Текст книги "Тени за спиной"

Тени за спиной
Эллен Оук

© Эллен Оук, 2023

ISBN 978-5-0056-1571-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Меня зовут Эйден Картрайт, и последнее, что я помню перед тем, как меня сбил красный кабриолет восемьдесят седьмого года выпуска, – это облик моего убийцы: взгляд пронзительных чёрных глаз, наполненных хищным блеском, широкая улыбка, обнажившая белоснежные зубки, наманикюренные ярко-алые ногти, впившиеся в рулевое колесо, и отсутствие всяческого намёка на сожаление, испуг или хотя бы желание убрать ногу с педали газа.

Боли от удара я не почувствовал. Не было ни тоннеля со светом, ни сонма ангелов, ни даже девственниц, ожидающих неопытного шестнадцатилетнего подростка у ворот в загробный мир, что особенно расстроило и одновременно рассмешило меня за те секунды, пока я пролетал над дорогой, теряя свои новенькие найки рядом с нашим домом в пригороде Альбукерке.

«Вот чёрт, не успел поздравить ма с днём рождения», – пронеслось в моей голове, перед тем как я шмякнулся об асфальт и отдал концы.

Глава 2

Мутный солнечный свет пробивался сквозь веки, заставляя открыть глаза. С трудом я разлепил окровавленные ресницы и уставился на два размытых пятна надо мной. Сфокусировав взгляд, до меня дошло, что это человеческие лица, хотя человеческими их можно было назвать, только изрядно напившись, как я перед последним бейсбольном матчем «Изотопов». Тогда, на парковке у стадиона, я, Джим Конрой и Дикланд Хоукинз раздавили несколько баночек пива, которые Джим незаметно стащил из запасов отчима. После этого мы почувствовали себя распрекрасно и, воодушевлённые, отправились смотреть матч. Уже во время второго иннинга я почувствовал себя не в своей тарелке: желудок крутило, лоб покрылся испариной, а пол уходил из-под ног. Ещё через пару мгновений я уже опрометью нёсся до ближайшей уборной, после чего, извергнув всё выпитое, отключился на несколько минут, уткнувшись лицом в колени. Как выяснилось позже, я вхожу в один процент счастливчиков с непереносимостью солода.

Вернувшись в действительность, я вновь увидел двух склонившихся надо мной людей, которые с неподдельным интересом и волнением рассматривали меня.

– Смотри-ка, он очнулся! – сказала необъятных размеров женщина с неестественно серым лицом, выпученными глазами и маленькими красноватыми прыщиками, рассыпанными по всему телу. – Только не пугай его, Кристофер, ты же знаешь, какие эти новенькие впечатлительные. Как тебя зовут, милый? – обратилась она ко мне.

Я попробовал разлепить спёкшиеся губы, но ничего лучшего, чем «Э..д..н», у меня не вышло.

– Погоди, парень, не торопись, выпей сначала вот эту противную настойку, и тебе мигом полегчает, – протянув засаленную флягу, обратился ко мне мужчина с сильно обезображенным от ожогов и порезов лицом. – Кстати, я, как ты уже мог понять, Кристофер, а вот эта красотка – моя спутница до гроба, Эстер. – Хихикнув, он покосился на даму и послал ей самый что ни на есть воздушный поцелуй.

С сомнением взглянув на флягу и затем ещё раз на Кристофера, я перевёл взгляд на Эстер. В отличие от своего обезображенного ожогами спутника она вызывала больше доверия. Кроме участия, я не смог прочитать ничего в её карих глазах, поэтому, собравшись с силами, одним глотком опустошил содержимое фляги. Горло неприятно обожгло, но сразу же отпустило, и я понял, что мне и правда стало чуть легче.

– Меня зовут Эйден Картрайт, – просипел я. – Что со мной случилось? Где я?

Только сейчас, оглядевшись, я понял, что нахожусь не в больнице и даже не в машине скорой. Я сидел на раскалённом асфальте в луже своей крови, но чувствовал себя не так убого, как должен бы, учитывая размер этой самой лужи.

– Меня сбила машина? Вы можете вызвать скорую?

Я вспомнил, как где-то читал, что пострадавшие в аварии могут первое время чувствовать себя вполне хорошо и находиться в сознании, но на самом деле от шока они не чувствуют повреждений и через некоторое время падают замертво. Я потянулся к карману джинсов и достал оттуда телефон, чтобы позвонить матери. На удивление, даже после удара об асфальт телефон продолжал работать. Я начал в спешке набирать знакомый номер, пытаясь не замечать окровавленные руки и взволнованные переглядывания Кристофера и Эстер. В трубке послышались помехи, как будто кто-то настраивал радиостанцию, после чего до меня донеслись голоса сразу нескольких десятков людей, как если бы я случайно прослушивал их телефонные разговоры. Нажав отбой, я уставился на телефон. Возможно, он всё же ударился сильнее, чем я думал. Тут я обратил внимание на своих новых знакомых, которые всё так же молча, с интересом смотрели на меня. Я не заметил, чтобы они суетились и вызывали скорую. Кристофер протянул мне такую же обезображенную, как и его лицо, руку.

– Не старайся, парень, ты вряд ли сможешь дозвониться, сеть здесь плохо ловит. Не ты один пытался, но технологии пока ещё не дошли до нас, – усмехнувшись, он уставился куда-то вдаль. – А теперь дай-ка я помогу тебе подняться, иначе ты совсем прикипишь к асфальту. Да и небезопасно это – рассиживаться на перекрёстке четырёх дорог. Пойдём к нам в дом, – он неопределённо махнул рукой в сторону небольшого ветхого домишки недалеко от дороги, – там ты сможешь привести себя в порядок, а мы подберём тебе что-нибудь из одежды взамен испорченной.

Эстер с усердием закивала головой.

– Эй, я никуда не пойду с вами! Мне нужна медицинская помощь. И наверняка мать с отцом уже хватились меня, я же вышел всего лишь вынести мусор. И вообще, где я нахожусь? Я не узнаю этот район. Я сейчас вызову копов. Если вы не поможете мне, то, думаю, они не откажут в помощи сбитому машиной подростку.

Я старался не выдать охватившей меня паники, но последняя фраза прозвучала на несколько октав выше, чем хотелось бы. Я увидел, как Эстер судорожно сжала подол своей бесформенной юбки. Только сейчас я обратил внимание, что она одета необычно для южного климата Нью-Мексико, да и вообще она больше походила на восточную женщину с небольшим европейским налётом. Учись я в школе прилежнее, сразу бы понял, что Эстер – самая настоящая еврейская мамушка, но в тот момент я не придал этому большого значения, так как паническая атака уже вплотную подступила ко мне и я почувствовал, как сердце бешено застучало, а тело покрылось холодным потом.

– Не глупи, парень, – Кристофер посмотрел на меня чуть строже, явно теряя терпение, – копы и скорая вряд ли быстро доберутся до нашей глуши, а ты расселся посреди дороги, словно ждёшь, чтобы по тебе ещё раз кто-нибудь проехался. Не время расслабляться. День идёт на убыль, а мы не хотим, чтобы ты попался на глаза тем, кто не будет к тебе так же добр.

– Пойдём в дом, Эйден, – подключилась Эстер, – там ты сможешь прийти в себя, умыться и переодеться, а я уж прослежу, чтобы с тобой всё было в порядке.

Я ещё раз с сомнением оглядел этих двоих: на первый взгляд они совсем не внушали доверия, но что-то внутри меня подсказывало, что их не стоит бояться. Они не были похожи на парочку маньяков, которые интересуются мальчиками с целью позаимствовать у них немного внутренних органов, а затем надругаться над холодным телом или сделать то же самое в любом другом порядке.

Я нехотя дотронулся до протянутой Кристофером руки. Она оказалась неприятно ледяной, но крепкой. Одним рывком он поднял меня с асфальта и помог не упасть, когда от резкого подъёма голова пошла кругом и я был готов ухнуться обратно. Проморгавшись и отогнав пелену перед глазами, я наконец-то сумел осмотреться. Моя тревога била во все колокола, так как я совершенно не понимал, где нахожусь. Пару минут назад я выходил из нашего дома с мусорным пакетом, который вручил мне отец, а сейчас находился в незнакомом районе так называемой «одноэтажной Америки». Все окна в домах были заколочены, и не чувствовалось даже намёка на ветерок, который всколыхнул бы пожухлый и пожелтевший газон у ближайшего дома. Улица казалась пустынна, лишь неподалёку я заметил одиноко хромающую собаку, блуждающую по округе в поисках чего-нибудь съестного. Будто услышав мои мысли, пёс повернулся, протяжно завыл и потрусил в нашу сторону, переходя на рысь. Приглядевшись, я с ужасом заметил, что это не какой-нибудь домашний ретривер Лаки или мопс Бисквит, приносящие тапочки и газеты по утрам, а самый настоящий Киллер, чья пасть была окровавлена, а половина морды поблёскивала оголённым черепом. К тому моменту, как я осознал это, пёс преодолел половину пути, разделявшего нас, и, судя по его виду, намерения у него были отнюдь не дружелюбными.

– Ну-ка, сынок, прибавим шагу, – с опаской глядя на пса, поторопил меня Кристофер, – нам совершенно не стоит встречаться с ним.

После этих слов он спешно заковылял к ближайшему заброшенному на вид дому. Эстер, несмотря на всю свою тучность, с грацией подняла юбки, почти бегом пересекла газон и скрылась за галантно отворённой Кристофером дверью. Мне ничего не оставалось, как последовать за этой странной парочкой. Так как быть растерзанным бешеным псом мне совсем не хотелось, я собрал все силы на победный рывок к дому. Уже пересекая газон, я услышал за спиной хриплое дыхание пса и, не оборачиваясь, влетел в дом, споткнувшись о предательски торчащий гвоздь. За моей спиной с грохотом захлопнулась дверь; снаружи раздался протяжный низкий вой, и дверь начала сотрясаться от тяжёлых ударов. Несколько мгновений я не был уверен, что она выдержит, но Эстер успокаивающе положила руку мне на плечо и кивнула в сторону Кристофера, который уже успел достать откуда-то из недр повидавшей виды комнаты дробовик. Ободряюще улыбнувшись обгоревшими до корки губами, он передёрнул затвор.

– Не беспокойся, парень, это не впервой, – прошамкал он почти беззубым ртом, отдёргивая дырявую занавеску у окна. Зверюга бесновалась и выла снаружи, но вышибить дверь своим выбеленным черепом уже не пыталась.

– Эсти, проводи Эйдена в уборную и дай ему что-нибудь приличное из одежды, будь душкой, – улыбаясь настолько мило, насколько было возможно, учитывая общий устрашающий вид, попросил свою спутницу Кристофер.

Эстер ободряюще коснулась моего плеча и повела меня вглубь дома.

– Прямо по коридору и налево. Прости, тебе может быть немного неуютно первое время, но ты привыкнешь. Мы стараемся облагородить этот дом, но наши попытки обычно заканчиваются ничем. Такое ощущение, будто по нему прошлось стадо слонов, да и строительные материалы достать здесь практически невозможно.

Я не понял, что имела в виду Эстер, но решил отложить вопросы до того момента, как приведу себя в порядок и смогу дозвониться до родителей, чтобы они забрали меня. Идя по тёмному коридору, я слышал позади себя шаркающие шаги Эстер, каждую секунду ожидая, что на мою голову обрушится что-то тяжёлое и меня потащат в подвал, где мои почки будет поджидать контейнер со льдом. Но реальность оказалась намного хуже.

Когда мы проходили мимо маленькой кладовой, дверь в которую была приоткрыта, я заметил нечто такое, отчего мои волосы встали дыбом и к горлу подступил тошнотворный комок. Из-за двери прямо на меня смотрел человек.

Вы можете спросить: что в этом такого? Поверьте, в обычной жизни я не прихожу в ужас от того, что на меня могут пристально смотреть люди, так как считаю себя вполне симпатичным, а в моём классе некоторые девчонки даже называют меня привлекательным. Но сейчас на меня из сумрака комнаты смотрел не просто человек, а самый настоящий висельник. Он немного покачивался, так как от пола его отделяли несколько сантиметров, удавка вокруг шеи туго врезалась в кожу. Я заметил, как его зрачки сузились; когда его взгляд сфокусировался на мне, потрескавшиеся губы растянулись в широкой ухмылке.

– А-а-а-а!!! – С криком отскочив от двери, я врезался в стену и начал сползать по ней, не переставая истошно орать. Взгляд мертвяка преследовал меня. Вдруг кто-то резко схватил меня за плечо, отчего я завопил ещё сильнее, предвидя свой скорый конец. В моей голове металась всего одна мысль: «Бежать!». Освободиться от цепких лап Эстер, постараться не попасться на глаза Кристоферу и бежать подальше из этого дома. На мгновение я вспомнил о дробовике, который, наверное, всё ещё был в руках у Кристофера, и моё сердце ушло в пятки.

– Тише, тише, – Эстер поспешила захлопнуть дверь, – это Фред, он не сделает тебе ничего плохого. Здесь ты в безопасности. Меня и Кристофера тоже не стоит бояться, поверь мне.

Задыхаясь от волнения, я помотал головой, не веря своим глазам и тому, что никто не ударит меня по затылку в тёмном коридоре.

– Кто это? – выдохнул я, наконец отойдя от шока. – Ему нужна помощь! Пойдёмте, я помогу вам его снять! – Я попытался вскочить, но страх опоясывал меня, а ноги не слушались. Видимо, от стукнувшего в голову адреналина я перестал соображать и представил себя героем, способным вытаскивать висельников из петли, а ещё не обращать внимания на амнезию, из-за которой, судя по всему, не помнил, что со мной произошло и как я оказался непонятно где с незнакомыми людьми. Голова начала кружиться от мыслей, роившихся в голове, а нехорошее предчувствие комом горечи подступило к горлу.

Эстер помогла мне подняться и мягко подтолкнула в сторону уборной.

– Все вопросы и предложения потом. Сейчас иди прими душ, – голосом, не терпящим возражений, произнесла она, и я вспомнил, как мама в детстве заставляла меня доедать завтрак, прежде чем идти играть с друзьями. – Свою одежду ты можешь бросить на пол, я постараюсь её починить, а взамен дам тебе что-нибудь из вещей Кристофера. Вы оба высокие парни. Сколько в тебе? Шесть футов примерно?

Я утвердительно кивнул, после встречи с Фредом я, видимо, на некоторое время потерял способность здраво рассуждать и складывать слова в простые предложения. Чёрт возьми, не каждый день на тебя из чулана пялится висельник!

Я осторожно зашёл в душевую, ожидая увидеть там кого угодно: утопленника, наркомана с передозом, да, мать его, даже самого Фредди Крюггера, но это оказалась обычная душевая, как и миллионы таких же по всему юго-западу Америки.

– Не стесняйся, можешь взять всё, что тебе потребуется. Чистые вещи я повешу снаружи, – проворковала Эстер и упорхнула в сторону гостиной.

Я проводил её взглядом, плотно закрыл дверь, привалился к ней спиной, чтобы наверняка никто не смог зайти, и попытался ещё раз вызвонить родителей, но телефон молчал. Не было ни гудков, ни даже отдалённых голосов с перехваченных линий.

Всё ещё не теряя надежды дозвониться, я подошёл к мутному зеркалу и взглянул на себя. В отражении я увидел совершенно незнакомого мне парня, который по какой-то неведомой причине был одет в мою одежду, имел такие же карие глаза, и на этом наше сходство заканчивалось. На лице и некогда тёмных, чуть вьющихся волосах толстым слоем запеклись кровь и пыль, футболка была разодрана почти в клочья, а из-под неё проглядывали такие же окровавленные рёбра, на которых тёмно-бордовым пятном расплывалась гематома. Я легонько нажал на неё и тут же отдёрнул руку, всё тело пронзила чудовищная боль. Видимо, легко отделаться не удалось, пара рёбер, скорее всего, сломаны.

Я с трудом стянул с себя футболку, джинсы, нижнее белье и носки, вздохнув об утраченных в аварии новеньких кроссовках. Возможно, они до сих пор валяются где-то на улице. Надо бы попросить Эстер или Кристофера помочь мне найти их. Ещё раз осмотрев себя, я направился в душ и постарался максимально аккуратно смыть всю грязь и кровь под струями чуть тёплой воды.

Душ меня взбодрил. Насухо обтёршись полотенцем, я выглянул в коридор. На ручке двери висели старые, потёртые, но довольно чистые джинсы и тёмно-синяя клетчатая рубашка. Опустив взгляд, я, к своему удовольствию, обнаружил найки, с которыми уже успел попрощаться. Взяв кроссовки, я подумал, что хорошо бы поблагодарить стариков, ведь им наверняка пришлось выйти на улицу к той бешеной собаке и хорошенько прочесать все ближайшие чахлые кустики.

Я мигом схватил одежду и натянул её на себя. Вещи пришлись мне почти впору. Проинспектировав состояние кроссовок, я остался доволен: они были целёхоньки, а на несколько капелек крови я решил не обращать внимания. Ещё раз осмотрев себя, я кивнул своему отражению: для человека, которого недавно сбила машина, я выглядел просто как рок-звезда. Ощупав макушку, я не нашёл раны, из которой могло натечь столько крови на асфальт, а немного поцарапанная скула только придавала мне особый загадочный и романтический вид. Только саднящие рёбра давали о себе знать, но в целом я готов был пробежать марафон.

Тщательно инспектируя повреждения, я уже начал прокручивать в голове план, как пройти одному по коридору мимо того чулана, и с ужасом представлял, как откроется дверь и на меня уставятся страшные глаза мертвяка. В этот момент я услышал тяжёлую шаркающую поступь Эстер. Как ни в чем не бывало, она прошла мимо кладовой, деликатно кашлянула и постучалась.

– Эйден, ты уже закончил? Кристофер отогнал ту ужасную собаку, можешь не переживать!

«Как будто, кроме собаки, мне больше не о чем беспокоиться», – подумал я, но вслух ничего не сказал. Эстер ждала меня за дверью и, когда я вышел, попыталась ободряюще улыбнуться, но улыбка получилась невесёлой. Хоть губы и улыбались, в её глазах читалось сожаление. В быстро наступающих сумерках серая кожа Эстер стала отливать синевой, что придавало ей сходство с моим недавним знакомым Фреди. Я отогнал от себя эту мысль и попытался улыбнуться в ответ. Заметив мою жалкую попытку, Эстер улыбнулась ещё шире.

– Так-то лучше, малыш, теперь пойдём на кухню, я постараюсь напоить тебя кофе, а ты сможешь задать нам любые вопросы. – И, не дав мне раскрыть рта, она круто развернулась и поплыла в сторону гостиной.

Опасливо косясь на закрытую дверь чулана, я прошмыгнул за Эстер. В голове действительно накопилось много вопросов, но прежде всего мне было необходимо выйти на связь с родителями. Они наверняка не находят себе места, а я знаю, какой нервной становится мама, когда волнуется. Тем более сегодня её день рождения. Накануне мы с отцом решили устроить ей сюрприз: ещё утром, как только она ушла на работу, мы бросились отдраивать весь наш дом; пока я протирал пыль, отец возился с уткой, которую планировал запечь к ужину. Каждый раз, когда мы встречались глазами, он подмигивал мне, будто мы заговорщики из шпионских боевиков, и смешно фыркал себе в усы: наверное, представлял, как мама будет удивлена подарку.

Управившись с пылью, я вышел на крыльцо и направился к мусорному баку, что стоял прямёхонько напротив нашего дома, чтобы выбросить остатки завтрака и другой мусор, когда из-за угла с громким визгом шин вылетел красный кабриолет с явно чокнутой дамочкой за рулём. Расстояние между мной и машиной составляло меньше тридцати ярдов, мои мысли заметались, так как леди явно не торопилась сбросить скорость, напротив, я услышал, как взревел двигатель. В последнюю секунду я попытался уйти от удара, но было поздно.

Самое странное, что я успел запомнить мельчайшие детали авто, но при этом не мог воспроизвести то, что произошло со мной до того, как я очнулся посреди незнакомой местности в компании необычной парочки. Похоже, я всё же ударился головой сильнее, чем изначально думал, и надолго отключился. Я представил, какое у ма будет лицо, когда она приедет за мной на своём стареньком «Форде» и увидит меня, всего помятого, в чужих вещах, да и ещё с синяками на рёбрах. Я даже улыбнулся, когда в голове прозвучал её звонкий голос: «Эйден Картрайт, сколько раз я говорила тебе быть внимательным, ведь ты уже не ребёнок! Мы с отцом не могли найти себе места! Только ты мог умудриться попасть под колёса авто в мой день рождения! Но ничего, – сказала бы она, сменив гнев на милость, увидев мой взгляд Бэмби, которым обычно напроказившие дети одаривают матерей, – мы быстро поставим тебя на ноги, главное, что ты жив».

Моя улыбка погасла в тот же момент, когда я зашёл в гостиную, где за столом сидел Кристофер. Рядом с ним стояли две дымящихся кружки с непонятным варевом внутри. Кристофер проследил за моим взглядом и пододвинул одну из них ко мне.

– Присядь, малец, нам нужно кое о чём потолковать. Сразу предупреждаю: разговор будет долгий и, скорее всего, ты мне сначала не поверишь. Никто, как правило, не верит.

В животе у меня возник тугой узел от предчувствия чего-то дурного. Это предчувствие меня никогда не подводило, как в тот раз, когда я в попытке покрасоваться перед девчонками из школы решил сделать «олли» на своём скейтборде. В тот момент я понимал, что ещё не до конца овладел техникой исполнения этого трюка, но пара девчачьих глаз неотрывно и с явным восхищением наблюдали за мной. Моя интуиция била во все колокола, но, откинув непослушную прядь со лба так, чтобы это выглядело как можно эффектнее, я оттолкнулся бордом от земли. В тот же миг моя нога соскользнула с доски, и я полетел лицом вперёд, навстречу асфальту. Кровищи было море, девчонки суетились вокруг, кто-то предложил вызвать скорую, но я, как невозмутимый герой, пытался сохранить серьёзную мину, хотя нос раздуло моментально и он дико болел.

Я присел на краешек стула и внимательно посмотрел на Кристофера. Некоторое время он молчал, но вскоре заговорил медленно и тихо:

– Ты, наверное, хочешь узнать, как ты тут очутился. Сейчас я задам вопрос, который может показаться тебе идиотским, но… Что ты помнишь последним, перед тем как очнуться на дороге?

Я нервно поёжился.

– Помню красный кабриолет, который, кажется, сбил меня рядом с моим домом, когда я выносил мусор. И очень странную женщину за рулём, она как будто хотела меня сбить. Но, наверное, мне показалось. После я очнулся здесь. Но это место мало похоже на Альбукерке, и я ничего не понимаю. Вы… Вы можете объяснить мне, что произошло?

Я заметил, как Кристофер и Эсти взволнованно переглянулись.

– Я так и знала! – в сердцах воскликнула Эстер, ударив мясистыми ладонями по хлипкому столу, отчего тот опасно заскрипел, и, обращаясь уже к Кристоферу, произнесла: – Я сразу почувствовала, что мальчик попал сюда не просто так. Вот же адское создание! Пусть все кары египетские обрушатся на её голову!

После этих слов Эстер поднялась и начала расхаживать по комнатке, громко ругаясь на непонятном мне языке.

Я в недоумении уставился на неё.

– Понимаешь, парень, – продолжил Кристофер, сам с удивлением поглядывая на Эстер, как будто до сих пор не слышал её ругани, – та машина, она не просто сбила тебя, а сбила тебя вроде бы как насмерть. – Он выдержал паузу и посмотрел на меня, надеясь на понимание.

Но я не понимал. Я был близок к тому состоянию, в котором, как мне казалось, могут находиться ещё не рождённые дети, словно был в пузыре: вот я вижу, как расхаживает по кухне Эстер и как открывается рот Кристофера, но слышу его будто сквозь толщу воды. Перед моими глазами мутная пелена. Я проваливаюсь в темноту.