Текст книги "Мои воспоминания. Под властью трех царей"

Другим нашим центром были Сегюры. Графиня к нам относилась как к своим собственным детям и приглашала нас на семейные обеды, которые соединяли всю их семью по четвергам и воскресеньям. Во второй из этих дней обедали за особым столом, но в этой же столовой все ее внучата, имена которых известны многим детям, читающим веселые, но не всегда педагогические ее рассказы, собранные в издание «La Bibliothèque rose»647647
  «Розовая библиотека» (фр.). Серия книг для юношества в одинаковых розовых переплетах, выпускавшихся с 1857 по 1940 г. издательством «Ашетт», которое было основано Луи Ашеттом по инициативе графа Эжена де Сегюра, и первой книгой этой серии были «Новые волшебные сказки» Софии де Сегюр, его жены.


[Закрыть]. Эти обеды были очень оживленны и даже шумны. Никто более французов не обладает даром легкого остроумия и умением «faire des mots»648648
  «сказать словцо» (фр.).


[Закрыть]. Наши родственники не были исключением в этом смысле, и мне весело было наблюдать и принимать участие в перекрестном огне перебрасываемых ими речей. К моему большому удовольствию, баронесса Malaret проводила эту зиму в Париже и жила у своей матери. Причина ее пребывания была грустна, она следила за процессом en séparation649649
  развода (фр.).


[Закрыть] красивой дочери ее Camille, которая до судебного решения, убитая горем, находилась у отца во Флоренции. Я сохранила благодарную память о радушном приеме, который Natalie, первая из семьи, оказала нам, и я была искренне рада встречаться с ней опять. Граф Штакельберг ее также очень хорошо знал, так как он и барон Маларе были оба посланниками своих держав в Турине до и во время войны за освобождение Италии и до перенесения столицы во Флоренцию. В 1870 году он был намечен к назначению послом в Петербург, и Император Наполеон уже объявил о сем его жене. Она спрашивала меня об условиях жизни в России и рассчитывала на меня, чтобы помочь ей усвоиться в незнакомой ей среде. Но назначение это не состоялось. Из Петербурга было заявлено о желании иметь представителем Франции военного человека, и генерал Флери был назначен на этот пост. Monseigneur Gaston был тоже светлая личность и неутомимый труженик, хотя тень грусти на нем лежала со времени смерти его святой сестры Sabine, с которой связывала его такая тесная дружба. Но его особенно озабочивал вопрос, волновавший весь католический мир, о готовящемся соборе в Ватикане, где должно было быть провозглашено догматом признававшееся доселе ad libitum650650
  по усмотрению (лат.).


[Закрыть] учение о непогрешимости Папы. Известно, что многие из знаменитейших католических богословов восставали против введения этого нового догмата, между ними были лучшие представители французского клира. Помня историческое отстаивание своей относительной независимости от Св. Престола, они и теперь ратовали за сохранение особенностей галликанской церкви651651
  Галликанская церковь – французская католическая церковь, имеющая право независимо от папы римского возводить в сан и назначать на церковные должности.


[Закрыть] и готовились к сплоченной оппозиции на соборе. Monseigneur de Ségur усматривал раскол в этом движении, опасаясь последствий первого разрыва с высшей иерархией, и всеми силами противился ему, как нарушающему единство католической церкви. За это стали относиться к нему недружелюбно многие прелаты, с которыми связывали его долголетние отношения, и архиепископ Парижский monseigneur Darboy счел возможным подвергнуть его запрещению за отсутствие солидарности с ним, его прямым начальником. Этот удар был жестоко чувствителен Гастону, но он смирился смирением высоким; ни одной жалобы не произнесли его уста, и массе лиц богатых и бедных, которые приходили к нему с обремененными своими сердцами, ища от него слов утешения и подкрепления, он говорил с кротостью: «Не могу помочь Вам теперь; я нахожусь под запрещением церковным». Этот эпизод был настоящим событием в Сен-Жерменском предместье; с ним не хотели мириться. Всеобщее давление было так сильно, что заставило архиепископа отменить свое решение, и Gaston с новым усердием продолжал свою благотворительную деятельность. Так как я занималась в России по части благотворительности, то просила его познакомить меня с некоторыми учреждениями, находящимися под его руководством. Он мне ответил: «Très bien, je vous adresserai à votre cousine, à la soeur Natalie Narischkine»652652
  «Отлично, я Вас отправлю к Вашей кузине, сестре Наталье Нарышкиной» (фр.).


[Закрыть]. Я удивилась. Действительно, как я узнала потом, эта сестра принадлежала к одной из ветвей фамилии моего мужа, но находилась с нами в очень отдаленном родстве. Ее мать была рожденная княжна Мещерская653653
  А.В. Нарышкина.


[Закрыть], и они жили ради ее здоровья в Неаполе, где были дружны с семейством La Ferronnays. Вероятно, под их влиянием они приняли католическую веру: две сестры654654
  М.Г. Нарышкина и Е.Г. Нарышкина.


[Закрыть] вышли замуж за иностранцев, и младшая Наталия, замечательно красивая, поступила в монастырь и посвятила себя службе Христу в лице Его меньшей братии. Когда я с ней познакомилась через нашего двоюродного брата, ей было лет сорок. Лицо ее, приветливое и кроткое, сохранило прекрасные правильные черты, но было бледно и носило следы усталости от суровой жизни. Несмотря на грубую материю платья, стан ее и манеры сохранили всю изящность и свидетельствовали о принадлежности ее к высшему обществу. После ее смерти друг ее m-me Pauline Craven, рожденная La Ferronnays, написала прекрасную и интересную биографию ее655655
  Графиня Полин де Ла Ферроне – автор книги, посвященной Н.Г. Нарышкиной, которая была подругой ее младшей сестры Ольги де Ла Ферроне, рано умершей: Craven A. La soeur Natalie Narischkin, fille de la chariteé de Saint-Vincent-de-Paul par Mme Augustus Craven née La Ferronnays. P., 1876.


[Закрыть]. У нее был брат656656
  А.Г. Нарышкин.


[Закрыть], далеко не разделявший ее образа мыслей. Он умер молодым в Москве. Вдова его, рожденная Кнорринг, была героиней трагического эпизода, прогремевшего когда-то в московском обществе657657
  Н.И. Нарышкина, будучи замужем, имела связь с писателем А.В. Сухово-Кобылиным, возлюбленная которого Луиза Симон-Диманш была убита в ноябре 1850 г. Именно Н.И. Нарышкину, бывшую тогда беременной от Сухово-Кобылина, подозревали в организации этого убийства. В декабре 1850 г. она уехала в Париж, где вскоре стала возлюбленной писателя Александра Дюма-сына, а в 1864 г. вышла за него замуж.


[Закрыть]. В упоминаемое мною время она была женой Александра Дюма (сына). Но эти belles-soeurs658658
  невестки (фр.).


[Закрыть], жившие в одном городе, были так же далеки друг от друга, как если бы они жили на различных планетах. Из всех Сегюров ближе всех сошелся со мной Anatole, сделавшийся главой рода и принявший титул маркиза, который носил его прадед. Он был человек тонкого ума и добрейшего сердца, писатель и поэт. Знаток и страстный любитель музыки, он восхищался Рубинштейном и был другом Гуно. Жена его Cecile относилась также очень родственно ко мне; мы подружились и даже переписывались первое время по возвращении моем в Россию. Состоя в должности Conseiller d’Etat659659
  государственного советника (фр.), т.е. члена Государственного совета Франции – правительственного органа, созданного Наполеоном Бонапартом и занимающегося разработкой и экспертизой законов, решением судебных и административных споров.


[Закрыть], Anatole представил замечательный доклад по поводу малолетних работников, изучив этот близкий его сердцу вопрос вместе с Jules Simon. Среда, в которой он вращался, была очень интеллектуальна. Друзьями его были: Montalembert, Falloux, Broglie и также m-r Rio, с которым мы познакомились в Риме в 59-м году и которого я была сердечно рада встретить опять. Rio также был большим другом молодой княгини Чернышевой, и мы посещали его вместе с ней в его скромной квартире в конце rue du Vaugirard660660
  Улица Вожирар.


[Закрыть] в местности, хотя стоящей и недалеко от шумного мирового города, но не допускавшей в своих безмолвных улицах отголосков его кипучей жизни. Только что законченная поэма графа Сегюр[а] «Sainte-Cécile»661661
  «Святая Цецилия» (фр.).


[Закрыть] была исполнена на одном музыкальном литературном утре у герцогини Гальера. Поэма, или скорее драма в стихах, прерывалась хорами музыки, которые сочинил Гуно. Главную роль Св. Цецилии исполняла m-me Favart, первая актриса Французской комедии662662
  Имеется в виду театр «Комеди Франсез».


[Закрыть]. Прекрасная дикция действующих лиц, выдвигающая изящность стихов, прелестная музыка, исполненная учениками консерватории, классические костюмы и декорации способствовали ансамблю представления, посвященного памяти Святой покровительницы музыки. Для поэта это имя имело еще другое значение, будучи именем его жены. Успех был полный. Автор был вызван на сцену, и ему горячо аплодировало все элегантное общество, собранное в этом наиэлегантнейшем доме.

Действительно, салон герцогини Гальера663663
  Cалон герцогини Гальера, где бывали Тьер, Гизо, Мериме, Сент-Бев, собирался в особняке Матиньон (№ 57, ля рю Варенн), купленном герцогом Гальера в 1852 г.


[Закрыть] считался одним из первых по своей исключительности и великолепию даваемых в нем приемов. Она с большой любезностью отнеслась ко мне, помня прежнее знакомство с моими родителями, и особенно дружбу моей матери с ее сестрой, герцогиней Melzi. Хорошо помню последнюю, она бывала часто у нас со своим мужем664664
  Лодовико Мельци д’Эрил, герцог Лоди.


[Закрыть], красивым и живым брюнетом, и они приглашали нас посетить их в своей дивной, всем туристам известной вилле в Белладжио на чудных берегах озера Комо665665
  Вилла Мельци была построена для вице-президента Итальянской республики Ф. Мельци д’Эрила в 1808—1815 гг. по проекту архитектора Д. Альбертолли в неоклассическом стиле, она окружена обширным английским парком, который спроектировали архитекторы Каноника и Вильореси. На ней жил Ф. Лист, ее посещали Наполеон I, Франц-Иосиф, Умберто и Маргерита Савойcкие.


[Закрыть]. Мой отец один воспользовался этим приглашением, так как мать никогда нас не покидала, а везти нас всех было хлопотливо и дорого. Эти дамы666666
  Имеются в виду герцогиня Гальера и герцогиня Лоди.


[Закрыть] были дочерьми маркиза Бриньоле, бывшего сардинского посланника в Париже в наше время. Богатство герцога Гальера было колоссально. К огромному горю родителей, единственный сын их был глухонемой, но он скончался. Родившийся потом ребенок был вполне нормален и, окруженный самым нежным попечением, дорос до возмужалости, но вдруг исчез. Сначала судьба его была неизвестна, потом узнали, что он уехал в Америку и сделался социалистом, отрекся от всего, от несметного богатства, от матери (отец его уже умер), от своего титула и положения в свете667667
  В 1828 г., когда Мария Бриньоле-Сале выходила замуж, ее муж имел только родовой титул маркиза де Феррари, во время интронизации папы Григория XVI в 1837 г. супруги получили от него титулы герцога и герцогини Гальера, а в 1839 г. от короля Сардинии Карла Альберта – титулы князя и княгини Лучедио. Сын герцогини оставил себе лишь родовое имя де Феррари, а в пику матери после смерти отца принял еще фамилию и австрийское подданство приемного отца – мелкого австрийского дворянина де ла Ренотьера фон Кригсфельда. Так он стал бароном Филиппе де ла Ренотьер фон Феррари.


[Закрыть]. Понятно, как сокрушителен был этот удар для герцогини. Потеряв надежду возвратить его, она завещала свой парижский отель Императору австрийскому; в нем помещается теперь австрийское посольство, а свои бриллианты и удивительные жемчуга – Императрице германской Фредерике (матери Вильгельма II), которая разделила их между четырьмя своими дочерьми668668
  Их имена: Шарлотта, Виктория, София, Маргарита.


[Закрыть]. Скоро она потом скончалась. Много лет спустя мне случилось быть в Генуе и видеть все сооружения, построенные герцогом Гальера на свои средства для пользы своего родного города. Вся набережная, гавань, много других зданий, все создано его иждивением. Я посетила также дворцы Гальера и Бриньоле, перешедшие по наследству далекому страннику, порвавшему все связи со своим прошлым. Кустоде669669
  Кустоде (фр. custode) – смотритель исторического памятника.


[Закрыть] показывал мне, как всем туристам, достопримечательности этих дворцов и называл по имени изображенных на художественных портретах лиц. Когда я ему сказала, что знала семейство Brignole и двух герцогинь, последних потомков этого дома, он обрадовался и. вдруг оживившись, заговорил о добровольном изгнаннике, прибавляя к своим рассуждениям: «Если бы он вступил в монашество, понятно было бы; но нет, он ушел к каким-то проходимцам, раздирая сердце своей матери, – и заключил, – должно быть, он с ума сошел».

Из артистических моих впечатлений кроме посещений богатейшей картинной галереи Лувра, всем известной по своим шедеврам, упомяну о симфонических концертах в консерватории, которые меня восхищали по своему удивительному исполнению. Граф Штакельберг любезно приглашал нас в свою ложу, а также в оперу, новое здание которой я еще не видела и которое поразило меня своей роскошью, но вместе и бесхарактерностью670670
  Имеется в виду здание Гранд-опера´, построенное по проекту архитектора Ш. Гарнье. Театр был открыт 15 января 1875 г.


[Закрыть]. Зал был очень блестящ, так как все ложи были заняты дамами в нарядных платьях декольте с бриллиантами, как ездят на большие вечера. Был также элегантный музыкальный вечер у нашего посла, на котором пели, между прочим, Nilsоn и Faure. К концу концерта Nilson исполнила романсы графини de Mercy d’Argenteau на слова хозяина дома. Сочинительница тут же сидела, останавливая общее внимание своей пышной красотой и классическими чертами лица. У нее была голова и стан Юноны. Мы ее знали в нашем детстве как Louise de Chimay. Теперь она стала самой выдающейся красавицей парижской grande vie671671
  светской жизни (фр.).


[Закрыть]. Она была отличная музыкантша, видела многих артистов и сама занималась композиторством. Эксцентричность ее ничем не стеснялась. Граф Штакельберг был страстно в нее влюблен. Может быть, даже это чувство, подогреваемое ее кокетством, способствовало развитию болезни, от которой он умер в эту же весну во время нашего пребывания в Париже. Эта болезнь началась карбункулом на затылке. Мы о нем искренно сожалели. Он был искусный дипломат и понимал выгоды России, притом крайне доступный всем русским, приезжающим в Париж, и помогал каждому чем мог. По своей широкой культуре, литературному таланту и обширному знанию жизни он был одним из самых приятных собеседников, когда-либо встречаемых мной.

Перед отъездом моим из Петербурга великая княгиня Елена Павловна дала мне поручение к старой подруге ее юности M-me André. Когда мы приехали в Париж, она отсутствовала и возвратилась только в феврале. Вся ее среда вместе с ней меня очень заинтересовала. Она была центром огромного общества лиц, соединенных между собой одной пламенной верой во Христа и не щадящих никаких усилий, чтобы способствовать распространению своих убеждений. Было что-то напоминающее первые века христианства в энтузиазме, с которым они проповедовали, по примеру апостола Павла, Христа распятого и воскресшего, и в братском единении всех исповедующих этот основной принцип, к какой бы народности, степени образования и положению в свете они ни принадлежали. Тут были представители голландской, английской, американской, швейцарской миссий, очень богатые люди и очень бедные, все между собой в отношениях полного равенства. Это был своего рода интернационал, также стремившийся к доставлению счастья роду человеческому, с той разницей, однако, что они находили путь к нему в любви, самопожертвовании и исполнении заповедей Христа, в силу которых имущие делились бы с неимущими, а не в крови и в насилии, приводящих людей к взаимной ненависти и состоянию озверения. M-me André сама была пожилая женщина лет около шестидесяти, довольно полная, с быстрыми движениями, свежим цветом лица и живыми черными глазами. Одетая очень просто, всегда в черном, с черной же кружевной косынкой на седых волосах, она, казалось, управляла всем движением, поддерживала огромную переписку, была окружена массой людей. На собраниях, происходивших в ее доме, куда она только наезжала, так как жила более в версальской своей вилле Les Ombrages672672
  Тенистая (фр.).


[Закрыть], около которой сосредоточивались разнородные благотворительные учреждения, я познакомилась с ливерпульским адвокатом Reginald Ratcliff; он был вместе с тем одним из самых ярых проповедников. Не обладая выдающимся красноречием, он сильно действовал на слушателя по своей, сообщавшейся им, горячей вере. То же самое можно было сказать и о лорде Редстоке, которого я также здесь встречала. Слушая их, я испытывала как бы гальванический ток. Догматической стороны они не касались, кроме основного краеугольного камня, одинаково принятого всеми разветвлениями христианства. Никакого нового откровения они не могли дать мне, я и прежде не была невеждой в этом отношении, но они открыли путь живой воде, задержанной осадком моих тяжелых нравственных страданий. M-me André интересовалась мною, как посланной великой княгиней Еленой Павловной и баронессой Раден, написавшей ей обо мне и высоко ею ценимой. Она рассказывала мне о своей молодости, настаивала на необходимости бесповоротного решения в направлении своей жизни, перефразируя изречение: «Вы не можете служить Богу и Мамоне»673673
  Лк 16: 13.


[Закрыть]. У нее была большая мудрость житейская и знание человеческого сердца. Таким образом, в религиозном отношении я находилась между двумя полюсами: ультрамонтанством Сегюров и евангелистами m-me André. В тех и других, несмотря на их взаимное непонимание, я находила общее depositum fede674674
  Правильно: depositum fidei – залог веры (лат.). Е.А. Нарышкина слово «вера» приводит по-итальянски «fede», а цитирует положение из Догматической конституции «Pastor aeternus» Первого Ватиканского собора 18 июля 1870 г. Оно означает, что католическая церковь, следуя апостольской традиции, проповедуя, обязана строго и верно излагать Божественное Откровение, не распространяя новых учений, но храня «залог веры».


[Закрыть], и, принадлежа не только внешним образом, но вполне искренне к особенностям нашей церкви, я находилась в одинаково близком общении как с теми, так и с другими, повторяя из глубины сердца со Св. Августином: «In certis unitas, in dubbii libertas et in omnium caritas»675675
  «Единение в том, что не подлежит сомнению, свобода в том, что подвергается сомнению, и любовь во всем» (лат.). Выражение, приписываемое одному из отцов церкви – Аврелию Августину.


[Закрыть]. Я бывала на этих собраниях вместе с моими двумя подругами, княгинями Чернышевой и Гагариной. Муж последней, князь Петр Дмитриевич, посмеивался над нами и называл наши собрания: «Vos réunions huguenotes»676676
  «Ваши гугенотские сборища» (фр.).


[Закрыть]. Мы были единодушны и много говорили между собой потом о возникавших по поводу слышанных речей вопрос[ах]. Это было очень хорошее для нас время большой близости и искренности в отношениях, с отсутствием в них малейшего элемента светской мелочности. Этой же весной Чернышевы покинули Париж и переселились на следующую зиму в Рим, где в марте тетушка скончалась. Расставаясь с ней в Париже после зимы, проведенной в такой интимности, я рассталась, как оказалось, с ней навсегда. С Мими начинались уже нервные припадки, от которых она так ужасно страдала в течение семи лет, пока во время одного страшного припадка не прекратилась ее жизнь. Эта зима была для нее последней, когда она чувствовала себя бодрой, за исключением случайных приступов начинающейся болезни. В последнем полученном мной от нее письме, уже написанном дрожащим почерком, она упоминает об этом времени, называя «les impressions ineffaçables de notre hiver de Paris»677677
  «неизгладимыми впечатлениями нашей парижской зимы» (фр.).


[Закрыть]. Для меня также впечатления этой зимы остались неизгладимыми.

Политическая жизнь развивалась с исключительным интересом. Брожение в Париже среди рабочих было сильное, революционный элемент принимал грозный характер. Императорское правительство вступило на скользкий путь уступок. Свободная печать изливала свои помои на всех и вся. Министерство Emile Ollivier, бывшего республиканца, но обвиняемого своей партией в измене своим убеждениям, боролось с ядовитыми нападками и придирчивыми интерпелляциями678678
  Интерпелляция – запрос депутата в парламенте, требующий ответа министра.


[Закрыть] левой в палате. Шум и гам в ней иногда был невозможный, и в салонных разговорах французы возмущались таким составом палаты, называя ее une Pétaudière679679
  сумасшедшим домом (фр.).


[Закрыть]. Полиция имела много дела с постоянно возникающими уличными беспорядками. Каждым инцидентом пользовались как предлогом для них. Одним из серьезных было чествование годовщины смерти Baudin, застреленного во время coup d’Etat680680
  государственного переворота (фр.).


[Закрыть] 2 декабря681681
  Жан Бодэн был убит 3 декабря 1851 г. на баррикаде в Сент-Антуанском предместье во время народных волнений в Париже после предпринятого Луи-Наполеоном 2 декабря 1851 г. государственного переворота. В 1868 г., в годовщину гибели Бодэна, на его могиле была устроена демонстрация, где звучали антиправительственные речи и некоторые газеты объявили о подписке для сбора средств на его памятник. Редакторы этих газет были отданы под суд, на котором их адвокаты – Э. Араго, А. Кремье и в особенности Л. Гамбетта, ставший знаменитым после этого процесса, обвинили правительство, назвав его преступным.


[Закрыть]; также дело журналиста Victor Noir, убитого в запальчивости принцем Пьером Бонапартом (сыном Lucien)682682
  Похороны В. Нуара, в которых приняло участие свыше двухсот тысяч человек, превратились в народную манифестацию.


[Закрыть], и бывший за сим суд с зажигательными речами адвокатов и статьями радикальных газет. Я бывала довольно часто в палате, имея доступ в Tribune diplomatique683683
  места для дипломатов (фр.).


[Закрыть] по протекции графа Штакельберга, и слушала с большим интересом ясное и как будто отчеканенное красноречие Тьера, цицероновские периоды Жюля Фавра, злые нападки Rochefort, тихую речь Jules Simon и ярую Гамбетты, постоянно прерываемые речи ораторов правой, видела M-r Schneider, тщетно в таких случаях звонящего в свой колокольчик при возгласах «Huissieurs, silence, missieurs, silence!»684684
  «Приставы, тише, господа, тише!» (фр.).


[Закрыть] В мае возбуждение было так сильно, что Наполеон решился на отчаянную меру. Получив свой трон волей народной, выразившейся всеобщей подачей голосов, он обратился опять ко всему народу для выяснения вопроса: «Пользуется ли он еще доверием народа, желает ли Франция сохранить его своим государем?» Результат плебисцита был поразителен. Громадным числом голосов Император был как бы переизбран снова. Триумф был полный, ослепительный, но и последний. Почувствовав твердую почву под ногами, Наполеон не устоял от искушений стяжания военной славы. Война с Германией началась в июле и, как известно, привела к окончательному затмению бонапартовской звезды и к исчезновению ее с политического горизонта.

Незадолго до нашего отъезда из Парижа мы получили известие о смерти в Дрездене единственного брата моего мужа Федора Дмитриевича, оставившего на нашем попечении шестнадцатилетнюю дочь свою Наталию. Он был женат на княжне Татьяне Николаевне Долгоруковой, но она болела нервным расстройством и находилась на излечении у доктора Роллера в Илленау близ Бадена. Сестра ее, графиня Толь, привезла к нам нашу общую племянницу и провела у нас с ней несколько дней. Мой муж был назначен опекуном совместно с дедом ее, князем Николаем Васильевичем Долгоруковым. Было много осложнений, вытекавших из взаимных отношений членов обеих семей, и много разговоров по этому поводу. В Петербурге мы решили все вопросы с матерью моей belle-sœur685685
  невестки (фр.). Имеется в виду Т.Н. Нарышкина.


[Закрыть], княгиней Екатериной Дмитриевной Долгоруковой, властной и авторитетной старой дамой. Она была сестра гофмейстерины ее величества графини Протасовой и дочь бывшего московского генерал-губернатора, светлейшего князя Дмитрия Владимировича Голицына. Сама носила высокое звание статс-дамы. Положение ее в свете было важное, и она привыкла считать меня за ребенка, будучи дружна с моей бабушкой и другими лицами ее поколения. Она приходилась также родной бабушкой близнецам князьям Петру и Павлу Дмитриевичам Долгоруковым, получившим печальную известность в настоящее время вследствие участия, принятого ими в нашей революции. Петр заменял даже Муромцева в председательствовании в нашей злосчастной Первой думе.

Время идет вперед, и грустно думать, что оно уносит неудержимым потоком старые традиции и старые верования. К какому концу приведет нас эта быстрая смена и отмена всего, что считалось незыблемым? Это вопрос будущего. Ввиду нагрянувшей уже бури, необходимо держаться единственного якоря спасения – веры в Того, кто один мог сказать: «Небо и земля мимо идут – словеса же мои не мимо идут»686686
  Мф 24: 35.


[Закрыть].

Моя мать советовала мне в своих письмах не возвращаться еще в Россию, а довершить улучшение моего здоровья летним пребыванием за границей. Но меня тянуло домой. Главным побуждением к тому служила помолвка моей сестры с Александром Федоровичем Козеном и свадьба их, которая должна была совершиться в начале лета в Степановском. Мне было бы страшно грустно не принять личного участия в этом семейном событии. Новая обязанность наша в отношении Natachon, так звали нашу племянницу, поддерживала мое желание, которое мы решились исполнить. В мае мы возвратились в Петербург и разом окунулись в семейные интересы разнородного свойства. Natachon поселилась сначала у нас, но на лето уехала с княгиней Долгоруковой в деревню, так что я была свободна посвящать себя заботам нашей семьи. Великая княгиня Елена Павловна тотчас же по моем приезде приняла меня и долго расспрашивала о политическом положении Франции. Так как я близко следила за ходом дел и встречалась с людьми разных лагерей, то могла ответить обстоятельно на ее вопросы. Моя мать должна была уехать вскоре с Государем Цесаревичем и Цесаревной687687
  Имеются в виду великий князь Александр Александрович и великая княгиня Мария Федоровна.


[Закрыть] в Новочеркасск, сестра моя осталась со мной, и мы вместе уехали в деревню, где уже ждал нас отец и где мы занялись приготовлениями к приезду нашей матери, жениха и тех родственников с обеих сторон, которые были приглашены присутствовать на свадьбе. Бракосочетание было совершено 5 июня [1870 года] в нашей домовой церкви; на моей сестре было венчальное платье, подаренное ей Государыней Цесаревной. После отъезда молодых и постепенно всех гостей мы остались в сравнительно небольшом обществе, состоявшем из моих родителей, моего брата, приглашенного нами на лето, доктора Волицкого, живописца Орлова и двоюродной сестры моего мужа графини Лидии Андреевны Ростопчиной. Она была дочерью брата моей belle-mère688688
  свекрови (фр.). Имеется в виду Н.Ф. Нарышкина.


[Закрыть] графа Андрея Федоровича, ухитрившегося в продолжение тридцати лет промотать огромное состояние, оставленное ему его отцом. Дома в Москве, великолепные имения в лучших губерниях, картинная галерея, библиотека, знаменитый ростопчинский конный завод – все исчезло, как дым. Катастрофа завершилась в 68-м году. В упоминаемое мной время графиня Лидия скромно существовала на пенсию, дарованную ей милостью Государя, по ходатайству великой княгини Елены Павловны, прибавлявшей к ней известную сумму из своих средств. Она уже провела со мной в деревне прошлое лето до нашего отъезда за границу, и, перенеся со стоическим достоинством крушение всего благосостояния, к которому она привыкла с детства, она осталась по-прежнему веселой и оживленной, соединяя с ростопчинским юмором некоторую мечтательность матери, известной поэтессы689689
  Речь идет о графине Е.П. Ростопчиной.


[Закрыть], таланта которой она, впрочем, не унаследовала. Здоровье моего отца начинало нас озабочивать. Чтобы развлечь его, мы обе сыграли сюрпризом для него комедию «Comme elles sont toutes»690690
  «Таковы все они» (фр.) – пьеса французского драматурга Шарля Наррея, впервые поставленная в 1868 г.


[Закрыть], взяв третьим актером одного из наших соседей. В этой маленькой пьесе, которую я случайно купила в Париже, осмеивался слегка акцент и обороты речи русских, говорящих по-французски, и так как мы тоже в то время иногда посмеивались над этим, то она являлась как бы à propos691691
  кстати (фр.).


[Закрыть] и дала нам возможность весело провести вечер. Мой отец был очень доволен нашим исполнением. Вскоре потом мои родители уехали вместе в саратовское имение Надеждино, и брат нас также покинул, уехав в Москву. Степановское уже принадлежало нам, т.е. мне и сестре, согласно дарственной записи, совершенной осенью 69-го года. Попечительство наконец было упразднено по уплате всех долгов, и мой отец, войдя в полное распоряжение своим имением, поспешил по свойственной ему доброте урегулировать еще при жизни все будущие отношения членов семьи касательно его наследства. Отдав нам в полную собственность имение Степановское, он оставил себе пожизненно усадьбу, на содержание которой отпускались из главной конторы особые средства, дабы устранить этим возможность какой-либо родительской зависимости от детей.

Когда мы остались почти одни, мои натянутые нервы сразу сдали, и вместе с упадком сил меня охватил поток мыслей, воспоминаний, стремлений, против которых я боролась, как могла. Главной помощью для меня была, кроме моего ребенка, устроенная мной маленькая больница. Доктор заведовал ею, имея помощником старого фельдшера, проживающего на покое пенсионера. Некоторые страдания нам удавалось облегчать; бедные больные меня любили и выражали это чувство ласкательными словами, свойственными нашему простолюдину. До сих пор помню некоторых из моих пациентов. Они меня трогали и утешали.

Чтобы избавиться от гнета моих неотвязчивых мыслей, я задумала написать роман; при объективной форме вымышленного рассказа я хотела хоть раз в жизни вылить свою душу. Сначала я думала написать его, по обыкновению, по-французски и даже набросала на этом языке общий план и характеры лиц, но потом, под влиянием совместных чтений, которые мы завели по вечерам, я решилась испробовать мои силы по-русски. Наступило уже осеннее время, и так как послеобеденные катанья и прогулки кончились, я собирала наше маленькое общество в большой гостиной в верхнем этаже, для чего выписывала из Петербурга лучшие произведения нашей современной литературы, которые предложила читать вслух. Эти вечера были очень приятны. В красивой комнате, украшенной старинными картинами и хорошо освещенной, в теплой атмосфере догорающих дров в мраморном большом камине мы следили с наслаждением за художественными описаниями Тургенева, Гончарова, Достоевского, передаваемыми нам чтицами: графиней Ростопчиной и г. Ляпуновой. Эта дама также жила в Степановском. Мой отец познакомился с ней у соседей наших Ремеров, у которых она проживала в ожидании судебного решения очень важного для нее дела, и так как они сами уезжали за границу, а ей не было пристанища, то мой отец приютил ее в одном из домов нашей усадьбы. Она владела прежде значительным состоянием, но в настоящее время лишилась всего и была очень подавлена этим обстоятельством, сохраняя, впрочем, привычки элегантности и светскости692692
  Сохранилось письмо к Е.А. Ляпуновой управляющего куракинским имением Степановское М.Н. Разуваева: «Милостивая государыня Екатерина Александровна! По поручению княгини Юлии Федоровны Куракиной препровождаю Вам 60 р. и по поручению Елизаветы Алексеевны Нарышкиной 30 р., всего девяносто руб., по получении которых почтите своим ответом княгиню Ю.Ф. Куракину. С почтением имею честь быть Вашим покорным слугой М. Разуваев. 7 февраля 1875 года» (РГАДА. Ф. 1272. Оп. 1. Д. 536. Л. 1).


[Закрыть]. Сверх того, она была очень литературна и сама даже писала. Она проводила у нас вечера и часто обедала. Читать вслух было для нее удовольствием. Я восхищалась поэзией Тургенева: как любила я этот русский язык, образный, гармоничный, выразительный, который он сам любил, усматривая залог величия в народе, способном создать его. Какая прелесть его «Первая любовь», «Фауст»693693
  См.: Тургенев И.С. Первая любовь // Русский вестник. 1860. № 1; Он же. Фауст // Современник. 1856. № 11.


[Закрыть] и вообще все то, что им написано. С захватывающим интересом, острым до боли, слушала я «Преступление и наказание»694694
  См.: Достоевский Ф.М. Преступление и наказание // Русский вестник. 1866. № 1, 2, 4, 6—8, 11, 12.


[Закрыть], разбирая с автором психологию Раскольникова и проникаясь жалостью к исповеди пьяного Мармеладова. Боже мой, какой мир нравственного и физического страдания открыла предо мной эта книга. Благодаря так сильно занимавшему меня чтению, гармония русской речи в ее наилучших образцах оставалась как отдаленный звук в моих ушах. Когда я думала о моем романе, то думала о нем по-русски. Французский язык так не подходил к описанию русской жизни. Одеть же моих действующих лиц маркизами я не могла, так как у французов психология разнится с нашей, и вышло бы неестественно, а мои герои были русские люди и жили в русской деревне. Поэтому естественно было написать о них по-русски, что я и сделала, начав с некоторым опасением. Роман очень занимал мои мысли и отвлекал их от моего самосозерцания. Я так ясно представляла себе моих действующих лиц, что мне как будто стоило только редактировать то, что я вижу. Моя героиня выступала предо мной в образе Мими Чернышевой с ее прекрасными грустными глазами, веселой улыбкой и богатыми черными туалетами. Я ее назвала Верой, потому что я люблю это имя, и особенно ее значение, и также потому, что главная мысль моего сочинения была победа над искушением посредством веры. В образе Мими она говорила моими словами и чувствовала моими чувствами. Факты все были вымышлены, равно как и лицо посредника. Я сообщила прочим обитателям Степановского: мужу, брату и доктору – о ходе моей будущей повести по мере того, как она выяснялась предо мной. С вышины балкона, где я записывала карандашом рождающиеся мысли, я посвящала их в развитие моего плана, а они слушали, опираясь на большие кадки с померанцевыми деревьями, которые стояли на аллее перед домом. Мой брат кричал мне, что посредник никуда не годится, так как занимается только графиней, а не своим делом, доктор хотел видеть автобиографию в моем сочинении и искал посредника. Как раз у нас заговорили о нашем посреднике. Мы приступили к выкупной операции и ждали его приезда. Я видела, что доктор волнуется, но когда посредник явился, то он должен был признать, что самое пылкое воображение не могло ему придать характера героя романа. Это был старик с красным загорелым лицом и огромным синеватым носом, слишком ясно свидетельствующим о его привычке к крепким напиткам. Этот маленький инцидент доказал мне, что и прочие будут домогаться найти мою личность в фикции, вследствие чего я решилась никому не говорить о моем авторстве и выпустить мою повесть в каком-нибудь журнале под скромным анонимом. Таким способом я надеялась узнать действительное достоинство моего произведения и степень моего таланта. Этого плана, однако, не удалось исполнить – но об этом скажу после.

За все лето мы лихорадочно следили за ходом войны между Францией и Германией695695
  Имеется в виду Франко-германская война 1870—1871 гг., в результате которой Франция потерпела поражение и произошло объединение Германии, которая была провозглашена империей.


[Закрыть]. При каких иллюзиях эта война была начата! Когда последовало объявление ее, энтузиазм в Париже был огромный, всюду раздавались крики: «A Berlin, à Berlin!»696696
  «На Берлин, на Берлин!» (фр.).


[Закрыть] Военный министр Leboeuf уверял, что армия так хорошо всем снабжена, что ни одной пуговицы «ne manque»697697
  «не утрачено» (фр.).


[Закрыть] в обмундировании солдат, а первый министр Emile Ollivier провозглашал в палате, что правительство решится на войну «le coeur léger»698698
  «с легким сердцем» (фр.).


[Закрыть], уверенное в победе. Эта фраза сделалась знаменитой, и ею постоянно травили Оливье. Даже несколько лет спустя, уже при республике, старик Гизо, оспаривая один проект, представленный им, увлекся до того, что сказал ему: «L’auteur de ce projet prouve qu’il a l’esprit aussi léger que le coeur»699699
  «Автор этого проекта доказывает, что у него так же легко на уме, как и на сердце» (фр.).


[Закрыть]. И вот война, начавшаяся 20 июля, привела уже 4 сентября к полному крушению монархии, к плену Наполеона и к победоносному шествию германской армии почти до самого Парижа; поражения за поражениями уничтожали французскую армию и ее древнюю славу. Неподготовленность к ведению серьезной войны замечалась всюду, тогда как немцы блистали своей распорядительностью, дисциплиной, порядком и обилием во всех материальных деталях интендантства. Императрица Евгения оставалась правительницей во время присутствия Императора в армии. При известии об ужасной Седанской катастрофе700700
  1 сентября 1870 г. под Седаном произошло решающее сражение, в плен сдались более 100 тысяч солдат и офицеров во главе с императором. Наполеон III 2 сентября прибыл в ставку германского командования и 3 сентября подписал капитуляцию.


[Закрыть] ее первым побуждением было желание показаться народу и собрать гарнизон, но возбуждение было слишком сильно и опасность слишком велика. Чтобы спасти свою жизнь, она должна была принять услугу итальянского посланника кавалера Нигра, выведшего ее под руку из дворца и приведшего ее к американскому дантисту Ивансу, единственному из многочисленных поклонников ее в период ее царского величия, который решился ее принять. От его дома она без новых тревог успела перебраться в Англию. Погром Франции был полный: временное правительство решилось просить мира. Жюль Фавр отправился к Бисмарку, заранее заявив, что он не уступит «pas un pouce de notre terrain, pas une pierre de nos forteresses»701701
  «ни пяди нашей земли, ни единого камня наших крепостей» (фр.).


[Закрыть]. Но что мог он сделать с железным канцлером? Он воротился ни с чем. Тогда Тьер предпринял путешествие ко всем дворам Европы, прося заступничества для заключения более снисходительного мира. Он опирался на слова Императора Вильгельма, объявившего, что он воюет не с Францией, а с Наполеоном. Но кто мог думать об отнятии у могущественного победителя плодов его побед? Тьер был всюду принят с искренней, хотя и платонической симпатией. Такие же чувства были ему выражены у нас, но в практическом отношении его поездка осталась безрезультатной. Война возобновилась жестокая. Гамбетта, начальник национальной обороны702702
  Гамбетта был министром внутренних дел, но фактически имел диктаторские полномочия.


[Закрыть], напрягал все усилия, чтобы набрать новые войска. Вдруг, к всеобщему ужасу, мы узнали, что в то время, когда Париж был осажден неприятельской армией, коммуна свирепствовала в стенах его703703
  18 марта 1871 г., после заключения мира с Германией, в Париже возникла революционная Парижская коммуна, которая была жестоко подавлена через 72 дня.


[Закрыть]. Пылали дворцы, уничтожались исторические памятники, кровь лилась, анархия царствовала со своей разрушительной злобой. Порядок наконец был водворен. 17 000 коммунаров было расстреляно. Многие, в том числе Рошфор, были сосланы в Каледонию и только по прошествии нескольких лет амнистированы. Правительство было перенесено в Тур. Поражения все время продолжались, все силы Франции были истощены, и мир был заключен после отчаянной, но бесплодной борьбы. Условия мира были еще тяжелее: Франция, как известно, потеряла две из своих лучших провинций и принуждена была уплатить контрибуцию в пять миллиардов…