Текст книги "Смертельный трюк. Детективные рассказы"

МАХИНАТОРЫ

Рабочий день в продуктовом магазине подходил к стадии завершения. Было около десяти часов вечера, но покупателей не убавлялось. Сотрудники, надеясь, что никто уже не потребует чего-то экстраординарного, дорабатывали свой хлеб насущный, чтобы получить зарплату и успеть сходить в кино в выходной.

Все последние покупатели несли, как назло, тяжелые сетки полные цитрусовых, хлебобулочных и колбасных изделий, полуфабрикатов, рыбных консервов, мороженых кур, овощей и фруктов. Одним словом то, что осталось лежать на полках. Крупы, яйца, сахар, минеральную воду, соки, вина, соль, разные сорта печенья, конфеты, кофе, шампуни, журналы и газеты разбирали медленно.

Под вечер нового привоза продуктов не было, поэтому грузчик, он же распределитель товара по полкам и продавец, сидел в своем помещении, обдумывая предстоящую поездку домой, обсуждая с директором или главным продавцом, что их зарплата пригодится для осуществления планов на будущее – поездки в отпуск, покупки оргтехники, одежды или накопления более крупной суммы для приобретения автомобиля, без которого существовать никто не хотел. Кассиры, перебегая от одной кассы к другой, обслуживали запоздавших покупателей, искренне веря в то, что скидки на продукты, предпринятые ими для привлечения новых клиентов магазина, вызовут ажиотаж и помогут списать те товары, которые залежались на полках.

Белла – круглолицая блондинка с ямочками на щеках, в коротком, форменном, красном халате с большими карманами и белой отделкой – мило улыбалась посетителям. Она недавно устроилась в магазин на место ушедшей по собственному желанию продавщицы, поэтому хотела сохранить свое достоинство перед людьми, чтобы заработать прежде, чем уволят из магазина, как плохо справлявшуюся со своими обязанностями сотрудницу, по жесткой статье закона.

Более опытные кассиры были заняты подсчетом выручки.

– Представляешь, сегодня опять кто-то забыл свою банковскую карточку, – сказала высокая стройная шатенка – Влада, обращаясь к Белле, когда всех клиентов обслужили, но надо было задержаться, чтобы пересчитать выручку.

– Удивляюсь, почему у людей такая плохая память, – заметила новенькая, передавая старшему продавцу деньги из кассы вплоть до копейки, чтобы та сняла все остатки, вручила сумму, полученную за день, сотрудникам охраны на машине для передачи денег в банк.

Чаще итоговый баланс забирали сразу после закрытия магазина, чтобы не рисковать, оставляя на попечение сторожа целый капитал, который может пригодиться кому-то для выдачи кредита или обналичивания в автоматах-терминалах. Вскоре сторожа уволили за ненадобностью, так как магазин охраняла местная полиция, объезжая улицы в определенный час.

– А ты не пробовала использовать забытую кем-то карточку? – спросила более опытная продавщица Беллу, которой уже надоело обсуждать эту тему со своими коллегами по работе. – Интересно, сколько там у них денег вместе взятых?

– Мне некогда заниматься подделкой номеров. А тем более, кто забыл, сразу идет в банк, чтобы получить новую пластиковую карту клиента, – ответила Белла, собираясь быстрее снять халат, надоевший за день, и уйти домой.

– Не забудь прийти чуть раньше завтра и просмотреть цены, чтобы соответствовали тем, которые указаны в ценниках и в кассе компьютера, за которым ты будешь сидеть, – напутствовала Влада симпатичную Беллу после того, когда она сдала всю выручку под расписку охранникам. – Устроим акцию. Напишем объявление, что будто мы снизили стоимость некоторых ходовых товаров, но все останется по-прежнему. Лучше писать процентов на двадцать-тридцать, а можно и на пятьдесят. Так красивее смотреться будет! – воскликнула Влада в восторге от своего превосходного плана.

– Надо будет снизить на пятьдесят, снизим на пятьдесят процентов, – согласилась Белла, чтобы отделаться от навязчивой и корыстной девушки, желающей всеми силами обеспечить себе красивое будущее где-то на Канарах или Флориде, о чем та каждый день мечтала в перерывах между покупательской способностью населения.

Девушки убрали свои пожитки в сумки, закрыли центральную входную дверь на металлическую поднимающуюся штору и отправились домой, чтобы на следующий день приступить к выполнению своих обязанностей.

Рабочий день у них начинался в десять утра, когда все рабочие места в учреждениях и банках уже были заняты, образованными в области бизнеса, менеджерами. Ничего не оставалось делать, как идти в переполненный дефицитными всевозможными товарами супермаркет, чтобы вывести экономику на новейший виток политики обогащения государственной казны.

Белле очень нравился высокий худенький парень, который работал в магазине посменно грузчиком. Но знакомиться с кассирами он не собирался, так как они менялись очень часто. Тем более у него уже был подобный опыт, поэтому летом он всю свою энергию отдавал перетаскиванию в металлических тележках арбузов, мешков с картофелем и вплоть до капусты другими корнеплодами, а зимой он надеялся, что жители города запаслись этими продуктами питания.

– Привет! – поздоровалась Белла с Димой-грузчиком, когда появилась на другой день, как ей сказали, на полчаса раньше.

– Будем сегодня отмечать день торгового работника? – спросил он в шутку.

– Обязательно, – радостно ответила Белла, принимая всерьез все его насмешки.

– Что тебе привезти со склада? – хотел выяснить он ее вкус. – У меня сегодня хорошее настроение. Пользуйся, пока я жив.

– Вези все, что там осталось, – ответила Белла, садясь за кассу, заметив, что у другой кассы появилась рассерженная Влада с новыми ценниками, где разными цветами были обозначены те же цифры, будто бы это – снижение кризиса и отсутствие инфляции в стране.

– Вот сделала на новой бумаге и распечатала то, о чем я тебе говорила. Иди, разложи по полкам, – обратилась она к Белле с требованием. – А я сяду за кассу.

Белла с ревностью посмотрела на Диму, мечтая увидеть поддержку в его глазах. Он в этот момент отвлекся, разглядывая оставленные Владой этикетки, на месте стола кассира параллельному тому, где сидела она сама, просматривая, что Белла успела пробить. Убедившись, что никаких новых изменений в ассортименте нет, она удовлетворенная, пошла к своей кассе, где уже дожидались нетерпеливые покупатели, стоя в центре зала не зная к какой кассе подойти, чтобы их нормально обслужили.

Дима взял этикетки с разноцветными ценниками. Он стал помогать Белле раскладывать бумажки, втыкая в пластиковые ленты на каждом прилавке. Он обращался с желтыми листиками аккуратно, так как на них значились внушительные скидки от двадцати до пятидесяти процентов, но стоимость оставалась прежней, как и неделю назад в прошлую пятницу, когда работала другая смена продавцов, а грузчиком числился тот же Дима, чтобы заработать, как следует.

– Научилась раскладывать товары? – спросил, подмигивая, Дима, пододвигаясь ближе к тому прилавку, где стояла Белла.

– Научилась. Больше нет скидок. Сегодня – на рыбные консервы, а завтра – на колбасы, – ответила Белла с некоторым пафосом.

– Молодец. Назначаю тебя директором магазина, – сказал он, наклоняясь к ее лицу так близко, что она, наконец, разглядела цвет его больших выразительных глаз с длинными пушистыми ресницами и прямыми бровями.

С ней чуть не случился приступ нежности, так как она захотела поцеловать этого высокого джентльмена, поэтому она еле сдержалась и сказала, отводя голову в левую половину полки, туда, где стояли банки с дорогими консервированными грибами: опятами, груздями, лисичками, шампиньонами и вешенками:

– Раз я сегодня директор, то мне положено удобное кресло и стол с настольной лампой.

Самолюбия у Беллы прибавилось, но расчета убавилось. Она надеялась отсидеть день в комнате отдыха, но тогда ей поставят прогул, что не входило в планы ее родителей, у которых на участие дочери в снабжении населения продуктами были положительные взгляды.

– А поездку за грибами в лес ты не хочешь предпринять вместе со мной? – внезапно произнес Дима, не задумываясь, обозревая то, что было перед самыми его глазами, но уже в готовом виде. – Вот куплю машину, тогда мы с тобой поедем в лес, насобираем грибов, закрутим консервы и продадим или съедим сами. Нравится тебе мой план?

У Беллы от таких радостных деловых предложений чуть слезы не брызнули из глав. Она не представляла себе, что директор магазина должен непременно ехать в лес и собирать грибы, а потом делать консервы для снабжения населения полезными продуктами питания.

– Смотри сколько покупателей нахлынуло… Надо сесть за кассу и проявить гуманность, а то будут выступать или кричать: «Почему никто не обслуживает нас? Где еще один кассир? Сколько можно стоять в очереди?», – стала в ролях рассказывать она, раскрывая психологию голодного человека.

– Не торопись. Давай еще с тобой поговорим, – сказал он, выезжая с большой металлической клеткой, как для показа на продажу рабов в Древней Греции, но вместо людей, там лежали вилки капусты.

Пока Белла фантазировала, он успел съездить на склад и привезти овощи, накладывая в пластиковые ящики в последнем средоточии торговой площади.

– Надо привезти хлеб, – скомандовал Дима, а то полки пустые, – кстати, заметь, там скидок нет… Это о чем тебе говорит? – спросил он лицемерно, поворачиваясь к ней снова очень близко, недоумевая, почему у такой симпатичной девушки нет на носу ни веснушек, ни очков, что придало бы ее наружности или еще больше оригинальности, или она стала бы напоминать его классную руководительницу, с кем он постоянно конфликтовал в средней школе по поводу редкой посещаемости, что ему едва удалось закончить это общеобразовательное учреждение пять лет тому назад. Поступать учиться дальше после армии он не собирался.

– Хватит меня разыгрывать, – сказала она, приняв позу около стеллажей с хлебобулочными изделиями: несколькими видами батонов, плюшками, буханками, калачиками, бородинским хлебом, рогаликами, поклеванным и черным круглым, когда он привез ей для помощи то, о чем так многословно объяснял.

– Ты что сюда учиться пришла? – для пущей важности произнес он, а она сразу начала раскладывать все это мучное богатство на деревянных полках. – Работай, работай. А я пока отдохну… Посижу на месте директора, почитаю анекдоты о торговых работниках, кому премию не хотят выплачивать постоянно. Вот если бы у меня была ежемесячная премия, а не квартальная, я бы давно машину успел купить, гонял бы по улицам или в Сочи махнул. Там у тебя нет родственников?

Белла, в который раз восхитилась его красноречием и внешними данными, пожалев, почему у их домашнего пуделя такие длинные ногти, что он должен стучать ими громко по полу, когда просится на улицу. Особенно она любила выгуливать пса перед работой. За что он был ей крайне благодарен и с огромным аппетитом съедал предложенную миску с кормом.

– Мне некогда с тобой болтать сейчас. Давай после работы вместе домой пойдем, а то меня родители не хотят встречать, а я боюсь идти по темным улицам. В какую сторону ты идешь? – спросила она наобум лишь бы продолжить затянувшуюся беседу, а не идти к кассе, где так хорошо справлялась со своими обязанностями Влада.

– Куда и ты, – ответил Дима, чувствуя, что уже пора ей привезти тару с молоком, сметаной, сыром и раскладывать на противоположном холодильнике, сохраняя нейтралитет, чтобы не задеть фруктовые лотки.

Через полчаса все прилавки были забиты до отказа. Белла села за кассу. Народу прибавилось, но почему-то никто не обращал внимания на акцию и скидки. У них было много всего для махинаций с товарами и ценами. Еще одна завлекательная игра с приобретением и раздачей марок на сумму, если покупатель брал товара более чем на триста рублей, то ему полагалась скидка на приобретение мячей, ножей, тарелок, сковородок, металлических ложек, ножей и вилок, тоже не имела должного успеха.

Такие интриги завлекали школьников. Изредка они выпрашивали у покупателей, кому не нужны были эти марки, чтобы накупить себе соответствующие мячи, теннисные ракетки и мягкие игрушки.

К концу дня Дима забыл, что собирался проводить Беллу, а на следующий день повторялось то же самое. Он подвозил тележки, а девушки раскладывали все по полочкам.

– Ну, и парень… – возмущалась каждый раз Белла, – ничем его не прошибешь. Пакетика со сладким творогом от него не дождешься или сметаны на обед. Все себе на стол кладет и чай кипятильником греет. Как будто он один здесь голодный. Мы тоже должны обедать, пока покупателей мало.

– Он у нас один такой шустрый, – вторила ей бойкая Влада, пока никого не было у касс, а они спокойно пили чай с кексами.

Но никто из клиентов магазина не жаловался на плохое обслуживание или отсутствие кассиров, так как подруги сидели в обычном кафе и обсуждали то, что в рабочее время они не успевали сказать друг другу или обменяться мнениями о плохом качестве товара.

– Мы вслепую не будем пересортицей заниматься, – снова начала разрабатывать план Влада по обеспечению себя качественной продукцией.

– Хорошо, не будем. Как скажешь, – замешкалась Белла, изучая свои наличные.

– Весь второй сорт поменяем на первый, а третий – исключим из списка. Поняла? – спросила образованная Влада – Мастер спорта по легкой атлетике.

– Нервы у меня сдают, когда люди карты банковские требуют, – поделилась Белла своей проблемой.

– А ты ко мне их отсылай. Я все карты храню в нужном месте и по фамилии определяю, кто владелец, – сказала подруга. – Читаю по буквам. Там на карте фамилия указана и срок действия.

– Я так тоже буду делать. Но иметь что-то за душой гораздо важнее, чем определять по фамилии, кто обладатель, – с грустью произнесла она.

Девушки вышли из кафе. Им легче стало на душе, что они поделились впечатлениями после отработанной недели. В отпуск Белла собиралась остаться дома, а Влада копила деньги на свадьбу с Димой, с кем они подали уже заявление в ЗАГС, но надо было оформить кредит на квартиру, так как он уже купил машину, но застраховать еще не успел и копил деньги на страховку.

ИРОНИЯ В ИТАЛИИ

Встреча дальних родственниц должна была состояться в начале поездки по городам искусств в жаркой стране – Италии, омываемой пятью морями. Они договорились созвониться. Лара ждала свидания с теплыми чувствами. Она положила на телефон крупную сумму денег в надежде, что у сестры найдутся центы дозвониться ей в гостиницу или на сотовый, так как разница в курсе валют была огромной.

У «бездомной и бедной» Кати, пока она трудилась три года в поте лица няней, накопился капитал на корабль, но она решила потратить на покупку квартиры в России, чтобы сдавать приличным съемщикам, тем самым преувеличивать свою себестоимость и возвыситься на Олимпе предпринимателей, как самая успешная женщина в мире, после Хиллари Клинтон.

Лара же мечтала увидеть страну во всем многообразном блеске, о чем долго думала перед поездкой, но не ожидала, что у Кати хватит совести позвонить, беседуя таким образом, что за все телефонные разговоры заплатила она сама, как ей казалось. А Катя лишь привела своего пожилого ухажера на встречу, чтобы он оплатил два небольших банкета в двух точках питания: три пирожных, три сока – в кафетерии; три пиццы «Маргэрита», три пива – в грязной колоритной забегаловке для водителей старых автомобилей, но с вежливыми официантами и доброжелательной публикой.

Катина сноровка в подсчетах так обрадовала всю итальянскую общественность, что знания высшей математики, полученные в Российском вузе, не пригодились, а только желание иметь собственный кров и чистую постель, о чем она тоже мечтала, покидая глубинку.

Для сибирячки климат Италии показался слишком однообразным. Встреча с родственницей несла формальный характер, но надо было вытряхнуть из дедушкиного кошелька деньги любым способом себе на развлечение, на что он легко велся, принимая за чистую монету ее обхаживания вокруг да около, выслушивая самобытные высказывания, что их дни рождения совпадают до минуты.

Обрадованный старик, что ему предстоит познакомиться с Катиной родственницей – Ларой, приехал на своем стареньком Фиате, проданный Российским производителям во времена оттепели. Рассуждая на итальянском языке с темпераментом и без тени кокетства, Катя – в модных белых бриджах и батистовой кремовой кофте, избегая переходить на личности, – обсудила с Ларой на русском языке все стороны своей вынужденной эмиграции и поведения за рубежом. А к итальянскому языку и мировому культурному наследию она подошла со всей серьезностью, когда получала второе гражданство, чтобы никогда не вернуться к себе в провинцию, а доживать краткий век в итальянской глуши, в общежитии для душевнобольных, где сердобольные медсестры ухаживали на перспективу, что у больных нет наследников.

Катя могла экономить буквально на всем: фотографиях, одежде, личной жизни, однообразно пересчитывая по вечерам свой баланс за неделю, приходя к мысли о тщетности своего существования, где бы то ни было. Даже на самом краю света, чем она и считала это полуостровное развитое государство с огромным количеством туристов и достопримечательностей – оплотом миссии ЮНЕСКО. Зато у Лары не было забот с накоплением на яхту. Она путешествовала на них, заплатив сущие пустяки туристическим фирмам, где у нее появились свои поклонники. Они помогали обойти трудности, создавая их сами.

– Привет, как мы рады тебя видеть! – льстиво восхищалась Катя заурядной внешностью Лары, когда, наконец, они обнялись и поцеловались ввиду того, что виделись впервые в жизни из-за отдаленности расстояния, где они проживали раньше.

У Лары от переживаний чуть не выступили слезы на глазах, когда она передала Кате баночку икры и подвеску в виде эмблемы фирмы Мерседес, сделанную из голубого пластика, напоминающего бирюзу с учетом того, что когда-нибудь Катя прокатит ее на такой марке автомобиля.

– Мне гид говорила о тебе очень лестные слова, что у вас нет кризиса. Вы просто пользуетесь благами цивилизации. Разве я не права? – спросила льстиво Лара.

– Мы привыкли и не замечаем этого достатка, – согласилась Катя. – Конечно здесь немного все по-другому…

Хитрость ее была обоснована. Никто не хотел терять своей родины без веского на то основания.

– Да. Примерно так, как у нас на юге. Такие же симпатичные сувенирные лавочки. Или в Польше… Я там как-то была с дочкой на экскурсии, – поделилась Лара своими наблюдениями.

Они шли по узкой, с двухэтажными домами, улочке, заполненной до отказа людьми. Лара видела, что все двигались в одном направлении – на службу в храм.

– Специально купила для тебя пачку кофе и сыр Моцарелла для пиццы. Ведь ты, я знаю, уважаешь итальянскую кухню, – подметила Катя, благосклонно поглядывая на своего старенького, модно одетого телохранителя, в чьи обязанности входило показать исторический город – Помпеи – с наилучшей торгово-исторической стороны.

– Спасибо, не надо было тратиться, – обрадовалась Лара, забирая сувениры.

– Кофе – самый дешевый. Стоит всего одно евро, а за сыром ходила рано утром. Свежайший. Только привезли, – объяснила она.

Свояк итальянец пригласил женщин на службу в православный храм в день праздника благотворительности, чтобы сравнить детские тонкие голоса – бельканто11
  Бельканто (итал. bel canto, belcanto, букв. – прекрасное пение) – блестящий лёгкий и изящный стиль пения, характерный для итальянского вокального искусства середина 17 – 1-й пол. 19 вв.; в более широком современном понимании – певучесть вокального исполнения. (Музыкальная энциклопедия).


[Закрыть], вибрирующие в куполообразном помещении. Он благосклонно подарил Ларе католический пластмассовый крестик и карманный молитвенник в честь основателя храма и города – всем известного Бартоломео Лонга.

Лара так была счастлива и растрогана, не зная, что сказать в ответ. Просто она обратилась к служителям храма через доброго «папашу», выяснить, как ей пользоваться такими регалиями.

– Leggere e pregare!22
  Читать и молиться!


[Закрыть] – ответила одна из настоятельниц аббатис с чувством благодарности.

Тут же перфекционистка – Катя – перевела Ларе суть высказывания, на что та в восторге от надвигающейся перспективы, положила сувениры к себе в сумку, предполагая надежность и порядочность посетителей храма. Они вдвоем, сопровождаемые добрым пастырем – пожилым любовником Кати, который с благоговением довел их до лифта, заплатив за пользование плодами технического прогресса, поднялись на самый верх башни – колокольни, с которой открывалась круговая панорама города Помпеи и древнего стадиона в окрестностях Везувия.

Родственницы сфотографировались на фоне уснувшего вулкана. Но из-за отсутствия селфи, попросили русских туристов – девушек-студенток, которые, как оказалось, вездесущи, приехали тоже полюбоваться такими красотами.

С изумлением Лара узнала в них своих прогульщиков-студентов, кто постоянно пропускал практические занятия в университете, отчитываясь индивидуально, чтобы получить долгожданный зачет. С юмором у образовавшейся группы было все в порядке, и они, к счастью, тоже сфотографировались, принимая во внимание, что вулкан не проснется еще многие столетия.

– Ты что их знаешь? – удивилась Катя, когда Лара обменялась со студентами приветствиями.

– Да, просто наверно все мы уже встречались где-то в прошлой жизни, – однозначно ответила Лара и улыбнулась.

Любознательная Лара настолько была поражена таким содержательным общением, что искренне подумала:

«Всевышний все видит. Даже постоянных студентов-задолжников, чьи слабые знания еще пока далеки от совершенства, сводя их с требовательным куратором в любой точке земного шара. Такая общественная нагрузка и мероприятия сообща с главным менеджером решат всякие трудные вопросы в воспитании молодежи, чему в вузе уделялось большое значение».

Женщины вернулись вниз к заждавшемуся поклоннику. Лень и марево полудня, клумбы и фонтаны, бьющие вокруг храма, создавали настоящую праздничную сиесту.

Энергия Лары была неиссякаемой. Она сняла на кинокамеру прогулку родственницы с дедушкой под ручку, чей загар говорил об отличном самочувствии и оптимизме.

– You may go. Please, forward! Go, go33
  Вы можете идти. Пожалуйста, вперед! Идите, идите…


[Закрыть]… – пыталась она расшевелить свояков, шедших мимо большого, разбрызгивающего воду в разные стороны, чистого, как и весь город, фонтана.

Пожилая пара, понимая, что их просят позировать перед кинокамерой, остановились, а Катя искренне поинтересовалась у ее оператора по-русски, обращаясь и к кавалеру одновременно:

– Это что такая спортивная ходьба существует?

Лара перевела ей, что от них просили, но тут же пленка в кинокамере закончилась.

Последующие дни они только перезванивались. А у Лары настроение превысило сто процентов. По счастливой случайности ей повезло встретиться и с родственницей, и со студентами, и с Катиным сожителем в одном месте – куда стекались все люди местного населения, чтобы отблагодарить творца за все блага, выпавшие им на долю в течение их трудовой, полной каждодневных треволнений, жизни.