Текст книги "Аномальный наследник. Второй этап"

Глава 9

– Я хочу поднять этот бокал за нашего друга Аскольда, – важно произнес Никита, встав со стула и гордо выпрямив спину. На правах хозяина дома и главы рода он первым взял слово. Покачивая апельсиновый сок в своем бокале, мальчик продолжил: – Аскольд очень помог нам в наших делах… Но не буду отвлекаться! Я поздравляю Аскольда с победой на первом этапе всеимперского боевого турнира! Я ни капли не сомневался в твоем успехе, однако твоя последняя соперница – младшая княжна Выборгская, оказалась еще более умелым бойцом, чем я предполагал! Но ты справился и с ней! И сделал это очень красиво и очень по-мужски. Когда ты поднял ее на руки, вы прекрасно смотрелись в тот момент, – радостно сказал боярин Морозов, а вот его мать чуть изменилась в лице. – С победой, Аскольд!

– С победой! – с секундной заминкой поддержала Катя тост сына.

– Удачи на следующем этапе, – вежливо проговорил Левашов, приподняв фужер.

– Береги себя, – тихо сказала тетя Мари.

Последовав примеру боярыни, я приложил фужер к губам. Мм, холодное игристое вино – то, что нужно после тяжелого дня и бурной ночи. А в сочетании с морепродуктами, которые доставлены несколько часов назад в Москву самолетом и приготовлены отменными поварами Морозовых, и вовсе высший дар за все мои хорошие дела в этом мире.

Я с улыбкой глянул на братьев. Боря пытался есть медленно и с достоинством, но то и дело срывался на стремительное пожирание доселе неведомого ему блюда. В эти моменты на помощь приходил Глеб, отвешивающий брату незаметный пинок под столом, – и вот Борис вновь делает вид, что ест чинно и благородно.

Невольно вспомнилось, как смутились мои родственники, когда Никита предложил после награждения отпраздновать мою победу в усадьбе Морозовых. Его слова прозвучали для них как гром среди ясного неба. Катя вдобавок улыбнулась и прибавила: «Отказ воспримем как личное оскорбление нашего рода». Вот и пришлось им ехать. Ну и Левашовым заодно. Насколько я понимаю, Марата с собой на турнир боярыня взяла в качестве дополнительной охраны – как-никак Мастер. Ну а раз он с супругой присутствовал на самом мероприятии, было бы неуместно позвать одних и проигнорировать других.

После официального награждения меня поздравили одноклассники и взрослые аристократы, я запомнил всех, кто подходил ко мне в тот момент, пригодится в будущем. В итоге покинуть «Алую Мудрость» мы смогли только через час после церемонии закрытия школьного этапа всеимперского турнира.

Жаль только, Софью так и не увидел. Я справился о ее здоровье у Алисы. Та сказала, что Царица лицея лежит в одной из палат медблока. Уверен, поправится. Надеюсь, что поражение, полученное от меня, ее не сломит.

Не хочется видеть сломленную Царицу. Это ей совсем не к лицу.

Завершился ужин вкусным десертом, после которого Левашовы вежливо откланялись. На правах радушной хозяйки Катя отправилась их проводить, оставив нас пятерых в гостиной.

– Ну а вы так же сильны, как и Аскольд? – как ни в чем не бывало спросил Никита у моих братьев.

– Мы? – смущенно пробормотал Боря. – Нет, что вы… Нам далеко до Аска… Но мы много тренируемся и учимся! В следующем году обязательно поступим в «Алую Мудрость». И тогда я обязательно поучаствую в турнире.

– Отличный настрой, – ровным тоном произнес боярин и кивнул. Хоть он и был по возрасту вдвое младше моих братьев, на их фоне казался вдвое старше.

Когда вернулась Катя, тетя Мари встала с диванчика и, склонив голову, серьезно произнесла:

– Екатерина Алексеевна, Никита Всеволодович, от имени моей семьи от всей души благодарю вас за возможность лично поддержать Аскольда на турнире и за ваше гостеприимство. Большое вам спасибо. А теперь, с вашего позволения, позвольте откланяться.

– Поднимите голову, Марина, – с улыбкой проговорила Катя. – Я рада, что вы согласились принять наше предложение и составили нам компанию. Я велю подготовить для вас машину.

– Екатерина Алексеевна… – залепетала тетя, но была прервана властным жестом боярыни.

– Прошу вас, не спорьте.

Простились Морозовы с моими родственниками в холле особняка, так что на крыльцо мы вышли впятером: я, братья, тетя Мари и Антон – старик-дворецкий.

– Ну, удачно добраться, – улыбнулся я семье.

– А? – округлил глаза Боря. – Ты разве не с нами едешь?

– Увы, несмотря на то что сегодня у меня был тяжелый день, работа никуда не делась. Нужно обсудить с Екатериной Алексеевной срочные вопросы.

– О… ну… – подзавис Боря. – Ну ты даешь, Аск! Выиграл финал школьного турнира и, не отдыхая, тут же за работу…

– А что поделать, у меня высокие цели, – пожал я плечами.

Боря явно был впечатлен моей трудоспособностью. Глеб же закатил глаза и едва заметно усмехнулся.

– Будь осторожен, – проговорила тетя, окинув меня каким-то странным взглядом. – Тебя ждать… утром?

– Да, – ровным тоном ответил я. – Мне постелют в гостевой, чтобы ночью не ехать.

Антон, прекрасно слышавший наш разговор, даже ухом не повел.

– Поняла, – сдержанно кивнула тетя, в очередной раз кинув быстрый взгляд на огромный красивый боярский дом. – Ну… удачи. Еще раз поздравляю тебя с победой, – неловко улыбнулась она.

– Спасибо, что пришла поболеть, – ответил я и крепко ее обнял.

После того как черная представительная машина с хромированными вставками и кожаным салоном выехала за пределы усадьбы, за ней пристроилась еще одна точно такая же. Катя отправила моих родных с сопровождением… Вот же показушница!

– Аскольд Игоревич, изволите пройти в гостиную? – учтиво предложил Антон.

В гостиной меня ждали. И, увы, это была не Катя, а местный врач. У него, видите ли, приказ от госпожи осмотреть мою руку. А ведь ей уже занимались Слуги Оболенских. Ну и Морозова… во всем ей нужно убедиться лично или хотя бы через своих людей.

Пока врач занимался моей раной, я пил чай и смотрел новости на огромном экране. Рассказывали о том, что британский флот одержал победу в морской битве в двадцати километрах от Бостона, а затем заблокировали все морские пути, ведущие в город. Третья война за независимость, столь удачно начатая Северо-Британской Америкой, по словам ведущего, скорее всего, будет ею проиграна. Метрополия же начала слабо, но потом совершенно внезапно неизвестные террористы уничтожили практически весь род Кромвелей, который триста пятьдесят лет являлся фактическими правителями империи. И британский император внезапно обрел реальную власть, переломил ход войны и теперь собирается надавать по сусалам взбунтовавшимся американцам.

Все так быстро и кардинально поменялось, как будто…

Телевизор внезапно выключился.

– Не будем тратить время на скучные новости, – услышал я за спиной ласковый голосок Кати. Врач к этому моменту уже две минуты как ушел. – Нам есть чем заняться, Аскольд, не так ли?

Она запустила свои аккуратные ноготочки в мою короткую шевелюру и принялась нежно массировать голову. Мм…

Стоп! Катя любит играть в игры, нельзя идти у нее на поводу. Пусть она будет ведомой.

– Верно, – проговорил я, взяв ее за запястье, – например, обсудить последствия вчерашней битвы.

– Я думаю, можно придумать и более интересные занятия, – не хотела сдаваться боярыня.

– Что может быть интереснее, чем узнать подробности поражения противника? – Ловко вывернувшись, я встал с диванчика и повернулся к ней. Боярыня за время своего отсутствия успела переодеться и теперь щеголяла в платье горчичного цвета.

– Какой ты деловой, – наигранно вздохнула она и, обойдя диванчик, плюхнулась на мягкие подушки.

Я сел рядом, и как раз в этот момент появился Антон с вином и закусками. Быстро наполнив бокалы, дворецкий ретировался, тихо закрыв за собой дверь.

– Как твоя рука? Не болит? – серьезным тоном спросила боярыня, покосившись на мою повязку.

– Мелочи, – отмахнулся я, – быстро зарастет.

– Вот ведь младшая княжна, а! – недовольно проворчала Морозова. – Умудрилась же подгадить в конце.

– Не нужно так отзываться о достойном воине. Она выложилась по полной. Я сам виноват в том, что получил травму. Но я не жалею об этом.

Катя нахмурилась и покачала головой.

– А потом ты ее на руках держал так нежно… – в сторону пробурчала она.

– Ага, и положил на каталку, – ровным тоном ответил я и потянулся к бокалу. – Кстати, тебя тоже носил на руках… Голую. Переносил из ванной на кровать…

Катя улыбнулась, и выражение ее лица напомнило мордочку довольной кошки.

– Кстати, раз уж ты заговорила о Софье. Ты… можешь подробнее мне рассказать, почему ее называют младшей княжной?

Катя удивленно хлопнула ресницами.

– Ты же вроде отличник? Не знаешь про «младших» детей и неполные титулы?

Почесав голову, я вздохнул и протянул свой бокал:

– За твою красоту. – От резкой смены темы разговора боярыня округлила глаза, а затем, усмехнувшись, стукнула своим бокалом о мой. Мы выпили, после чего я произнес: – Что же до твоего вопроса, то я в курсе, что в некоторых странах есть многоженство, в некоторых жена и наложницы, а в некоторых, как в нашей, жениться можно на одной женщине, но… существует так называемый социальный институт боевых подруг. Я не могу понять, насколько это распространено в жизни?

– А что, уже думаешь о будущей семейной жизни, когда станешь аристократом? – ехидно усмехнулась она. – Смотри, жены терпеть не могут боевых подруг.

– Не о том речь, – спокойно ответил я. – Мне просто интересно, насколько много косых взглядов ловила на себе Софья из-за того, что ее мать не княгиня. Насколько вообще все это в порядке вещей?

Морозова покачала головой и поморщилась.

– Так себе тему ты выбрал для совместного времяпрепровождения. Но сегодня твой день, так уж и быть, удовлетворю твое любопытство. Изначально боевые подруги действительно были боевыми – давно-давно, во время дальних походов случались связи между воинами и воительницами. Хотя такое не приветствовалось – с пузом не повоюешь, но в общем-то допускалось. Оттуда и пошло название. Но практически сразу появились и другие боевые подруги – те, которых ратники приводили домой из походов вместе со своими малыми детьми. Грубо говоря, захватили поселение, осели там, ну и давай развлекаться с местными, пока отлаживали быт да отгоняли кочевников в периодических боях. Стало быть, и новые подруги – боевые. Возвращение домой с подругой и ребенком стало… скажем так, немного осуждаемой, но все же нормой. В условиях высокой общей смертности и еще более высокой детской такое шло на пользу обществу. Однако со временем аристократы стали не только воевать. Сейчас даже полюбившуюся секретаршу можно назвать боевой подругой. Что еще… живут боевые подруги отдельно – это неписаный закон. Негоже ей дышать одним воздухом с законной женой, – сухо проговорила Катя. – Детей боевых подруг называют младшими детьми рода. То есть не конкретного аристократа, а именно его рода. Но живут они с другими детьми отца. Правда, права наследования титула имеют ограниченные. То есть если бы эта твоя Софья была не младшей княжной, а младшим княжичем, унаследовать титул князя смогла бы, если бы вдруг вымерли все другие сыновья отца, его дочери, его братья и племянники. А в остальном… Кто станет косо смотреть на дочь князя? Разве что княгиня. Ибо даже младшая княжна по социальному статусу выше меня и моего сына. Не говоря уже о боярах, вассальных князю.

– О как познавательно… – пробормотал я, размышляя о том, что, по сути, это признание бастарда, только с некоторыми условностями.

– А насчет распространено или нет… Ну, встречается. Правда, не особо часто. Мужикам проще, знаешь ли, предохраняться, чем вот это все устраивать, – хмыкнула она. – Хотя если в самом деле полюбил секретаршу, то да… А потом еще и какую-нибудь молоденькую Слугу или даже вассалку-дворянку. Но вообще, – посерьезнела Морозова, – молодые роды́ или роды́ после серьезных войн грешат признанием боевых подруг. Когда нужно численность восстанавливать или создавать с ноля. Хоть ребенок и младший в роду – все же это член рода. Потенциальный боевой командир, управленец и просто доверенное лицо. Тут главное – правильно воспитать. Не говоря уже о том, что у потомственных аристократов кровь сильна и больше талант к управлению живой. Так что такие дети еще и воины. Но! – назидательно подняла она указательный палец вверх. – Я лично считаю, что если повезло с женой, если нет проблем с деторождением, то и за десять лет можно десятерых наплодить.

– Не каждая женщина согласится рожать по КД, – хмыкнул я.

– КД? – сбилась с мысли Катя. – Что это?

– Так мой программист выражается. Он еще и в иностранные компьютерные игры любит поиграть вместо сна. А КД – это перезарядка способности.

– А… – протянула Катя и задумалась на десять секунд, после чего выдала: – По моему скромному мнению, лучше рожать, как ты выразился, по КД, чем делить мужа – того, кто твой по праву, с другими. И это говорю тебе я – потомственная боярыня и дочь министра. Не для того, знаешь ли, мама цветочек растила, чтобы затеряться в букете.

Хорошо, что я не ее по праву…

– И вообще, – Морозова лукаво улыбнулась, – не рано ли ты заговорил о детях, а?

– Просто собираю информацию, – ровным тоном ответил я. – Но не переживай, детей в ближайшее время заводить не собираюсь.

– Все правильно, сперва тебе на ноги встать нужно, – усмехнулась она, сама поднявшись на ноги, и, поддернув подол платья, перекинула ногу через меня и села мне на колени лицом к лицу. – А пока пусть встанет что-нибудь другое… – томно проговорила она, заерзав на мне и поцеловав в шею.

Так, работа… работа…

Мозг быстро выдал заезженную в этом мире поговорку: «Перейди на Федота, с Федота на брата, а мне зарплата!»

К Форкху работу, утром поработаем!

Глава 10

В субботу днем мы сидели с Вадимом в его кухне, распивая дорогой, но растворимый кофе. Пару часов назад, пока я досыпал в своей кровати, он вернулся к себе домой из «Белки», в которой и провел все время после битвы на складах.

– Ну что, как твое здоровье? – спросил я.

– Спасибо, господин. Очень даже неплохо, – бодро ответил он. – В серьезные драки мне лучше недельку не встревать, да и Герман… ну, врач Морозовых, еще несколько дней меня понаблюдает, а так… – Он махнул рукой и, улыбнувшись, сказал: – К свершениям готов. Через три часа со строителями подписываемся. Сегодня уже демонтаж начнут.

– Звучит отлично, – удовлетворенно хмыкнул я. – Что по Архуну с программистами?

– Сегодня же их и перевозим, – с готовностью ответил Наставник. – Дом я нашел. Большой и довольно неплохой. Не дворянская усадьба, конечно, но… – Он обвел взглядом кухню с красивой мебелью и хорошим кафелем. – Что-то вроде этого.

– Молодцы, – расплылся я в довольной улыбке.

Вчера вечером Вадим прислал мне весьма эмоциональное сообщение, что деньги за выигрыш на ставках перечислили. Выиграли мы практически семьсот десять тысяч, но после вычета налогов осталось чуть больше полумиллиона. И… я искренне радовался такому исходу. На родине сорок процентов забрали бы в имперскую казну.

Полмиллиона, Форкх их дери, рублей! А ведь совсем недавно я батрачил за шесть рублей в смену! Вот тебе и разница в благосостоянии различных социальных групп. Вот что значит правильно инвестировать, хех.

Когда я только прочитал сообщение Вадима во время перерыва в наших жарких постельных баталиях с Катей, моя и без того довольная улыбка стала шире раз в десять. Переполняющим меня чувством радости я тут же поспешил поделиться с не успевшей толком отдохнуть Морозовой…

Да уж, «воевать» с боярыней со сломанной рукой было сложно, но мое маленькое увечье добавляло пикантности и необычности происходящему – прям прошлую жизнь вспомнил, там и не такое бывало. Спасибо за это, что ли, сказать Софье?

Кстати, Катя выиграла благодаря мне гораздо больше денег, чем я сам. Она великодушно предложила поделиться, но я отказался. Мне чужого не нужно, это ее ставка и ее победа.

А вот от дивидендов с тайной войны против Никонских отказываться, разумеется, не буду. Тут мы действовали сообща, и вклад моей группы и мой личный очень весомый.

О ситуации с тайной войной Катя рассказала мне ранним утром за завтраком – я решил не изменять привычкам: сильно не задерживаться и свалить до того, как Никита проснется. Боярыня была только «за», похоже, не готова она отвечать на вопросы не по годам умного сына.

– Ни́конским конец, – злорадно усмехаясь, проговорила Катя за столом.

Пойманный Мастер оказался дворянином-вассалом Никонских. Марат признал, что именно с ним сражался во время штурма усадьбы Морозовых. Пусть лица он и не видел, но Мастеру его уровня это не требуется.

– Каждый боец индивидуален, однажды сразившись с ним, ты запомнишь его стиль, если боец оказался достаточно силен и не умер после пары ударов, – явно процитировала кого-то во время своего рассказа Катя.

В общем, связь Никонских с контрабандистами подтвердилась быстро, ну а потом верные дружинники министра стали выуживать у обеих сторон все связанное с нападением на бояр Морозовых.

Как я и предполагал, глава «медведей» и его ближники раскололись на раз-два – стоило им только пяточки пощекотать. Ну а дальше уже подключили свидетельствования людей Морозовых, запись допроса и тела́ нападавших, которые служба безопасности рода сохранила с помощью неких алхимических зелий и мазей, на время практически останавливающих процесс разложения.

А по оглашенной официальной версии ратники Морозовых участвовали в спецоперации Министерства путей сообщения. Документ на разовое сотрудничество Катя с представителем своего отца подписали еще до начала вылазки, а после подтверждения наличия в вагонах поезда контрабанды использовали его, чтобы объяснить присутствие на складе Марата и его подчиненных, а также их дальнейшие показания. Имена подчиненных и их точное количество нигде не упоминались, стояла только фамилия Левашова как ответственного лица. Поэтому по документам никаких выходов на меня и «белок» найти невозможно.

Что же до самих Никонских – под личным надзором министра путей сообщения (то есть отца Кати) все собранные доказательства причастности Никонских к нападению на усадьбу Морозовы передали в Министерство имперской безопасности. Теперь уже можно это сделать, улик собрали достаточно, и вероятность того, что дело замнут, крайне мала.

Вмешиваться в дела другого рода считается неприемлемым, поэтому без повода отец Кати не мог ей помочь. Но мы провернули все по закону, дружинники Министерства путей сообщения нашли контрабандистов и «случайно» узнали о другом преступлении, совершенном теми же лицами. А затем, как и положено, передали всю доказательную базу надлежащему ведомству.

И теперь глава рода Никонских находится под стражей, а остальных членов его рода настоятельно попросили оставаться на территории московской усадьбы, для верности окруженной дружинниками-хранителями.

– Вряд ли дело сильно затянется, – резюмировала Катя, когда мы покончили с завтраком и приступили к чаепитию. – В общем-то при таких исходных дружина хранителей быстро найдет еще доказательства. Хотя я уверена, они и сами уже что-то собрали, пока мы готовили свой план. Пусть я тогда и попросила не вмешиваться, сославшись на дела рода, запретить им проводить расследование, скажем так, в стол, я не вправе. Это их работа.

– То есть теперь доказательств достаточно, чтобы наказать Никонских?

– Уверена, что даже на данный момент, да. Но чем больше доказательств, тем сильнее наказание. По-хорошему, старшему Никонскому лучше взять всю вину на себя, отказаться от поста главы, может быть, и вовсе после этого уйти из рода. Тогда наказание будет мягче. Но в любом случае оно будет, – хищно сверкнула глазами Морозова. – Получим виру деньгами и имуществом… А после всего случившегося Никонские уж точно не посмеют в нашу сторону смотреть. Уверена. После всех-то их прегрешений даже мягкое наказание будет жестким.

– Наем бандитов для убийства главы боярского рода, нападение на усадьбу без объявления войны, еще и контрабанда… – задумчиво перечислил я. – Кстати, так что там было хоть?

– Наркотики, – спокойно ответила Катя. – Новые таблетки из Поднебесной, на которые еще толком не натренированы таможенные собаки. Я так понимаю, это для «медведей», но раз уж люди Никонских обнаружены на месте преступления, их и за наркотики будут судить. А для себя они через тех же поставщиков заказали прототипы устройств слежения. Что-то вроде дронов-хамелеонов.

– Дроны-хамелеоны? – удивленно повторил я. – В Поднебесной настолько развиты технологии?

– Прототипы, – пожала плечами Морозова. – Как они попали в руки контрабандистов, понятия не имею. Другая страна, другие принципы. Хотя… бесчестные подкупные чинуши везде водятся. Что же до дронов-хамелеонов, вероятно, нечто подобное разрабатывала одна из компаний Никонских. Вероятно, получалось очень дорого, а может, и вовсе и не получалось, так что решили ознакомиться с чужой технологией. Ну а раз официально ее вывезти из страны не получилось, то и ввезти в другую официально тоже невозможно. Еще интересно, как на эту контрабанду отреагирует Поднебесная… – задумчиво проговорила она, а затем махнула рукой: – Хотя это уже не наше дело. Наше – в скором времени собирать урожай с Никонских…

– Господин, о чем задумались? – Вопрос Вадима отвлек меня от воспоминаний об утреннем разговоре. Я смотрел на свое отражение в кружке с кофе.

– О наших прекрасных перспективах, – усмехнулся я, подняв глаза на Наставника. – Сколько думаешь отложить денег для ставки на следующем этапе?

Он нахмурился и ответил только через двадцать семь секунд:

– Я всецело верю в вашу силу, господин, но… нельзя быть уверенным на сто процентов в честности других людей.

– Логично, – кивнул я. – И?

– Особенно после вашей истории про судейство этого Оболенского, – осторожно продолжил он.

– Ну?

– Я думаю, больше ста тысяч не стоит ставить, – решившись, выпалил он. – Коэффициент, вероятно, будет меньше. Но даже если вдвое, то…

Тяжело вздохнув, я уставился в потолок. Вадим, конечно, прав, но… Все же, больше поставил – больше выиграл…

А, к Форкху азарт. Прислушаемся к голосу разума.

– Сколько нужно на ремонт?

– Триста хватит за глаза, еще и останется, – быстро проговорил он.

– Вот и резервируй на ставку двести тысяч. А сколько ставить в конечном итоге – решим уже на месте.

Обсудив с Вадимом нюансы и договорившись встретиться через полтора часа, я направился в родные пенаты. Как раз вернулись братья и тетя из магазина – утром они, чтобы не мешать мне спать, ушли за покупками и потерялись на полдня.

– Аск, здорова! Как твоя рука? – спросил Боря, первым вышедший в коридор встретить меня.

– Привет. Уже лучше, – кивнул я.

– Как вчера поработал? Все вопросы решили? – на полном серьезе спросил он.

– Ага. – Я прошел в сторону кухни. Эту часть разговора услышал Глеб и хихикнул.

Вышедшая из своей комнаты тетя тоже первым делом осведомилась о моем здоровье. А потом, неуверенно глянув на братьев, позвала к себе.

В ее комнате царил образцовый порядок. А ведь еще совсем недавно, правда, в прошлой квартире, в самых неожиданных местах можно было увидеть сушащиеся трусики и колготки.

Плотно закрыв за собой дверь, тетя Мари нервно взглянула на меня.

– Что такое? Тебя что-то беспокоит? – как можно мягче спросил я.

– Честно говоря… да. Аскольд, прошу, ответь мне честно… Ты делишь постель с Екатериной Алексеевной?

– Да, – глядя в ее карие глаза, ровным тоном ответил я. – А это что-то меняет?

– Мм… – смутилась она и отвернулась. Но, набравшись решимости, все же подняла на меня взгляд и серьезно проговорила: – Ты не должен винить себя за это. Ничего постыдного в этом нет. Просто… – Она выдохнула и зачастила: – Мы не равны, и власть имущие привыкли брать то, что пожелают. Но… она… Екатерина Алексеевна вроде бы неплохой человек… Не вини ее… а лучше… ну… лучше расслабься и получай удовольствие, ведь…

– Стоп-стоп-стоп! – закричал я, положив ей руки на плечи. – Ты что, считаешь, что Катя меня принуждает?

– Катя? – опешила тетя. – А… ну…

– Послушай, Мари, – вздохнул я, – ни одна женщина не заставит меня быть с ней, если я сам того не пожелаю. То же самое относится и к Кате. Более того, спим мы с ней по моей инициативе. Но не это главное, а то, что Катя стала мне хорошим другом и надежным деловым партнером.

Успокоив тетушку, я оставил ее в комнате и вышел в коридор, где неожиданно столкнулся с братьями в спортивной форме.

– Тренироваться собираетесь? – спросил я.

– Ага. Сначала пробежка с Костей, а затем рукопашка, – бодро ответил Борис. – Ну а потом Вадим обещал подъехать и помочь с живой.

– Молодцы, – улыбнулся я. – Рад, что ваш энтузиазм не пропадает даже в выходные.

– Куда ж он пропадет с таким примером, – хмыкнул Глеб, кивнув в мою сторону.

– Верно, он только крепнет! – улыбнулся Боря.

Проводив братьев, я завалился в холодную ванну. Последствия недавних боев все еще отзывались в теле, как и проблемы с контролем энергии.

Поотмокав часик, я все-таки покинул ванну и пообедал вместе с тетей, а затем направился в свою комнату. Я замер перед открытым шкафом, рассматривая свой гардероб. Сегодня примерно в полдень на телефон пришло сообщение от Влада: «Если ничего на вечер не планировал – не планируй. Поедем праздновать твою победу». Отказывать другу я не видел причин, так что договорились встретиться в семь часов.

Итак, из достойной одежды у меня есть два классических костюма – в одном я был на балу, другой подарила Катя, школьная форма и комплект, в котором я как-то приезжал к Морозовым: клетчатая рубашка, брюки и повседневный пиджак. Все в синих тонах. Выбор очевиден – вряд ли мы будем праздновать в школе или на каком-нибудь светском приеме.

– Ты опять к Екатерине Алексеевне? – неуверенно спросила тетя, когда я переоделся и вышел из комнаты.

– Нет, с одноклассниками отмечать мою вчерашнюю победу, – усмехнулся я. – Влад позвал. Вчера с вами бои смотрел.

– Да, я поняла, – кивнула она. – Хороший молодой человек.

– Отличный. Ну ладно, во сколько вернусь, не знаю, так что к ужину не жди. – Обняв тетушку на прощанье, я покинул наше жилище. На улице меня уже ждали Тамир и Вадим. На машине первого мы и направились в «Белку». Влада я попросил подъехать прямо туда.

Поговорив с нашими «бандитами», обсудив предстоящий переезд и здоровье пострадавших в ночной вылазке, я отправился в комнату Архуна.

Старик был на месте, что-то надиктовывал Отмеченному Дланью, а тот проворно стучал по клавиатуре. Попросив Отмеченного оставить нас одних, я дождался, пока за ним закроется дверь, и хмыкнул.

– Не хмурься, Архун, подумаешь, тебя от работы оторвал, не так уж часто я это делаю.

– Прошу простить, ваше высочество, – подобрался мой учитель и натянул негативно-нейтральное выражение лица.

– Я узнал про камень, – при этих моих словах негатив исчез, а глаза ученого чуть-чуть округлились, – и получил вчера в подарок артефакт. Настоящий.

Глаза Архуна стали широкими, а губы растянулись в счастливой улыбке.

– Прошу вас, ваше высочество, не томите!

– Ладно, – вздохнул я и достал из кармана тайгий-0. – Здесь его называют «усилок». Как понятно из названия, свойство камня мы с тобой угадали. При контакте с кожей осветленного незначительно увеличивает объемы живы. Ведь известно, что часть живы ты притягиваешь извне. Вот эту часть камень и увеличивает, а стало быть, и усиливает осветленного.

– А если его обработать, то?.. – Старик явно предлагал мне закончить фразу за него.

– Камень теряет свойства, – кивнул я. – На самом деле тем, кто ниже Наставника по рангу, усиление «усилком» будет практически незаметно. В отличие от усиления вот этим. – Я достал из кармана металлический перстень с серым камнем, похожим на обычную гальку. И камень, и обод были изрезаны рунами.

– Никогда ничего подобного не видел. – Архун как завороженный смотрел на перстень. – Прелюбопытнейше… Хотя… Хм… По внешнему виду напоминает минерал с планеты Пикколо. Это явно не тайгий.

– Да, – согласился я. – Изобретение местных, завязанное на артефакторику.

– Артефакторика… – мечтательно проговорил Архун. – Загадочная наука. Мои знания в ней скудны.

– Но я не удивлюсь, если их хватит, чтобы создать какой-нибудь артефакт, – усмехнулся я.

Он посмотрел на меня с укором:

– Ваше высочество, не нужно быть ученым, чтобы привязать к палке камень и получить примитивный молоток. А ведь он тоже в широком смысле – артефакт. Хм…хм… хм… – задумался старик. – Стало быть, камень и кольцо – из разных материалов, но со схожими эффектами… Вы пробовали их использовать?

– Да. Но лучше позже, когда контроль восстановится.

– Понял, ваше высочество. – Вскинув голову, он посмотрел на меня горящими глазами. – Я бы тоже хотел попробовать их использовать. Под присмотром Вадима, разумеется.

– Хах. – Я усмехнулся, представив, каких результатов может добиться Архун. Разумеется, он, как и я, на родине обучался управлять живой. И ему, как и мне, посчастливилось попасть в тело одаренного. Только в отличие от экс-Аскольда реципиент Архуна уже был осветленным. Пусть и не с самым высоким рангом.