Текст книги "Тени. Похищенные души"

– Отпущу, если сочту нужным, – отозвался Бастиан.

– Тебе помочь, Эбби? – предложил Оуэн и шагнул вперед.

– Держись от меня подальше! – я поморщилась и инстинктивно дернулась назад, чтобы увеличить расстояние между нами. От этого ублюдка я помощь точно принимать не буду! Хотя я чувствовала себя действительно неважно. Бастиан вдруг возомнил, что может командовать мной. Я тщетно пыталась высвободить руку и бросила на него убийственный взгляд. Я пришла сюда, потому что надеялась на его поддержку. Потому что он мне кое-что должен. И втайне верила, что он поступит правильно. Но, похоже, я жестоко ошиблась.

– Отпусти меня, – прорычала я и набросилась на него. – Убери свои руки!

Я посмотрела в его лицо и чуть не задохнулась. Зрачки Бастиана сузились, все тело захлестнули темные полосы. Я наблюдала, как его челюсть дергается от напряжения, а потом я увидела раны. Треснувшую кожу на шее и запястьях. За последние дни ему серьезно досталось.

– Поверь, я бы с радостью это сделал, но всякий раз, когда я выпускаю тебя из вида, происходит какое-нибудь дерьмо. А нам это сейчас совсем не нужно.

Дилемма

Константин Кросс попытался пригладить растрепанные волосы и поднялся с больничной койки в медцентре Зака Морана. Ему стало чуть лучше – по крайней мере, сейчас.

– Ваши люди все провалили! – выругался он.

– Не надо мне этого говорить, – сердито отозвался Моран.

– Я полагал, что ваши ребята – лучшие из лучших. Думал, вы всегда действуете чисто! – Кросс неодобрительно покачал головой. – Что ж, это даже близко нельзя назвать чистой работой!

– Заткнитесь, Константин, – буркнул миллиардер и расправил плечи. – Ни один человек не заподозрит нас в этом деле.

Кросс глубоко вдохнул. Сущий кошмар! Он посмотрел через маленькое окошко в двери на темный коридор.

– Почему вы сразу не сказали, что именно собираетесь делать? – спросил он раздраженно. – Я же тенеходец. Я мог бы с легкостью проникнуть в комнату Эбигейл! – разочарованно застонал он. – И ни один ученик не удивился бы, увидев меня там! – Константин снова покачал головой. – Но вы же не об эффективности операции думали? Вы просто хотите доказать моим последователям, что все наши успехи – это исключительно ваша заслуга, не так ли?

– Бред, – отозвался Моран. – Посмотрите на меня, Кросс. Я миллиардер. Вы думаете, что восхищение и одобрение нашего маленького сообщества мне так важно?

– Очевидно, да! Потому что вы не придерживались нашего соглашения. Действовать нужно было незаметно.

Моран разгладил костюм и повел плечами, словно тем самым снимая напряжение, с усмешкой посмотрел на Кросса, который беспокойно метался по больничной палате.

– Да успокойтесь же, Константин, – спокойно попросил он. – Мы нуждались в информации. Любой ценой.

– Нет, не любой! – крикнул Кросс.

Зак закатил глаза.

– Не надо повышать голос.

– А вы не указывайте мне, что делать, – предупредил его Кросс и скользнул в ближайшую тень, выйдя прямо перед Мораном, – он ткнул пальцем ему в грудь и предостерегающе сверкнул глазами. – Вы хоть понимаете, какие могут быть последствия? – пригрозил он. – Я в это ввязываться не хочу. Я светоносец, а не преступник!

– Не притворяйтесь. Разве не вы с Маргарет-Мод убили ее мужа, пытаясь заполучить кольцо души?

– Это не так! Мы вовсе не хотели, чтобы Лоуренс Тремблэй умер! – Кросс глубоко вдохнул. Дрожащими руками он пытался нащупать в нагрудном кармане расческу до тех пор, пока не осознал, что на нем больничная рубашка. – Я – светоносец. Я хочу вернуть мертвых. Не приносите еще больше страданий людям! – Константин снова пригладил волосы, словно этим жестом мог упорядочить и собственную жизнь.

– А счастье, оно ведь часто требует жертв, – трезво рассудил Моран. – Это совершенно нормально в деловом мире – так почему здесь должно быть по-другому?

Кросс покачал головой.

– Ученики этой школы не должны пострадать! Вы поняли?! – он посмотрел миллиардеру прямо в глаза.

Моран кивнул.

– Ну, хорошо. Я поговорю с Маргарет-Мод. В случае необходимости она обсудит все с родителями и учениками и успокоит их. А мы поступим так, как и планировали. Нам нужна Эбигейл Вудс. Отследим сигнал ее телефона и узнаем, где она сейчас находится. У меня уже есть идея, как получить то, что нам нужно, не пачкая руки.

В стоге сена

– Отпусти меня, наконец, – взмолилась я, когда Бастиан уже оттащил меня за собой по направлению к конюшням. Во дворе остались Оуэн, Тристан и сестры Скай, и никто из них не выглядел особенно счастливым от неожиданной встречи.

– От тебя одни проблемы!

Бастиан, конечно же, и понятия не имел, сколько раз за свою жизнь я это слышала. Сколько раз оказывалась в подобной ситуации. Тащилась за кем-то, кто был сильнее и кричал, что от меня лишь одни проблемы. В каждой новой приемной семье повторялось одно и то же. Я попыталась отогнать эту мысль, потому что на глаза начали наворачиваться слезы.

– Пошел ты! – выругалась я и все-таки вырвалась. – И не смей меня больше трогать. Лучше бы и вовсе не встречать тебя.

* * *

Бастиан видел, что она лжет. Ослабленные плетения снова уплотнялись благодаря новым частичкам. Благодаря лжи, отягощавшей ее душу. При этом у него появилось такое чувство, будто это некая защитная реакция ее организма. Внутри все снова забурлило со страшной силой, и он с трудом перевел дыхание.

– Прекрати визжать и успокойся, – проговорил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно и убедительно.

– Успокоиться?! И как же, интересно, я могу успокоиться? – кричала она на него. – В мою комнату вломились чужие люди, твой дружок-психопат стер память Жасмин и Эсме, а до этого ты украл мою душу! Что, даже не извинишься?

Бастиан вздохнул. Эбби понятия не имела, какую боль ему причиняла. Ее эмоции привели в движение частицы ее плетений, которые закружились вокруг тела девушки, как клубы черного дыма. Один их вид пробудил его голод. Он уже почти не контролировал себя. Он нуждался в кольце. А еще – в человеческих плетениях, чтобы заполнить пустоту глубоко внутри. Но плетения Эбби брать было нельзя, нет. Не только потому, что они обладали достаточной силой, чтобы убить его, но и потому, что Бастиан не хотел лишний раз разочаровывать девушку. Только вот выхода не оставалось. Он почувствовал, что кожа на спине вот-вот лопнет. Он снова глубоко вздохнул и чуть отстранился от Эбби. Как же он измучился…

– Пожалуйста, Эбби, помолчи. Хватит об этом.

* * *

Да что он о себе возомнил?! Совсем с ума сошел – так со мной разговаривать?

– Не указывай, что мне…

В следующее мгновение он крепко меня схватил. Я потеряла опору под ногами, и нас обоих поглотила темнота. Было очень холодно, и, как и при каждом прыжке сквозь тени с Бастианом, меня словно на части разрывало. И в итоге разорвало бы, если бы он хоть немного ослабил хватку. Все это длилось лишь мгновение, а потом мы оказались в конюшне, и Бастиан отпустил меня.

– Да ты совсем спятил, – пробормотала я дрожащим голосом. В солнечном свете пыль на стойлах сверкала ярче бриллиантов. Здесь царила тишина, только где-то в стороне фыркала лошадь. Я слышала стук собственного сердца.

– Надо кое-что прояснить, – сказал Бастиан и тут же отошел на расстояние вытянутой руки. Его глаза почти полностью затянули черные плетения. – Все обсудить, пока мы одни, – пояснил он, подняв для наглядности свои покрытые темными полосами руки. Казалось, что он изо всех сил борется с собой.

– О, ты прав! Может, ты наконец-то объяснишь, почему солгал мне? Почему украл мою душу, как проклятый вор, а потом бросил меня на вокзале Уэймута? Объяснишь, почему ты скорее побежал к своей бывшей девушке, даже не извинившись передо мной за то, что сделал? Скажешь, зачем ты вообще меня целовал, если я на самом деле тебе совершенно безразлична?

– Боже, Эбби! – он взъерошил себе волосы. – Ты мне вовсе не безразлична! Как ты могла так обо мне подумать? Смотри, что ты со мной делаешь. Разве ты не видишь, что это почти разрывает меня, потому что я не могу просто протянуть к тебе руки, чтобы утешить?

– Мне не нужны твои утешения! – воскликнула я, вытирая слезу с уголка глаза. Нет, не думай о том, как тебя утешил Тристан. – Мне нужен кто-то, кому я могу доверять. И ты говорил, что тебе можно довериться, но это не так! Ты солгал мне, Бастиан! Ты подкупил меня, как воровку, которой ты меня и считаешь!

Было так ужасно стоять лицом к Бастиану и знать, что наши отношения уничтожены. Нет больше доверия. Мы все уничтожили, да, мы оба. Он – предав меня и забрав мои плетения, я – поцеловав его брата. И ничто уже не будет прежним.

Я понимала, что Бастиан боролся с яростью, что заставлял себя держать дистанцию, но это не делало нашу ситуацию лучше.

Хотелось, чтобы он подошел ближе, обнял меня, поцеловал, и я бы забыла обо всем, что произошло. Надеялась, что я для него что-то значила.

– А что мне оставалось? – тихо спросил он, и сквозь черные плетения, почти скрывшие его глаза, на миг вдруг проступила синева его радужки. – Я не мог позволить Кроссу сбежать, – объяснил он и шагнул ко мне. – У него теперь мое кольцо, Эбби. А без кольца… моя жизнь в опасности. И что еще хуже – твоя жизнь тоже в опасности. Из-за меня, – он остановился прямо передо мной. Его челюсть дергалась от напряжения, и он сжимал кулаки, чтобы овладеть собой. Глаза Бастиана снова потемнели. И все же – более красивых глаз я никогда не видела. Ощутив его дыхание на своих губах, я замерла. Он поднес руку к моей щеке, но так и не коснулся ее. – Итак, скажи мне, Эбби, что в таком случае мне полагалось сделать?

Слова не приходили. Я желала лишь одного – обнять его покрепче и не отпускать. Чувствовала, в каком он отчаянии. Впрочем, еще на вокзале я осознавала, что у него просто не было иного выбора. И Тристан тоже так считал. Но нет, выбор есть всегда. Особенно когда любишь кого-то.

– Не знаю, Бастиан, – честно сказала я. В глубине души я все еще горевала о тех счастливых днях, что мы проводили вместе. – Может быть…

– Я не мог сделать ничего другого. Только благодаря твоим плетениям у меня появился призрачный шанс догнать Кросса.

– Только вот он все равно сбежал, – с горечью заметила я.

Бастиан кивнул, потом отступил назад и обессиленно опустился на пол у стенки стойла. Он прислонил голову к доскам и посмотрел на меня снизу вверх. Его тело все еще обвивали черные паутинки, но глаза снова стали человеческими. Он себя контролировал. Более или менее.

– И мне жаль, что так вышло, – прошептала я и села напротив него на душистую солому.

Бастиан слегка улыбнулся.

– А мне-то как жаль… – он слегка толкнул меня ногой, и улыбка погасла. Так мы и сидели, просто глядя друг на друга и вспоминая о произошедшем. Я постепенно успокаивалась. В какой-то момент пришло понимание, что гнева во мне больше не осталось. Я хотела сказать ему, что мы с Тристаном поцеловались, но не успела. Точнее, не смогла. Просто стыдилась, потому что, глядя на Бастиана, знала, что мне нужен только он. Это его поцелуи преследовали меня во снах. И в него я влюбилась. В него… Тени изменились, утро перешло в день, и, хотя снаружи мир погрузился в хаос и Кросс в любой момент мог нанести удар, мы просто нуждались в этой передышке. Нам нужно было перевести дух.

– Ты в порядке? – спросил Бастиан через некоторое время. – То есть я знаю, что сделал тебе больно, но… – он втянул голову в плечи. – А как в остальном?

Как в остальном… Я только фыркнула.

– Да не заморачивайся. Нормально у меня все. Без души, конечно, многое кажется… новым. Другим. Не таким болезненным и острым. Но Тристан считает, что моя душа постепенно восстанавливается, – сокрушенно усмехнулась я. – И совесть тоже постепенно возвращается, – тут я предостерегающе подняла руку. – Что, конечно, не делает тебя менее виноватым.

Бастиан задумчиво посмотрел на меня.

– Я бы не сказал, что твоя душа повреждена, Эбби. Я вижу, как она обновляется. По-прежнему здесь есть вина, раскаяние и боль. Просто теперь… Переплетения не такие плотные. И это хорошо, потому что до этого в тебе царила пугающая темнота. И она сильно отягощала твои плетения. Ни один нормальный человек не смог бы выдержать подобной нагрузки, – он потер затылок, и узор на его коже тотчас уплотнился. Вот, о моих плетениях даже говорить опасно. – Должно быть, дело в наследии. Ты ведь прямой потомок кузнеца, который выковал кольца из Амулета смерти. Другого объяснения я тут не вижу. Ты особенная. По этой причине тебе удалось проникнуть в мою душу и в воспоминания Оуэна, пока мы были связаны, – Бастиан перевел дыхание, будто решая, говорить ему дальше то, что он намеревался, или же не стоит. Наконец он собрался с мыслями: – Эбби, я… – он почесал руку, пытаясь стереть с нее темную паутину. – В душах людей я вижу то, на что они способны. Вижу, какие преступления они могут совершить в будущем, если сейчас я не заберу часть их плетений.

Я затаила дыхание. Его голос звучал очень серьезно и проникновенно.

– Когда я заглянул в твою душу, то увидел там боль. Столько боли… Столько страданий… А еще предчувствие чего-то плохого. Твоя тьма очень пугает меня.

– Ты решил, что мне было тяжело из-за моей боли, но это не так, Бастиан. Я… Как бы странно это ни прозвучало, но я люблю эту боль. Я привыкла к ней. С момента аварии моих родителей боль стала для меня лучшей подругой. И я не хочу ее никому отдавать, – я посмотрела в его глаза. – Знаю, что ты не хотел меня ранить. Я все понимаю, правда. Но это моя боль. И она мне нужна. Она помогает мне различать, что правильно, а что – нет. Напоминает, что в моей жизни чего-то не хватает, но при этом есть кое-что важное – и мне просто нужно держаться за это. Я не злая, не безнадежная и не проблемная, как утверждали все приемные семьи. Я… просто немного не такая. Другая. И я хочу быть другой. Мне это необходимо. Потому что все остальное у меня уже отняли. Понимаешь, о чем я?

– Конечно, – Бастиан протянул руку к тени и в следующий миг оказался рядом со мной. Он взял меня за руку, и наши пальцы переплелись. Он ничего не говорил, только смотрел на мои плетения, словно нашел там ответы на все свои вопросы.

– Почему ты пришел сюда? – неуверенно прервала я затянувшееся молчание. – Ты же гнался за Кроссом. Он тоже здесь побывал? – Хорошо бы сменить тему разговора, потому что я по-прежнему не доверяла собственным чувствам.

– Он сбежал. Не представляю, где он сейчас, но от Маргарет-Мод я узнал о его планах. Вместе с группой людей, потерявших кого-то из близких, он хочет объединить три кольца, перековать виталинариум. Конечно, не без помощи твоего отца…

– …и перехитрить смерть, я правильно поняла? – эта мысль приходила мне раньше. Но то, что Кросс действительно задумал это, казалось просто невероятным. Хотя бы потому, что буквально пару дней назад весь мир считал моего отца мертвым. И я в том числе.

– Да. Значит, он рано или поздно придет сюда.

Я покусывала внутреннюю сторону щеки.

– То есть… ты планируешь побыть здесь какое-то время?

– Это вряд ли. Викки не разрешит. Она считает, что если я останусь, то причиню боль Скай, поэтому и хочет, чтобы мы как можно скорее исчезли.

– Викки – сестра Скай, да? – я попыталась подавить приступ ревности, который пробудило во мне имя бывшей девушки Бастиана. Он кивнул.

– Да, они двойняшки. Скай на восемь минут старше, – он потер затылок и тяжело вздохнул. Я видела, что ему нелегко продолжать. – Викки всегда говорит, что как раз эти восемь минут и разрушили жизнь Скай. Ну и еще я, разумеется.

– Почему?

Несмотря на боль, которую он испытывал, находясь рядом со мной, Бастиан рассмеялся.

– Со Скай это произошло только потому, что мы тогда влюбились друг в друга, не понимая в полной мере, какая это большая ответственность – быть хранителями колец. Просто глупые подростки. И если бы первой родилась Викки, то хранительницей кольца была бы она. И в этом случае ее отправили бы со мной к Оуэну, чтобы узнать больше о нашем наследстве, – Бастиан улыбнулся. – И Викки уж точно никогда бы в меня не влюбилась.

Я тоже рассмеялась.

– А ты в нее?

– Вряд ли, – он серьезно посмотрел на меня и провел большим пальцем по тыльной стороне моей руки. – Я не влюбляюсь так легко. Должен появиться кто-то особенный.

Мое сердце забилось быстрее.

– Кто-то вроде Скай, да? – ну, вот зачем я задаю эти вопросы? Зачем себя мучаю?

Бастиан смотрел прямо в область моего сердца. Возможно, разглядывал плетения.

– Тебе бы она тоже понравилась, может быть, вы бы даже подружились. Она… действительно была особенной. Как и ты.

Я нахмурилась.

– Почему ты всегда говоришь о ней так, будто она умерла? Я же видела вас вместе. И она вроде в порядке. А еще ты как-то сказал, что уничтожил ее. Что ты имел в виду тогда?

* * *

Скай. Бастиан не хотел думать о ней сейчас. Видеть, что он сделал с ней, просто невыносимо. Мучительно. И он потерял самообладание. Быстро отпустил руку Эбби, и черные струйки полностью оплели его тело. Они захлестывали его, как волны ночной реки, перекатывались, затем на миг успокаивались, а потом все повторялось снова. На коже появились мелкие царапины. Кровь набухала, и он мучительно вдохнул.

– Бастиан! – Эбби испуганно посмотрела на него, а он не мог понять, в восторге она или в ужасе.

Он задыхался. Сжал кулаки и машинально потянулся к груди. К кольцу. Только вот кольца больше не было. В отчаянии он хватал ртом воздух. Без кольца будет тяжелее.

Боль норовила растерзать его. Бастиана прошиб холодный пот. Он знал, что теряет человеческий облик. Чтобы не подвергать Эбби опасности, он скользнул в тень и вышел уже у дальнего стойла. Уперев руки в бедра, попытался вдохнуть. Ему казалось, будто он только что пробежал марафон, так бешено колотилось его сердце. Кровь пульсировала под кожей, просачиваясь из мелких трещин в рубашку, причиняя боль. Но постепенно ему удалось вернуть контроль над собой. Он смог заставить себя успокоиться, и чувства отступили. По крайней мере, временно.

– Да, я уничтожил Скай. Сломал ее. Я уже рассказывал, что произошло, когда мы поцеловались. Силы в нас взяли верх. Ее душевные плетения соединились с моими сердечными. Я забрал ее душу. Она – мое сердце, – с трудом выдавил Бастиан. Вспоминать об этом оказалось еще болезненнее, чем он мог подумать, и ему понадобились все силы, чтобы справиться с бурей, бушевавшей внутри.

– Но выглядит-то она вполне нормально, – скептически бросила Эбби. Бастиан кивнул. Точно такая же мысль пришла ему в голову еще вчера, когда он увидел ее стоящей в оранжерее среди растений.

– Так-то оно так, но… Нельзя с первого взгляда определить, что у человека нет души.

– А со второго?

Бастиан вздохнул.

– Скай не видит разницы между добром и злом. У нее нет совести – и она не знает границ. Не может различить, что правильно, а что – нет. Викки и Рэйн пришлось переучивать ее. И сейчас в ней как будто уживаются две личности: одна, невинная, которая пострадала и нуждается в помощи, точно ребенок, а другая же не испытывает никакого сочувствия, но при этом знает, как вести себя в обществе. – Бастиан видел, что Эбби, вероятно, не совсем понимает его. – Скай не может носить кольцо сердца, потому что оно дало бы ей власть пробуждать в сердцах людей любовь и ненависть. Она запросто отнимет у них часть сердечных плетений, не задумываясь о том, какие последствия это будет иметь, потому что у нее нет совести, которая скажет ей, когда этого будет достаточно.

– Никто не должен обладать такой властью, – бросила Эбби, и Бастиан нахмурился. Впрочем, он и не ожидал ничего другого.

– Многие люди одиноки и несчастны. Завидуют чужому счастью. Или их переполняет ненависть. Но таким людям можно помочь. Каерхеи помогли уже очень многим. Они занимаются этим уже много лет. Четвертое поколение.

– И как же это работает? – искренне заинтересовалась Эбби, хотя происходящее, видимо, все еще казалось ей подозрительным.

– Большинство тех, кто приходит сюда, боятся любви. Они боятся раскрыться, раскрепоститься. И вот тут в игру вступают Викки и Рэйн. Они выманивают их сердечные плетения, – Бастиан поднял указательный палец.

– А Скай?

Бастиан вздохнул.

– Она неуравновешенна. Ей нужно оставаться рядом с кольцом, потому что без силы виталинариума ярость заставит ее поглотить больше сердечных плетений, чем ей нужно. А ее тело… Оно такое хрупкое. Плетения легко могут вырваться из нее, и такое уже случалось раньше.

Эбби нахмурилась.

– Значит, кольцо она не носит?

– Нет. И без кольца она поглощает меньше плетений, чем могла бы это сделать, будь у нее кольцо. А еще она не может подобраться близко к сердцу человека. Точно так же Тристан может забирать частицы души, но при этом у него нет такой силы, как у меня… Когда я еще владел кольцом, – сокрушенно добавил он, – мои сердечные плетения, слишком мощные для Скай… тяжело ранили ее. И это не должно повториться.

– Ты говоришь, что она сильно пострадала от этого. Но ты сейчас вроде бы в порядке, не так ли? Тебе легче, чем ей. Почему?

Бастиан почесал затылок и вздохнул. Вопрос попал в больную точку. Он часто спрашивал себя, почему Скай стало намного хуже. Догадывался. И ненавидел себя за то, что это объяснение вполне могло оказаться правдой.

– Я не уверен, – отмахнулся он, избегая взгляда Эбби. – Может быть, я просто обладал бо́льшей силой. Возможно, я мог обуздать свою ярость, – теперь он смотрел прямо ей в глаза. – А может, все дело в том, что мои чувства к Скай были не так сильны, как ее чувства ко мне. Да, я влюбился в нее, но что, если… – он убрал волосы со лба, – если я не так уж сильно ее любил?.. Когда думаю об этом, то чувствую себя еще более виноватым. Я разрушил ее жизнь!

– И поэтому ее сестры хотят, чтобы ты ушел?

Бастиан кивнул.

– Хочу я того или нет, без моего кольца я представляю опасность не только для тебя. Но и для Скай тоже.

* * *

Бастиан снова приблизился. Остановился почти передо мной. Видимо, сам для себя определил безопасную дистанцию.

– Но клянусь тебе, Эбби, что если я верну свое кольцо, то никому из вас больше не будет грозить опасность от меня, – он вдруг взял меня за руки и притянул к себе.

– А до тех пор? – он находился так близко, что я, кажется, могла почувствовать запах его геля для душа. Но улыбка Бастиана немного пугала, и я старалась не смотреть на его губы.

– До тех пор нужно держаться на расстоянии.

– Вот как сейчас? – хрипло прошептала я с дико колотящимся сердцем и для наглядности подняла наши переплетенные руки.

Бастиан вымученно улыбнулся.

– Нет, боюсь, еще чуть дальше. Сейчас я, если честно, уже почти на грани срыва. Просто хочу доказать тебе, что ты можешь мне доверять, – он посмотрел на меня, и в его глазах отразилась борьба. Черные плетения против его естественной темно-синей радужки. Он пытался сохранить человечность. – Мы найдем кольцо. И отца твоего тоже найдем. Все будет хорошо.

Бастиан склонился надо мной, и наши губы почти соприкоснулись. Его дыхание напоминало предупреждающий выстрел, но головокружение отступило. Я знала: это признак того, что кто-то слишком близко подошел к моим плетениям.

На миг я перестала дышать, а потом чуть подалась вперед, навстречу жаркому дыханию Бастиана.

– Нельзя, – прохрипел он и отступил на шаг. Прикосновение его губ было похоже на росчерк пера. Такое нежное, почти неосязаемое, и все же оно обожгло каждый дюйм моего тела. Я вовсе не хотела его прощать. И больше не могла ему доверять. Но все же, как и прежде, грезила о его поцелуях. Ничего другого мне и не хотелось, только бы поцеловать его, только бы показать ему, что он единственный, кто мне нужен.

Бастиан нежно обхватил мое лицо руками, стараясь удержать меня на расстоянии, не давая поцеловать его. Я видела, как он боролся с собой. Видела, как страдал. И все же мое сердце билось от счастья, когда его губы почти коснулись моих. Слегка. Ненадолго. Меньше минуты. Как будто некое обещание. Я закрыла глаза, и…

– А я смотрю, вы времени зря не теряете, – голос Тристана заставил нас отскочить друг от друга. Он стоял в дверях конюшни и смотрел на нас. – Вы совсем идиоты, я понять не могу? – сердито спросил он. – Обжимаетесь тут, пока мы пытаемся решить проблемы, которые вы же и создали! – Тристан подошел к брату и оттолкнул его от меня. – Да ты посмотри на себя! Ты же едва себя контролируешь! Совсем жить надоело? – потом он перевел неодобрительный взгляд на меня. – А ты о чем думала?

Я густо покраснела и смущенно поджала губы. Мне стало неловко.

– Ты все неверно понял. Мы не обжимались, – пыталась оправдаться я.

– Да делай все, что хочешь, Эбби, – грубо отозвался Тристан. – Но не рассчитывай, что я постоянно буду тебя прикрывать.

Я чуть не поперхнулась от возмущения.

– Когда же, интересно, ты меня прикрывал? – сердито спросила я.

– Хм, с чего бы начать? Ты просто сбежала, а мне пришлось успокаивать твоих подружек, придумывать правдоподобное объяснение для отмены занятий. Ах да, многие также интересовались, почему это Маргарет-Мод выглядит хуже зомби… – его голос становился все громче. Но вдруг он резко умолк и посмотрел на Бастиана. – Викки, Оуэн и Рэйн хотят поговорить с тобой, так что извините за беспокойство! – конечно, извинения эти были сказаны отнюдь не искренне, а с изрядной долей сарказма.

– Спасибо, что позаботился об этом, – Бастиан с признательностью посмотрел на брата, будто не замечая, как тот раздражен, а затем расправил плечи и кивнул на выход из конюшни. – Давай не будем заставлять Викки ждать.

Прежде чем я успела что-либо сказать или шагнуть за ними, Тристан протянул руку, останавливая меня.

– А вот тебя они видеть не хотят, – заявил он, холодно глядя мне в глаза. – Пожалуй, тебе лучше остаться здесь.