Текст книги "Невинная жена"

Некоторое время все напряженно всматривались в воду, любая рябь вызывала прилив возбуждения. Наконец внимание снова перешло на Линдсей.

– Можете рассказать нам о суде? – спросила Кэрри.

– А что вы хотите знать?

– Например, почему они не поверили вашим показаниям. Тому, что Деннис был с вами в тот день.

– А, это. – Она тряхнула волосами. – Они старались представить все так, как будто я какая-то фанатка, которая хотела только заполучить любовника. У них были люди из школы, говорившие, будто я была от него без ума! Это было неправдой! Мы никогда не были влюбленными. Ну, понимаете, мы делали это, но это был скорее секс между друзьями, понимаете?

Сэм оставалась у воды, пока Кэрри и Патрик упаковывали технику. Все пошло прахом, думала она. До какого-то момента все было идеально. Почти. До Линдсей. Соль просыпалась на рану. Как всегда. Паранойя и боль. С Марком они могли спорить часами, до того как она в бешенстве убегала, ожидая, что он последует за ней, но этого никогда не случалось. Потому что она не имела значения. Возможно, она и сейчас не имеет значения.

Белая птица окунала свой клюв в воду, а Сэм наблюдала, ожидая, что сейчас ее схватят мощные челюсти, одновременно желая и не желая этого. Однако птица улетела, и она потеряла интерес к этой фантазии, испытывая облегчение и недовольство одновременно. Она была идиоткой, думая, что представляет собой нечто особенное.

– Вижу, она тебя расстроила, – поняла Кэрри по дороге в мотель.

– Я не знала, что его еще кто-то навещает, – просто ответила Сэм.

– Может, она преувеличивает. Линдсей показалась мне немножко странной.

– Странной?

– «Всегда была мальчишкой»? Это просто эвфемизм для чокнутой. Никогда не доверяй женщинам, которые не любят женщин. Это я тебе говорю.

Глава шестая

Из книги Эйлин Тернер «Когда река становится красной»

Однажды поздним летом 1992 года полицейский Харрис в послеполуденный час постучал в парадную дверь дома Денсонов. Мать Денниса с кушетки крикнула сыну, чтобы тот открыл дверь. Обычно, рассказывал он потом, его не было дома. В сущности, этим летом он проводил дома все меньше и меньше времени, оставаясь у друзей до тех пор, пока их родителям это не надоедало и они не начинали молча подметать рядом с ним пол, тогда он протирал глаза и стаскивал с себя одолженную простынь. В тот день он зашел домой только для того, чтобы забросить свою одежду в стиральную машину, прихватить несколько вещей и вернуться к Линдсей1717
  Из интервью с Деннисом Денсоном, тюрьма Алтуна, 1996 г.


[Закрыть].

Впервые полицейские разговаривали с Деннисом во время поисков пропавшей Лорин. Деннис вспоминает: «Они задавали вопросы, как будто пытались что-то сказать, но я понятия не имел, в чем дело». Поэтому когда он увидел полицейского за рваной сетчатой дверью, то сразу же напрягся. А потом узнал Харриса-отца и решил, что речь пойдет о каком-то пустяке вроде грабежа со взломом универмага, о котором он слышал. «Полицейский Харрис всегда хотел пришить мне дело, – рассказывал Деннис во время одного из интервью. – Он всегда считал, что я сбил Хауарда с пути. Как бы я отвечал за все плохое, что он делал».

Деннис открыл дверь полицейскому.

– Да? – поздоровался он с неохотой.

– Кто это? – прокричала из дома мать.

– Полицейский Харрис, – прокричал Деннис в ответ.

– Коп?

– Я пришел, чтобы задать вашему сыну кое-какие вопросы, мэм.

Харрис утверждает, что в этот момент он предложил задавать Деннису вопросы в присутствии одного из родителей или опекуна1818
  Из личных записок Харриса, 1992 г.


[Закрыть], хотя настаивал, что встреча была неофициальной 1919
  «Ред-Ривер Трибьюн», 1993 г.


[Закрыть]. В фильме «Правда в кадре» это утверждение подвергалось сомнению: неужели полицейский приехал туда только для того, чтобы задать семнадцатилетнему парню несколько неофициальных вопросов об убийстве, которое произошло пять месяцев назад? «Полицейская интуиция», – ответил Харрис на вопрос Кэрри. Другой полицейский сообщил, что Харрис с самого начала, по-видимому, был больше сосредоточен на беседе с Деннисом, к которому испытывал личное и «глубокое» предубеждение, чем на поисках других следов2020
  Анонимный источник, 1996 г.


[Закрыть].

– Что вам надо? – Деннис выглядел раздраженным и стоял так, что загораживал дверь, чтобы Харрис не мог увидеть жуткий беспорядок в доме; он стыдился условий, в которых жила его семья.

– Не хочешь меня впустить?

– Не очень. Мне нужно уходить. Что вы хотите?

– Где ты был десятого апреля?

Заметив, что в этот момент Деннис улыбнулся, Харрис повторил вопрос.

– Десятого апреля? Откуда мне помнить? Что, я должен был запомнить именно этот день?

– Итак, ты говоришь, что не помнишь?

– Не знаю… что это был за день?

– Пятница. Десятое апреля.

– Пятница? Тогда был в школе.

– А после школы? Во второй половине дня, вечером.

– Может быть, на тренировке? Не помню, в самом деле не помню.

– Может кто-нибудь помочь тебе вспомнить, где ты был? У тебя есть свидетели?

– Я же сказал, что не помню. Так откуда мне знать, с кем я был?

Позднее Деннис признался, что у него иссякло терпение. Харрис умел как-то по-особому ухмыляться, задавая вопросы.

– Я понимал, – признавался парень. – Понимал, что прямиком лезу в его ловушку, но не знал, как ее обойти2121
  Из интервью с Деннисом Денсоном, тюрьма Алтуна, 1996 г.


[Закрыть].

Пару недель ничего не происходило. Срок был достаточно долгий для того, чтобы Деннис решил, что все закончилось благополучно, но тут Харрис явился в школу и постучал в дверь класса. Он шепотом обменялся с учителем несколькими словами; ряды учеников молча наблюдали за ними. Но Деннис знал, за кем пришел коп. Он встал еще до того, как его вызвали2222
  Из интервью с очевидцем, Джеффом Бейли, 1996 г.


[Закрыть]. Харрис вывел его из школы, держа за запястье. Деннис был в замешательстве, не зная в полной мере своих прав и не понимая, арестован он или нет.

В полицейском участке он не потребовал адвоката, поскольку считал, что ничего плохого не сделал. Даже после шестичасового допроса не заикнулся об адвокате и не подумал о звонке родителям. Отвечая на вопросы («Я не знаю… Не помню… Не уверен…»), он прокручивал в памяти месяцы и соображал, в чем может быть дело. Может быть, это пожар, который он устроил на заднем дворе магазина стройматериалов? Или когда он вломился в спортивный зал? Однако все выглядело слишком серьезным для таких шалостей. В комнате с ним было двое детективов. Первые пять часов они только делали заметки, но в восемь тридцать вечера достали магнитофон.

Расшифровка записи допроса Денниса Денсона

Время: 20 : 51

Полицейский № 1: Ну ладно. Расскажи нам, как ты убил Холли Майклз.

Деннис (со смехом): Кого?

Полицейский № 1: Холли Майклз. Ты знаешь, кто она такая. Полицейский № 2: Все в городе знают, кто она. А ты говоришь нам, что ты единственный, кто ее не знает?

Деннис: С именами у меня не очень хорошо.

Детективы решили, что он над ними издевается, а его смех только доказывал, что он совершил убийство и думает, что вышел из воды сухим2323
  Видеофильм «Правда в кадре». Флорида: Кэрри Этвуд, Патрик Гаррити, 1993 г.


[Закрыть]. Деннис, однако, вспоминает, что его смех был проявлением дискомфорта, реакцией на абсурдную ситуацию, в которой он оказался.

Полицейский № 1: Холли Майклз. Одиннадцать лет. Убита. В новостях по всей Америке.

Полицейские показали ему фотографию Холли Майклз, сделанную в школе. Ее волосы были собраны в хвостик, завязанный резинкой. Деннис вспоминает, как всматривался в глаза девочки.

Деннис (шепотом): Она была такой юной.

Это вспоминает уже Харрис, наблюдавший из соседней комнаты. Настал тот момент, когда они поняли, что Деннис у них в руках2424
  Интервью с Харрисом в газете Red River Tribune, 1992 г.


[Закрыть].

Глава седьмая

Саманта знала, что будет холодна. Она так и планировала. Снова в тюрьме, за пластиковой перегородкой, она неторопливо обводила глазами помещение, избегая смотреть на Денниса. Она позволяла себе зевать и отвечала односложно, тише обычного, так что он вынужден был постоянно переспрашивать, а она вздыхала, закатывала глаза и повторяла ответ громче. Двадцать минут она ждала, что он спросит ее: что случилось? Ничего, ответила бы она таким тоном, который дал бы ему понять: что-то, безусловно, не в порядке. Она бы повторяла это до подходящего момента и тогда бы выпалила в лицо: вчера мы разговаривали с Линдсей.

Это было хорошо отрепетированное представление, ничего общего не имеющее с естественным ходом вещей. Представление, унижавшее ее в собственных глазах, – как то, в котором она призналась однажды ночью Марку, и это уже тогда привело к еще одной ссоре с ним, опустошившей ее, заставившей потерять над собой контроль, она полностью выгорела. Позже она не могла объяснить Марку, зачем так поступила, хотя почувствовала себя так, будто прогнила изнутри и в ней теперь копошатся черви. Однако остановиться Сэм не могла. И сейчас она снова не могла остановиться, глядя на красивое лицо Денниса, на короткую щетину на его подбородке. Пока он говорил, она заставляла себя ненавидеть его, хотя на мгновение забылась и представила, как своим подбородком утыкается в его небритую щеку, а он дышит ей в ухо.

Она вздохнула.

– Джексон решил использовать в фильме кое-что написанное мной, и это здорово, – делился с ней Деннис своими событиями. – Он приезжает на следующей неделе, так что мы с тобой не сможем увидеться… Почему ты закатываешь глаза?

– Не похоже, что ты хочешь меня видеть.

– На следующей неделе?

– Вообще.

Ее сердце учащенно билось. Она посмотрела в сторону и мысленно взмолилась: пожалуйста, ну пожалуйста, убеди меня, что ты меня любишь.

– Я не понимаю, что происходит… – с неподдельным удивлением уставился на нее Деннис.

– Тебя навещает какая-то другая женщина?

– Ты имеешь в виду Кэрри?

– Нет, не Кэрри. Другая женщина, – произнесла она с ударением на каждом слоге.

На глаза навернулись слезы. Она смахнула их и всмотрелась ему в глаза, чтобы понять, валяет ли он дурака. Если да, подумала, то у него получается очень убедительно.

– Тогда нет, – мотнул он головой. – А что?

– Ты врешь!

Эти слова прозвучали громче, чем ей хотелось. Несколько голов повернулись в их сторону.

– В чем дело? Саманта….

Он подался вперед, и Сэм отшатнулась.

– Линдсей! – наконец выпалила она.

Сэм ждала. Его лицо ничего не выражало, прочитать что-то на нем было невозможно. Он молчал.

– Мы видели ее вчера. Она этим хвалилась.

– Линдсей? Линдсей не другая женщина.

– Кто же она тогда?

– Не знаю, она просто… Я знаком с ней целую вечность, – попытался объяснить он.

– Почему же ты тогда лгал?

Тень замешательства на его лице заставила ее почувствовать себя фурией.

– Я не лгал. Мне просто не приходило в голову упомянуть ее. Ее не было здесь семь месяцев, почему тебя это так волнует?

Они сидели в напряженном молчании. Сэм не желала отступать, а Деннис был смущен. Вероятно, думает, во что он влип, решила она, полная отвращения к себе.

– Я просто не знаю теперь, стоит ли тебе доверять, – сказала она, поднимаясь, чтобы уйти.

– Нет, Саманта, так нечестно! – Он тоже встал и положил руку на перегородку.

– Лгать мне тоже нечестно.

– Да хватит уже! Ты единственная.

– Я должна идти. – Она повернулась к нему спиной. К этому времени на них уже смотрели все, к Деннису двигался надзиратель.

– Не уходи!

Сэм смотрела на Денниса, а он громко стучал по перегородке ребром ладони. И она не могла понять, расстроен он или разозлен. Надзиратель положил руки на плечи Денниса, пытаясь заставить его сесть. Цепи Денниса звякнули, как разбитое стекло.

– Выходи за меня замуж! – заорал он. Сэм залилась слезами. – Я люблю тебя! Выходи за меня замуж!

– Можно я напишу об этом в «Твиттере»? Черт, нам нужно раздобыть тебе кольцо! Ты наденешь свадебное платье? – Кэрри притянула Сэм к себе и снова обняла ее.

– Да! Как мы решим проблему с кольцом? И я ничего не понимаю в свадебных платьях, думала просто купить себе что-нибудь яркое.

Сэм и Кэрри сели в машину и захлопнули двери. Когда Кэрри повернула ключ, включилось радио, но она тут же его выключила. Сэм рассказала ей все: как она ответила «да», как надзиратель ослабил хватку, похлопал Денниса по плечу и тихо, но искренне поздравил их. Про счастливую улыбку Денниса – она никогда еще не видела такой улыбки.

– Может быть, сначала нам надо позаботиться о кольце, а потом напишем обо всем в «Твиттере», чтобы пост был уже с фотографией?

– Мне купить кольцо, да?

– Прекрати, мы об этом позаботимся. Не хватало еще, чтобы ты сама себе покупала обручальное кольцо! Как он сделал предложение? Расскажи мне еще раз.

Сэм просияла. Она выпустила эпизод стычки, не желая сбрасывать маску здравомыслия, которую носила в присутствии Кэрри, чувствуя, что они сближаются, и беспокоясь, не оттолкнет ли ее Кэрри, если она предстанет перед ней в своем истинном свете.

По пути к дому Денсонов, где предстояло взять интервью у отца Денниса, они рассматривали обычные для загородной местности пейзажи: поле с солнечными батареями, наклоненными к солнцу, водное пространство вдоль дороги, где они заметили чей-то хвост, так быстро исчезнувший под водой, что они не были целиком уверены, видели его или нет.

Они проехали через город и продолжили путь, свернув с главной дороги на проселочную. Их подбрасывало на сиденьях, колеса буксовали на рыхлом гравии. Ветки деревьев хлестали по окнам, в днище внедорожника постукивали камешки.

У Сэм засосало под ложечкой. Она видела дом Денсонов в фильме «Правда в кадре», однако не была готова к тому, насколько он был оторван от города. Единственным, что мешало дороге зарасти полностью, была колея, пробитая автомобилями. Теперь, когда Лайонел, отец Денниса, стал инвалидом, единственные машины, которые сюда заезжали, принадлежали медсестрам, которые ухаживали за ним в дневное время.

Казалось, что все окружающее надвигается на них, обволакивает и хочет задушить, но потом они выехали на опушку, трава на которой была примята автомобильными колесами. Впереди стоял одноэтажный дом, так хорошо знакомый Сэм по снимкам, которые она видела в Интернете, что она легко могла представить девятилетнего Денниса, стоящего на сухой траве у гаража и щурящегося от яркого солнца. Вот только теперь на гараже красной краской из аэрозольного баллончика было написано слово «УБИЙЦА». На всех стенах просматривались следы других граффити, небрежно закрашенных той же серовато-белой краской, какой когда-то был выкрашен весь дом, теперь сереющий от небрежения.

Они приехали сюда первыми, теперь следовало дождаться остальной группы.

– Ну как, готова познакомиться со своим свекром? – подначила Кэрри, что заставило Сэм занервничать больше, чем она ожидала.

Дом, подумала Сэм, вызывал в памяти атмосферу Амитивилля2525
  Имеется в виду триллер 2005 г. «Ужас Амитивилля».


[Закрыть], его облик был пронизан ужасом, как будто он знал, о чем вы думаете. Лайонел любил это место и отказался переезжать, хотя не был способен заботиться о себе, надеясь на большее, чем мог себе позволить; программа «Медикэр»2626
  Федеральная программа медицинской помощи престарелым в США.


[Закрыть] вряд ли могла серьезно помочь. Вместо этого он зарабатывал деньги, продавая там и сям рассказы, а также на дешевом сайте, апеллирующем к «христианскому духу дарения», который предоставлял человеку возможность делать пожертвования на оплату медицинского ухода за ним. Время от времени Лайонел продавал семейные вещи на eBay – старые футболки Денниса, его учебники или наполовину исписанные тетради. Он не стыдился зарабатывать на дурной славе своей семьи. Аргументы у Лайонела были простые: существовало множество сайтов, жертвующих деньги его сыну-убийце, тогда как он, отец, оставлен гнить в захолустье.

Ни Сэм, ни Кэрри не хотелось заходить в дом, поэтому для начала они неторопливо достали оборудование из багажника автомобиля и сняли несколько кадров ручной камерой. В конце концов на крыльце появилась женщина. Это была медсестра в голубой униформе. Она спросила, не хотели бы они чего-нибудь выпить и не хотят ли подождать в доме. Сконфуженное выражение на их лицах заставило ее рассмеяться, она подошла ближе и сказала:

– Я знаю, что он плохой, но он не настолько плохой.

В доме, к счастью, было прохладно. В углу тарахтел кондиционер, но воздух был пропитан запахами болезни и антисептической мази. Лайонел сидел в кресле-коляске, повернутом к телевизору. За спиной у него висел пакет с желтой жидкостью, и было не ясно, то ли эта жидкость вливается в его тело, то ли выливается. Когда мы вошли, он не обернулся, продолжая пристально вглядываться в телевизор.

Вернулась медсестра с двумя стаканами ледяной воды. Она выключила телевизор и обратила внимание хозяина на гостей:

– Лайонел, давайте, вы же знаете, что сегодня у нас компания. По крайней мере, можете предложить им сесть или еще что-нибудь.

Она развернула кресло-коляску. Сэм старалась не смотреть на его ногу, от которой осталась только половина, на опухшую ступню, обмотанную бинтом, на отсутствующий большой палец ноги.

– Кэрри! – сказал он, не протягивая руки.

– Мистер Денсон! – откликнулась Кэрри. – Как поживаете?

Он сделал жест, поведя рукой, как девушка, представляющая призовой автомобиль на телевикторине.

– Прекрасно, благодарю вас. Диабет, если вам интересно. – Его голос был хриплым от курения.

– Мне очень жаль.

– Наверное, вы выказали бы больше симпатии, если бы я был в тюрьме, правда?

– Да ладно, снова вы за свое! – улыбнулась Кэрри. Он полез в карман за сигаретами.

– А вы новенькая, да? – сместил он свой взгляд на Сэм, вставляя в рот сигарету.

Его глаза выкатились вперед – взглядом, похожим на акулий, он мерил гостью.

– Да. Здравствуйте! Меня зовут Сэм.

– Так вы та самая девушка, – понял он, выдыхая дым. – Да уж, кое-что я знаю. Вы к нему ходите. Англичанка, мне сказали. Я думал: какая женщина захочет моего Денниса после всего этого? Сказали, выглядите вы нормально. – Он рассмеялся хриплым голосом. – Нормально? Ладно, я же не сказал, что вы ненормальная. А вы что-нибудь скажете?

– Эм, приятно с вами познакомиться, – нашлась Сэм.

– А меня зовут Майра, – в свою очередь познакомилась медсестра, крепко пожимая им руки, – только он слишком груб, чтобы меня представить. Я слышала о вашем фильме, но никогда его не видела.

– Вот поэтому-то она мне и нравится, – снова прохрипел Лайонел и закашлялся.

– Я не знала, что Лайонел знаменитость, когда начала здесь работать, – подмигнула медсестра. – Вот почему он ведет себя как примадонна.

Казалось, Лайонел смягчился, когда Майра стала над ним подтрунивать, и Сэм была несказанно ей благодарна. Он подавлял своим присутствием даже Кэрри. Сэм подумала, каким устрашающим он, наверное, казался, когда был моложе, какую грубую силу олицетворял он в этом крохотном доме. В ее горле клокотало отвращение, но она отхлебнула воды и заговорила с Майрой, пока Кэрри передвигала стулья, освобождая место для осветительной аппаратуры. Наконец появилась остальная группа, сгладившая напряжение суматохой и перекрикиванием.

Сэм отступила в коридор и стала оглядываться вокруг, отмечая слой грязи, который покрывал, казалось, абсолютно все; мертвых мух, валявшихся за сеткой на кухонном окне… В атмосфере дома витали невзгоды, как будто все было пропитано ими. Убедившись, что никто за ней не наблюдает, Сэм прошлась по коридору и заглянула в комнату Лайонела: оставленное медицинское оборудование, окруженная ограждением кровать, чтобы он не мог скатиться. Она вышла и добралась теперь до комнаты в конце коридора, зная, куда попадет. Дверь была закрыта, и Сэм снова бросила взгляд через плечо, перед тем как повернуть ручку и осторожно открыть дверь. Комната была крошечной, в ней еле помещалась кровать, заваленная коробками с разным хламом. Воздух здесь был затхлый. Она представила себе, как Деннис лежит в этой комнате, закрыв дверь, прислушивается к шагам отца в коридоре и молит Бога, чтобы они не остановились у его двери. Сэм выдвинула ящик комода и посмотрела на одежду. Непарные носки, и все.

Заметив на полке общую тетрадь, она взяла ее и стала перелистывать, пока не дошла до последней исписанной страницы, оказавшейся примерно в середине. На ней было незаконченное сочинение о Второй мировой войне. Поля, изрисованные черепами и уродливыми свастиками… прямо как те тетради, которые она проверяла, работая учительницей, – тетради мальчишек, которые маскировали свой страх всякими мерзостями, будучи дергаными и подозрительными, как змеи. Это были мальчишки, приходившие в школу в дырявых джемперах и обтрепанных галстуках, они скреблись в своих волосах и делали вид, что им все равно, когда от них отодвигали стулья или кто-то из учеников говорил: мисс, от него воняет! Любая жалость, которую она могла испытывать к Лайонелу поначалу, исчезла, сменившись вызывающей тошноту ненавистью и жжением в горле.

– Расскажите нам о своих отношениях с полицией, – начала Кэрри, глядя в свой iPad. – Вы беседовали с полицейскими двенадцать часов после ареста Денниса по обвинению в убийстве Холли Майклз. Можете рассказать нам, что вы говорили?

– Меня спрашивали, где был Деннис той ночью, и я ответил, что не знаю. Я им честно сказал: теперь он почти не бывает дома, и это меня не удивляет, ничего хорошего я от него не жду. Конечно, тогда я точно не знал, в чем было дело.

– Были ли вы озабочены, что вас не позвали, когда его допрашивали? В то время он был несовершеннолетним. Ему не хватало нескольких месяцев до восемнадцати лет. По закону на допросе должен присутствовать родитель или опекун, но его продержали двенадцать часов, до того как вам позвонить.

– Как я уже говорил, парня никогда не было дома. Так что я не знал, что он в участке, до того как мне позвонили оттуда. Из услышанного от них было ясно, что они его там не держали. Это все было неофициально, и он мог уйти в любое время, но так и не спросил, можно ли уйти.

Конечно, Лайонел не знал, с отвращением подумала Сэм. Он был просто пьяницей, эгоистичным и жестоким.

– Вы не думаете, что его запугивали?

– Этого мальчишку ничем не запугаешь.

– Вы его пугали, правда?

– Это он так говорит, – пожал плечами Лайонел. – Он никогда не казался мне напуганным. Видно, я пугал его недостаточно, чтобы уберечь от неприятностей.

– Как вы пытались его дисциплинировать?

– Так же, как мой отец дисциплинировал меня. Я оставлял его дома, давал оплеуху, когда он того заслуживал. Его мать обладала слишком мягким характером, чтобы справиться с ним. Как только он смог уйти от нее, то сразу же стал попадать в неприятности. Разбил ей сердце. Я старался изо всех сил.

– А копы, вообще, разговаривали с его матерью?

– Ким была не очень-то разговорчивой, а к концу вообще сама не своя стала. Все время плакала и повторяла, что он хороший мальчик. Всегда его защищала. А когда узнала, что он натворил, не смогла с этим справиться.

– Почему вы верите, что он убил Холли?

– Копы были абсолютно уверены. С чего бы они врали насчет этого? Я не верю ни в какие теории заговора.

– Вы позволяли копам заходить в дом, правильно? И не один раз. Без ордера.

– Да, это так. Мне нечего прятать. Теперь, когда Деннис… Сэм впилась ногтями в ладони. Когда она смотрела документальный фильм, Лайонел выглядел таким мерзавцем, что она думала: как же надо было срежессировать картину, чтобы показать человека таким монстром? Наверняка ни один отец не может быть столь бездушен, столь подл. Теперь же она видела все своими глазами: это была правда! Можно было бы еще усомниться в его умственных способностях, если бы не появлявшаяся периодически гнусная ухмылочка: происходящее явно доставляло ему удовольствие.

– Почему вы так готовы поверить в то, что говорит полиция, а не в то, что говорит ваш собственный сын? – поинтересовалась Кэрри после некоторой паузы.

– Полицейские представляют закон. Я верю, что они хорошие люди.

– А Деннис?

– Гм. – Лайонел остановился и задумчиво посмотрел в окно. При дыхании его грудь простуженно клокотала. – Я никогда не знал Денниса. Не думаю, чтобы его кто-нибудь знал.

– Вы не думаете, что можно было бы постараться? Вы о чем-нибудь сожалеете?

Наступила пауза. Лайонел облизал пересохшие губы и на секунду закрыл глаза.

– Думаю, я мог бы спасти тех девочек, если бы имел возможность поступить как-то иначе.

– Девочек?

– Ну да, так ведь они говорят. Что он убил всех тех пропавших девочек. Я об этом ничего не знаю, но получается так, как будто я за это ответственен. Вот я и молюсь за них, молю о прощении за свою роль во всем этом.

– Кажется, вы уверены, что они мертвы. Почему? – спросила Кэрри.

– Прошло больше двадцати лет, а о них ничего не слышно. Лично мне никогда не встречалась женщина, которая способна так долго молчать.

Кэрри улыбнулась и покачала головой:

– Нет, ну серьезно, – подалась она вперед, – это важно. Почему этот город так уверен, что девочки мертвы? Расследования были проведены так небрежно, как будто их вообще не старались найти. Вы никогда не интересовались, почему, скажем, отчима Келли никогда официально не допрашивали?

– Это маленький город. Тут все всех знают. Он был хорошим человеком и отцом этих детей.

– А еще его обвиняли в жестокости по отношению к женщинам. Его бывшая жена во время развода подала прошение о запрещении ему приближаться.

– Это от ненависти. Она была злобной женщиной.

– А как насчет Финтлер-Парка?

– Что?

– Трейлерный парк, в котором живет около двух сотен бывших заключенных. В большинстве сексуальные преступники. Ну, знаете, ребята, которые должны жить не ближе чем за тысячу футов от школ, детских площадок и так далее? Неофициально известен как Финтлер-Парк. После того как исчезла Дженелл, копы ходили по всем домам и спрашивали мужчин, где они были и не видели ли чего подозрительного. Несколько жителей сказали – раз уж вы об этом упомянули, – что был один новый человек, держался замкнуто и покинул город через день-два после той ночи.

– Да, один парень даже взял на себя труд пойти в участок и сделать официальное заявление, – подтвердил Лайонел. – Есть копия этого заявления: тот парень и в самом деле был озабочен.

– Так можно было бы ожидать, что полиция займется этой версией, правда? Просмотрит сведения о недавно освобожденных, свяжется с инспекторами по надзору над досрочно освобожденными, проверит местонахождение всех подозрительных и так далее.

– Не знаю, что им надо было сделать. Я не коп и не смотрю эти шоу. Однако считаю, что решения, принятые полицейскими, были куда более разумными, чем вы или я можем подумать.

– Что ж, можете так считать. Однако это был след, который они решили проигнорировать. Никакого расследования не было. А ведь имеются десятки фактов: свидетели, которые видели, как Лорин садилась в синий грузовик, семья, озабоченная поведением соседа, который уделял слишком много внимания их дочери-подростку, жестокий отчим. И ни одна из этих версий не была расследована. Похоже, что половина города знает что-то такое, чего не знаем мы. Похоже, город решил, что Деннис – соринка в глазу, и этого было достаточно, никто не хотел больше копаться в деле об исчезновении девочек. Может быть, боялись того, что могут найти, если станут копать дальше?

Кэрри посмотрела ему прямо в глаза. Сэм затаила дыхание и почувствовала, что вся группа сделала то же самое. Лайонел не отвел взгляда и не моргнул. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Кэрри его добила, подумала Сэм. Несмотря на жалобы Кэрри на неловкость, которую она испытывала перед камерой, она, казалось, получала удовольствие от этой драмы. Лайонел склонился вперед и сжал руками лицо. Когда он разжал пальцы и поднял взгляд на Кэрри, по коже Сэм побежали мурашки.

– И нам бы это все могло сойти с рук, если бы не вы, настырные ребята! – Лайонел рассмеялся над своей саркастической шуткой, его голова откинулась назад, кресло-каталка скрипнуло под его тяжестью.

Все в комнате вздохнули, кто-то позади даже издал низкий стон. Кэрри не улыбалась и не отводила глаз от Лайонела.

– Думаете, это какой-то заговор? – продолжал старик. – Думаете, весь этот народ способен держать такое в секрете все эти годы? Давайте я сэкономлю вам время: зачастую самый очевидный ответ и есть правильный, ответ, который все время был перед вами.

– Кажется, вы и я понимаем слово «очевидный» по-разному.

– Почему-то меня это не удивляет.

– Мы не говорим о заговоре, мы говорим о некомпетентности. Мы не говорим о сотнях людей – только о тех немногих, кто не сделал свою работу, кому есть что скрывать. Поэтому и затеяли вендетту против неблагополучного подростка…

– Эта серия будет продолжением, так ведь? – поинтересовался старик. – Потому что все, что я сейчас слышу, это то же самое старое дерьмо из вашего предыдущего фильма. Мне думается, вы устраиваете себе перезагрузку.

Сэм восхищалась спокойствием Кэрри перед Лайонелом. Это был, как она уже полностью убедилась, наихудший образец человеческого существа, когда-либо встреченный ею.

– Мы просто стараемся установить факты, мистер Денсон. Или, скорее, народные версии фактов.

Лайонел вздохнул и на мгновение посмотрел в окно, после чего повернулся к ней.

– Нет никаких версий. Никаких историй. Есть только одно: здешний люд и вправду знает, что на самом деле произошло. А нездешние этого никогда не поймут, потому что они здесь не жили и не знают наших семей так, как знаем их мы. И Денниса вы не знали. Не знали его таким, каким он был тогда, до того, как вы, ребятки, сделали из него то «кино». До того, как он научился выглядеть жертвой, а не хищником.