ты большего достойна. Достойна хорошего мужика, а не этого ленивого тусовщика, перед которым ты стелешься!

– Да пошла ты! – Я резко встала так, что с грохотом упал мой стул. – Лучше, наверное, шляться со всеми?! По-твоему, так и получается. Лучше гулять со всеми мужиками подряд, так по-настоящему и не узнав ни одного из них?! Тогда ты кончишь одинокой старой шлюхой, оставшейся со своей грёбаной, никому не нужной свободой! Поняла?!

Мила молчала, раскрыв рот. У неё так и не хватило мужества ничего ответить. Выключив чайник, я ушла в свою комнату.

Через десять минут она зашла ко мне, села рядом, выругалась и разрыдалась. Я погладила её по волосам, она положила свою голову мне на колени. Чувство стыда за сказанное не давало мне покоя:

– Прости меня, Милка. Я не должна была так говорить, поступила как тварь. Я в действительности так не думаю, а ссориться тем более не хочу.

– Я не злюсь, – всхлипнула она, размазывая тушь по лицу, и обняла меня, – ты привела меня в чувство, спасибо. К тому же, это я обычно тебя отчитываю. Просто потому, что чувствую ответственность, у меня же почти никого, кроме тебя, нет. Я поняла, почему ты сказала все эти вещи. Прости меня и ты. Глупо ссориться из-за мужчин. Ни один из них не должен вставать между нами и нашей дружбой.

– Ты права, – согласилась я, вставая, – давай попьём чай, и я побегу. У меня с Сашкой встреча через час.

– Пойдём, – Мила задержалась у зеркала, критически рассматривая себя. Убрав ватным диском следы косметики, она поспешила за мной.

Мы пили чай, продолжая разговоры о достоинствах Влада. Я расписывала его во всех красках, приводила примеры и сравнения, пока Мила наконец не выдержала:

– Да-да! Я знаю, что он хороший. Но мне просто страшно, пойми…

– Страшно – что? – Я взяла её за руку.

– Я боюсь… У меня никогда такого не было. Не было мужчины, который бы уделял мне столько внимания. Одни самовлюблённые идиоты типа Жени. А вчера он признался, что никто ему не нужен, кроме меня, что обойдётся и без друзей, лишь бы я была рядом. Намекнул, что хочет жить со мной.

– Правда? – Я обрадовано захлопала в ладоши.

– Правда, – она пожала плечами, – только я не знаю, как себя с ним вести. Не знаю, нужен ли он мне или нет. Не могу решить. А он не даёт мне покоя, давит и давит.

– А что ты к нему чувствуешь? Он нравится тебе?

– Блин, – Мила сжала руку в кулак и со всей силы укусила себя за указательный палец, – нравится, Ева, нравится! В том-то и дело! Просто я не могу представить, что моя жизнь вот так изменится. Я стану чьей-то официальной подругой или даже женой… Ой, не знаю…

– Сильно нравится?

– Ещё как… – Она покраснела.

– Так в чём же дело? Я была бы на седьмом небе от счастья, если бы мой Сашка так преследовал меня!

– Не дави, – Мила вздохнула и уставилась в потолок, – мне надо подумать…

В этот момент раздался звонок в дверь. Мила застыла на месте и знаком попросила меня сделать то же самое. Я попыталась толкнуть её к выходу, чтобы она пошла и открыла ему, вместо этого увидела у самого своего носа её кулак.

Звонки не прекращались, и мне показалось, что я даже слышу тяжёлые шаги в подъезде. Так мы просидели ещё пять минут.

Ползком преодолев расстояние до подоконника, Мила, осторожно отогнув шторку, выглянула в окно.

– Уехал, – она выдохнула, виновато глядя на меня.

– Ну, и дура! – Я бросила на неё укоряющий взгляд и отвернулась.

– Тебе идёт эффект мокрых волос, – Мила комкала пряди моих волос руками, смоченными пенкой, – ты эдакая Кудряшка Сью! Милая и невинная!

– Спасибо, но я уже опаздываю, – мне неудобно было сидеть на стуле, склонив голову, при свете одной свечи, потому что нельзя было включать свет, – можно побыстрее?

– Нужно ещё подсушить, это всего две минутки, – она присела и достала фен из тумбочки, – лучше расскажи ещё про этого Антона.

– Ну, что ещё про него рассказывать, – я закатила глаза, делая вид, что вспоминаю, – на первый взгляд, не мужчина, а мечта. За такого нужно выходить замуж, рожать ему детей, в общем, на него можно положиться. Это исключительно моё первое впечатление. И могу тебе сразу сказать, что если познакомить с ним Дарью, то она вцепится мёртвой хваткой.

– О, – Мила направила на меня струю тёплого воздуха, – конечно, только если ты желаешь ему зла и хочешь испортить жизнь.

– Ты несправедлива к Даше, – попробовала возразить я, – её поведение – это защитная реакция на окружающий мир. Она не может найти себя, приспособиться, оттого и кажется, что она чересчур расчётлива и цинична.

– Она вчера сказала мне, что деньги правят миром, что в них смысл и радость жизни. Сказала, что без денег не может быть счастья!

– Это юношеский максимализм. Она сама позже поймёт, что была не права. А что ты ей ответила?

– А я сказала, что бывают в жизни случаи, когда деньги ничего не решают. На них не купишь здоровье, а уж счастье – тем более не купишь.

– Она, конечно же, не согласилась?

– Разумеется, – Милка наклонилась ко мне поближе, – а ты в курсе, что она с твоим Сашей в скайпе переписывается?

– Да, я знаю. Мне не очень-то приятно, но я понимаю, что делала то же самое, когда она встречалась с Митей. И это было всего лишь безобидное общение двух друзей. Даша не причинит мне вреда, мы знакомы с детства, я ей доверяю. Сашка тоже – очень общительный человек, как я могу запретить ему что-то, если сама ищу контакт с его друзьями?

– Хорошо-хорошо, ты сама всё знаешь, – Мила выключила фен, – вернёмся к Антону. Как он тебе?

– Приятный красивый молодой человек, – я прошла в коридор и накинула кофточку.

– И всё? – Подруга, казалось, была раздосадована.

– И всё. Статный, воспитанный. Ну и – вполне предсказуемый, как и сотни мужчин, которые пытались меня добиваться.

– Что, тоже спрашивал про родство со знаменитым поэтом? – Мила рассмеялась.

– Ну конечно! – Я надела обувь и посмотрелась в зеркало: белое платье, белые туфельки с открытым носочком, красный поясок и того же цвета клатч делали меня просто неотразимой и подчёркивали свежесть моего молодого лица.

– А ты?

– Опять, сдерживая улыбку, ответила утвердительно: «Да, говорю, Сергей Есенин – мой прадедушка!» и даже продекламировала «Песнь о собаке»!

– Прямо в ресторане? – Мила от смеха сползла по стенке.

Я театрально прижала левую руку к груди, а правую вытянула вверх и изобразила:

 
– Утром в ржаном закуте,
Где златятся рогожи в ряд,
Семерых ощенила сука,
Рыжих семерых щенят!
 

– Мать моя женщина! – Она уже каталась по полу, закрывая лицо руками, – Есенина, ты же клоун!

– Клоун сделал своё дело, клоун может уходить, – я посмотрела в глазок, удостоверилась, что никого нет, и повернула дверную ручку, – а потом я призналась ему, что пошутила, и он так же, как и ты, надрывал живот от смеха.

Перед тем, как закрыть дверь, я послала подруге воздушный поцелуй.

На улице уже смеркалось, появился противный холодный ветер. Я поспешила к стоянке возле последнего подъезда, сжимая в кулаке ключи от машины. Моя старая железная ласточка стояла у дальнего края. Подойдя ближе, я почувствовала сзади чьё-то тяжёлое дыхание и быстрые шаги. Кто-то шёл за мной. Моё сердце упало. «О господи», – подумала я. В поле зрения не было ни души. Что же делать? Куда бежать? Завтра найдут мои растерзанные останки, репортаж об этом покажут в «ЧП» и «Дежурной части». Мои ноги подкосились.

Готовая защищаться, я резко обернулась. Он был настолько близко, что крик застрял у меня в горле. Я почувствовала, как чужие руки обхватывают меня за предплечья, и попыталась вглядеться в его лицо.

– Ева, не бойся. Это я, Влад, – это действительно был он.

Я с облегчением приложила руку к бьющемуся сердцу.

– Слава богу, это ты. А я уже думала, что пришла моя подружка с косой…

– Извини меня, я не хотел напугать.

– А что ты так поздно здесь делаешь? – спросила я подозрительно.

– Я жду, когда вернётся Мила, – он замялся в нерешительности, – кажется, она меня избегает. Хочу поговорить с ней.

– Она что, тебя бросила?

– Похоже на то.

– Не переживай, всё образуется. Поехали, я подброшу тебя до дома.

– Спасибо, Ева, но я подожду. Мне просто необходимо поговорить с ней! Я должен объяснить, что происходит со мной, что я чувствую! – Он был в отчаянии.

Я щёлкнула сигнализацией и распахнула для него дверцу со стороны пассажирского сидения:

– Садись.

– Но…

– Самое худшее, что ты можешь сейчас сделать, – это пытаться с ней поговорить. Не нужно её торопить, а тем более – требовать. Садись, и я научу тебя, что нужно делать.

Не совсем довольный происходящим, Влад бросил последний печальный взгляд на горящие вдали окна первого подъезда и сел. Закрыв за ним дверцу, я устроилась на своём месте, скинула туфельки, надела балетки, лежавшие под сидением, и завела автомобиль.

– Значит, я ей не нужен, да? – спросил он, когда мы выехали на улицу.

– Нужен, просто она сама этого ещё не знает, – объяснила я, – дай ей время. Она должна понять, что с тобой ей гораздо лучше, чем без тебя.

– Но как?

– Сделай вид, что тебе и без неё хорошо. Не звони, не пиши, а при встрече надевай маску равнодушия. Это её заденет.

– Это точно подействует?

– Слово тебе даю! – заверила я, – ты выбрал себе прекрасную, достойную девушку, так не жалей сил и средств, чтобы её завоевать. Вот только в этом случае нужна хитрость. Наберись терпения и жди, пока она сама не клюнет на твой крючок.

– А если она забудет обо мне?

– Она любит тебя.

– Тогда она может подумать, что я подлец, который сначала крутил с ней роман, а теперь не обращает на неё внимания.

– Послушай, Владик, – не выдержала я, – я знаю свою подругу много лет. Я знала всех мужчин, с которыми она встречалась. Последний час я провела с ней, обсуждая тебя. Поверь мне, стоит подождать где-то месяц, а потом уже действовать. Хорошо?

– Хорошо, – сказал он, заметно повеселев, – я доверюсь тебе, куда деваться!