Книга: Слишком много счастья (сборник) - Элис Манро

Измерения Когда муж выходит из себя, увидев, что жена купила банку спагетти с небольшой вмятиной, называет это покушением на жизнь (его и детей), а потом убивает своих детей и говорит: "Извини, что я тебя разочаровал", тут не приходится сомневаться в его невменяемости. Только как увидеть эту грань между чудаковатостью, странностью и психической ненормальностью до этой последней чудовищной точки? Дори не увидела, а если и подозревала, что с психикой мужа непорядки, то крепко связывала себя семейными обязательствами и закрывала глаза вместо того, чтобы бить тревогу. Жуткий рассказ. И даже счастливое спасение чужого подростка не делает историю более светлой. Автор пытается соизмерить трагедию гибели троих малышей с чувствами, которые испытывает Дори к своему мужу.

Вымысел Сложно закручен сюжет у этого рассказа. Джойс и Йон - счастливая молодая семья, оба умные, красивые, талантливые. Однажды у Йона-столяра появляется ученица - тяжело ступающая, туго соображающая, обычно одета в мешковатые штаны и фланелевую рубашку или в грубый свитер с прилипшими стружками, не блещущая умом... И Йон оставляет Джойс - с её длинными ногами, тонкой талией и заплетенными в косу длинными шелковистыми волосами, с её остроумием, музыкальным талантом, вторым в классе IQ и остаётся с Эди и её маленькой дочкой. Продолжение рассказа переносит читателя на десятилетия вперёд. У Джойс уже третий муж, как и у Йона - третья жена. А маленькая девочка Кристи выросла и издала свою первую книгу рассказов. С помощью чисто писательского хода автор даёт возможность прочитать один из рассказов молодого автора и взглянуть на события той давности глазами ребёнка.

Венлокский кряж Этот рассказ я бы назвала странным. Подобное определение в разной мере свойственно всем рассказам автора, но в этом степень необычности чуть выше. Необъяснимо ведёт себя главная героиня, согласившаяся на ужин в обнажённом виде и в компании со стариком, которому можно присудить первое место среди необычных героев рассказа. Странно и непонятно ведёт себя Нина, строя и разрывая загадочные отношения. Неоднозначные отзывы и о дяде героини... Странный мир... странные люди...

Глубокие скважины Тема родителей и детей особенно остро раскрыта в этом произведении. Наступает момент, когда два поколения не понимают и не принимают друг друга. Происходит разрыв, хоть сердце матери всегда надеется на примирение. Но встреча с сыном через много лет разрушает иллюзии подобными утверждениями:

Я не говорю, что люблю тебя, таких дурацких слов я не произношу. Или что я, типа, хочу тебя спасти. Спасти человек может только самого себя. Так вот о чем я. Я обычно не пытаюсь достучаться до людей. Избегаю личных отношений. Да, именно избегаю.

Свободные радикалы Я бы назвала этот рассказ последней строчкой: "никогда не знаешь". Он об удивительных перипетиях судьбы. Человек вправе планировать свою жизнь, но не вправе надеяться на успех собственных планов. Ниту ждала верная смерть не позже, чем через год, у неё был рак. Оговорив с мужем предстоящее погребение, она оказывается вдовой раньше, чем трупом. Вскоре выпала "возможность умереть" раньше, чем её съест рак, так как в дом проник убийца. Но судьба распоряжается по-своему...

Лицо Ключевая фраза этого рассказа: "Как всё-таки дети умеют глубоко чувствовать." Он о дружбе мальчика с пятном на лице и девочки, которая согласилась рискнуть своей красотой, изувечить себя, чтобы стать такой же. Ребёнок, умеющий сопереживать... Какой могла бы стать встреча этих двоих через много лет? Автор задаёт вопросы, а выбор ответов - за читателем.

Есть такие женщины Этот рассказ тоже из категории воспоминаний. Героиня рассказывает о первом опыте работы сиделкой. В то время ей исполнилось всего 13 лет и многие события остались непонятыми, хоть и запавшими в душу подростка. Тут название говорит прямо и откровенно - рассказ о женщинах определённого типа.

Детская игра Сложнопостроенный рассказ в рассказе с темой "специальных" людей, тех, кто выделяется в умственном или физическом плане. Автор намеренно отправляет в мусорную корзину такие определения, как "дефективный", "неполноценный", "умственно отсталый", используя термин "специальный", и пытается анализировать необычность подобных людей, рассматривая их как носителей чего-то примечательного, пугающего или просто впечатляющего.

Лес С каждым, кто думает, лес – это парк или вообще место для приятных прогулок и замечтается, не глядя под ноги, может приключиться несчастный случай. Рой не из таких, он сотни раз бывал в лесу, валил деревья, заготавливая дрова. Но и с опытными лесниками может случиться неприятности, если задуматься о свалившихся вдруг на голову неприятностях. Можно предположить, что данный рассказ о лесе, так как он занимает основное место в повествовании и автор делиться полезной информацией о валке деревьев и заготовке дров. Но он о человеческих отношениях, о том периоде семейной жизни, когда муж и жена казалось бы отдаляются друг от друга...

Слишком много счастья История об эмансипации русских женщин в лице Софьи Ковалевской - замужество, учёба, работа, любовь... И смерть. Софья Ковалевская умерла в возрасте 41 года от воспаления лёгких со словами: "Слишком много счастья"...

В первом произведении сборника сразу же веет холодом.С первых строк чувствуется тяжесть истории. Тогда я думала: если такое начало, то какими же будут следующие произведения. Они оказались примерно такими же по характеру!

Интересно было читать часть, которая дала название сборнику. Удивительно, как известный математик смогла стать вдохновительницей для подобного сборника!

Послевкусие после книги такое, что весна за окном превратилась в осень!

И я взяла «Слишком много счастья». Знаете, иной раз читаешь обладателя престижной литературной премии: Букера, Пулитцера или даже Нобеля и погружаешься в пучины отчаяния. То ли ты настолько непроходимо тупа, что не умеешь увидеть в этом явном убожестве блеска, который разглядело жюри премии; то ли они там голосуют, руководствуясь исключительно соображениями геополитики, а литературные достоинства вообще не считают критерием. Но в другой раз посчастливится найти книгу, которая на многие годы становится источником света, тогда гордишься принадлежностью к человеческой расе (не-а. не кажется пафосным или высокопарным, это же хорошо, когда есть, чем гордиться). С Элис Манро горжусь.

У канадской литературы есть свойство, которое определяю, как чуть провинциальную, умную пуританскую добропорядочность. Не потому что воображаю себя большим специалистом, только и знаю Робертсона Дэвиса, который тоже номинировался на Нобеля. Но его знаю хорошо. И люблю. И в этом сборнике рассказов совершенно другого писателя, к тому же женщины (тонкое наблюдение, Кэп), неожиданно для себя, то и дело ловлю отголоски его мотивов.

Твердое стояние двумя ногами на земле, даже и тогда, когда речь об эфемерных материях. Особенно тогда. Незначительные, в девяти из десяти случаев, детали - в одном выстреливают восторгом абсолютного узнавания. Большего и не нужно. Вот первый Dimensions – поистине Деменция, пришелся на день мерзкого приступа, раз в полгода-год накрывающего мигренью с почти полной потерей ориентации: не то, что английский текст нового для себя автора – два двузначных числа сложить не можешь. Продиралась, так ничего и не поняв, видно не судьба с этим рассказом.

«Вымысел» с его странно балансирующим, падающим внутрь себя сюжетом. Хорошо. Но пока не трогает. Дальше, история девочки, у которой только и было близких в большом городе, что дальний родственник, который кормил иногда в приличном ресторане, да соседка по квартире – разбитная деваха в цветастом кимоно, мать-одиночка, оставившая дитя на попечение родственников и вообразившая, что набор цветных фломастеров поможет ей одолеть премудрости классического образования. Грустно и я это понимаю.

А потом два подряд – «Глубокие провалы» и «Свободные радикалы» - оглушают и я знаю, зачем нужна была эта книга. И дальше она может вообще ничего не дать, уже одарила по-царски. Но будет еще лесной рассказ с этой безнадежной загнанностью маленького человека: жена тяжело больна, привычный источник дохода схлопнулся мыльным пузырем, а деньги на то, чтобы кормить семью и лечить ее, и платить-платить-платить за все необходимы. И ты думаешь, что в капкане, но даже представления не имеешь, что может быть хуже. А потом – р-раз и все налаживается. Нет бога из машины (почти нет), просто поменял точку сборки.

И будет «Слишком много счастья» о Софье Ковалевской, «Так много счастья» (для себя перевожу “Too Much Happiness”). Снова точка сборки. Взгляни на свою судьбу с позиции тети Маши из второго подъезда – бедная девочка. А теперь посмотри изнутри – так много счастья! Я сказала о пуританской добропорядочности. Не совсем верно, глубокая внутренняя порядочность; пристальное доброжелательное внимание к малым мира сего: как ты, как я, как целый свет. Жизнь, в которой не всегда есть место подвигу, но так много счастья.