Текст книги "Отель «Манифик»"

11

– Ничего не говори, – процедила Беатрис, протащив меня сперва по служебному этажу, а потом по лестничному пролету.

– Все вышло случайно! Я не знала, что мне нельзя участвовать в иг-грах… – Я прижимала к себе мокрый фартук и вся дрожала от холода. – Неужели метрдотель правда накажет ту девушку-сюминара?

– А ты как думаешь?

Мои плечи поникли.

На втором этаже Беатрис постучала в узкую дверь. Никто не ответил, и тогда она приказала мне ждать, а сама ушла и через пару мгновений вернулась в компании Кора. При виде него внутри у меня все сжалось. Он смахнул с волос льдинки – казалось, все утро он провел на улице и вымок ничуть не меньше моего.

– Ты мне велел присматривать за этой девчонкой, но это совершенно невозможно! Она такое творит! – пожаловалась Беатрис.

Кор смерил меня взглядом.

– Что… – начал было он.

– Она ввязалась в игру, – перебила его Беатрис. – И теперь к метрдотелю повели сюминара.

– А Жани не поймали?

– Благодаря мне. – Ее взгляд полыхал гневом. – Отдохни до утра. А там я отправлю тебя туалеты чистить, – прошипела она мне и удалилась.

Кор молча завел меня в маленькую комнатку. Зубы у меня уже громко стучали. Он порылся в шкафу у двери.

– Вот, держи. – Он протянул мне старое форменное платье горничной на пару размеров больше нужного и отвернулся к стенке.

– Ты издеваешься?

– Ну, замерзай до смерти, если тебе так больше нравится. – Он пожал плечами. – Мне меньше забот в ближайшую пару недель.

Я встала лицом к двери.

– Только не вздумай подглядывать! – заявила я, с трудом расстегивая промокшие пуговицы на спине. От холода пальцы совсем не слушались. – Черт.

– Не дергайся. – Я вздрогнула, когда сильные пальцы без труда расстегнули пуговицы на шее. Потом попыталась вырваться, но Кор удержал меня на месте. – Чего я там не видел.

– Так, значит, ты частенько помогаешь раздеваться напуганным, беспомощным женщинам?

Он фыркнул.

– Каждый день.

Не прошло и минуты – и он одолел все пуговицы на моей спине. Я обернулась.

– Отвернись к стенке, – приказала я и не сводила с него строгого взгляда, стягивая промокшее до нитки платье. Оно шлепнулось на пол влажным комом.

Кор начал было оборачиваться.

– Я еще не все! – воскликнула я, схватившись за сухую одежду. Кор со вздохом отвернулся, надеюсь, не успев толком разглядеть мои голые ноги, пока их не прикрыла черная ткань. Руки у меня по-прежнему дрожали, но по телу разлилось блаженное тепло.

– Как же ты долго, – недовольно протянул он.

Я закатила глаза и огляделась. В комнате не было кровати.

– Это твой номер?

– Нет, а что, ты мечтала его увидеть?

– Я… Нет… – запнувшись, ответила я. Кор хохотнул. – Ненавижу тебя!

– Что ж, взаимно. – Он кивнул на крохотное помещение. – Это картографная.

У одной из стен была полка, заставленная разными пыльными предметами. Над холодным очагом висел портрет женщины. Аккуратные мазки подчеркивали пронзительность ее глаз, бледность кожи, остроту носа. Ее глубокое декольте украшал бронзовый кулон.

Ее лицо было мне знакомо. Именно оно было запечатлено в множестве гипсовых статуэток, украшавших волшебный коридор, где я столкнулась с Аластером. Пока я глядела на портрет, бутоны на обоях за ее спиной зацвели. На холсте набухли черные лепестки. Один даже упал на пол.

Позолоченная рама – с виду очень дорогая – была сделана на совесть. Должно быть, женщина, изображенная на портрете, занимала весьма высокое положение. Или была несказанно богата.

– Кто это?

– Не знаю.

Кивнув, я перевела взгляд на стол, расписанный цветами со всего мира. Провела кончиками пальцев по кроваво-красным лепесткам маков из Алиньи. На столе лежали какие-то бумаги. На одном темнел торопливый эскиз кольца с печаткой. Огромный атлас, с помощью которого Кор запустил отель в странствие, разместился по центру, раскрытый на карте, нарисованной вручную и подписанной изящным почерком.

– Все до единой карты из этого атласа нарисованы одним-единственным сюминаром, – объяснил Кор, заметив, на чем остановился мой взгляд.

– Женщиной с портрета?

– Возможно.

Кор сбросил пиджак. Промокшая рубашка облепила грудь и тугие мышцы. У меня перехватило дыхание.

Я натужно сглотнула и отступила назад.

– Неплохо выглядишь, – сухо процедила я.

– Ты тоже. – Он кивнул на мои промокшие кудри. – Запомни: врываться в игры нельзя.

– Я не врывалась, я… – Мне вспомнилось все, что случилось до этого, разговор с Рубин, все, что было за последние два дня. – У меня выдалось несколько странных разговоров с горничными. А потом в игре девушка-сюминар не смогла вспомнить, откуда она, а гости смогли, и я тоже. И я подумала: это, наверное, из-за гостевого контракта, который я подписала. Ты же не все мне про них рассказал, правда?

– Но собирался.

Я скрестила руки на груди.

– Начинай.

Вместо ответа Кор сунул руку в карман, достал платок, осторожно развернул и показал пару старинных игральных костей с узором из лун.

Я недоуменно посмотрела на него. Он так ничего и не пояснил, и искушение схватить кости и швырнуть ему в голову только усилилось. Но не успела я ничего предпринять, как он вложил их мне в руку. Магия тихонько гудела у моей кожи, но уже совсем не такая, какую я чувствовала от ключа Кора. А прохладнее и нежнее.

Отчего-то, по счастью, магия сумела меня успокоить. Я вдохнула и перекатила кости в ладони. Они напомнили мне наперсток Рубин.

– А это… артефакт? – спросила я, стараясь распробовать это слово.

– Откуда ты это взяла?

Я рассказала ему, что Рубин случайно произнесла это слово и что оно было выбито на табличке в фойе.

– Еще я видела, как другие сюминары пользовались похожими волшебными предметами. – Я погладила кости. – Как они работают?

– Сами по себе артефакты не волшебные. Они скорее сосуды для магии. Каждый сюминар получает их, как только переступает порог отеля. Артефакты черпают магию из нашей крови и преобразуют ее в единое заклинание, пока она никому не успела навредить.

– Я думала, это отель заколдован таким образом, что тут магия безопасна! – заметила я. – Вот почему тут всякий чувствовал себя спокойно.

– Нет, отель ту ни при чем. – Кор коснулся цепочки с ключом. – Я вот могу временами обходиться и без артефакта, но дольше нескольких дней без него быть опасно, как и не использовать магию хотя бы для простейших задач.

Итого: все мои представления о сюминарах оказались неверными.

– Каких еще простейших задач?

– К примеру, для целительства. Вне стен отеля некоторые сюминары раз за разом накладывают на самих себя лечебные чары, чтобы избежать вспышки магии. – Кор пожал плечами. – Но я так делать ни разу не пробовал, потому что у меня под рукой всегда есть артефакт.

Я не верила своим ушам. Подумать только, весь мир ненавидит и боится магии, в то время как артефакты легко могли бы усмирить этот страх, вот только об их существовании никто не знает!

– А почему Аластер не хочет о них рассказать? Разве не лучше было бы, если б люди понимали…

– Увы, это не вариант. – Кор забрал у меня из рук игральные кости, а потом одним быстрым движением схватил за запястье и попытался развернуть. Я не далась. – Да тихо ты! Не убью же я тебя!

– Что-то не уверена! – парировала я.

Кор рассмеялся.

– Стой спокойно. – Он легонько наклонил меня вперед, и у меня перехватило дыхание. Он скользнул пальцами по моей руке, прижал мою ладонь к раскрытому атласу. – Чувствуешь? – спросил он, и его шепот обжег мне шею.

По коже разлился жар. Пальцы Кора сомкнулись на моем запястье. Я ощущала его тепло, вот только едва ли он все затеял ради этого. Я глубоко вздохнула и сосредоточилась. А потом почувствовала кое-что еще. Ладонь дважды кольнуло магией, точно острой иголочкой.

– Что это такое?

– Волшебные указатели. Порой они представляют собой сюминара, но чаще всего – артефакты. – Он провел моей ладонью по странице. Ее кольнуло еще дважды.

Четыре артефакта.

– Аластер сказал, секрет их создания утерян в веках. Тут требовались сильные сюминары, кровь и еще какие-то ингредиенты, которых он не может вспомнить. Поэтому, слава богу, своих не добавляет. На его счастье, артефакты раскиданы по свету – ведь сюминаров либо истребляли, либо подвергали гонениям, так что их осталось не так уж и много.

Кор выпустил мою руку и пролистал атлас. Я узнала парочку карт городов с континента. В остальном карта казалась незнакомой.

– Волшебные указатели на картах примерно подсказывают, где спрятан каждый из артефактов, и все же обнаружить их непросто.

– А ты их ищешь?

– Утром вот как раз эти нашел. – Он подкинул на ладони игральные кости и спрятал в карман. – Это моя работа. А в полночь я работаю ключом. И управляюсь с ним куда лучше, чем ты. – Он откинул влажную прядь с моей щеки.

Я уставилась на него.

– Просто послушай меня, пожалуйста, – сказал Кор и скользнул взглядом по атласу. – Аластеру каким-то образом попал в руки список известных артефактов. Некоторые из них он ищет. А волшебные указатели определяют, куда именно отправится отель очередной ночью.

Я вскинула голову. Получается, наш маршрут объяснялся поиском артефактов!

– То кольцо он тоже ищет? – Я указала на обрывок бумаги на столе с эскизом кольца-печатки.

Кор схватил его и торопливо спрятал в карман.

– Аластер много чего ищет.

И самого Кора этот факт точно не радовал.

– Если артефакты и впрямь помогают сдерживать магию сюминаров и спасать от нее окружающих, разве не здорово было бы их все собрать? Аластер смог бы контролировать и других сюминаров, уберечь всех от беды.

– Персонал так и думает, – ответил Кор. Повисла многозначительная пауза.

– А ты – нет?

– Не совсем. Аластер – настоящий фанатик, когда речь идет о безопасности, но, как по мне, им руководит жадность. Но это лишь моя теория. Аластер не хочет, чтобы сюминары, живущие за пределами отеля, сами собирали артефакты. Говорит, что их в мире осталось совсем мало.

– Сколько?

Кор не ответил. Только внимательно посмотрел на меня, прикусив губу. В наступившем молчании я вдруг отчетливо поняла, как близко он стоит и до чего мала комнатка.

– Знаешь… А я ведь не должен тебе все это рассказывать.

Внутри у меня все сжалось от волнения. В его взгляде читалось какое-то чувство, но я никак не могла его разгадать.

– Тогда почему рассказываешь?

– Сам не знаю… – Кор потупился. – Наверное, не хочу, чтобы ты делала то, о чем пожалеешь, – странным тоном произнес он.

– Ты что, беспокоишься за меня?

– Нет, – быстро возразил Кор, и я удивленно уставилась на него. – Не льсти себе.

Невероятно! Он и впрямь за меня тревожился! Удивительно, что ему вообще свойственны подобные чувства. Впрочем, об этом мне предстояло поразмыслить позже, а прямо сейчас мне нужны были ответы иного толка.

– Так ты расскажешь мне про контракты или придется тебя пытать?

Лицо Кора приняло странное выражение, и я вновь не сумела прочесть его взгляд. Я начала терять терпение.

– Контракты для персонала и гостей мало чем похожи. Как только гости покидают отель, они забывают, что тут происходило.

– Так. И что дальше? Про это всем известно.

– Верно. Но не все знают, что с персоналом все наоборот. Как только новый работник подписывает контракт и переступает порог отеля, он забывает о том, что было прежде.

Я испуганно взглянула на него.

– Вот почему виды за лунным окном не для меня. – Кор взглянул на меня и сочувственно улыбнулся. – Поздравляю. Моя ошибка избавила тебя от этой беды.

Я отпрянула, осознавая правду. Кор с такой тоской глядел в лунное окно не потому, что не видел родных краев, а потому, что даже не помнил их.

И вот почему Беатрис так отреагировала на мой вопрос о доме, заданный ей в фойе. Вопрос, конечно, был грубоват. И, должно быть, пробудил в ней ту же боль, что и в Коре, и недаром во взгляде всех прочих горничных появлялась та же растерянность. Правда была так ужасна, что просто не умещалась в голове.

Я крепко зажмурилась, прокручивая в голове воспоминания об Алиньи. Каменные ограды. Поля, залитые золотистыми лучами солнца. Мощеные улочки, по которым я могла ходить и с завязанными глазами. Одна мысль о том, что этих воспоминаний не станет, болезненно сжимала мне легкие.

Маман всегда шутила, что родная земля течет в моей крови. Не знаю, кем бы я стала без воспоминаний о ней. Наша деревня сделала меня той, кто я есть, – и Зосю тоже.

Зося. Она подписала контракт для персонала, а это значит, что пока она работает в отеле, она дома не помнит, как и Кор.

В «Манифике» трудятся сотни людей, и у каждого из них отняли родину. Ее попросту стерли. Можно ли помыслить более беспощадное преступление? Но что-то в этой истории не складывалось. Кор упомянул о жадности Аластера, о том, что он страстно хочет отыскать артефакты, но зачем ему при этом отнимать воспоминания у работников? Неспроста же он все это затеял? Для такой жестокости нужна причина.

Мне вспомнилась улыбка в зеркале Синей комнаты, и меня замутило. Он обещал нам самую чудесную работу, что только можно представить. Но такого мы вообразить точно не могли.

А потом мне вспомнилось кое-что еще.

Я подошла к маленькому окошку в углу. В ушах раздался звон. Небо уже темнело. За окном белел окутанный снегом сад. Кусты здесь были искусно острижены в форме животных, которых в природе и вовсе не существовало: крылатых медведей, кошек с раздвоенными хвостами, четырехлапых лебедей. По саду разгуливали несколько гостей в пышных одеждах, но ни одного человека в форме работника отеля тут не было.

«Никто за пределами отеля не должен узнать это слово», – сказала тогда Рубин, имея в виду «артефакты».

– На инструктаже Аластер пообещал всем, что, если мы будем работать усердно, нас наградят правом погулять снаружи. Когда же меня выпустят? – резко спросила я.

– Очень немногим разрешено покидать отель, когда вздумается.

– Кому?

– Не важно.

Я стиснула зубы.

– Кому?

Кор вздохнул.

– Ирса выходит из отеля, чтобы проводить собеседования. Беатрис – тоже, но с сопровождением и только за покупками. Есть еще пара человек – они следят за безопасностью. И я.

Больше никаких имен он не назвал. Боже, выходит, работников вообще не выпускают!

– Жаль тебя расстраивать, но так обстоят дела, – мягко произнес Кор.

Меня накрыло удушливое осознание. А вдруг все, что мне говорили в стенах отеля, ложь? Надо предупредить Зосю, вот только где она? Я бросила ее одну на целых два дня! «Обещай присматривать за сестренкой, что бы ни случилось», – просила меня маман незадолго до кончины. До сих пор помню слезы, бегущие по ее ввалившимся щекам.

– Мне надо разыскать сестру. Немедленно.

– Ты и так без конца нарываешься на неприятности. С этими поисками они только умножатся.

Я ему не поверила.

– Это же моя сестра. Я должна ее найти. Пойми меня – наверняка ведь даже у тебя в отеле есть человек, за которого ты волнуешься!

Кор поморщился, точно мои слова его огорчили.

– Сейчас я волнуюсь только о том, как бы ты не вляпалась в передрягу похлеще жестоких игр. Близнецов уже встречала?

– Да, припоминаю парочку лысых одноглазых великанов. Я… чуть с ними не столкнулась.

– И почему меня это не удивляет? – Кор потер лоб. – Хорошо, что они тебя не заметили. Это Сидо и Сазера, прихвостни Аластера. У них обоих при себе артефакты, которые усиливают их чары: два одинаковых камешка, вшитых прямо в форму. Вот уж кто и впрямь опасен. Если они заметят что подозрительное, сразу донесут Аластеру.

– А как же Зося…

– Пускай ты и трудишься у Беатрис, но работу тебе дал я. – Кор попытался взять меня за руки. Я отшатнулась, и его костяшки стукнули по столу. – И я за тебя отвечаю. Ты хоть понимаешь, что это значит?

Понимания тут недоставало точно не мне.

– Думаешь, я не осознаю, что такое ответственность? Ошибаешься.

– Что ж, прекрасно. – Он начал листать атлас.

Меня обдало жаром.

– Погоди, ты мне не веришь?

– Я мало кому верю, не принимай близко к сердцу.

Прежде я никому не рассказывала, что привело нас с сестрой в Дюрк, но теперь решилась – в надежде, что Кор поймет меня и поможет разыскать Зосю.

Я собралась с духом и начала:

– Четыре года назад умерла наша мама. Мы остались ни с чем, не считая рухляди.

Пальцы Кора замерли. Слушает – уже хорошо.

Я прочистила горло.

– После похорон я перебрала все вещи в доме, чтобы найти хоть что-нибудь на продажу, и наткнулась на помятую рекламку концерта в Дюрке. На ней была изображена красавица певица. И я решила, что нам нужно туда поехать.

– Из-за рекламки?

– Да, – призналась я. – У певицы был такой счастливый вид. И я всерьез поверила, что, если мы приедем в Дюрк, Зося без труда найдет работу и будет выступать. Тогда у нас будут деньги на путешествия, и мы найдем себе дом получше. Мне было всего тринадцать. – Я потупилась. – Сейчас все это кажется такой глупостью.

– Надежды на лучшее – вовсе не глупость, – тихо возразил Кор. – Что было дальше?

– Я купила билеты на паром. А когда мы приехали, потратила последнее на аренду комнаты в Доме Безье. На следующий день приодела Зосю, как могла, и повела на прослушивание – на тот самый концерт с той злосчастной рекламки. Зосе было всего девять.

Кор смерил меня внимательным взглядом.

– Дай угадаю. Работу она не получила.

– Ей даже спеть не дали. Управляющий взглянул на наряд и обсмеял ее. После этого мне ужасно захотелось вернуться в Алиньи, но мы уже потратили все сбережения. Так мы и застряли в городе.

Кор заметно смягчился.

– Мне жаль, что вам пришлось столкнуться с таким.

Я поморщилась. Уж что-что, а жалость была мне ни к чему. Я опустила взгляд на раскрытый атлас с картами далеких краев. Надо же, а я ведь рассчитывала увидеть их, прежде чем вернуться домой, а теперь выясняется, что меня наружу вообще не выпустят.

– Если с сестрой что-то случится, пока мы тут работаем… – начала я и осеклась. Меня мгновенно пленило чувство вины. – Где она?

– Скорее всего, у себя в комнате. Если ее взяли петь, едва ли она будет работать до следующего званого вечера.

В этом Кор ошибался.

– Де Рев сама мне говорила, что Зося будет выступать каждый вечер.

– Каждый вечер?

– Да, она взяла Зосю под свое крыло.

Кор напряженно замер. Это меня встревожило.

– Что такое?

– Да нет, ничего, – быстро произнес он. Я ему не поверила. Что-то было не так, это точно. Кор покосился на часы на стене. – Уже пробило семь. Мадам де Рев будет выступать в салоне. Позже я поговорю с ней и спрошу про Зосю. А утром мы с тобой все обсудим. А сейчас иди к себе в комнату, пожалуйста. – Он строго посмотрел мне в глаза. Было ясно: отказа он не примет.

– Хорошо, – солгала я.

Если дело и впрямь нечисто, тем более надо удостовериться, что с Зосей все в порядке, иначе я себя никогда не прощу! Надо немедленно поговорить с де Рев.

Кор отпустил меня из комнаты. Как только за мной захлопнулась дверь, я побежала. Спустилась по лестнице, пересекла фойе и сбавила скорость, только когда услышала пение. Салон был полон народу. Ни Ирсы, ни близнецов я не заметила, так что осторожно пробралась внутрь. Какой-то мужчина играл на огромной арфе. Гости сидели на креслах и диванчиках, попивая поблескивающие аперитивы и не сводя глаз с трио девушек, выступавшего на сцене.

У первой была смуглая кожа, мерцавшая на фоне розового шифонового платья, украшенного по краям пышными страусиными перьями. Вторая девушка – фигуристая, с оливковой кожей и светлыми длинными волосами, была одета в платье пыльно-голубого цвета, расшитое перьями с радужным отливом. Третьей была Зося.

Зосю нарядили в открытую шелковую комбинацию, поверх которой была надета юбка из перьев цвета расплавленного золота.

Я стала пробиваться поближе к сцене, и тут Зося открыла рот и запела. Я застыла как вкопанная. С каждым словом ее голос креп. Мне вспомнились ящик с яблоками и банка из-под муки, а потом управляющий, который нас обсмеял.

Сейчас бы ему было не до смеха.

Зося взяла высокую ноту, и все гости «Салона развлечений» ахнули. Мне на глаза навернулись слезы. Моя сестра пела лучше маман. Лучше, наверное, и той дамы с помятой рекламки. Гости, наверное, приняли ее за сюминара – до того волшебно звучал ее голос.

Бархатные кулисы позади трио раздвинулись. На сцену вышла мадам де Рев в облегающем платье с оборками сапфирового цвета – и в парике в тон. Синеватого оттенка не было лишь у ее бледной кожи и серебристого когтя на груди. Я уже и забыла о нем. Должно быть, это тоже артефакт.

– О, сейчас будет лучший момент! – проворковал кто-то из гостей.

На последней ноте де Рев притронулась когтем к ключице Зоси. В этот миг толпа словно бы обезумела. Зося же мгновенно уменьшилась и обернулась крохотной золотистой птичкой. Ее платье упало на сцену.

– Зося! – Я кинулась вперед, но у сцены оказалось слишком людно. Мне отчаянно хотелось пробиться к сестре, но толпа меня не пускала.

Откуда ни возьмись, на сцене появилась золотая клетка, и я схватилась за горло. Из легких точно разом выкачали весь воздух. Де Рев превратила в птиц и остальных девушек и всех отправила в клетку.

– Зося!

Занавес опустился.

Мои руки бессильно опустились. Все произошло так стремительно – уж не знаю, поняла ли Зося, что случилось? Нет, вряд ли! Уж на такое она точно не согласилась бы! «А кто бы стал ее спрашивать?» – мелькнула в голове жуткая мысль. Весь персонал безропотно выполнял свою работу, и Зося вряд ли была исключением.

Это все я виновата; я показала ей рекламу в газете, я повела нас на собеседование. Это место должно было спасти нас от Дюрка, а я обязана была справиться с ролью старшей сестры, которая наконец-то сделала хоть что-то разумное – вернула обеим дом, не позволила нам расстаться. Я сжала кулак. Чувство было такое, точно маленькая, вспотевшая ладошка сестры выскальзывает из моих пальцев.

По стенам побежали черные тени, поглощая свет. Из головы у меня никак не шли рассказы Кора – об опасностях, о контрактах персонала, о поведении Аластера. Я-то думала, в отеле мы в безопасности, вот и выпустила Зосю из-под надзора. И это была гигантская ошибка. Нужно ее выручать.

Протиснувшись сквозь толпу восторженных гостей, я взобралась на сцену и раздвинула бархатный занавес. Никакой клетки. Ни единого перышка. Ничего.