Текст книги "P.S. и P.P.S. Сатира, юмор и прочее в прозе и стихах"

Цицерон

41. Цицерон – доктор юриспруденции

Как известно, Марк Туллий Цицерон происходил из плебейской семьи, поэтому в пятом пункте анкеты он писал «плебей».

Блестяще защитив в Афинах диссертацию на соискание учёной степени доктора юриспруденции, Цицерон вернулся домой, в застойный Рим, но из-за пятого пункта сумел устроиться на работу (да и то после долгих мытарств) всего лишь юрисконсультом на маленьком заводике.

Однажды друг Марка Туллия воскликнул в сердцах:

– Марик! Что же это такое!? Ты – доктор юриспруденции, а кем работаешь? Где ж тут логика?

На это Цицерон ответил:

– Всё вполне логично. Моя учёная степень характеризует извилины в моём мозгу. Занимаемая же мной должность характеризует извилины в мозгах нашей бюрократии.

42. Удачный ответ

Однажды на приёме в британском посольстве Марк Туллий Цицерон спросил у британского посла, есть ли у него в стране «антиплебеизм». На это посланец туманного Альбиона ответил:

– Антиплебеизма у нас нет. Мы не считаем ИХ умнее себя.

43. Блэк энд уайт

Однажды на заседании застойного римского сената обсуждался вопрос о персональном транспорте высоких должностных лиц. В прениях выступил Гай Юлий Цезарь; он предложил, в частности:

– Отцы-сенаторы! Наши чёрные «Тибры» вызывают законное неудовольствие у народа римского. Поэтому предлагаю в рамках борьбы с привилегиями сотрудников государственного аппарата перекрасить наши персональные экипажи в белый цвет.

С ответом на предложение Цезаря выступил знаменитый оратор древности Марк Туллий Цицерон; его речь, как всегда, отличалась лаконизмом, остроумием и знанием скифского фольклора:

– Чёрного кобеля не отмоешь добела! – воскликнул Марк Туллий.

44. Цицерон-миротворец

Во время правления Юлия Цезаря в Римской республике резко обострилась социально-политическая обстановка из-за противостояния сената с исполнительной властью. Однажды в ходе очередного внеочередного съезда римских народных депутатов ситуация в стране достигла точки кипения и противоборствующие стороны призвали своих сторонников на Форум. Приверженцы сената выстроились напротив приверженцев Юлия Цезаря, и, казалось, что вот-вот стенка пойдёт на стенку. Положение спас председатель конституционного суда Марк Туллий Цицерон. Он вышел к разгорячённым согражданам и произнёс следующую историческую речь:

– Римляне! Вы готовы пойти друг на друга. Стенка на стенку. Одумайтесь. Вы не ведаете, что творите. Ведь в римских аптеках уже два месяца как нет свинцовой примочки!

45. Гениальная речь Цицерона

Однажды Марк Туллий Цицерон вышел погулять и недалеко от своего дома увидел последствия дорожно-транспортного происшествия – две покореженные в результате столкновения колесницы. Узнав в лицо великого оратора, к нему подошёл ветеран-легионер и сказал с солдатской прямотой:

– Марк! А чуть подальше, у Форума, ещё две колесницы ё. улись!

В ответ на это Марк Туллий произнёс следующую гениальную по выразительности и лаконичности речь:

– Что же тут про колесницы-то говорить, когда ё. улась вся наша страна из-за столкновения Цезаря с сенатом!

46. Своя «арихметика»

Однажды Гай Юлий Цезарь спросил Марка Туллия Цицерона:

– Как ты думаешь, Марк, умных людей в державе римской хватает?

– Вполне, – ответил Марк Туллий.

– Тогда почему же реформы у нас идут таким образом, словно страною управляют, мягко выражалась, дураки?

– Дело в том, Гай, что в Земле римской бог Меркурий, похоже, что-то с арифметикой сотворил. Так один умный человек у нас, римлян, и равен одному умному человеку, т. е. 1 = 1. Двое умных римлян эквивалентны в Риме одному дураку, т. е. 1 + 1 = –2, а трое – одному дебилу, т. е. 1 + 1 + 1 = –3. Ну а четверо и больше римских умников дают в сумме один сумасшедший дом. Вот такая у нас арихметика. «В консерватории что ль подправить что-нибудь», согласно рекомендациям юмориста Жванеция.

Марк Красс

47. Марк Красс – член Совета безопасности

В эпоху 1-го триумвирата финансовое положение государства римского сделалось аховым. Вследствие этого уровень жизни населения резко понизился, а кривая преступности круто пошла вверх. Безопасность государства в целом и населения в частности оказались под угрозой. Требовалось немедленно исправить положение, а потому сенат римский назначил известного денежного мешка и финансиста Марка Лициния Красса министром финансов, введя его одновременно в состав Совета безопасности.

Марк Лициний рьяно взялся за работу. Он немедленно ввёл десятки новых налогов, обложив ими всё на свете – вплоть до процентных начислений по вкладам Сбербанка. В результате карманы граждан опустошились, словно океанское побережье после очередного урагана. В стране начались забастовки, и в один прекрасный день римляне потребовали от нового члена Совета безопасности решительных объяснений.

– О неразумные! – воскликнул Красс, выслушав возмущённых сограждан. – Все мои действия всем нам во благо. Неужели не понятно, что моя финансовая политика капитально укрепляет и безопасность страны в целом и нашу личную? Отнятые у вас деньги пошли, в частности, на укрепление обороноспособности державы, особенно на усиление безопасности высших должностных лиц. Эти же деньги резко подняли и вашу личную безопасность. Ну кто же станет грабить человека, у которого в карманах ветер гуляет, а дома шаром покати?!

Тиберий

48. Внешние долги Римской Республики

Во время правления Тиберия внешний долг Римской Республики достиг астрономической суммы – 160 миллиардов сестерциев серебром. В связи с этим в сенате римском начались дебаты: платить по долгам иностранным кредиторам или же объявить дефолт.

Сначала слово взял сенатор-оптимат Публий. Он сказал:

– Цезарь! Отцы-сенаторы! Всякая цивилизованная нация обязана платить по своим долгам. Предлагаю заплатить.

Следом за Публием взял слово сенатор-популяр Квинт; он сказал в свою очередь:

– Цезарь! Отцы-сенаторы! Если мы заплатим по долгам нашим, государству не хватит денег на римское образование, культуру и науку. Предлагаю объявить государственный дефолт.

Прения в сенате подытожил сам цезарь Тиберий:

– Отцы-сенаторы! – сказал он. – Предлагаю вам компромиссное решение. В этот год и в ближайшие девять лет мы будем платить по внешним долгам 3 миллиарда сестерциев серебром ежегодно. За эти годы народ римский, лишённый средств на образование, науку и культуру, полностью одичает и станет вполне варварской нацией. И вот тут-то мы и объявим дефолт на оставшиеся 120 миллиардов, ибо уже никто в мире не упрекнёт нас в цивилизованности.

49. Безопасности ради

В эпоху Тиберия римские журналисты, позволяющие себе открыто критиковать коррупцию в высших эшелонах власти, частенько подвергались физическому насилию, а то и вообще устранялись. Возмущение римской общественности этим беспределом было так велико, что сенат даже посвятил специальное заседание вопросам безопасности жрецов римской гласности.

– О цезарь! – обратились к главе государства отцы-сенаторы в процессе обсуждения этих вопросов. – Каким образом защитить представителей четвёртой власти от тотального насилия?

– Очень просто, – ответил цезарь Тиберий. – Предлагаю в рамках нового закона о печати снова ввести цензуру средств массовой информации.

50. Уточнение сенатора Луция

Как хорошо известно, в Римской империи во время принципата формально сохранились все республиканские институты – функционировал сенат и регулярно избирались все должностные лица, в том числе консулы (что-то вроде премьер-министров) и народные трибуны (что-то вроде уполномоченных по правам человека). Сами императоры время от времени избирались и консулами, и народными правозащитниками. Всё это называлось то ли управляемой демократией, то ли демократией суверенной. В результате политическая жизнь в стране практически замерла. В это же время в Южной Скифии не проходило дня, чтобы в её парламенте не случалась какая-нибудь потасовка или же жители столицы и других городов республики не выходили на майдан, протестуя по какому-нибудь поводу.

И вот однажды римский сенатор Публий в ходе приватной беседы с сенатором Луцием сказал, что между политической ситуацией в Риме и в Южной Скифии такая же разница, как между кладбищем и сумасшедшим домом.

В ответ на это сенатор Луций ответил своему коллеге:

– Публий! Твоё сравнение бесспорно остроумно, но не совсем точно. С моей точки зрения, между политическими ситуациями в нашей стране и в Южной Скифии такая же разница, как между двумя сумасшедшими домами, в одном из которых содержатся тихо помешанные, а в другом буйно помешанные пациенты.

На том и порешили.

51. Страсти по 31-му числу, или длинная рокировка

В Древнем Риме, во время принципата Тиберия, власти предержащие стали чинить римским гражданам всевозможные препятствия по части проведения ими разного рода митингов, шествий, демонстраций и тому подобных мероприятий, узаконенных, кстати, 31 статьёю Имперского Базового законодательства. В ответ на это возмущённые жители римской столицы 31 числа каждого месяца, содержащего 31 день, стали, не спросясь разрешения властей, приходить на форум и дружно скандировать:

– Тиберий! Уважай римское Базовое законодательство! Уважай его 31-ю статью!

В конечном итоге цезарю всё это страшно надоело, и он решил каким-то образом прекратить эти гражданские страсти, регулярно разгоравшиеся по 31-ым числам семь раз в году. Да вот только как это сделать по возможности демократично, чтобы и невинность соблюсти, и капитал приобрести? И тут советнику императора Варию Сурку пришла в голову блестящая мысль, как избавить страну от этих волнений по 31 дням месяцев.

– О цезарь! – сказал Варий Сурк. – Надо тридцать первую статью нашего Базового уложения поменять местами с какой-нибудь его статьёю, имеющей больший номер. Ну, например….

– С сороковой! – радостно воскликнул Тиберий. – Пускай себе дожидаются сорокового дня месяца!

– Не пойдёт, Ваше Величество! – возразил Сурк. – Ведь тогда придётся сороковую статью сделать тридцать первой, а это довольно рискованно, поскольку сороковая статья гарантирует римским гражданам крышу над головой.

– Действительно, рискованно, – согласился цезарь. – В этом случае вместе с оппозиционными политиками на форум пожалуют все римские бомжи и обманутые дольщики. Что ж, есть много и других подходящих статей, например, 41-ая.

– И эта не подойдёт! – тяжело вздохнул Варий Сурк. – Сорок первая гарантирует римским гражданам право на достойное медицинское обслуживание и обеспечение лекарствами. Поменяй местами 31-ю с 41-ой, и на форум припрутся все римские инвалиды и низкооплачиваемые граждане, у которых не хватает денег на лечение в случае болезни.

– Ну а как насчёт 61-ой статьи? – с надеждой спросил Тиберий.

– Отличная мысль, Ваше Величество! Это статья как раз то, что нам нужно. Она гарантирует гражданам империи невысылку их за пределы нашего отечества и невыдачу их правосудию других стран. Вот и пускай радетели соблюдения Базового уложения являются на форум 31 числа каждого месяца, содержащего 31 день, и требуют не высылать их за пределы родного государства.

– А жаль, что не требуют, – здесь Тиберий тяжело вздохнул. – С каким бы удовольствием я выселил всех римских смутьянов куда-нибудь подальше, например, на Восток, к Скифбаши.

Калигула

52. Демократизм Калигулы

Как известно, император Калигула ввёл своего жеребца, Рыжего, в сенат.

Отцы-сенаторы были в душе возмущены таким поступком своего повелителя. Почувствовав это, цезарь во время одного из заседаний римского сената поднялся на трибуну и произнёс следующую историческую речь:

– Отцы-сенаторы! – сказал он. – Вы недовольны тем, что я кооптировал в сенат своего любимого жеребца. Что ж, будь по-вашему. Завтра я выдвину кандидатуру Рыжего в сенат по одномандатному римскому избирательному округу!

Впрочем, как свидетельствует другой источник, Калигула всё же ввёл в сенат любимое четвероногое, но не жеребца, а кобылу со скифской кличкой – Люська.

53. Suum cuique (каждому своё)

– O tempora, o mores! (о времена, о нравы!) – вознегодовал один римский сенатор, узнав, что цезарь Калигула назначил своего любимого осла генеральным директором крупного научно-производственного объединения, контрольный пакет акций которого принадлежал государству.

– O tempora, o mores! – вознегодовал генеральный директор одного крупного научно-производственного объединения, узнав, что цезарь Калигула назначил своего любимого жеребца сенатором.

– O tempora, o mores! – вздохнули про себя римские бараны, узнав про оба назначения.

54. Памятник рукотворный

Как известно, император Калигула прославился благодаря истории со своим конём. Но как совсем недавно было установлено, он явился главным действующим лицом ещё и следующего исторического деяния.

Однажды, читая труды основателя государства римского, божественного Ромула, повелитель прочёл, что «в светлом будущем» унитазы в нужниках станут делать… из золота. На следующий день после чтения Калигулой трудов основателя Вечного Города глашатаи объявили во всех его уголках о пришествии этой самой светлой эпохи, а ещё через неделю на Форуме в ознаменование начала новой социально-экономическом эры в государстве римском был воздвигнут монумент.

Он представлял собой гранитный пьедестал, на вершине которого красовался платиновый унитаз. На пьедестале была выбита надпись «Светлому будущему от императора Калигулы». Естественно, что у сего монумента круглосуточно несла вахту одна центурия римского спецназа (преторианские гвардейцы).

55. Дурной пример заразителен, или триумф Калигулы

Как известно, в Римской Республике полководец, одержавший победу над врагами, удостаивался высшей военной почести – триумфа. Во времена империи триумфа уже удостаивался не полководец, а император, правивший в это время. Считалось, что именно он был вдохновителем и организатором военной победы.

Однажды император Калигула, соскучившись по триумфу, выступил в Римском сенате с такой исторической речью:

– Отцы-сенаторы! Что-то давненько триумфов не было! Пора организовать. В конце концов, я герой или не герой?!

Немедленно взял слово сенатор Публий. Он признал цезаря героем и предложил удостоить его триумфа по случаю взятия… Трои.

– О Публий! – воскликнули отцы-сенаторы. – Когда пала Троя, нашего-то государства на свете не было, не то что нашего повелителя!!!

– Коллеги! – ответствовал Публий. – Вспомним законы римские. Когда цезарь умирает, он становится богом. Но если император после кончины становится божеством, то он, без сомнения, является им и до своего рождения и, стало быть, вдохновляет полководцев на блистательные победы. Итак, да здравствует император Калигула – покоритель Трои, крепости на Малоазийской земле!

Должен сказать, что отдельные, самые невинные историйки мой дядя Финкельштейн любил рассказывать своим друзьям и знакомым. Некоторые из античных опусов ходили по стране в списках ещё в середине 60-х. Микроновелла № 55 была в их числе. Не попала ли она на глаза покойному Леониду Ильичу?!

56. SIC VOLO, SIC JUBO (как хочу, так и ворочу)

Из повеления Юлия Цезаря (исторический факт):

«В силу производственной необходимости – осуществление полевых работ, а также по многочисленным просьбам трудящихся Республики Римской день 30-е февраля передаётся месяцу моего рождения, июлю, в качестве 31-го дня».

Из повеления Октавиана Августа (исторический факт): «По причине производственной необходимости (сбор урожая), а также по многочисленным просьбам трудящихся день 29-е февраля передаётся моему любимому месяцу, августу, в качестве 31-го дня».

Из повеления цезаря Калигулы:

«По причине кооптации в сенат римский моего любимого жеребца, Рыжего, повелеваю: день 1-ое апреля 39 года нашей эры считать 32-м марта и праздничным днём».

Впоследствии император Клавдий восстановил в календаре 1-ое апреля, а римляне окрестили его «Днем дурака».

57. Свято место пусто не бывает

Однажды некий скиф по имени Перун приехал по торговым делам в императорский Рим. Как-то утром, часов этак в девять, поехал восточный торговый гость на деловую встречу, назначенную на половину десятого где-то в центре Вечного Города, но к условленному времени не поспел, попав в грандиозный транспортный затор. Прождав в нём около часу, Перун со своей колесницы спросил на приличной латыни владельца другого транспортного средства:

– А скажи-ка, любезный, отчего такое столпотворение колесниц?

– Да понимаешь, – ответили ему, – император наш должен на Форум проехать, а потому преторианская гвардия в целях безопасности первого лица государства остановила движение по центральной магистрали города и перекрыла все улицы и переулки, ведущие к ней.

– А кем император ваш был до своего провозглашения цезарем? – вновь поинтересовался скиф.

– Военным трибуном.

– Это что-то вроде нашего подполковника, – заключил Перун, а про себя подумал: «Стоит ли городить такие меры безопасности и томить людей в треклятой пробке? Небось, отставных подполковников в Риме предостаточно, да и свято место пусто не бывает…»

58. Регресс в римской кадровой политике

Во времена императора Калигулы в массы был вброшен лозунг, причём весьма вдохновляющий: «Каждая кухарка должна уметь управлять государством!» Во времена же солдатского императора Веспасиана в связи с острой нехваткой кухарок и, наоборот, избытком высших офицеров лозунг этот был подвержен коррекции, а именно: «Каждый легат должен уметь управлять провинцией, а каждый военный трибун – государством!»

Здесь остаётся добавить: римские воинские звания военный трибун и легат примерно эквивалентны современным подполковник и генерал, а административная единица «провинция» эквивалентна области или краю.

59. Медвежья услуга, или древнеримский оральный секс

Однажды, в эпоху императора Калигулы, сенат римский, где доминировали так называемые «Медведи», решил провести монетизацию льгот, главные из которых известны по лозунгу «Хлеба и зрелищ!». По этой причине в империи началась острая полемика, ибо римский плебс стал опасаться (и не без основания), что в итоге он не получит ни того, ни другого. До наших дней дошла следующая история из того времени.

Как-то встретились на улице двое римских пенсионеров, Секст и Варий, чтобы потолковать о перспективах замены льгот на денежные выплаты.

– Ну Секст, – обратился к приятелю Варий. – Как тебе эта… как её… монетизация?

– Да как бы не обернулась она всеобщей минетизацией, – последовал ответ.

– Минетизацией? А что это такое? – последовал новый вопрос.

– А это, когда вместо хлеба и зрелищ тебе предложено… пососать лапу! На медвежий манер…

60. Голосуй, не голосуй…

В правление цезаря Калигулы в Рим прилетели на своих летающих тарелках инопланетяне. Представившись слугами бога Меркурия, они предложили римлянам пойти по пути научного и технического прогресса и в подтверждение своих слов немедленно внедрили в римском сенате электронную систему для голосования. Система эта очень понравилась и римским законодателям и самому императору. Последний, в частности, немедленно ввёл в сенат своего любимого жеребца по кличке Рыжий. Когда же сенатор Публий выразил опасения по поводу того, что жеребец не сумеет голосовать, то получил от Калигулы такой ответ:

– Публий! Не вижу тут никаких затруднений и в первую очередь благодаря электронной системе для голосования. Вот вчера, например, сенат в третьем чтении принял закон, касающийся замены натуральных льгот денежными выплатами. Вся фракция «Единая империя» единодушно проголосовала за него… включая отсутствующих в сенате Марка Помпония и Гая Цецилия. Как мне стало известно, за них, Публий, проголосовал ты, нажав по доверенности на их персональные кнопки. Так вот, уведомляю тебя, что сенатор Рыжий доверяет тебе голосовать за него, вне зависимости от того присутствует он в зале заседаний или же нет.

А впрочем, голосуй, не голосуй… Эх, с памятью что-то… Подзабыл, как дальше…

61. Совесть нации

Однажды цезарю Калигуле руководитель его пресс-центра положил на стол краткую сводку событий, только что случившихся в мире. В частности, в сводке говорилось, что правитель Богемии, некто Гавличек, после пребывания двух сроков на своей выборной должности ушёл в отставку, и сенат богемский присвоил ему почётное звание «Совесть нации», учитывая бескорыстное и самоотверженное служение правителя на благо своего отечества.

Тут же нашелся некий придворный подхалим, предложивший также и в Риме ввести подобное звание. Царедворец таким образом намекал 1-му лицу государства, что поскольку императорские полномочия цезаря не ограничены каким-либо сроком, то звание «Совесть нации» можно присвоить ему, Калигуле, немедленно. Последний, однако, будучи большим демократом-анималистом, принял иное решение, истинно демократическое и анималистическое.

– Вскоре, – сказал цезарь, – заканчивается срок пребывания в сенате моего любимого жеребца Рыжего. Учитывая его незамешанность в коррупционных скандалах и его безупречную службу на благо нашего народа, мы и присвоим четвероногому сенатору при выходе в отставку почётное звание «Совесть нации», а заодно и наградим орденом «За Заслуги Перед Отечеством II степени!»

62. Особые условия работы

Как-то сенат провинциального древнеримского города Ижевия решал вопрос о заработной плате своего градоначальника Луция Виктория Балла. В конечном итоге с учётом особых условий исполнения мэром его полномочий, а также с учётом специального режима работы, секретности, премиальных и материальной помощи она должна была составить аж 500 тысяч сестерциев серебром в месяц, превзойдя по своей величине даже зарплату самого цезаря.

По поводу мэрской зарплаты в сенате Ижевии разгорелась жаркая полемика, в ходе которой сенаторы принялись выяснять, что же это за особые условия исполнения, что же это за специфический режим работы, и т. д. и т. п.

Наконец взял слово председатель сената Секст.

– Отцы-сенаторы, – сказал он, – согласно повелению нашего обожаемого цезаря мы должны удесятерить наши усилия в борьбе с коррупцией. Все мы знаем – ежемесячный доход нашего градоначальника составляет 500 тысяч сестерциев, включая в себя старую его зарплату и… гм… разного рода благодарности. Если мы официально назначим Луцию Викторию ежемесячную зарплату в размере 500 тысяч сестерциев, то с этой самой благодарностью, надеюсь, будет покончено раз и навсегда, а посему сразу же станет понятным, что это за особые условия исполнения мэрских полномочий, специальный режим работы и всё прочее. Это прежде всего работа в сверхтяжёлых условиях абсолютной честности.

Ну разве честный мэр не стоит больших денег? Да честному мэру и вообще цены нет!

63. Фонетико-лексическая проблема

Однажды, в годы правления императора Калигулы, сенатор Публий узнал за обедом, что цезарь вознамерился кооптировать в сенат своего любимого жеребца, Рыжего, а заодно наградил его орденом за Заслуги Перед Отечеством 4-ой степени.

Столь пикантную новость почтенный сенатор прокомментировал следующим образом:

– Я, конечно, не имею первостепенных заслуг перед родиной, но хвала Юпитеру, у меня нет и заслуг второстепенных, третьестепенных и…

Тут законодатель неожиданно для самого себя запнулся, так как обнаружил отсутствие в великой, правдивой и могучей латыни подходящего слова для заслуг менее значимых, чем заслуги третьего сорта.