Текст книги "Куриный бульон для души. Сила благодарности. 101 история о том, как благодарность меняет жизнь"

Элизабет Этуотер
Иногда для этого требуется ребенок

Если бы мы воспринимали жизнь глазами ребенка, все для нас было бы волшебным и необыкновенным.

Акиана Крамарик

Все наши сбережения иссякли, и мы ничего не могли с этим поделать. Мы были на пути к тому, чтобы потерять наш дом. Джо даже не взглянул на меня: «Думаю, нам придется переехать в старый дом деда». Когда дедушка Мак жил в нем, его маленький дом был старым и запущенным. Теперь, когда это место пустовало более пяти лет, я с содроганием думала о том, насколько хуже все могло стать. Строительная фирма, в которой Джо был прорабом, обанкротилась год назад, и он так и не смог найти новую работу. Какое-то время нам с трудом удавалось держаться на плаву благодаря его пособию по безработице и нашим сбережениям. Но те дни быстро прошли. Мне пришлось отказаться от привилегии быть домохозяйкой и найти работу в сфере розничной торговли, что едва хватало на продукты и детский сад для нашей дочери Келли.

Я не могла выносить боли в глазах Джо. Он всегда гордился тем, что может заботиться о нас с Келли, Ему нравилось возвращаться домой с работы, когда дочка бросалась в его объятия, а я на кухне готовила ужин. Теперь Келли радостно бежала ко мне, когда я приходила домой, а Джо наблюдал за этим с низко опущенной головой. Он думал, это он виноват в том, что у меня болели ноги и спина после многочасового стояния у кассы. Он готовил нам простые ужины, пока Келли причитала: «Когда мама снова приготовит нам лазанью?»

Собирая вещи для переезда, мы старались быть жизнерадостными рядом с Келли. Ей было всего три года, и до тех пор, пока мы не подавали ей неверные сигналы, она не замечала плохое состояние ее нового дома.

Мы потратили свои последние сбережения на то, чтобы купить краску для «нового» дома. Многие годы до своей смерти дедушка был вдовцом и ничего не делал, чтобы поддерживать дом в порядке. Я думаю, что на самом деле без бабушки у него не было на это ни сил, ни желания. Возможно, было глупо использовать наши последние деньги подобным образом, однако после того, как мы осмотрели этот старый дом, мы просто не могли не попытаться придать ему более жизнерадостный вид.

Мы позволили Келли выбрать цвет для ее новой комнаты, зная, что это будет какой-то оттенок розового. Когда мы показали ей цветовую палитру, я затаила дыхание в надежде, что она выберет один из светлых оттенков. Однако, разумеется, ей захотелось самый яркий оттенок розового цвета.

«Ей нравится розовый цвет пепто-бизмола» [12]12
  Противоязвенный и противодиарейный препарат.


[Закрыть], – усмехнулся Джо, покачав головой. «Что такое пепто-бизмол? – растерянно спросила Келли, не понимая, как реагировать на наши удрученные улыбки. «О, это розовый цвет для симпатичных девушек, – сказала продавец, одарив Келли теплой улыбкой, – именно так бы я его описала». Так Келли стала обладательницей розовой комнаты «для симпатичных девушек», уверенная, что это абсолютно потрясающе. Что ж, по крайней мере, один человек в доме дедушки Мака был счастлив.

Черепица на крыше иссушилась и загнулась по краям, грозя нам протечь в любой момент. Сотни тысяч шагов стерли напольное покрытие из твердых пород, и сейчас паркет скрипел так, будто протестовал оттого, что на него вновь наступают спустя столько лет. Столешница была в царапинах и пятнах, а одна из дверей кухонного шкафа была деформирована, поэтому всегда была приоткрытой. Однако хуже всего было то, что белая краска на внешней стороне дома потрескалась и облупилась, однако мы ничего не могли с этим поделать.

Однажды вечером, когда я стояла у кухонного окна, рассматривая задний дворик, Джо подошел ко мне сзади и обнял за плечи. «Все не так уж и плохо, правда?» – спросил он. Я нахмурилась, глядя на неухоженные клумбы, пришедшие в запустение много лет назад, голые места на лужайке, которые превратились в грязные лужи во время дождя, покосившийся угол крыльца и, выскальзывая из его объятия, ответила: «Ну, вообще да».

Однажды вечером я вышла во двор, чтобы спастись от сильной жары в доме. Естественно, здесь не было кондиционера, даже оконного. Единственным достоинством нового дома, которое определенно подкупало, был покосившийся деревянный забор, позволявший Келли играть на улице в полной безопасности. Она была занята сбором одуванчиков, которые в изобилии росли в нашем дворе. Увидев меня, она широко заулыбалась и подбежала, чтобы подарить ярко-желтый букет. Она шлепнулась рядом со мной на нижнюю ступеньку крылечка и восторженно сказала: «Мне нравится наш новый дом, мамочка! В нашем дворе есть красивые желтые цветы. У большинства людей растет лишь трава». Сияя, она оглядела двор. «У нас есть яблоня, и я смогу съесть яблоко, когда захочу. На одном из деревьев есть птенцы, и каждое утро я просыпаюсь под пение птиц». Ее взгляд переместился на куст лантаны, на котором сидели бабочки разных цветов: «У нас так много красивых бабочек!»

Неожиданно мы услышали громкие звуки, доносящиеся с дерева, и Келли завизжала от восторга. «Вон на том дереве дятел! Могу поспорить, что ни у кого больше во дворе не живет дятел, – сказала она, обняв свои колени, – У нас даже есть забор, так что я могу играть на улице, когда захочу». Она обвила своими маленькими ручками мою талию: «Думаю, это лучшее место во всем мире».

Немного позже, когда Джо вернулся с собеседования, он выглядел более расслабленным, чем я видела его уже долгое время. «Я не хочу давать тебе ложные надежды, чтобы потом не расстроить, – сказал он, – но, возможно, мы не сильно надолго застрянем в старом дедушкином доме. Думаю, что есть шанс получить положительный ответ от строительной компании «Джонс». Мое собеседование прошло гладко, и у меня хорошее предчувствие насчет этого». «Все хорошо, – ответила я, – в этом нет никакой спешки. Наверное, нам стоит остаться здесь хотя бы до тех пор, пока не восполним наши сбережения». Джо выглядел изумленным: «То есть ты только что сказала, что здесь не так уж и плохо?» Я рассмеялась и ответила: «Не так уж и плохо». Когда он понял, что я говорю серьезно, на его лице засияло облегчение. Для того чтобы осознать это и увидеть особые благословения этого дома, мне потребовался мой ребенок. Независимо от того, в какой ситуации вы находитесь, всегда есть за что быть благодарным. Иногда нужно лишь посмотреть, чтобы увидеть.

Моника А. Андерманн
По-настоящему ужасный год

Человек способен поменять свою жизнь, всего лишь изменив точку зрения.

Уильям Джеймс

Чаще других в моих дневниковых записях за прошлый год повторялось слово «ужасно». Помимо него, встречались также «отвратительно», «кошмарно» и «горько». Очень горько. Что ж, на то у меня были свои причины.

За первую половину года мой отец был госпитализирован несколько раз и дважды чуть не лишился жизни. Спустя пять дней после выписки он упал и сломал бедро, и я была вынуждена оставить мужа одного дома, чтобы на время переехать к папе и позаботиться о нем.

В это же самое время мой брат серьезно заболел и через шесть недель умер, не дожив всего пары дней до своего пятидесятилетия, которое мы планировали весело отпраздновать. Вскоре после этого я потеряла своего друга детства, а также близкого коллегу по работе. Хотя и этого было уже более чем достаточно, чтобы ошеломить любого человека, череда несчастий продолжилась.

В ноябре лучший друг моего супруга, которому было всего 35 лет, был найден мертвым на туристической тропе. Все говорили, что он погиб при загадочных обстоятельствах. Затем я сломала кисть руки. Мужу сделали операцию. Кстати, я упомянула, что две наши любимые кошки тоже умерли из-за болезни?

Одним словом, у меня было полное право погрязнуть в страданиях, ведь жизнь стала совсем скверной. Гнев и скорбь управляли мной. Я стала плаксивой и вспыльчивой. Чувствовала себя измученной, совершенно подавленной. Мне стоило колоссальных усилий поднимать себя с кровати по утрам, ухаживать за отцом и еще больших сил – возвращаться после обеда домой, чтобы сделать какие-то дела и приготовить ужин для мужа.

Люди начали избегать меня, а друзья перестали звонить, однако я по-прежнему цеплялась за свой негатив. Каждый вечер я открывала дневник и перечисляла в нем все свои бесконечные горести. А затем еще и перечитывала предыдущие записи, лелея страдание, которое стало моим новым лучшим другом.

К счастью, мне очень повезло с мужем. Он знал, что каждый год в день рождения я завожу новый дневник. Это отличный повод, чтобы оглянуться назад и подумать, что следует изменить в жизни. И вот конкретно в тот день рождения муж подарил мне роскошный ежедневник в кожаном переплете. Без каких-либо слов он передал мне мощное послание: пришло время для чего-то нового.

Со смешанными чувствами я взяла ручку и сделала первую заметку в новом красивом дневнике. Получилось довольно саркастично: «С днем рождения меня! Я решила, что этот год будет другим! Все изменится в лучшую сторону. Положительные события уже маячат на горизонте!»

Утром в мой день рождения отец пожаловался на приготовленный мной завтрак. Я разрыдалась, однако все же постаралась взять себя в руки, вспомнив про особенный ужин, который собирался устроить для меня муж. Вернувшись домой, я обнаружила, что наша главная канализационная труба забилась, засорив ванную. Я потратила немалое количество времени, пытаясь хоть как-то решить проблему, но в конце концов сдалась и оставила нашему водопроводчику сообщение. Поскольку дело происходило в субботу вечером, я не сильно надеялась получить от него ответ. Но он перезвонил.

Он мог прийти следующим утром около десяти часов, если такой вариант нас устроит. Без какой-либо дополнительной платы, в воскресное утро… Благодарность шевельнулась в моем сердце, погруженном в мрачное уныние: «О да, это было бы замечательно».

На следующий день, когда проблемы с трубой были благополучно разрешены, муж предложил отправиться в небольшую поездку и по возвращении все же устроить ужин в честь дня моего рождения. Надо вам сказать, что мы прекрасно провели время!

Тем же вечером я написала: «Я благодарна нашему водопроводчику, который пришел нам на помощь так быстро, как только смог. Спасибо за прекрасный праздничный ужин и за моего мужа, который его устроил. Кажется, я испытываю чувство благодарности даже за свой новый дневник».

В тот момент я не особо задумывалась о том, чтобы возвести благодарность в привычку, – просто испытала это чувство и была этим очень довольна. Потом я подумала о событиях прошедшего года. Да, невзгод и трудностей было много, но каким-то образом я смогла со всем этим справиться. И только за одно это уже стоит быть благодарной.

Ирония заключалась в том, что свое историческое «открытие» я смогла сделать благодаря засорившейся канализации. Пусть эта параллель и была странной, но мне казалось, что вся грязь и тяжесть событий прошлого года каким-то образом «засорили» мое сердце и разум. Я позволила бесполезным мыслям и эмоциям копиться в моем сердце до тех пор, пока они не поглотили его. А что, если бы я смогла сохранить импульс одного хорошего дня, вместо того чтобы постоянно фокусироваться на чем-то плохом?

Итак, я решила попытаться. Стоит признать, что старые привычки изменить трудно, поэтому в первый раз я смогла лишь написать: «Я благодарна за хорошую погоду сегодня». После чего по-прежнему пребывала в полной растерянности. Еще через пару дней меня хватило на короткое «спасибо». Тем не менее я продолжала держать свое обещание и ежедневно практиковала благодарность.

Спустя некоторое время я кое-что заметила: мне больше не нужно было насильно вытаскивать себя из постели. Мы с мужем часто шутили за ужином. Друзья вновь начали звонить, и меня даже пригласили на несколько вечеринок, где я прекрасно провела время. Похоже, сознательно переключив свое внимание, я позволила себе начать путь к исцелению.

Жизнь оставляет свои шрамы, и я никогда не буду такой же беззаботной, как прежде. Но и за себя нынешнюю я тоже спешу сказать «спасибо» – сегодня же напишу об этом в своем дневнике.

Эйлин Мелия Хессион
Почему я не подумала об этом?

Если каждый из нас будет ежедневно совершать акт доброты, мы сможем направить мир в правильное русло.

Мартин Корнфельд

Я начала бегать тридцать пять лет назад, когда моей дочери было три года, а мне еще предстояло сбросить последние пять килограммов лишнего веса, набранного во время беременности. Мне нравится бег. Точнее даже так: мне нравятся ощущения после пробежки, когда я чувствую себя сильной и стройной.

Лишь однажды за все это время я отменила тренировку. Это случилось четыре года назад, когда я получила травму. Бегать тогда я не могла просто физически – было слишком больно.

Вчера я пробежала свой первый марафон. Это было потрясающе. Результат не имел никакого значения – я просто наслаждалась прекрасной погодой и общением с друзьями. Когда на финише мои временные показатели оказались весьма неплохими и при этом у меня ничего и нигде не болело, волна счастья накрыла меня с головой.

На пит-стопе я встала в очередь за бутылкой воды и бананом. Пожилая, плохо одетая женщина тоже набирала себе воду и бананы, игнорируя замечания волонтера, пытающегося объяснить ей, что еда предназначена лишь для участников марафона. Она продолжала набивать свою сумку и уже набрала так много всего, что другой волонтер сказал мне: «Такими темпами тем, кто придет к финишу последними, ничего не достанется. Это несправедливо».

Я что-то пробормотала в знак согласия. Волонтер подошел и забрал еду у женщины. Но когда она уже собиралась уйти с пустыми руками, из очереди вышла молодая девушка, взяла предназначенные ей банан и воду и протянула их бездомной, которая лишь взглянула на нее и кивнула в знак благодарности. Девушка не стала подходить к столику, чтобы взять еще, – она уже отдала свою порцию тому, кто больше в ней нуждался. Это был абсолютно бескорыстный жест.

Почему то же самое не пришло мне в голову? Я знала почему: я грелась в лучах своего триумфального возвращения и думала только о собственной жажде.

Спустя пару недель я забежала в супермаркет, торопясь купить напитки и перекусы для встречи, которая должна была вот-вот начаться. К счастью, очередь на кассе была не слишком длинной. Кассир озвучил мужчине передо мной итоговую сумму покупки: четыре доллара и семьдесят два цента.

Очень медленно мужчина достал кошелек, который выглядел настолько старым, что казалось, из него сейчас вылетят мотыльки. Он достал четыре доллара и принялся отсчитывать мелочь: монеты в десять, пять и один цент. Очень медленно. В итоге получилось ровно тридцать два цента. Мужчина начал обыскивать свои карманы. Я лишь вздыхала и поглядывала нетерпеливо на часы.

Неожиданно женщина позади меня протянула кассиру недостающие сорок центов. Мужчина выглядел смущенным, но тихонько поблагодарил ее. Она улыбнулась и ответила: «Не беспокойтесь. Хорошего вам дня».

Почему не я сделала это? Пожалуй, я знала почему. Я была так обеспокоена тем, чтобы прийти на встречу вовремя, что просто проигнорировала проблему, которую могла с легкостью решить.

Еще через некоторое время я летела по делам в Онтарио, штат Флорида. Самолет был полон детей. Один ребенок в моем ряду никак не переставал плакать: пронзительно, громко, без остановки. Молодая мама безуспешно пыталась успокоить малыша и одновременно справиться с еще одним своим ребенком, трехлеткой. Каждый раз, когда ребенок испускал очередной вопль, пассажиры недовольно роптали.

И тут к девушке подошла пожилая женщина и сказала: «У вас столько хлопот! Почему бы вам немного не поиграть со своей дочерью, пока я похожу с малышом на руках в проходе между рядами? Может быть, движение поможет ему уснуть. И не беспокойтесь, я всегда буду в поле вашего зрения». Девушка замерла в нерешительности, но в конце концов сдалась: а что еще ей оставалось делать? Не прошло и пяти минут, как ребенок уснул.

Почему мне не пришло в голову сделать то же самое? Я знаю почему. Я могла думать лишь о двух вещах: каким раздражающим был плач ребенка и как хорошо, что этот ребенок – не мой.

Эти три мини-драмы случились подряд друг за другом буквально за несколько недель, и я начала видеть в них некую закономерность. Я думала о том, как легко можно помочь другим людям или хотя бы попытаться сделать их день чуточку лучше. Не требуется особых усилий, чтобы улыбнуться незнакомцу, придержать для соседа дверь лифта, позвонить, навестить, сделать комплимент или сказать «спасибо». Пожертвовать на благотворительность: одежду, еду, деньги, время. Выслушать.

Помню, как много лет назад во время рождественской мессы между рядами в поисках свободного места шла женщина со своей старенькой матерью. Церковь была переполнена. Лишь одно свободное место оказалось прямо передо мной, но как только пожилая женщина направилась к нему, сидевший рядом молодой человек произнес: «Извините, здесь занято». Помню, как я еще подумала: «Какая ирония, что все это происходит в канун Рождества – в ночь, когда для Марии также нигде не оказалось свободного места [13]13
  По всей видимости, речь идет о библейском сюжете: Иисус родился в пещере около Вифлеема, так как на постоялом дворе для беременной Марии не нашлось места.


[Закрыть]. Пока я размышляла над этим умным сравнением, какая-то девочка-подросток встала и предложила женщине свое место.

Почему я не подумала об этом? Что ж, зато теперь я знаю, как буду поступать впредь.

Эйприл Найт
Одного «спасибо» достаточно

Слова благодарности рождают любовь.

Дафни Роуз Кингма

В детстве я чувствовала себя нелюбимой, недостойной, нежеланной и не заслуживающей ничего из того, что преподносила мне жизнь. Затем я выросла, но мое отношение к себе осталось прежним. Мне не нравилось принимать подарки, из-за чего дни рождения и Рождество превращались в настоящую пытку. Я благодарила дарителей до слез, отправляла тщательно продуманные ответные открытки и тут же начинала думать, чем смогу им «отплатить». В результате начиналась бесконечная подарочная карусель, столь нелепая, что ни я, ни мои несчастные друзья уже не могли вспомнить ее первопричину. Доходило до того, что люди просили меня перестать делать им подарки. Мне же постоянно казалось, что я должна покупать дружбу: ведь вряд ли меня полюбят лишь за то, что я – это я.

Если мне было нужно отремонтировать машину, я покупала коробку пончиков и приносила ее механикам в гараж, чтобы им было чем перекусить во время перерыва. По дороге к стоматологу брала с собой журналы, которые сама уже прочитала, и оставляла их в кабинете для других пациентов.

Возможно, со стороны все это выглядело как щедрость, но я-то знала, что дело вовсе не в ней. Даже если я платила за что-то – как, например, ремонт машины или пломбирование зуба, – то мне казалось, что этого недостаточно. И надо сделать что-то большее.

Я оказывала людям услуги против их воли; жертвовала на благотворительность деньги, которые в действительности не могла себе позволить; заботилась о питомцах друзей, уезжавших в отпуск.

Может, совершив достаточное количество «хороших» поступков, я смогу заслужить чье-то расположение и отплачу за время, которое мне уделили? Я как будто заранее вносила вклад в некий «банк дружбы», чтобы всегда быть чуточку впереди.

При этом я очень гордилась тем, что никогда не прошу ни у кого об одолжении или помощи, как бы сильно в ней ни нуждалась.

Даже если я лежала пластом после операции, то никому ничего не говорила. Я сама заботилась о себе с самого детства и буду делать это до самой смерти. Я не хотела быть должной кому-то.

Однажды я пообещала помочь покрасить кухню своей подруге Гарриет. Накануне назначенного дня меня свалил самый тяжелый грипп в моей жизни. Я позвонила Гарриет и предупредила, что не смогу сегодня быть ей полезной, однако если она готова отложить покраску на неделю, то я смогу помочь. Я ни слова не сказала о болезни, но, видимо, меня выдал голос.

Спустя час Гарриет пришла ко мне домой с корзинкой для пикника и пакетом. Я не хотела ее заразить, однако она проигнорировала мои слабые возражения.

Гарриет принесла мне самый вкусный суп, который я когда-либо ела, приготовила какой-то особый апельсиновый напиток, который, по ее словам, должен был гарантированно меня вылечить. В пакете оказались лекарства, салфетки и экземпляр детской книги «Таинственный сад» – однажды я упомянула этот роман как любимую книгу детства.

Она поменяла мои простыни, вынесла мусор, запустила стирку белья. Впервые за несколько дней я почувствовала, что вполне могу жить. Опираясь на взбитые подушки, я лежала в постели и размышляла, как именно мне следует ее отблагодарить, как вдруг она сказала: «Иногда самое приятное, что ты можешь для кого-то сделать, – это позволить ему помочь тебе. Разрешая человеку помочь, ты делаешь ему подарок. И простого «спасибо» вполне достаточно».

О, Гарриет хорошо меня знала! Не сомневалась, что как только я смогу встать на ноги, то тут же начну искать, чем отплатить ей за доброту.

Она была права. Я не благодарила людей, а платила им. При этом, сама того не желая, каждый раз я крала их радость и отбирала благословение – все, что они могли получить, помогая мне. Люди предлагали мне свою помощь, поддержку и дружбу, потому что у них было доброе сердце и они чувствовали, что я заслуживаю этого. Впервые в жизни я ощутила себя «достаточно хорошей».

Менять привычки нелегко. Мне приходилось прикладывать сознательные усилия каждый раз, когда кто-то делал для меня что-то приятное, чтобы ответить простым «спасибо». Но это было невероятным облегчением. Мне больше было не нужно превосходить кого-то. Когда механики заканчивали ремонт машины, мне было достаточно поблагодарить их и оплатить счет. Выходя от стоматолога, я подписывала чек и говорила «спасибо».

Я научилась по-настоящему радоваться подаркам, ведь теперь я понимаю, что люди делают их вовсе не для того, чтобы заставить меня подарить им взамен что-то большее.

На протяжении многих лет я несла тяжкое бремя желания «быть достаточно хорошей», пытаясь заслужить чью-то дружбу и хорошее отношение. Я лишала себя радости и забирала благословенное чувство у других. От моей «благодарности» никто не выигрывал. Она была порождением страха, а не чистого сердца. И не могла стать причиной любви.