Текст книги "Замок теней"

Глава 7

Постепенно у графа Варвика и леди Абермаль сложился своеобразный график: утром, когда она хлопотала по дому, ей приносили записочку с приглашением на лекцию, выставку или на прогулку в парк. Если Илена, понемногу перенимающая бразды правления, позволяла отлучиться на время ланча, Катарина писала ответ и собиралась на выход вместе с пожилой ворчливой компаньонкой, которую виконтесса сочла нужным нанять для присмотра за сестрой.

Если дел по дому было слишком много, или сестра впадала в меланхолию, не желая руководить слугами и кухней, леди Абермаль отсылала в ответ свою карточку с извинениями. Дальше все зависело от виконта – он либо приглашал Варвика на ужин в семейном кругу, либо вывозил жену и свояченицу на бал, музыкальный вечер или публичные гуляния. В общем, туда, где Катарина и Тэр могли «случайно» встретиться среди общества.

Развлечения Илена любила, поэтому первые встречи потенциальных жениха и невесты происходили на публике. Поначалу никто и внимания не обращал – ну вывезла виконтесса по доброте душевной свою страшненькую сестрицу послушать музыку. Ну встретил лорд Бомон старого школьного товарища посреди бала и пригласил поболтать с женой и родственницей. Ах, снова эта четверка! Странно, что мужчины не оставили дам танцевать и не укрылись в биллиардной или у карточных столов. Впрочем, этот Варвик, он такой дикий!

Катарина светскими выходами наслаждалась. Но не в смысле светского общения или танцев. Ей нравилось знакомиться с графом, узнавать его друзей, наблюдать за мужчиной, который однажды может стать ее мужем! Ее! Это звучало так странно!

Они не позволяли себе ничего лишнего – один или два танца, короткий разговор под присмотром виконтессы или карточную игру за одним столом. Через самое короткое время против графа и леди Абермаль перестали садиться играть «двое на двое», потому что каким-то неведомым образом Тэр и Катарина понимали друг друга с полувзгляда, с полувздоха и лихо разбивали соперников, сохраняя безупречный тон.

У них оказалось немало общего – оба любили длинные пешие прогулки, серьезные книги и новейшие изобретения. Катарина пришла в восторг, получив однажды в подарок самое свежее издание «Научного вестника», а графу пришлась по вкусу записная книжка с вышитой бисером обложкой. К сожалению, леди неприлично было дарить мужчине-не родственнику что-то покупное, вот и приходилось Кати изворачиваться. Тонкая бисерная цепочка соединяла самодельный переплет с моднейшей самописной ручкой. Производитель уверял, что в ней никогда не закончатся чернила, а стальное перо не утратит своей остроты.

Кроме разговоров, танцев и обменов подарками, леди Абермаль и граф Варвик аккуратно выстраивали мостики более близких отношений. Они разговаривали, встречались взглядами, касались друг друга в пределах, допустимых светом, улыбались и задавали друг другу вопросы о вкусах и предпочтениях. Со стороны их общение не превышало допустимого, однако с каждым днем их сближение становилось все более явным. Лорд Бодуэн нередко оставался на обед у Бомонов, и каждый раз он и леди Катарина так увлекались разговором, что виконт и виконтесса, заскучав, доставали колоду карт и, посмеиваясь, играли в пикет, изображая дуэний.

А робкий поцелуй в полутемной прихожей? А легкое касание щекой щеки? А тепло дыхания на обнаженной шее перед входом в бальный зал? Кати с удивлением поняла, что реагирует на присутствие графа Варвика совсем иначе, чем на всех прочих мужчин! Невольный трепет рождался в ее груди, когда она слушала его голос. Теплое рукопожатие, почти-касание губами кончиков пальцев, запах его одеколона – все вводило леди Абермаль в состояние легкой мечтательности, словно ей не строгие двадцать семь, а вновь юные восемнадцать.

К новогодним праздникам в свете начались разговоры о возможной помолвке графа Варвика. Слухам положила начало сама королева, спросив его публично, когда же лорд представить королевской семье свою невесту. Граф, ни секунды не сомневаясь, пообещал Ее Величеству долгожданное знакомство на королевском праздничном балу. Предположения сразу волной накрыли город. Если граф так уверен, значит, имеет договоренность с семьей девицы? Или решил попытать удачу, внезапно делая предложение? А может, все это время он тайно ухаживал и потому готов объявить помолвку в любой момент?

В этой кутерьме назывались фамилии девиц, представленных графу Ее Величеством, мелькали имена молодых вдов, способных подарить супругу наследника, шепотом делались намеки на тайные отношения с дамами полусвета. Иногда любопытные задавали вопросы леди Бомон или ее сестре, но виконтесса легко отбивалась искрометной шуткой или насмешливым поднятием бровей, а леди Абермаль качала головой и уверяла, что ничего не знает.

Сплетницы скрежетали зубами и строили все новые предположения – что-то зачастил редкий столичный гость к Бомонам! Неужели решил поухаживать за виконтессой? Любопытно! А что на это скажет виконт? Выдержит ли такой адюльтер давняя мужская дружба? Нет? Виконтесса не дает поводов? Странно! Неужели граф Варвик решил дожидаться, пока подрастет юная Офелия? Малышка очаровательна, но ведь совсем дитя! Впрочем, мужчина, да еще сильный маг старинного рода способен зачать наследника и в шестьдесят, и в восемьдесят лет, только бы супруга была способна родить!

Такие разговоры страшно раздражали Кати, но девушка держала себя в руках. Ее захватила подготовка к праздникам. Она всегда любила зиму – чистый белый снег, укрывающий землю, яркие огни, раздвигающие густую фиолетовую тьму самой длинной ночи, пряное имбирное печенье, от которого пощипывало губы и язык. В особняке Бомонов праздник делился на три части: официальный праздничный прием, семейный обед и детский праздник, полный волшебства, огней и подарков.

Праздничный вечер устраивали и в министерстве. Туда по регламенту отправлялись только виконт с женой, зато в полном блеске. Пока сестра и муж вели разговоры под елкой, наряженной свитками бумаги, перьями и гирляндами из сургучных печатей, Катарина готовила все необходимое для детского праздника. Втайне наряжалась елка, заворачивались в разноцветную креповую бумагу подарки, всюду развешивались звездочки из серебряной бумаги и золоченые орехи. Маленькая семейная столовая превращалась в сказочную страну.

Отдельно готовилась огромная корзина с подарками для слуг. Тут Кати немного хитрила – сладости и мелкие подарки она заворачивала в платки, передники или мужские рубахи, складывая их так, словно это были простые узелки или свертки. Она специально вписывала в еженедельные расходы одну серебряную монету «на праздники» и закупала на эти деньги игрушки, полотно, нитки, а потом рассказывая детям историю их рода, шила юбки, рубашки, чепчики или куколок. К ее рукоделиям нередко присоединялись обе няньки, кормилица и малютка Офелия. Женщины шили, малышка завязывала ленты, расчесывала куклам косы или красиво складывала подарки в корзину и пересчитывала их, смешно загибая пальчики. Сыновья виконта тоже любили посиделки с «тетей Кати». Им нравились истории, которые она рассказывала, нравилось то, что они оказывали рукодельницам «мужскую помощь», насаживая покупные кукольные головки на туго набитые хлопком тела или прибивая гвоздиками хвосты и копыта маленьким деревянным лошадкам. Леди Бомон считала подготовку подарков пустяком – она предпочитала покупать готовые пакеты с гостинцами в кондитерской или в магазине игрушек, а вот Катарина понемногу объясняла детям, что подарок, сделанный собственноручно, несет частичку души дарителя – и тем особенно ценен.

Граф своего отношения к праздникам не выражал до одного знаменательного дня. Накануне в саду особняка Бомонов построили горку. Даже серьезный Александр с нетерпением выглядывал в окно, ожидая, пока застынет блестящая ледяная корочка на высоком снежном скате, а уж малыши от нетерпения ерзали на стульчиках и беспрерывно переспрашивали:

– Тетя Кати, а мы правда-правда будем завтра кататься?

Катарина уверяла, убеждала, уговаривала потерпеть, отвлекала сказками и книжками с картинками, но к обеду сдалась – повела детей смотреть, застыла ли горка. Они только спустились с высокого крыльца, как дежурный дворник с поклоном распахнул калитку, впуская графа.

– Леди Абермаль! – он учтиво прикоснулся кончиками пальцев к своей теплой шляпе. – Рад встрече! Вы на прогулку? Позволите вас сопровождать?

– Доброго дня, милорд! – Кати поймала за капюшон слишком шустрого младшего Бомона. – Мы идем в сад – смотреть, застыла ли горка. Виконтесса дома и принимает…

– Думаю, леди Бомон не обидится на меня, если я вместе с вами измерю скорость застывания льда, – мягко улыбнулся Варвик, предлагая девушке руку.

Она решительно оперлась на его ладонь и вместе с детьми и нянькой поспешила по узкой дорожке туда, где красовалась горка.

Это было затейливое сооружение из бревен и досок, тщательно облепленное мокрым снегом. Корочка льда уже соблазнительно блестела, приглашая малышей кататься, но Катарина не доверяла слишком мягкой погоде:

– Сначала нужно убедиться, что лед достаточно прочен! – сказала она детям и пошутила: – Вытаскивать занозы очень неприятно!

После этого Катарина взяла деревянную лопатку, которой любила играть Офелия, и постучала по блестящей ледяной глазури. Лед дрогнул, но устоял.

– Думаю, кататься уже можно! – сделала вывод Кати под веселые крики детей.

Медлить юные Бомоны не стали – Александр, как самый старший и ответственный, первым вынул из специального ящика недубленую шкуру и, усевшись на нее, оттолкнулся ногами. Горка была выстроена с учетом того, что на ней будут кататься и малыши, и довольно взрослые дети, поэтому ее сделали не слишком высокой, но извилистой. С веселым «эгей-й-й!» мальчик пролетел три лихих поворота и вылетел на раскат, тщательно политый водой. Правда, тут же и уткнулся в снег – лед был еще бугристым и матовым.

Вслед за старшим на потертый кусок меха уселась Офелия. Она вела себя очень чинно, подражая матери, но съехала лихо, а когда ее «каталка» умчалась дальше, чем у Александра, исподтишка показала братцу язык.

Предотвращая ссору, Катарина предложила младшему Бомону – Ардену, съехать вместе с ней. Мальчик побаивался крутой горки, но не хотел выглядеть трусом в глазах старшего брата. Поэтому с радостью согласился «выручить тетю, которая очень боится съезжать с горки одна». Они аккуратно скатились, весело визжа, а внизу их встретил улыбающийся граф и вежливо помог Кати подняться.

Потом дети бесконечно съезжали – то спиной, то лежа, то кучей-малой. Катарина тоже несколько раз позволила себе съехать, радостно хохоча и немного поддразнивая Варвика. Он все же понял ее улыбки и виновато раскланялся:

– Рад был разделить ваше веселье, леди Абермаль! К сожалению, через полчаса меня ждут во дворце. Прошу вас, поставьте для меня тарелку, я должен сегодня поговорить с вами!

– Буду вас ждать, – серьезно ответила Катарина, заметив следы нешуточной тревоги на лице мужчины.

Глава 8

Дети веселились до сумерек. Потом все вернулись в дом, приняли горячие ванны, переоделись к ужину и сели в детской гостиной – послушать, как Александр читает вслух, пока «тетушка Кати» отдает распоряжения об ужине. Точнее, проверяет распоряжения Илены. Виконтесса Бомон сначала очень активно взялась за дела, а когда поняла, что нужно будет ежедневно решать, проверять, считать… несколько поумерила пыл.

Впрочем, Катарина не собиралась бросать сестру и приготовила для нее и для слуг «шпаргалки». В первую очередь были составлены списки хозяйственных закупок: что покупать каждый день, что каждую неделю, а что по сезону. Затем с той же тщательностью было составлено ежедневное меню, и отдельное – парадное, для балов и праздников с учетом месяца. Все это было аккуратно переписано на картонки и оставлено – на кухне, в кабинете виконта и в будуаре хозяйки дома. Илена их даже просмотрела и показала своим подругам. А потом картонки из будуара куда-то исчезли, а баронесса Фиткорс вскоре принялась хвалить свою невестку за экономное ведение хозяйства. Благодаря предусмотрительности Катарины на хозяйстве эта мелкая кража не отразилась – кухарка как и прежде делала закупки для кухни, старшая горничная – для комнат, а виконт сверялся с собственным экземпляром рекомендаций и находил, что дом его устроен по высшему разряду – рачительно и удобно.

Проверив сервировку и готовность блюд, леди Абермаль собиралась вернуться к детям, но слуга доложил о приходе графа Варвика.

– Миледи! – мужчина вошел стремительно, скинул плащ и пальто на руки лакея, подошел ближе и неожиданно коснулся поцелуем пальцев Катарины.

Она вздрогнула. Этикет допускал поцелуи рук только замужним женщинам, священникам и царственным особам. Лорд Варвик, пользуясь пустотой полутемной прихожей, вновь заставил ее кровь бежать быстрее, а потом произнес:

– Я вынужден просить прощения и одновременно умолять вас, Катарина!

Девушка напряглась, не зная, что предположить.

– Сегодня во дворце я подтвердил свое появление на Новогоднем балу с невестой… Если вы не откажете мне…

Тут граф опустился на одно колено и протянул Кати тяжелый старинного вида перстень с черным камнем. Ей пришлось очень крепко сжать губы, чтобы не выдать свое смятение даже судорожным вздохом. Конечно же, она беседовала с виконтом, общалась с графом, выслушивала намеки сестры, но все это никак не подготовило леди Абермаль к внезапному предложению.

– Граф, – крепко-крепко сжав руки, Катарина смогла удержать голос, – вы уверены, что вам нужна именно я? Искалеченная огнем старая дева, на которую при Дворе будут показывать пальцем?

– Никто не посмеет сказать против вас ни единого слова! – не поднимаясь с колена, ответил Варвик. – Я помогу вам выдержать бал и день свадьбы, а потом мы с вами уедем в замок. Если вам не понравится эта старая груда камней – перед нами весь мир. С вами не скучно. Вы разумны, внимательны и добры. Для брака это немало. Если же вы хотите чувств… я постараюсь украсить вашу жизнь ими!

Говоря все это, граф так сверкал глазами, что впору было испугаться, но Катарина внезапно его поняла. Мужчина примчался прямо из дворца, но все же с кольцом. Значит, объяснение планировалось заранее, просто случилось нечто, заставившее его спешить. Катарина молчала, молчал и граф, прожигая ее взглядом своих темных глаз. Однако в воздухе накапливалось нетерпение, и когда оно достигло критической отметки, леди Абермаль протянула руку и взяла кольцо:

– Я буду вашей женой, граф. Этот опыт обещает быть… интересным!

Мужчина моментально расслабился, улыбнулся и встал. Он взял из дрожащих пальцев Кати тяжелый перстень и надел его ей на безымянный палец:

– Я знаю, что сейчас в свете носят иные драгоценности, но этот призрачный бриллиант принадлежит нашему роду и призван защищать и оберегать невесту. Прошу вас не снимать его ни днем, ни ночью.

Катарина обещала не снимать символ помолвки, а граф, не выпуская ее руки, повел теперь уже невесту в гостиную. Их ждали хозяева дома и ужин. Увидев кольцо, виконт приказал открыть бутылку игристого и громко поздравил свояченицу и старого друга. Леди Илена с тайным вздохом потрогала собственный помолвочный перстень. Бомон не скупился, и красивый дымчатый сапфир очень шел к голубым глазам виконтессы, но призрачный бриллиант был, конечно, гораздо более статусным камнем. Она и видела его второй раз в жизни. Первый раз был на ее собственном дебютном представлении Ее Величеству. Королева, принцессы и Наследник – все носили перстни или кулоны с этими удивительными камнями. Не каждая герцогиня могла похвастаться тем, что в ее шкатулке есть хотя бы один призрачный бриллиант. И вот такая редкая во всех смыслах драгоценность достанется старой деве с обожженным лицом? Молодая женщина передернула плечами и сладким тоном осведомилась:

– Значит, официальное представление вашей невесты Двору будет на Новогоднем балу? Это очень смело, милорд! До праздника осталось меньше недели, а у Катарины нет подходящего платья. Она ведь не была представлена Ее Величеству. Маменька просто не успела отвезти ее во дворец до… несчастья.

У Кати невольно дернулась рука – поправить невесомую сеточку вуали. Она привыкла и почти не замечала тонкую преграду, но за столом, в кругу близких, порой откидывала ее, чтобы спокойно поесть. В этот момент на бледную женскую ладонь легла уверенная и смуглая мужская рука.

– Виконтесса, – в голосе Варвика звучал сдержанный гнев, – я надеюсь, вы абсолютно случайно задели свою сестру. Выезд моей невесты – моя забота.

Илена виновато потупилась, хлопнула аккуратно подкрашенными ресницами, но под строгими взглядами мужчин пробормотала извинения. Кати потаенно вздохнула. Она хорошо знала Илену – та не простит унижения. Либо ворвется в ее комнату вечером и расшвыряет книги, безделушки и забытую на стуле одежду, либо уйдет в свой будуар и побьет вазочки на каминной полке, ждущие своего часа.

– Бомон, – граф взглянул на своего друга, – полагаю, леди Катарина будет очень занята перед балом и не сможет вести дом…

– Конечно, – виконт сразу сообразил, на что намекает Варвик.

Едва столица узнает о сделанном выборе – дверь в особняке виконта слетит с петель, пропуская всех желающих познакомиться с будущей графиней Варвик. Потом, когда Катарина сменит статус, к ней сможет подойти уже не каждая кумушка, а вот сейчас, пока она еще живет в доме сестры и является всего лишь леди Абермаль…

– Миледи, – граф повернулся к невесте и вновь коснулся поцелуем кончиков ее пальцев, – завтра я заеду за вами около полудня. Мы с вами поедем к мистеру Гайду на примерку платья для Новогоднего бала.

Кати молча наклонила голову. Мужчины – такие мужчины. Услышав, что сестре будет шить платье сам Гайд, виконтесса отчетливо скрипнула зубами. Что ж, придется потерпеть.

– Ваше сиятельство, – Илена не удержалась, – у Катарины нет приданого, необходимо будет время, чтобы его пошить.

– Не беспокойтесь, виконтесса, – Варвик отмахнулся от всех «тряпичных» дел сразу, – я договорился с мистером Гайдом, чтобы он пошил свадебное платье для моей невесты. Он был счастлив и сам предложил заказать у него все необходимое.

Илена некоторое время сидела, приоткрыв рот, как рыбка в аквариуме, да и Катарина не знала, что сказать. Даже она, экономная старая дева, слышала о капризах, чудачествах и необычайной смелости этого портного.

Знаменитый на всю столицу кутюрье никогда не шил приданое! Это же скучно! То ли дело платья для герцогинь и принцесс к знаковым событиям. Свадьбы, похороны, рождение детей или славные победы на полях сражений – все это мистер Гайд умел украсить своими творениями. Но дюжина ночных сорочек? Постельное белье? Домашние платья и чепцы? Фи, поезжайте на Кузнецкий мост и закажите все, что пожелаете, в любом количестве! Маэстро Гайд такой ерундой не занимается! А теперь он собрался пошить его для невесты графа Варвика?

Заметив устремленные на него взгляды, жених повел плечом и пояснил:

– Ее Величество решила сделать мне подарок к свадьбе и сама договорилась с этим смешным французом.

Илену можно было уносить в будуар с жесточайшей мигренью! Ее Величество! Лично! Ах!!!

К счастью, виконт головы не потерял. Он заметил, как переменилась в лице жена, и ласково сказал ей:

– Дорогая, ты что-то бледна. Приляжешь? Я пришлю к тебе мисс Трувэ с лавандовыми каплями.

Илена не стала бы популярной светской дамой, если бы не умела вовремя отступить. Бледно улыбнувшись, виконтесса извинилась перед гостем и ушла, опираясь на руку компаньонки. А мужчины в компании Катарины закончили ужин и ушли в курительную обсуждать очередные политические решения кабинета министров за бутылкой кларета.

Кати ничего не оставалось, как заглянуть к детям и пойти к себе, внутренне дрожа от напряжения. Девушка только сейчас осознала, как высоко ее вознесет грядущий брак. Хотела ли она этого? Нет. Готова ли была к такой реакции самых близких людей? Тоже нет. Однако она не привыкла отступать и сдаваться. Если бы тогда, семь лет назад, она заперлась в своих покоях, уехала в поместье или ушла в монастырь, чтобы спрятаться от осуждающего мира, она никогда бы не познакомилась с графом Варвиком, не увидела бы столицу с другой стороны и, возможно, читала бы лишь кулинарные и расходные книги.

А теперь у нее есть… жених. Человек, разделяющий ее интерес к миру, к технике, к науке… Не так это и мало. Можно потерпеть мелкие неудобства ради неповторимого чувства единения душ. С такими мыслями Катарина заглянула в детскую, поправила колпачок на ночнике, подоткнула простынку вольнолюбивой Офелии, убрала игрушку из кроватки Ардена и так же легко и неслышно прошла к себе. День выдался долгим, пора отдохнуть!