Текст книги "Корсары Южных морей (сборник)"

3. Отчаянная схватка

Когда все трое выбрались на палубу, корвет уже развернулся и теперь снова держал курс на американские берега. Поднявшийся ветер раздувал паруса, и судно шло со скоростью восемь-девять узлов в час.

Команда собралась на палубе и оживленно переговаривалась.

Корсар взошел на капитанский мостик и внимательно обозрел морские просторы в подзорную трубу.

– Ничего, – сказал он Говарду и полковнику. – А все-таки это был пушечный залп. Каменная Башка! – позвал он.

Тут же прервав задушевную беседу с неразлучным другом, Малышом Флокко, бретонец резвее лани подбежал к капитану.

– Ты слышал выстрел? – спросил его Корсар.

– Не слыхал, а слух у меня отличный. Никаких таких пушечных залпов.

– Что же это было? Раскаты грома?

– Ну нет, сэр Уильям. Туч нигде не видать.

– Так что же это было, по-твоему?

– Я бы сказал, капитан, что за нами наблюдают.

– С тех двух линейных кораблей?

– Да, и я готов прозакладывать свою трубку, что очень скоро мы снова их увидим. К счастью, ветер нам благоприятствует. Сейчас мы даже фрегат оставим позади. Разве не так, сэр Уильям?

Корсар не отвечал. Низко опустив голову и сунув руки в карманы, он вышагивал по мостику. Казалось, он что-то бормочет про себя.

Но вот капитан остановился и, смерив взглядом боцмана, который невозмутимо попыхивал своей знаменитой трубкой, произнес:

– Прикажи команде готовиться к бою.

– А как же американцы?

– Пусть встают позади носовых орудий. Все они опытные стрелки, и я не сомневаюсь, что их ружья способны разнести капитанские мостики обоих английских посудин. Что ж, нельзя вечно оставаться баловнем судьбы… Однако же я полагаюсь на доблесть команды и быстроходность «Громовержца». Ты мой лучший канонир. Нацель-ка пушки на мачты этих тяжеловесных черепах. Пока мы идем под пятью-шестью парусами, тревожиться не о чем.

– Клянусь Иль-де-Ба, я нацеплю очки себе на нос, чтобы лучше их видеть. Разрази меня гром, если я не собью спесь с этих морских тихоходов!

– Я в тебе не сомневаюсь.

– Ставлю свою трубку, что…

– Проваливай к черту со своей зловонной реликвией!

Каменная Башка, посмеиваясь, спустился с мостика, проворно высек сноп искр из огнива и зажег фитиль, немедленно вспыхнувший ярким пламенем.

Достойный господин Говард спустился на палубу, чтобы разделить судьбу команды в неотвратимой схватке.

Еще ни один из кораблей не показался на горизонте, но каждый на борту «Громовержца» был готов лицом к лицу встретить опасность, уже витавшую в воздухе.

День шел к закату, а Малыш Флокко по-прежнему оставался на верхушке мачты, высматривая врага. Горизонт был пуст, и с заходом солнца бриз становился все свежее. Идя на всех парусах, великолепный корвет рассекал волны. Сэр Уильям ни на минуту не покидал капитанского мостика. В напряжении всех чувств он ожидал невидимого врага, который вот-вот покажется на горизонте.

С заходом солнца крепчающий ветер заставил Корсара спустить лисели и ундер-лисели и поднять нижние паруса.

Казалось, тревога одолевала сам океан. Волны вздымались все выше, с грохотом разбиваясь о корму.

К девяти вечера и небо, и воду объял глубокий мрак. Только мелькающие изредка у самой поверхности медузы, увлекаемые Гольфстримом, высвечивались во тьме фосфоресцирующими шарами.

Моряки заняли свои места, готовые отразить атаку врага, который рассчитывает захватить корвет врасплох. Сэр Уильям оставался на мостике вместе с мистером Говардом. Казалось, к капитану вернулось хладнокровие и он на время забыл о леди Мэри Уэнтворт и маркизе. Его беспокойный взгляд скользил по темному горизонту.

Спустя еще час раздался крик зоркого Малыша Флокко:

– Тревога! Нас обошли с двух сторон! Это линейные корабли!

Помолчав немного, Корсар спросил:

– Мы взяты в клещи?

– Да, капитан.

– Клянусь святым Патриком, – процедил сквозь зубы сэр Уильям, – эти английские капитаны не могут пожаловаться на свои глаза. Как, скажите на милость, они отыскали нас в такой кромешной тьме? Ну что ж… Надеетесь застичь нас врасплох? Это мы еще поглядим, любезные господа! – И капитан гаркнул: – Десять матросов – в трюм! Приготовьте свинцовые листы и деревянные пробки. Если они пробьют нам борта, быстро заделайте течи! – Затем он повернулся к помощнику: – Доверяю вам орудия на шканцах. О пушках на баке позаботится Каменная Башка.

Всего в шестистах метрах от корвета тьму прорезала яркая вспышка, прогремел пушечный залп. То был уже не предупредительный выстрел – стреляло орудие крупного калибра.

Корсар пригнулся, закрыв уши от невыносимого грохота.

– Задета верхушка фок-мачты! – прокричал он. – Что за бездарные канониры! Этим молодцам понадобилось два цепных ядра, чтобы малость повредить мачту!

Среди воцарившейся на корвете настороженной тишины послышались голоса помощника капитана и боцмана:

– Дадим ответный залп?

– Не сейчас! – прокричал сэр Уильям в переговорную трубу. – Не будем торопиться! Рулевой!

– Здесь, капитан!

– Идем в фордевинд, на север. Видите огромную тень?

– Да, капитан!

– Стреляйте по ней. Марсовые, готовсь! Абордажные якоря к бортам!

Еще одна вспышка осветила море уже ближе, на среднем расстоянии, и очередное ядро просвистело над палубой, обезглавив марсового, спускавшегося по канату с абордажными кошками. Несчастный рухнул в воду, не успев и вскрикнуть.

– Клянусь святым Патриком, – воскликнул Корсар, – я не позволю губить моих людей! Дать бортовой залп! – И, снова схватив переговорную трубу, он прокричал: – Веселей, парни! Угостите англичан свинцом!

Корвет, гораздо более быстроходный и маневренный, чем тяжеловесные линейные корабли, начал обходить их, окутав неприятеля дымом и пламенем.

Грянули залпы бортовых батарей и четырех абордажных орудий. И стоило затихнуть грому пушек, как загрохотали мушкеты. Полсотни американцев, перевезенных с джонки, осыпали англичан градом пуль.

Оба британца не замедлили с ответными залпами.

Корабль, подошедший к корвету с подветренной стороны, первым открыл огонь из пушек, однако то ли английские канониры неверно оценили скорость противника, то ли внезапно нахлынувшая волна сбила их с прицела, но бортовой залп не достиг цели: ядра просвистели мимо кормы «Громовержца», не причинив ему никакого вреда.

Второй линейный корабль, занявший более выгодную позицию, был готов поддержать собрата. Ураган ядер обрушился на верхнюю палубу корвета, убив и искалечив с десяток моряков.

Ядро пронеслось возле самой головы Корсара, заставив его затаить дыхание. Однако мачты корвета не пострадали, и он по-прежнему птицей летел вперед.

– Стреляют, как новобранцы, клянусь святым Патриком! – усмехнулся Корсар. – Мистер Говард! Каменная Башка! Быстро вниз! Достать цепные ядра из кранцев!

И вновь корвет заволокло дымно-пламенной завесой.

Еще пять-шесть минут страшный грохот заглушал рев волн. Ядра, картечь и пули непрестанно свистели между тремя кораблями, однако англичане стреляли вслепую: в ночной тьме корвет удалялся, то и дело резко меняя курс, чтобы сбить с прицела врага.

Двадцать восемь орудий «Громовержца» под командой опытных канониров, твердо стоявших у портов, стреляли без промаха, выжидая удачной возможности ударить по британцам. Ядра и картечь крушили реи и такелаж английских линейных кораблей, но, пожалуй, самый серьезный урон врагу наносили доблестные американцы. Они неустанно и с удивительной точностью палили из тяжелых длинноствольных ружей.

И вот, когда корвет стал почти недосягаем для пушек противника, линейный корабль, находившийся с подветренной стороны, молниеносным маневром преградил путь «Громовержцу».

Прорычав проклятие, сэр Уильям выкрикнул в переговорную трубу:

– Идем в бейдевинд! Травить канат! Готовь бизань! Лево руля! Готовимся к абордажу! Пали во имя святого Патрика! Захватим британца или пойдем ко дну! Каменная Башка! Мистер Говард! Цепными ядрами по рангоуту! Разнесем этого колосса на глиняных ногах!

Все было готово к ответному огню. Корвет вильнул влево и выпалил по трехпалубнику из двенадцати орудий. Резкий поворот вправо – и был открыт жестокий бортовой огонь. В ту же секунду четыре абордажных орудия выстрелили соединенными цепью ядрами по рангоуту противника.

В громыхание пушек вклинился сухой треск, и с бака донеслось громогласное:

– Ага! Мы достали этих чертовых клоунов! Чтоб мне Иль-де-Ба не видать! Давно бы так! Ядро срезало им грот-мачту! Осталась одна труха! Раненой птичке не взлететь! Берегись, птичка!

Команда приветствовала радостным воплем мастерский выстрел старика.

– На абордаж! На абордаж! – надрывались полторы сотни глоток.

Линейный корабль накренился вправо под тяжестью высокой мачты, снесенной цепными ядрами почти под основание; теперь она лежала на палубе, верхушкой в воде. Обездвиженный британец уже не мог поднять паруса – легкая добыча для корсаров. Но что это? Перекрывая возбужденный гомон команды, готовой ринуться на абордаж, сталью прозвенел голос капитана:

– Отставить абордаж! Поворачиваем на запад! Прорвемся!

И умело управляемый корвет еще раз обошел медлительный линейный корабль, ударил из четырнадцати орудий по борту беспомощного британца и, проделав искусный маневр, проскользнул между английскими судами, угостив их напоследок картечью из двух кормовых орудий.

Несколько выпущенных вдогонку ядер с шумом пронеслись над «Громовержцем», угрожая его снастям, но слишком поздно. Подгоняемый попутным ветром корвет, неуязвимый для беспомощных залпов ста двадцати орудий, оставлял неприятеля далеко позади.

Говард продолжал вести огонь из двух кормовых пушек, прикрывая отход корвета. Тем временем Каменная Башка распорядился предать погребению в море тела погибших, а раненых перенести в кубрик, а затем невозмутимо раскурил свою трубку и поднялся на капитанский мостик.

– Кончено! Дали мы нюхнуть табачку проклятым красномундирникам! Каков курс, капитан?

– Идем к Бостону, – отвечал сэр Уильям. – Сколько наших погибло?

– Четырнадцать тел схоронили в море, – с тяжелым вздохом отозвался бретонец.

– А много ли раненых?

– Семеро лежат в кубрике, один навсегда останется калекой.

– Передай ему тысячу фунтов стерлингов.

– Ну и ну! Клянусь Иль-де-Ба, я бы сам себе ногу оттяпал за такие деньжищи! Черт с ней, с ногой! Купил бы баркас и ходил бы на нем, одноногий, по Ла-Маншу, рыбу ловил.

– Возьми четыре бочонка рома и угости моих храбрецов. Да смотри, чтобы они не перепились на радостях. Бостон уже рядом. И кто знает, что ждет нас в его бухте? Прорваться в город будет нелегко, а все-таки я не отчаиваюсь.

Канонада прекратилась, и английские линейные корабли остались далеко за темным горизонтом. Только ветер с воем рвал снасти.

Корвет несся через океан к американским берегам.

4. Восстание американцев

Четвертого июля 1776 года британские колонии, главным образом располагавшиеся вдоль восточного побережья Атлантического океана, приняли знаменитую Декларацию независимости и объявили, что намерены окончательно порвать с Соединенным Королевством Великобритании, которое на протяжении двух веков высасывало из них соки, ничего не предлагая взамен.

Непомерные налоги, навязанные Великобританией американским колониям, дабы покрыть грандиозные расходы на войны против французских и испанских Бурбонов, а также ущемление политических прав местных властей вызвали первую вспышку недовольства, и вскоре все восточные штаты пожаром охватило восстание. Следом взбунтовались некоторые западные и южные штаты.

Не имевшие средств на борьбу, плохо вооруженные, американцы с ликованием приветствовали июльскую декларацию, провозгласившую их независимость от Старого Света.

Вопреки ожиданиям врага из их рядов вышли умелые военачальники и государственные деятели во главе с великим Вашингтоном. Юные храбрецы становились под американские знамена, и могучей Великобритании была объявлена война.

Франция и Испания негласно помогали американцам. Отважные корсары снабжали повстанцев оружием и порохом, множество способных офицеров, не последним из которых был маркиз де Лафайет, поспешили предложить неискушенным в военном деле первопоселенцам свою шпагу, познания и самую жизнь.

Поначалу Великобританию не слишком обеспокоила весть об отделении нескольких заморских владений. Могущественная держава полагала, что негоже ей бросать все силы на усмирение дерзких фермеров, хлопковых и табачных плантаторов и жалких торговцев, осмелившихся противопоставить себя ее мощи.

Однако Соединенному Королевству пришлось горько пожалеть о своей гордыне. Британцы столкнулись с грозным и упорным противником, готовым мужественно сносить все ужасы войны, которая однажды принесет ему свободу и позволит поднять гордый звездно-полосатый флаг.

После первых же стычек американцы решили осадить Бостон, самый богатый и густонаселенный город штата Массачусетс. Расположенный на полуострове посреди великолепной бухты, способной вместить самые многочисленные эскадры и укрытый от атлантических валов длинным островом Нудзла, Бостон мог выдержать долгую осаду, особенно при поддержке «владычицы морей» Великобритании. Флот новоанглийских ополченцев состоял из небольших пиратских судов, вынужденных противостоять исполинским линейным кораблям.

В самом начале Войны за независимость британцы набрали для войны за океаном двенадцать тысяч наемников, по большей части немецких пехотинцев, славившихся своей выносливостью, и укрепили многочисленные форты, установив там тяжелую артиллерию. Сверх того, в Бостонской бухте разместилась целая эскадра фрегатов и линейных кораблей, дабы помешать европейским и бермудским пиратам снабжать американцев столь необходимыми оружием и амуницией.

Оборона Бостона была доверена трем опытным генералам: Хау, Клинтону и Бёргойну, к которым присоединились маркиз Галифакс и бригадный генерал Пиго, известные своими воинскими доблестями.

И тем не менее колонисты, поставившие под ружье двадцать тысяч новобранцев и пользовавшиеся поддержкой нескольких пиратских кораблей, плотно обложили Бостон, вынудив английский гарнизон укрыться за полосой укреплений.

Судьба поначалу благоприятствовала американцам и во время их вторжения в Канаду: отряду минитменов под командованием Итана Аллена удалось захватить форт Тикондерога и взять в плен весь его гарнизон. Юные бунтари были полны надежд. Ко всеобщему изумлению, американцы сумели перекрыть доступ к Бостону по суше и тем самым отрезать город от основных британских сил, лишив англичан возможности получать провиант и подкрепления с материка.

Штурмом город было не взять, особенно необстрелянным новоанглийским новобранцам; оставалось лишь ждать, когда если не голод, то пушки вынудят осажденных сдать позиции. Так началась длительная и тяжелая осада.

Однажды ночью, переправившись через бухту на баркасах и счастливо избежав встречи с английской эскадрой, ополченцы внезапно атаковали два лежащих близ Бостона острова, уничтожив урожаи и захватив весь скот прибрежных поселений.

Этот удар оказался смертельным для бостонского гарнизона, и так уже вынужденного делить скудный провиант с верными британской короне поселенцами-лоялистами, оставшимися в Бостоне и поспешившими укрыться в нем с началом боевых действий.

Всего несколько дней спустя последовала новая успешная атака. Загнанные в угол осажденные, отчаявшись получить продовольствие, вынашивали план боевой вылазки, которая позволила бы им пополнить запасы съестного.

У англичан оставалось две возможности. Первая – прорваться через Бостонский перешеек и занять хорошо укрепленный колонистами форт Роксбери, чтобы затем захватить и разграбить округ Саффолк. Вторая – переправиться через реку Чарльз в расположенный к северу от Бостона Чарльзтаун, ударить по позициям повстанцев с высот между реками Уиллис-Крик и Мистик и опустошить земли округа Вустер.

Однако вожди повстанцев, вовремя предупрежденные многочисленными лазутчиками о планах неприятеля, позаботились о том, чтобы англичане не смогли добыть провиант. Повстанцы готовились испытать стойкость и доблесть своих солдат, которым еще не приходилось выдерживать свирепый натиск закаленного противника.

На помощь были призваны отряды, совершавшие набеги на близлежащие земли, чтобы обеспечить пропитанием американские войска. Несколько тысяч солдат под командованием полковника Уильяма Прескотта были посланы на защиту высот Банкер-Хилл, возвышавшихся над Чарлстоном.

Под покровом ночи юные ополченцы заняли Банкер-Хилл и в полной тишине закрепились на высотах Бридз-Хилл, что над Чарлстоном, где менее чем за восемь часов возвели редут, оснастив его множеством пушек. Одновременно повстанцы закрепились и вырыли траншеи и на других высотах над городом, расположенных на ближайшем полуострове, закрывавшем бухту.

Каково же было изумление англичан, когда около четырех утра в предрассветном тумане они узрели результат талантливой и смелой авантюры, осуществленной под защитой ночной тьмы без единого звука.

Первым забил тревогу дозорный с военного корабля. Капитан его самовольно, не дождавшись приказов адмирала, велел открыть огонь по редуту, представлявшему серьезную опасность для города.

В тревоге английские военачальники обратили всю мощь артиллерии фортов и военных кораблей против американцев, продолжавших возводить укрепления и успевших вырыть окопы почти до самых берегов реки Мистик.

Страшный бой продолжался от рассвета до заката. Королевские войска непрестанно осыпали ополченцев свинцом, однако те упорно окапывались и отстреливались, бомбардируя Бостон нагретыми до красного каления ядрами в надежде вызвать пожар. Только ночью осажденные прекратили огонь, не имея возможности и далее тратить боеприпасы. Американцы полностью достигли своей цели: Бостону предстояло испытать не только голод, но и все ужасы бомбардировки.

Так обстояли дела, когда бурной ночью сэр Уильям подвел свой корвет к устью Бостонской бухты, полный отчаянной решимости прорваться в город.

Раскаты канонады достигли слуха корсара и его людей, и, посчитав, будто свершилось нечто ужасное, они предпочли держаться вдали от берегов, пока океан, как всегда капризный, испытывал выносливость команды свирепым штормом.

Сэр Уильям, не веривший ни в бога ни в черта, а полагавшийся лишь на себя самого, ни на мгновение не покидал капитанского мостика. Расставив матросов на боевые позиции, поскольку было вполне вероятно, что королевские корабли обстреляют корвет, стоит ему войти в порт, Корсар послал за американским полковником, знавшим восточное побережье как свои пять пальцев.

– Господин Молтри, – произнес капитан «Громовержца», пока корвет заходил в гавань, – я готов уступить вам штурвал. Какой сигнал нам следует дать, чтобы не попасть под огонь ваших соотечественников? Мы уже слышали пушечные выстрелы. Возможно, ваши батареи размещены на Чарльзтаунском полуострове.

– Разожгите на мачтах два красных сигнальных огня, – отвечал американец, – и пусть горят минут пять. Наши люди на берегу ожидают прихода корсарских судов, чтобы указать им путь. Вот увидите, кто-нибудь да появится.

– Если бы только знать расположение английских кораблей!..

– Они постоянно меняют место стоянки. Ни одному чужаку не угадать, где с ними можно столкнуться. А вам бы хотелось их повстречать?

– Нет уж, увольте. Прошу за штурвал, полковник, и постарайтесь не посадить на мель мой «Громовержец».

– Будьте спокойны, я знаю наизусть каждый изгиб этой бухты.

Махнув Молтри рукой на прощание, Корсар спустился на палубу и устроил смотр своим людям. Все были готовы к бою.

Оказавшись на носу, баронет окликнул боцмана, болтавшего возле пушки с матросами.

– Ступай за мной, – приказал ему сэр Уильям. – Я полагаюсь на этого американского полковника, но еще более – на тебя. Хорошо ли ты знаешь Бостон?

– Был там раз десять, капитан, – сообщил бретонец. – И хотя воды с тех пор утекло немало, я все-таки знаю, как провести корвет через гавань целым и невредимым.

– Вернее, к устью реки Мистик, где мы бросим якорь. Там наверняка стоят американцы.

– И мы их найдем, капитан. Река Мистик мне хорошо знакома. Она достаточно глубока даже для прохода крупных фрегатов.

– Подними на мачтах два красных сигнальных фонаря, а затем присоединяйся ко мне.

Корсар вернулся на мостик, обменявшись парой слов с помощником, который по заведенному порядку принял на себя командование двумя кормовыми орудиями, и скомандовал:

– Входим в бухту!

Корвет перестал лавировать и подошел к устью, покачиваясь на высоких атлантических волнах.

И залив, и город тонули в непроглядной тьме. Казалось, осаждающие, равно как и осаждаемые, наконец-то решили немного передохнуть. Однако Корсар мало полагался на это видимое спокойствие. Он напряженно вглядывался в темноту и прислушивался.

Огни на мачте зажглись в тот момент, когда корвет достиг конца Чарльзтаунского полуострова, захваченного накануне американцами.

Между тем морская стихия разбушевалась не на шутку, грозные валы накатывали один за другим без передышки.

Прошло пять минут и огни потушили, как вдруг слева от корвета из темноты донесся голос:

– Эй, там, на корабле! Бросайте трап!

Каменная Башка, все еще остававшийся на палубе, поспешил исполнить требование, и вскоре на борт корвета взобрался бородач в широком непромокаемом плаще, с которого ручьями стекала вода.

– Где ваш капитан? – спросил он.

Каменная Башка в компании двух стрелков, подняв над головой фонарь, пристально разглядывал незнакомца.

– Кто вы такой? – спросил он, направив в грудь бородачу дуло пистолета.

– Американский лоцман. Я заметил ваши сигналы и поспешил к вам на помощь.

– А где шлюпка, что вас привезла?

– Давно ушла. Просто чудо, что мне удалось ухватиться за трап.

– Видать, глаз у вас зоркий, – похвалил бретонец.

Лоцман с улыбкой поблагодарил его.

– Следуйте за мной! – велел Каменная Башка. – Капитан на мостике.

– Слушаюсь! Порох везете?

– Полный трюм.

– Давно пора. Мы ожидали джонку полковника Молтри, который отправился на Бермуды.

– Полковник ваш с нами, а вот джонку пришлось пустить ко дну.

Они пересекли палубу и поднялись на мостик, где их с нетерпением ожидал Корсар.

– Вот лоцман, которого прислали нам американцы, – отрекомендовал незнакомца Каменная Башка.

– Где здесь безопаснее всего бросить якорь? – спросил сэр Уильям.

– В устье реки Мистик. Там вы будете под защитой наших пушек с Бридз-Хилла.

– А не нарвемся ли мы на англичан?

– В такую ночь их корабли вряд ли снимутся с якоря до первых лучей солнца.

– А что насчет ваших соотечественников? Мы не попадем под их удар?

– Шлюпка, что доставила меня сюда, должно быть, уже достигла берега, так что с Бридз-Хилла по вам стрелять не станут.

– Что ж, полковник Молтри на шканцах. Укажите ему путь. А я подумаю, как обойти оборону.

Небольшими галсами корвет осторожно продвигался вперед в непроглядной ночи, однако на один лишь мрак полагаться не стоило. В бухте стояло множество английских военных кораблей, которые того и гляди могли открыть огонь, перекрыв путь корвету.

– Смотри в оба, Каменная Башка, – то и дело повторял сэр Уильям.

– Глаза у меня на месте, да только не видно ни зги, – ворчал бретонец.

– Твоя правда, темно как в аду.

– Такого и не припомню!

– Не отвлекайся! Смотри по сторонам!

– Смотрю, капитан, да только и кливера-то с трудом разбираю! Готов прозакладывать свою трубку, что в этакой тьме и кошка бы ничего не различила.

Внезапно бретонец подался вперед и весь обратился в слух.

– Что слышишь? – насторожился сэр Уильям.

– Сам не знаю…

«Громовержец» резко вильнул влево.

– Что там увидали эти американцы?

Ответ не заставил себя ждать. В ту же минуту силуэт огромного судна, шедшего без сигнальных огней, возник из тьмы всего в нескольких метрах от корвета.

– Кто идет? – донесся крик.

– Англичане, – немедленно отозвался сэр Уильям в переговорную трубу.

– Остановитесь и предъявите бумаги. Или мы пустим вас ко дну!

– Сейчас. – Одним прыжком оказавшись на палубе, капитан пересек ее в несколько шагов и скомандовал: – Левый галс! Быстро! Фрегат совсем рядом.

Далее он отдал указания полковнику и американскому лоцману.

Несколько мгновений спустя корвет, вместо того чтобы исполнить приказ, стремительно и ловко развернулся к устью реки Мистик. Почти тотчас же Корсар, успевший вернуться на мостик, рявкнул:

– Из бортовых пли!