Книга: Слишком много счастья (сборник) - Элис Манро

«Песни о смерти детей» или «Песни об умерших детях» — название вокального цикла Густава Малера на стихи Фридриха Рюккерта могло бы стать более точным названием для этого сборника. Каждый рассказ о смерти ребёнка, так или иначе. Обычно я стараюсь не обращать внимания на приставку лауреат Нобелевской (любой другой) премии и воспринимать читаемое таким, каким я его вижу. Но сейчас не смогла отделаться от мысли, что мне мешает это лауреатство, потому что у меня чувство, что начиталась жёлтой прессы или попала гостем на передачу подобного толка, где человека уничтожают, растворяя или обезображивая его чувства, словно в соляной кислоте, в шокирующих ненужных подробностях, ведь, главное это рейтинг, а не человек. Содержание почти всех рассказов вызывало отторжение — не люблю читать о подобных отношениях, каких-то холодно отстранённых, словно это не люди, а бесчувственные роботы. Правда в редких случаях неожиданно резко может быть прорисовано внутреннее состояние.

В течение некоторого времени Дори набивала себе рот всем, что попадалось под руку. Землей, травой, потом платками, полотенцами и собственной одеждой. Казалось, она хочет подавить не только вопли, которые рвались у нее из горла, но и сам образ той сцены, бесконечно всплывавший в сознании.

Мне никак не удается развидеть то, что свело с ума Дори. Элис Манро с первого рассказа решила вывернуть мне душу наизнанку, не оставив, и во всех последующих, никакой надежды на возвращение её в прежнее состояние. Герои всех рассказов вроде бы простые люди или 'маленький человек', как принято говорить о литературных героях. Но этих героев я бы маленькими не назвала, потому что у всех гигантская боль, болезнь или не совсем понятные язвы, на грани безумия. И всё это сопровождает окружающая глухота и равнодушие. Впрочем, если бы описываемое, встретилось мне в триллере или хорроре, то воспринималось бы почти нормально, так как этого и ждёшь от жанра. Но мне пообещали рассказы в стиле Чехова, предложили мне узнать саму себя в рассказах. Но то ли я недостаточно самокритична, то ли с зеркалом что-то не то... я узнавала и не узнавала, себя и не себя.

Сквозь стеклянные двери Джойс были хорошо видны обитатели домов, которые готовили еду или смотрели телевизор. Джойс почему-то притягивали эти сцены, хотя она и понимала, что изнутри они уже не производят такого впечатления.

Рассказы Элис Манро напоминают описанные дома из рассказа "Вымысел". Читателю словно даётся подсмотреть за их обитателями сквозь стеклянные двери. А внутрь заходить не хочется — слишком там тревожно, а порой страшно. Измерения Самый трагичный рассказ. Рассказ о Дори, о которой уже написала выше. Я не могу поставить какую-либо оценку рассказу, потому что для меня трагедия Дори слишком близка и она не вписывается ни в какие оценки. Дори, я удивляюсь тому, что ты осталась жива после всего случившегося. Держись, Дори.

Вымысел Самый лиричный рассказ. Она могла стать великой виолончелисткой, он — учёным мирового уровня. Но они выбрали другой путь, другие жизни. Запах дерева и музыки смешались в рассказе.

Учительница была высокой шатенкой, волосы она заплетала в длинную косу. От нее даже пахло не так, как от других учителей. Те пользовались духами или одеколоном, а она никогда. От нее пахло древесиной, дровяной печью, деревьями. Позднее девочка решит, что это запах кедровых стружек. Когда мать станет ходить на работу к мужу учительницы, то будет пахнуть очень похоже, но все-таки не совсем так. Мать пахла просто древесиной, а учительница – деревом и музыкой.

Венлокский кряж Самый загадочный рассказ с элементами готики. О скрытности наших душ, о том, как бывают неудобны вынужденные обнажения, особенно, когда приходится обнажаться самому, а остальные остаются одетыми.

Глубокие-скважины Рассказ об одиночестве среди людей, одиночестве в семье, тема кочующая по всем рассказам. И ещё в нём есть страшный вид отчуждения в сектантство.

Свободные радикалы О дремлющих внутри нас чудовищах. В дом, стоящий на отшибе, в котором живёт одинокая женщина, забрёл убийца. Чтобы стало понятней, насколько любит сгущать Элис Манро — женщина только похоронила мужа и сама умирала от онкологии.

– Свободные радикалы! – произнесла она вдруг. – Чего? – Это говорят про красное вино. Оно то ли разрушает эти радикалы, потому что они вредные, то ли создает их, потому что они полезные.

Никогда не угадаешь, что окажется полезным, а что смертельно навредит.

Детская игра И вновь о чудовищах внутри нас. Рассказ, вызвавший у меня самое большое отторжение, из-за которого хотелось выкинуть книгу, если бы она была бумажной, стереть её со всех носителей, но главное, выкинуть прочитанное из моей головы. Наверно, я бы так и сделала, если бы этот рассказ шёл следом за первым рассказом о Дори. Но постепенно строчка за строчкой, рассказ за рассказом вырабатывалась толерантность. Только, опасаюсь, что не как принятие и понимание людей, отличных от тебя, а как толерантность к таблеткам, как синдром привыкания.

Завершает сборник новелла, которая дала название всему сборнику. Рассказ о Софье Ковалевской, её любовь, её мысли о знакомых, родных, будущем муже. И о её последних днях. Может быть, потому что новелла о русских глазами иностранцев, я с облегчением почувствовала, что никакой это не Чехов, по крайней мере, не мой Чехов, каким я его понимаю. И хотя появляется общий контур узнаваемых русских черт характера, но никого мне не нужно в них узнавать. То, что происходит с героями рассказов Манро, может произойти в любой культуре. Но такой ракурс, словно из холодного космоса, мне не близок.

По названию книги могло показаться, что в этом сборнике счастья пусть и не слишком много, но оно все же есть. Но нет. Рассказы Манро полны тоски и печали под всенепременным соусом какой-нибудь гнусности.
Главные герои все сплошь несчастные люди, порой сами виноватые в своих несчастьях. Если это женщины - то непременно бехребетные, мир их вращается исключительно вокруг какого-нибудь отъявленного мерзавца мужского пола. Это, к примеру мерзкий псих-абьюзер из рассказа "Измерения", к которому главная героиня таскается в тюрьму. Или старик-извращенец из рассказа "Венлокский кряж", перед которым главная героиня раздевается догола /это обязательное условие совместного ужина/, наивно полагая это демонстрацией гордости. Когда лучшим ее проявлением было бы развернуться и уйти в полном обмундировании.

- Ну, - сказала миссис Виннер, видя, что я все еще стою не двигаясь. - Вы думаете, вы какая-то особенная? Думаете я раньше таких не видела?
Ее презрение отчасти и послужило причиной того, что я осталась. Отчасти. Ее презрение и моя гордость.
Я села. Сняла туфли. Отцепила и скатала вниз чулки. Встала, растегнула и сдернула платье, в котором произносила прощальную речь, последние слова которой звучали на латыни: "Ave atque vale"

Некоторые рассказы заканчиваются так внезапно /и абсолютно бессмысленно/, что я возвращалась назад, уверенная в том что случайно пролистала пару страниц. Как будто это просто рандомно вырванные страницы из какой-то рукописи. Чем закончились эти истории? Зачем они были рассказаны? Например, тот же "Венлокский кряж" или "Лес"?  Мужчина любил рубить лес, рубил его каждый день. Позже узнает, что возможно рубить лес будет кто-то другой, думает об этом думает, оступается, падает /ломает ногу/, ползет по снегу к машине. Там его жена /безразличная ко всему/ затаскивает мужа в грузовик и увозит его домой со словами "А может и не будет кто-то другой тут рубить?". Занавес. Возможно тут нужно копнуть глубже? Смотреть /рубить/ в корень? Но не выходит у меня.

По-настоящему цельными, законченными рассказами получились только "Измерения" /о нем я уже упоминала/, "Свободные радикалы" об одинокой женщине, столкнувшейся в собственном доме с убийцей и "Детская игра" о бессознательной ненависти к непохожему на тебя существу.

Рассказ, подаривший название этому сборнику - "Слишком много счастья" - это беллетризированный отрывок из жизни Софьи Ковалевской, а точнее период ее тяжелых отношений с Максимом Ковалевским. Существенно отличается от других ее рассказов в лучшую сторону, но тоже не оставил после себя ярких впечатлений. Почудилось, что Манро изо всех сил пыталась подражать русскому литературному стилю.

В библиографии Манро одни лишь сборники рассказов и, хотя я по обыкновению стараюсь не выносить категорического решения после всего одной прочитанной книги, не думаю, что когда-нибудь вновь обращусь к ее прозе.

Измерения Когда муж выходит из себя, увидев, что жена купила банку спагетти с небольшой вмятиной, называет это покушением на жизнь (его и детей), а потом убивает своих детей и говорит: "Извини, что я тебя разочаровал", тут не приходится сомневаться в его невменяемости. Только как увидеть эту грань между чудаковатостью, странностью и психической ненормальностью до этой последней чудовищной точки? Дори не увидела, а если и подозревала, что с психикой мужа непорядки, то крепко связывала себя семейными обязательствами и закрывала глаза вместо того, чтобы бить тревогу. Жуткий рассказ. И даже счастливое спасение чужого подростка не делает историю более светлой. Автор пытается соизмерить трагедию гибели троих малышей с чувствами, которые испытывает Дори к своему мужу.

Вымысел Сложно закручен сюжет у этого рассказа. Джойс и Йон - счастливая молодая семья, оба умные, красивые, талантливые. Однажды у Йона-столяра появляется ученица - тяжело ступающая, туго соображающая, обычно одета в мешковатые штаны и фланелевую рубашку или в грубый свитер с прилипшими стружками, не блещущая умом... И Йон оставляет Джойс - с её длинными ногами, тонкой талией и заплетенными в косу длинными шелковистыми волосами, с её остроумием, музыкальным талантом, вторым в классе IQ и остаётся с Эди и её маленькой дочкой. Продолжение рассказа переносит читателя на десятилетия вперёд. У Джойс уже третий муж, как и у Йона - третья жена. А маленькая девочка Кристи выросла и издала свою первую книгу рассказов. С помощью чисто писательского хода автор даёт возможность прочитать один из рассказов молодого автора и взглянуть на события той давности глазами ребёнка.

Венлокский кряж Этот рассказ я бы назвала странным. Подобное определение в разной мере свойственно всем рассказам автора, но в этом степень необычности чуть выше. Необъяснимо ведёт себя главная героиня, согласившаяся на ужин в обнажённом виде и в компании со стариком, которому можно присудить первое место среди необычных героев рассказа. Странно и непонятно ведёт себя Нина, строя и разрывая загадочные отношения. Неоднозначные отзывы и о дяде героини... Странный мир... странные люди...

Глубокие скважины Тема родителей и детей особенно остро раскрыта в этом произведении. Наступает момент, когда два поколения не понимают и не принимают друг друга. Происходит разрыв, хоть сердце матери всегда надеется на примирение. Но встреча с сыном через много лет разрушает иллюзии подобными утверждениями:

Я не говорю, что люблю тебя, таких дурацких слов я не произношу. Или что я, типа, хочу тебя спасти. Спасти человек может только самого себя. Так вот о чем я. Я обычно не пытаюсь достучаться до людей. Избегаю личных отношений. Да, именно избегаю.

Свободные радикалы Я бы назвала этот рассказ последней строчкой: "никогда не знаешь". Он об удивительных перипетиях судьбы. Человек вправе планировать свою жизнь, но не вправе надеяться на успех собственных планов. Ниту ждала верная смерть не позже, чем через год, у неё был рак. Оговорив с мужем предстоящее погребение, она оказывается вдовой раньше, чем трупом. Вскоре выпала "возможность умереть" раньше, чем её съест рак, так как в дом проник убийца. Но судьба распоряжается по-своему...

Лицо Ключевая фраза этого рассказа: "Как всё-таки дети умеют глубоко чувствовать." Он о дружбе мальчика с пятном на лице и девочки, которая согласилась рискнуть своей красотой, изувечить себя, чтобы стать такой же. Ребёнок, умеющий сопереживать... Какой могла бы стать встреча этих двоих через много лет? Автор задаёт вопросы, а выбор ответов - за читателем.

Есть такие женщины Этот рассказ тоже из категории воспоминаний. Героиня рассказывает о первом опыте работы сиделкой. В то время ей исполнилось всего 13 лет и многие события остались непонятыми, хоть и запавшими в душу подростка. Тут название говорит прямо и откровенно - рассказ о женщинах определённого типа.

Детская игра Сложнопостроенный рассказ в рассказе с темой "специальных" людей, тех, кто выделяется в умственном или физическом плане. Автор намеренно отправляет в мусорную корзину такие определения, как "дефективный", "неполноценный", "умственно отсталый", используя термин "специальный", и пытается анализировать необычность подобных людей, рассматривая их как носителей чего-то примечательного, пугающего или просто впечатляющего.

Лес С каждым, кто думает, лес – это парк или вообще место для приятных прогулок и замечтается, не глядя под ноги, может приключиться несчастный случай. Рой не из таких, он сотни раз бывал в лесу, валил деревья, заготавливая дрова. Но и с опытными лесниками может случиться неприятности, если задуматься о свалившихся вдруг на голову неприятностях. Можно предположить, что данный рассказ о лесе, так как он занимает основное место в повествовании и автор делиться полезной информацией о валке деревьев и заготовке дров. Но он о человеческих отношениях, о том периоде семейной жизни, когда муж и жена казалось бы отдаляются друг от друга...

Слишком много счастья История об эмансипации русских женщин в лице Софьи Ковалевской - замужество, учёба, работа, любовь... И смерть. Софья Ковалевская умерла в возрасте 41 года от воспаления лёгких со словами: "Слишком много счастья"...